Алла Ранис. Эйлатский Дом пожилых, Израиль

РАНИС АЛЛА АБРАМОВНА, 03.11.1930 Ленинград-23.10.2009 Эйлат, ЛЕНИНГРАДСКАЯ БЛОКАДНИЦА, МОСКВИЧКА, ЖИЛЕЦ ЭЙЛАТСКОГО ДОМА ПОЖИЛЫХ В ИЗРАИЛЕ, СПЕЦИАЛИСТ ПО РИМСКОМУ ПРАВУ, НЕ ВОСТРЕБОВАННАЯ В СТРАНЕ ИСХОДА,
СОСТАВИЛА ВОСПОМИНАНИЯ О ВРЕМЕНИ, ДВЕ ПОСЛЕДНИЕ ГЛАВЫ О ЖИЗНИ В ДОМЕ ПОЖИЛЫХ И
ЭПИЛОГ ПРИВОДЯТСЯ НИЖЕ. ПОХОРОНЕНА НА ЭЙЛАТСКОМ КЛАДБИЩЕ



Г Л А В А   П Я Т Н А Д Ц А Т А Я

  ... Дочь Маргарита прислала мне приглашение. После двухмесячной овировской волокиты  и месяца ожидания билета - в это время как раз менялись цены в Аэрофлоте - мы, [c внуками, которые месяц побывали в Москве] наконец, приземлились в Земле Обетованной.
   
    Как и всякий совок, я жутко боялась заграницы, и уж Израиль, так долго бывший у нас на родине этаким пугалом мирового значения, вызывал особые опасения. Советская пропаганда так долго внушала нам, что сионизм это нечто ужасное, хуже, чем фашизм. Что это такое нам не объясняли, дескать, верьте на слово, а если не поверите, то... Что означает многозначительное "то" мы слишком хорошо знали. Уже значительно позже в Израиле, я узнала, что "сионизм" это всего навсего безобидное пожелание жить всем евреям на земле Сиона. Думаю, что и сами пропагандисты  не очень понимали, о чем идет речь.

    Детей продемонстрировали, оформили постоянные паспорта, мы стали собираться домой. Я побывала в Иерусалиме, в Храме Господнем, у Стены Плача, познакомилась с достопримечательностями Хайфы, где жила Рита. Прошел, вернее пролетел, месяц настала пора собираться в обратный путь. Но за несколько дней до отъезда пришла бумага, что детям закрывают отъезд из страны до выяснения обстоятельств, почему они отсутствовали в течение года. Для меня это было очередным ударом. Возвращаться без детей домой? Но я ведь поклялась! Да и как они будут жить без денег (у дочери еще не было постоянной работы, она только подтверждала диплом, стажируясь в одной из хайвских больниц). Вечный вопрос "Что делать?" - снова вплотную встал передо мною. Единственный выход - остаться мне в Израиле, оформить постоянное проживание, т.е. получить гражданство и,  соответственно материальную основу - так называемую корзину потребления и ежемесячно пособие по старости. На эти деньги семья могла выжить. К эмиграции я была абсолютно не готова, я уезжала на месяц...А на раздумья не было времени, надо было решать немедленно. Я осталась. Стресс был страшный. Я долго не подходила к телефону, пряталась от Катиных расспросов. У меня стали выпадать волосы, я потеряла почти все зубы,без конца плакала, была на грани сумасшествия. Кончилось все инфарктом. И только тогда, в больнице, я вдруг осознала, что "рыпаюсь" совершенно напрасно. Вся моя жизнь - это моя дочь и внуки. Они здесь, значит здесь и мое место, рядом, и надо все начинать с нуля, на этот раз не только в чужом городе, но и в чужой не понятной мне стране.

    Г Л А В А   Ш Е С Т Н А Д Ц А Т А Я

   Все мои переживания не могли пройти бесследно В 1994 году мне сделали операцию на сердце - заменили 4 шунта. Понемногу стала приходить в себя.  Надо было приживаться в новых условиях, приспосабливаться к новым реалиям.

   В больнице, где Маргарита проходила стажировку,  она познакомилась со своим ровесником из Ленинграда. Он стал за ней ухаживать, много помогал,  его полюбили и приняли дети, что было немаловажно. Они стали жить вместе.Женю не испугали двое детей, больная мать.  Это был надежный ответственный  человек, врач от бога. Он быстро нашел работу по специальности и перевез все наше большое семейство из Хайфы в Эйлат, который я сразу приняла, как свой и в котором живу по сей день. К сожалению, Рита в связи со всеми обрушившими на нее обстоятельствами  продолжить учебу в институте не     смогла, но подтвердила диплом медсестры и поступила на работу в госпиталь. Дети учились Жизнь налаживалась. Сменили съемную квартиру на собственную четырехкомнатную. Мебель сделали на заказ по Риткиным задумкам (за исключением итальянской кухни. Зять работал, дочь продолжала совершенствоваться в профессии, заканчивала одни курсы за  другими. Она мечтала  стать гинекологом, потому что считала рождение ребенка самым главным чудом на земле. И,  наконец,       получен диплом акушерки. Как и первых своих детей, без отрыва от учебы родила девочку Дашеньку, так что забот прибавилось, но заботы, доставляющие радость.
Главной моей задачей, помимо готовки, уборки и стирки, было сохранить для внуков русский язык и русскую культуру во всем ее многообразии - литература, музыка, русские телевизионные  программы, вернее, лучшие из них: КВН, Что, где, когда, Умники и умницы, и т.п. Дети очень быстро овладели ивритом, он для них стал родным, поэтому дома разрешали говорить только по-русски. Я им читала русские книги, сочиняла сказки, пела песни. В отличие от своих внуков,  я ивритом так и не овладела, а они тихо теряли язык страны исхода, но тем не менее, и говорить, и читать старшие внуки могли. Что касается маленькой Даши, родившейся в Эйлате, то она, научившись произносить слова, бойко щебетала на русском, употребляя образные выражения, идиомы. Так, в двухлетнем возрасте, очутившись перед домом, с которым у нее были связаны какие-то негативные воспоминания, не пожелала войти в этот дом, произнеся, ставшую знаменитой в нашем кругу фразу: "Ша, не будем ворошить прошлое". А такие выражения, как "Кстати, по моему предположению..." или "Думаю, это надо понимать так" было весьма забавно слушать из уст такого маленького карапуза. Сейчас она живет не со мной и, к сожалению, ее речь стала менее яркой и выразительной. Русских книг она теперь не читает, ей гораздо легче иметь дело с английским и ивритом, хотя КВНы по-прежнему смотрит, правда, понимает порой не все. О дорогой мне саброчке я могу говорить бесконечно, но пора перейти к самому трудному.

   У нас была обычная олимовская семья со своими мелкими радостями и трудностями. У внука наступил так называемый переходный возраст, со всеми полагающимися заморочками, у внучки - сбой в учебе, Рите не давали рабготать акушекркой в госпитале: здесь, как и в России, лучшие места раздавали своим. Так жили многие, все понимали, что все  постепенно образуется, ведь "И Москва не сразу строилась".

   Была весна - я заметила, что самое плохое со мной случается именно весной. Пятница, 14 марта 2003 года. Черный день. Накануне дочь с подругой поехали в другой город на свадьбу своих однокурсников. Мужья - оба с машинами - ехать отказались, сославшись на то, что никого там не знают.Они должны были вернуться в пятницу, в Израиле это короткий предшабатный день и автобусы рано перестают ходить. Так получилось, что на автобус последний они опоздали и поймали такси. Таксист оказался эйлатский, ему как бы повезло - не ехать пустым, да и деньги не помешают. Дома его ожидали трое детей и беременная жена. Это был его вторая ездка за день, по-видимому, он устал и заснул. Теперь можно только предположить, что было на самом деле. Этого никто не знает. Во всяком случае он потерял управление и выехал на встречную полосу. Все трое умерли на месте. Было 12 часов дня. В это время машин почти не бывает,  но на сей раз им навстречу вылетел не известно откуда взявшийся автомобиль. Погибли все трое. Моей доченьке было всего 38 лет. У нее было столько планов: Она так торопилась жить, она была создана для жизни! Солнце померкло. Двое старшеньких остались круглыми сиротами, младшенькая - без мамы. Если бы не они, я не знаю, смогла бы я все это выдержать. Я схватилась за Дашеньку как за спасательный круг, и она вытащила меня на поверхность. Вернула к жизни.

   Старшие внуки уехали в Москву, получают высшее образование. Сашенька учится в ветеринарной академии - она себя не мыслит без братьев наших меньших. Это не помешало ей выйти замуж. Живет она в моей квартире, - которая теперь стала ее собственностью. Надеюсь - со временем там опять зазвучат детские голоса. Гриша живет у бабушки Кати. Он учится заочно на экономиста, днем работает. За них можно не волноваться: у обоих есть крыша над головой и вот-вот они поучат специальность. У них все в порядке. Вот только мамы с папой им будет нехватать долго, всю жизнь, как мне.

   Зять Женя переехал в другой город, чтобы дать дочери хорошее образование. Мне было очень не легко расставаться с младшенькой Дашенькой, увы, от меня уже мало что зависело. Женя предлагал мне поехать с ними, но я отказалась. Там был уже чужой дом, чужая женщина, которой дорог Женя и поэтому она никогда, я уверена - не обидит дорогое для него существо. Так что и за Дашеньку беспокоиться не стоит.

   Я, как бы вернулась в отправной точке, с головой окунулась в одиночество. Только сейчас мне спокойнее. Тогда впереди маячило мое будущее, нужны были силы, чтобы преодолеть разного рода препятствия, а сейчас все позади. Может быть это слишком самонадеянно, но я почему-то верю, что все перешедшее от меня к моим внукам, все, это я вложила в них, было не зря.  Пока оно притаилось где-то в подкорке, но в нужный момент всплывет и, надеюсь,  поможет преодолеть им что-то в себе и в окружающем их  мире.

   Сейчас я живу в Эйлате, прекрасном гриновским*** городке, на берегу Красного моря, в окружении разноцветных гор. Дом мой называется "хостель". Это   - малооплачиваемая гостиница для людей пожилого возраста. Каждая квартира в нем индивидуальна, т.к. обставлена своей мебелью за свой счет и соответственно своему вкусу. Мне здесь вполне комфортно и, главное, я ни  от кого не завишу. Здесь мое последнее пристанище - горы, море и могила моей девочки. Все рядом...

   Э П И Л О Г

   Как неожиданно и внезапно на нас обрушивается старость. Живешь, живешь, вот еще немного, еще чуть-чуть, и оно тебя найдет, твое счастье. И все бегом, бегом, без остановок. И вдруг - бац, а впереди-то ТУПИК, НИ-ЧЕ-ГО... Точнее есть еще немного пространства, но оно стремительно сжимается, как шагреневая кожа, его становится все меньше и меньше, и уже никакого счастья не предвидится.

   Оказывается уже нет будущего. Остались только  воспоминания. Погружаешься в прошлое, причем память услужливо подсовывает только светлые кусочки, хотя было их ничтожно мало. Весь негатив стирается и кажется теперь, что сама наша молодость с ее находками и потерями и была тем самым непридуманным нашим счастьем, проявлением которого мы ждали всю жизнь и которое скрывалось где-то за поворотом...

   *** А.Ранис, несомненно, имеет ввиду  Грина Александра Степановича (1980-1932), создателя вымышленной страны "Гринляндия". В этой стране происходит действие многих его произведений, в том числе  самых известных   его романтических книг - "Бегущая по волнам  и  феерии "Алые паруса".

ЛИТЕРАТУРА

Алла Ранис, О себе, о судьбе, о былом... 84 стр, на обороте титульного листа - чудесное фото. Не указаны издательство и год.
В Прозе Ру: публикации о времени жизни в Эйлатском Доме пожилых 16.06.2017.

Сергей  Р О З Е Н