Всё в стакан

Очередное летнее утро Геннадий встретил на лавочке около родного подъезда. Прохлада нежно погладила его по левой мятой щеке. Правой захотелось такого же прикосновения, но щека была плотно прижата к чему-то теплому. Поднять голову оказалось труднее, чем разлепить глаза. Боковым зрением Гена рассмотрел полосатую ткань футболки Дмитрия Ивановича, к которому все обращались по имени и отчеству за интеллигентный вид. На его дружеском плече он и провел эту ночь.

Гене вспомнилось, как они вместе с Димой ходили в один школьный класс, как наперегонки решали задачки по математике, учили сложные правила по русскому языку, обсуждали любимых героев книг и фильмов. В юности оба слыли красавцами и нравились девчонкам. Первый раз выпили вина на выпускном вечере в школе. А потом как-то пристрастились, постепенно втянулись в спиртное болото и отказались от создания крепких семей, от рождения детей, от рабочего отдыха на даче. Гена, например, бросил невесту прямо в день свадьбы. Не пришел в ЗАГС. Зато пришел к Диме и они за стаканом долго говорили о тяготах семейной жизни, которых никогда не знали.

С тех пор каждое новое утро начиналось для Геннадия одинаковой головной болью, сухостью во рту и отсутствием надобности куда-либо идти и что-либо делать. В глазах общества Гена был неработающим алкоголиком, пьяницей, бухариком, но не забулдыгой. Выглядел опрятно, жил в квартире вместе с мамой, которую очень любил. По-своему, конечно. Он видел мать часто плачущей о его несложившейся судьбе, смиренно слушал ее ругань на его пьяную жизнь, но пить не бросал.

Алкоголь давно стал его воздухом, пищей для тела и ума. Геннадий пил, не закусывая. После выпитого его тянуло поговорить, пофилософствовать. Собеседников хватало! Друг детства Дмитрий Иванович, Колян из дома напротив, дед Толик, живший через двор. Они всегда были рады поддержать Гену в его стремлении побеседовать.

Дед Толик, правда, больше молчал, иногда вставляя в разговор пару мычаний. Он подключался к компании только ради похода в магазин за очередной дозой философии в бутылке. Во время беседы часто пребывал в сильном раздражении, злился на собутыльников, а те не понимали, за что.
Бывало и сказать ничего не успеют, только обратятся: "Дед Толик, смотрел вчера новости?", или "Дед Толик, передай стакан!", или "Дед Толик, болеешь?". И все! Злые глаза, мычание, сжатые кулаки... Просто по паспорту деду Толику было 48 лет. По паспорту он был еще даже не пожилой мужчина. Паспортные данные расходились с внешним видом Толика до такой степени, что кроме, как дедом, его никак и не называли. В душе же ему было лет сорок, а в зеркала он давно перестал смотреться.

Гена потеребил Диму за плечо. Тот проснулся и промычал что-то, напомнив этим деда Толика.
- Пойдем в магазин, - просипел Гена сухим горлом.
Дмитрий Иванович согласно кивнул. Оба встали и на шатающихся ногах поплелись до магазина.
- Вы туда? - окликнул их Колян, выглядывая из окна первого этажа.

Колян жил как король - один в двухкомнатной хрущевке. Соседи удивлялись тому, что он ее еще не прОпил. Но Колян даже не был должником и исправно платил за квартиру, зарабатывая деньги то сторожем, то грузчиком. Еще и на выпить оставалось.

- Туда! - ответили два сиплых голоса тихим хором.
- Подождите-покурите! Я с вами, - крикнул Колян и выскочил из подъезда через минуту, лишив друзей возможности отдохнуть.

Путь продолжили молча, время разговоров еще не пришло. В соседнем дворе их уже поджидал дед Толик. Он присоединился к процессии и даже возглавил ее, потому как был в это утро бодрее остальных. Вчетвером мужчины подошли к дверям магазина.

- А чего это он закрыт? - удивился Колян. - Время-то сколько?
Часов ни у кого не было.
- Присядемте на бордюр, - интеллигентно предложил Дмитрий Иванович. - Подождем открытия.   

Они уселись на широкий бордюр под высоченной пихтой. Мимо спешили мужчины, женщины, дети, собаки и кошки. У всех были свои дела. Вдалеке показался силуэт Гениной соседки. Она отвела дочь в детский сад и возвращалась домой. Вот у кого можно узнать время! Девушка добрая, вежливая.
- Доброе утро! - как можно громче поздоровался Гена.
- Здравствуйте, - ответила девушка и внимательно посмотрела на пихту.
- Не затруднитесь ли подсказать, который час? - осилил выговорить Дмитрий Иванович.
- Восемь двадцать где-то, - не сводя глаз с пихты, ответила соседка.
- До девяти еще долго, - расстроился Колян.
- Ждем! - неожиданно четко произнес дед Толик.
- Ой, а вы белочку видите? - спросила девушка у сидящих на бордюре.

Вопрос повис в воздухе. Каждый подумал свое: она издевается; шутит; откуда она знает; неужели, она из наших.

- Да вон же, на дереве - белочка рыженькая! Наверно, из леса пришла, - соседка показывала рукой на пихту.
По стволу и ветвям дерева действительно скакал лесной зверек.

Не издевается; не шутит; она не знает; выпить не предложишь - мысли растворились в пространстве три раза облегченно и один раз расстроено.
Соседка ушла. Ожидание продолжилось в еще более тягостном молчании. Каждый из четверых вдруг пожалел самого себя, подумал - не бросить ли пить и начать жить заново, но тут магазин открылся.

Общими усилиями денег хватало на целую бутылку. Уже на кассе Геннадия окликнул знакомый женский голос:
- Геночка, привет! Как жизнь? Как мама? Что нового? Почему не на работе? - затараторила Люда, так и не дождавшаяся Гену у ЗАГСа много лет назад.
- Да я, да я, да я... - несвязно бормотал Гена, забыв от удивления все факты своей жизни.
- А пойдем ко мне, кофе тебя угощу, посидим-поболтаем. Я, кстати, так и живу одна! - не унималась Люда и подталкивала Гену к выходу, вытягивая его из спиртного болота, уводя из компании добрых друзей по стакану.

Разговор за кофе обошелся без упреков. Люда как будто не замечала смачного запаха перегара, в миг окутавшего всю ее кухню и ее саму. Она была рада Гене, а Гена был ошарашен, что кто-то из трезвой жизни был рад ему, хотел с ним разговаривать.

- Оставайся у меня жить! Помнишь, мы же хотели пожениться? Давай сейчас попробуем. Прямо так, без штампа, - предложила Люда и кокетливо улыбнулась.
- Ну, я это... Не знаю...
- Решено! Маме твоей я сама все расскажу, а ты давай в ванну, и в магазин поедем, - постановила Люда.

"А что? - вдруг подумал Гена и вспомнил про белку на пихте. - Может, еще смогу стать путным мужиком".

Двор не видел Гену два месяца. Мать была на седьмом небе от накрывшего ее счастья. Собутыльники искренне радовались за него и ставили в пример всем, кто прикладывался к стакану и жаловался на жизнь. Мол, можно вырваться из болота.

Как Гена снова оказался на лавочке около родного подъезда, он не помнил. Потому, как последние две недели от Люды ушел, беспробудно пил и ночевал в старом сарае под откосом. Семейная жизнь оказалась ему не по силам. Все время тянуло выпить и поговорить. Колян, Дмитрий Иванович и дед Толик встретили своего героя теплыми объятиями и взяли с собой в магазин.