Павлов А. Н. Суммирование по аурам

ПАВЛОВ А.Н.

СУММИРОВАНИЕ ПО АУРАМ

Один заорал, толпу растя. Второму
прибавился третий, четвертый.
Смяли старушонку. Она, крестясь,
что-то кричала про черта.
В. Маяковский

ОБЩИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
     Как-то мне рассказали историю о том, когда при фольклорных исследованиях наших северных народных хоров попытки переложить их звучание на ноты оказались тщетными. Эти мелодии представляли такую звуковую вязь, которая не подчинялась правилам нотной грамоты и существующим канонам музыкальной композиции. В тоже время, было ясно, что звучание каждого такого хора являлось произведением. Но оно не укладывалось в наперёд заданные формальные структуры и подчинялось каким-то своим правилам мысли и чувств.
     Позже описание особенностей такого хора я встретил у Павла Александровича Флоренского – большого знатока музыки. Он описал это удивительное многоголосие в своей работе «У водоразделов мысли» [2006]. По его мнению, оно предшествовало полифонии с взаимоподчинением всех голосов друг другу и могло быть названо гетерофонией – полной свободой всех голосов, которую он обозначил как ««сочинение» их друг с другом, в противоположность подчинению» [Флоренский, 2006, с. 18]. Всё построено на импровизации. Но такая импровизация вяжется  каждым исполнителем многократно и многообразно в соответствии с общим делом многоголосия. Такие мелодии были построены не на формальных требованиях музыкальной грамоты, которой певцы, скорей всего и не знали, а, по выражению Флоренского, на  неиссякаемом океане возникающих чувств. Здесь нет явно выраженной причинной связи. Причин много и они остаются скрытыми. Следствия, из которых построено звучание хора, как бы причин не имеют, но в тоже время они не случайны. Следствия без видимых и не понятных причин. Причина может пониматься как нечто целое – будущее произведение.
     Размышления о происхождении русской народной песни нужны были Павлу Александровичу для иллюстрации того мысленного процесса, который отражает существо научного поиска и его механизм. Мышление можно уподобить некой беспорядочной паутине со своими направлениями нитей и узлов пересечений, с прямыми, обратными и обходными направлениями движения каких-то невидимых траекторий. Однако кажущийся беспорядок в этом плетении подчинён целостному мотиву поиска.
     Разговор Флоренского о невидимых траекториях паутины мышления приводит к соблазну обратиться к разработкам Ричарда Фейнмана в области квантовой механики.
     Речь идёт о толковании известного дуализма волна-частица в поведении электрона. Классический эксперимент с прохождением электрона через одну (правую или левую) щель экрана, подтверждающий его поведение как частицы (масса электрона измерена), и поведение его как волны при наличии двух щелей получил несколько вариантов интерпретаций. Одна из них принадлежит Ричарду Фейнману [Грин, 2005]. Она состоит в том, что при возникновении необходимости выбора электрон отказывается выбирать и проходит через две щели сразу. Такая, парадоксальная на первый взгляд, возможность возникает потому, что электрон перемещается одновременно по всем допустимым траекториям. Такой подход получил название фейнмановского суммирования по путям. Стивен Хокинг называет эти траектории историями [2005]. Представления Р. Фейнмана не укладываются в наши бытовые ощущения, но Брайан Грин рекомендует такого рода сомнения держать при себе, поскольку квантовая механика их принимает и подтверждает теоретически и экспериментально, а электрон это не камень и не пуля.
     Из сказанного я предлагаю, по крайней мере, два вывода:
1. Фейнмановские траектории можно поставить в соответствие с беспорядочной паутиной мысленного процесса П. Флоренского и народным хоровым пением в океане чувств людских.
2. Вероятностные волны – это второе скрытое свойство частицы, которое она вынуждена показывать и реализовывать, когда ей необходимо сделать выбор в своей истории. Если делать выбора не нужно (в случае одной щели) волновые свойства не проявляются, и мы видим только частицу.

БИОПОЛЯ И АУРЫ
Существование биополей сегодня можно рассматривать как факт жизни. Их внешнее проявление фиксируется в виде ореолов над головами ликов святых, показываемые на иконах. Можно задать вопрос:
– Почему богомазы эти ореолы писали. Что они их видели?
Я допускаю, что да, хотя бы потому что мне самому пришлось такое сияние наблюдать.
    1990 год. В Челябинске проходила Научно-производственная конференция по проблеме техногенных отходов. Тематика конференции была настолько актуальной и настолько касалась каждого участника, что вечерами почему-то в нашей комнате бедной гостиницы собирались этакие междусобойчики. Говорили о делах. У кого, где и когда, что-то получалось. Не боялись делиться идеями. Временами всё это напоминало базар, который в таких ситуациях называется мозговым штурмом. В небольшой номер набивалось много народу. Стояли даже в дверях. Большинство просто слушало. Разговоры « крутились», в основном около стола. Любопытно, что при этом не было ни спиртного, ни даже чая. Был только разговор. В один из таких вечеров, напротив меня через стол на железной солдатского образца кровати, сидело трое. Кажется, они приехали с Камчатки. И вот в какое-то мгновение над головой одного из них, что сидел посередине, я увидел настоящий светящийся нимб. Это длилось недолго, но достаточно, чтобы свечение зафиксировалось в моей памяти. Я воспринял живой нимб как что-то личное, как предназначенное только для меня. Никому об этом не сказал. Даже «владельцу» ореола. Думаю, о таком свечении над его головой он даже не подозревал.  Прошло уже 20 лет, а этот нимб я помню хорошо и отчётливо. За эти годы  некоторым людям я рассказывал о виденном мною, не знаю, чуде или подарке. Никто не верил. Уж очень мы все приземлены.
     Думаю, что такая приземлённость мешает нам жить. Больше я молодого тогда человека с нимбом не встречал и судьбу его не знаю. Но то, что он был отмечен среди нас, в этом не сомневаюсь. Нимб над живым человеком. Возможно, над каждым такой нимб есть, по крайней мере, в моменты эмоционального возбуждения и обострённого восприятия происходящего. Но почему увидел его я?