Остаюсь с тобою Глава 7. Услышь, Боже, молитву мою

Аннотация: Основанная на реальных событиях история двух братьев и товарищей по группе, которых бремя славы, тяготы шоу-бизнеса, наркотики и ревность толкают на роковые поступки, последствия которых преследуют их долгие годы. Одной из основных тем книги является наркозависимость, также затрагиваются темы психических расстройств, инцеста, гомосексуальных отношений и некоторые другие тяжелые или спорные вопросы. Однако прежде всего это книга о Поиске: себя, своего места в мире, Бога, семейных ценностей и любви, которая побеждает все… 



Can you see what's my condition
Have I  made my own religion
Can you hear me pray…

The Kelly Family « Lord Can You Hear My Prayer»


***

- Объяснит мне кто-нибудь, что происходит, - спросила Патриция сердито, но видно было, что она уже порядком напугана происходящим - слишком уж надолго затянулся разговор отца и Джимми.

Они теперь сидели в кают-компании вчетвером, с Джоном и Кэти. Как тогда, в самый первый раз, отметил про себя Джоуи, когда они впервые обсуждали эту проблему. Конечно, Патриция пока ни о чем не знала. И, возможно, не стоило ей вообще знать. Но если отец в курсе, то ничего от нее скрывать не будет. Ни от нее, ни от Кэти. Это Джоуи хорошо понимал.

- Может, пора вмешаться? - предположила Кэти, неравно постукивая ногой.

- Сомневаюсь, что тебе стоит это делать - возразил Джон.

- Но в чем дело? - спросила Кэти спокойно, хотя, тому, кто был с ней хорошо знаком, было очевидно, что спокойствие это только внешнее.

- Джимми сделал нечто… ужасное, - проговорил Джон негромко и скрестил руки на груди. Джоуи захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым по голове - нашел время выеживаться!

Кэти, кажется, это тоже взбесило - на переносице у нее тут же прорезалась морщинка.

- Что именно? - спросила она резко.

Джон вместо ответа лишь скорбно опустил голову.

- Убил кого-то, ограбил, изнасиловал, продал государственную тайну, сделал ребенка несовершеннолетней фанатке? - быстро перечислила Кэти.

Джоуи чуть не фыркнул, несмотря на драматичность ситуации, Патриция недоуменно замигала. 

- Э… нет, - ответил Джон, несколько растерявшись и сбавив патетики.

Кэти едва заметно пожала плечами.

- Что ж, думаю, со всем остальным мы сумеем справиться.

Джон слегка удивленно приподнял брови, а Патриция и вовсе теперь смотрела на Кэти во все глаза. Джоуи ощутил огромное облегчение. По крайней мере, в их семье есть хотя бы один разумный и сдержанный человек. И еще человек очень добрый и любящий. Положение Джимми было не таким уж безнадежным, пока Кэти остается на его стороне, она будет его защищать и оберегать при любых обстоятельствах. Почти при любых, но круг непростительных поступков Кэти только что очертила. Так что…

В этот момент в кают-компанию вошел Джимми. Кэти поднялась и сделала шаг ему навстречу, Патриция с Джоном подались вперед, но Джимми, казалось, не замечал их вовсе - он смотрел только на младшего брата. 

- Что, Джоуи, не выдержал, поделился? - бросил он отрывисто.

Этого Джоуи почему-то не ожидал. Он мог винить себя в неосторожности и был готов даже покаяться в этом перед Джимми - надо же ему было так сглупить с этим порошком! Но то, что Джимми с ходу воспримет это так, будто он просто донес на него безо всякой причины - такая вероятность даже не приходила ему в голову до этой минуты. Он фактически потерял дар речи.

- Ты ведь прекрасно видел, что я ничего, ни разу, за все это время… - Джимми просто колотило от бешенства. - Или ты просто ждать устал?

- Так ты что - знал? - изумился Джон. - Давно?

Он был явно в курсе того, что происходит, и Джоуи это совсем не удивило. Он и так уже подозревал, что без образцово-правильного Джонни тут не обошлось. Удивляло его только, почему Джимми-то упускает это из виду.

Взгляд Патриции с все возрастающей скоростью метался от одного брата к другому, а губы шевелились в беззвучном вопросе, который она так и не решалась задать. Кэти вдруг хлопнула ладонью по столу.

- Пойду-ка я… Поговорю с отцом, раз он сейчас у себя, - решительно сказала она и быстро вышла за дверь.

Джон смущенно потоптался на месте, видимо, размышляя, что предпринять, и все же вышел следом за Кэти. Они остались втроем.

Джоуи понимал, что он должен сейчас же, в этот же момент что-то сказать. Как-то защитить себя, оправдаться. Он не мог позволять Джимми и дальше думать, что это произошло по его вине.

- Джимми, я… - начал он сбивчиво. - Даже не думал… Я бы никогда…

Он только сейчас осознал это в полной мере – он никогда не смог бы никому ничего рассказать, сколько бы ни грозился. Он бы не смог заставить Джимми так страдать. Это с самого начала был блеф, но как теперь убедить хоть кого-то в этом? Он все же предпринял слабую попытку обелить себя хоть в чем-то:

- У тебя за спиной, не предупредив, я бы не стал…

- Все, хватит, отвяжись, - оборвал его Джимми грубо.

Он стоял, ссутулившись, опираясь о стол напряженными руками, и Джоуи, растеряно наблюдавший за ним, видел, как сильно они дрожат. Было понятно, что Джимми ему не поверил, совсем не поверил, но был ли смысл убеждать его и дальше? Может, это ему не так уж важно, откуда на самом деле отец узнал. Главное то, что случилось... И еще случится. Вот теперь у Джимми действительно могут начаться серьезные проблемы. Вплоть до увольнения из группы и громкой огласки, это Джоуи понимал. Его собственные терзания действительно не имели сейчас значения. Теперь он чувствовал только жалость и тревогу за Джимми. Может, он еще мог как-то помочь? Ведь по факту это он хранил в последнее время наркотики, а не Джимми. Он и должен был отвечать. Или хотя бы не предоставлять Джимми делать это в одиночку. 

- Хочешь, я поговорю с ним? – предложил он. – Прямо сейчас. Расскажу, как это было на самом деле, и что… Ты ведь действительно покончил с этим!

- Этого еще не хватало! – вскинулся Джимми. - Если ты не можешь сказать ничего умного, просто заткнись, ладно? Испортишь все только еще хуже!

Патриция напряженно наблюдала за ними. Она, кажется, начала уже о чем-то догадываться, но пока это были только предположения.

- Но тогда я хотя бы… Я ведь тоже принимал в этом участие, значит, тоже виноват в какой-то мере. Хотя бы в том, что скрывал это так долго…

Джимми жестом отчаяния обхватил голову руками, сцепив пальцы на затылке.

- Джоуи, Богом прошу, замолчи! – закричал он уже с ноткой истерики. – Все что мог, ты уже сделал, тебе до сих пор мало?

Джоуи отнюдь не казалось, что он сделал все, что мог. Во всяком случае, иногда отчаяние толкает человека на такие поступки, на которые он и не представляет себя способным. Он мог еще попытаться. Мог, видя состояние Джимми, отбросить самолюбие и попробовать его успокоить. Признать, что не прав, что это он виноват во всем - отчасти ведь и правда виноват - попросить прощения, сказать, что любит Джимми и сделает все, чтобы у него все было хорошо… Еще мгновение, и он решился бы на это.

Но Патриция его опередила, бросившись к Джимми и заключив его в объятия. Заставила его сесть рядом с собой, не размыкая рук, что-то ему шептала и уговаривала, поглаживая по голове, по плечам. И можно было почти не сомневаться, что она сумеет его утешить. И это, наверное, было самым важным, но Джоуи в этот момент почувствовал себя безнадежно лишним. Теперь им двоим уже никто не был нужен.

- Все будет хорошо, Джимми, - шептала Патриция. - Что бы там ни случилось, я не знаю… Но я уверена, мы с этим справимся. Вот и Кэти так думает. Не сомневаюсь, она сумеет все уладить…

- Ты даже не представляешь, о чем говоришь! - произнес Джимми. - Это не так, как в те разы, когда что-то случалось. Мне, возможно, придется уехать, - добавил он. - Я имею в виду уйти. Из группы. Совсем.

- Нет-нет, ни за что, - быстро заговорила Патриция. - Это совершенно исключено, разве мы можем это позволить? Ты нам так нужен, ты не можешь нас бросить! Об этом не может быть и речи!

- Вы справитесь и без меня. Ты и сама это знаешь.

- Не справимся. Ты нам слишком нужен, Джимми. Ты МНЕ нужен. Ты даже не представляешь, как мне бывает тяжело, когда с тобой что-то происходит. Когда тебя нет рядом. Особенно теперь, когда мне стало хуже…

- Я думал, тебе уже лучше…

- Это, возможно, только временно. Я не смогу без тебя обойтись, я кому угодно это докажу, - она бросила гневный взгляд в сторону Джоуи. - Ты столько делаешь для группы, у тебя столько идей… У нас же вот-вот начнется стадионный тур, и нам скоро записывать новый альбом, и… И… И потом, ты наш менеджер, и я во всем на тебя полагаюсь. И я так рассчитывала на тебя, как раз сейчас! - воскликнула она со слезами в голосе, всем своим видом давая понять, что именно она нуждается в утешениях больше, чем кто бы то ни было.

Джоуи подумал, что мог бы сказать что-то в этом роде гораздо раньше нее. И, возможно, сейчас еще не поздно. Они вполне могли бы втроем сидеть и обсуждать, что делать. Но слова упорно не шли с языка, а Джимми и Патриция были словно отделены от него невидимой стеной, которая с каждой минутой становилась все толще, все непреодолимей. Впрочем, Джимми, кажется, понемногу успокаивался, и Джоуи подумал, что ему, возможно, действительно стоит помолчать. Или вообще уйти. Находиться здесь рядом с ними, но быть отдельно от них, было невыносимо. И еще невыносимее - уйти и остаться одному.
   
- У нас ведь скоро церемония вручения премии «Эхо», - сказала вдруг Патриция, силясь увести разговор в другом направлении.  – Надо уже подумать, кто туда поедет…

- Там ведь нужно будет что-то спеть? - вяло отозвался Джимми. - Вживую, мне помнится? Так что, разве не все вместе?

- Ммм… - Патриция неопределенно пожала плечами.

Еще недавно они действительно выезжали на подобные церемонии всем составом. Но когда в прошлом году они выиграли решительно все, что можно было выиграть в Германии и еще половину всего по остальной Европе, их энтузиазм в этом отношении значительно уменьшился. Теперь в полном составе они посещали подобные мероприятия очень выборочно, а на остальные отправляли лишь «полномочных представителей», да и то не на все. Хотя «Эхо», по мнению отца, никак нельзя было пропустить: хоть и учрежденная сравнительно недавно, эта премия была уже достаточно престижной.

- Ну а что я? - в свою очередь пожал плечами Джимми. - Пусть едут Анджело и Пэдди, как обычно. Споют дуэтом.

Патриция скорчила кислую мину.

- Слушай, церемония проводится всего в четвертый или в пятый раз. До этого в номинации лучшая европейская группа там побеждали Queen, Genesis и Pink Floyd, ты не думаешь, что нас должен представлять кто-то посолиднее, чем эти два ангелочка? Например, ты?

Джоуи показалось, что его сейчас стошнит. Патриция так беззастенчиво пыталась уболтать Джимми, так бескомпромиссно ему льстила, как будто подсовывала капризному ребенку новую игрушку в качестве утешения. Джоуи, конечно, понимал, что она так действует из лучших побуждений, просто уж очень неуклюже. И ему показалось, что он действительно начнет уважать Джимми меньше, если он на это поведется. Хотя он лично повелся бы. Патриция как-то это умела, еще с самого детства, всегда могла заставить их поступить по-своему. А с Джимми этот ее излюбленный прием «только-ты-нам-сейчас-можешь-помочь-без-тебя-мы-все-пропали» всегда работал безотказно, и Патриция бессовестно его использовала.

- Почему именно я? – Джимми явно начинал сдаваться.

- У тебя самая рокерская внешность, - замурлыкала Патриция. - И манера поведения. Если ты там выйдешь на сцену и споешь, это будет очень даже уместно. И это будет даже лучше для имиджа группы в целом в этой ситуации, чем, если бы мы все туда приперлись…

 «Вы ее сначала получите, эту премию, - подумал Джоуи, который полжизни положил на то, чтобы выглядеть как главный рокер в группе. – Так вам… Так нам после Queen ее и дадут… Хотя, черт его знает, могут и дать. Почему не приехать туда действительно всем вместе, например, с какой-нибудь из моих песен, почему не устроить крутое рок-шоу? Я бы реально это смог и…»

Ему почти сразу же стало противно этих мыслей. Как можно было думать о собственных амбициях в такой момент? В конце концов, именно сейчас самой популярной была именно песня Патриции, а ей и в голову не приходит отправиться на церемонию самой, если есть возможность таким образом поддержать Джимми.

- Да у меня собственных популярных песен почти нет… - попытался еще мягко протестовать Джимми.

- А ты… - Патриция на секунду задумалась. - А ты спой что-нибудь новое! Нет, серьезно, что-то такое, что еще никто никогда не слышал! Да, точно! Тогда тем более тебе никто из нас не нужен, раз у нас еще даже аранжировки на эту пеню нет, ты просто споешь ее под гитару, один, и это будет очень здорово!

Джимми с сомнением покачал головой.

- Никто не приезжает на церемонии такого масштаба с песнями, которые никто никогда не слышал, да еще и в акустической версии!  Так никто не делает, здесь, наоборот нужны проверенные хиты...

- Никто не делает, да, - согласилась Патриция. - А у тебя получится.

Кажется, Джимми действительно заинтересовала эта идея, в его глазах появился легкий блеск. Это было интересно, и ново, и несколько рискованно даже. И потому для него очень заманчиво. Но он почти сразу снова помрачнел.

- Триш, я серьезно не думаю, что отправлять сейчас куда-то на подобные мероприятия меня как лицо группы, это удачная идея.

- А я уверена, что удачная, - ответила Патриция воинственно. - И пусть кто-нибудь попробует мне сказать, что это не так!

Джоуи подумал, что, может, Патриция и пользуется тем, что отец отличает ее среди всех, но она единственная, кто при случае способен открыто противостоять ему. И не действовать уговорами и намеками, как Кэти, а пойти напролом.   

- Значит, ты согласен? – спросила она у Джимми.

- Согласен, но только с одним условием, - Джимми улыбнулся ей, и взгляд его стал лучистым от нежности. – Ты должна непременно поехать со мной, и мы выступим вместе. Я не хочу совсем один, мне нужен кто-то, кто будет мне подпевать.

Патриция порозовела от удовольствия, но все же попыталась поотнекиваться.

- Может, лучше с Майте? А то я в последнее время не в форме.

- Нет, я хочу с тобой.

- Я же почти не знаю эту песню!

- Ничего, выучишь. Дуэтом - это будет как раз то, что надо. И в две гитары. Вот, я как будто это слышу уже!..

Теперь они уже оживленно переговаривались, на самом деле позабыв о том, что рядом находится кто-то еще. И теперь Джоуи на самом деле оставалось только уйти. Вот только идти одному, без них, ему сейчас было совершенно некуда…

Следующие несколько месяцев Джимми и Патриция так и продолжали изображать из себя сиамских близнецов, но, по крайней мере, как утешал себя Джоуи, вся эта история разрешилась в общем и целом благополучно. Он на это надеялся, во всяком случае. Никаких, на первый взгляд, трагических последствий для Джимми не последовало: то ли Кэти постаралась, то ли что другое сыграло свою роль, но об этом неприятном происшествии все, казалось, забыли. В конце концов, это и правда, все было дело прошлое. К тому же отец в целом находился теперь в приподнятом настроении, поскольку дела у них продвигались весьма успешно, да и сам он заметно пошел на поправку. Они все же присмотрели себе особняк в Ирландии, в окрестностях Корка, гордо именуемый замком Ист-Гров. И хотя ничего похожего на замок, Джоуи с первого взгляда там не обнаружил, но отец был, кажется, доволен. Так что для Джимми все сошло благополучно, и Джоуи даже стал понемногу рассчитывать на то, что скоро вся эта история вообще забудется, и с Джимми они как-нибудь помирятся...

***

Тем большим ударом стало для Джоуи известие, что лицевой счет для Джимми отец решил все же не заводить. И именно Патриция порекомендовала ему это…

- Ты ЧТО сделала? – Джоуи был уверен, что ослышался, узнав об этом. И до последнего не собирался верить своим ушам.

- А что я могла сделать? - воскликнула Патриция, словно оправдываясь. – Я же совершенно не могу завязать с папой разговор на эту тему – скажи спасибо Джимми. Вот я и решила, что пока это может быть выход!

- Ты это называешь «выход»? А тебе не приходило в голову, что прежде чем принимать такие решения, стоило бы посоветоваться… Хоть с кем-то из нас?

- Раньше мои решения всех устраивали, - надулась Патриция. – Пока не приходилось вместе со мной голову ломать! И ты же хотел собственный лицевой счет? Вот, пожалуйста!

- Я хотел, чтобы этот счет был у КАЖДОГО, - сказал Джоуи с нажимом.

- Я тоже. Но пока получилось… Вот так.

Джоуи смотрел на сестру так, будто увидел ее впервые.

- Не могу поверить, что именно ты это предложила, - произнес он, качая головой. – Ты же, вроде… Вы же с Джимми в последнее время просто, как попугайчики из породы неразлучников, так как ты могла согласиться… И даже сама натолкнуть отца на мысль, что на него одного счет можно не заводить? 

- Потому что я не могу думать только о Джимми, не могу беспокоиться о нем одном! О других я должна думать тоже!

Джоуи снова хотел возразить ей что-то резкое, но запнулся. Уж слишком знакомо это прозвучало. Патриция, конечно же, сразу почувствовала эту заминку, и продолжала уже более уверенно.

- Слушай, ну жил же он как-то раньше без этого? И теперь никто не собирается его ни в чем ущемлять… В плане денег. Мы по-прежнему будем оплачивать его расходы… И учебу, если он все же надумает получить образование. И все, что он пожелает… Почти все… Надо просто дать ему понять, что для него ничего не изменилась…

- Вот именно, что ничего!

- В конце концов, для Майте и Анджело мы тоже пока не завели личного счета! - Патриция уже начала раздражаться.

- Да потому что они еще несовершеннолетние. И Джимми к ним приравняли.

- Да Анджело в пятьдесят раз ответственное Джимми, хоть и несовершеннолетний!

- Да не в том дело, кто ответственней! - рявкнул Джоуи. - Дело не в этом, - добавил он уже спокойнее. - Дело в том, что это же наши общие деньги. И его тоже! Он их заработал! Да что бы он там ни сделал. Все равно, он работал все эти годы не меньше любого из нас! И имеет полное право на наше имя, известность… И все остальное!

- Прости, но конкретно от Джимми наш успех не зависит.

- От тебя, наверное, зависит? – фыркнул Джоуи.

- Нет. От нас всех. Поодиночке мы бы ничего не добились!

Джоуи очень пристально на нее посмотрел. Патриция поняла, о чем он подумал, и отвела взгляд. Она сама ему когда-то рассказала об этом – ее, да и не только ее, неоднократно пытались переманить крупные лейблы и известные продюсеры. Обещали золотые горы и всемирную известность. В индивидуальном порядке. Они все отказывались от таких предложений. Из самолюбия отчасти: слишком уж откровенно их пытались купить… Но и по еще одной причине. Ради отца. Для него подобное предательство любого из них стало бы тяжелым ударом. И ударом по группе в целом.

Надо было смотреть правде в глаза: их успех почти наполовину зависел от их имиджа, от того ареола любящей и дружной семьи, которым было окутано все их творчество. Если бы хоть один из их неразлучной девятки ушел, этот сияющий купол сразу дал бы трещину, а потом скоро и вовсе, возможно, осыпался бы, в глубине души они это понимали. И поэтому им необходимо было держаться друг за друга… Нести друг за друга ответственность. Но если бы кто-то из них поддался на уговоры, то, вполне вероятно, добился бы гораздо большего. Лично для себя. Пока была возможность…

- Как бы там ни было, - продолжил Джоуи после выразительной паузы. - Это нормально оплачивать чей-то труд, отдать ему то, что он заслужил! Блин, да в любой нормальной группе это в контракте прописывается, кто сколько за что получает, это же элементарно! А у нас семья, и подразумевается, что со всеми будет по справедливости… Безо всяких контрактов. Так где это?

У Патриции задрожали губы.

- Слушай, - сказала она. - Ты бы спасибо сказал, что мне хоть чего-то удалось в этом отношении добиться. Пусть пока без Джимми. Но хоть что-то. И это только временно. Я не собираюсь на этом останавливаться. Отец потом передумает, я уверена. Джимми сумеет исправить впечатление о тебе, и они помирятся…

- А если отец не передумает?

- Ну… - Патриция смотрела в стол. – Рано или поздно… Когда-нибудь… Все в любом случае перейдет к нам, верно?.. Тогда мы все разделим, как надо.

- Да уж. Только на это и рассчитывать, – бросил Джоуи мрачно.

- А вообще, ты бы сам взялся за эти дела, так, может, понял бы, каково это все! – вспылила, наконец, Патриция.

- А я и возьмусь, - угрюмо заявил Джоуи. – Надо же мне понимать, что вообще вокруг меня твориться.

- О, супер. Хотя кто-то решился взять часть ответственности на себя. Так по-мужски.

Они еще помолчали.

- Ну, и кто ему об этом сообщит? – спросил Джоуи.

- Я, конечно, - пожала плечами Патриция. – Кто же еще. Я сумею его убедить, что это совсем не трагедия и все наладится. И не из-за чего психовать.

- Похлопаешь ресницами и скажешь «так получилось, не сердись»?  - язвительно уточнил Джоуи. - Или кинешь ему какую-нибудь косточку, вроде того выступления на церемонии «Эхо»?

Он сказал это, рассчитывая ее поддеть, но Патриция не только не обиделась, она, кажется, вполне серьезно ухватилась за эту идею.

- Жаль, что никакого подобного мероприятия в ближайшее время не намечается, – сказала она, меряя шагами комнату и явно приободрившись. – Все крупные… Ну в смысле… Какие-то особенные концерты уже позади. Слушай… может… О, я знаю, нам нужно будет попробовать ему предложить снять клип на его песню… Немного незапланированно, но это его отвлечет… Да тут и повода искать не нужно, с прошлого альбома мы не снимали видео на его песню… Поэтому логично, если на этот раз снимем, тем более они у него довольно успешные. Да и вообще мы еще ни разу не снимали клипов на его песни!

- Как будто это только сейчас выяснилось, - произнес Джоуи. Он все еще не мог поверить – она что, шутит? Вот так все просто? 

- Джимми сейчас просто бредит режиссурой, вот пусть и попрактикуется, - вдохновенно продолжала Патриция. - На что хочешь спорю, ему сейчас это важнее всего остального. И я на это выделю сколько угодно средств.

- Из своих? – не удержался Джоуи.

- Там посмотрим… В любом случае, пусть это будет клип с неограниченным бюджетом и тогда…

- Совершенно излишне идти ради меня на такие жертвы, - заявил Джимми, появляясь в каюте. - И совершенно напрасно пытаться подсластить мне эту новость, которую вы мне собираетесь сообщить… речь ведь об этом, верно? Так вот, я уже обо всем в курсе.

Патриция подпрыгнула от неожиданности, но моментально взяла себя в руки. В какой-то мере то, что не пришлось сообщать Джимми неприятное известие лично, упрощало для нее ситуацию.

- Ты злишься на меня? – спросила она, жалобно заглядывая Джимми в глаза.

- На тебя, Триш? - он ласково коснулся рукой ее щеки. - Нет, на тебя точно не злюсь. Если уж ты так поступила, значит, у тебя не было выбора. Ты самый мужественный человек из всех, кого я знаю, и если бы у тебя была хоть какая-то возможность… Тебе я доверяю, - он произносил это, не глядя на Джоуи, но тот прекрасно понял, что эти слова предназначались именно ему – на него доверие Джимми явно не распространялось. - И спасибо, что думаешь обо мне.

Ну, ясно, подумал Джоуи. Джимми, конечно, успел расслышать лишь последние слова Патриции, когда вошел. О том, что Джоуи пытался заступаться за него и отстаивать его интересы, он не знает. И никогда не узнает, потому что никто из них двоих никогда ему об этом не расскажет. Ну и наплевать.

- Может, все же стоит это обсудить? – спросил он сдерживаясь. - Нам всем вместе. Может, мы придем к какому-то другому решению?

- Что именно ты собрался обсуждать? – скучным голосом уточнил Джимми.

- Чем отец это мотивировал и вообще…

- О, но мы и так прекрасно знаем, ЧЕМ он это мотивировал, не так ли? - сощурился на него Джимми. - Тем, что вы сумеете своими деньгами распорядиться, а я, разумеется, потрачу их на бухло и наркоту. 

- Джимми! - воскликнула Патриция с укором.

- А что? Разве он не так сказал?

- Дело не в том, как он сказал, он вовсе не имел в виду… - она смешалась. - Не буквально. Просто ты иногда такой… непрактичный.

- Ну еще бы. Куда мне до вас, вы же просто золотые дети…

- Знаешь, - сказал Джоуи закипая. – А ведь можно не валять дурака и не вставить в позу, а все обсудить и разобраться, и все же найти решение…

- Может, и можно, - усмехнулся Джимми. - Только зачем? Это ведь ничего не изменит. Это в любом случае будет ваше решение. Не мое. Дело ведь не в деньгах, Джоуи, - теперь он смотрел ему прямо в глаза. – Дело в тебе. В твоем ко мне отношении. Ты, конечно, скажешь, что потерял ко мне уважение, что я все это заслужил, что ж… Может, для тебя это ничего и не значит, но знаешь? Мое уважение ты тоже потерял.

- Я никогда не настраивал против тебя отца. Тебе об этом известно не хуже меня.

- Угу, ты просто чисто случайно потерял тогда тот порошок.

- То есть, по-твоему, МНЕ так важны эти деньги, что решил тебя подставить… и таким образом отодвинуть? – до Джоуи только сейчас дошло, на что ему намекают. – Ты ЭТО хочешь сказать?

Джимми пренебрежительно пожал плечами.

- Вроде как ты сам это говоришь, а не я.

- Ты не можешь так обо мне думать, - Джоуи внезапно затрясло. - Не имеешь права!

- Вообще-то это была твоя идея, Джоуи, поговорить с отцом насчет денег, разве нет? – тихо спросила Патриция. – Как раз в тот самый день…

- Моя. Ну конечно. Только я ведь не думал… - он замолчал. Все было совершенно бесполезно, и если бы он начал оправдываться, только унизил бы себя этим еще больше. Слишком уж жалко все это выглядело. Но Джимми его замечание просто проигнорировал, а Патриция демонстративно встала к нему спиной.

- Все это уладится, - сказала она, и ее голос донесся до Джоуи словно откуда-то издалека. - Все придет в норму…

***

Джоуи больше не в состоянии был этого слушать. И на этот раз все-таки вышел, оставив их одних. Решил уехать в город, куда-ниубдь подальше, в самую глушь, и там побродить в одиночестве, собраться с мыслями. Правда, теперь все труднее было найти такое место, где ему удалось бы остаться одному, фанаты и, главным образом, фанатки узнавали его где угодно. Поэтому, поразмыслив, он вошел в маленькую церковь на окраине города. Это была лютеранская церковь. Не католическая. Но Джоуи никогда не замечал особой разницы, как-то не вникал во все это. Здесь было спокойно, можно было посидеть и подумать, и уж, по крайней мере, здесь можно было не так сильно опасаться, что к нему пристанут. А большего ему и не требовалось.

Хотя сидеть здесь просто так было все-таки немного неловко, и Джоуи торопливо перекрестился украдкой, просто для очистки совести. Он все-таки выучил одну молитву, самую короткую, специально на случай, если это вдруг очень понадобится. И сейчас решил произнести ее про себя, смутно надеясь, что ему от этого станет легче: «Всемогущий, вечный Боже, в Тебе нет ни тьмы, ни мрака, озари нас Своим сиянием, дабы мы познали Твой закон и с радостью следовали по пути заповедей. Через Христа, Господа нашего. Аминь».

Легче не стало. Наверно, потому, что это были совсем не те слова, которые он хотел бы сейчас произнести, но других он не знал. Но вот началась служба, и хотя Джоуи, одолеваемый своими мыслями, не особо слушал, его внимание вдруг привлекли слова одного из псалмов:

«Услышь, Боже, молитву мою и не скрывайся от моления моего; внемли мне и услышь меня; я стенаю в горести моей, и смущаюсь от голоса врага, от притеснения нечестивого, ибо они возводят на меня беззаконие и в гневе враждуют против меня…»

Джоуи даже вздрогнул, насколько в этот раз слова оказались созвучны его собственным чувствам. Той обиде, которая грызла его изнутри, ощущению несправедливости всего происходящего. Он поневоле вслушивался теперь в текст псалма:

«И я сказал: «кто дал бы мне крылья, как у голубя? я улетел бы и успокоился бы; далеко удалился бы я, и оставался бы в пустыне; поспешил бы укрыться от вихря, от бури...»

И снова эти слова словно впились ему в душу, созвучные его тоске и ощущению одиночества. Совсем неплохо было бы, подумал он. Просто исчезнуть куда-нибудь, сбежать от этого всего. Ибо какой смысл оставаться здесь и пытаться кому-то что-то доказать?

Джоуи поставил локти на спинку скамейки перед ним и опустил голову, касаясь лбом сплетенных пальцев, как и многие здесь. Но он не молился, просто не хотел, чтобы кто-то видел его лицо сейчас. Ну почему мне так плохо – я же ни в чем не виноват, подумал он. На самом деле ни в чем, и если люди просто не хотят понимать и слушать, что я еще могу сделать? Разве осознание собственной правоты - не лучшее утешение? Тогда почему это так тяжело? И почти сразу услышал ответ:

«...ибо не враг поносит меня,- это я перенес бы; не ненавистник мой восстает против меня, - от него я укрылся бы; но ты, соравный мне, друг мой и близкий мой, с которым мы разделяли искренние беседы...»

Джоуи стиснул зубы и зажмурился, чувствуя, как слезы обжигают сомкнутые веки. Вот оно то самое, понял он, что ему так трудно вынести. Недоверие тех, кого он считал самыми близкими. Джимми уже однозначно поставил на него клеймо предателя и доносчика и явно не собирался этого мнения менять. Из чистого упрямство хотя бы. Да ведь и в самом деле именно он подтолкнул Патрицию к решению поднять вопрос о деньгах. Вопрос назревший и наболевший, который все равно бы кто-то поднял. Просто случайно это оказался он, но теперь это ничего уже не меняло. Теперь ответственность ложилась целиком на него. Ну что ж, решил Джоуи, ну и прекрасно. Будет вам ответственность. Джимми так нравится чувствовать себя обиженным? Интересно, понравится ли ему, когда его и в самом деле обидят…

«Да найдет на них смерть; да сойдут они живыми в ад, ибо злодейство в жилищах их, посреди их», - услышал он. - «Я же воззову к Богу, и Господь спасет меня…»

Теперь сознание правоты все же согревало его, вернее - жгло изнутри. И на место скорби и обиды пришел гнев. Почему он должен страдать из-за того, что Джимми считает его виноватым, когда он ни в чем не виноват? Ну, и отлично. Тогда он себя вообще ни в чем виноватым чувствовать не будет. Никогда. Что бы он ни сделал. Он мог бы прямо сейчас заставить Джимми страдать по-настоящему. Отцу он, разумеется, ничего не говорил… Но он может сегодня же рассказать обо всем Патриции и понаблюдать за ее реакцией. Она до сих пор очень многого не знает о Джимми, и уж тем более не подозревает о том, что произошло между ними той ночью. Что в этом случае она отшатнется от Джимми, как от прокаженного, Джоуи не сомневался. Но ведь тогда она отшатнется и от него самого… Что ж, это его сейчас заботило меньше всего.

«…услышит Бог, и смирит их от века Живущий, потому что нет в них перемены; они не боятся Бога, простерли руки свои на тех, которые с ними в мире, нарушили союз свой; уста их мягче масла, а в сердце их вражда; слова их нежнее елея, но они суть обнаженные мечи».

Вот именно, подумал Джоуи, это так и есть, это про нее. Патриция была вся насквозь такая - мягко стелет, да жестко спать. Ведь если у Джимми хотя бы был повод его ненавидеть, то Патриция их обоих просто использовала. Да если сказать откровенно: беспардонно стравливала их и распаляла их недопонимание, перерастающее во вражду. Чтобы они не были между собой ближе, чем с ней. И ее собственные страдания, болезнь,  неустроенность в личной жизни, ее не извиняли. Она ведь на самом деле поступала… Нехорошо. Не по-христиански. И что, ей это все сойдет с рук? А им и дальше придется страдать?

«Возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя. Никогда не даст Он поколебаться праведнику…».

Так и есть, подумал Джоуи. Ведь он прав? Или просто ему легче сделать всех троих одинаково несчастными, лишь бы не видеть, что им хорошо и без него? Лучше уничтожить все самому, чем их потерять? Но разве Патриция не делает то же самое? Не думает прежде всего о себе? Она ведь и за спиной Джимми старалась дать понять Джоуи, что именно он ей нужнее и важнее всех. И пусть это было лицемерием, но он в глубине души понимал, что Патриция не может по-другому, и она в этом не виновата. Просто она так их любит. И это в какой-то мере ее оправдывает. Просто она такая уж есть. Он тоже на самом деле не желал ей зла. Просто хотел, чтобы она хоть немного отодвинулась в сторону, хоть на время. Дала им с Джимми возможность хоть что-то решить, хоть в чем-то разобраться без нее. Разве справедливо, что ей хорошо и с ним, и с Джимми, а им без нее хорошо быть не может? Если бы можно было хоть ненадолго отдохнуть от нее… Раньше ему показалась бы кощунственной сама мысль о том, что от бедной больной сестры можно устать, что она может быть в тягость. Ведь она столько для них сделала и для него лично тоже! Но невозможно все время жить одной благодарностью!

 «Помилуй меня, Боже, помилуй меня, ибо на Тебя уповает душа моя, и в тени крыл Твоих я укроюсь, доколе не пройдут беды...»

Джоуи провел ладонями по лицу и, наконец, поднял голову. Теперь он чувствовал себя до странности легко. Нет, совсем злость на Патрицию не ушла, но теперь это была злость с ноткой жалости, уже не желание отмстить и заставить страдать, а, скорее, уверенность в том, что теперь он сможет и противостоять ей, если придется. К Джимми же он и вовсе не чувствовал больше неприязни. В глубине души он понимал, что Джимми большую часть своих упреков наговорил сгоряча, сам терзаемый дикой обидой и несправедливостью. И сам, скорее всего, уже раскаивается в этом. Он слишком хорошо знал Джимми, чтобы в этом сомневаться. Если бы они все-таки могли об этом  поговорить, и все выяснить! Хотя, вполне возможно, что и смогли бы. Если бы Патриция не путалась под ногами каждую минуту. Впрочем, может, все и сложится удачно, если и правда говорят, что в церкви Бог слышит все молитвы, то, наверно, предоставит ему возможность теперь, пока он все еще почти сердит на нее,  немного отодвинуть Патрицию в сторону, чтобы попытаться снова сблизиться с Джимми…

***

Долго сердиться на Патрицию Джоуи не пришлось – через несколько дней у нее обострились боли, и она угодила в больницу. Джоуи, несколько обескураженный таким неожиданным результатом своего визита в церковь, зарекся впредь о чем-либо молиться. И к Патриции снова старался относиться отменно предупредительно. Тем более что из-за ее болезни идею насчет отдельных лицевых счетов как-то вообще замяли, и заработанные Семьей деньги продолжали идти в общий котел.
 
Последующий летний тур оказался сильно омрачен отсутствием Патриции, хотя со спиной ей практически удалось разобраться, но накануне серии оупен-эйров, на которую они должны были отправиться в июне, она оказалась надолго выведенной из строя случайно упавшей ей на голову с полки еще не распакованной кофеварочной машиной. И хотя Пэдди на каждом концерте чистосердечно объяснял публике причину ее отсутствия, кажется, даже самые преданные фанаты ему не очень поверили. И о причинах отсутствия Патриции на концертах стали ходить самые невероятные слухи…

…В ближайший месяц по окончании серии стадионных концертов они собирались снимать ряд клипов - в том числе и на песню Джимми - а кроме того, очередной фильм-концерт, на этот раз в Ирландии. Вернуться, так сказать, к корням. Это было первое мероприятие подобного масштаба, которое они организовывали на своей исторической родине, и потому им нужен был местный продюсер. Джоуи ожидал кого-то опытного, солидного и авторитетного, в последнее время они привыкли работать именно с такими людьми. Но Джон привел совсем молодую хрупкую девушку с живыми темными глазами и нежным именем – Мелани…