Покровские ворота и Чистые пруды Часть1

Вчера собрался в Москву. Благо, теперь ходит скоростной поезд. Один час и тридцать минут и ты - на вокзале. Некоторые москвичи по Москве добираются до своих спальных районов дольше, чем мы за сто километров от Москвы.
Цель была, конечно, не покупки. Цель была- врач – ортопед. Сегодня множество врачей позиционируют себя, как ортопеды и даже, как остеопаты. Но результаты в большинстве случаев грустные.  Наша стопа с возрастом имеет свойство изменяться в худшую сторону. И вот эти изменения должен увидеть и зафиксировать ортопед. Вся штука в том, как и при помощи чего. Но об этом потом.
Я должен был ехать в Китай-город и там выйти на улицу Маросейка. Работая, я десятки раз приезжал в Москву, и знал наизусть, где пересадка и на какую сторону выходить. В Китай-городе – четыре выхода и один из них на улицу Маросейка. Часть эскалаторов на подъём оказалась закрытой, и пришлось идти в обратную сторону метров триста. А, ведь в середине зала на картоне была стрелка- ВЫХОД. Я не придал ей значения. Терял время. Наконец подъём, выхожу в этот огромный длинный поземный переход. Но указатели вижу: Маросейка - направо. Иду, и через некоторое время поднимаюсь наверх. Здесь всё знакомо. Эта часть города не тронута сумасбродными архитекторами и ещё более сумасбродными чиновниками, которые утверждают их заумные идеи и выдают на это деньги. Неужели люди эти не понимают, что к Москве и С-Петербургу нужно подходить тонко, творчески, становясь на некоторое время художником. И у кого-то хватило ума не трогать Маросейку, а оставить её, какая она была и в прошлом веке, да и позапрошлом тоже. Здесь не стали возводить ни четырнадцатиэтажные пирамиды, ни тем более тридцатиэтажные, как на подъезде к ВДНХ. Эдакие громадины, стоящие на горе и справа вздумавшие соперничать с Останкинской телебашней. Но вид испорчен безвозвратно. Кто очень бестолковый придумал этот ансамбль, а кто-то, ещё более бестолковый, это утвердил, не потрудившись взглянуть на макет.  Люди, которые возглавляют архитектурный отдел по утверждению градостроительства Москвы, совершенно ничего не понимают в дизайне города. А как это будет выглядеть на фоне уже стоящих объектов? Москва – настолько тонкий инструмент градостроительства, но уже изрядно испорченный бестолковостью людей, что строить в Москве нужно с тонким умом, с тонкостью художника, всё время оборачиваясь на виды старой Москвы. Ведь что сделали: переименовали улицы в старые названия времён Гиляровского, и настроили пирамид, которые для Москвы ни «к селу, ни к городу». Ужасно смотреть на этих уродцев офисного центра на третьем транспортном кольце. Там ничего нет для человека, там не на чем остановить взгляд, кроме груды стекла и бетона. С высоты развязки третьего кольца смотришь на это уродство и сжимается сердце при мысли, что такие уродливые здания будут и дальше засорять Москву.
Прошу прощения, отвлёкся, но, ведь жалко Москву. Если радует Старый Арбат, то совсем не радует Новый! Посмотрите на центр Парижа, где там стоят уродцы. Плохо вас учили архитектуре. Слава Богу, не тронули Маросейку, Покровку и Чистопрудный бульвар, да и Сретенку с её переулками не тронули.
Иду по Маросейке,  и на вскидку спрашиваю у стайки молодёжи, как добраться до Покровских ворот. На не местных не похожи, пожимают плечами. Не знают. Вижу деда. Спрашиваю, а сам знаю. Дед говорит: «Да на любом автобусе и выходить на второй остановке». Спасибо я ему сказал. Вот и Покровка. Здесь тоже не коснулись руки бездарностей. Приятно видеть ансамбль той самой Москвы, воспетой многими писателями. Всё здесь к месту, хоть и висят таблички с английскими текстами. Вкрапления зелёных насаждений и ловкие люди вмонтировали в них кафе или рестораны. Ладно, хоть так, а высотки были бы уродством улицы. Здесь душа успокаивается и ничего не коробит глаз.
Прихожу по нужному адресу: клиника-надпись английская, сущность русская, вернее армянская.  Сестра- регистраторша и врач ортопед – и вся клиника. Подвал. Красиво.
То, что мне проверяли и просматривали, я пока скрою, и свой результат напишу в отдельном рассказе. Скажу только одно, что цены на их изделия превышают мою пенсию. Если отдать пенсию и добавить ещё немного, а есть в вилке цен и много, то денег не останется ни на еду, ни на коммунальные услуги, а на обратную дорогу к себе домой придётся просить в переходах с табличкой на шее. Но там чужих не любят, побьют. Забудешь, где твой дом. Так выглядит сейчас любая частная клиника Москвы. Об этом позже. Заплатил за приём. Распрощался, при этом не совсем обычно, заинтриговал тем, что я – писатель И пообещал им альтернативу. Они смекнули. Но выглядели нахально. Ушёл. Иду обратно по Покровке. Кофейни- сплошь почти в каждом доме. Кофе мне уже нельзя, хотелось чаю. Захожу, прошу чашку чаю. «У нас только чайники – двести восемьдесят три рубля! Чашек не наливаем, завариваем в чайнике». «Но я же один не выпью целый чайник!» - удивляюсь я. «Извините, но по-другому нельзя» - сказали мне. И что, самое главное, везде люди- то ли кавказского происхождения, то ли другого, но все с бородками и черноволосые. В центре Москвы – владельцы всех этих кафе не русские люди, не немцы, не англичане, а кавказцы! Это – то же, самое что и с бездарными зданиями. Вас это не волнует, читатели? Вам всё равно, кто сегодня хозяин Москвы? А меня волнует. Как сказал Верещагин (таможня) «За державу обидно!». Французов победили, немцев отбили, в гости к нам, пожалуйста, но в хозяева Москвы, извините. Ан, нет! Чиновники, которые выдают им разрешения, думают иначе. Коррупция –мать их успеха. И так пятнадцать – двадцать кофеен подряд, и везде одно и тоже – кавказцы, и чаю в стакан не наливают.
Покидаю Покровку и перехожу на Чистопрудный бульвар. Кафе те же, кавказцы те же. Простят мне кавказцы, если они другие, но всё равно – не наши. Может эти штрихи сегодня привычны и для слуха, и для глаза москвичей, лишь бы кофе был хороший? А кто тогда главный в Москве. Главный дороги строит, хочет пятиэтажки рушить. У нас так много денег в стране? Если всё говорить, то страниц на Прозе не хватит. Но я не об этом.
Чистопрудный бульвар – краса и гордость центра Москвы. Его тоже не коснулись мозги и руки бездарностей. Но об этом в следующей части.
4 августа 2017 год. Москва