Ледяной дом

                Подарок для Антона Мырзина
     Мне захотелось прочувствовать себя реальным настоящим писателем, вот самым, что ни на есть натуральным, две ноги - два уха, я закурил, закрыл глаза и - хоба ! эни, бени, раба - приоткрыл один глаз, сплюнув от омерзения, вспомнив Литвинову и Безрукова, суки рваные, твари - финтер, квинтер, жаба. хоба ! - вот он, писатель Ивлукич, донельзя собой довольный при виде больше недели неразгаданного ребуса, смешавшего виртуальность и реальный мир, отчего Мария фотала тупо футфетиш, Надька выдрачивалась матриархатами и мелкой соской Герой, даже воронежцы привычно лажанули, обосравшись на весь мiр агрессивностью местных толстых теток, готовых у сапог мусора тявкать и кусать непохожих на коренных, миниюбочками теннисисток обнаживших хиджабистый смысл на раз - два щелкнутый тетей Юлей, если дело так и дальше пойдет, полетит, побежит, то юлианство перебьет марийцев, что бы там ни думал премьер - министр, выкруживший - таки следующую сказочку, как нельзя лучше демонстрируя наощупь принцип Пикачу и шайтанов, хотя ему несложно понтоваться, хрена ли, сколько - то лет тому назад грызун Кушанашвили грозил засадить в прямом эфире любому желающему - их, кстати, нашлось вагон и маленькая тележка, раком до Масквы не переставишь, вот их до Сталинграда и выстроили по указу от двадцать второго, хаааа, многие не понимают : что за указ, зачем и вообще. Объясняю : двадцать два - год, самый замечательный годок из всех тысяч лет Недоделанного Рейха, жиблящегося от и до в сшибке разума с умом, отринув смычку и нарисованные очаги папы Карло, Кушанашвили зачесал волосы назад и попер буром чувствовать себя человеком, чего делать не стоило, но вступив раз на скользкий предательский путь хомов и сапиенсов, приоткрытый некогда Сергею Брину и Ларри Пейджу, непременно возвращаешься, обнаруживая серебряное зеркало Радзивиллов, укупленное за один пражский - фальшивый - грош нутциге юде Лесневскими у борцов за равноправие семитских племен в среде насекомоядных летучих мышей, возглавляемых последней ундиной свободной прессы - Евгенией Альбац, русалочьим парховизмом расчесанных по одному лобзиком волос возгласившей начало последней битвы этого мира между нейтралитетом и подметками не служащего сторожем брату своему комиссара Рекса, потому что в помете и не было больше самцов, лишь самка шакала эволюционировала до псовых, выкусывая блох с живота рядом с комиссаром, с интересом рассматривающего подметки, никак не подходящие собаке, но необходимые по смыслу сценария финальной битвы, что будет понятно за миг до конца, когда красные ноли выжгут глаза дрочивших на отзвуки бодренького топотка, подписывавших петиции, выражавших негодование и дававших интервью " Эху свободы на Темзе ", пока слушать и читать стало некому, даже Войнович сумел связать пару слов и приоткрыл тайну личной жизни Чонкина, а Сорокин узрел самку шакала и сошел с ума, Пелевин же и Лимонов голландским штурвалом пытались проехать из " Музея пыток " к милосердной пуле в затылок, заждавшейся в дуле безотказного " Нагана ", хотя различные затылки уже соответствовали, выстраиваясь по росту и моему желанию освободить вселенную смерти от их и моего назойливого присутствия, что я благополучно изображал вот уже который день, просто уйдя из инета и отстреливая игроков по одному, устав от собственной тупости и жизнерадостности, надоевшим всем, задолбавшимся хлопать друг друга по рукам, ставя логическую точку в пари по более успешному моему выводу за пределы жизни ( так и вижу рожи Чичваркина, Алехиной и Потупчик, скалящиеся и любя ), в общем, Кушанашвили доказывал каждый день самому себе, какой он человек, а я ( см. выше, курсив мой ) решил узнать, как оно быть писателем.
     Первое : это - тошнота. Тошнит, так как не мое, пытаться угодить максимально большему количеству потенциальных покупателей моих будущих шедевров. Второе : это - скука. Скушно это - быть или казаться писателем. Ну, а в - третьих, вот и сказочке конец. Надоело. И пойду я сейчас шляться по сети, заходя все к тем же, все туда же, скача по грабелькам лайков и ретвитов, качая головой при особо удавшихся подлянках френдов, скачивая и размещая в своем псевдоаккаунте фотки хер знает кого, с кем не знаком в реальности и - слава Богу, что не знаком. А потом лягу спать с одной мыслью и молитвой : не просыпаться. Никогда.