Трудности чтения чертежей

      Технолог Бондаренко сходил с ума: он вторую неделю писал технологический процесс и никак не мог сообразить, как вставить и приварить заглушку с трубкой согласно чертежу. Стали закрадываться мысли, что он полный тупица и о необходимости поиска нового места работы, если он вообще на что-то еще способен. Ну как же так! Ведь у него в институте было все хорошо с начертательной геометрией, и с технологией сварки все было в порядке. «А может, сходить в церковь и поставить свечку? – подумал Бондаренко. – Нет, не поможет. ОН так далек от нашей суеты. Что же тогда делать?»
      Бондаренко был молод и неопытен. Но горделив. Он никому не хотел показывать, что чего-то не понимает в этой жизни. В этом, конечно, была его ошибка. Но таков уж он был. Не давалась заглушка. А сроки поджимали. Как закралась Бондаренко шальная мысль: а не напортачил ли конструктор? Но он прогнал эту мысль. А зря. На то они и мысли. И фантазии сбываются во времени, не говоря уж о совсем прозаической интуиции, основанной на знании, опыте и творческой работе правого полушария.  Но мысль Бондаренко прогнал, и мучение его продолжилось. Заглушка если и влезала в трубку, то все как-то вкривь, ну никак не удавалось сделать так, чтоб вставить ее на определенную глубину и с определенной соосностью. Какая-то в этом была загадка. Или парадокс. Или мистика. Вот! Мистика и есть. Значит, спасенье в нечистой силе. К этому многие прибегали, почему же не ему! Было лишь сомнение: насколько способна нечистая сила разбираться в технике, но это сомнение было отринуто: на то она и нечистая сила! Что ж это за сила, если на не может вставить заглушку в трубку! Прямо-таки апокалипсис! Ни свечка, ни кочерга не помогают! Бондаренко выглянул из окна пятого этажа. Нет, не мысль о самоубийстве толкнула его сюда: метался он не только морально, но и физически. И в этом искал спасения. И спасение пришло. Правда, с другой стороны. Как-то, проходя мимо стола Бондаренко, на котором был разложен чертеж, ведущий технолог приостановился, задержался на чертеже взглядом, удивленно присвистнул и сказал: «Надо же, кто ж так заглушку нарисовал, задом наперед!» Бондаренко покраснел. Как он этого не увидел! Как он не позволил себе усомниться! Господи, прости меня, неумеху и неразумного, и спасибо, что открыл глаза. И вставил он заглушку в трубку правильным концом. И загерметизировал соединение. И с легкой душой поставил свою подпись. И только усмехнулся, подумав о конструкторе, воткнувшем заглушку не тем концом. Авось и он прозреет!