Вчерашнее завтра. Часть вторая. Эпизод десятый

Клаус на правах хозяина, широко открыл дверь и пропустил друзей вперёд. В сопровождении трёх докторов Герман вошёл в палату.

Как только юноша переступил порог клиники, в нём началась нешуточная борьба двух противоположных чувств: безотчётный, ничем неоправданный страх напрочь старался вытеснить надежду на успешный исход. Никакие внутренние уговоры и самовнушение не помогали. Герман ничего не мог с собой поделать. Его организм, обманутый однажды, инстинктивно противился любому врачебному вмешательству. А сейчас адреналиновая атака, вероятно, достигла своей критической точки. У молодого человека дрожали ноги и сердце бухало так, что ему казалось, его удары слышат все окружающие.

Помещение,  куда его привели, напоминало операционную. Повсюду безукоризненный порядок и чистота. Напротив огромного окна,несущего в этот час тёплые потоки вечернего света, стояла аккуратно заправленная функциональная кровать. В её изголовье находились медицинские приборы и аппараты, о предназначении которых Герман мог только догадываться. Широкий прикроватный столик был заполнен большими и маленькими флаконами светлого и тёмного стекла. Здесь же лежали коробки с ампулами и блестящие металлические стерилизаторы с инструментами. Стеклянный шкаф при входе,  тоже вмещал в себя множество интересных вещей: упаковки с лекарствами, одноразовые шприцы, внутривенные системы, приземистые склянки с проспиртованными тампонами, железные биксы со стерильными салфетками.

Больничная атмосфера со всеми её прелестями лавиной обрушилась на юношу и вызвала жуткую оторопь. Первое, что возникло у молодого человека в голове - это желание исчезнуть отсюда, причём немедленно!

Переведя взгляд с медицинских предметов, которые кроме страха ничего не вызывали, на раскрытое окно, Герман поразился красоте заходящего солнца.

Высоко поднятые жалюзи полностью освободили чистые, недавно промытые стёкла, сквозь которые в комнату лилось золотисто-персиковое закатное сияние. Небесное светило, повернув на запад, распласталось по лазурному небу яркими, горящими охрой перьями. Лишь кое-где , местами ближе к горизонту пламенно-оранжевые всполохи, теряясь в облачной туманности, становились нежно-абрикосовыми или даже пастельными, пшеничного цвета отсветами. Кучевые облака, сливочно-румяные с розоватыми прожилками, словно яблочное пюре, разбросанное воздушными горками, cлишком низко, не спеша плыли в небесной невесомости.

При виде этой жизненной мистерии Герману немедленно захотелось прервать череду навязанных ему событий, стать сильным и избавиться наконец от придуманной для него кем-то бесконечно рецидивирующей болезни.

- Эта палата на сегодняшний вечер станет твоим гостеприимным пристанищем, - приветливо улыбаясь, произнес Клаус. Его внимательный взгляд остановился на лице юноши, но молодой человек был уже совершенно спокоен и решительно настроен на лечение.

- Да, вы правы, господин доктор, в стенах вашей клиники я должен оставить раз и на всегда то, чем меня щедро наградил наш замечательный Хайнер.
- Абсолютно с тобой согласен, мой мальчик. Я уверен, что в твоём случае совершенно ничего не потеряно! Проходи, располагайся. Тут обязательно нужно переодеться. Давай я тебе помогу. Извини, но здесь мы никак не обойдёмся без нашей фирменной пижамы. - Клаус протянул Герману аккуратно сложенные хлопковые штаны и рубаху.- Нужно строго соблюсти правила гигиены.

Как только с переодеванием было покончено, доктор заботливо помог гостю удобно расположиться на кровати:
- А теперь можешь прилечь.

Едва Герман коснулся головой подушки, как слабость, чутко дремавшая всё это время, просто раздавила его, впечатав в постель. Пот ледяной волной окатил лицо, руки тут же похолодели. Юноша в очередной раз услышал своё больное сердце, которое неловко, со скрежетом перевернулось в груди.

Клаус, всё это время внимательно наблюдавший за гостем, сразу заметил перемену. Айзенберг и Райлих старший тоже были на чеку . Профессиональный инстинкт сработал молниеносно. Эрнст  мгновенно распахнул обе створки окна. Гюнтер опустил слишком высокое изголовье кровати. Клаус тут же присел на вертящийся табурет рядом с Германом. Его мягкая тёплая ладонь легла юноше на лоб, пальцы  нащупывая пульс, взялись за запястье.

- Ты побледнел, Герман. Снова приступ?
- Второй раз за последние сутки. Боль усиливается...Тошнит.
- Ничего, не волнуйся, всё будет хорошо.
Доктор снял висящий на шее стетоскоп и,  расстегнув пижаму, приложил блестящий диск к груди Германа.

Айзенберг, взяв телефонную трубку, отошёл в сторону:
- Добрый вечер! С кем я говорю? Хельга? Это Гюнтер Айзенберг. Узнали? Очень приятно! Хельга,  будьте добры приготовьте внутривенную систему для дезинтоксикации, да на "Гемодезе", и позвоните в лабораторию, пусть пришлют кого-нибудь для забора крови на развёрнутый общий анализ, биохимию и токсины, да по экспресс методике. Хорошо! Поторопитесь, пожалуйста! Мы ждём! Седьмая палата.
Гюнтер подошёл к постели Германа и взял его за руку:
- Потерпи немного.
В ответ молодой человек измученно улыбнулся и кивнул, тем самым говоря: "Терпеть согласен, но недолго! Очень больно!"
От невыносимой боли Герману стало трудно дышать. Он старался не двигаться, чтобы не провоцировать её новые вспышки.
- Гюнтер, чем вы снимали болевой синдром?- спросил у друга Клаус.- Есть ли противоядие?
- Ты знаешь, в наши руки по воле случая попала аннотация к этой отраве,   там чёрным по белому написано, что боль купирует, как это ни странно, единственный антидот - морфина гидрохлорид.
- А ларчик-то просто открывался! Алкалоид против алкалоида. Есть в этом ни странность даже, а некоторая закономерность. Ну, уж чего-чего, а этого добра у нас хватает. Позже принесу ампулы. Наркотики хранятся у меня в кабинете, в сейфе.

- Ну, что, мой мальчик будь мужчиной! Скоро всё благополучно закончится.- Клаус снова присел возле Германа.
Юноша опустил глаза на свои жёлто-багровые от многочисленных гематом предплечья и запястья:
- У меня все руки в синяках, господин доктор, - тихо произнёс он.
- Даже не думай об этом! Я найду нужные мне вены. Сейчас мы поставим тебе венозные катетеры, чтобы десять раз не колоть  и не мучить тебя. Они пригодятся нам и потом для гемодиализа. Пока будет обрабатываться анализ крови, ты полежишь под капельницей, чтобы снять абстиненцию, позже подключим тебя к аппарату искусственной почки, только судя по твоему состоянию, одним сеансом я думаю здесь не обойтись. Тебе придётся побыть в клинике какое-то время.

Вымыв по локоть и обработав специальным раствором руки, Клаус надевал перчатки, когда на пороге появилась медицинская сестра:
- А вот и Хельга! Как раз вовремя! Ну, что дорогой мой человек? Я думаю начнём.

В нос ударил резкий запах спирта. Кожу обжог холод быстро-улетучивающейся жидкости. Герман скосил глаза и наблюдал за тем, как Клаус привычным размашистым движением обильно и тщательно смазывал внутреннюю поверхность его предплечья и плеча с помощью пинцета с длинными браншами, в которые был зажат проспиртованный марлевый тампон.
- Поработай кулачком, - попросил доктор юношу.
Венозный жгут с силой давил на плечо. Под кожей змейками проступили наполнившиеся кровью вены.
- Вот так, хорошо. Теперь зажми.

Молодой человек резко сцепил согнутые пальцы.
- А сейчас... немного терпения. Просвет иглы у катетера довольно большой. Будет, так скажем, чуть-чуть неприятно...
- Всё, молодцом! Можешь разжать кулак.
- У вас лёгкая рука, господин доктор!- Герман с благодарностью посмотрел на Клауса.
- Спасибо за комплимент, мой мальчик!- доктор, сняв перчатку, ласково погладил юношу по щеке.
- Хельга, помогите мне подключить систему,- обратился он к подошедшей медсестре.-Поставьте дозатор на " медленно-капельно"
- Всё готово, господин доктор!
- Хорошо! Благодарю!
- Скоро станет легче, Герман,-  Клаус мягко взял  парня за плечо.- А к вам, Хельга, у меня ещё одна просьба. Вот вам ключи, принесите, пожалуйста из моего кабинета морфин, в журнале я распишусь позже.
- Да, я всё сделаю. Могу идти?
- Да, вы свободны.
- Клаус, мы, пожалуй, тоже пойдём.
Айзенберг и Эрнст, всё это время тихо беседовавшие между собой у окна, направились к выходу.
- Вручаем тебе самое ценное, что у нас есть, - улыбаясь, промолвил Гюнтер, кивком головы указывая на младшего Райлиха.
- Я с радостью постараюсь оправдать ваши надежды.
- Не скучай, Герман. Утром увидимся, - обратился к брату Эрнст.
- И главное, ничего не бойся!- Добавил Айзенберг.- Ты в надёжных руках.
- Хорошо, я постараюсь.
На бледном лице юноши появилась слабая улыбка.

Продолжение следует: http://proza.ru/2023/09/12/608