Как Стальные Люди на охоту съездили 3

КошачИй приходит первым



К знакомой по прошлому рыбацкому приключению деревне Мороки подъехали в полдень.
Улицы были пустынны. Лишь пыльный ветер носил по ним  пустые сигаретные коробки.
На синем свежеокрашенном заборе рядом с магазином алели граффити: «Даром! Три тонны! Навоз-гроза!»
- Правильно говорит президент. Поднимается деревня.  Однако, и здесь засилье бизнесменов… – Калдырин поправил очки и, откашлявшись, вошел в прохладное нутро деревенского магазина.
Остальные остались греться на солнышке. Через минуту к ним,   качаясь на сломанной в детстве ноге, подошел весьма некрасивый петух и начал задираться.
- В суп собрался? – спросил у петуха Семенов. - Давай его украдем, Герасим.
- Не надо. Петух явно гражданский.
- Это еще как?
- Ну, в смысле – неухоженный, необученный, бестолковый… Жалкий, одним словом…Штатский.  Да еще и куриный гопник. Такого и есть противно…
На крыльцо магазина, держа ящик с водкой в руках,  вышел недоуменный Калдырин.
- Что-то я  продавца не понял… Или он с утра пьяный или Довлатова начитался… Я ему:  «Привет,  седая старина!», а он мне: «Седина - это пепел юности». Я ему:  «Двадцать бутылок водки!» А он мне:  «Свиньи в небо не смотрят!»  Это он к чему?
- Балагурящий продавец – не есть хорошо… - задумчиво произнес Коровин, посмотрев на двери магазина. – Наверняка он скрывает в себе страшный комплекс. Например – «Синдром Пьеро»…
- А это что еще такое? – испуганно спросил Расквасов.
- Патология после неразделенной любви… - вновь оглянулся на магазин врач-гигант. – Сейчас у всех комплексы. Вот  у вас, Герасим, возможно «Синдром Алладина».
- Это что-то с Катаевым связано?… Типа «Алмазный мой венец»?
- Нет, это когда остановиться в пьянке не можешь, – вклеился Аркадий - и за бутылками гонцов посылаешь…

Вновь загрузились в машину. На развилке у выезда из деревни Семенов показал на уходящий  в буераки проселок,  в  глубокой черной  колее которого там и сям сверкали бутылочные вкрапления.
- Герасим, помнишь дорогу? На заводь? Может быть, туда рванем, по старой памяти?  С бреднем пройдемся… На тачанке покатаемся…
- А я по Толяну соскучился…-  серьезно сказал Коровин.  – По его экстремальным супцам…
 Расквасову  стало дурно и он приоткрыл окно.
- Нет, друзья – искоса взглянув на  вспотевшего Герасима, произнес Аркадий Калдырин. – У нас теперь новый поворот темы - егерь  Сергей КошачИй.  Бывший парашютист и экстремал. Хромой на обе ноги, но дело знает туго.  Остановимся у Кошача. Встретим Якова Михалыча и Игореху, посидим… и все обсудим. А потом Кошачий нас всех и на бот доставит. Сворачивай направо, Славян!..
…Дорога к егерскому дому была красивой – через сказочный дремучий сосновый лес  и  достаточно хорошей – «Сабурбан» посадили лишь один раз. Да и то неглубоко, вытащив его без трактора, на одних криках.  Через километров  двадцать зеленого тоннеля, впереди брызнуло голубым.
- Озеро Кудрявое. Чуть меньше Байкала, – тоном создателя гордо произнес Калдырин. – Готовьте бабло – за бот башлять.   - А вон и  Кошачия домик… Прямо на берегу.
Домик у Кошачия был неплохой – в два этажа, изузоренный орнаментом, с множеством построек на просторном чистом дворе. Все это деревянное богатство было обнесено  двухметровым  сказочным частоколом. Сказку дополняли  спутниковая антенна на крыше и вытащенная  для просушки моторная лодка, называвшаяся  «Люся-русалка»
- Прямо так и хочется деда увидеть… -  потягиваясь, сказал Герасим.
- Какого деда? – не понял Калдырин.
-  Ну, который: «закинул невод»…
- Вон тебе дед! С приятелем… и Калдырин  показал на приближающегося маленького  полного краснорожего старичка,  шедшего под руку с  высоким худым брюнетом. У брюнета были раскосые  веселые глаза и мушкетерская бородка.
- Мыхалыч и Игореха Белых. Дон Кихот и Санчо Панса. Уже успели поддать.  А вон и бабка. С ведром…
Однако, при ближайшем рассмотрении, бабка оказалась  совсем не бабкой, а очень злой женщиной средних лет. И к тому же женой Кошача.
- А где Палыч? -  поздоровавшись, спросил Аркадий.
 - Да он на море.
- В камышах сидит?
- В конопле он сидит! – ответила супруга. – Нашел где-то тайный остров и рожу накуривает…
- Так, что - нам его не ждать? – расстроился Калдырин.
- Да к вечеру будет, куда он денется. А вы стаканы берите, да и ожидайте спокойно… Время - оно и пролетит… И ухи вам ведро налью…
За ожиданием в резной беседке под окуневую уху и познакомились. Пенсионер Яков Михалыч и художник-маринист Игорь Белых  были соседями по подъезду, знатоками рыбалки на озере Кудрявом  и ценителями историй за ночным костром. Калдырин, проживший один раз с ними на островах озера целую неделю теперь без деда и мариниста на рыбалку не ездил - скучно.


…Есть лица (независимо от пола, национальности, образования и социальной принадлежности) едва взглянув в которые, сразу понимаешь, что перед тобой – темная, но -  интересная  личность. Таким и был подъехавший на велосипеде егерь Сергей КошачИй. Со странным шевелящимся мешком на спине.
- Здорово, пацаны! – приветствовал егерь ожидавшую  компанию.
- Где пропадаешь, Палыч? -  поздоровался Калдырин. - Заждались, брат…
- Ревизию делал. Левому участку. Непорядок. Там. – Отводя  неадекватные словам глаза, озабоченно сказал Кошачий. – Наследство мне хреновое осталось. До меня на левом участке Несрукин-лесник с семейством  заведовал. Вот дал дед чаду – одни пеньки от леса  остались. И два удода.  Помню, увольняли его, а он все орал, куражился: природу, мол, покорять надо! А не защищать! Вот пристанем к тому берегу – посмотрите, как он ее покорил! Двадцать раз! Не вынимая…
За велосипедом прибежал и легендарный выжлец по кличке «Ушкуй», который  сразу же обнюхал промежности всей честной компании. Компания испуганно повторила футбольный жест. Пес улыбнулся и убежал в камыши.
- «Ушкуйка».. Эй! «Ушкуйка!» - закричали рыбаки. – Иди ушицы похлебай! Герасим, ты тоже зови!
- Ухуйка, ухуйка! – перепутал нетрезвый Раскавсов – На тебе колбаски!.
 - «Колбаски»… - передразнил журналиста Кощачий. – Нужна ему ваша «колбаска» если он  три дня назад олигарха за яйцо схватил!..
- Откусил!? – испуганно вскрикнули рыбаки.
- Неее… Только – нащелкнул. -  заулыбался егерь. – Штаны в этом месте оторвал, и главное – обслюнявил. И три часа держал. Пока с Москвой не связались,  с комитетчиками.
- Стреляли!?
 - Неее… Те посоветовали всю колбасу перед собакой вывалить. Так и сделали. Только тогда отпустил… Схватил колбасы, сколько мог и в камыши. И там сидел все время – до вашего приезда… Колбасой оттягивался…
- А среди нас олигархов нету, – настороженно произнес Яков Михалыч и пробежал как баянист по ширинке.
- А он это сразу понял… Хорошо отдыхаете! - Кошачий с тоской посмотрел на бутылки.
- Примешь? – И Аркадий  потянулся к пирамиде свежих стаканов на резном подносе.
- Не… Людка убьет. Я сейчас это дело полностью не употребляю. Вы вот что – сидайте половина в  «Люську», а я «Жорку»  с причала пригоню. На буксире пойдем… И кота на прогулку вывезти надо. Проветрить.
- Что за кот? – поинтересовался Герасим.
- А дикий. Из камышей. Зовут – Пиндос. Хочу из него производителя сделать. А котят – продавать. Дело верное. Пиндос-то – с хорошую Жучку ростом. Вот смотрите…
И Кошачий, одев зимнюю кожаную варежку,   вытащил из мешка, как кролика за уши, чудовищного  дымчато-полосатогого кота. Зверь  оскалился иглами огромных  зубов, растопырил лапы, зашипел, и презрительно оглядел страшными  и прекрасными желтыми глазами сидящих.
- Ты смотри! Прямо – Королевский Аналостан! – восхитился Расквасов. – Люблю таких!
 - Как тИгра! – и довольный егерь опустил  дикое создание в мешок. – Если ему волк попадется – только маленький –  порвет!
- Да… Тут у вас котам раздолье!
- А то! Природа, брат. Самые кошачьи места. Вон, дед-то, покойный Несрукин кошаков держал и даже дрессировал! У него кошки  по деревьям лазили, и яйца ему на яишню собирали! Каждое утро! По команде!