Развод

   Седая старушка, с трудом опираясь на палочку, выбрела во двор. Присела на скамейку. Поглядела на утреннее солнце, пробивавшееся сквозь зелёную листву. Тут взгляд её упал на чёрный кружевной лифчик, одиноко висевший на кусту. Старушка прищурила подслеповатые глаза, поднялась, засеменила к объекту. Сняла подрагивающей рукой добычу, поднесла к глазам, потом понюхала. Рука крепко сжалась в кулак, спина с хрустом распрямилась. В распахнувшихся глазах вспыхнул огонь. Резко развернувшись, старушка быстрым шагом устремилась обратно в дом.

    — Ах ты, старый шкодник! С молодыми девками путаешься?! — загремело на весь дом. Стёкла жалобно задребезжали. Старый дедок, мирно дремавший перед стаканом с кефиром на кухне, чуть проснулся.

    — А-а? — и попытался навострить глуховатое ухо.

    — Это что, негодник?! — дверь в кухню с грохотом распахнулась. Старик осторожно натянул на нос дрожащей рукой очки, и пытался разглядеть улику.

    — А что? Я ж не вижу. Тряпка какая… — тихий, дребезжащий голос в абсолютной тишине кухни.

    — Нет, вы поглядите!!! — снова загремело от чердака до подвала. — Не знает он!!! Баб водит, разбойник! -

   Старик тихонько слез с табуретки, захромал, опираясь на палочку, к окну — от греха подальше. И тут заметил под окном чьи-то семейки. Подобрал, оглядел. Сбросил очки, выпрямился.

    — А это что, старая?! -

    — Что? Не вижу… -

    — С мужиками спуталась!?! — загремело на весь двор. Старик решительно устремился к старушке, замахнулся палочкой. Палки сошлись в воздухе, загремела сталь, посыпались искры. Гром боя покатился по улице.

    — Папа, мама, не надо! — жалобно запросил из дверей дед, немного помоложе, со слезами на глазах. Из-за его спины испуганно глядела старушка, прячась за спину брата. Бой шёл с переменным успехом. Вернее, без успеха — удары успешно парировались. Наконец, бойцы подустали.

    — Развод!!! — загремела старушка. — Мне такой гуляка не нужен. Девичья фамилия! -

    — Давно пора! И как я таким дураком был… -

   На середину кухни полетела подарочная посуда. Металлическая, и помятая — хрупкая уже давно упокоилась на мусорке.

    — Забирай! Мне твоего добра и подавно не надо. Подавись! -

    — Глядь-ка! Самое ценное себе оставляешь, а безделицу выкидываешь. Ну-ка, отдавай вон то блюдо! -

   И началось отбирание других вещей, и сброс в другую кучу — себе за спиной. Старики в дверях тихо рыдали.

    — А ну молчать! — прикрикнула на них девичья фамилия. — Выбирайте, с кем остаётесь — с папой, или с мамой. Взрослые уже, на суде спросят. Поменьше были бы, так точно со мной остались… Но учтите — этот изверг мачеху домой приведёт, сами потом ко мне прибежите. Не нужны вы ему. -

  — Не смей отбирать детей! Сама хахаля приведёшь, что детей бить будет… -

  На кухне возникли молодые люди. Спокойно сказав плачущим к двери — «Бабушка, дедушка, пройти дайте, пожалуйста!» — миновали кучи вещей на полу.

    — Это мой лифчик! — заметила молодая девушка.

    — Что ж ты там делала? — изумилась девичья фамилия.

    — С мужем кувыркалась. А что? -

    — И не стыдно? Весь же двор смотрит! -

    — Ба… Прабабушка, в доме-то всего три комнаты. При вас, что ли? -

    — Ну, вы б квартиру получили… Или денег скопили. -

    — Это к старости только скопишь, и правнучка бесцеремонно отобрав добычу, ушла с мужем из комнаты. Правнук тем временем, изъял свои семейки у прадеда, и исчез с женой за спинами плачущих в дверях стариков. В окне появился крупный мужик с усами. Ухмыльнулся.

    — Что лыбишься, мелочь? — насупился прадед. — Ремня захотел? Ах, тьфу! Теперь тебя только клюкой проймёшь… -

    — Меня уж давно ничем не проймёшь, деда, — и мужик решительно отобрал поднятую для удара палку. Дед было протянул руку в окно.

    — Верни… -

    — А в тех кустах, между прочим, и правнуков с Маней зачинали. Там ещё наши родители нас зачинали… — и мужик кивнул на стоявших в дверях стариков, утиравших слёзы. Потом вернул палку прадеду, и исчез. Вскоре донёсся его голос со двора.

    — Вы что делаете? Разве так можно?! Ну и молодёжь пошла! Вот мы с Маней, и брательник мой, с Шуркой своей, и Настька-мелкая, со Славкой, и двоюродные — никогда не забывали вещей в кустах! -