Ёлки, это вам не палки

Вообще-то мне проще, потому что мужик, а это вам не просто так, это ого-го! А с другой стороны, да что там говорить! Вы про всякие там явления, их ещё стихийными бедствиями называют что-нибудь слышали? А Нинку мою знаете? Так вот, ответственно, как мужик заявляю: любое стихийное бедствие в сравнении с моей Нинкой — это всё равно, что сидишь тихо-мирно у себя на балконе и пивко холодное попиваешь. Знаю что говорю, и мужики знают, что я говорю исключительную правду.

Ну вот, далеко ходить не надо: вот скажите мне, почему лысые мужики есть, а лысых женщин не бывает? Не знаете? А я знаю! Я сам почти-что уже лысый, чуть-чуть осталось! А всё из-за ёлок. Да, да, тех самых на которые игрушки всякие вешают. Я вот Нинке своей объясняю: ну нельзя ёлку выбрасывать, нельзя! Мало того, что она денег стоит, да ладно, с деньгами этими… Вы хоть раз видели, чтобы ёлка, вот так, запросто, у мусорки валялась?! И я не видел, потому что знаю, почему они не валяются. Я у Нинки спрашиваю:

- Ну вот зачем тебе ёлка?
- А чтобы как у людей, чтобы красиво было!

И всё, и хоть ты тресни! Пытаюсь намекнуть, ну, а вдруг и у неё мозги всё-таки имеются? Говорю ей, ласково так говорю:

- Ты видела из своей парикмахерской сколько народа перед Новым годом ёлки домой тащит?
- Видела. - говорит. - Много. Даже к нам в парикмахерскую с ёлками заходят, но мы ругаемся.
- А ты видела? - спрашиваю. - Ну после всех этих праздников, сколько народу те же самые ёлки на помойку тащит?
- Видела. - отвечает. - Мало тащут, а это потому что все мужики ленивые.

- Не ленивые, - а самого, нет, не злость, а жалость, что нету мозгов у Нинки, распирает. - а умные и предусмотрительные. - и дальше пытаюсь её вразумить. - Вот ты хоть разочек подумала своей этой самой, которая головой называется, а вдруг как война, что делать будешь?! Меня-то сразу воевать заберут, а как только заберут, так сразу же отопление отключат, вон, про это даже в газетах пишут. Чем квартиру отапливать будешь?!

Вы думаете она понимать начала?! Ага, как бы не так! Плакать начала:
- Ой, Коленька, родненький ты мой, и на кого же ты меня покидаешь! Ой, ранят тебя там, на войне той проклятущей!

А дальше в голос и бесполезно с ней разговаривать. Голосит, да ещё и причитает, что ранят меня, ну, это уж к бабке не ходи, и ранят обязательно в то самое место где мужская гордость располагается! Тьфу! А про то, что скопили бы этих самых ёлок, и живи себе, не тужи, у печки грейся и мужа с победой, да с орденами за подвиги полученные, дожидайся. Не понимает она этого. Про ранения там всякие срамные понимает, а про тепло в квартире ничегошеньки не понимает...