Коты-Самоубийцы

В прошлом люди прибегали к помощи частных детективов, когда с определённым делом не справлялась полиция. Затем научно-технически прогресс упростил технологию сыска. Полиция стала работать качественнее, а детективам осталась исключительно грязная работа по поиску информации. А сегодня, в век информационных технологий, когда почти любую информацию может предоставить интернет, частные детективы окончательно были вытеснены журналистами. И вот вам пример. Статья с сайта одного из таких журналистов.

Коты-самоубийцы

Помню момент, когда только завёл свой блог. Он очень быстро приобрёл небольшую популярность благодаря нескольким по-настоящему бомбическим материалам, за которые я до сих пор горжусь и готов приводить в пример. А всё потому что я целенаправленно шёл к своей цели и не взялся бы за это дело, не зная, что основательно к этому подготовился.

В моей деятельности всё зависит от присылаемых мне электронных писем. Это бесконечный потом тем и материалов, без которых я ни за что не справился бы. За это я благодарен как своему быстрому старту, так и тебе, дорогой читатель, за твою безутешную тягу и любопытство к расследованию каких-то странных событий.

Я делаю всё бесплатно в обмен на отказ от анонимности, желая рассказать всё в точности так, как оно есть, со всеми достоинствами и недостатками обращающихся ко мне читателей. Поэтому это скорее хобби, чем работа.

Но с ростом популярности вырос и поток присылаемых сообщений, которые в последнее время мне всё труднее фильтровать и обрабатывать. Кажется, я и потерял надежду на то, что наступит день, когда в мои руки попадётся очередной взрывной материал, который будет интересен каждому.

Но всё это просто жалобы типичного начинающего журналиста. А вот на днях ко мне пришло очень интересное письмо следующего содержания:

«Здравствуйте.

Я житель небольшого поселения Санки в Ленинградской области под Санкт-Петербургом.

Я никогда не писал письма, особенно журналистам, поэтому немного растерян. Не знаю, что писать.

У нас город небольшой, на сорок тысяч человек. На нас обрушилась трагедия. Творится какая-то нечисть. У нас во всём городе коты начали массово совершать самоубийства сбрасываясь с моста по улице Фрунзе вблизи железнодорожных путей.

Пожалуйста, помогите нам разобраться, что происходит. Я не верю в всё сверхъестественное, в отличии от многих жителей моего родного посёлка. Было бы круто, если кто-нибудь дал всем понять, что здесь ничего такого нет. Но разобраться некому. Вся надежда только на Вас.

Заранее благодарю за внимание. И прошу, ответьте как прочтёте, даже если Ваше решение будет отрицательным.»

Я немного подкорректировал письмо, чтобы вам было проще читать, не меняя суть.

Признаюсь, сначала я вообще не придал значения этому письму. И нередко удаляю все письма одной стопкой, не просматривая содержание каждой. Мне достаточно просто ознакомиться с адресантом и темой сообщения.

Но письма не исчезают бесследно. На случай моей халатности они хранятся в корзине. Иногда я её просматриваю, когда мне позвонит какой-нибудь коллега и сообщит, что я проигнорировал присланную им важную заметку. В один из таких моментов я заметил, что вдобавок удалил и просьбу читателя.

Восстановив письмо, я его внимательно прочёл, но и содержание меня не особо вдохновило. Знаете, у меня появилось ощущение, что я не зря всё-таки удалял его. Оно казалось мне нелепым по всем возможным пунктам.

Хотя я и скорее блоггер, чем журналист, но всё-таки я пытался подражать требуемым стандартам профессионализма и ответил, что мне недостаточно предоставленной информации и что готов буду заинтересоваться этим делом, как только мне пришлют больше информации.

В этом деле главное оперативно и грамотно обработать информацию. Но наличие важной и правильной информации ещё важнее.

Я не обратил внимания и на то, как ко мне вскоре пришло очередное сообщение от этого же отправителя. В нём уже не было текста, только прикреплённые файлы со скринами различных газет самых разнообразных дат, как недавние, так и пятидесятилетней давности.

Это было уже куда интереснее. Без истерик очевидца. Статьи советской газеты, написанной рукой мастера. Лет пятьдесят назад до печати иных и не допускали. Мало о чём можно было писать в то время. Поэтому лучшими были не те, кто умеет нарыть информацию, а кто лучше других её умеет оформлять.

В это городе и правда на протяжении уже практически сотни лет периодически погибали коты, сбрасываясь с моста. Нередко кто-то из местных жителей отпускал своих любимцев на охоту. Всё-таки кошачьим жизненно необходима свобода, в отличии от собак.

Затем я начал рыть в сети информацию на предмет новостей из этого странного посёлка. Вскоре я нашёл множество записей, в том числе в социальных сетях, о случаях, когда даже толстые домашнее коты, казалось бы, потерявших представление о том, что такое активный образ жизни, также сбрасывались с этого моста.

Меня это заинтересовало. Я уже был точно уверен, что данный материал не подстава. А главное моё чутьё на что-то интересное и уникальное вновь заработало. Оно меня никогда не подводило.

Я написал своему собеседнику, чтобы он мне выдал свой номер телефона, и позвонил ему:

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, здравствуйте, Владимир?

В Л А Д И М И Р. Да, а Вы Филипп?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, так точно. Слушайте, Владимир, присланный Вами материал меня очень заинтересовал и я готов буду выехать в Ваш город. Только скажите, Вы могли бы меня встретить там?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно. В любое время.

Ж У Р Н А Л И С Т. Отлично. Тогда я сброшу Вам СМС с датой и временем прибытия моего поезда, а там мы уже созвонимся, хорошо?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно!

Мой собеседник был явно воодушевлён. Он подозревать не мог, что, отправляя мне письмо, вскоре ему уже придётся встречать меня на ЖД-станции. Что ж, ну вот такой вот я человек. Азартный на жизнь.

Ж У Р Н А Л И С Т. Тогда до скорого. Только учтите, что я не помчусь в скором времени. Приеду где-то в течение следующей недели. Хорошо? Это Вас не затруднит?

В Л А Д И М И Р. Да нет, конечно! Будем с радостью ждать!

Через неделю я уже был там. Этот посёлок был одним из тех, которые я называю наследством советской эпохи. Здесь всё было пахло временами застоя.

Здесь была всего одна станция электрички, возле которой состав останавливался всего на пару минут. Едва успев выскочить, я начал оглядываться. Вокруг сплошной депрессняк. Платформа состояла из сколоченных бетонных плит, положенных (но не укреплённых) на металлическую конструкцию. Вокруг никого не было. Станция была пустой. Вместе со мной даже никто не покинул состав. Я приехал сюда один.

«Ну что за дыра?» — подумал я с разочарованием.

Набрав номер того самого мужчины, который мне писал, я не смог до него дозвониться. Мне уже стало казаться, что это просто оказалось чей-то глупой и не смешной шуткой, подставой. Как вдруг с третей попытки наконец-то сняли трубку.

В Л А Д И М И Р. (сонливо) Да?

Ж У Р Н А Л И С Т. Владимир, это Вы?

В Л А Д И М И Р. Да, а кто меня беспокоит?

Ж У Р Н А Л И С Т. Это Филипп Алмазов. Вы мне писали, помните?

В Л А Д И М И Р. Да-да, что-то случилось?

Ж У Р Н А Л И С Т. Я вроде как отправил Вам сообщение, что я приеду сегодня к десяти часам утра.

В Л А Д И М И Р. (удивлённо и спохватившись) Сегодня?! А сколько время?

Ж У Р Н А Л И С Т. Десять часов, Владимир. Я уже прибыл. Стою жду Вас и никак не могу до Вас дозвониться.

В Л А Д И М И Р. Ох, чёрт! Стойте, никуда не уходите. Я скоро буду.

Собеседник повесил трубку.

«Ну что за тип», — подумал я.

Минут через пятнадцать к остановке подъехала белая десятка. Из неё вышел молодой человек, лет двадцати, сильно взволнованный. Ещё только на подступе ко мне, он обратился:

В Л А Д И М И Р. Филипп, здравствуйте.

Ж У Р Н А Л И С Т. (неуверенно и отстранёно) Да, здравствуйте.

В Л А Д И М И Р. Это я, Владимир. Простите меня, пожалуйста, за то, что я поставил Вас в столь неудобное положение. Просто проблемы одна за другой навалились на меня. Я просто забылся.

Ж У Р Н А Л И С Т. Да ладно, ничего страшного, не так много времени потеряли. Да и Вы оперативно среагировали. Просто я уже бояться начал, что Вы меня обманули.

В Л А Д И М И Р. Нет-нет, что Вы. Садитесь, я Вас сейчас довезу.

Этот молодой человек был очень низким. Ростом приблизительно сто шестьдесят пять, если мерить на глаз. У него были короткие вьющиеся чёрные волосы и густая щетина, как продолжение причёски. На его слегка горбатом длинном носу, располагались стильные чёрные очки. Машина у него была старенькая, но в очень хорошем состоянии.

В Л А Д И М И Р. Я отвезу Вас сначала ко мне домой, Вы не против? Я оставлю там машину, а за одно угощу Вас чаем.

Ж У Р Н А Л И С Т. (неуверенно) Нет-нет, не стоит.

Мне уже хотелось оказаться на месте происшествия.

В Л А Д И М И Р. Да Вы не беспокойтесь. Мы всё успеем. Я живу недалеко от того самого моста. Собственно, поэтому у меня столько беспокойства на его счёт. Тем более, Вы же с дороги, а я плохо Вас принял. Должен же я хоть как-то компенсировать.

Ж У Р Н А Л И С Т. Хорошо. Только если не на долго.

Несмотря на то, что Санки были крупным посёлком, Владимир жил в небольшом одноэтажном доме, примерно похожим на небольшой деревенский дом, но без своего участка. Как будто это был обыкновенный жилой дом, но только с одним подъездом и одной квартирой.

Ж У Р Н А Л И С Т. Это Ваш дом?

В Л А Д И М И Р. Да.

Ж У Р Н А Л И С Т. Удивительно.

В Л А Д И М И Р. Что именно?

Ж У Р Н А Л И С Т. У Вас частный дом?

В Л А Д И М И Р. Да.

Ж У Р Н А Л И С Т. А где же участок?

В Л А Д И М И Р. А вот. Такая вот странная система.

Владимир ответил неоднозначно. Его неразговорчивость внушала мне сомнения. Но уже через пару минут, выйдя из автомобиля, он продолжил объяснять.

В Л А Д И М И Р. Знаете, мне этот дом достался от моих бабушки и дедушки по наследству. Почему дом оказался без участка, я не стал разбираться, но я быстро успокоился, узнав, что здесь это норма. Не знаю, кем было придумано это, но так оно и есть. Мне принадлежит только земля под домом, сам дом и земля под окнами, с один метр.

Ж У Р Н А Л И С Т. Интересно... Когда вернусь домой, обязательно поищу информацию об этом. Очень уж интересно.

Если снаружи это и казалось хозяйским домом, то изнутри это выглядело как обыкновенный советский деревянный барак, хорошо обустроенный снаружи. Подъезд был точно таким же, вплоть до запаха. Единственное, что двери вели не в квартиры, а комнаты. Даже домофон был установлен. Забавно. Зачем?

В Л А Д И М И Р. Проходите, чувствуйте себя как дома.

Затем он отлучился по нужде, а я остался осматривать его комнаты. Чувствовать себя как дома здесь было невозможно. Здесь было одновременно с одной стороны слишком просто и дешёво, а с другой слишком красиво и поэтично. Словно я оказался дома у своей бабушки. Знаете, эти бабушки, которые трудились на благо советского государства в колхозах, из последних сил пытаясь хотя бы свой дом обустроить по старым традициям. Дом Владимира был больше всего похоже вот на это.

В Л А Д И М И Р. (кричал откуда-то) Знаете, я должен Вам признаться, что я до последнего момента не верил, что Вы приедете. Я даже пребываю слегка в состоянии шока. Я ведь истинный фанат Вашего блога. Я читал каждую Вашу статью. Поэтому и решил написать Вам. Так что, не знаю, можно сказать, что для меня это честь, что я могу помочь Вам в создании нового какого-то материала.

Ж У Р Н А Л И С Т. Я буду Вам только благодарен за это.

В Л А Д И М И Р. Да ладно Вам. Не велика моя помощь, на самом деле. Давайте лучше пьём чаю и за дело. Хорошо?

Ж У Р Н А Л И С Т. (улыбнувшись) Хорошо.

Владимир показался мне очень дружелюбным и милым человеком для своего возраста. Я привык знать, что вся молодёжь, живущая за чертой крупных городов, только то и делает, что спивается. Да и то в самом лучшем случае. Проблема наркомании — проблема в первую очередь молодёжи. Я живу по правилу, надеяться на лучшее, готовиться к худшему. Поэтому, сохраняя опасения на случай какой-то подставы, я искренне радовался тому, что видел перед собой достойного для своих лет человека.

В Л А Д И М И Р. Ну что? По сто пятьдесят и пойдём?

Нет, нет, нет. Я шучу. Он не говорил этого.

В действительности хозяин был более, чем вежлив. Он был очень смущён моим присутствием, поэтому почти ничего не ел, хотя для меня накрыл целый стол. Видимо, не зная наверняка, что именно я буду, просто разложил передо мной всё, что было. Мол, выбирайте сами. Ну что ж, я не из брезгливых и не из стеснительных. Предложили, я соглашаюсь.

Ж У Р Н А Л И С Т. Может Вы расскажете что-нибудь поподробнее?

В Л А Д И М И Р. Ну что тут скажешь? Бабки искренне считают, что их котов туда зазывают призраки. Но оно и не удивительно. В их возрасте думаешь только о смерти. Идея призраков им уже не мешает заснуть, а наоборот, убаюкивает.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы не верующий?

В Л А Д И М И Р. Ну, как сказать. Не думаю, что даже в шестьдесят лет можно об этом уверенно утверждать, не говоря уже о моём возрасте. Я как бы не верующий, но и атеистом себя назвать не могу.

Ж У Р Н А Л И С Т. Агностик?

В Л А Д И М И Р. Это кто такой?

Ж У Р Н А Л И С Т. Это человек, считающий, что отвергать что-либо не стоит, но и утверждать наверняка тоже нельзя.

В Л А Д И М И Р. Нет-нет, если это определение какой-то позиции, то это странно. Как можно быть убеждённым в отсутствии убеждённости? Бред же, нет?

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну, я агностик.

В Л А Д И М И Р. Так как Вы это описали, это скорее кажется страхом взять на себя ответственность при потребности иметь ответ. Нет-нет, я верю только в то, с чем я сталкивался. Как-то это характеризовать я не хочу. Но призраков на этом мосту точно никаких нет. Я проверял. А бабки, Вы же знаете, им лишь бы верить. Они просто берут и верят. А когда ты им говоришь, ну пойдём, старая, я тебе покажу, что там никого нет, они все как одна говорят, что это им ненужно. Им так удобнее.

Ж У Р Н А Л И С Т. Конформизм.

В Л А Д И М И Р. Слушайте, давайте без этих терминов. Я из-за них идиотом себя чувствую.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну это что-то вроде консерваторов, которые верят в то, что состояние, так скажем, неизменности является наиболее подходящим.

В Л А Д И М И Р. Да нет. Если Вы имеете в виду бабушек, многие из них скорее революционерки. Ну, знаете, ругают всех за всё, что попало. А жить им осталось не много, поэтому готовы геройствовать. Хотя все мы в любом возрасте геройствовать горазды. Поэтому я не сказал, что это их убеждённость. Скорее какой-то потаённый страх. А инстинкт нам говорит, что всё для молодых. Поэтому смерть старика считается какой-то нормой, а смерть молодого трагедией, даже в одних и тех же условиях гибели.

Ж У Р Н А Л И С Т. Кстати, о смерти, а у Вас много тут покойников?

В Л А Д И М И Р. У нас? В смысле посёлке?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да.

В Л А Д И М И Р. А Вы как думаете? У нас вся российская провинция в одних мертвецах. Кладбища больше крупных посёлков. Потому что мужики тут только то и делают, что пьют спирт да курят какую-то солому. Вся Россия в трупах. У нас тут поэтому стариков то и нет. Одни старухи. Мужья их у всех давно посдыхали все. Может быть, они на то и надеются, что там у них мужья бродят? Утешают себя так.

Ж У Р Н А Л И С Т. Я, так понимаю, у Вас тоже погиб домашний питомец?

В Л А Д И М И Р. Да, и не один. Причём только коты. У меня из живности осталась только доставшаяся от дедушки собака. Престарелая. Пимпа. Ей лет семнадцать уже. Она едва ноги переставляет. Вся заплыла жиром. Не хочет двигаться. Полагаю, что скоро и она умрёт следом за хозяином. Правда, ведёт она себя так не от скорби. Она всегда такой была. Удивительно, что ещё не ссыться под себя. Хотя, чувствую, скоро и эта проблема ко мне нагрянет. Но что делать? Буду ухаживать за собачкой до самой смерти. Так уж получилось, это единственная живность доставшаяся мне от дедушки. И знаете, я с радостью завёл бы кошку. И Пимпа поживее хоть стала бы. Но, понимаете, я хоть и не верю в бредни старух, но кошки то от этого меньше сбрасываться не станут.

Ж У Р Н А Л И С Т. А при Вас животные сбрасывались с моста?

В Л А Д И М И Р. Нет. Котам по лету нужна свобода. Особенно по маю. Дома оставлять их пагубно. Вот мы и отпускаем их на свободу. Даже с риском смерти. Не знаю, по-моему смерть хорошая цена для свободы. Не знаю, насколько это их выбор, бросаться или нет, но совершают они это по своей воле.

Ж У Р Н А Л И С Т. А есть кто-то, кто был свидетелем происшествий?

В Л А Д И М И Р. Думаю, что да. Если постараться, то можно будет найти.

Ж У Р Н А Л И С Т. Поймите меня правильно. Если нет свидетелей, по крайней мере человек двух, то это может быть чем угодно. В том числе это может быть и дурацкая шутка подростков. Почему бы и нет?

В Л А Д И М И Р. Я тоже об этом думал. И тоже спрашивал наших, местных, что они думают по этому поводу. Но мне достаточно было этих вырезок из старых газет, чтобы убедиться в обратном.

Ж У Р Н А Л И С Т. Тем не менее, я хотел бы отмести все возможные варианты только посредством опроса свидетелей. Как думаете, можете мне это устроить?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно. Если хотите, я могу сейчас же обзвонить всех и договориться о встрече. Что скажите?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, будет замечательно.

Владимир тут же взялся за свой стационарный телефон и начал обзванивать своих согорожан. Его разговор представлялся мне монологом из его ответов.

Но мне этого было достаточно, чтобы понять, насколько этот город замкнулся на себе. Пригласившему меня поклоннику было тяжело разговаривать со знакомыми ему людьми, пытаясь навязать всем им свою помощь, пускай даже в виде меня.

Как я уже высказался в диалоге с Володей, люди здесь очень консервативны. Им сложно было заставить себя вечером выйти из дома, если они привыкли эту часть дня тратить на ужин и посиделки перед телевизором.

Но мне нужен был живой свидетель происшествий. Я всё ещё никак не могу поверить в то, что животные способны вот так вот просто или по какой-то невозможной причине сбрасываться с моста. Молодой парень понимал это, поэтому неотступно бился в поиске людей, которых с горем пополам нашёл.

В Л А Д И М И Р. Всё. Мне удалось договориться о встрече с двумя людьми.

Ж У Р Н А Л И С Т. И кто это?

В Л А Д И М И Р. Марья Ивановна, соседка по дому. Жуткий человек.

Ж У Р Н А Л И С Т. В каком смысле?

В Л А Д И М И Р. Она кошатница. Ну, знаете, она из тех самых женщин, которые не состоялись в жизни, поэтому разводят десяток кошек. Полагаю, Вы понимаете о чём я. Полагаю, Вы также понимаете, что каждый уважающий себя житель посёлка обходит её дом метров за пятьдесят.

Ж У Р Н А Л И С Т. Понятно. А кто второй?

В Л А Д И М И Р. Мой друг. Вернее, знакомый. Учились вместе в одной школе.

По голосу было нетрудно догадаться, что Владимир недолюбливал этого человека. Даже имя его не назвал. Но я не стал допрашивать. Полагал, что узнаю уже всё непосредственно при встрече.

Ж У Р Н А Л И С Т. Знаешь, я тут подумал. Что-то у меня нет особого желания встречаться с этими Вашими знакомыми. Какие-то сомнительные они свидетели. Может быть, мы для начала поедем на этот мост и осмотримся, что там и как?

В Л А Д И М И Р. Хорошая идея. Тогда, поедем прямо сейчас?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да. Было бы неплохо.

Мост находился в пятидесяти метрах от железнодорожной станции. Он был таким же древним и хрупким как и всё в этих Санках. Каждая деталь этого города, каждая конструкция казалась лишь одним из элементом карточного домика или одной из множества косточек домино, разложенных одна за другой — стоит только дотронуться, только колыхнуть что-нибудь, как всё тут же обрушится, весь посёлок провалиться под землю.

В Л А Д И М И Р. Вот это место.

Он застал меня этим врасплох. Я чувствовал себя неуверенно. Не только потому что я находился в незнакомом мне городе, где приняли меня не самым лучшим образом, да и по словам разумного человека здесь были только чуть ли не одни дикари, но и по той причине, что всё вокруг мне казалось чем-то неприкасаемым. В том смысле, что лучше стоит ничего не трогать.

Я ещё долго оглядывался по сторонам, пытаясь найти в этой общей картинке окружающего меня мира что-нибудь необычное. Оказавшись в подобной ситуации, я чувствовал себя взволнованным и растерявшимся. Словно мне предстоит сдавать экзамен, к которому я сомнительно готов.

В Л А Д И М И Р. Ну что? Видите, что-нибудь?

Ж У Р Н А Л И С Т. Даже не знаю. Мост как мост.

Хотя это не так, это далеко не обычный мост. Он был сооружён над глубоким заросшим оврагом. Подойдя к самому краю, я взглянул вниз. Метров пятьдесят, не меньше. Было очень высоко.

Ж У Р Н А Л И С Т. Скажите, а есть ли какой-нибудь способ спуститься вниз?

В Л А Д И М И Р. Да. Но только длинный, в обход.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ничего страшного. Мы никуда не спешим. Можете меня отвести?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно.

Был самый пик периода расцвета основных диких культур. Настоящее бедствие для всех аллергиков. Меня это не коснулось. Спасибо родителям за хорошие гены.

С детства я мог отличить хороший лес от плохого. В хорошем земля была мягкой, усыпанной листвой, шишками и кустами лесных ягод. Плохой лес состоял целиком из высоких папоротников и крапивы. Подобное нередко встретишь вблизи городов, где местные жители бесцеремонно оставляли сугробы мусора прямо на природных массивах. Именно таким был лес, находящийся под злосчастным мостом, ставшим обителем котов-самоубийц.

Когда мы были уже внизу, я, стараясь аккуратно обходить все эти заросли, начал ощущать как под моими ботинками стало что-то хрустеть, на подобии сухих палок, но только меньше по размерам и больше по количеству. Так я обнаружил, что шагаю по скелетам умерших котов. Их было множество. Запах был отвратный. Потому что часть из умерших ещё даже не успела до конца стлеть, а некоторые только начали разлагаться.

В Л А Д И М И Р. Ужас какой.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы ещё ни разу здесь не были?

В Л А Д И М И Р. Нет, конечно. Я хоть и не верю в местные байки, но, знаете, всё-равно как-то страшновато было спускаться сюда.

Я в ответ лишь посмеялся.

Я долго осматривался вокруг, но никак не мог найти здесь чего-то особенного. В моей голове крутились разные мысли. Никаких призраков я пока что не видел. Поэтому мог только предполагать, что животных сюда могли завлекать другие животные, на которых они могли охотиться. Но ни грызунов, ни птиц здесь не было. Словно действительно какой-то мрачный склеп. Только они трупы и лесной мусор. Мёртвое место. Но невзначай я заметил, что вместе с кошачьими останками и крапивой здесь ещё благополучно росли сильно пахнущие кустарники.

Ж У Р Н А Л И С Т. Скажите, что это за растения?

В Л А Д И М И Р. Вы разве не знаете? Это же валерьяна.

Ж У Р Н А Л И С Т. Валериана? Вы серьёзно? Здесь?

В Л А Д И М И Р. Ну да. Она же ещё тот сорняк.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы разве не знали, что в Вашем лесу растёт валериана?

В Л А Д И М И Р. Знал. Но ведь лес это дело такое. В одной её части может расти одно, а в другой совершенно другое, понимаете? Откуда мне было знать, что она и здесь растёт?

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы понимаете, что это может означать?

В Л А Д И М И Р. Что?

Ж У Р Н А Л И С Т. Коты же по особенному реагируют на неё. У них от неё сносит крышу. Она для них натурально как наркотик.

В Л А Д И М И Р. И что?

Ж У Р Н А Л И С Т. Как и что? Это как два плюс два. Стоит только сложить. Это может означать, что коты сбрасываются с этого моста под воздействием пьянящего запаха цветущей валерьяны. Как никто за столько лет не додумался до этого?

В Л А Д И М И Р. И правда...

Ж У Р Н А Л И С Т. У Вас в посёлке ещё где-нибудь растёт это растение?

В Л А Д И М И Р. Думаю, да. Стоит лишь поискать.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и отлично. Прежде, чем делать какие-то выводы, нужно будет поставить эксперимент. Найдём хороший куст валерианы, парочку котов и посмотрим как они реагируют на неё. Желательно, конечно, хорошей, крупной и цветущей. Поможете?

В Л А Д И М И Р. Интересно. Конечно же помогу. Найду всё, что потребуется.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и отлично. А теперь давайте выбираться от сюда.

Вскоре мы вернулись обратно к дому Владимира. К моей неожиданности его за это время успели потерять, хотя мне показалось, что в этом городе он был совершенно одинок. Либо моя мнительность поддалась возможно наигранному одиночеству.

Так или иначе у входа в этот странный дом уже стояло несколько человек. Старуха, мужик в старых лохмотьях и подросток. Этой старухой была та самая кошатница, которую предлагал в качестве свидетеля Владимир. До этого было несложно догадаться по запаху. Следуя такой логике, подростком мог оказаться также предложенный в качестве свидетеля знакомый Владимира. Для меня загадкой оставалось только то, кем является этот мужик.

С Т А Р У Х А. Володя! Каково чёрта я тебя жду?

А Володя тем временем в первую очередь поздоровался с молодым парнем, а уже потом ответил ей:

В Л А Д И М И Р. Извините, пожалуйста, Марья Ивановна. Мы с Филиппом, известным столичным блогером, съездили на мост.

С Т А Р У Х А. И что? Нашли что-то новое?

В Л А Д И М И Р. Да! И ещё как!

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну, я не стал бы так спешить с выводами. На самом деле у меня лишь появилась версия, которую ещё требуется проверить.

С Т А Р У Х А. (скептично) Надо же. Что ж, посмотрим, что у вас получится.

Затем к Владимиру подошёл тот самый незнакомец, мужик в лохмотьях, и обратился к нему:

М У Ж И К. Слушай, тридцати рублей не найдётся?

В Л А Д И М И Р. Что? Мужик, ты кто?

М У Ж И К. Да я не знаю. Тут что-то все стоят. Вот я и думаю, чего бы и мне не постоять то? Ну так что, найдётся?

В Л А Д И М И Р. Нет, конечно. Вали от сюда.

М У Ж И К. Да ладно тебе, ты чего, я же так, а ты ругаешься.

В Л А Д И М И Р. Отвали я тебе говорю!

М У Ж И К. Ладно-ладно.

Я не успел спросить у Владимира, почему он так с ним разговаривал (ведь у всего всегда есть своя причина), потому что, закончив с этими пришельцами, он сказал:

В Л А Д И М И Р. Давайте пройдём ко мне домой.

Так и не представив нас друг другу, Владимир пошёл вперёд вместе с этим незнакомым мне молодым человеком. Я чувствовал себя несколько неловко от всей этой ситуации. Не любил я, когда существует хоть какая-то недосказанность, даже если ей предстояло вскоре завершиться.

В Л А Д И М И Р. Познакомьтесь, Филипп, это Виталий, мой лучший друг. Виталий, это Филипп, журналист из Москвы.

В И Т А Л И Й. Приятно познакомиться.

Ж У Р Н А Л И С Т. Взаимно.

В Л А Д И М И Р. Виталий тоже читает Ваш блог. Возможно, не так активно, как я. Но тоже заинтересован в том, чтобы вся эта ситуация распуталась. Он согласился помочь в нашем деле.

Ж У Р Н А Л И С Т. Эм. Здорово! Рад такому росту активизма. Знаете, я слегка проголодался. Может быть мы куда-нибудь сходим и пообедаем? А во время обеда обсудим все наши планы? Что думаете? У Вас в городе есть какое-нибудь приличное заведение?

Владимир и Виталий задумчиво переглянулись, пока дружно не спросили друг у друга:

В И Т А Л И Й. МакДональдс?

В Л А Д И М И Р. Да, МакДональдс.

Ж У Р Н А Л И С Т. (удивлённо) Что? У вас в городе есть МакДональдс?

В Л А Д И М И Р. (с изумлением) Ну конечно. Это же МакДональдс. Где его только нет.

Ж У Р Н А Л И С Т. И правда. Что ж пойдём-те.

В американском обществе фаст-фуд всегда являлся заведением не просто быстрого, но и удобного, безопасного, чистого и дешёвого питания. Но та стремительность, с которой МакДональдс проникал во все уголки нашей планеты показал, насколько велика разница между некоторыми странами. Несмотря на то, что данные заведения считались ресторанами для низшего класса, самым дорогим оказался американский МакДональдс. Но дорогой он оказался лишь относительно. При той же относительно дешевизне, индийский Мак для индийцев был одним из дорогих ресторанов. Это в первую очередь показывало разрыв между странами и их национальной экономикой. Россия же в этом вопросе всегда была чем-то между. Местный фаст-фуд был ни дорогим и ни дешёвым. Он был чем-то, куда люди ходят периодически просто для желудочного удовольствия. Удовольствия, конечно же, сомнительного. Это как сходить в аквапарк, только желудку. Итоговый кошмар такой же. Удовольствие тонко сочетаемое с рвотными позывами от укачивания.

Уже будучи в заведении, которое любой приличный человек должен обходить стороной, когда каждый из нас заказал то, чего хотел (я лично не решился взять что-нибудь ещё, кроме большой чашки капучино), мы сели за свободный столик в самом дальнем углу заведения и без замедления начали обсуждать ближайшие планы:

Ж У Р Н А Л И С Т. В общем, я хочу провести эксперимент. Проверить, насколько сильно манит к себе валериана котов. Собственно, для этого нам нужны коты. Чем больше, тем лучше. Неправильно будет полагаться на случай, нам нужна чёткая и выверенная статистика. Также нам нужна будет непосредственно сама валериана. Идеально было бы её нарвать прямо от туда же, под мостом. Я, к сожалению, не разбираюсь в растениях. Не знаю, на какие виды или типы она может разделяться. Рисковать не будем, нарвём прямо там же. Ещё нам нужны будут мешки, желательно несколько, три или четыре. Можно и пять. Главное, чтобы не мало. Один мы наполним валерианой, а другие оставим либо пустыми, либо наполним чем-нибудь ещё. Можно будет и обыкновенной травой, всякими сорняками. Главное не валерианой. Привяжем мешки к столбам и посмотрим, подойдёт ли хоть к какому-нибудь из них кошка. Ну что? Что думаете?

В Л А Д И М И Р. План отличный!

Ж У Р Н А Л И С Т. Реализовать сможем?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно, без проблем.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и отлично. Единственное, что меня беспокоит, это то, что кошки всё-таки не собаки. Они не будут так рьяно по чутью искать и делать то, что мы от них хотим. С собаками было бы проще. Беспокоюсь, что проблематично всё может выйти.

В И Т А Л И Й. С другой стороны, если эта валериана действительно настолько сильно привлекает к себе внимание кошек, что они готовы бросаться с моста, то вряд ли нам вообще потребуется их как-то направлять к мешкам. Либо они сами учухают, либо версия эта окажется неверной.

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, согласен.

Вскоре, когда всё уже было приготовлено к эксперименту — Владимир нарвал той самой валерианы, Виталий нашёл несколько котов, а я приобрёл в ближайшем магазине промтоваров мешков и досок. Мы отправились подальше от города, чтобы никто из местных жителей не помешал нам. А то будут ещё задавать вопросы или, куда хуже, подумают, что мы живодёры какие-то и помчатся на помощь к бедным котам, даже не представляя, что таким образом содействуют их трагической гибели.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну что? Готовы?

Вопрос был риторическим. Точнее предупредительным. Потому что всё уже давным-давно было готово. Я задал вопрос как только установил столбики, к которым прикрепил мешки, наполненные разнообразными вещами (кроме одного с валерианой), убедившись, что Владимир с его другом успели за это время закрепить клетки с котами. Так что, спрашивая, готовы ли они, говоря о моральном духе, конечно же, они уже давно ждали того часа, когда можно было начать.

Коты уже несколько часов просидели в клетках, после того как самыми извращёнными способами были выловлены Виталием. Сказано это без осуждения, потому что чтобы поймать представителя одного из самых изворотливых хищников в природе, человеку требуется задействовать весь свой потенциал паршивого животного, хитростью облапошивая его. Но от этого запертое в клетке существо лишь сильнее звереет. Дикого кота поймать вовсе невозможно. Только если при помощи предварительно расставленных в лесу специальных ловушек. Однако, будь он пойман в клетку, стоит только открыть её, как он тут же пулей выскочит наружу. Три секунды и его хвост уже мелькает на горизонте.

В Л А Д И М И Р. Выпускать?

Ж У Р Н А Л И С Т. Подожди. (отходя от мешков к клеткам) Не хочу спугнуть их своим присутствием. Давайте выпускать по одному.

Виталию удалось найти из неоткуда с десяток самых разных котов. Мне лишь остаётся надеется на его добросовестность и что он не взял чьего-либо хозяйского питомца.

Стоило нам только открыть клетку с первым котом, тот тут же умчался со скоростью ни чуть не уступающей дикому. В считанные секунды он убежал прочь от нас и скрылся из виду.

В И Т А Л И Й. (разочаровано) И это всё? Поверить не могу.

Ж У Р Н А Л И С Т. (успокаивая) Что ж. Может быть этот кот настолько труслив, что не способен что-либо замечать вокруг себя. Надо будет проверить ещё некоторых.

В Л А Д И М И Р. Может быть дать им успокоиться?

Ж У Р Н А Л И С Т. Сомневаюсь, что они успокоятся в клетках. И не думаю, что это сыграет какую-либо роль. Надо выпустить хотя бы второго.

Но стоило мне только подойти ко второй клетке и протянуть руку к замку, как меня тут же остановили.

В И Т А Л И Й. Стойте!

Ж У Р Н А Л И С Т. Что?

В И Т А Л И Й. (показывая на мешки) Смотрите.

Ж У Р Н А Л И С Т. (ничего не разглядев, переспросил) Что?

В И Т А Л И Й. Похоже, что наш кот возвращается.

И правда. Выпущенное на волю кошак, полминуты назад умчавшийся от нас галопом, стоял в стороне за мешками как вкопанный, принюхиваясь.

В Л А Д И М И Р. Похоже, что он почувствовал валериану.

Ж У Р Н А Л И С Т. Не спеши с выводами.

«Но было бы неплохо», — подумал я про себя.

Кот начал неуверенно приближаться к расставленным мною столбцам, всё тщательнее принюхиваясь, пока вовсе медленно не подошёл к мешку X. Мы втроём внимательно приглядывались к его действиям. Вскоре, поняв, что находится в мешке, он неожиданно начал рвать его когтями.

В Л А Д И М И Р. Может выпустим второго? Чтобы удостовериться.

Ж У Р Н А Л И С Т. Давайте выпустим двоих. Посмотрим, что будет.

Выпущенные следом два кота также бешено рванули прочь. Но в процессе панического старта они столкнулись лбами, от чего, испугавшись, помчались дальше в разные стороны и также исчезли из виду. Уже прекрасно всё понимая, мы стали дожидаться, когда эти два ополоумевших зверя вернутся назад. Так и произошло. По прошествии чуть больше двух минут, они уже были возле мешка. Ни один из трёх котов даже не обратил внимание на расставленные рядом фальшивки. Слишком уж сильным был манящий запах.

В И Т А Л И Й. Имеет ли смысл выпустить остальных?

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну не оставлять же их в клетке. Давайте выпустим их. Но так или иначе поставленной задачи мы достигли.

В Л А Д И М И Р. И что дальше? Что будем делать?

Ж У Р Н А Л И С Т. Не знаю как вы, а я свою роль выполнил. Я выяснил, в чём на самом деле заключается проблема и напишу об этой статью. Что с этим делать, решайте сами. Хотя я на вашем месте спустился бы обратно вниз и выстриг бы все кусты валерианы, чтобы больше ни один кот не сбрасывался с моста.

В Л А Д И М И Р. А Вы разве нам не поможете?

Ж У Р Н А Л И С Т. А что там помогать то? Ладно, раз уж на то пошло дело, если вы оперативно примите решение и найдёте все необходимые для этого инструменты, то без проблем, помогу конечно же.

В Л А Д И М И Р. Здорово.

В И Т А Л И Й. Так чего же мы тогда ждём?

Ж У Р Н А Л И С Т. И правда. (выпуская котов) Полагаю, нужно будет забрать все клетки и мешки? Или можно оставить?

В И Т А Л И Й. Да, можно оставить. Местные всё-равно быстренько разберут, как только обнаружат это всё бесхозным.

Прежде чем приступить, пожалуй, к самой муторной за весь этот день работе, мы потратили где-то около часа на то, чтоб вернуться назад и как следует передохнуть. Взяв с собой серпы, косы и мешки, мы отправились под мост, где нас поджидала злосчастная валериана. Мы косили её нещадно, даже не обращая внимание на усохшие кошачьи останки. Под нашими ногами хрустели не кости умерших котов, а само прошлое. Мы не брезговали его ворошить, понимая, что это циничная жертва в пользу спокойного и благополучного будущего. По крайней мере такие мысли крутились в моей голове в молчаливом процессе тяжёлой работы вырубки растений. Мои же новые приятели могли быть просто не из брезгливых, делая то, что делают, без задних мыслей.

В какой-то момент, когда мы уже почти закончили с истребление основной части сорняка, будучи уже настолько уставшими, что каждого из нас одолевало желание только сесть и не двигаться, послышались истошные кошачьи стоны.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы слышали это?

В И Т А Л И Й. Что именно?

В Л А Д И М И Р. Я слышал.

В И Т А Л И Й. Да что именно вы слышали то?

Ж У Р Н А Л И С Т. Кошачий стон.

Впервые за всё время пребывания в посёлке я искренне перепугался. Не знаю почему. Ведь это был просто звук. Оглядевшись вокруг, я даже не нашёл ни единого признака присутствия кошачьей особи. Но слышали бы вы только этот звук. Истошный стон кота, словно его прорезают насквозь чем-то тонким и острым, в самое мягкую и нежную часть тела, не убивая, а лишь доставляя невыносимые муки агонии.

Из-под куста вырубленной валерианы медленно вылез кот. Он тащил своё истощённое тело своими передними лапами. Задняя часть его туловища была растерзана. Окровавленный и измученный чёрный кот с белыми пятнистыми проблесками. Это он издавал этот сводящий с ума стон.

В Л А Д И М И Р. Что с ним? Что он делает?

Я не знал, что и сказать. В тот момент я пребывал в таком шоке, что не мог даже отступиться назад и оглянуться на ребят, словно страх овладел мною с головы до ног.

В Л А Д И М И Р. Филипп? Витя? Чего вы молчите?

Я разделял истерику Владимира, но никак не мог иначе среагировать, помимо молчаливого подчинения инстинктивному ужасу.

Послышались ещё звуки. Стоны и скрежет. Я словно утопал в нескончаемом океане гудения адской агонии. Следом за этим котом стали выползать отовсюду другие, состояние которых было не лучше. Растерзанные тела самых разных питомцем со скрежетом прорезали в моей душе отверстие.

Закричав, Виталий побежал назад. Его друг, поглядев на него, чуть ли и сам не сорвался с места, но затем посмотрел на меня. Я стоял на месте не шевелясь. Не знаю, что со мной было в тот момент, но я, даже уже желая подчиниться инстинкту, никак не могу подчинить своей воле тело. И если бы не рука Владимира, взявшая меня за плечо и развернувшая к себе, я так и стоял бы там, внизу, на какой-то грани между живым и мёртвым.

Я не могу точно вспомнить последующие события. Помню только как в спешке и панике мы бежали от того места. На автомате. Совершенно не думая ни о чём. Помню как мы вбежали в дом Владимира, а уже там кто куда. Я пробрался на кухню и разлёгся по стулу.

В Л А Д И М И Р. Что это было?! (все молчат) Нет, я вас спрашиваю, что это было?

Ж У Р Н А Л И С Т. Давай только без истерик.

Я ещё никогда не испытывал подобного. Паническая атака. Или что-то вроде этого. Я как-то читал об этом в Сети, когда интересовался различными психиатрическими комплексами. Но я всегда отличался особенно крепкой психикой. Именно поэтому я взялся за такую работу. И ни за что не поверил бы, что подобное может случиться со мной. Я всё никак не мог прийти в себя. А нужно было. Нужно было переосмыслить то, что произошло. Всему есть своё объяснение. Я должен был докопаться до истины.

В Л А Д И М И Р. Это же что-то! Что-то необъяснимое! Что-то... сверхъестественное...

Ж У Р Н А Л И С Т. Успокойся! Этого мне ещё не хватало. Всем нужно прийти в себя и переосмыслить то, что видели. Вот ты что видел?

В Л А Д И М И Р. Как это что?!

Ж У Р Н А Л И С Т. Подожди. Не говори пока ничего. Витя! Витя?!

В И Т А Л И Й. Да?

Ж У Р Н А Л И С Т. Скажи, что ты видел?

В И Т А Л И Й. Как что? Огромное скопище полумёртвых котов, надвигающуюся на нас. На что это ещё могло быть похоже.

В Л А Д И М И Р. Вот видите!

Я промолчал.

Не могу поверить. Сначала я подумал, что это просто какие-то галлюцинации. Может быть там была прорвана какая-нибудь старая труба каких-нибудь химических отходов, надышавшись которыми мы могли видеть то, чего нет. Но насколько мне известно, галлюцинации не бывают коллективными. Даже если они у всех, то у каждого индивидуальные. Видимо, я ошибся. Произошедшее там, внизу, было действительностью.

В Л А Д И М И Р. Вы что молчите?

Ж У Р Н А Л И С Т. Думаю.

В Л А Д И М И Р. Нужно будет туда спуститься. Ещё раз.

В И Т А Л И Й. Зачем?

Ж У Р Н А Л И С Т. И правда, зачем?

В И Т А Л И Й.Нет, серьёзно. Зачем? Зачем я вообще вмешался в это? Я на такое не подписывался, понятно? Ну вас к чёрту. Делайте, что хотите.

Виталий направился к выходу и вскоре покинул нас.

В Л А Д И М И Р. Витя! Витя, стой! Гад! Так нечестно!

Закрыв за своим другом дверь, вскоре Владимир вернулся ко мне с распросами.

В Л А Д И М И Р. Ну а Вы что?

Ж У Р Н А Л И С Т. А что я? Мне нужно будет вернуться домой.

В Л А Д И М И Р. И Вы бросаете меня?

Ж У Р Н А Л И С Т. Нет... Мне это... Мне просто нужно будет проверить кое-какую информацию.

В Л А Д И М И Р. А как же журналистское расследование? Это же Ваш профессиональный долг? Или для Вас это вообще ничего не значит?

Ж У Р Н А Л И С Т. Малыш, о чём ты? Все журналисты в мире работают только ради денег и популярности. Нет никакого долга. Только материальная и моральная ответственность. А сейчас я не перед кем не ответственен.

В Л А Д И М И Р. Ну и плевать на Вас! На вас обоих! Я сам закончу начатое. Я сам сделаю всё работу за Вас, понятно?

Ж У Р Н А Л И С Т. И славно. Тогда все лавры достанутся тебе. Нет никаких проблем.

Так я бросил его.

Вскоре я уже стоял на платформе в ожидании электрички.

Вернувшись домой, я удалил все сообщения, присланные мне Владимиром, опустошил корзину и на некоторое время отрезал вообще любую связь с социальными сетями.

Ничего. Это даже на пользу пойдёт. Пара дней отдыха безо всего этого бреда сумасшедших.

Я хотел было уже записаться на приём к психотерапевту. Но посмотрев, сколько стоят услуги высокоспециализированных консультантов (особенно при первичном осмотре), подумал, что не такой уж и страшный недуг меня поразил.

Спустя какое-то время я вернулся к обычному темпу жизни. Вернулся к социальным сетям и регулярной проверке почты. Всего за несколько дней могло накопиться свыше семисот писем, каждое из которых я считал своим долгом просмотреть.

Одним из сообщений было письмо от Владимира. Увидев его, я отстранился от монитора. Задался вопросом, стоит ли открывать его. Что там? Очередное воззвание вернуться? Или же ему удалось что-то нарыть. Даже если так, и что тогда? Я рванусь обратно? Ну уж нет. Письмо в корзину. Даже если и что-то важное, письмо сохранилось хоть где-то. Главное, чтобы не мозолило глаза.

Но спустя несколько дней мне на глаза попалось видео с сервиса «youtube» под названием «МЁРТВЫЕ КОТЫ БЕЗУМИЕ ШОК СМОТРЕТЬ ДО КОНЦА». Сто с лишним тысяч просмотров. Хотя это и было логичным, но в описании было написано, что видео было перезалито с другого ресурса. Каким же было моё удивление, когда я обнаружил на нём Владимира, который проникает в какие-то катакомбы, найденные неподалёку от того самого места под мостом. У него не было навыков письма, поэтому он просто снимал на свою любительскую камеру видео. Без монтажа и хорошей аппаратуры звукозаписи. Но разошлось оно по Сети моментально. Почему? Ведь даже огромное количество комментаторов написало предположение, что это видео «фейк». Вполне лаконичное заключение. Я и сам так подумал бы. Да и «дизлайков» было вдвое больше, чем «лайков».

На видео он говорил мало. Но подготовился он основательно. Это видео. Взял с собой всё, словно собрался в длительный поход. Собрался как Вассерман со своей жилеткой, только ещё круче.

Начинается видео практически на том же самом месте, где мы прежде наткнулись на скопище мертвяков. Но на сей раз здесь никого не было. О чём, собственно, и рассказал в Владимир. Но внезапно он обнаружил поблизости проход, что-то вроде сточной трубы, от куда доносились странные звуки. Так как запись была не самого лучшего качества, услышанное можно было списать на всё, что угодно, и авторитетным это не казалось.

Владимир, несмотря на страх, начал проникать внутрь. Было темно. А сама эта труба вовсе не была сточной. В ней не было противного запаха, не текла вода и даже не было никаких звуков воды. Но были другие. Что-то уже знакомое мне. Душераздирающие стоны, которые с каждым пройденным метром были всё чётче.

Быть не может, подумал я. Неужели это правда?

В какой-то момент эта труба заканчивается и выходит к огромным тоннелям катакомб, отдалённо напоминающим канализацию. Оказавшись внутрь, Владимир наводит камеру вниз и даёт вид на битком забитый кошачьими телами пол. Они были живыми, но растерзанными. Ёрзали друг на друге и между собой как черви в банке.

В этот момент Владимира стошнило, но в кадр это, слава богу, не попало. Но характерные звуки тоже доставляли.

От парнишки доносилось слишком много шума. Было просто невозможно остаться незамеченным. Поэтому в какой-то момент он заметил как это полчище стало подступаться к нему, а стоны сменились яростными выкриками.

Конечно, я разволновался и стал переживать за него, но вскоре понял, что с ним ничего плохого не должно было случиться, иначе как он выложил бы это видео на какой-нибудь ресурс? Поэтому всю эту погоню я наблюдал уже без опасений с искренним любопытством, пытаясь найти хотя бы какую-нибудь интересную зацепку.

После просмотра я пребывал в лёгком состоянии шока. Примерно точно таком же, как после последних событий под мостом. Тем не менее вскоре я позвонил Владимиру.

В Л А Д И М И Р. Да?

Ж У Р Н А Л И С Т. Привет, это я, Филипп.

В Л А Д И М И Р. Да, я узнал. Чего хотели?

Ж У Р Н А Л И С Т. Хотел узнать, как ты.

В Л А Д И М И Р. Да всё в порядке.

Ж У Р Н А Л И С Т. Я тут посмотрел видео, снятое тобой.

В Л А Д И М И Р. Да? И как Вам?

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и спрашиваю, в порядке ли ты.

В Л А Д И М И Р. Да в порядке, в порядке. Вы лучше скажите, что по поводу видео думаете.

Ж У Р Н А Л И С Т. Интересное достаточно.

В Л А Д И М И Р. У Вас никаких догадок не нашлось по поводу увиденного?

Ж У Р Н А Л И С Т. То, что это не монтаж, понятное дело.

В Л А Д И М И Р. Спасибо и на этом...

Ж У Р Н А Л И С Т. Но вообще, конечно, нужно изучить, конечно же. Просто... Это всё ненормально. Надеюсь, ты же это понимаешь?

В Л А Д И М И Р. Вы всё о том же? А что если откинуть предубеждения. Что Вы скажите? Какой может быть причина у всего этого?

Ж У Р Н А Л И С Т. Хорошо. Если ты так хочешь. То откинув всю рациональность и логику, пустившись в какие-то сверхъестественные бредни, я подумал бы, что в этой канализации есть какая-то сила, влекущая к себе котов, вместе с тем дающая им жизни и заставляющая защищать от инородных сил. Пучок злостной силы какой-нибудь.

В Л А Д И М И Р. Вот именно! И это самая рациональная мысль. Потому что каждому мыслящему человеку эта глупость первой и приходит на ум. Это же до банального очевидно. Сколько раз об этом писали всякие фантасты. Какой смысл отвергать интуицию?

Ж У Р Н А Л И С Т. Ты хочешь, чтобы я приехал?

В Л А Д И М И Р. Причём здесь я? Вы сами то хотите?

Ж У Р Н А Л И С Т. Хочу...

В Л А Д И М И Р. Ну так приезжайте.

И правда? Почему бы и не приехать?

Сбросив звонок, я тут же лихорадочно начал собираться. Зачем мне о чём-то предупреждать Владимира? Он всё равно будет там. Даже если его не будет, я еду туда для себя. Как-нибудь прорвёмся.

Спустя несколько часов я уже был в этом городке. Только сейчас, вернувшись в него, я спрашивал себя, всегда ли он был таким опустелым?

Я пешим ходом поспешил к дому Владимира, надеясь, что он всё ещё там и не ушёл без меня. Я пошёл бы следом за ним. Просто боялся, что сенсация может уйти от меня.

Нет. Я боялся туда идти один.

Подходя уже к его дому, я обнаружил за окнами свет. Значит, он был дома.

Я из тех людей, которые боятся закрытых дверей. Страх постучаться от незнания, что сказать, как подступиться к человеку, даже которого мог вполне хорошо знать.

Но это не тот случай. Я спешил к двери и начал стучаться так быстро и сбивчиво, как только может стучать человек, находящийся в маниакально-лихорадочном состоянии, которое лишь усиливалось с сокращением расстояния до цели.

Владимир открыл дверь, даже не спрашивая, кто там. Один его взгляд дал мне куда больше облегчения, чем некогда возвращение домой, в уютную лачугу, где я прячусь от всего внешнего мира. Впервые мне был комфортно там, от куда я бежал домой за уютом.

И вот оно случилось. Случилось то, что разные люди будут говорить по разному. Конечно же, в зависимости от образования. Те, кто специализируется на естественных науках, скажут, что произошла химия, как и во многих случаях ядерных взаимоотношений. Те, кому близки точные науки, сочтут это естественным заключением слишком долго оттягиваемого закономерного завершения исключительно механического процесса расследования. Я же с высоты своего безграмотного чистого разума скажу, что так сошлись звёзды и между мной и Владимиром в этот момент просто что-то щёлкнуло. Прошла искра, которой только и не хватало, чтобы разбушевался пожар мирового масштаба. Он посмотрел на меня, а я посмотрел на него и вместе вслух сказали почти одно и тоже:

Ж У Р Н А Л И С Т. Показывай!

В Л А Д И М И Р. Пошли!

Взяв с собой всё необходимое, Владимир вёл меня вперёд. Было уже темно. Практически сумерки. Но мне впервые было наплевать. Во мне бурлил куда более будоражащий страх, чем прежде, который задыхался в моей уверенности и том уровне адреналина, от которого тряслись руки. Неужели я так боюсь, подумал я. Но нет, меня трясло не от страха. Меня трясло так же, как трясёт любого нормального парня перед дракой. У тебя трясутся руки, но удар ты наносишь уверенно. Твоя организм знает, чего ждать и заранее готовит себя к тому, что сейчас не поздоровится. Что-то вроде естественного спасательного круга. Бессознательные рефлексы.

Мысли-мысли-мысли. Я всё думал о подобных вещах на пути до катакомб, потому что не мог просто ни о чём не думать. Не мог очистить свою голову от посторонних мыслей. Приходилось их забивать куда более абсурдными. Лучше я буду думать о всякой фигне, чем паниковать накануне.

Ж У Р Н А Л И С Т. Каков план?

В Л А Д И М И Р. Узнаем, что именно происходит там, несмотря не на что. Игнорируя страх. Если понадобится отшвыривать тела котов, пускай. Тут больше нет места брезгливости. А выяснив в чём дело, предпринять меры. Если понадобится, сжечь всё.

Ж У Р Н А Л И С Т. Сжечь?

В Л А Д И М И Р. Да. Я даже взял всё с собой на такой случай.

Ж У Р Н А Л И С Т. А других вариантов нет?

В Л А Д И М И Р. Можно будет затопить. Я почитал тут в Ваше отсутствие кое-какую литературу. Но теория не практика, как Вы знаете. Поэтому придётся действовать так, как пойдёт. Поджёг, понятное дело, крайняя мера.

Обнадёжил? Ни чуть. Но с рациональностью покончено. Поэтому я здесь больше не главный. Я исполнитель. В лучшем случае наблюдатель, который когда всё закончится напишет об этом в подробностях.

Мы пробирались по длинному тёмному тоннелю, где был очень густой запах гнили и плесени. Что лишь сильнее подпитывало гнетущее чувство. Владимир был впереди, а я доверчиво шёл за ним хвостом. Я шёл машинально, не отмеряя, сколько мы уже прошли, и не думая, сколько ещё осталось. Шёл, пока перед нами не предстал вид, который мне был знаком по некогда увиденному видео.

Ирония судьбы. Но увидев это зрелище в живую меня, казалось бы, вновь и вновь повторяющегося о своей крепкой психике, при условии, что уже всё это просмотрел на видео, вывернуло наружу.

В Л А Д И М И Р. Если мы хотим затопить это место, то нужно будет найти кран.

Ж У Р Н А Л И С Т. И где он?

В Л А Д И М И Р. (смеётся) Если бы я знал... (неловкое молчание) Но судя по той информации, которую я успел изучить, то панель управления должна находиться в комнате где-то слева, пройдя дальше вперёд.

Ж У Р Н А Л И С Т. И как мы пойдём?

В Л А Д И М И Р. А что? Есть варианты?

Ж У Р Н А Л И С Т. Прямо по ним?

В Л А Д И М И Р. И очень быстро. А то у меня есть ощущение, что они как болото. Затянут вниз.

Ж У Р Н А Л И С Т. Тогда лучше, чтобы кто-нибудь проверил первым, а второй на подстраховке. На всякий случай.

В Л А Д И М И Р. И кто же интересно будет этим испытуемым?

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну давай я, если хочешь.

В Л А Д И М И Р. Серьёзно? Давайте. Я не против. Только вот. Возьмите фонарь.

Я сделал шаг вперёд одной ногой, не отрываясь другой от подступа. Я хотел ощутить, насколько эти коты реальны и насколько плотно они лежат друг на друге. Ощущение не из приятных. Они были мягкими и легко продавливались под моим весом. Но что поделать? Единственная возможность по ним перемещаться — в спешке, долго не раздумывая.

Я побежал вперёд. И почему-то в этот момент вспомнил одно очень старое видео, на котором какая-то садистская-китаянка на каблуках на смерть раздавила котёнка и тот мучился. Какое же возмущение оно вызвало у общественности. Сейчас же я чувствую себя примерно также, как та сама китаянка, но делаю это безо всякого удовольствия, а с жутким отвращением.

Владимир, лишь ужасаясь, наблюдал за моими потугами, даже что-то выкрикивал мне вслед, что-то вроде советов «левее», «правее», но я его не особо слушал, как-то был слишком уж занят другими делами.

Затем, поняв, что ничего особо сложного в этом нет, подтянулся и мой новый приятель. Больше всего раздражало не ощущение тел под ногами, а их душераздирающие стоны, которые в какой-то момент будоражили до состояния гнева. Ни о какой жалости уже и говорить не стоит.

Один из этих монстров в ярости вцепился мне в ногу, как это делают особенно озверевшие, и зубами, и когтями всех лап. Я от неожиданности испугался и даже подпрыгнул, а затем инстинктивно дёрнул ногу, да так сильно, что этот полуживой кошак отлетел в сторону к чёртовой матери и размазался от каменную стену.

Ж У Р Н А Л И С Т. Где твоя проклятая дверь?!

Кричал я, не находя впереди вообще никаких входов в какую-то там комнату.

В Л А Д И М И Р. Не знаю. Дальше должна быть, дальше. Я же и сам впервые...

У Владимира уже слышалась одышка. Нет, он не устал. В детстве он переболел тяжёлым недугом. Переболел каким-то хроническим недугом лёгких, о котором решил не распространяться. Я лишь знаю, что что-то там было связано с бронхами и у него вырезали кусок левого лёгкого, а на груди остался шрам, после чего он в военкомате получил категорию годности «Не годен». Причём настолько не годен, что даже случись война и будет нехватка кадров, его ни за что не призовут. Больше вероятность, что шизофреники возьмут в руки автомат, чем он.

Вскоре показалась и дверь, ведущая в какую-то потаённую комнату.

Ж У Р Н А Л И С Т. На ней замок.

В Л А Д И М И Р. Ожидаемо.

Ж У Р Н А Л И С Т. И что будем делать?

В Л А Д И М И Р. Ломать!

Ж У Р Н А Л И С Т. Что?

Я успел только удивиться, как Владимир, встав рядом со мной, достал монтировку и стал долбить по двери, пока мы медленно стали увязать в кошачьих телах как в болоте.

Стоило мне только раздражённо сказать:

Ж У Р Н А Л И С Т. Дай мне!

Как этот хрупкий металлический и, я сказал бы, одноразовый замок тут же сорвался вниз.

Когда мы проникли внутрь, вытягивая друг друга из этой затягивающей массы, мы оказались в месте, который я назвал бы как пульт управления. Огромная аппаратура высоток и шириной со стены с множеством кнопок.

Ж У Р Н А Л И С Т. Это точно та дверь?

В Л А Д И М И Р. Точно-точно. От сюда ведётся всё управление этими катакомбами. Они вроде как заброшены. Вернее, не функционируют. Но управление действует. Вообще-то должны охранять это место, но всем вроде как плевать. Причём настолько, что полагают, никому и в голову сюда не взбредёт залезть. Осталось только определиться, как это всё включается, да и где что находится.

Ж У Р Н А Л И С Т. Разберёшься?

Потому что я вообще самый некомпетентный человек в вопросе техники. Но говорить об этом я вслух, конечно же, не стал. Если потребуется, задействую все имеющиеся у меня знания и интеллектуальный потенциал.

Да, у меня были значительные сомнения на тот счёт, удастся ли нам что-нибудь. Но возвращаться назад уже нельзя было. Если потребуется, готов буду даже переночевать в этой сухой пыльной комнате. Для этого я даже взял достаточное количество запасов пищи. Ха-ха-ха. Всего-то дня на три.

Но, как оказалось, я не прогадал. На то, чтобы понять, как вся эта громадина включается, потребовалось часа три. А затем Владимир пытался понять, почему не работает то одно, то другое, и что нужно сделать для того, чтобы работа всё, абсолютно всё без исключений. Пока этот юный комнатный механик пытался сделать всё в ручную, я же предпринял попытку сделать самое полезное, что мог — найти инструкцию. Конечно, в первую очередь с целью просто убить время.

Не прогадал, потому что Владимиру до конца дня так и не удалось ничего запустить, но я его ни в чём не виню. Он основательно подготовился. Нашёл и распечатал уйму информации. Было ощущение у нас двоих, что ему вот-вот удастся найти ответ на всё. Вопрос только в том, когда это «вот-вот» наступит.

Я лёг спать. Когда я засыпал, Владимир всё ещё что-то там колупался в аппаратуре, а когда уже проснулся, он всё ещё бродил по этой комнате, пытаясь всё наладить, будто и вовсе не ложился спать.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ты хоть спать ложился?

В Л А Д И М И Р. Да. Чуть-чуть. Я вроде как разобрался в чём проблема. Пришлось сгонять наружу.

Ж У Р Н А Л И С Т. Что?!

В Л А Д И М И Р. А что? Дверь же уже не заперта, путь мы знаем. Проблем не было.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ты меня спящего оставил здесь одного?

В Л А Д И М И Р. А. Вы об этом... А что случилось бы?

Ж У Р Н А Л И С Т. А? Пф. Нет слов... Ладно, может, нужно чем помочь?

В Л А Д И М И Р. Нет-нет. Я пока сам.

Любезность не лучшее качество в любой критической ситуации. Скажите, что здесь не тот случай? Думаете, напряжение не оставляло нас, даже когда мы чувствовали себя в относительной безопасности? Как бы ни так.

Ж У Р Н А Л И С Т. Очень жаль, что не взял с собой гитару. Здесь она пригодилась бы.

Но Владимир не обращал внимания на мои рассуждения, был слишком сильно занят процессом завести эту неподъёмную махину.

Проходит время. Слышится щелчок. Загорается свет.

Ж У Р Н А Л И С Т. Что это?

В Л А Д И М И Р. Вроде бы, получилось.

Ж У Р Н А Л И С Т. Да?

В Л А Д И М И Р. Если сейчас разберусь, то включу напор воды и тогда нужно будет мчаться от сюда как можно скорее, понятно?

Ж У Р Н А Л И С Т. Вполне.

Хотя стоило бы перед этим размяться, так как ночь пришлось провести сомкнувшись на стуле.

Владимир ещё какое-то время покопошился над аппаратурой, затем обратился ко мне.

В Л А Д И М И Р. Ну что? Готовы?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да.

В Л А Д И М И Р. Тогда включаю.

Когда он нажал на какую-то очередную кнопку, слегка поморгали лампы. Случился лёгкий перепад энергии. Значит ли это, что получилось? Мы мешкали. Стояли на месте, не зная, стоит бежать или же всё уже получилось.

В Л А Д И М И Р. Слышите?

Ж У Р Н А Л И С Т. Что?

В Л А Д И М И Р. Шум?

Подойдя к двери, я посмотрел наружу и обнаружил, что к нам стремительно стал надвигаться поток воды. Я успел лишь крикнуть:

Ж У Р Н А Л И С Т. Бежим!

Как мы тут же помчались к выходу. Но вода была куда быстрее нас. Каковы шансы, чтобы успеем пробежать этот длиннющий тоннель и остаться живыми и невредимыми? — думал я. И хотел спросить об этом же Владимира. У него точно эта же мысль крутилась в голове, но с куда более аналитическим ходом мыслей, без суетливого иррационального потока. Но как-то не было на это время.

В какой-то момент вода настигла нас и мы полностью погрузились в неё. Канализационные потоки несли нас вперёд. Я не успел толком задержать дыхание, поэтому только о том и думал, как же не захлебнуться в этой воде, когда мне захочется набрать лёгкие воздухом.

Но спустя всего несколько мгновений нас уже вынесло наружу. Огромный поток воды стал наполнять нишу оврага. А мы, не успев даже подняться, тут же стали обсыпаться телами мёртвых котов.

Когда поток воды иссяк и из трубы стала стекать лишь тонкая струя, я смог подняться и снять с себя тушки нескольких котов, прилипших ко мне. На сей раз они действительно были мертвы. Я убедился в этом.

В Л А Д И М И Р. (разочаровано) Что и это всё?

Ж У Р Н А Л И С Т. А ты чего хотел?

В Л А Д И М И Р. Выяснить, что это за хрень была. Что было причиной такого странного аномального явления.

Ж У Р Н А Л И С Т. Да ладно тебе. Решили проблему и ладно. Пошли лучше сушиться.

Владимир был расстроен. И я его понимаю. С моим первым приездом у него загорелось желание выяснить всё. В нём была не просто журналистская жилка, она будто бы очень долго спала, а затем проснулась и в негодовании начала бурлить и рыскать в поисках наживы. Я понимаю его, но сейчас нисколько не разделяю энтузиазма. Я, возвращаясь обратно, уже не интересовался причинами. Моим желанием было основательно разрушить всё иррациональное, что мне пришлось увидеть. Только так я могу забыть обо всём. Не сделав вид, что ничего нет, а стереть с лица земли то, чего и быть не должно.