Выродок 29

Я возвращался в город на электричке, чтобы избежать пробок. Я спешил, но подождал, пока на конечной выйдут другие пассажиры, - я не любил ходить в толпе. Вагон опустел, и в нем остались только я и красный полиэтиленовый пакет на крючке надо мной. Я заметил его ещё когда садился, но подумал, что хозяин объявится, - и вот все ушли, а он сиротливо висел и словно просил, чтобы я взял его в руки.

Какое мне было до него дело? Ну висит, и висит, - пусть хозяин теперь сам разбирается. Необъяснимая радость обуяла меня от осознания того, что у кого-то из-за этого пакета могут возникнуть проблемы... и оттого, что его судьба сейчас находится в моих руках. Все зависит от того, какое решение я сейчас приму: забить или помочь. Второе показалось мне интереснее...

Пакет был совсем плоский и в нем, как я и думал, оказались какие-то документы и, конечно, паспорт. Я так и знал, что будет паспорт; по статистике, из документов он теряется чаще всего. Я открыл страницу с фотографией. Лицо красивое, - одно из тех, которых я боялся. Я всегда боялся чистой, даже дерзкой красоты, - такая всегда пробуждает инстинкт вперёд разума. А у меня плохо получается управлять инстинктами, и это может быть опасно. Я сразу же приказал себе забыть об этом лице и полистал другие странички.

Прописка на другом конце города. В какой же день, неожиданно начал прикидывать я, я смогу туда вырваться? Да нет же, она со своим парнем снимает квартиру где-то в пригороде, - иначе почему вышла раньше конечной остановки? Вопросы-вопросы-вопросы! Они были словно разъярённые осы для моего бедного мозга. Они всегда отравляли мое существование своим количеством и навязчивостью. Начиная с того самого первого вопроса "Почему?" - на который я до сих пор не дал себе ответа. Я считал себя обязанным ответить на него.

Не замужем, страничка семейного положения пустовала. Тогда я вернулся к первой странице паспорта, всмотрелся в фото ещё раз повнимательней. Одновременно во мне рождались два абсолютно разных ощущения. Первое, что эта девушка, - её звали Ангелина, - как будто с другой планеты. Она была чужая мне, я не хотел видеть её вживую, я стеснялся её. Выбросить эти документы, просто оставить их, перепоручить их кому-то другому, - и не напрягаться, навсегда забыть о них, - что может быть проще? И все же в том, что они попали мне в руки, я уже чувствовал какую-то фатальную, роковую тоску.

Второе мое, - противоположное первому, - ощущение было не интересом и не любопытством. Я не могу сказать, что эта девушка понравилась мне. Как не могу утверждать, что она мне не понравилась. Глядя на неё, я подумал, что мне осточертело быть в одиночестве. Я помнил Катю, но не её саму, а то чувство кратковременного освобождения, опустошения, которое я получал после секса с ней. Мне захотелось пережить это чувство вновь. После Кати у меня никого не было, и, наверное, пришла пора считаться со своими физиологическими потребностями, которые я так методично в себе душил.

Я понял, что инстинкт взял надо мною верх. Где-то в глубине души мне хотелось, чтобы кто-то просто согрел меня. Несмотря на нарождавшееся июньское тепло, внутри меня было холодно, вековые льды, которые недовольно и опасно потрескивали всякий раз, когда я пробовал пошевелить своё человеческое нутро. Но я уже не верил в то, что я кому-то могу быть по-настоящему нужным. Что кто-то, прежде, чем взять от меня или удовлетворить через меня свои страсти, захочет отогреть меня, подарить мне тепло. Слишком много нужно тепла, чтобы растопить вековые льды.

Отыскать координаты для связи с Ангелиной для меня не составило труда. Я с наслаждением отметил, как благодарно задрожал её голос, когда она узнала, зачем я звоню. Я пошутил, что если она срочно не приедет за своими документами, то я возьму на её имя громадный кредит. Она засмеялась, и я почувствовал, что заслужил её доверие. Мы договорились о встрече, она оказалась очень деятельной, сказала, что сама приедет, куда мне удобно.

- А другие документы вы, надеюсь, не смотрели? - смутившись, под конец нашего разговора спросила Ангелина.
- Нет, а нужно?
- Как раз не желательно, - это личное!

Я повесил трубку. Пришёл домой, положил пакет с документами на подоконник, - и больше в него не заглядывал. Надо же, а я думал, что моя специальность охотника за головами сформировала у меня привычку рыться абсолютно во всем...