Юрий молчанов повесть испытание чувств

ИСПЫТАНИЕ  ЧУВСТВ     символов 310067
ГЛАВА I. 

Дорога выползала змеей из города, изгибалась дугой и терялась за лесом. Деревья плыли за окошком. Машина набирала скорость. По обе стороны дороги мелькали светящими окнами дома. Потом начался лес по обеим сторонам дороги. Она была извилистой, впереди метров на сто пятьдесят дороги не было видно.
Машина подъехала  в деревню Куватка. Из запылённого БМВ вышел Сергей Хилов. Потянулся, раскинул руки, лицо подставил полуденному солнцу. В деревне Куатка было слишком жарко. Сергею нравилась здешняя жара, смягченная ветром Братского моря и запах хвои. Воздух был чист, а речушка, вьющаяся поблизости, сверкала густой холодной синевой.
От Ангарска до Братска можно проехать за час. От Братска до деревни Куватка около двух часов езды по ухабистым дорогам. Сергей Хилов ехал на свадьбу к Дмитрию Петрову и Виктории Устиновой.
– День для свадьбы был отличный. Отец Виктории – Эдуард Устинов показал, куда ставить столы. Чтобы все успеть расставить столы для свадебного торжества, в их распоряжении час.
Женщины столпились в комнате Виктории. Младшая сестра Виктории – Катерина, восхищалась платьем сестры, вздыхала и закатывала глаза, видя сестру во всем её великолепии. Катерина радовалась за сестру. Виктория была красивой невестой. Все женщины суетились вокруг нее. Невеста повернулась к Катерине, спокойно надевающей в углу комнаты свое белое платье, оно подчеркивало красоту девушки. Капроновые чулки оказались весьма кстати. Когда присутствующие повернулись и посмотрели на Катерину, стоящую в углу, со светло-золотыми волосами с вплетенными в них белыми розами, она показалась им ангелом. Виктория по сравнению с Катериной выглядела, слишком нарядной и не такой очаровательной. В Катерине не было ни капли кокетства, ничего вульгарного, а только нежная мягкость потрясающей красоты.
Виктория с Дмитрием приехали в парикмахерскую, посмотрели каталоги, работы самой директрисы Ирины. Ирина сразу решила, какую прическу будет делать, и подвела Викторию к принятию этого решения.
Решили, прическа будет простая. На затылке, должна находиться основная масса волос с переплетением. Помаду Ирина посоветовала подобрать под цвет платья.
Дмитрий и Виктория считали, что на свадьбе главное не удивить всех гостей широтой размаха угощения, а получить удовольствие от происходящего. У них не было возможности проводить шикарную свадьбу.
 Решили сэкономить на аренде помещения и провести свадьбу дома у Виктории Устиновой. Кроме этого, матушки, бабушки, тетушки помогли организовать стол, которым уж точно никто не отравится. Было принято решение, что одевают молодоженов их собственные родители. Чтобы получить эксклюзив, свадебные кольца заказывали у ювелира.
Украшать территорию двора они начали с самого начала, по пути движения гостей. Яркие розовые бутоны прикрепили на забор и калитку. Украсили деревья и кусты бумажными цветами.
Цель выкупа – хорошо провести время, познакомиться с женихом и его друзьями.
Жених подготовился основательно. Во время выкупа он проявил себя как ответственный, остроумный, и не жадный человек. Заранее узнал у невесты, как зовут ее близких родственников. Подготовил мелкие деньги, шампанское для прохождения выкупа, миниатюрные подарки, конфеты и различные сладости. Кейс, был полный набит «искусственных» денег. Прочитал стихотворное признание, под гитару пел серенаду для своей любимой. Преподнёс цветы и символичный подарок родственникам невесты.
Вся работа по организации второй части свадьбы полностью на добровольных началах была возложена на друзей молодоженов, просто на хороших знакомых.
Когда невеста выходила из машины, такая нарядная, красивая, люди расступались. Для молодых образовали проход и пускали мыльные пузыри. Дети, наряженные ангелочками, осыпали молодых лепестками роз! Люди играли на гитарах, пели, Виктория и Дмитрий кусали каравай. Буря восторга, радости и какого-то детского счастья. Кажется, на дорогой свадьбе многие люди не чувствуют того, что чувствовали они, видя искренние и добрые лица нескольких десятков очень близких их сердцам людей.
– Отлично... Катерина хорошо выглядит, – сказала одна из женщин. Люди не могли отвести взгляд от плавных ее движений и прекрасного лица под венчиком нежно-белых роз.
У Виктории в руках был огромный букет роз, и женщины в комнате повернулись к невесте и продолжали восхвалять ее.
– Ну, нам пора отправляться, – сказала мать невесты – Ольга Устинова и повела всех во двор, где их уже ждали Эдуард Устинов с женихом – Дмитрием Петровым. Заказали несколько машин, чтобы доехать до ЗАГСа. На свадебную церемонию пригласили в основном только близких людей.
– Ты просто прекрасна. – Отец нежно, поцеловал дочь в щеку, сквозь фату и ласково стиснул ей руку. Они направились к машинам, чтобы проводить невесту в ЗАГС, там она станет женой Дмитрия Петрова.
 Свадебная церемония состоялась в ЗАГСе. Там жених с невестой давали друг другу клятву верности. Виктория выглядела красивой в платье, которое ей сшила мать, а Дмитрий казался совсем юным в новом синем костюме.
Прошло все прекрасно, и участники церемонии постояли немного на улице возле ЗАГСа, весело болтая друг с другом.
Организовали длинный стол из строганных досок, а поверх досок постелили клеёнку. Посередине сидели жених и невеста лицом к танцевальной площадке, а родственники и друзья сели рядом. На столе было много цветов.

Приехали домой, Ольга Устинова пошла на кухню и начала давать указания родственниками, чтобы они носили блюда с едой, расставляли их на столы, которые находились на улице. Вскоре столы просто ломились под изобилия и тяжестью блюд. Эдуард Устинов мастерски открывал вино,
– Дмитрий, как ты себя чувствуешь в роли женатого мужчины? – спросил его Алексей Белов. Дмитрий, посмотрел на него, произнёс, что он доволен, что стал членом семьи Устиновых. Это было для Дмитрия Петрова ответственным и важным событием в его жизни.
Девушки не скучали и продолжали веселиться. Гости начали прибывать. Одетые в праздничные наряды. Через час, как толпа, состоящая из пятидесяти гостей, разместилась вдоль длинных столов, полных угощения.
Сергей Хилов радовался другом, но все-таки не спешил последовать его примеру. Пока он не собирался связывать себя брачными узами. Прежде чем жениться, в жизни существуют другие вещи, которые он должен сделать. Закончить юридический факультет. С дипломом юриста, с имеющимися связями, он вполне может преуспеть. Эта жизнь больше всего подходила ему. В этом никто не сомневался. Перед Сергеем Хиловым откроется возможность проявить себя. Его манеры просто очаровательны, окружающие влюблялись в него. В нем сочетались свое собственное мнение, прямота, к тому же он был дьявольски обаятелен.
– Пойдем, познакомимся с гостями? – Предложил Сергею Дмитрий Петров.
Сергей увидел очаровательную девочку, смотревшую на него. В простом белом платье, стоя в стороне, застенчивая, Катерина смотрела прямо на Сергея, и казалось, в глазах отражалась голубизна неба, а солнце запуталось у нее в волосах. Босоногая, она еще совсем ребенок. Ребенок с красивым телом и огромными голубыми глазами, взгляд которых проникал, прямо ему в душу, когда их взгляды встретились. Изящной рукой она откинула светло-золотистый локон с лица. Сергей стоял, боясь пошевелиться, она поразила его своей красотой. Боялся произнести слово или отвести взгляд от этих пронзительных голубых глаз. Таких красавиц; он не встречал. Девушка в простом белом платье и с босыми ногами выглядела удивительно невинной. Они друг другу улыбнулись
– Привет, – проговорил Сергей и был парализован под взглядом ее глаз.
Она еще раз улыбнулась и осторожно приблизилась к нему. В ее глазах он увидел любопытство и интерес к себе.
– Вы друг Дмитрия?
 Он удивился своим чувствам.
– Мы вместе учились с Дмитрием и Алексеем Беловым.
Катерина никогда не видела Сергея раньше. Он элегантно одет. Его утонченность завораживала ее. Все было безукоризненно и опрятно: от белых хорошо выглаженных брюк, до дорогой рубашки. Изящные руки и ярко-красный шелковый галстук. Ее поразили его глаза, они притягивали ее как магнит.
– Он не знал, о чем с ней говорить, с юной девушкой. Ей не больше пятнадцати лет. Почему у него перехватило дыхание от одного ее вида?
– Вы из Ангарска?
– Сейчас да.
– А на каком факультете вы учитесь? – Ее глаза ярко сияли.
– На юридическом факультете в Иркутске.
– Тяжело.
– Нелегко. А чем ты занимаешься?
– Я хожу в школу.
– Ну и как, нравится?
– Иногда.
– Он улыбнулся ей. Ему стало интересно, как ее зовут. Может быть, Глаша, Нюра, Фрося. В этой глуши раньше только так называли девушек.
– Я Катерина Устинова.
– Ты что, родственница невесты?
– Она моя сестра.
Сергей удивился.
Она улыбнулась, как будто желала поделиться с ним каким-то секретом:
– А вы, правда, когда-нибудь вернетесь? – Как бы это тоже почувствовала. Не хотела, чтобы он уходил. Катерина не видела мужчин, таких красивых, как Сергей, кроме тех кинозвезд на фотографиях. Но он настоящий. Говорил с ней так, как будто она взрослая.
– Я хотел бы вернуться. Наверное, обязательно приеду как-нибудь навестить товарища. Я обязательно навещу Дмитрия... – Чуть не сказал: «И тебя», но знал, что не может сказать это ей. Ему вовсе не хотелось обижать девочку.
Может, она только кажется ему такой красивой, а может виновато настроение, хороший день, и сама атмосфера свадьбы. Сергей стоял, смотрел, наблюдая, как Дмитрий дернул Катерину за волосы, что-то сказал ей, потом она с веселым смехом погналась за ним. Когда Сергей хотел уйти, она остановилась, замерла и посмотрела в его сторону. Ему показалось, что девочка хочет что-то сказать.
Банкетным залом служила в тот вечер вся территории прибранного двора. Закуски, в тарелках и ящики с шампанским, расставленные на столиках, по всей территории двора. Были  приготовлены замечательные блюда из мяса и овощей. Для свадебного стола испекли необычный кекс. Этот кекс был намного больше тех, что продаются в магазинах. Он был красочно украшен красивыми кольцами.
Поздравляли новобрачных пением под гитару, шутками, прибаутками. Организовали развлекательные конкурсы, никто не сидел на месте.
Перед танцами, в программу банкета включили игры.
Тамада читал рассказ о женихе и когда он произносил слово «горько», новобрачные должны поцеловаться.
– Однажды принесли аисты маме румяного красивого мальчугана по имени Дима. Ребёнком был спокойным. Хорошо кушал, быстро рос. Не любил манную кашу – она ему казалась горькой.
Когда Дима стал ходить, то часто падал, шишки набивал. А мама от этого очень волновалась. В школе Дима занимался лёгкой атлетикой и бегал быстрее всех мальчишек. Учился всегда хорошо. Однажды съела собака его домашнее задание, и Дима двойку получил. Когда мальчик показал дневник, родители очень расстроились, им стало горько. Дима вырос, встретил прекрасную девушку, сделал ей предложение. И у него сегодня свадьба. Посмотрев на эту замечательную пару, хочется крикнуть им от всей души: «Горько!»
Чей-то голос объявил: – Танцуют жених и невеста!
Неожиданно чьи-то руки стали подталкивать молодых к деревянному помосту для танцев.
Виктория отрицательно покачала головой. Она смутилась. Оркестр заиграл что-то певучее и сказочное. Дмитрий заулыбался и взял её руку.
– Пойдем? – Разве у нас есть выбор, – спокойно сказал он
Она согласилась и попала в его объятия, опустив глаза. Муж прижимал молодую жену к себе, и Виктория почувствовала, что всю жизнь этого ждала.
Вздохнув, положила голову Дмитрию на плечо. Муж легко прикоснулся губами к её волосам.
– Мы никогда раньше не танцевали так? – пробормотал Дмитрий.
В его объятиях, жена удобно устроилась. Они двигались вместе непринужденно и плавно.
У Виктории перехватило дыхание. Дмитрий, как будто прочел ее мысли.
– Виктория, – прошептал он.
Глаза её медленно приоткрылись. Увел ее с помоста в тихий уголок двора.
Жена слышала жужжание насекомых, чувствовала запах цветов.
Отец попросил младшую дочку спеть. Катерина покраснела и покачала головой, белокурая длинная прядь упала ей на лицо. Стояла она в тени дерева, но сзади пробился сквозь листву луч солнца и высветил золотом ее светло-золотистые волосы. Пораженные ее красотой, мужчины на мгновение замерли. Катерина подняла голову, взглянула на отца: выражение ее глаз было застенчивым.
– Людей вокруг слишком много... и потом... мы же не в театре...
– Какая разница? Как только начнешь петь, обо всем ты тут же забудешь.
Отец всегда любовался её пением и гордился с, как поет дочь. Ее красивый, сильный голос притягивал к себе, как притягивает восход солнца. Ему не надоедало ее слушать. Парни принесли с собой гитары. Спой одну или две песни, чтобы поддержать праздничное настроение.
Катерина увидела в глазах отца чуть ли не мольбу. Она никогда не отказывала ему. Ее бросило в дрожь при мысли, что придется петь перед Сергеем. Он может подумать, что она глупая. Когда их глаза встретились, наступила тишина, и за это мгновение смогли взглядом сказать друг другу все, о чем не говорили вслух. Девочка решила, что это, будет ее подарок Сергею, что он всю жизнь будет помнить ее. Дочь кивнула и подошла к отцу туда, где её ждали все остальные. Сергей подошел к Дмитрию, Катерина, обернувшись, увидела, что он смотрит на нее. На расстоянии чувствовала его взгляд, полный любви.
Катерина взяла гитару, у одного из парней, молодые парни, глядели на нее с одобрением и восхищением. Мать наблюдала с крыльца за дочерью. Девушка спела несколько баллад, которые они с отцом пели вместе. Через минуту, вокруг собрались гости, стояла тишина, позволяя ее красивому сильному голосу завораживать их. Сергей, чувствовал, как растворяется в музыке и в этой красоте ее голоса. Когда замолчала, повисла долгая тишина, все в немом изумлении смотрели на нее. Толпа разразилась аплодисментами. Сергей долгое время не мог произнести ни слова. Катерина рассмеялась. Молодой человек почувствовал, как проникает в него, жемчужная россыпь ее смеха. Никогда еще не было так велико желания прильнуть к ее губам. Он хотел поговорить с ней, но она с отцом ушла куда-то. Через несколько минут отец вернулся с младшей дочерью.
Когда вроде бы все закончилось, фата и платье сняты. Молодые выходят из дома и вдруг, то тут, то там, по всему двору начинают загораться мерцающие огоньки. На деревьях прикреплены с греющими свечами стаканчики. Все вокруг светится, мерцает, это очень красиво.
На следующий день Сергей готовился к отъезду. Ему надо навестить друзей, попрощаться и пожелать им всего хорошего. Стало мучительно жалко расставаться с ними. Дал себе слово, что обязательно сюда вернется. Это был грустный день для него.
 Сергей подошел проститься с ее родителями. Когда пожимал Катерине руку, ему стало обидно, что такой короткой получилась встреча.
– Надеюсь, мы когда-нибудь встретимся. Глаза у них стали серьезными, и она кивнула:
– Я на это надеюсь тоже.
Он сказал слова, которые не мог не сказать ей:
– Я не забуду тебя, береги себя Катерина...
– Вы тоже...
Не говоря ни слова, Сергей поцеловал ее в щеку, и быстро пошел к машине и уехал прочь. Сердце готово выскочить у него из груди. Катерина молча стояла среди своих родных и смотрела вслед удаляющейся машине.
Потом Катерина, пошла, помогать матери мыть посуду, оставшуюся после свадебного торжества. Она поймала себя на мысли, что думает о Сергее, об этом красивом юноше из Ангарска. Теперь она уже знала, кто он такой. Дмитрий рассказывал о нем, что он был их староста в классе. Дмитрию польстило, что школьный товарищ приехал к нему на свадьбу. Сейчас голова Дмитрия была занята вещами более серьезными. Они с Викторией решили провести медовый месяц на Байкале. Через две недели должны вернутся.
В полночь закончили мыть посуду и убирать со столов остатки трапезы. Собираясь отправиться в свою комнату, Катерина, пожелала родителям спокойной ночи. Она с отцом медленно пошли к ее комнате, он ласково посмотрел на дочь, нежно поцеловал ее в щеку:
– Когда-нибудь и ты уйдешь так же, как Виктория.
Дочь пожала плечами. Её это сейчас не интересовало. Она даже не представляла себе, как отец ее любил и очень гордился дочерью. Катерина улыбнулась в ответ отцу и кивнула.
Папаша потрепал ее по волосам, и тихо закрыл дверь. Дочь легла в постель и стала думать о Сергее, потом  взяла книжку и попыталась читать. Но строчки мелькали перед глазами, подобно бегущей строке рекламы, а тяжелые веки смежались от неодолимого желания спать. В конце концов, девушка сдалась на милость победителя, то есть бога сладких снов Морфея. Закрыла глаза, уснула.
Видит чудесный сон, будто он где-то, совсем рядом и покинул её ненадолго, всего на несколько минут и они встретятся.
Она идёт босая, босоножки её в руках, в белоснежном платье, волосы длинные распущенные, легкий ветерок их раздувает. Любовь вскружила ей голову с нахлынувшим чувством безграничного счастья. Легкой походкой она идёт по опушке усыпанной полевыми цветами. Опушка пестреет: белоснежные ромашки, небесные васильки, колокольчики. Вот и незабудки. Её любимые незабудки. Их очень много! Они приглашают её, манят своей необычной голубизной. Катерина собирает букет и вспоминает о преданиях. Незабудки – как слезы, пролитые невестами при расставании с любимыми. Превращаются эти слезы в голубые цветы, и девушки дарят их любимому на память.
Катерина поднимает взор к небесам и видит в небе одинокого журавля, который машет крыльями, разрезая небесную синь. Он, что-то кричит ей. Непонятно, что он хочет ей сказать.
– Журавленок, журавленок, меня с собой возьми! – Кричит она ему вслед.
Проснулась, часто дышала, и сердце учащённо билось в груди.
В комнате темнота, да пустота. Это был чудесный сон. С тоской вспоминает своего «журавленка».
Закрывает снова глаза, видится её снова берег моря, дуновение ветерка, запах цветов. Видит около себя шар. В этом шаре увидела берег и часть моря. Как будто она повисла над этим шаром. Четко видит, что внутри шара кроме песчаного берега и моря – больше ничего нет.
Решилась войти в этот шар.
Вбегает в шар и встала на песок. Просто удивилась реальности ощущений. С моря идёт прохлада ветра, ощущение ног на песке. У неё даже дух захватило. Всматривается вдаль, видит, – есть границы. Подумала, раз уж так все пошло, то надо увеличить мир. Почудилось, что море уходит за горизонт, а пляж простирается на триста метров, за ним начинается часть земли, на ней растут деревья, а в пятнадцати  километрах от пляжа начинаются горы.
Видит на пляже лежат люди, загорают. Недалеко находится пристань, она быстро прибежала на пристань и прыгнула в воду. Ох! Приятное ощущение, она плывёт, в прохладной воде. Выходит на сушу, падает на песок – ощущает какой он горячий. Решила – полежу немного. Через несколько минут ощущает, как солнце нагревает её тело. Посмотрела на причал, и удивилась, что там уже нет людей.
Заинтересовалась, а кто же в море живет?! Смотрит – пусто  ни травинки, ни рыбинки. Только хрустальная вода и песок. Подумала – куда же её дальше пойти. Решила пойти в город.
С пляжа идёт в город. Люди не замечает её. Некоторые прохожие останавливаются и смотрят на неё, Она тоже останавливается и смотрит на них, ждёт, что они скажут. Ничего не сказав, они шагают дальше. Подходит к ближайшему дому. Поднимается на пятый этаж, заходит в квартиру. Там сидит бабушка. Катерина здоровается с ней.
– Добрый день, бабушка. Что с вами?
– Захворала я.
Катерина смотрит на неё и понимает, что бабушка здорова и говорит:
– Бабушка, вы же абсолютно здоровы.
– Да? - Удивляется бабушка
– В этом я уверена. – Улыбаясь, девушка ей.
Бабушка удивленная встает с табуретки, подходит к Катерине, берет её за руку и говорит как что-то очень важное. У Катерины даже мурашки по телу забегали. Во всём теле, как будто какая-то энергия стала бурлить. Понимает, что энергия просто бьёт через край. Ощущает, что ее очень много, что она может эту энергию  воплощать во что угодно. Но её настораживает то, что она не может понять слов бабули.
Вдруг Катерина резко падает головой вниз. Пролетает вниз этажи, перекрытия, входит в землю и вновь серая темень в ушах начинается сильный писк. Писк всё усиливается, а она летит вниз.
Думает: – так. А куда же теперь меня выкинет. Не хочу очутиться в другом мире. Захотелось вернуться в тот мир, который она создала.
Проснулась, и ощутила, что она дома в кровати. После снова заснула.
Видит сон: Будто выходит из дома и проходит мимо магазина, поворачивает на рынок и увидела своего отца. Он покупал виноград, прямо целый мешок. Катерина постояла за спиной у него, посмотрела, удивилась и пошла дальше. Она подумала: а может ей полететь, часто мечтала летать, хотя бы во сне. После этой мысли пошла все быстрее и быстрее. И постепенно стала идти уже по воздуху. Сложно описать, она идёт, слегка наклонившись вперед, делает обыкновенные шаги, только по воздуху. Расставила в разные стороны руки, чтобы держать равновесие. Она так хорошо себя чувствовала, прямо на удивление.
Тут она просыпаюсь, светило яркое утреннее солнце. Казалось, на ветках за окнами  радостно поют тысячи лесных птиц. Полежала несколько минут, сонно мигая, глядя на окна.
В ее памяти стали развертываться события которые приснились ночью. В это трудно было поверить
 
ГЛАВА  II
Прелестная девушка Елизавета, словно расцветшая лилия, смеялась, любовалась природой, казалось, даже ветерок, дует для нее, разносит аромат ее тела. Приятно, что дарить она может этот аромат! У нее зеленый зонтик  и голубая, как небо, сумочка. Руки нежны, как корни лотоса, вьющаяся  прядь волос ниспадает на лоб, взгляд гордый. Легкая походка, с блеском туфельки, на низком каблуке. Мечтает о любви, такой, как в кино. Вздохнула, выпрямилась, – ей было весело. Рядом шел школьный товарищ Игорь. Один поцелуй; больше ничего! Разве полянки и рощицы в романах не для поцелуев? У нее такие стройные, красивые ноги.
Ей хотелось бегать, прыгать, играть в баскетбол. Вместе обедали, пили лимонад, катались на лодке. Чего же бояться? Игорь не хватал за руки, не сказал ей ни одного плохого слова. А какой обходительный!
Расставшись с Игорем, девушка ускорила шаг. Подошла к водоёму, остановилась. Осмотрела себя, все на месте, присела на корточки и стала рассматривать собственное отражение в воде – все такая же на щеках ямочки. Отчаянная и смелая, она была любительницей приключений.
Мама твердит: «Бойся мужчин. Смотря, какой мужчина! Если порядочный мужчина – бояться нечего». Поднялась, со лба отвела локон. Прошла мимо молодая пара: она маленькая, он высокий, нес на руках такого толстенького ребенка месяцев семи-восьми! Захотелось ей обнять малыша. Наверно, это очень интересно – выйти замуж! У женщины грудь полная, а руки тонкие, маленькая мама, пухленький малыш, просто прелесть! Малыш повернулся к Елизавете и, улыбнулся. Елизавета смутилась и стремительно побежала. Дошла до речки, села: сердце колотилось не ровно, в душе творилось что-то невообразимое. Она подбежала к торговцу и выпила два стакана кваса и пошла в парк.
Дело было в Иркутске. Возвращаясь из института, на переходе было многолюдно. Сергей невзначай толкнул девушку плечом, у нее из руки выпал зонтик.
Сергей Хилов поднял зонтик и отдал девушке. Ушел.
Через несколько минут они встретились на автобусной остановке. Зашли в один автобус. Свободных мест в автобусе было всего два, поэтому Сергей подсел к девушке.
– Здравствуйте! Я не попросил у вас прощения за случай в переходе.
Она улыбнулась, и улыбка озарила её прекрасное лицо.
– Да ничего бывает.
– Как могу я загладить свою вину?
Елизавета не ожидала такого вопроса. Она убрала со щеки прядь волос.
Сергей доволен был собой, девушка не отвергла его.
Он с первого взгляда заметил, что она очень симпатична, у неё рыжеватые густые волосы, она их стригла, не очень коротко, карие большие глаза притягивали его взгляд.
– Приглашаю погулять! Завтра в парке?
Девушка не ответила.
– Вот я кретин! Забыл представиться! Я Сергей, а ты?
– А почему ты решил, что я хочу знакомиться с тобой, – девушка рассмеялась.
– Ну, хорошо. Я сейчас выхожу, – он написал в блокноте свой номер телефона – вот мой номер, буду рад, если захочешь встретиться.
Он ушел, а девушка сидела в раздумьях.
«Какой интересный и симпатичный этот Сергей, и чего он ко мне прилип. Стоит ли мне с ним встретиться? А если рискну?.. О чем я думаю?!»
И весь вечер она думала об этом синеглазом красавце.
– Так, – сказала она себе, можно и с ума сойти. Посмотрела на листочек из блокнота с записями его номером телефона и позвонила.
– Приветик, Сергей! Это незнакомка с перехода. Я согласна встретиться завтра!
– Я рад, красавица.
Вечер и утро прошли в ожидании встречи. Девушка и не думала, что будет так переживать.
Они встретились. Она, наконец, сказала своё имя – Елизавета.
Весь день гуляли, сходили в кино, сидели в кафе, катались в парке на каруселях и на колесе обозрения. Вместе им было так хорошо, что не заметили, как прошел день.
Стали встречаться чаще, посещали вечерами кафе.
Однажды засиделись в кафе. Говорили и ели, пока на небе не заблестели звезды. Уже бутылка вина опустела, и свеча наполовину догорела, Елизавета всё рассказывала о своем детстве. Утаив от Сергея часть правды о своих родителях. Она была с Сергеем откровенной. Он молча слушал, и девушка не знала, какого он о ней мнения. Когда замолчала, засомневавшись, не много ли сказала, он накрыл ее руку своей рукой. Елизавета не видела его глаз, но никто не хотел размыкать рук. Сидели долго, не шевелясь, словно их осталось только двое в целом мире.
Елизавета рассказывала о своём детстве, как чудили они со старшим братом Олегом, в каких переплетах побывали.
Из пяти шарикоподшипников и досок,  мастерили руливушки, при съезде с крутой горки на них закладывали крутые виражи. Хозяин данного гоночного устройства при скоростном спуске иногда вылетал на обочину. Зализывали раны, вытирали слезы и снова становились в очередь на горку.
Лучшей игрой была игра в индейцев с самодельными луками и стрелами. Спина и попочка были всегда исколоты меткими врагами.
Положительным моментом, с точки зрения родителей, были танцы возле подъезда под баян. Сосед, закатывал концерты. После этих танцев спали мертвым сном.
На летние каникулы она с мамой и с братом Олегом уезжали в деревню, там был большой их дом. Детей манила непроходимая чаща леса своими таинственными шорохами. Они, проходили в самую гущу темных зарослей, отчаянно боясь, чтобы сразиться с невиданными чудовищами. С исцарапанными лицами, изодранными штанами они словно сражались с сотнями разъяренных кошек. После с криками через чащу прибегали к воде, на ходу сбрасывая свои одежды. Охлаждая свои разгоряченные сердца и головы, плавали до изнеможения. Солнце пекло нещадно. Дети с удовольствием подставляли ему свои продрогшие тела, чтобы лучше прожариться, ворочаясь с боку на бок.
Однажды, бродили с братишкой долго вокруг огромного квадрата заграждений из кое-где порыжевшей колючей проволоки. Часовые не обращали на них внимания, – возле огороженного здания городского цирка, много мальчишек и девчонок топталось. Все ребята и девчата хорошо знали, что это здание бывшего цирка превратили в учебный центр.
Дети, по воскресеньям, ходили на весёлые представления. Особенно Катерине запомнились дрессированные звери, клоуны и акробаты. Им не терпелось проникнуть в помещение бывшего цирка. Место было вполне подходящим – самое близкое к округлой цирковой стене и посредине от сторожевых грибков.
Катерина приподнимала над собой нижнюю колючую проволоку, повернувшись на бок, развертывалась по часовой стрелке, вперёд пропускала Олега, подползли на животе ко второму ряду колючки, проделали тот же манёвр.
– За мной! На локтях ползи – приказала она брату. – Не поднимайся!
По нагретой солнцем пыли, извиваясь телом, они вплотную приблизились к цирковой стене и тогда распрямлялись и оглядывались.
Часовой был под одним грибком, спиной к ним, они отряхнулись и шли вдоль стены. Никто не останавливал, не окликал их.
Через проём проникли в цирк и у барьера манежа оставались. На манеже стояло несколько стульев, столов и скамеек.
Однажды, как бы со стороны, окинула прожитый отрезок жизни, вспомнила наиболее значимые  события, она поняла, почему именно так, а не иначе поступала. Хотя были варианты и противоположные способы разрешения разных ситуаций. Когда  понимание до неё дошло, оно предсказало в дальнейшем характер, содержание и поступков её. Не всегда могла остановиться и понять, как не следовало действовать, это приносило, немало неприятностей.
Поступками можно объяснить, как формировался её характер в детские годы.
И хотя Елизавета росла в семье служащих. Отец – прокурор. Мама заботилась о них. Улица влияла на детей, на их формирование.
К чтению книг пристрастилась с первых школьных лет.
Когда Елизавете исполнилось одиннадцать лет, возомнила себе, что она уже взрослая.
…Они с Олегом сидели в тёплой, влажной борозде картофельной гряды. Это колхозное поле. А когда-то оно было обширное ромашковое пространство, место игр детей. Два дома выходили фасадами на улицу Свободы. Строение, где они летом отдыхали, одно из  самых больших, находилось в глубине двора, от соседних участков отгороженного заборами.
Таким огромным дворищем дети, обладали. Считали его своим, ребячьим, двором, а себя – хозяевами. В нём им очень хорошо, интересно и весело жилось.
Это зелёное летнее богатство, с четырёх – и пятилепестковой сирени, которые росли еще у дома, где жили семья Петуховых и Елизаветина ровесница Галя Мальцева со своей мамой. Здесь было идеальное место для «пряток». А тётя Люба Петухова им разрешала рвать букеты душистых и несказанно красивых цветов. Эта роскошь, принадлежала ребятам.
Однажды жарким летом, Елизавета и Олег сидели в тёплой, борозде огорода. Картофель цвёл синим, белым и жёлтым цветами. Торчали ярко-зелёные хвостики морковки, колючие кустики репы были серо-зелёные, тянулись к свету зеленовато-матовые стрелки лука. Кругом усеяно укропом. На особой грядке, прятались огурцы, заманчиво-сладковатые, пупырчатые. От кустов помидоров, они ожидали мясистых и сочных плодов. В данное время помидоры походили на зелёные шарики с пятак величиной
Пришел долгожданный разгар лета. Вокруг жужжали мухи, их кружило множество, так как находилась помойка в дальнем углу огорода. Стрекозы постоянно пикировали, сказочными искрящимися на солнце выпуклыми глазами, с синими брюшками, со слюдяными крыльями. Бабочки-капустницы так и стремились отложить яички на молодые листья. Прилетали иногда большие бабочки с голубыми глазами. Они выглядели сказочно и привлекательно.
Её удавалось по резным наличникам взбираться на подоконники и шарить, птенцов воробьёв, слушая истерический гомон, круживших рядом, взрослых птиц.
Изрядно нагревало солнце их затылки. Олега от лучей защищала панамка, а Елизавету спасал платочек.
Кладбище всегда манило, молодых ребят, таинственностью, неизведанностью. На заваленном мраморных могильных плит и памятников пустыре, стайка ребят и девчат, часами разбирали, разглядывали надписи, даты жизни и смерти, надгробие были красивы и загадочны.
Об этом кладбище ходили кошмарные слухи, от которых шел мороз по коже. Этим и привлекало ребят заброшенное, забытое всеми кладбище.
 С Олегом вдоль и поперёк излазили всю территорию кладбища, исследовали подступы к крепости-храму, но не нашли щели, чтобы проникнуть внутрь привлекательного помещения.
Вдруг услышали писк. Олег разглядел среди всякой гадости котёнка совсем маленького. Шевелящийся крохотный – живой! – комочек.
Постелили лопухи, чтобы не испачкаться, Елизавета протянула руку, но так и не дотронулась до котёнка.
Елизавета схватила пищащий мокрый комочек, держа в руках спасённого котёнка.
Положили его на лопухи и стали разглядывать. Потом бегом кинулись к чугунной колонке, чтобы обмыть малыша.
Голого и слепого котёнка прополоскали в чистой и сильной струе: Елизавета мыла, а Олег давил на ручной рычаг. И сами вымылись, почувствовали себя счастливыми.
Котёнок продолжал мяукать. Он очень хотел есть. Его трясло от холода и голода, как в лихорадке. Если бы ему дать немножечко молока попить! Девочка решила, согревая котёнка в ладонях, попросить у тёти Ани Васильевой ложечку молока. У Васильевых была дойная корова.
Родители девочки иногда покупали у неё по литру молока. Приносили молоко оно ещё было тёплым, после дойки.
Ей с Олегом удалось выпросить несколько ложек молока. Показали, для кого оно предназначалось. Начали поить своего спасённого. Котёнок не умел пить молоко, продолжал мяукать, трясся всем тельцем. Подсушили котёнка на солнышке, обтёрли и укутали тряпкой. Свою находку они весь день не выпускали из рук, а когда с работы вернулась мама, радостно закричали:
– Мы нашли котёнка! Пусть у нас живет, ты разрешишь? Он хороший. Только махонький совсем.
Замотанный в тряпку, котёнок лежал на полу, потому что постоянно пытался выбраться из «пелёнок».
– Он вырастет, будет мышей, ловить, которые у нас картошку в подполе зимой грызут.
Мать детские восторги не разделяла.
– Ну-ка, покажи, Елизавета, что вы нашли?
Она развернула тряпку.
– Он понравится тебе, – добавила дочь с надеждой на одобрение.
Мать взглянула на находку и тихо, ужаснувшись:
– Боже!
В её голосе был испуг. На детей она смотрела сердито.
– Вы его, где взяли? – строго спросила Елизавету.
– Из помойки вытащили
– Замолчи! – резко приказала она: – И это всё ты, Елизавета. Какой ужас! Стригущий лишай!
Потом она долго молчала и, наконец, вымолвила с укоризной:
– Что вы наделали!
– Немедленно садитесь на стулья и руками ни к чему не притрагивайтесь! Вы котенка, когда нашли?
 – Днём?
– Что делали?
– Мыли?
– Где?
– Под колонкой?
– Олег брал его в руки?
– Ну да.
Мать вымыла им руки, смазала чем-то, завернула котёнка в тряпку, отнесла в ветеринарную клинику. Его осмотрели, смазали лишай. Дали матери рекомендации и вернули котёнка. Так в доме появился котёнок, который позже вырос в огромного, пушистого, очень красивого кота.
* * * *
В субботу Сергей и Елизавета встретились, поймали такси и, приехав в гостиницу, зашли в бар, заняли в дальнем углу столик. Они были интересной парой. Сидящие люди в баре  проводили их взглядами.
Сергей заказал шампанское. Молодая пара немного поговорили о деревне Куватка. Сергей признался, что очень любит этот поселок и хочет когда-нибудь поселиться там. Это рассмешило Елизавету. Она сказала, что хотела бы иметь собственный дом на берегу Байкала.
Сергей понял, что жизнь Елизаветы протекает легко и счастливо.
– Приезжай на озеро Байкал.
Он согласно кивнул. Вспомнил деревню Куватку. Спросил, была ли она там.
– Нет. У тебя есть там друзья?
Он кивнул:
– Живут там двое парней, с которыми я вместе учился. – Рассказал ей про Дмитрия, Алексея и Клаву. Ее глаза опечалились.
Подали копченую говядину и крошечные маслята. Елизавета и Сергей увлеченно беседовали. Он удивлялся ее уму, образованности, тому, как она эрудирована. Она могла с легкостью поддержать любую тему, будь то политика, история или искусство. Без сомнения, Елизавета была незаурядной девушкой. Сергей не ошибался, в выборе знакомств. В её поведении всё просто и не было ни показного, ни наигранного. Он обнаружил у Елизавете прекрасные манеры поведения и острый ум.
– Итак, Сергей, что теперь делает новоиспеченный выпускник института? – Девушка смотрела на него с интересом, и ему показалось, что она старше его. Сергей немного отпил из бокала, слегка успокоился.
Сергея никто не мог перещеголять перед девушками. Любезное обращение, красивое лицо, остроумие, любитель танцев – это привлекало девичьи сердца. Правда, он редко появлялся перед ними во всеоружии, но было этого достаточно, чтобы каждая девушка подумала: «Это тот, которого моя душа хотела иметь такого парня».
Каждая думала: а что, она его избранница? Одевались для него в самые модные одежды, чтобы казаться легче и изящнее. Когда Сергей, разговаривал с девушками, они закатывали глаза, замирали, и применяли иные приемы, заученные перед зеркалом. Молодые девушки рассеивали его грусть, от их взглядов его глаза загорались, сердце ускоренно билось.
Сергей с родителями жил в Ангарске, после института, по направлению министерства устроился работать в адвокатской конторе в Ангарске.
К молодым сотрудникам, все представители конторы относились благосклонно. Важную роль сыграл и тот факт, что отец Сергея –  уважаемый судья.
Сергей решил, что пока не будет звонить Елизавете.
Но она сама, через месяц приехала в Ангарск проведать своего брата Олега. Нашла номер телефона Сергея в телефонной книге и в субботу позвонила ему. Сергей очень удивился, услышав ее голос.
– Я в не очень удачное время позвонила?
– Совсем нет.
– Отлично. Я позвонила, чтобы пригласить тебя сегодня вечером в кинотеатр.
– Ты здесь с родителями?
– Нет. Я у брата и его жены. Мы хотим посмотреть фильм «Москва слезам не верит». Ты видел этот фильм?
– Нет, – он улыбнулся, – очень хотел бы посмотреть.
Чем он рискует? Ведь там будет ее брат. Сергей наедине с ней чувствовал себя не очень уверенно.
– До кино мы собираемся поужинать в «Звездопаде». Давай встретимся там? Ровно в восемнадцать часов?
– Хорошо. Я буду. Спасибо, Елизавета. 
В ресторане Сергей появился ровно в восемнадцать часов и сразу же узнал Елизавету. На ней прекрасно сидел отлично сшитый черный вечерний костюм и маленькая черная велюровая шляпка. Она следила за своей внешностью, и это ему нравилось. Всегда выглядела превосходно и производила неизгладимое впечатление на мужчин. У нее великолепный вкус.
Сергей считал Олега образованным человеком, слегка увлеченным политическими идеями. Сергею брат понравился. Его жена – Светлана красивая сибирячка – произвела на него отличное впечатление. Супруги уверены в себе и в том, что они делают. Догадаться нетрудно, почему они так нравились Елизавете.
Сергей вовсе не собирался производить на нее впечатление, так как понимал, что Елизавета та девушка, привыкшая бывать в разных шикарных местах. Он рассказывал ей о делах, в основном это были судебные тяжбы. Эта работа, её очень интересовала. В этот вечер, Сергей провожал ее до дому Олега и поцеловал.
– Все было отлично, – спокойным тоном произнесла она, но он не мог не заметить, что ее глаза потеплели.
– Мне понравился фильм, – говорил он правду.
Сергей попросил, чтобы она через две недели приехала в Ангарск.
Елизавета приехала. Они поужинали в ресторане и потанцевали, и на этот раз их поцелуи были намного жарче и длились дольше. Брат с женой уехали на свадьбу к друзьям. Елизавета пригласила Сергея к себе, чтобы завершить выпивкой удачный вечер. Долго сидели в комнате на кушетке, болтали и целовались. Девушка ещё молодая, чтобы можно позволить себе играть с ней. Сергей был уверен, что их отношения долго не продлятся.
Принадлежала Елизавета совершенно к другому кругу. Сергей не был в нее влюблен, она физически привлекала его. Приятно было почувствовать себя своим в этом ему незнакомом мире, которым он так восхищался.
Елизавета, пригласила Сергея провести Рождество вместе, чтобы приехал к ним в Иркутск.
– Это может не понравиться твоим родителям?
 Она лишь рассмеялась в ответ:
– Ты им понравишься.
 – Ты можешь приехать и остановиться у нас. В доме пять комнат для гостей.
Он ждал этого предложение.
– Я позвоню тебе, определюсь со временем.
Молодой человек позвонил и принял приглашение. Ему было приятно, за приглашение. Взял отпуск на неделю и отправился в Иркутск.
Девушка встретила Сергея в аэропорту. Когда они приехали к родителям Елизавете, она вытащила из кармана ключ и открыла дверь. Какая необыкновенная роскошь! Сергей как будто попала в рай! Уютная, большая гостиная: на стенах светлые обои, мебель темная дубовая, два глубоких кожаных кресла перед камином, бархатные зеленые шторы. Круглый стол в центре комнаты и четыре стула, на полу ковер. От камина с двух сторон двери. Левая дверь – ведёт в еще две комнаты: спальню и кабинет. Ничего лишнего, но все, что надо, на месте. Особенно понравилась спальня в золотистых теплых и медных тонах: огромная кровать с идеальным цветным толстым матрасом. Кабинет порадовал обилием книг. Ванная комната и туалет в разных помещениях. Через ванную комнату можно пройти в спальню: рациональная планировка.
Такую роскошь Сергею приходилось видеть только на картинках и в кино. Похоже, Иннокентий Сергеевич Бокин был богатым человеком и обладал хорошим вкусом.
 Сергей был занят Елизаветой. Они не пропускали ни одной вечеринки. Елизавета каждый вечер меняла наряды.
– Ну как, – спросила она однажды, когда они остались одни, – ты доволен?
Сергей рассмеялся.
– Конечно!
Он признался себе, что ему такое время препровождение нравится. Беззаботная жизнь, шикарные женщины, увешанные бриллиантами, окружение интересными людьми, с которыми приятно поговорить. К такой жизни легко привыкнуть, он не мог понять, для чего ему это нужно. Это жизнь, не для него. Коль ему выпала такая возможность, он решил наслаждаться.
 – Сказать по правде, мне действительно не хочется возвращаться в институт, – проговорила Елизавета.
– Ты же не станешь юристом, если не закончишь институт
– Мне кажется, я и адвокатом не стану.
– Кем же ты тогда станешь, мадам Елизавета? Будешь метить в президенты?
– Я просто выйду за президента замуж.
Он сказал уже почти серьезно:
– Это как раз подойдет тебе.
– А ты не хотел стать президентом, господин Хилов?
Он почувствовал себя неловко
– Стать президентом не было моим желанием.
– Ну, хотя бы депутатом. Ты был бы на государственной службе просто неподражаем.
– Ты так думаешь?
– Ты любишь людей, честен и открыт, привык много работать, и у тебя привлекательная внешность. – Она улыбнулась
– Я хочу сделать правильный выбор.
– Я тоже этого хочу. Мне виднее, чем тебе.
– Отчего ты так уверена? Ты еще в жизни ни чего не смыслишь.
– Я знаю о жизни гораздо больше, чем ты думаешь. Я знаю, к чему стремлюсь.
– Может, ты и права.
– Я хочу, чтобы ты знал – я тебя люблю.
Он провел рукой по её волосам и рассмеялся.
– Я из тех, кто сам выбирает себе цель.
Посетив кафе, они отправились в аэропорт.
 Елизавета отвезла его в аэропорт.
– Я вернусь в институт на следующей неделе.
Он поцеловал ее
– Я тебе позвоню.
Сергей предполагал, что Катерина изменилась за это прошедшее время, но, осталась такой же необыкновенной, женственной, красивой, волшебной. Он помнил, как она смотрела на него, при этих воспоминаниях, в душе у него все сжималось. Расскажи Елизавете об этом, она посмеялась бы над ним. По сравнению с Елизаветой Катерина была неискушенным ребенком. Сейчас Катерина, наверное, повзрослела. Несмотря на то, что эту встречу трудно себе представить, ему очень хотелось увидеть Катерину.
Елизавета пригласила Сергея на озеро Байкал, и побывать на острове Ольхон.
Сергей прилетел в Иркутск, приехал на автовокзал и намеревался на автобусе ехать к Бокиным.
– Расписание смотрите?
Он повернулся и увидел рядом Елизавету. На ней были белые брюки спортивного покроя, свитер красный, нитка жемчуга, рыжие волосы под маленькой соломенной шляпкой тщательно уложены, в ушах – бриллиантовые крошечные сережки, подаренные матерью.
Сергей был тронут, что она приехала встречать его. Укорил себя, что постоянно сравнивает ее с Катериной. Он всю жизнь был романтиком. Но у Елизаветы для романтики не было места.
– Ты что здесь делаешь? – поинтересовался, целуя ее.
– За тобой приехала.
– Что приехала, благодарю, – Посмотрел на нее своими синими глазами.
Елизавета – сама организованность и практичность. Это его восхищало.
Выражаясь на местном сибирском диалекте, девушка с огоньком.
Елизавета поцеловала его в щеку, и они пошли к машине.
– Ты точно уверен, что не очень устал? – Посмотрела заботливо на него. Сергей улыбнулся, почувствовав удовлетворение и радость от того, что приехал сюда.
Неделя для Сергея окончилась неожиданно быстро. Ему очень не хотелось возвращаться в Ангарск, в адвокатскую контору.
– Может, отпросишься еще на недельку? – предложила Елизавета. Он поглядел на нее и рассмеялся.
– Не уезжай. – Одиноко мне будет без тебя.
 Сам сознавал, что тоже будет скучать по ней
– Когда приедешь в Ангарск?
– О чем ты думаешь? – Она смотрела на него, стараясь разгадать, что у него на уме.
– Думаю, как скучать буду без тебя.
Это все Байкал. Сергей места красивее не видел, с великолепными горами, высокими соснами. Здесь все так чисто, просто, натурально и бесподобно красиво. Девушка посмотрела с нежностью на него. Любила слушать Сергея, когда он говорит, – смотреть в его глаза.
– Я буду скучать по тебе, Серёжа. Он обнял ее и поцеловал.
Девушка улыбнулась счастливо:
 – Я начала думать, что останусь старой девой.
– Я бы не стал беспокоиться в твои годы.
 Она стала ему близка и это что-то для него значило.
– Ты выйдешь за меня, Елизавета?
– Это предложение? – спросила взволнованно она.
Сергей опустился перед ней на одно колено и улыбнулся:
– Ты согласна?
– Конечно, да! – радостное восклицание вырвалось у нее, а обвила его руками.
Они поцеловались.

Отец разговаривал по телефону в гостиной. Закончил разговор и повернулся к ним с улыбкой. Сергей понял, по улыбке, Иннокентия Бокина, что он обо всем догадался. Елизавета сияла так, будто целую стаю канареек проглотила.
– Что, дочь? – улыбаясь, спросил отец. Она прекрасно знала, что отец от Сергея без ума.
Дожидаться не стала, пока Сергей заговорит, ей самой хотелось поскорее сообщить все.
– Сергей сделал мне предложение! – Светилась вся, повернулась к Сергею, как бы надеялась на его поддержку.
– Вы благословляете нас?
Иннокентий Сергеевич Бокин пожал Сергею руку, глядя на них доброжелательно:
– Желаю вам счастья. – Обнял дочь и серьезно посмотрел на нее. – Когда вы планируете отыграть свадьбу?
– Пока не решили. Мы это еще обговорим.
– Мы объявим и отпразднуем помолвку, а потом ты будешь планировать с твоей мамой свадебную церемонию – предложил отец.
В этот момент в комнату, вошла жена Иннокентия Бокина.
– Светлана, у нас радостная новость. – Он сообщил это, переводя взгляд с Сергея на дочь. – Дети хотят соединить свою жизнь.
– Я рада... – Обняла и поцеловала дочь и будущего зятя.
За ужином объявили о помолвке. Решили, что помолвку отпразднуют в Иркутске. Сергей заверил, что родители прилетят на праздник.
Иннокентий Сергеевич Бокин разговаривая с Сергеем Хиловым говорил:
– Я вставать люблю рано. Есть что-то свежее в утренних часах и еще не тронутое дневной, особенно летом, потной городской суетой. Летом я переезжаю на временное местожительство за город.
В городе прожил большую часть своей жизни, поймал себя на мысли, что меня стало постоянно тянуть на природу, после сорока лет прожитой жизни. Объяснял себе, что организму нужно продышаться свежим воздухом. В конце дня я просто выезжал в лес на тридцать-сорок минут – отдохнуть и погулять от шума городского. По выходным, стал постоянно выезжать за город, приобретая путевки в дома отдыха или в пансионаты. Когда я сумел заработать неплохие деньги, решил себе построить загородный дом и летом перебраться туда из городской квартиры.
Я отказался от затеи самому строить дом, поняв, что я не специалист в строительстве домов, а контролировать строительство совершенно не было свободного времени. Стал искать готовый дом, чтобы его переделать под свои нужды и запросы. Для меня такой вариант оказался выгодным и удачным. Мне повезло. Я совершенно случайно узнал о продаваемом в поселке доме. Этот поселок находился от города в тридцати минутах езды на машине и сам дом был в лесопарковой зоне.
Когда я приехал посмотреть на дом, мне сразу все там понравилось, в первую очередь участок, на котором росли сосны. Дом – деревянный двухэтажный, с большой стеклянной террасой, а главное – не было видно соседей. В этом доме были все городские удобства, включая даже городской телефон. Оформил покупку дома, я начал заниматься его переоборудованием. Через полгода я был готов переехать на новое местожительство.
 
ГЛАВА  III

Олег – брат Елизаветы предложил сплавляться по Иркуту. Дал подробную информацию об этой реке:
Иркут – один из наиболее крупных притоков Ангары, впадает в нее в районе Иркутска. Он образуется от слияния Черного и Белого Иркута за пределами Иркутской области. Иркут Белый берет начало с Восточного Саян, с горы Мунку-Сардык, Черный Иркут вытекает из озера Ильчир, расположен на высоте более 2000 м. Длина Иркута 473 км,
Иркут своеобразная горная река. Течёт по живописной местности. Его воды то с головокружительной быстротой несутся среди отвесных скал, то текут плавно и спокойно.
Сплав по реке или водный поход, – хороший вариант путешествия, где адреналин зашкаливает. Для жаркого лета нет лучшего препровождения времени. В специальных лодках или байдарках туристы один за другим преодолевают речные пороги, а в некоторых местах наслаждаются плавным течением реки и созерцанием природы, тогда  отпускают вёсла.
Чтобы отправиться в водный поход, не обязательно обладать большим опытом гребли и туристских навыков. Многие турфирмы для начинающих организуют сплавы по рекам с полным инструкторским сопровождением – минимум опасности и океан удовольствия!
Они решили устроить сплав по реке Иркут на байдарке. Перед поездкой Елизавета немного волновалась. Во-первых, плавать она не умела. Во-вторых, – вёсла в руках держала лишь однажды.
Около семи утра, понесли вещи и байдарки, к реке. Наступила долгожданная минута – они сели в байдарку! Безразмерный спасательный жилет, придавал Елизавете сходство с хоккеистом. Речка была мелкой, байдарки здесь – редкое явление, в основном резиновые лодки. Сергей: предложил Елизавете надеть каску, но она категорически отказалась. Через двести метров сплава река показала свой хитрой, а порой, просто коварной характер. Через триста метров они кильнулись. Всё произошло в считанные мгновенья – Лиза даже не сразу сообразила, что находится под водой. Сергей выныривает, хватает вёсла и байдарку, остальное – не судьба. Когда нащупал дно и встал на ноги, оглянулся назад и увидел свою подругу, болтающуюся на наклонённом дереве. Она висела довольно высоко, но ноги её тянуло стремительное течение. Но тут Елизавета чудесным образом увидела Сергея. Он вылавливал из воды «ценные» вещи. Рядом  оказалось очень удобное дерево, свисавшее с берега, на нём она и повисла. Стремительное течение, в котором еще болталось часть её тела, не позволяло Елизавете свободно висеть. В её слабеньком теле появились невиданные силы, и сама выбралась на берег.
Хотелось подольше побыть на берегу, там было так уютно и тепло. Как только Сергей собрал всё уплывающее добро, решили двигаться дальше, появился некий азарт, хотя Елизавете было немного страшновато. К счастью, не было потеряно ничего из вещей. Теперь Лиза надела каску.
На мель садились несколько раз. Но это не портило им впечатление от великолепия гор. Об этих горах они мечтали! И вот эта красота открывается перед ними. Масса эмоций!
Насекомые становились менее активными, чем дальше они удалялись от какого-либо населенного пункта.
Погода была не жаркая. Дождя не было.
Нашли поляну, издалека напоминающую стоянку.
На следующий день просыпаются утром – погода замечательная! Солнце припекает, на небе ни облачка. Пока варился завтрак, путешественники вынесли коврики и улеглись загорать.
Плавание продолжилось, и приключения на этом, не закончились. В один прекрасный момент Елизавета снова оказалась снаружи. Байдарка не перевернулась – это Сергей, смог удержать её наплаву. Ноги её собрали все подводные камни, лежавшие на дне этой быстрой реки.
Проплыли несколько километров, река стала совсем спокойной.
Дальнейший сплав не представлял больших сложностей: русло хорошо выработано. Лицо девушки сияло от радости и восторга.
По реке предстояло плыть до порогов. На этом настоял Олег. Возражать ни кто ему не стал. Так как он часто сплавлялся по Иркуту.
– Возможно, что по большой воде удастся проскочить пороги. За ними верстах в десяти деревня.
Плыли почти весь день, только раз остановились у сухого бора, пообедали, погрелись у костра. Погода им благоволила. Солнце, правда, не показывалось, но не было дождя. Когда стало смеркаться, решили заночевать. Ночью легко можно было напороться на камни, топляк, даже на берег петлявшей реки. Течение усиливалось, мужикам пришлось проявить немалую сноровку, чтобы причалить к тихому плесу
Разложив костер и соорудив шалаш, Олег и Сергей  ушли взглянуть на порог, шумевший неподалеку. Лизу оставили кашеварить.
Темнота, сгустившаяся в прибрежных дебрях, затянула серое низкое небо, и только жаркий костер не давал мраку проглотить черной холодной пастью их маленький лагерь. Круг света очертил границу владений ночи. Елизавета ловко управлялась с кипящим на огне котелком
Олег делает шаг, другой, прыгает, допрыгал до ближайшего к водовороту валуну, согнувшись, ждет удобного момента. Полузатопленная долбленка поворачивается к нему, он стремительно распрямляется и в отчаянном прыжке достигает ее борта. На мгновение его голова скрывается в пене водоворота, но он выныривает, подтягивается, переваливается через борт пляшущего суденышка.
– Руби веревку! – кричит с берега Сергей.
Олег уже на носу. Короткий взмах топора – долбленка, вильнув кормой, отлепляется от крутящегося бревна. Лодка почти заполнена водой, но остается на плаву.
– Молодец, Олег! – радостно кричит Сергей, восхищенный удалью своего спутника.
Олег, стоя в лодке во весь рост, улыбается. Долбленка разворачивается носом по течению, чтобы начать свой бег по коварному порогу. И тут топляк, зацепившись за дно, вдруг начинает подниматься из воды. Дерево выворачивается, встает на попа, осклизлые обломки веток хищно тянутся за упущенной добычей. С невозможной быстротой ствол выскакивает из водоворота, начинает валиться на лодку и стоящего в ней человека. Долбленка плывет так медленно, устав от борьбы с рекою. Все вокруг делается серым, неправильным, бесполезно равнодушным. Люди на берегу беспомощные.
Сергей больше ничего не видит, ничего не чувствует. Его глаза устремлены в слепое небо. Удар! Хруст! Шум воды... Сергей заставляет себя смотреть на реку. Пусто. Ни страшного топляка. Ни лодки. Ни Олега. Хлопья грязной пены проплывают мимо, кружатся, исчезают...
Елизавета бредет по берегу, следы ее быстро заполняются водой, ее бьет озноб, руки немеют, только сердце горячо бьется в иззябшей груди. Олег выплывает на берег. Возвращается к костру.
Когда миновали пороги, причалили к берегу, развели костёр. Очень уставшие, но не покоренные Иркутом. Сели у костра и начали отмечать, самый трудный день – миновали пороги Иркута. Дальше, тишь, да благодать.
 Отогреваются, оттаивают, оживают. Есть не хочется. Просто сидеть вот так и смотреть на огонь. Разговаривать о всяких пустяках. Далеко ли деревня, по какой тропе идти, не было бы дождя.
Это поход был их мечтой! Такой богатой природной красоты они не видели давно. Всем очень понравилось!



ГЛАВА  IV 

Предполагаю, каждой невесте бывает страшно перед браком? Она всячески старается успокоить себя
Елизавета, уравновешенная, как мать, и цену себе знает, но сегодня она очень волнуется. Перед большим зеркалом, встроенным в заднюю стенку дверцы шифоньера, более часа топчется, то надевая разные платья, и разные кофточки, то джинсы импортные, и не может, угодит себе.
А самой, видится, что она за свадебным столом, под белой фатой, красивая, недотрога. Словно рядом чувствует Елизавета крепкую руку Сергея, нетерпеливый поворот его к ней, И уже представляет, как будут они создавать своё семейное гнездо, как она будет провожать и встречать мужа с работы, веселого, красивого.
Это все – потом. А сейчас волновала встреча с Сергеем, волновала помолвка – понравится ль родителям Сергея? Понравится, конечно! Переступит порог, и мать удовлетворенно пошепчет ему на ушко: «Молодец, сынок, не только глазами, но и душой выбирал!»
С улицы через окно стремились попасть в комнату благоухающие крупные кисти сирени. Девушка откинула тюль занавески, припала к ней лицом, дышала свежей прелестью до легкого головокружения, потом отвела ветку, вглядываясь в улицу. Народ ходил–бродил по воскресной улице, стайкой пробежали мальчики и девчата, – весна. Кучкой стояли старше парни возле Дома культуры, оттуда лилась музыка.
Мать Елизаветы утром радовалась, глядя на дочь: сейчас еще пока своя, еще помолвка!
В Сергее обнаружились черты, свойственные именно характеру отца: он начал интересоваться политикой. Считал себя политиком по природе, дипломатом, способен был на интриги, умел быстро приобретать друзей и, самое главное, обладал даром, как подойти к влиятельным людям, чтобы они чувствовали себя ему обязанными. Он добился важного поста. Сначала стал поверенным в суде, а затем уважаемым адвокатом. Но он не был удовлетворен этими достижениями. Широкий размах, унаследованный от отца, породил в нем необыкновенное честолюбие. Если его отец, добиваясь политической карьеры, находил нужным строго придерживаться своих убеждений и старался претворять их в дела. Сергей рассматривал свою служебную деятельность как средство выдвинуться самому и сделать карьеру.
Мать Сергея пришла в настоящий восторг, узнав об их свадьбе, заявила, что с нетерпением ждет встречи с Елизаветой.
– Когда мы познакомимся твоей невестой – говорила мать Сергея? Её немного огорчало, что они никогда не встречались, но Сергей обещал их познакомить.
Елизавете показалось, что родители Сергея приняли новость о помолвке довольно хорошо.
На помолвку пригласили родственников и близких друзей, но причину приглашения не сказали, просто убедительно просили прийти в установленное время отобедать. Приглашенные либо знали, либо догадывались, зачем их приглашают, но делали вид полного незнания.
Была организована встреча родителей для обсуждения деталей будущей свадьбы. Определились с местом проведения, количеством и составом гостей. Обсудили варианты помощи родителей молодоженам в первое время.
Елизавета родителям Сергея очень понравилась. Отец Сергея мечтал именно о такой девушке, и невеста на его произвела хорошее впечатление, как она одета, как держится. После Юрий Хилов – отец Сергея хвастался всем, что его сын женится на дочери прокурора Бокина.
Помолвку устроили Бокины, на территории одного престижного ресторана. Взяв ее под руку, Сергей повел Елизавету к гостям. Гости угощались закусками и шампанским прямо посреди двора, ресторана, и очень скоро невеста уже смогла расслабиться. Радуясь, принимала поздравления, что стала счастливой невестой.
Чтобы немного прийти в себя и насладиться работой подруг, Елизавета смогла наконец-то оставить Сергея и гостей. Двор и так отличался продуманной планировкой, редкостной красотой, от заботливых рук подруг и работников ресторана, преобразили двор, развесив везде бумажные фонарики, а арки украсили цветной воздушной материей и цветами.
Обе матери чувствовали себя как нельзя лучше.
Праздник представлял собой захватывающее зрелище. На ужине присутствовали около двадцати гостей, высшего общества Иркутска, прибыл мэр, и другие лица из мэрии и прокуратуры, а вечером организовали танцы под эстрадный оркестр. Сергей представил, что в черном бархатном платье его подруга никогда не выглядела такой грациозной и привлекательной. Пока они танцевали, он прижимал ее к себе, и смотрел на нее сияющими глазами.
– Ты счастлива, любимая?
– Очень.
Ей нравилось представлять Сергея своим друзьям, показывая, как ей повезло, с женихом. Что он невероятно красив, Елизавета знала, ей немного завидуют все девушки. Сергею казалось, что он видит все это во сне, всё нереальным: люди, места и убранство в ресторане.
Жених смотрел в сверкающую ночь и сжимал руку Елизавете, думал, что очень любит ее, она красива.
Наполнив бокал с шампанским, невеста уже поднесла пенистый напиток к губам, вдруг услышала женский голос:
Обернувшись, она увидела Аллу с подносом крошечных пирожных.
 – Почему вы с Сергеем Хиловым так торопитесь со свадьбой, – улыбнулась подруга, ставя поднос на стол
– Ты думаешь, я беременна. Глубоко ошибаешься. Все именно так и подумают? Сплетни в среде женщин были одним из самых любимых развлечений. Фантазия рождала самые причудливые теории, не пытаясь основывать их на каких-то доказательствах, а опиралась только на слухи. Чтобы подруга убедилась в неверности своего предположения, Елизавета выпила бокал шампанского.
– Хорошо. – Алла налила обеим по бокалу шампанского и указала рукой в сторону раскидистой берёзы, где стояли стулья. Как только они уселись, Алла спросила:
– Ты все-таки расскажешь, что происходит? – невеста понимала, что Алла не отстанет, пока не узнает всю историю в подробностях.
– Случилось всё так быстро. Когда я его увидела, то между нами вспыхнул такой огонь…
Алла пристально смотрела Екатерине в глаза, а потом погладила её по колену:
– Я за тебя очень рада.
Когда начало темнеть, зажгли фонарики, гости начала расходиться.
Немного поговорив с приятелями, Сергей взял очередной бокал шампанского и отправился на поиски своей невесты.
Елизавету отыскал за столиком у берёзы.
– Вот ты где прячешься? А я подумал, что ты сбежала.
– Сейчас я не в состоянии никуда бежать, – улыбнулась она, снимая одну туфлю.
– Не хочешь ли ты пойти домой?
– Сейчас самое время.
Помолвка прошла на славу. Она оказалась одной из лучших, на которых Сергею пришлось побывать в этом году. Под конец вечера он, почувствовал усталость и приятную сытость в желудке. Решили, что для организации свадьбы они обратятся именно к Алле.
Сергей быстрым движением подхватил невесту на руки.
– Ой! – от неожиданности Елизавета громко взвизгнула, и не разошедшиеся гости, обернулись в их сторону, помахав им и улыбнулись, на прощание, ушли.
 – Тебе вовсе не обязательно так стараться, – запротестовала невеста, покрепче ухватившись за шею жениха, когда он нес её к машине.
– Когда я что-то делаю потому, что этого хочу делать. – Сергею нравилось держать её на руках и чувствовать, как она держится за его шею, вдыхать аромат её духов, и ощущать, как грудь невесты прижимается к его спортивному телу.
Елизавете было хорошо у него на руках. Пристально к нему присматриваясь, как будто пыталась угадать, что он сейчас чувствует. И по ее взгляду Сергей почувствовал, что её сейчас тянет к нему, как и его самого к ней.
Елизавета приоткрыла губы, хотела что-то сказать, но тут они подошли к машине, и она, ничего не сказав, стала освобождаться из его рук. Аккуратно опустив ее на асфальт, Сергей уселся вместе с невестой на заднее сидение и обнял Елизавету. Теперь он никогда не узнает, что она хотела сказать.
Они доехали до ее дома, и лишь тогда Елизавета заговорила:
– Может, зайдешь?
Они всю дорогу молчали, а теперь заговорили.
– Заходи, – улыбнулась Елизавета, – я сварю тебе кофе.
Обойдя машину, Сергей открыл ей дверцу и, обняв за талию, повел к дому
* * *
Елизавета была одна, когда в дверь позвонили.
Она пригласила Аллу обсудить предстоящую свадьбу и пообедать. Увидев на пороге подругу, Елизавета не удивилась. У подруги был странный вид? Круги под глазами, нахмуренные брови, простой хвостик вместо изысканной прически, закушенная губа. Это было не похоже на привычную Аллу…
– Что случилось с тобой?
Печальными глазами, глянув на Елизавету, Алла едва заметно покачала головой.
Елизавета втащила ее в дом, провела в гостиную, и усадила в кресло.
– Какое будешь пить вино? Красное или белое?
– И то и другое, но побольше, – улыбнулась Алла.
Она еще в состоянии шутить. На кухне, Елизавета налила два бокала шампанского, прихватила пачку печенья и вернулась в гостиную.
Алла потянулась за бокалом вина и спросила:
– Похоже, вы серьезно решили времени даром не терять. Вы что женитесь в следующие выходные.
Елизавета не знала, что ответить и закусила губу. Огромными зелеными глазами Алла уставилась на нее.
– Вы действительно женитесь через полторы недели.
– Мы женимся в пятницу.
– Но сегодня вторник!
– Я знаю.
– Кто-то из вас наверно болен?
– Мы здоровы. – Любим друг друга и хотим стать мужем и женой.
Елизавета поняла, что всю жизнь мечтала о замужней жизни. Она мечтала о белоснежном платье, о розах, о мужчине, который проживет с ней всю жизнь.
– Мы с Сергеем понимаем, что совсем мало времени на подготовку к свадьбе, так что можете все делать на свое усмотрение.
Алла вынула из сумочки блокнот и принялась что-то записывать. Призналась Елизавете, что свадьбы надо всегда на бумаге расписывать, чтобы потом лучше все себе представлять.
– У тебя есть какие-либо предпочтения? Общее оформление, цветы?
– Не знаю. Я не очень люблю оранжевый цвет.
– Дорогая, вы совсем не оставили нам времени, но мы все сделаем.
Алла так просто от нее не отстанет и сделает всё, чтобы свадьба радовала молодожёнов, родителей, и гостей.
– Я хочу чего-нибудь романтичного и нежного. Белые розы, свечи, кружева…
Алла записала в своем блокноте.
– Как насчет гардений и пионов? Они классно сочетаются с розами. Разнообразие цветовой гаммы гардений. Эти цветы удивляют всех своей красотой, кто видит это чудо природы. Они бывают простыми или махровыми.
– Хорошо. – Алла взглянула на Елизавету: – Замечательно, спасибо тебе.
– А платье, какое у тебя будет?
– Еще не знаю, что-нибудь подберу завтра.
– У тебя ещё нет платья, – с ужасом выдохнула Алла.
А что здесь такого?
– У меня есть только жених, и именно поэтому ты-то мне и нужна. Я постараюсь о том, чтобы мы с Сергеем были одеты подобающим образом, но обо всем остальном думай сама.
– Я ценю твое доверие, но это свадьба твоя, и я хочу, чтобы все получилось именно так, как хочется тебе.
– Я хочу белое платье без бретелек с кружевами. Не нужно ничего лишне, немного цветов.
– Мне нужно устроить вам хорошую свадьбу, – сообщила Алла, вставая и убирая блокнот в сумочку.
Елизавета обняла ее на прощание.
– Спасибо тебе за все, знаю, как непросто вам будет все сделать за оставшееся время.
– С тобой работать очень легко. Для чего нужны друзья, разве не для этого?
 – Завтра я тебе пришлю предполагаемое меню.
Глядя вслед уходящей подруге, Елизавета постаралась еще раз все осмыслить. Уже в эту пятницу она выходит замуж и станет женой Сергея Хилова.
Дни пролетели как мгновения. Сергей купил Елизавете кольцо. Кольцо было симпатичное, с небольшим бриллиантом в окружении сапфиров, когда она его увидела, у неё вырвался крик восхищения. Кольцо хорошо смотрелось, камни небольшие, но дорогие.
– Сергей, это то, что я хотела!
Надел кольцо ей на палец. Елизавета хихикала, и своим кольцом пускала на него зайчики. Она была в это время счастливой и очень молодой.
А в понедельник все разъедутся – старшие Хиловы в Ангарск, а супруги Бокины – в Иркутске останутся.
Молодые прибыли в ресторан.
Официант принес бокал сухого вина «Моэт и Шандон» с парой бриллиантовых серег на дне. Елизавета испытала странное чувство, когда извлекла из бокала кусочек платины, усыпанный бриллиантами.
Она положила рядом, со своей тарелкой, серьгу на розовую атласную скатерть. Подарок, который она выудила из бокала, гармонировал с атмосферой ночного клуба, с белужьей икрой, посудой и бокалами шампанского, которые Сергей пытался влить в нее весь вечер. Надеялся, что она будет в восторге от всего этого.
Екатерина из бокала медленно подцепила вилкой вторую серьгу. Подняла глаза на будущего супруга, сидевшего напротив и внимательно наблюдавшего за ней.
Это дорогой жест, которого можно было ожидать от такого человека, как Сергей Хилов.
Отличный подарок, платиновые подвески с двумя бриллиантами, серьги напоминали форму груши около двух каратов каждый. Елизавета прикинула их цену – две, может три тысячи долларов. Сергей внимательно смотрел на Елизавету; голос его довольно нерешительно звучал. – Я хотел, чтобы они гармонировали с твоими глазами. Они необычайного цвета, согласись.
Она понимала, что за подарок ей следует поблагодарить или хоть что-нибудь ответить. Даже официант стоял рядом с выжидающим видом.
– Они... – Елизавета подбирала подходящее слово. – Они очень милые.

ГЛАВА  V

Клавдия Сергеевна Белова пришла в поликлинику для обследования
Она с недоверием посмотрела на доктора. –  Нет, – она тихо сказала, – этого не может быть.
 Доктор пожал плечами.
– Моя дорогая Клавдия Сергеевна, нет ничего невозможного.
– Вы не ошибаетесь? Есть, наверное, другие тесты?..
– Даже самый молодой практикант смог бы диагностировать здоровую, нормальную беременность. Вы и ваш муж, через семь месяцев, станете счастливыми родителями.
– Клавдия Белова, у вас есть ещё ко мне какие-то вопросы?
– Нет, никаких вопросов.
– Ваш муж как, тигр в клетке, под дверью, ходит туда-сюда.
– Он горит желанием увидеть вас. Доктор улыбнулся. Муж очень беспокоится.
Дверь захлопнулась, Белова закрыла глаза. Беспокойство Алексея она не могла представить. Провела рукой по животу. Ребенок Алексея растет в ней. У нее в глазах стояли слезы радости. Она хочет этого ребенка. Он – ее  и Алексея. 
Дверь распахнулась, появился Алексей  – вид у него, как будто не спал всю ночь. Ей одного взгляда хватило, чтобы на его лице прочесть, как он переживал. Алексей подарил ее улыбку и поцелуй.
– Ты должна заботиться о нашем ребенке.
– С ребенком все в порядке. Доктор сказал, что я совершенно здорова. Видимо, Алексей был убежден, что здоровье у Клавы хрупкое. Он волновался за нее – он беспокоился о благополучии младенца.
Клава приехала домой. Сняла с себя легкое хлопковое платье и белье. Она увидела свое отражение, когда проходя мимо зеркала. Остановилась, повернулась у зеркала и стала рассматривать себя внимательно.
Теперь ее тело изменилось. Стали более полными груди, округлился живот, появилась какая-то мягкость, в лице и в выражении глаз, которой прежде не было. Улыбнулась и прижала руки к животу. Этот ребенок скоро начнет шевелиться – так сказал доктор. Когда же это произойдет.
Катерина была слишком молода, чтобы самой что-то понять. Она никогда не думала о беременности, поэтому смотрела на них широко открытыми, полными ожидания глазами, но Клава никак не могла решиться сказать об этом. Наконец муж сделал это за нее:
– У нас родится малыш. – Алексей выглядел довольный и гордый.
– Это отлично. – Катерина улыбнулась, – а когда, поинтересовалась Катерина?
– Мы полагаем, через семь месяцев. – Алексей, посмотрел на жену, с гордостью, улыбаясь, в то время как Клава накладывала Катерине жареную рыбу.
– Ну, это еще не скоро, правда? – Для Катерины это действительно было «не скоро». Когда забеременела Виктория, девушке казалось, что прошла целая вечность, пока Виктория родила.
Сестра вечно стонала и говорила, что ее тошнит, она себя ужасно чувствует. От нее уставал даже Дмитрий. И только мать – Ольга Устинова сочувствовала ей до самого конца. Две женщины сблизились еще больше. Катерина была счастлива, когда проводя время с отцом.
 Встречи с Клавой приносили ей большие радости. Они обсуждали планы на будущее, разговаривали о природе, о жизни, в своих беседах очень редко касались кого-либо из людей. У Клавы не было знакомых, которых можно было обсуждать. Родные у Клавы были далеко. Она призналась, что очень скучает по своим младшим сестренкам. Катерина открыла свой секрет, в ответ на ее признания – она мечтает сниматься в кино. Клаву удивила эта идея и восхитила. Но Москва далеко, ужасно далеко от Куватки.
Катерина не похожа на других девушек, и тем более на Викторию или на свою мать. Это стало особенно заметно, когда она выросла. На окружающих ее парней она не обращала никакого внимания. Могла часами разговаривать с отцом о книгах, которые прочитала, отец говорил: о работе, или о тех местах, где побывал, и она тоже хотела бы посетить те места.
Они беседовали о Москве, мать узнала о том, что Катерина мечтает стать актрисой. Красота Катерины раздражает женщин, а мужчин – просто шокирует. Она слишком красива, и совсем не похожа на окружающих, и слишком свободна.
Быстро пролетели семь месяцев. Наступил черёд Клаве рожать. Она не успела уехать в больницу, начала рожать дома.
Катерина никогда не видела рожавшей женщины, но не раз видела, как рожают животные.
Страдая от невыносимой боли, Клава корчилась на кровати, ей казалось, что ребенок набухает у нее внутри.
– Ребенок не выходит. – Следующая волна боли подбросила ее, Алексей подошел и взял жену за руку. Чувство невыносимой жалости охватило Катерину. Она испугалась, что ребенок может умереть или, еще хуже, может умереть Клава
Катерина вымыла руки и с несколькими чистыми полотенцами вернулась. Постель пропиталась кровью, а черные длинные волосы Клавы прилипли к лицу. Твердым голосом Катерина заговорила. Таким голосом она ни когда не говорила, она сама от себя не ожидала:
– Давай мы поможем тебе, Клава...
Градом катились слезы, по щекам Клавы, но она не издала ни звука, пока Катерина осматривала ее.
– Ребенок не выходит... – Она кричала от боли, попробуй еще раз тужиться посоветовал ей Алексей. Когда она ещё раз тужилась, Катерина вдруг увидела, что головка ребенка продвинулась еще, примерно, на три сантиметра.
– Продолжай, Клава... теперь он двигается... поднатужься еще раз...
Но Клава была слишком слаба, боль совершенно измотала ее. Катерина поняла, в чем дело. Ребенок двигался лицом вверх, а надо, чтобы он двигался лицом – вниз. Необходимо перевернуть его.
Катерина объяснила Алексею. Срочно надо перевернуть ребенка, иначе он умрет или умрет Клава. Действовать надо немедленно.
Следующая схватка от боли скрючила тело Клавы. Катерина не стала просить ее тужиться. Аккуратно нащупав ребенка, осторожно, затаив дыхание перевернула ребёнка в лоне матери. Клава вскрикнула, но Алексей крепко держал ее руки. Глаза роженицы были открыты, жилы на шее вздулись, она не умолкала ни на минуту.
Клава вцепился в пальцы Алексея, и сжала его ладонь с такой силой, как будто хотела их раздавить. Алексей побоялся, что его суставы могут треснут. Но Клава так же внезапно расслабилась.
– Теперь надо тужиться, Клава, – поступило спокойное указание от Катерины. Рука Клавы по-прежнему сжимала ладонь Алексея, но она уже не осознает этого. Сердце Алексея наполнила радость, его рука помогает ей в этом труде.
Муж затаил дыхание, происходящим зачарованный чудом на его глазах.
После следующей схватки, Клава  напряглась, как бы пытаясь освободиться от рук Катерины. Головка медленно начала продвигаться, как только девушка убрала руки. Клава напряглась изо всех сил. Боль была невыносимой, ребёнок начал двигаться, показалась вся головка и Катерина радостно вскрикнула, ребенок уже заплакал, но тело было еще в лоне матери.
В комнате воцарилась тишина, и вдруг Клава заплакала и засмеялась от радости, слыша, крик ее ребёнка. И вот ребенок вылез из нее. Это была девочка. В немом изумлении все трое смотрели на нее. Следом за младенцем появилась плацента, и Алексей, как было написано в книге, избавился от нее.
 – Отличный ребенок! – Исполнив все необходимое, Катерина протянула Клаве маленькое, еще в кровавой слизи, человеческое существо.
Алексей смотрел на свою дочь, он понимал, что большего счастья в жизни просто нет и быть может.
– Смотрите, какая прекрасная у вас дочка! – произнесла Катерина
Новоиспеченный отец посчитал, что она сильно преувеличивает. Кожа ребенка была сморщенной и красной, тело затянуто беловатой пленкой, глазки заплыли. На лобик спадала целая масса локонов. Ножки казались прямыми, а крик становился все громче с каждой минутой.
Клава улыбнулась, а отцу захотелось смеяться от радости. Алексей поцеловал жену, отвел со щек мокрые, от пота волосы.
Мать, словно на чудо, смотрела на крохотную новорождённую дочь, лежавшая рядом с ней. Взглянув на Алексея, она нахмурилась.
– Извини, ты так ждал сына, но я не смогла дать его, – проговорила она.
 – Какая разница, мальчик или девочка! Еще у нас будут много детей, я всех буду любить. Убедившись, что Алексей не огорчен, Клава со вздохом облегчения закрыла глаза и пыталась уснуть.
Катерина, без всякого сомнения, спасла ребенка. Они смотрела на девочку с благоговением. Девочка походила на мать.
– Спасибо... спасибо... – Чтобы сказать что-то еще, Клава была слишком слаба, ее глаза закрылись, она заснула.
– Ты спасла их обеих... – На глазах у Алексея были слезы радости.
Катерина вышла из комнаты. Высоко в небе поднялось солнце, она поняла, роды продолжались долго. Несколько часов, она старалась спасти подругу и ее малышку.
Цвет кожи у малышки такой же, как у Клавы, и такой же, разрез глаз, и от Алексея было что-то в ее облике. Повзрослевшим выглядел новоиспеченный отец стоял рядом с Катериной, переминаясь с ноги на ногу, подбирал слова благодарности.
– Как она? – Катерина попросила, чтобы он доктору позвонил. Может возникнуть опасность инфекции.
– Спят они, – улыбнулся он. – И обе такие красивые.
– Как вы хотите ее назвать?
– Виолетта Алексеевна Белова.
Телефона у Беловых пока не было. Алексей сходил за доктором. Когда доктор зашел в дом и увидел, что причесанная и умытая Клава уже в чистой сорочке сидит на кровати и качает на руках крошечный сверток.
Доктор осмотрел роженицу и был доволен её самочувствием. Дал несколько рекомендаций и ушёл.
– Ты вынеси нас наружу, – попросила жена. Здесь такая духота, что я едва дышу, а для  ребенка на улице достаточно тепло.
– Вам это не повредит? – поинтересовался Алексей
Он не стал возражать. Поднял Клаву, вместе с дочерью вынес во двор. Повесил джинсовую рубашку между двумя березами, и Клава осторожно опустил ребёнка в мягко покачивающуюся колыбель. Катерина накрыла одеялом мать, а ребенка пиджаком.
– Не более получаса, гуляйте! – предупредила Катерина.
Алексей дотронулся до щечки младенца, потрясенный необыкновенным запахом и мягкостью кожи. Тонкий запах ребёнка, похожий на цветочный запах, наполнил его такой любовью, и ему не хочется выпускать свою дочь из рук, хотя бы на миг.
Алексей наклонился, поцеловал Клаву, коснувшись влажного лба губами.
– Никогда не видел тебя такой прекрасной и сияющей! Отнес Клаву с дочкой домой.
Был тёплый, солнечный день. Ставни на окнах были распахнуты, солнце заливало комнату. Ощущение счастья и покоя, охватило Клаву. Через минуту ребенок, издал звук, зашевелился, давая понять, что хочет кушать. Мать начала кормить младенца грудью, Клава испытала еще одно удовольствие. Малышка, жадно припала к соску.
Немного  погодя в спальню вошел муж. Сел рядом с мирно спящими: матерью и новорождённой девочкой. Взял Клавину руку, с нежностью глядел на мать и ребенка. Клава проснулась.
– Как ты себя чувствуешь?
– Честное слово, я прекрасно себя чувствую, – улыбнулась Клава.
Катерина в свободное время от учёбы и летом работала в кафе.

ГЛАВА  VI 

Беловы решили крестить Виолетту.
Церковные служители говорит, что ребенок рождается уже греховным, чтобы Бог и ангел–хранитель его взяли под свою опеку и защиту, ему необходимо очищение. Крещеный  становится более спокойным, послушным, меньше болеет.
Заблаговременно родители посетили Иконную лавку, где получили подробную информацию о порядке обряда, дали данные ребенка и крестных.
В церкви рекомендовали надо выбирать крестными из близких родственников. Нельзя смотреть при выборе на их финансовое положение. Главное качества этих людей их вера во Всевышнего.
На Виолетту надели новые белые платье, покрыли голову косынкой. и отцом выбирали, Катерину Устинову и Дмитрия
Крестными матерью Петрова. Восприемники перед Господом берут ответственность за малыша.
Катерина купила полотенца и распашонки, которые храниться должны после обряда, не стирая. Когда заболеет ребенок, малыша ими укрывают.
На крестинах присутствовали самые близкие люди. Одежда женщин была строгой – юбка ниже колен, голова покрыта головным убором. Мужчины надели строгие костюмы. Одежда была темных тонов, но не черная.
В церковь ребенка, завернутого в полотенце, занесли на руках восприемники – Виолетту – держал на руках крестный отец.
Обряд начали с обязательствами крещальных обетов крестными. На вопросы батюшки они отвечали вместо малыша.
После прочтения восприемниками молитвы («Символ веры»), Виолетту опускали в святую воду три раза. Обряд сопровождался молитвой.
Молитва «Символ веры»:
«Верую в единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков: Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, одного существа с Отцом, Им же все сотворено. Ради нас людей и ради нашего спасения сошедшего с небес, и принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы, и ставшего человеком. Распятого же за нас при Понтийском Пилате, и страдавшего, и погребенного. И воскресшего в третий день, согласно Писаниям. И вошедшего на небеса, и сидящего по правую сторону Отца. И снова грядущего со славою, чтобы судить живых и мертвых, Его же Царству не будет конца. И в Духа Святого, Господа, дающего жизнь, от Отца исходящего, с Отцом и Сыном сопокланяемого, и прославляемого, говорившего через пророков. В единую, святую, соборную и апостольскую Церковь. Признаю одно крещение для прощения грехов. Ожидаю воскресения мертвых и жизни будущего века». Аминь
Затем священник нанёс на тело Виолетте мирру, изображая крест. Потом её переодели в рубашку, надели крестик и чепчик. В знак благодарности Богу за новую жизнь Виолетте крестообразно остригли волосы. Завершился обряд воцерковления. Девочку поднесли к образу Божьей Матери. На этом обряд завершается. Длительность церемонии составила полтора часа. Отмечали крестины ребенка в доме, где он живет.
Помещение оформили в белых тонах с элементами золотистого цвета. Украсили белой тканью с вклеенной в центр фотографией Виолетты с изображением ангелочков, церковных куполов, голубей. Большую часть ткани оставили чистой. Во время торжества гости брали маркер и писали малышке свои пожелания на нем.
На праздник были приглашены близкие люди, а на столе в качестве угощений была запеканка. Блюдами для такого стола были крупяные, мучные кушанья, а также мясо птицы. Детям подавали сладкие угощения. Когда дети стали расходиться, им давали с собой сладости, чтобы они запомнили крещение малышки. На столах было церковное вино. Особое внимание уделили молитве. Гости вместе с родителями и восприемниками молились за ребенка, его здоровье.
Произносили такую молитву, чтобы ребенок был здоров.
 «О Премилосердный Боже, Отче, Сыне и Святый Душе, в Нераздельней Троице поклоняемый и славимый, призри благоутробного на рабе Твоей Виолетта болезнию одержимой; отпусти ей все согрешения ее; подай ей исцеление от болезни; возврати ей здравие и силы телесные; подай ей долго девственное и благоденственное житие, мирная. Твоя и премирнае блага, чтобы она вместе с нами приносила благодарные мольбы Тебе, Все щедрому Богу и Создателю моему. Пресвятая Богородица, всесильным заступлением Твоим помоги мне умолить Сына. Твоего, Бога моего, об исцелении рабы Божия Виолетты. Все святые и Ангелы Господни, молите Бога о больной рабе Его Виолетты». Аминь
Подготовили коробку, как урна. Гостям предложили написать на листе бумаги пожелания ребенку, и опустить их в коробку. Организовали крестным родителям экзамен на знание сказок. Выиграла команда Катерины Устиновой. Позже устроили им соревнования на разгадывание детских загадок. Крестные родители покинули праздник последними из приглашенных гостей.
* * *
Катерина села у дома не скамейке. И вспоминала пятый класс и свою учительницу. Она иногда отрывалась от книги, ее мысли улетали в будущее – лето, речка, поход. Все было интересно, хорошо. Только вот жаль, что учительницы Авдотьи Васильевны,  которая вела их из класса в класс, учила их держать ручку и разбирать буквы, она знала все их проблемы и радости. Много учителей было: учителя по математики, естествознании, истории, географии… После пришлось самим следить и за своими уроками и поступками – твердая и добрая рука Авдотьи Васильевны уже не направляла их так, как тогда: близко, повседневно…
Авдотья Васильевна по нескольку раз повторяла одни и те же фразы, ходила по классу, диктуя условия задачи. В волосах ее искрились сединки, на левой щеке родинка нежно оттеняла белую кожу. Какой красивой ее сейчас видела Катерина! Какими теплыми казались ей глаза учительницы! Сединки в волосах, и эта родинка, и белая рука, держащая книгу, и голос, мягкий, ровный – все трогало Катеринино сердце теплом и грустью…
Вспомнила Катерина Устинова, как склонялась над тетрадкой, записывала усердно диктант. Ее густые волосы, выбившись из-под гребенки, повисли надо лбом. Дописав фразу, Катерина откинула волосы, заглянула в Настину тетрадку и толкнула подругу:
– Ты почему не пишешь?
Очки учительницы блеснули в их сторону. Настя обмакнула торопливо в чернильницу высохшее перо.
Вдруг Катерина увидела подъехавшую машину. Как только молодой человек вышел из нее, она тотчас узнала  Сергея. Девушка не забыла его. Они не виделись давно. Она не забывала его, но лишь иногда спрашивала Дмитрия, не получил ли он письма от Сергея. И вот он приехал с опозданием на крестины. Катерина видела, как он здоровался за руку с Дмитрием, а после отправился искать Алексея и Клаву. Сергей сейчас так же красив, может быть, даже еще красивее. Всё время Катерина  думала о Сергее Хилове, и теперь, сердце у нее замерло, когда увидела его.
Одет Сергей в летний костюм и соломенную шляпу. Он выглядит еще эффектнее, чем в прошлый раз. Отойдя от своих друзей, медленно оглянулся и увидел Катерину, сидящую на скамейке. Почувствовал, что она смотрит на него, Молодой человек ощущал, как ее взгляд проникает ему в самую душу. Подошел к ней, его лицо было серьезным. Когда их глаза встретились, это было какое-то наваждение, которое невозможно выразить словами. И все-таки, они оставались чужими друг другу.
– Привет, Катерина. Как поживаешь? – Он засунул руки в карманы, а сам прислонился к дереву, чтобы не упасть, как у него дрожат коленки. Она ничего не говорила, только смотрела на него. Ему показалось, что весь остальной мир исчез. Воздух был наполнен благоуханием от кустов и цветов.
Девочка смотрела на него; Сергей был такой же: загорелое лицо, расчесанные темные волосы, те же глаза. Катерина хотела бы вот так простоять рядом с ним всю жизнь, зная, что он смотрит на нее, чувствуя его дыхание.
Но они оба были уверены, что он хочет ей сказать: «Я тебя люблю». Сергей не мог этого сказать.
Тогда, Катерина была наполовину подростком, наполовину ребенком, а теперь превратилась в прекрасную девушку.
Легкий летний ветерок слегка гладил ее волосы.
– Послезавтра мне исполнится семнадцать лет, – спокойно проговорила она, и Сергей почувствовал, как заныло у него сердце. Явно изменилась она за этот год. Катерина казалась теперь такой женственной, такой взрослой и в этом синем платье.
Ведь он приехал сегодня не только для того, чтобы повидать Виолетту, Алексея и Дмитрия. Он приехал, чтобы увидеть ее, очень хотел еще раз взглянуть на Катерину, перед тем как уехать из Куватки. Нет нужды терзать себя. Она все еще ребенок в свои семнадцать лет.
– Родители устроят тебе праздничный вечер? – Он разговаривал с ней, как с ребенком.
Она покачала головой и рассмеялась в ответ:
– Нет... – В следующем месяце отец обещал взять меня с собой в Иркутск. – Будет ли он там в это время, она хотела спросить его, но не сделала этого. Они не могли сказать вслух того, о чем думали. Они притворялись, будто не видят тех чувств, которые возникли друг к другу.
Как бы прочитав ее мысли, он ответил сам:
– Я живу теперь  в Ангарске. Мне предложили там работу в адвокатской конторе. – Он улыбнулся и еще сильнее навалился на дерево, надеясь, только благодаря дереву он сможет удержаться на ногах. В тот момент не был уверен, что его дрожащие колени не подогнутся.
Широко раскрытыми глазами Катерина смотрела на него, как бы пытаясь заглянуть в самые отдаленные уголки его души. Сергей боялся раскрыть свои чувства, которые испытывает к ней. Эта девочка... девушка, которая уже не ребенок, но еще и не женщина. Ни одна из женщин до нее так не притягивала его к себе как она. Он не может понять, это происходит с ним?
Катерина не выходила у него из головы всё время, несмотря на то, что он  пытался забыть её. И теперь, чувствовал, стоя рядом с ней,  как волнуется только оттого, что она рядом.
– А вы когда-нибудь вернетесь в Куватку? – Ее глаза стали печальными, как будто он покидал ее.
– Может, вернусь когда-нибудь сюда. – Он говорил спокойно и печально. Она смотрела на него прекрасными глазами, в которых было столько печали и мудрости.
Сегодняшний день для нее стал подарком, подарком, о каком она столько мечтала. Катерна его любила.
– Ты приедешь в Ангарск когда-нибудь?
– Мой отец был там. Он мне про него рассказал.
Сергей улыбнулся. Его жизнь отличается от её жизни. Его сердце снова сжалось, когда он подумал об этом.
– Ангарск тебе понравится. – Сергею хотелось самому показать ей этот город...
– А я хочу поехать в Москву. – Катерина снова стала ребенком, мечтательно посмотрела на небо. Ребенок, который мечтает стать кинозвездой. – Я хочу сниматься в кино. И еще, петь.
– Я желаю, чтобы твои мечты сбылись. – И они оба рассмеялись над этим.
– Ты подходишь для этого. Очень красивая.
– Клава красивая, а я нет.
– Она красивая, – согласился он, – но ты её красивее.
– А зачем вы сегодня приехали?
– Увидеть Алексея, Клаву, Дмитрия. на Виолетту посмотреть... И когда он посмотрел ей в глаза, догадался, что должен сказать ей правду. Она должна знать его чувства.
– Я хотел увидеть тебя, перед тем как уехать, – тихо проговорил он, Катерина кивнула в ответ. Чего же он от нее хочет она так и не может понять?
Катерина сделала два шага, встала прямо перед ним, глядела ему в глаза своими голубыми глазами, которые он не забудет никогда.
– Спасибо вам.
К ним приближается отец Катерины. Он жестом руки показал Катерине, и Сергей подумал, отец сердится, что на уме у молодого человека, может, не одобрит эту беседу. Отец наблюдал за ними и не догадывался, о чем они могут разговаривать.   Эдуард Устинов сожалел о том, что таких молодых людей у них в деревне нет. Подходя к ним, его глаза светились теплотой, играла улыбка, похожая на улыбку его дочери.
– Почему вы такие  серьезны? Вы что, решаете мировые проблемы? – его слова были шутливыми, но мудрые глаза, казалось, заглядывали Сергею прямо в душу.
Эдуард Устинов понравился Сергею с первого взгляда, старик понимал, что молодой человек старше Катерины. Он увидел в лице дочери что-то такое, чего никогда раньше не видел. На этот раз это было одновременно выражение радости и печали. Вдруг отец осознал, что его девочка стала почти взрослой.
В этот год стояло замечательное лето. Катерине исполнилось семнадцать, она проводила целые дни у Алексея и Клавы, забавляясь с их дочуркой. Малышка Виолетта очень походила на Клаву, и в ней все больше черт было от Алексея: улыбка, выражение глаз, и темно-рыжие волосы, смесь из цвета волос Клавы  и Алексея.
Катерина, в свободное время, целыми часами могла, забавляться с девочкой, чувствуя тепло, и весёлое настроение, исходящее от задорно смеющейся малышки. Домой она возвращалась тогда, когда нужно было помочь матери по хозяйству.




ГЛАВА  VII
 
– Отец тяжело заболел, – грустно рассказывала Катерина Клаве, – он раньше долго болел, чуть не умер... а когда выздоровел, переменился совсем, так что никто узнать в нем не мог прежнего хозяина. Не так изменился телом, как изменился душой: он стал добр ко всем, щедр и милостив, а ко мне – особенно, жил, дышал мною, молился на меня...
Весь запас любви, какой был в его больном сердце, он отдавал мне. Единственную радость доставляла ему моя улыбка, погружала его в печаль моя задумчивость, мое недомогание повергало его в ужас... Сколько нежности, теплого чувства проявляет мой отец. Как я его люблю, за привязанность ко мне, и за его переживания за меня. Это было для меня счастливейшее время. Мы жили, душа в душу: отец давал мне читать много разных книг. Рассказывал про другие края и разные страны, про обычаи других народов.
Эдуард Петрович Устинов, всегда встречал Катерину добрым словом, но он опять заболел. Она призналась Клаве, что очень волнуется за отца. Он кашляет, не переставая, выглядит бледным и уставшим. Её это пугало. Человек, который всю жизнь казался несгибаемым, угасал на глазах. Отец целыми неделями не выходил из дома, у него снова открылось воспаление легких. Катерина понимала, что если потеряет отца, жизнь для нее кончится. Он ее союзник и единственный друг, яростный защитник. А она просто не хотела жить так, как жила её сестра Виктория. Катерине не нравилась целыми днями сидеть на кухне, пить кофе и готовить еду; сплетничать с другими женщинами она не хотела.
Катерина лежала на кровати, думала об отце.
Припоминалось, как в первый раз отец сажал её на коня… Конь высокий, большой. Катерине, радостно и жутко, она руками хватается за гриву, но крепкая рука отца выпрямляет её. «Не робей, дочка!» То видит она себя с отцом на сенокосе, в зарослях травы, то – сидящей среди пахучих трав и цветов. Ей припомнилось жаркое летнее утро. Отец в черной сатиновой рубахе размашисто у крыльца колет дрова.
Катерина боялась, что ее мечты никогда не осуществятся и вряд ли ей удастся уехать из Куватки, Она очень любила деревню Куватку. Здесь живет ее любимый отец, это была ее Родина. Она душой приросла к этой земле, деревьям, к холмам. Особенно весной, ей нравился запах этих мест, когда все свежее, новое, а молодую зелень омывали, дожди, заставляют ее сверкать.
К Троице отец так ослаб, что не мог вставать с постели. Эдуард Устинов умирал. Катерина сидела на кухне и безутешно рыдала, – отец слабел с каждым днем. Дочь часами просиживала около отца, шепотом разговаривая с ним, заставляя его есть. Он звал дочь в бреду, хотел, чтобы Катерина была рядом с ним, именно Катерина. Открывая глаза, он тут же принимался искать дочь. Жену видел около себя реже, чем дочь и очень редко Викторию. Катерина помогала матери купать его, все это время нежно ухаживала за отцом. Эта привязанность злила мать. Существующую между ними любовь мать считала ненормальной.
Виктория второй раз забеременела, а Дмитрий большую часть времени пьянствовал, но иногда пытался следить за хозяйством. Катерина была в ярости, когда он приезжал к ним в дом, она готова разорвать его на части. Просто не хотела беспокоить отца, еле сдерживалась, чтобы не сказать Дмитрию все, что она думает о нем, но приходилось молчать, ради отца. Сидела у постели отца день и ночь, держа его за руку. Боялась, что в ее отсутствие отец умрет. Дочь не выходила из дому, только иногда подышать свежим воздухом выскакивала на крыльцо. Молилась, прося Господа о том, чтобы отец выздоровел. Но знала в глубине души, что этого не произойдет.
Как всегда в ту ночь сидела около отца, глядя, как он дремлет. Сознание вернулось к нему после полуночи. Отец открыл глаза, огляделся  и улыбнулся Катерине. Как только он пошевелился, поднесла чашку с водой к его губам.
– Спасибо, дочка. – Его голос звучал немного тверже, чем раньше. 
Эдуард Устинов смотрел на нее с любовью, как ее светло-золотистые волосы рассыпались по плечам. Только ради того, чтобы защищать ее, отец хотел жить вечно. Знал, что собственная мать не любят ее. А все из-за ее красоты. Отец гордился своей дочерью. Она красивая, смелая, естественная и умная.
Умирающий отец молился о том, чтобы дочь повстречалась с хорошим человеком и была с ним счастлива.
– Этих мест навсегда не покидай... – Эти слова он произнес почти шепотом. – Ты здесь родилась, я хочу, чтобы ты увидела мир, но это... – ему тяжело дышать, – но это место... знай, оно всегда принадлежит тебе... и всегда будет тебе принадлежать.
– Об этом я знаю, папочка.
Отец покачал головой. На это у него уже не оставалось сил. Скоро он уснет навечно. В последний раз ему нужно поговорить со своей младшей дочерью, со своей малышкой, со своей любимицей.
– Когда не станет твоей матери, когда ты посмотришь мир, хочу, чтобы ты вернулась сюда... – Он улыбнулся ей, и ее глаза наполнились слезами.
– Не говори так, папочка... – Сквозь душившие ее слезы, она едва могла говорить, поцеловала его в лоб и, прижавшись щекой к его щеке.
 – Тебе действительно необходимо поспать. – Я люблю тебя, папочка, – прошептала она. Отец, глядя на нее, улыбнулся.
– Я люблю тебя, доченька. – С этими словами его глаза закрылись.
Когда хлынула горлом кровь, Эдуард Петрович Устинов произнес с трудом: «Все... Конец...». «Не конец! – закричала Катерина. – Не конец! Мы спасем тебя! Слышишь, спасем!» «Не спасете», – возразил он тихо и больше не прибавил ни слова. То ли не захотел, или ли не смог.
Она выбежала из дома и со всех ног и бросилась на станцию скорой помощи. Ее тело сотрясалось от рыданий, она плакала навзрыд.
Когда приехала «скорая», он обессиленный, посмотрел на дочь и обмяк, угасал, а она плакала и теребила, и умоляла не умирать.
В больнице изменилось лицо. Стало отрешенным, восковым, словно погасло.
Эдуард Петрович открыл глаза. Они не смотрели, а были просто без всякого выражения, покоились под полуопущенными веками. Вдруг дрожь пробежала по щекам; кожа, подергиваясь, будто наэлектризованная. Это продолжалось секунды, но она заметила, как вокруг глаз возникла дрожь, перекинулась на щеки, на лоб и рот, на подбородок и замерла. Все это продолжалось считанные секунды, а когда утихла дрожь, в лице не осталось ничего живого. Душа покинула тело. Руки покойного дочь сложила на одеяло. Родные вошли в палату. Ольга Устинова посмотрела вопросительно на дочь – Катерина покачал головой. Думала, мать заплачет, но нет, она глядела на кровать с нежностью, потом подошла к телу умершего, взгляд перевела на лицо, взяла его руку в свои ладони.

* * *
Знает ли кто из нас, где он умрёт?
Существуют у разных людей представления о достойных похоронах человека. Древние славяне клали покойника в ладью и сжигали вместе с ладьей. Египтяне мумифицировали труп. Индусы (некоторые секты) предпочитали, чтобы тело было оставлено на расклевывание птицам. Скажи тогда такому, что его в землю закопают, он от тоски преждевременно умрет. Считали, что птицы предпочтительней червей, и такое погребения было бы самой откровенной жестокостью, так же, как вам сказали, что после смерти вас на помойку выбросят.
* * *
Гроб с телом Эдуарда Устинова привезли домой. Женщины стали готовить его к погребению: раздели и обмыли тело теплой водой. Оторвали длинную полосу от куска полона и подвязали подбородок Устинову, чтобы не открывался рот. Потом маленькой булавкой закололи повязку, а руки сложили на груди и придавили сверху простым деревянным распятием. Ольга Устинова осторожно пригладила волосы. Почувствовала снова, как слезы щиплют глаза, но сумела взять себя в руки.
Гроб с телом Устинова стоял в комнате в течение двух дней. Соседи и друзья приходили прощаться с покойным, семье усопшего выразить соболезнование.
День похорон выдался ненастным, холодным и серым. Деревню заволокло густым туманом. По улице деревни проследовала похоронная процессия.
Накрапывал нудный дождь. Все население деревни вышло на улицу. Проводить в последний путь Эдуарда Петровича собралась вся близкая и дальняя родня, просто знакомые и соседи.
До самого кладбища шли мальчишки следом за процессией. Кладбище находилось на окраине поселка в тополиной роще. Выделялись кресты, железные и деревянные ограды, каменные надгробия, между матовых стволов.
Катафалк проехать не мог между могил. Гроб понесли на руках к свежевырытой яме.
Около могилы остановились музыканты. Гроб поставили на холмик глинистой земли, на табуретки. Тополь, освещенный солнцем, трепетно шумел листьями над толпой. Один лист оторвался и упал на дно могилы.
Солнце показалось
Хоронили Устинова и по-старому, и по-новому обычаям.
Власти не мешали. Старушонки в церквушке окуривали гроб ладаном да тянули "Святый боже", на улице у крыльца стояли власти и покуривали.
Новый обряд на кладбище начался, когда стали говорить речи над раскрытым гробом:
– Отличный труженик. На трудовой вахте с первого дня совхозной жизни. Честный. Пример для всех. Не забудем никогда.
Ольга слушала-слушала эти слова и подумала: а ведь все правда. Безотказно, как лошадь, как машина, работал Эдуард в совхозе. Заболел на работе и с работы привезли больного домой. А разве при жизни ценили его работу? Кто сказал спасибо ему хоть раз? Правление? Она, Ольга?
Надо говорить правду: она работу мужа ни во что не ценила. Как можно ценить работу, за которую почти ничего не платили?
А вот сейчас Эдуарда хвалили. И ей стало жалко, что муж не слышит этих похвал.
Глядя на покойника в гробу, на его восковое неподвижное лицо с закрытыми глазами. На его, скрещенные на груди, большие, бледные руки. Она подумала, что это ведь лежит Эдуард, ее муж, человек, с которым – худо или хорошо – она целую жизнь прожила.
И вот тут-то Ольга Устинова дрогнула.
Она заплакала, заревела во все горло. Ей было не до того, что скажут о ней люди, какую кинут грязь в Ольгу…
Жене хотелось упасть прямо на колени и покаяться принародно перед мужем: «Прости, прости, Эдуард Петрович! Это я, я тебя до могилы довела…»
Ни того, ни другого она не сделала. Потому что кто поверит ей? Кого тронет ее плач?
Ольга стояла, возле гроба рядом с рыдающей, распухшей от слез Катериной. Прежде чем в крышку гроба заколотили первый гвоздь, жена и дочь поцеловали холодные губы, и долго плакали по прекрасному человеку. Тело покойного было погребено на склоне холма с видом на Братское море.
Могилу зарыли, они постояла еще немного, глядя, как опускается солнце, а потом вернулась в дом, чтобы проследить за приготовлением к поминальному обеду. Присутствующие на похоронах вернулись в дом выпить за упокой души Эдуарда Петровича по бокалу вина.
На следующий день, после обеда Катерина решила проведать Клаву. Девушка вошла к ним в гостиную. Глаза Клавы были полны сожаления. Катерина плакала, знала, что теперь, без отца, жизнь круто изменится. Отец оставил ее одну с людьми, которые не любили ее никогда.
Побыла немного у Клавы и пошла домой. Катерина медленно вошла в свою комнату, легла на кровать. Эту кровать когда-то делила со своей сестрой. Она спрашивала себя о том, почему же мать ненавидит ее. Может быть, что отец ее так любил.

ГЛАВА  VIII

Катерина у Алексея и Клавы прожила несколько дней. Хотела уехать на следующий день после похорон, но была очень подавлена горем, не в состоянии в сразу уехать. Слишком много было печали на сердце. Нужно было несколько дней, чтобы прийти в себя. Играла с Виолеттой, ходила гулять, и Клава не отвлекала ее. Понимала, что необходимо сейчас Катерине спокойствие.
Девушка забрала вещи и кошелек с деньгами. Алексей и Клава уговаривали ее остаться у них, но Катерина не могла остаться.
– Куда ты поедешь? – спросила за ужином Клава.
– В Братск. – Она уже все решила. У нее пятьдесят тысяч рублей, на первое время хватит, чтобы снять комнату, пока она подыщет работу. Катерина хотела устроиться куда-нибудь официанткой, хорошо  заработать денег, а потом – в Москву.
– Как ты поедешь в город одна? – Алексей беспокоился за нее, в глазах Клавы стояли слезы. Но Катерина была уверена, что справится с трудностями, детство ее закончилось.
Алексей довез ее до автобусной остановки. Катерина пообещала дать им знать, где она остановится. Они дождались автобуса. Клава попрощалась с ней дома. А сейчас Катерина с Алексеем боролись со слезами.
– Береги себя. – Муж Клавы относился к Катерине, как к сестре, они с Клавой были для Катерины ее семьей. Покидать близких тяжело, но ее ждал мир, полный надежд и обещаний.
Катерина села в автобус, Алексею послала воздушный поцелуй и помахала рукой. В автобусе мужчины её разглядывали с интересом.
Автобус остановился на углу улиц Комсомольская и Южная. Катерина вышла из автобуса и огляделась. Выглядело все волнующе и оживленно. Она дважды приезжала в Братск. Один раз с отцом, а второй – с Алексеем и Клавой за покупками на крестины их дочки. Вышла из автобуса и заметила несколько пьяных граждан. На остановке купила карту и газету, и уселась их изучать. Одета была просто, а чемодан у ног поставила.
Девушке нужно было до наступления темноты найти комнату. С чего следует начинать поиски комнаты, она не имела ни малейшего понятия. Нашла несколько подходящих объявлений в газете о сдаче комнат, выбрала два адреса, решив начать с них.
Катерина подошла к женщинам, по адресу указанному в газете. Поставив свой чемодан, спросила о сдающейся комнате.
Девушка выглядела моложе своих лет. Женщины пристально продолжали ее изучать.
– Я насчет комнаты. Кто-нибудь сдаёт здесь комнату?
– А почему ты пропускаешь занятия в школе?
Женщина посмотрела на девушку с подозрением. У нее черные глаза и, испещренное морщинами лицо.
– Я окончила школу, – сказала Катерина, женщины продолжали ее рассматривать.
 – Я посмотреть комнату могу?
– Может, ты работаешь?
Катерина улыбнулась, стараясь казаться уверенной. А если ей придется сначала искать работу, чтобы найти комнату? Она была на грани паники:
– Еще нет. Я сегодня днем приехала. Начну поиски работы, как только найду квартиру.
–Ты откуда?
– Из деревни Куватка.
– Родители знают, что ты здесь? – Они подумали, что Катерина убежала из дома.
– Родители мои умерли, – соврала она. Мать была еще жива. Женщины не знали, что сказать. Хозяйка поднялась, смотрела на Катерину и думала, такой красавицы никогда не видела: светлые волосы, длинные ноги, тонкие черты.
– Женщина заявила, что таким молоденьким девушкам, как ты, негоже разгуливать в одиночку по городу.
 – Катерина опустила голову и залилась краской.
– Я покажу тебе комнату.
– Спасибо. – Катерина взяла чемодан.
Комната была душной и крошечной. Шесть комнат сдавала хозяйка. На всех квартирантов была одна ванна. У самой хозяйки была отдельная ванна, находилась ванна на первом этаже, рядом с кухней. За комнату хозяйка попросила пять тысяч рублей в месяц. Комната выходила окнами на стоящее позади здание. Но Катерина решила, что комната для неё нормальная, она не знала, куда еще пойти. Здесь было чисто, на двери прочный замок. Почувствовала себя здесь в безопасности. Хозяйка наблюдает за всеми уходящими и приходящими.
– Платить будешь за месяц вперед, наличными. Предупредишь за две недели, если захочешь отказаться от комнаты.
Хозяйка старалась сдавать комнаты только приличным людям. Никаких проституток, пьяниц, и распутных мужчин. Двое пожилых мужчин и одна девушка жили на одном этаже с Катериной – три девушки и страховой агент – на другом этаже.
– У тебя не будет работы, как ты не сможешь платить за комнату? Может ты обладаешь достаточной суммой денег?..
– Я буду стараться как можно скорее найти работу.
Катерина посмотрела хозяйке в глаза. Она отсчитала пять тысяч рублей. Эти деньги заработала в кафе в Куватке. Девочка дрожала над каждым рублем, который зарабатывала.
– Есть ли поблизости ресторан, где могу устроиться работать? Хозяйка рассмеялась. Здесь их много, но я не знаю ни одного, где бы тебя могли взять на работу.
– Ты говоришь по-английски?
Она  покачала головой.
– Без знания иностранных языков они не принимают на работу. Катерина была слишком юная и симпатичная, а официантами принимали лишь со знанием иностранного языка.
– Может, в другом районе?
На следующий день, Катерина пошла, искать работу. Нанимать ее на работу, никто не хотел, она говорила, что у нее есть опыт. Девочка  была обескуражена. Вернулась на квартиру к Капитолине, та сидела, на скамейке, беседовала со знакомыми и наблюдала за квартиросъёмщиками.
– Нашла работу?
Хозяйка смотрела, как Катерина медленно поднималась по ступенькам. Сидя на единственном стуле в комнате, девушка пересчитывала дрожащими пальцами, оставшиеся деньги и, глядя на распятие над кроватью помолилась. Это распятие было единственным украшением комнаты. Катерина моталась неделю по городу и уже начала паниковать. Думала, что ей вообще не удастся найти работу, но возвращаясь вечером домой, шла через центральный район Братска. Остановилась перед красивым, рестораном, «Тайга». Кругом яркие огни реклам оповещали о представлениях в ресторане не неделю.
Девушка не обращая внимания на взгляды парочек, выходящих из ресторана, нерешительно стояла на ступеньках. К ней подошел старший официант и спросил, чего она хочет. Здесь не терпели проституток, стремящихся подцепить клиента, не терпели любопытных, пялящихся на шоу. Катерина не походила на проститутку.
– Ты что хочешь?
– Работу какую-нибудь. Я буду убирать со столов, мыть посуду что-нибудь. Мне очень нужна работа.
Он увидел, до чего она хороша собой. Она может понравиться директору ресторана Георгию, может, шеф еще в конторе, взглянул на часы, но час уже был поздний.
– Ты в ресторане работала? – Поправил галстук-бабочку и вновь посмотрел на Катерину. Она очень нервничала. – Ты когда-либо официанткой работала?
– Да. – Она не сказала, что работала в маленьком деревенском кафе.
– Лет сколько тебе?
– Восемнадцать.
Голос у Катерины был нежный, синие глаза улыбались ему. – Ну, пожалуйста, ведь никто не узнает – Она почувствовала, что он смягчился. – Клянусь, я буду хорошо работать... испытайте меня... пожалуйста.
С такой мольбой она смотрела на него, что он не решился ей отказать. Она просто красавица и молодая, незащищенная.
– Ладно, завтра в обед приходи. Дадут тебе униформу. И подкрасься немного, а то слишком молодо выглядишь лет на пятнадцать. 
– Хорошо. – Она улыбнулась ему. Он думал, что никогда не видел красивее этой девушки.
– Завтра ровно к шестнадцати часам приходи.
– Спасибо, – поблагодарила она.
Катерина, боясь, что он передумает, побежала к дому Капитолины.
– Ты работу нашла? – спросила хозяйка.
– Да, – сказала Катерина.
– Что делать?
– На столы накрывать.
– Хорошо. – Хозяйка не могла скрыть симпатии.
Катерина тоже полюбила хозяйку.
На следующий день Катерина шла до ресторана и думала, насколько работа в ресторане отличается от ее работы в деревенском кафе. Ровно в шестнадцать она пришла. Собрала волосы в тугой узел, губы подкрасила. Утром она купила помаду. Помада была слишком яркая для ее кожи, но, посмотрев в зеркало, Катерина осталась довольна – теперь выглядела немного старше.
Старший официант, который разговаривал с ней прошлым вечером, передал ее на попечение еще очень эффектной официантки Полине Краковой. Та улыбнулась и добавила, что работает здесь давно.
Это был ночной клуб и ресторан. Катерина с интересом осматривала вокруг. Она надеялась выдержать испытательный срок. Полина говорила, что чаевые можно оставлять себе, а если кто-нибудь попытается пристать, нужно позвать охранника, или одного из буфетчиков.
– Работать здесь приятно, – сообщила Полина, – они не особенно загружают нас работой, Георгий – хороший человек.
 – Ты работала когда-нибудь в ресторане?
– Я работала в деревенском кафе.
Полина усмехнулась и погладила Катерину:
–Я тебе постараюсь помочь. Накрывая столы, новая работница волновалась, под пристальным взглядом метрдотеля. Она старалась исполнять заказы точно. Полина подтвердила, что она справилась. Ей захотелось скорее прийти в свою комнату и поделиться радостью с Капитолиной.
– Подвезти тебя? – спросила Полина, когда они подходили к ее машине.
Катерина с радостью согласилась. Она устала, с непривычки ноги гудели, и подумала в первую очередь купить туфли к завтрашнему дню. Они подъехали к дому Капитолине, Катерина поблагодарила свою новую подругу.
– Ты здесь живешь? – Полина с любопытством разглядывала дом. – Ты живешь с родителями?
Катерина покачала головой:
– Я здесь снимаю комнату.
Полина понимающе кивнула.
– Спокойной ночи, – пожелала Полина, развернув машину, поехала домой. Катерина открыла дверь и прошла в комнату. Впервые спала спокойно. Она очень устала.
Девушка проработала уже две недели, Георгий пригласил её в кабинет. Платили хорошо, но работа была тяжелая, каждый вечер у нее были чаевые. Посетители относились к ней хорошо. Впервые после смерти ее отца, она чувствовала себя уютно. Никто не кричал на нее, не сердился за то, что она такая, какая есть. Приходя на работу, всегда счастливой. Георгий много слышал о ней и заинтересовался.
Он думал, что все преувеличивают, но, увидев Катерину, понял, она действительно красивая девушка. Катерина видела, как он разговаривает с Полиной, но не слышала о чем. Полина сделала ей знак войти. Подходя к ним, Катерина почувствовала волнение.
– Катерина, это Георгий, директор ресторана.
Испытывая страх, она поздоровалась с ним за руку.
Просто поразила его, она красивее, чем он представлял.
– Здравствуйте, Георгий. – Голос был нежный. Он почувствовал, что нашел алмаз в тюбике зубной пасты.
– Я узнал, что ты хорошо работаешь. Тебе здесь нравится?
– Да, очень. – Она улыбнулась Полине, которая с гордостью смотрела на нее.

ГЛАВА  IX

Адвокаты адвокатской палаты Иркутской области порекомендовали Сергею Хилову переехать в город Братск и стать управляющим адвокатской конторой в этом городе. Сергей дал согласие. Ознакомился с приказом о переводе. По прибытию в Братск ему была предоставлена жилплощадь и выписана материальная компенсация расходов, связанных с переездом. Он сразу же оформил свидетельство о праве собственности.
Сергею посоветовали не забыть захватить в новую квартиру, веник из старой квартиры, вместе с веником приедет и домовой. Первое, что надо сделать после переезда в квартиру – это провели уборку. Отметить новоселье в кругу самых близких друзей.
Приведя квартиру в порядок, Сергей и Елизавета решили провести вечер в ресторане «Тайга»
Поближе познакомиться с жителями города. А где лучше, конечно в ресторане. Таким рестораном оказался «Тайга». В ресторане отличная кухня, в него обязательно стоит зайти;
В меню блюд много.
Когда они зашли в ресторан их встретил управляющий ресторана, который с милой улыбкой проводил до столика. Вот что значит сервис, у них сразу создалось впечатление, что он их давно ждал и искренне им рад, как своим близким и дорогим гостям. В голубых тонах весь интерьер, создаётся какая-то космическая атмосфера романтической и таинственности непринужденности. Тяжелые шторы на окнах и между ними как на парусниках старинные фонари.
Столик был заказан за сутки по телефону. 
В ресторане «Тайга» дресс-код обязателен, мужчинам галстук и пиджак, женщинам не позволительно приходить в шортах. В такое заведение не ради понтов люди приходят, а чтобы познакомиться с сибирской кухней. Цена  в меню начинается от 7 евро за блюдо. Екатерина заказала каре ягненка и на десерт суфле (Souffles). Их столик располагался возле окна с видом на Братское море. Публика была весьма креативная, а женщины украшениями блистали.
Белые скатерти на столиках и на каждом столике живые розы в миниатюрной вазочке, а все тарелки с рисунком тайги. В черных фраках официанты, потрясающе смотрятся! Подали знаменитое суфле. Подали миниатюрные железные чайнички с отваром мяты. Всего они провели в этом ресторане часа три.
Оркестр старался. Рыдала музыка. Мелодия медленного танго  казалось, звучала печальной, унылой, рвущей душу на несколько кусков. Сергей удивлялся, наблюдая вокруг веселые лица, улыбки и смех. Сначала ему казалось, что всех присутствующих заставит безудержно рыдать крупными слезами надрывно-тоскливая мелодия. Хилов подумал, что будет хихикать над тоскливыми цыганскими мелодиями, тешившими русскую душу.
Оркестр заиграл «Заколдованный вечер», Мужчина приглашает на танец, пара устремляется к центру зала. Рука к руке, глаза в глаза элегантные и красивые, они кружатся и поворачиваются. Все быстрее звучит музыка. Девушка улыбается, она разрумянилась, уносясь в вихре танца. Заканчивается вальс. Звучат аплодисменты. Мужчина партнершу нежно целует в плечо.
Вот в центр зала выбежала цыганка Хива. Гибкая, как змея, изящная и грациозная. Хиву порой забирало какое-то бешенство, принимала позу за позой, так что трудно успевать следить за нею. Надо сказать, что и ее точно подхватывало вихрем общего восторга, уносило куда-то далеко-далеко. Она жила одной жизнью, дышала в эти минуты одним сердцем со всей этой толпой. Хива закидывала руки назад, словно с отчаянием, отбрасывалась, опрокидывалась, чуть не касаясь плечами земли, и вдруг стремительно взвивалась, как стрела, и вилась во все стороны, точно спасаясь от пчелы, ловила бабочку, летавшую над ее головой, изумляя мимикой живого и выразительного лица. Это была импровизация жестов и движений. Все посетители ресторана смотрели на нее и доходили до исступления. После небольшого перерыва вновь заиграла музыка.
 Сергей пригласил Елизавету на танец. Ему нравилось ее рядом чувствовать. Когда они после танца садились за стол, в зале убавили яркость света, а на ярко освещенную сцену вышла девушка с микрофоном в руке. В голубом атласном платье. Светло-золотистые волосы почти закрывали ее лицо. Сергей не отрываясь, затаил дыхание, смотрел на нее. Катерина стала красивее, чем он помнил ее. Пока девушка пела, он едва дышал. Катерина выглядела старше, чем тогда в деревне Куватка. Голос Катерины проникал в душу, слушая ее, он чувствовал грусть и боль. Смотрел на певицу, едва дышал, не замечал взгляда Елизаветы. Хотел, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Исполнительница песен ушла со сцены, зажегся свет, и оркестр заиграл танцевальную мелодию. Сергею хотелось найти Катерину. Елизавета увидела, как он побледнел. Несколько раз в недоумении вскидывал руки, казалось, что он сошел с ума.
– Эту девушку ты знаешь? – Елезавете не нравилось, как он реагировал на певицу. Вряд ли Сергей был здесь раньше.
– Она хорошо пела, правда? – Он сделал большой глоток виски
– Она очень хорошенькая? – Елизавета была сбита с толку. Не похоже чтобы он выпил лишнее. На него что-то нашло, как загипнотизированный. Сергей стал каким-то странным, и они через некоторое время собрались уходить.
Молча собрались и поехали.
В машине Елизавета чувствовала, что Сергей чем-то смущен. Она опять спросила:
– Сергей, ту девушку, что пела в ресторане, ты ее знаешь?
– Нет.– Она просто похожа на девушку, которую я знал.
– Ты на меня так никогда не смотрел.
– Не глупи.
Елизавета чувствовала, что неладное творится, но догадаться о причине не могла. Ей вспомнилась девушка, которая пела в ресторане «Тайга». Вспомнила лицо Сергея, смотрящее на певицу. Может, девушка повлияла? Он готов был сорваться с места и броситься на сцену к ней.
– Мне об этом следует знать? – Елизавета смотрела внимательно на Сергея, а он молча вел машину, глядя перед собой. Потом свернул с дороги и остановил машину у обочины, повернулся к Елизавете. Он был на грани безумия, а она ожидала ответа со странным спокойствием.
– Жениться на тебе я не могу. – Он не поверил, что произнес эти слова. Взгляд Елизаветы показался ему неправдоподобным. Она с интересом смотрела, но без малейшего беспокойства.
– Почему?
– Не уверен я. – Что не любит ее, он говорить не хотел. Это было бы слишком несправедливо и жестоко. Не ее вина, что она не Катерина? Елизавета предложить ему могла все. Она умная и привлекательная, из хорошей семьи, с ней интересно, ему она нравилась. Но не любил он ее.
– Мы счастливы не будем.
Она посмотрела на него.
– Ничего глупее мне не приходилось слышать. Я не думала, что ты трус.
– Почему трус? – Елизавета посмотрела на него и закурила:
– А потому. Ты струсил, Сергей Хилов, испугался, и не можешь найти выход. Готов бежать, как кролик. Будь мужчиной, покажи свой характер. Где-нибудь напейся, иди к друзьям и смирись. Перед женитьбой все мужчины чувствуют себя так... Успокойся, переведи дух, а после, мы поговорим.
– Елизавета, это не так просто. – Он сдерживался и не говорил ей, что полюбил Катерину, когда ей было пятнадцать лет. Сергей чувствовал себя безумным, старался объяснить женщине, с которой помолвлен.
– Ведь раньше не было у нас таких разговоров.
Он уставился в окно машины.
– Ты еще безумнее, чем я.
– Прекрасно, Сергей, мы будем хорошей парой, не так ли?
– Нет! – Он повернулся и на нее посмотрел. – Я не тот, не хочу славы, удачи, «важности».
Елизавета достаточно сообразительна, чтобы разобраться с тем, с чем сталкивалась.
– Не нужен я тебе. – Этот довод неубедительно прозвучал, что Сергей сам почувствовал, что сказал глупость.
– Ты нравишься мне, я считаю тебя веселым, умным, думаю, что ты далеко пойдешь, у нас чертовски интересная жизнь наступит. Когда вспоминаю первый вечер нашего знакомства, кажется мне, что я сразу поняла, нам суждено быть вместе. Помню хорошо тот вечер, вспоминаю ощущение твоей руки, накрывшей мою руку. Пока ты не появился, не знала, как живу скучно, что прикосновение может быть таким многозначительным, и таким красноречивым выражение лица. Не знала, что от поцелуя может захватить дух. Ты такой человек, которого хотела я себе в мужья. Ты сильный, добрый, заботливый и умный; всегда поднимал мне настроение. С тобой моя жизнь стала лучше. Сейчас мне так трудно. Я не могу подобрать нужные слова. Не знаю, как это случилась, почему я влюбилась в тебя. Мне больно думать, что источником печали станет твоя любовь ко мне. Ты мне нравишься.
Он улыбнулся, она права. Слушая себя и Елизавету, Сергей подумал: что, если все мечты о Катерине – только иллюзии? С Елизаветой – реально все.
Она смеялась над ним, а он улыбался в ответ:
Она поцеловала его в щеку.
– Елизавета, я серьезно говорю. Не хочу на тебе жениться, – вскипел Сергей.
– Мне не все равно. Я не думаю помахать тебе на прощание платочком. Не хочу об этом слышать.
Елизавета – сдержанная женщина. Он за это ее уважал
 – Знаешь что, Сергей, – проговорила она, закуривая новую сигарету, – я слышать об этом больше не хочу.
 – Да, она необычная девушка, и он вдруг так себя повел.
 Он отказался рассказывать ей о Катерине. 
Невеста ближе к нему подвинулась.
– Елизавета, прекрати!
– Раньше это нравилось тебе.
Она смеялась над ним, отказывалась всерьез принимать его слова.
– Слышала, что я тебе говорил?
– Это чистой воды нелепицей. – Поцеловала его, и он почувствовал возбуждение.
Заняться с ней любовью вдруг захотелось ему
Думал, она будет беситься, а помолвленная девушка была совершенно равнодушной к его сообщениям. Ее ничего не трогало. Самое ужасное, что ему это нравилось.
– Ты более сумасшедшая, чем я.
– Спасибо. – Она крепко его поцеловала, водя по его губам языком, расстегивая медленно молнию на брюках. Он не пытался оттолкнуть ее.
– Не надо.
Она ласкала, целовала и возбуждала, ему невозможно было перед ней устоять. Не мог поверить в происходящее. Через минуту уже лежали на сиденье, снимая остатки одежды. Запотевшие окна машины были доказательством их страсти. Сергей совсем потерял контроль над собой. Когда пришел в себя, почувствовал подавленным. А Елизавета была в наилучшем расположении духа.
Думая о Катерине, он осознал сложность возникшей у него с Елизаветой проблемы.
Следующую неделю не мог сосредоточиться на работе. Думал о Катерине и о своей неудачной помолвке. Порой задумывался: а что, если Елизавета права и нет браков, совершаемых на небесах? 

ГЛАВА  X

Сергей вышел из дома в девять, остановил такси и поехал в ресторан «Тайга». В ресторане молча сидел, смотрел в окно, с чувством вины. Только помолвился и уже бежит к другой женщины. Раньше он даже подумать не мог о таком, но сейчас знал, что должен увидеть Катерину. Может, она изменилась.
Заказал двести грамм Армянского коньяка и ждал ее выхода. У него перехватило дыхание, когда Катерина вышла на сцену. Она пела от души, Сергей смотрел, на нее не отрываясь. Когда певица ушла, Сергей обратился к официанту, чтобы он передал ей записку. В записке напомнил их встречу в деревне Куватка, на свадьбе ее сестры и потом на крестинах ребенка у Клавы и Алексея Беловых. Катерина вышла в зал. Сергей встал ей навстречу. На девушке было шелковое простое белое платье. Выглядела как ангел, с раскинутыми по плечам длинными волосами. Долго смотрела на него, прежде чем заговорить. Катерина выросла и стала грациозной. Он не видел таких глаз, полных любви и боли. Сергей протянул ей руку. Она взяла его руку в свою руку. Почувствовал мягкое прикосновение. Ему хотелось обнять и держать ее в своих объятиях.
– Здравствуй, Катерина... – Голос его дрожал. – Долго мы не виделись.
– Да, давно, – подтвердила Катерина и улыбнулась. – Я... я не думала, что вы помните обо мне.
– Я помню тебя.
– Ей не нужно было выходить на сцену, и она присела за столик.
– Сейчас она выглядела старше своих лет. Сергей инстинктивно понял, что не из легких у нее жизнь. Услышал в ее песнях и увидел по глазам. При первой встречи, он почувствовал непреодолимое влечение к ней.
– Прошлой весной я приехала сюда, – сообщила Катерине, – вначале накрывала столы, но теперь пою.
– Ты даже лучше, чем я тебя запомнил.
– Спасибо. – Девушка от его слов смутилась. Ей хотелось сидеть с ним рядом.
– Что произошло с тобой? – поинтересовался Хилов. Его вопросом она была тронута.
У нее на глазах выступили слезы.
Она что-то недоговаривает, и спросил:
– Что за причина заставила тебя приехать в Братск?
– Умер папа.
– Твоя мать продала дом?
Она покачала головой:
– Нет, теперь там брат Анатолий.
Она улыбнулась. В ней были женственность, нежность, чувственность, они возбуждали в нем желание защищать ее и оставаться с ней всегда.
– Я получила письмо на прошлой неделе от Клавы. Они ожидают еще ребенка. Они хотят мальчика, но и Виолетта у них такая прелестная.
Сергей не хотел уходить. Чувствовал, что он нужен ей.
Пока не закрылся ресторан, они сидели и разговаривали. Предложил проводить ее домой. Подождал, пока девушка переодевалась.
– Сергей... – в холодном ночном воздухе прозвучал шепот Катерины. Сергей крепче прижал ее к себе.
– Все годы я мечтала о тебе.
– Я не забывал наших встреч, думал о тебе и надеялся, что ты меня помнишь. Теперь стою со своей любимой Катериной Устиновой.
– Я тебя люблю, Сергей. – Она произнесла эти слова, как будто это был последний шанс их сказать. Он почувствовал, как тает его сердце.
– Я тоже люблю тебя, Катерина...
Для чего он это сказал? Что он может ей обещать? Побыть с ней немного, а потом вернуться к другой женщине. Сейчас он совершенно конкретно понял, что всегда любил только ее.
Обнимая девушку, почувствовал, как безумно ее любит. Кроме нее, ему никого не нужно. Ему хотелось быть с ней всегда, но теперь придется разобраться с Елизаветой, пересмотреть всю свою жизнь. Сейчас имела значение для него только Катерина.
– Я часто думала о тебе. Ты был красивый, когда впервые появился в деревне. Подняла глаза и сказала:
– А ты приедешь в Куватку? – Сердце её бешено колотилось, когда она спросила его об этом.
– Да.
Они долго смотрели друг на друга. Ему немало объяснений придется выдержать, но он готов, ради этой девушки, пройти босиком по горячим углям.
– Как только смогу, я приеду. Мне надо еще решить кое-какие дела. Я тебе позвоню.
На клочке бумаги он записал название адвокатской конторы, где он работает, записал для себя ее адрес и крепко обнял возлюбленную.
– Мне так не хочется уходить. – Она закрыла глаза, думала, как хорошо быть рядом с человеком, которого любишь. Чувствовала себя счастливой, рядом с ним.
А вдруг он исчезнет из ее жизни? Она знала, что он так не сделает. Катерина взглянула на него так, словно пыталась запечатлеть его образ навсегда. Она будет его ждать.
– Я тебя очень люблю, Сергей.
– Не смотри так печально.
– Я боюсь. 
– Чего боишься?
– А вдруг ты не приедешь?
– Приеду, обещаю. – Произносил это от всего сердца.  – Я люблю тебя, Катерина.
Проводил ее до дверей, они поцеловались.

ГЛАВА  XI

В областной газете было напечатано объявление о помолвке Сергея Хилова с Елизаветой Бокиной. Катерина обедала в перерыве с персоналом ресторана. Полина дала ей «Восточно-Сибирскую правду». Увидев в газете улыбающееся лицо Сергея, Полина была удивлена этой молодой красивой парой.
– Они были здесь недавно? Я их обслуживала – произнесла задумчиво Полина. Дама была поглощена собой. Ты ему понравилась. Когда ты пела, видела бы ты его лицо!
Катерина чувствовала, как ее руки похолодели, ее пальцы задрожали, когда она газету возвращала. В газете написано, что Сергей Хилов помолвлен с Елизаветой Бокиной. Он о помолвке не говорил ей. Говорил, что любит ее, что вернется в Куватку. Сергей ей лгал. Вспоминая все, что любимый человек говорил, она почувствовала, как сердце заболело. Верила ему.
– Ты о нем раньше слышала? – поинтересовалась Полина.
– Нет. – Еда была нетронутой, ей уже не хотелось есть.
В газетной статье говорилось и о красивом платье Елизавете. Читая все эти подробности, Катерина чувствовала комок, подкатившийся к горлу. Долго рассматривала фотографии, где Сергей держал Елизавету за руку и улыбался.
– Как они красиво смотрятся, правда? – Полина помнила, что они были у них в ресторане. У нее отменная память на лица и имена. 
Катерина не ответила. Молча сложила и вернула Полине газету, стараясь забыть, что все еще любит его. В этот вечер рано ушла домой.
В тот вечер пела она от всего сердца, стараясь не думать о Сергее. А когда он позвонил ей, она подходить к телефону не хотела, но Капитолина Кравченко настояла.
 Катерина взяла трубку, у нее дрожали руки.
– Да?
– Катерина? – Катерина закрыла глаза, услышав его голос.
Он обеспокоенно повторил ее имя.
– Да?
– Это Сергей.
– Я поздравляю вас. – Когда она произнесла эти слова, сердце Катерины остановилось.
Он все понял. Иннокентий Бокин поместил объявления в областной газете о помолвке его дочери Елизаветы с Сергеем Хиловым. 
– Нет... не совсем... я... не знаю, как объяснить.
– Не надо ничего объяснять. – Она чувствовала огромную печаль, слушая его. Он ушел из ее жизни.
– Мне не надо ничего объяснять, Сергей.
– Не о том речь, Катерина. Я тебя люблю... – Это прозвучало страшно после того, что Катерина прочла в газете.
Она молча плакала, слушая его голос.
 – Я и сам не знаю, как это произошло. Наверное, по-другому было бы слишком сложно. Ему нечего было сказать в ответ.– Да, я знаю, что это звучит ненормально.
– У нас ничего не было. Я не хочу больше о тебе слышать.
– Если что-нибудь будет нужно, ты позвони мне?
– Она сквозь слезы улыбнулась.
До телефонного звонка Сергей решил, что Елизавета – это правильный выбор. Разговаривая с Катериной, он уже не был в этом уверен. Сначала надо решить вопрос с Елизаветой. Он многим ей обязан.
Сейчас Катерина думала только о Сергее, как ей будет не хватать его.
–Я чувствую себя негодяем. Должен был тебе сказать о моей помолвке, а ты узнала через газеты.
Сергей оставался её мечтой. Приятной мечтой. Боль в груди давила её, о том, что ей нужно прощаться с ним навсегда.
– Желаю, что бы ты был счастлив.
– Обещай, если я понадоблюсь, позвонишь мне.
У нее никого нет, кроме Беловых, много ли они могут сделать для нее.
– У меня нормально все будет. – Она, борясь со слезами, попыталась улыбнуться. – Ты же знаешь, я стойкая.
– Знаю... и желаю, чтобы тебе быть такой стойкой не приходилось.
Сознавая, что нечего сказать больше, произнес:
– До свидания, Катерина... я тебя люблю. – В его глазах стояли слезы, с трудом расслышал, как она прошептала в ответ:
– Я люблю тебя тоже, Сергей...
* * *
Сергей накануне свадьбы устроил мальчишник. Он состоялся на свежем воздухе при доме рыбака. Были приготовлены шашлык, уха, блюда подняли настроение и позволили расслабиться, отвлечься от хлопот и трудностей. Перед этим организовали, поход в баню, где не только хорошенько попарились и попили пивка, но и непринужденно расслабились и отдохнули, получили массу удовольствия. В конце вечеринки, Сергей произнёс тост за невесту. Все присутствующие выпили стоя. Подарили Сергею кошелек, как будущему хозяину и основному добытчику денег в будущей семье. 

ГЛАВА  XII

Со временем Сергей устроился. Пришел к выводу, что принял правильное решение, быть с Елизаветой.
Сергей и Елизавета прекрасно проводили время. До свадьбы оставалось только несколько дней. Мысли о Катерине терзали его частенько. Доводить себя до безумия из-за нее нет смысла. Внушал себе, что сделал правильный выбор.
Скоро будет свадьба, а затем они отправятся на остров Ольхон справлять медовый месяц. Елизавета сгорала от нетерпения.
Сергей опомнился, что думает о Катерине день и ночь. Отчаянно хотел увидеть Катерину, но стремился побороть в себе это желание. Это жестоко по отношению к Елизавете. С удовольствием погрузился в предсвадебные хлопоты.
Елизавета великолепно выглядела в розовом атласном платье. Её мать приобрела ей несколько модных нарядов в Иркутске. Невеста отпустила волосы и сделала итальянскую завивку, удобно подчеркивающую необыкновенной красоты бриллиантовые серьги, подаренные ей Сергеем. 
Свадебная церемония состоялась. Невеста прибыла в ЗАГС на БМВ. Выглядела прекрасно, в окружении двух подружек  Отец был от нее в восторге. На ней венок из кружев, украшенный крошечными жемчужинами. Легкой дымкой ее лицо покрывала вуаль, а кружевное платье выгодно подчеркивало стройную фигуру. Когда шафер подвез их к ЗАГСу, дети на улице подняли визг. Елизавета была так красива, что ее отец с гордостью и торжественно вел её под руку, когда они поднимались по ступенькам крыльца под звуки музыки.
Сергей с бьющимся сердцем смотрел, как они приближались. Этого момента они так ждали. И он наступил. Жених, глядя сквозь вуаль на обращенную к нему улыбку. Елизавета великолепно выглядела. Через несколько минут она станет его женой.
Сергей, Елизавета и свидетели появиться во дворце бракосочетания примерно на пятнадцать минут  ранее указанного времени Паспорта они отдали работнику ЗАГСа, и ожидали вызова в течение полчаса. В паспорте молодоженов были поставленные государственного образца печати с указанием времени и места законной регистрации брака. Вскоре молодая пара проследовала отметиться в специальной регистрационной книге.
На Сергее надет черный смокинг, белая рубашка и серебристый галстук, на груди приколота белая гортензия. Он просто не мог отвести от Елизаветы глаз, когда она шла к нему по проходу, залюбовавшись роскошной фигурой и великолепным платьем.
У жениха пересохло во рту. Сердце Сергея билось часто, всерьез забеспокоился, что оно выскочит из груди. Всего через несколько минут Елизавета станет его женой.
Сергей проникся торжественностью обстановки и чувствовал, что не скоро забудет этот день.
Белое платье без бретелек с вышивкой и кружевами, было в точности таким, как она и хотела, а пышные ее формы и широкий серебристый пояс подчеркивал тонкую талию, одновременно придавая ее образу уникальность и завершенность.
И вот начался, самый торжественный момент бракосочетания. Они вошла в зал ЗАГСа под величественную музыку марша Мендельсона, остановились прямо у стола регистратора. Регистрационный зал оформлен в праздничном стиле.
Свидетельница прошла и стала около невесты, свидетель – возле жениха. Все остальные гости расселись на местах, предназначаемых для таких случаев. Регистратор стала поздравлять молодоженов, высказала им самые волнующие и теплые пожелания, затрагивающие темы любви, верности, семейного счастья. Когда Сергей и Елизавета ответили положительно на вопрос «желаете ли вы взять в мужья?», надели друг другу кольца – на безымянный палец правой руки.
Елизавета посмотрела на Сергея, когда он разливал шампанское.
Глубоко вдохнув, Елизавета приняла бокал и закрыла глаза, пытаясь сдержать предательские слезы.
Выпив шампанского, они вернулись к гостям, и Елизавета продолжала улыбаться и отвечать на поздравления.
Обняв Елизавету за талию, шепотом спросил Сергей:
– Как себя чувствуешь?
– Хорошо.
–Чего-нибудь выпьешь?
– Да.
Супруги поставили подписи в двух экземплярах специального акта гражданского состояния. Супружеская пара получила на руки свидетельство о браке. После пошли фотографироваться на фоне зала дворца бракосочетания. Гости вручали подарки, высказывали поздравления. На этой праздничной ноте завершилась первая часть свадебного торжества.
Они поехали фотографироваться у вечного огня, у Братской ГЭС и у других достопримечательных мест, а после прибыли в ресторан, чтобы отметить это событие.
Повсюду букеты цветов, тюль и кружева. Ряды белых стульев, проход между которыми усыпан лепестками роз.
Жених глазам своим не поверил, как за считанные дни может преобразиться обычный банкетный зал. Белой кружевной тканью завесили стены, спрятав за ними лампочки. Столы украсили витыми подсвечниками и накрыли белоснежными скатертями с розовой вышивкой и охапками цветов, а в углу зала возвышался пятиярусный свадебный торт.
Безумно элегантно и красиво.
Сергей начал здороваться с гостями.
 Иннокентий Сергеевич Бокин, областной прокурор, стоял в нише и смотрел на своих гостей. По залу в танце кружились пары, в яркую радугу сливались роскошные платья и драгоценности дам, их сопровождали безукоризненно одетые мужчины. Сотни электрических лампочек, ярко горевших в сверкающих люстрах, мягким светом заливали зал. В зале собралось около сотни представителей высшего общества.
Бокин никогда в жизни не чувствовал себя таким одиноким. Пройдя в зал, взял у проходившего мимо официанта с серебряного подноса бокал бренди и поднес к губам.
– Вот ты где, Иннокентий Сергеевич. Искал тебя всюду.
Бокин застыл, чуть не выругался. Говорившего не узнал, но это значения не имело. Все тело Бокина напряглось. Он уже не мог скрыться. Сделав глоток бренди, он обернулся. Перед ним стоял Юрий Васильевич Хилов
Это была одна из самых знаменитых свадеб в Иркутске за последние несколько лет. Все знали, что невеста – дочь важной персоны.
После торжества Елизавета решила переодеться, снять подвенечное платье. Она надела шелковый костюм и шляпку.
После свадьбы, на следующий день, их отвезли в аэропорт. Рейс на Байкал должен быть только в восемь, зашли в ресторан аэропорта чего-нибудь выпить. Жена смотрела на мужа, победоносно улыбалась:
– Как ты прекрасна, дорогая. – Он поцеловал ее.
– Мне не хотелось снимать свадебное платье. Жалко, что я его никогда больше не надену. Сергей уверенный, что любит ее, счастливо улыбался. Сейчас они спокойно летели на Байкал, он верил, что у них все пойдет гладко. Дни, как одно мгновение, пролетели там. По нескольку раз в день, загорали и плавали.
Молодые вернулись счастливые и загорелые

ГЛАВА  XIII

Сергей узнал о призыве, сразу понял, что это значит для него, а Елизавета ужаснулась, когда  сообщил ей. Он оставался в запасе, а сейчас шел призыв. Его в любой момент могли призвать на воинскую службу.
Повестка о прибытии Сергея в военкомат уже ждала его в конторе. Военком позвонил днем, и Сергей сообщил об этом Елизавете с мрачным видом. Ему даже хотелось этого, в некоторой степени, но расставаться с женой было жалко. Только две недели они женаты, а ему надо ехать на военную службу. Получил повестку явиться в военкомат. Чтобы прибыть туда, у него было два дня. Супруга была в шоке.
– Что делать? – Огромные глаза у Елизавете блестели от слез.
– Я постараюсь вытащить тебя, сынок, если хочешь? – Писал Иннокентий Бокин.
– Нет, спасибо. Было бы несправедливо уклоняться от обязанностей. – Ответил в письме Сергей
У Сергея были твердые убеждения на этот счет, а Елизавета изо всех сил старалась быть непоколебимой:
– Это ненадолго, любимая.
Она негодовала, умоляла отца, но тот ждал, чтобы Сергей попросил сам тестя. Честно говоря, её отец уважал за этот выбор Сергея. Жаль было ему дочь – не успели, как следует отыграть свадьбу, как мужа призывают на военную службу. Отцу это казалось чертовски несправедливым. Ей осталось некоторое время проучиться, пока Сергей будет на военной службе. Елизавета рыдала в своей комнате над жестокостью судьбы. У нее сквозь пальцы утекло все, чего она хотела, за каких-то несколько дней. Она вышла замуж, а теперь муж уходит на военную службу, как будто и не было свадьбы
– Сергей, я не хочу, чтобы ты уезжал.
– Я должен, дорогая.
Сергея наставляли старшие товарищи.
Хочешь спокойной службы без экстрима? Выполняй приказы офицеров. Завоёвывай доверие. Не подводи  своих товарищей. Главное правило в Армии. Накасячил один, а отвечает вся рота (взвод). Не будь стукачом.
В любой ситуации веди себя как мужчина. В армии нет места слабым служителям. Если накасячил, то достойно прими наказание. Не бойся дать сдачи. Бойся промолчать. Если какой-то дембель хочет тебя унизить, не надо молчать. Отстаивай  своё достоинство. Но в тоже время не перегибай палку. Офицер тоже обычный человек в пагонах. С ним общаться, не надо бояться. Он как учитель в школе. У всех есть чувство юмора.
Сергей Хилов прибыл на медицинскую комиссию. Он стоял в одних трусах в прохладном и полутемном кабинете. Ему было весьма некомфортно. Вначале прошел взвешивание, измерили рост и объем легких, потом пошел к стоматологу. Стоматолог попросила показать ей зубы и улыбнуться. Записала в деле «стоматолог: здоров», направили его в следующий кабинет психиатра.
Перед ним сидел мужчина и рассказывал, какие все призывники просто неопытные.
 – В армию хочешь? – спрашивает Зигмунд Яковлевич.
– Да, – твердо отвечает Сергей и видит на столе его личное дело. Его лицо вытягивается.
Напоследок поинтересовавшись, не гей ли он, психиатр его отпустил.
После окулиста и ЛОРа его направили к хирургу. Спросил хирург, нет ли у него жалоб. Раз нет жалоб, «здоров» и вполне пригоден к службе.
Последним врачом был терапевт. Спрашивал терапевт обо всех болезнях, которые Сергей когда-либо переносил, измерил ему давление и тоже пишет «здоров». Выдает ему копию решение призывной комиссии. По состоянию здоровья признали Сергея годным к призыву на военную службу.
– Вечером Сергей вернулся домой.
– Ну и что? – спрашивает жена.
– Все, дело в шляпе. Хирург, написал в моем личном деле, что я годен! – Сергей снимает с себя верхнюю одежду и присаживается рядом с женой. – Должны теперь забрать. Пришла повестка: с вещами к шести утра быть в военкомате.
Сергей был нежен с женой, а втайне мечтал, чтобы она предохранялась. Оставить ее с ребенком, он не хотел. Елизавета, пользовалась противозачаточными средствами. Сама его заставляла предохраняться в критические дни месяца. Он с ней не спорил, а она никогда не рисковала. Каждый из них думал о своем.
От всего случившегося она растерялась, а муж, отчаянно желал ее, а с другой стороны – ему хотелось уехать. Ни с кем не делился этими чувствами. Отправка на службу в вооруженные силы приятно возбуждала его.
Итак, на распределительном пункте с каждым призывником провели собеседование. Проводил собеседование опытный психолог. Для того чтобы определить в какие войска отдать призывника.
Отправляясь в армию, каждому солдату разрешили взять только туалетные принадлежности.
В первый день они все ждали, когда же дембеля будут ими заниматься (устраивать элементы дедовщины). Но этого так и не произошло. В общем, дедовщины с элементами насилия не было совсем на протяжении всего его пребывания в части.
Распорядок дня в части:
5-50 – Подъём.
6-00 до 6-30  –  Зарядка.
6-30 до 7-00  –  Умывание, Заправка кроватей.
7-00 до 8-00  –  Уборка (Мытьё полов и прочее)
8-00 до 9-00  –  На завтрак.
9-00 до 13-00  –  У всех по-разному. У кого уборка территории части, строевая,  занятия в классе.
13-00 до 14-00 Обед. 
14-00 до 19-00. По-разному. Кто в наряд, а у кого свободное время 
19-00 до 20-00 Ужин.
20-00 до 21-00 Свободное время, но иногда так же хозяйственные работы.
21-00 Начинается вечерняя поверка личного состава.
22-00  – Отбой.

ГЛАВА  XIV

Три месяца Сергей пробыл, в Ташкенте проходя тактические учения и преодолевая со всеми учебную полосу препятствий. Каждый вечер валился на свою кровать, совершенно измотанный, не в силах ни двинуться, ни поесть, даже позвонить жене. Звонил ей раз в несколько дней, чтобы она не волновалась. Жена постоянно жаловалась на одиночество. Елизавета не так представляла себе начало их супружеской жизни. Кто мог предположить, что в Афганистане начнётся война, которая изменит все их планы? Когда он женился на Елизавете Бокиной, был уверен, что поступает правильно. Жена рассказывала ему про вечеринки, на которые ходила со своими подружками.
– Я скучаю по тебе, любимый. – Ее голос звучал молодо, Сергей улыбнулся:
– Я тоже по тебе скучаю. Буду скоро дома.
Он не знал, когда и это произойдет. После Ташкента его перебросили в Афганистан.
Следующие шесть месяцев для всех троих тянулись бесконечно долго.
Катерина все так же пела по вечерам в ресторане, Елизавета училась в институте, а Сергей воевал в Афганистане. Как только выдавалась свободная минута, он писал им обеим, но, отправив письма, Сергей не мог найти себе места. Каждый раз боялся, что перепутал конверты. Писал письма очень усталым, после тренировок, и это вполне могло произойти.
В письмах к Катерине, признавался в искренней любви к ней. Но в них не было обещаний о том, что он будет делать, когда вернется из Афганистана.
Сергей еще не знал, что предпримет по поводу Елизаветы, и не был уверен, что захочет развестись с ней. Понимал, что любит Катерину больше жизни, и знал, что так продолжаться не может. Но перед женой у него тоже обязательства. Жена не виновата, он теперь понял, что не любит Бокину. Но как все сложно! Писал Елизавете обо всех военных событиях, и о стране. Она писала, как ей скучно. Радовалась, что не забеременела.
Письма от Елизаветы походили на газетные репортажи о ходе домашних дел. Катерина вкладывала в свои письма душу, и это помогало ему не падать духом.
Когда он вернется домой, ему предстоит выдержать еще одну битву. Это будет битва с женой. Она не догадывается, что произошло между ним и Катериной, когда он был в ресторане.
Когда он попытался, по телефону, заговорить о войне, она резко оборвала его, давая понять, что не желает слушать эти глупости:
Елизавета окончила институт и переехала в Иркутск к родителям. Работать стала в составе комиссии по расследованию коррупционных дел. Она хорошо справлялась со своей работой.
Прежде всего, его надо уговорить переехать в Иркутск. Ей там нравилось.
– Ты знаешь, в Иркутске много хороших юридических фирм. Тебе там понравится, Сергей.
Отец Елизаветы добился для Сергея специального разрешения для предоставления ему отпуска и свидания с женой. Елизавета не упускала случая обратить внимание Сергея на то, как добр ее отец. От этих разговоров Сергея тошнило. Понял, что может стать от этой семейки зависимым. Его унижало, что у него нет ни власти, ни денег, как у них. Хотел жить среди людей, своей собственной жизнью, чтобы жители его уважали. Очень тосковал по родным и Катерине. Ему хотелось домой. Вскоре подобная телеграмма пришла в роту в отношении Сергея Хилова.
Отпуск в армии дают обычно отличником боевой и политической подготовки или по несчастью в семье, т. е. кто-то умер из родных – отец или мать. Длится этот отпуск всего 10 дней без дорог.
На имя командира части Сергей написал рапорт на отпуск «по семейным обстоятельствам». Командир взвода и старшина не возражали. Без разговоров ротный наложил свою визу о ходатайстве краткосрочного отпуска.
Оставалось главное – подпись подполковника Седова.
Хилов пришёл в штаб, к командиру части на прием. Постучавшись в дверь, он робко вошел в кабинет к командиру. Подполковник Седов сидел у себя за столом, работал с  бумагами. Над его  креслом висел портрет главы государства и флаг страны.
– Товарищ подполковник, разрешите войти?
– Ты уже вошёл.
Сергей Хилов, нерешительно приблизился к столу.
– Товарищ подполковник, я получил телеграмму. Мать лежит в больнице. Разрешите в отпуск.
– Давай.
Седову было некогда. Он изучал доклад подготовленный начальником штаба о проделанной работе и устранении указанных недостатков, прошедшей проверкой из Штаба Армии. Доклад этот командир части завтра утром должен был озвучить на совещании в штабе дивизии.
Седов сидел в рубахе без погон. На спинке стула висел его китель.
Подполковник оторвался от доклада, сбив пальцем, пепел с сигареты, взял рапорт Хилова. Седов свою визу поставил: «В строевую часть. Оформить отпуск!» Отпуск дали Сергею вместе с дорогой 14 суток, а домой он приехал за сутки. 
Кончался отпуск, предоставленный командиром части. По пути в часть Сергей заехал в Братск, чтобы встретится  с Катериной
Сегодня у Катерины был выходной и день рождения.
На свой день рождения Катерина выпила шампанского с Капитолиной Кравченко ушла в свою комнату и завалилась на кровать. У нее после двух бокалов слегка кружилась голова. Она подумала: «Интересно, где сейчас Сергей» Тут же отбросила мысли о нем. Сергей ушел из ее жизни. Его не существовало больше. В ее сердце оставался уголок, в котором навсегда этот человек поселился. «Счастлив ли он с женой?» – опять подумала она. «Ну, хорошо все-таки день рождения у меня сегодня. В качестве подарка я разрешу себе немного повспоминать».
В этот вечер в ее комнатке было душно. Катерина пошла гулять. Пробегали дети, дразня друг друга. Вспомнила свое детство и, как брат постоянно дразнил ее. Длинные волосы свободно развевались за спиной. Решила зайти в универсам и купить себе мороженое.
– С днем рождения, – пробубнила она себе, и медленно пошла, к дому Капитолине Кравченко. Мороженое таяло. Старалась побыстрее его съесть. Сергей шел к ресторану «Тайга». Думал о Катерине и о жене. Он был уверен, что Катерина на работе. Его сердце замерло, когда увидел ее. Девушка, стоявшая возле калитки и кусала мороженое, в голубых джинсах и ковбойских ботинках. Она, почувствовала его взгляд, повернулась и застыла, выронив мороженое. Катерина испуганно смотрела на него, а потом пошла по дорожке к крыльцу.
– Катерина, подожди... – Он не знал, что будет ей говорить, понял, что должен был повидаться с ней.
– Сергей, нет... – Она посмотрела ему в глаза. В них он увидел невероятное одиночество. И понял, как глупо поступил, уйдя от нее. Взял ее за руку. Девушка смотрела на него. Они поняли, что ничего не изменилось, чувства остались прежними, может, стали только сильнее. Сергей обнял и притянул ее к себе.
Как будто все вокруг замерло, весь мир в какой-то момент перестал существовать. Тишина повисла в воздухе, в которую вместилась целая жизнь, но она длилась долю секунды. У них в голове возникали образы, они сменялись со скоростью света. Каждый образ был наполнен чувствами и переживаниями. Эти образы объединяли одни и те же эмоции: тоска, обида и любовь.
Им было хорошо, они могли молча смотреть друг на друга долгое время, ничего не говоря, но при этом хорошо чувствуя друг друга. Они были как близнецы, и абсолютно разные. Благодаря этой разнице и были интересны друг другу. Дополняли друг друга, как суша дополняет море, а море дополняет сушу. Внешне были похожи друг на друга, но внутри было абсолютно разные, с разной жизнь и с разной судьбой.
Их страстно тянуло друг к другу, каким-то непонятным, волшебным образом. Голова вообще отказалась понимать: Что это? Почему всё так происходит?
Наверно Бог чего-то недосмотрел, и возникла эта любовь без него ведома
Главное им просто быть рядом. Смотреть друг на друга и в душе мечтать, что у них есть будущее, и они целую вечность, смогут быть рядом…
Понял, зачем женился на другой женщине, когда его единственной возлюбленной осталась Катерина? Он мечтал об этой девушке все года со светло-золотистыми волосами и глазами цвета горной лаванды.
– Что нам делать дальше, Сергей? – прошептала она в объятиях.
– Не знаю. 
– Теперь ты женат. А где она... твоя жена? – Больших усилий ей стоило произнести это слово.
– Она в Иркутске. – Я вновь отправляюсь в Афганистан.
Влюблённые долго бродили по городу, разговаривали, смеялись. Им так хотелось, чтобы эта ночь не кончилась.
Мне надо было остаться с тобой тогда, к черту все послать. Мы были только помолвлены...
На мгновение ее глаза вспыхнули, а потом эти удивительные голубые глаза, потемнели и стали сердитыми.
– И зачем же ты вспомнил обо мне, Сергей? – Она вся пылала от гнева, но Сергей только еще больше восхищался ею. Стоял с совершенно несчастным видом. Не мог отрицать то, что она говорила. Хотел бы навсегда остаться с Катериной.
– Никаких обещаний я не могу тебе давать.
– И что теперь? – Голос стал хриплым, а глаза её наполнились слезами. – Я тоже тебя люблю. Что изменится, когда пройдет еще насколько месяцев?
Девушка отвернулась, чтобы он не видел, как она плачет.
– Я бы хотела, чтобы ты ушёл... – Она не закончила фразы.
– Если ты действительно этого хочешь, я уйду. Ты действительно этого хочешь, Катерина. – Он коснулся ее щеки пальцами.
Катерина посмотрела на него.
– Нет, я этого не хочу, – прошептала она.
– Сейчас я не могу ничего тебе пообещать. Что со мной может случиться в Афганистане, я не знаю. – Он сказал правду.
Девушка, взяла его за руку и стали медленно подниматься по ступенькам, в доме Капитолине Кравченко.
Он зашел в дом следом за ней. Она обернулась и поднесла палец к губам, дала понять, чтобы не шумел. Достала ключ, открыла дверь и пропустила его в комнату. Катерина не хотела, чтобы Капитолина Кравченко заметила их.
– Разувайся, – прошептала Катерина, сама, беззвучно скинув ботинки.
Сергей сел на кровать около нее и, шепча нежные слова, начал целовать. Это был нежный и долгий поцелуй.
–Я тебя очень люблю... – шептал он. – Ты самая лучшая...
Он страстно хотел овладеть ею и едва сдерживался. Когда осторожно коснулся пуговиц на ее рубашке, вдруг почувствовал, как она вздрогнула и слегка отстранилась. Сергей отодвинулся, но в следующий момент она сама поцеловала его, давая ему понять, что путь свободен. Осторожно посмотрел на нее. Совесть не позволила ему овладеть ею, он очень любил Катерину.
– Я буду скучать без тебя. – Посмотрев на него, добавила: – Сергей, береги себя.
– Не случится со мной ничего, все будет в порядке.
В комнате долго разговаривали, признаваясь друг другу в любви. Когда Сергей одевался, у Катерины в глазах были слезы. Она по лестнице спустилась вслед за ним.
– Я люблю тебя, – смахнув слезы, сказала девушка.
Сергей прижал ее к себе. Если не вернется из Афганистана, хотел, чтобы запомнила эти мгновения, которые провели вдвоем. Ведь он едет на войну в Афганистан, что с ним может случиться одному Богу известно.
– Я люблю тебя, Катерина.
Когда Сергей зашел за угол. Она пошла наверх, в свою комнату. Сергей уехал, Катерина понимала, что, может быть, навсегда. Она не забудет его. Он бесконечно дорог ей. Что бы ни случилось, память о нем останется в ее сердце навсегда.
В угнетенном состоянии вернулся на службу. Опоздал в часть на сутки, но простили...
В десять тридцать утра он прилетел в Афганистан. Позвонил Елизавете Бокиной. Её не было дома, облегченно вздохнул, поняв, что ему с ней не надо говорить. Сергей старался звонить только тогда, когда неприлично было не звонить. Хотя он чувствовал себя отвратительно, ему удавалось обманывать ее.
Сергей думал только о Катерине – о девушке своей мечты, которую он любил вопреки здравому смыслу.
Служба в Армии вызывали в нем ненависть и отвращение. Он не мог написать, как противна царящая вокруг смерть и сожалеет, когда кого-нибудь теряет из друзей. Вначале не верилось, что все кончено.

* * *

«Дорогая  Катерина!
Я пишу это письмо со странным чувством: мне хочется, чтобы ты его получила и прочитала. Я пишу тебе вовсе не потому, что у меня появились какие-то странные  предчувствия.
Кажется, прошло уже очень много времени с того дня, когда я покинул Сибирь. За эти последние месяцы я многое передумал и многое пересмотрел. Со мной произошло столько всего, что я, наверное, стал со всем иным.
Я все думаю о встречи, и как мы любим друг друга! Когда видел твои глаза – не было человека счастливее, чем я! И по твоим глазам я видел, как несчастлива ты. Нет, я никак не могу согласиться, что мы не были предназначены друг для друга! Наша встреча не была случайной, мы нашли себя в этом огромном мире. Так должно было произойти, так и произошло! Я все жду от тебя писем, но их нет. Слышишь? Если бы ты знала, как мне тяжело. И с каждым днем все хуже, мрачнее. Я не боюсь быть перед тобой таким откровенным, ты не усмотришь в этом моей слабости, потому что мне дорого наше счастье, а поймешь, как и надо понять, когда человек идет к другому человеку с открытым сердцем. Не знаю, как ты там живешь, но я страдаю. У меня такое ощущение, будто впереди ничего уже нет и не будет. Я не могу примириться с мыслью, что ты утрачена для меня навсегда!
Самое главное – это я понял глубоко и безошибочно, – со своими  решениями не надо торопиться, Не всегда они бывают правильными. Чтобы проверить себя, нужно время, как нужно время, проверить и свое решение. Разрушить так просто, а потом? Что будет потом? Об этом ты подумала? Только в том случае надо покидать друг друга, когда есть серьезные причины, не позволяющие быть вместе, но если их нет, тогда зачем же нам терзать друг друга? Я люблю тебя! И как жаль, как жаль, что ты так далеко от меня.
Любовь у нас остается на всю жизнь. Ах, как мне хотелось бы хоть на секунду заглянуть в твое сердце?
В письме пытался объяснить, как много она для него значит, как он сожалеет. Ему трудно было находить нужные слова.
Письмо вернулось без ответа. Может она переехала, но у него не было уверенность в этом. Она поняла, что свою любовь к Сергею должна оставить в прошлом. Это было самым сложным для нее, не считая отъезда из Куватки, но старалась перебороть себя и забыть о Сергее. Сейчас знала точно: запах его волос, цвет его глаз, вкус его губ. Звук его голоса, шепчущий слова любви, прикосновение его рук, – все это доставляло ей боль неизмеримо сильнее, чем отъезд из Куватки. Все это придется забыть. У нее теперь впереди целая неизвестная жизнь.

ГЛАВА   XV

Катерине позвонили агенты, которые беседовали с ней в ресторане, она согласилась приехать в Москву для прослушивания. Сказала об этом Георгию в первый вечер, когда он вышел из отпуска. Григорий слегка удивился. У нее появилась возможность, реализовать свою мечту, о которой мечтала и ждала всю жизнь. Настал момент – она решила испытать судьбу.
– Что за агенты? – Директор хотел все знать. За эти годы он привык к ней, как к дочери. – Ты что-нибудь о них знаешь?
– Они агенты из Москвы, – честно призналась Катерина.
– Я считаю, что Полина Кракова должна поехать с тобой. Если не получится ничего, вы вместе вернетесь назад.
– Хорошо. – Она по-детски улыбнулась ему. Ее обрадовало, что с ней поедет Полина. Поездка пугала ее. Уже несколько лет все твердили ей, что она станет знаменитой. Она сама решила попробовать свои силы.
Георгий устроил прощальный ужин. Чтобы могли остановиться в приличной гостинице, он дал им с Полиной денег, а Катерина, обновляя гардероб, потратила почти все свои сбережения. Тяжело расставаться с Георгием. Она уезжает, как бы, из родного дома. Здесь у нее оставались друзья, и она с ними чувствовала себя в безопасности. Чтобы испытать судьбу, придется вступить в совершенно незнакомый мир. Вряд ли решилась бы сейчас уехать, не мечтай она об этом всю жизнь.
Капитолина Павловна Кравченко  перестала мыть посуду. Она маленькая, на затылке с пучком седеньких волос, в простенькой, но опрятной юбке из немаркого материала кофте. Капитолина окинула стены комнаты в бирюзовых обоях быстрым взглядом светлых глаз и вдруг даже порозовела от избытка счастья.
 – Нам здесь жить да жить! – заговорила она, но уже счастливым голосом. – Хорошо сейчас, а что летом будет? Окно откроешь – и замрет сердце! Птицы летят, рукой подать – белые облака…
Но Катерина почему-то промолчала. Капитолина пытливо присмотрелась к её стройной фигуре.
– Я уезжаю, – сообщила Катерина.
– Уезжаешь? Да куда же это?
– В Москву
Капитолина некоторое время никак понять не могла, почему Катерине надо ехать в Москву и печальным голосом переспросила:
 – Стало быть, уезжаешь?
– Да. – Произнесла Катерина.
– И никак нельзя… не ехать?
– Нельзя.
– Ты все об этом обдумала?
Тяжело было расставаться с Капитолиной Кравченко. Комнату освободила, но оставила у нее свои вещи. Капитолина налила девушке стакан шампанского и прослезилась. От своей старушки хозяйки Катерине жалко было уезжать. Она пообещала написать ей из Москвы.
– Береги себя, девочка! Помни меня?
Катерина поцеловала плачущую старушку
– Георгий пообещал, если понадобятся деньги, девочка, позвони мне. – Он был слишком добр к ней, она не осмелилась бы просить у него еще что-то. Ей могут дать хоть небольшую роль, если кинопробы пройдут удачно. Ехать поездом – это дешевле. Был заказан номер в гостинице.
Поезд, идущий в Москву, был необычно пуст – в купе, кроме Катерины и Полины, находилась лишь одна пассажирка.
Полина и Катерина вначале почти не заметили своей попутчицы. Но неожиданно она энергично заявила о себе. Девушка воскликнула:
– О, чёрт!
Женщина, считает Полина, должна быть женственной. И не терпела современных невротичных девиц, курящих, как дымовая труба, и употребляющих выражения, которые бросили бы в краску грузчиков порта.
Полина взглянул на хорошенькое, нагловатое личико, в красной шляпке, из-под которой спускались на уши закрученные черные локоны. Полина подумала, что девушке должно быть немногим более семнадцати. Лицо ее было напудрено, а губы безобразно накрашены. Встретив Полины взгляд, без малейшего смущения скорчила выразительную гримасу и, как будто обращаясь к невидимой публике:
– О, я шокировала добрых женщин! Прощения прошу за мой язык! Знаете ли вы, что я потеряла своего единственного брата?
– Неужели? – вежливо отозвалась Полина. – Как печально!
Катерина открыла было рот, но попутчица опередила её:
– Никто не любит меня! Я не хочу жить!
Она спрятала голову за листком журнала. В следующую минуту Полина заметила, что она украдкой поглядывает на них из-за журнала.
– Я знаю, вы не такие, какими кажетесь! Ну вот! Теперь мы друзья! – объявила шалунья. – Скажите, что вам жалко моего брата.
– Нам очень жаль! – сказали в один голос Полина и Катерина.
На следующей станции девочка вышла.
По приезду в Москву, на следующее утро Катерина договорилась о встрече с агентами.
Когда Катерина вошла в офис, колени у нее тряслись. Надела белые туфли, светлое платье и волосы собрала в пучок. Едва тронутое косметикой лицо. Девушка казалась невероятно красивой. Мужчины поняли, что эта девушка – счастливая находка для них.
Уже на следующий день агенты организовали ей кинопробы. Они хотели показать ее одной очень важной персоне. Тот человек, мог сделать для нее очень много.
Его внимания не привлекла ни одна из двенадцати девушек, которых он просматривал их раньше. Агенты были уверены, что перед ним красавица.
Кинопробы Катерину напугали до смерти, когда волнение улеглось, она слегка расслабилась, все пошло гладко.
В свободное время они с Полиной решили посвятить осмотру достопримечательности Москвы. Обошли дома вокруг гостиницы. Бродили по улице Тверской, а когда остановились у здания Мосфильма, Катерина разрешила Полине сфотографировать себя. Посмеивались, когда замечали, что прохожие останавливаются и смотрят им вслед, думая, что Катерина кинозвезда. Маленькие две девочки подошли к ней и попросили автограф.
Они должны были зайти в контору к концу дня. Полина выбрала лаковые черные туфли на высоких каблуках и черное платье; платье выглядело пышнее. Катерине велела надеть жесткую нижнюю юбку. Очень выгодно подчеркивало нежно-розовый оттенок открытых плеч девушки, платье на тонких бретельках. Ее внешнего вида ни одна деталь не портила. Каждая мелочь была учтена, Катерина выглядела опрятной и очень красивой.
Когда Полина с Катериной появились в агентстве, человек, уже ждал их. Мужчина выглядел потрясающе в темном, хорошо сшитом костюме, высокий смуглый в белой рубашке с галстуком. Его вид говорил о том, что он занимает высокий пост. Выглядел лет на сорок пять. Взглянув на Катерину, понял, что нашел золотую жилу.
Утром он уже просмотрел ее кинопробы. Девушка еще неопытна, мало что понимает в кино, но голос отменный. С такой, внешностью он сможет сделать из нее кумира публики. Агенты оказались правы. Она настоящая красавица. Понравилось ему в Катерине все: улыбка, и как она двигается, он в восторге от ее стройных ног. Неуловимым движением, девушка сняла шляпу, и мужчина задохнулся от восхищения, когда светло-золотистые, шелковистые волосы заструились по ее плечам. Мужчина улыбнулся. Он подошел к Катерине, ей показалось, что он видит ее насквозь.
– Здравствуй, Катерина, – спокойно проговорил он. – Меня зовут Степан Селезнев. Но ты можешь звать меня просто Степан. – Пожал руку и покосился на Полину, думая о том, что эта ее мать. Катерина, слегка волнуясь, смотрела на него. Ей любопытно, кто этот человек. Подумала, можно ли ему доверять
– Приходи в мой офис после обеда в понедельник?
Девушка согласно кивнула:
– Смогу.
Полина улыбнулась. Ей понравилось, что Катерина держится спокойно. Степан объяснил, где находится его офис, дал свою визитную карточку. Агенты действительно откопали для него настоящую жемчужину.
Селезнев был известным импресарио. Многие кинозвезды именно с ним начинали работать. Но, без всяких сомнений, Степан Селезнев – это человек, которого боялись многие, и его связи в кинобизнесе были грандиозны. Катерина была наивна, чтобы почувствовать опасность, исходящую от Степана Селезнева
Он собирался лично заняться девушкой, сделать из нее кинозвезду.
Вид импресарио, хриплый голос, говорили о том, что он привык повелевать. Катерина в изумлении застыла, когда он снова подошел к ней, чтобы еще раз осмотреть внимательно. Нет, не обманула его интуиция. Никаких изъянов.
– Лет сколько тебе?
– Двадцать один, – спокойно ответила девушка.
Она совершеннолетняя. Отлично.
Это то, что он искал многие годы. Степан знал, в какой картине он ее для начала попробует.
Объяснил Катерине, что он хочет от нее. Она должна сменить гардероб и не скупиться, покупая достойную вещь. Доставая пачку новеньких банкнот. В понедельник утром он ждет ее в офисе.
Степан повернулся к Полине и, спросил, не мать ли она Катерине.
Полина улыбнулась, покраснела, смущенная его вопросом.
– Я всего лишь подруга.
– А мама твоя где? – Повернулся к Катерине. – Она где живет?
–В деревне Куватка, Братского района Иркутской области, – сказала Катерина своим чистым голосом.
– Отец?
– Он умер.
Ну что ж. Он сможет делать с ней все, что захочет. Ему нравилось её имя.
Через несколько минут Полина с Катериной покинули контору.
– Что это значит?
– Я думаю, – что ты добилась своего.
– А что делает импресарио? – спросила Полину.
– Точно не знаю.
Она уже не мечтала о человеке, которого любила. Осталась одна мечта – стать звездой.
 – В следующий понедельник начнутся съемки, и у тебя целая неделя, чтобы хорошенько подготовиться и все выучить.
Наконец-то ее мечта осуществилась. И все благодаря Степану.
– Агенты успели сказать ей, что Степан Селезнев – один из лучших импресарио города. Они успокоили девушку. Что-то подсказывало ей – ему нельзя доверять полностью. Любовь её с Сергеем закончилась, и ей оставалось думать только о карьере.
В понедельник состоялся разговор со Степаном.
– Бояться не надо. Ты скоро станешь кинозвездой. Это контракт на этот фильм? Это соглашение между тобой и мной. Степан показал бумагу. Эта бумага дает мне право подписывать все контракты на все фильмы от твоего имени. Так проще. Этот контракт между тобой и мной – и я беру все твои заботы на себя.
– Какие заботы? – Она взглянула ему в глаза. Катерина должна подписать этот контракт. Он не сомневался, все девчонки всегда подписывали.
–Ты ведь доверяешь мне?
Как не доверять? Он один из лучших импресарио. Катерина посмотрела на Полину, которая кивнула. Катерина взяла ручку, даже не посмотрела на контракт, и подписала его.
– Отлично. Ты должна переехать в другую гостиницу. Настаивал, чтобы поселилась в гостинице Метрополь, который намного шикарнее той гостиницы, где они заранее забронировали номер.
– А это  я могу себе позволить?
Степан рассмеялся над ее словами:
– Конечно, можешь. – Посмотрел на Полину – А вы хотите переехать?
– Нет, теперь могу вернуться в Братск.
– Почему бы вам здесь неделю не побыть, пока Катерина не начнет работать? Потом она будет занята. Ей придется с вокалистом немного позаниматься, посетить несколько занятий по актерскому мастерству.
Полина согласилась побыть с ней неделю. Степан поможет им перебраться в гостиницу еще до наступления темноты. Сейчас им нужно идти в гостиницу и собирать вещи. Шофер поможет переехать.
Когда складывали вещи в чемоданы, Катерина спросила Полину:
– Он действительно такой, каким кажется?.. Поделилась своими предчувствиями с Полиной, та заявила, что Катерина просто сошла с ума.

ГЛАВА  XVI

– Спасибо тебе, – очень тихо сказала Катерина.
– За что? – спросила Полина. Она любила девушку всей душой, относилась к ней как к дочери. Полина представляла, что в воскресенье она будет расставаться с ней и улетит в Братск.
– Спасибо тебе, что ты в меня веришь. Я бы не оказалась никогда здесь, если б не вы с Георгием.
– Глупости! Ведь эти агенты подошли к тебе в ресторане. Мы для этого ничего не сделали.
– Вы многое для этого сделали. Георгий взял меня на работу, а ты учила меня. Чтобы я могла выступать на сцене, ты научила меня всему. Все эти годы ты верила в меня, а теперь вот привезла меня сюда. Это очень много.
– Ладно, глупышка. Будь счастлива, – сказала Полина и направляясь к красной стойке с вделанным в нее маленьким баром. Достала из холодильника пиво, уселась на сиденье высокого стула из черного бархата и подняла бутылку, салютуя Катерине. – За тебя, малышка... – А потом, рукой сделав широкое движение добавила: – И за Степана.
– За Степана, – согласно кивнула Катерина, наливая себе кока-колу. Она к нему стала относиться немного лучше, чем утром. Не понимала, почему так волновалась.
Степан Селезнев пришел ровно в восемнадцать часов, как и обещал. Застал Полину навеселе, Катерина успела переодеться в синие джинсы. Она почувствовала себя неудобно. Он долго объяснял, как она теперь должна выглядеть. Подписание контракта накладывает на нее соблюдение определенных правил поведения. Она хороша в своих джинсах! Он рассмеялся, увидев ее, и вполне дружелюбно поздоровался с Полиной. Катерина решила, что Степан гораздо лучше, чем она думала о нем вначале. Когда Степан открывал шампанское, которое принес с собой, девушка повнимательнее пригляделась к нему. Он весьма привлекательный мужчина. Но внешностью не походит на Сергея. Сергей – безупречный, молодой и красивый человек. Степан выглядел так, как культурный человек получивший образование в лучших художественных салонах Европы, так заявила Полина после нескольких бокалов шампанского. Повторяла, что он вежливый и добрый, но уже через пару минут Степан перестал обращать на нее внимание и занялся Катериной. Вкрадчивым, нежным голосом сказал, что счастлив, заключил с ней контракт. Положил ей в руку толстый конверт.
– Это надо было утром отдать тебе. – Он улыбался.
– Это что? – Девушка открыла осторожно конверт и вздрогнула, там лежали крупные купюры. Для чего он даёт ей еще деньги, она получила уже пять тысяч? Степан объяснил, что деньги были авансом, на которые она купила себе одежду. За что авансом? Она не могла понять.
– Эти деньги принадлежат тебе по контракту.
Катерина смотрела на него растерянная. Не понимала ничего в их деловом двухстороннем соглашении.
– Вы их должны мне? – У нее был ошеломленный вид. Еще не начала сниматься, а уже заработала деньги. Живет в гостинице как королева. Ну, кто после этого скажет, что Москва – жестокий город? Ей действительно повезло, Полина, несомненно, права.
– Я должен тебе двадцать пять тысяч. Авансом пять тысяч я тебе уже дал, поэтому мне пришлось вычесть их из общей суммы. Дурёха, на этой картине сегодня он утром сорвал жирный куш. А ей заплатил только малую часть тех денег, что оговаривалось договоре, который она подписала утром в его офисе.
 – Завтра ты сможешь пойти в банк и открыть счет на свое имя.
Предложение это ужасно взволновало Катерину. У нее не было счета в банке. Сделала глоток шампанского. Степан поднялся, через некоторое время, улыбнулся Катерине, пожелал им приятно провести вечер, Полина сказала, что он не мог не нравиться. Он так добр к ним. Прекрасный отель, шампанское, приятная атмосфера... Усмехнувшись, Катерина подняла конверт и помахала им.
Но на следующее утро Катерина решила поступить с деньгами иначе.
Секретарь Степана позвонил ей и сообщил необходимую информацию, Катерина пошла в банк, а потом, зайдя в ювелирный магазин, купила для Полины изумительный браслет. Этим изделием, несколько дней назад восхищалась подруга: темное стекло, крошечные сверкающие алмазы посередине, золото. Полина вскрикнула от радости, когда Катерина этот браслет надела ей на руку. Весь остаток дня подруги болтал и весело смеялись. Степан любезно предоставил им свою машину. Они не догадывались, что он делает это ради того, чтобы знать, чем занимается Катерина, а им показалось, что он просто проявляет великодушие.
Катерина встретилась с педагогом по вокалу. Под аккомпанемент пианино спела ему. Педагог очень доволен голосом Катерины.
Пришла пора расставаться. Подруги плакали. Полина, крепко обняв Катерину на прощание, обещала звонить ей. Катерина осталась в Москве одна, на пороге исполнения своей мечты. Уже завтра начнет сниматься в кино.
Полина давала советы Катерине, как вести себя с мужчинами на первом свидании:
– Обязательно надо выбирать место, где мягкий спокойный свет, где вы друг от друга отдалены, и вы можете спрятаться от других. Лучше простой ресторан, где вы немного в отдалении, и где на вас напрямую никто не смотрит. Я не случайно снова вернулась к первому свиданию. От первого свидания зависит, будет ли еще свидание и каким оно будет. Летом обязательно нужно надеть легкое платье на первой встрече. Конечно, сексуальное. Кроме красного, любого цвета! Красное – это всегда определенный код: «Я хочу секса», – на который все окружающие мужчины реагируют. Плохо если вы еще не в интиме...
– А красные трусики сыграют ли роковую роль в дальнейших отношениях на первом свидании? – спросила Катерина.
– Авантюризма придадут твоей попе красные трусики. И если ищешь на нее приключения, это будет кстати, – моментально отреагировала Полина. Катерина прикусила губу и возобновила тему:
– Для первого свидания, есть еще, какие табу? Полина снисходительно:
– На первую встречу нельзя надевать много дорогих украшений. Мужчина просчитывает твое прошлое, когда смотрит на твои украшения, с кем ты общалась. В этом нет ничего хорошего. Если украшения очень дорогие, он подумает, что ты ищешь богатого мужчину, который тебе будит много дарить. Его это будет пугать. На шестую встречу украшения ты можешь надеть. Постепенно показывать, чтобы он привык, что у тебя есть. Если на первую встречу ты придешь в дорогих украшениях, он все равно тебя поимеет и бросит тебя. Нельзя надевать кольцо на первую встречу, которое тебе подарил твой предыдущий мужчина.
– А в постели? – спросила Катерина.
– Что в постели? – переспросила Полина.
– В постели что важней?
– В постели главное, – вальяжно сказала она. – Прежде всего – позиция. Обязательно чтобы виден быть объем твоей попы, три четверти твоего лица и открытые руки. Это очень важно. Никакого шелка и сатина в постели, если ты впервые занимаешься сексом. Шелк – это слишком скользко и холодно, а сатин даёт электростатические разряды. Запах имеет огромное значение. Не наноси духи там, где будут целовать тебя ночью. Это будет раздражать, неприятно дли языка. Беспроигрышный вариант – ухоженное, чистое тело. Переспать с мужчиной не раньше четвертого свидание?
– Женщина не должна звонить первой, особенно если уже всё состоялось. Чтобы ни случилось, не звонить! Ждать!

Бесцельно гуляя по улицам города, и вдруг поползли воспоминания о Сергее. Где он сейчас? С кем? Чем занимается? Вернулся он или все еще воюет в Афганистане? Скучает ли он без нее? Она поняла, что, ей никогда не избавиться от этих мыслей. Не сможет забыть то волшебное время, проведенное вдвоем. Она всегда будет любить его, что бы с ней ни произошло. В памяти вырисовывался живой и любимый образ: день, когда расставались, день, когда она увидела его в первый раз на свадьбе сестры, пятнадцатилетняя девочка, и полюбила с первого взгляда.
Катерина ушла от гостиницы совсем недалеко. Её мысли витали где-то за тысячи миль отсюда. Позади нее раздался голос, испуганно повернувшись, столкнулась лицом к лицу со Степаном. Как он приблизился к ней, она не слышала.
 – Я подумал, что тебе, скучно без подруги, и решил проведать тебя. Можно мне к вам присоединиться?
– Можно, конечно. – Он так добр к ней, она не могла ему отказать? Катерина действительно чувствовала себя ужасно одинокой. Даже мысли о Сергее не помогали.
– Так переживаешь из-за завтрашнего дня? – Степан улыбался, она вспомнила, что съемки начнутся завтра.
– И из-за съемок тоже, – призналась она.
Исходящее от девушки живое волнение ему нравилось.
– Я уверен в том, что у тебя все получится на съёмках. А в следующий раз получишь роль, где будешь петь, и тогда мы им покажем, на что, в самом деле, ты способна.
 Просматривая кинопробы, он слышал, ее великолепный голос. Сначала показать надо ее внешность, а остальное подождет. Степан Селезнев хорошо знал, что он делает.
– Я очень хочу. – Она любила петь и за эти несколько дней, уже успела соскучиться по вечерним представлениям, как уехала из Братска,
– Ты – просто чудо сказал педагог по вокалу.
– Благодарю. – Она улыбнулась.
Подумал Селезнев о том, что собирается и дальше играть роль наставника и советника, то может пригласить ее пообедать.
– Ты еще не была в  ресторане «Космос»? – поинтересовался он, знал от своего шофера, где она была. Шофер давал ему каждый день подробный отчет.
– Не была. – Она улыбнулась. Эта девушка просто сногсшибательна, в любой обстановке, при любом освещении, в любом платье, или просто в синих джинсах.
– Тогда, поедем сегодня туда поужинать? Но я предупредить должен, что отвезу тебя домой рано. Этой ночью ты должна хорошенько выспаться, ведь завтра – начало работы.
– Да! – Как рождественские огоньки, глаза у нее уже сияли. – Это просто замечательно. – Поражала его ее искренность.
Посмотрел на часы, попросил её возвратиться в отель и сказал, через час заедет. На нем были легкий твидовый пиджак и серые фланелевые брюки.
– Я заеду за тобой в семь часов. Не позже десяти часов привезу тебя домой, уложу в постель.
– Это просто здорово! – Встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Выглядела потрясающе. В «Космосе» позавидуют ему в этот вечер.
Импресарио заехал за ней. Когда машина притормозила возле ее гостиницы, увидел ее стоящей на крыльце и заметил, Катерина немного волновалась.
Они поехали в ресторан.
Объехав стоявшие вдоль шоссе здания «Космос», в котором было несколько ресторанов, остановили свой выбор на ресторан  "Приют": там предлагали ужин со свечами, а машину на стоянку отгоняли сотрудники гостиницы одетые в форме, как официанты.
Ресторан оказался очень красивый и уютный. Сели за столик у окна, откуда открывался вид на вечернею Москву, стали читать меню.
Заказали ужин, шампанское. Катерина Эдуардовна села за столик, на бархатный диван. Она вообще не была в ресторане.
Подали шампанское и закуски, второе блюда понравились Катерине. Официант удалился.
– Выпьем же, за удачу.
Выпили.
Катерина улыбнулась, поглядела на Степана с благодарностью.
Дорогой костюм, на нем сидел великолепно, а белая рубашка, выглядела так, будто ее сшил лучший портной Москвы для него. Ему небезразлично, как он выглядит. В нем была какая-то скрытая сила, которая немного пугала ее. Он тщательно скрывал это от посторонних глаз.
У них получился хороший разговор. Весь вечер, не давая заглохнуть беседе, они просто делились последними событиями.
Посетители ресторана обращали внимание на Катерину. Её красота их восхищала.
Импресарио вздохнул облегченно, увидев, какое впечатление на всех произвела Катерина. Она держится очень неплохо и это его радовало. В этом платье она великолепна, особенно после того, когда сняла жакет. Полина просила ее купить именно это платье, и Катерина решила надеть его.
Платье Степану нравится. Чувствовала себя в нем совершенно свободно и радовалась, что поступила так, как советовала Полина.
Он обходителен и добр. Катерина узнала, что Степан импресарио с хорошими связями. Она призналась ему, что мечтала стать кинозвездой.
У Селезнева свой особый стиль, который производил впечатление на Катерину.
– Едем домой? Сейчас спрошу счет.
Когда принесли счет, опасения Катерины  оправдались: ресторан оказался ужасно дорогим, но Степан с видимым удовольствием положил на поднос рядом с чеком две пятитысячные бумажки
– Ты готова идти? – Его слова прозвучали дружелюбно. Поднялась и они пошли к выходу. Когда подъехали к гостинице, где проживала его спутница, помог ей выйти из машины. Катерина поблагодарила, и ушла. Поднялась к себе в номер, чтобы лечь в постель и выспаться хорошенько перед завтрашним днем.
Она никак не могла уснуть, впервые думала не о Сергее, а о своем импресарио, и, признавала, что Полина была права, он действительно – само очарование, Не зная почему, Катерина чувствовала, что боится его.

ГЛАВА  XVII
 
Елизавета стояла за оградой и среди выходящих из самолета пассажиров старалась разглядеть мужа. Толпа сжимала ее со всех сторон – все пришли сюда, чтобы встретить военнослужащих. Здесь были родители Елизаветы, и Сергея. Другие женщины и мужчины, возбужденно переговаривались. Возвратился Сергей живой и здоровый. Его легко ранили только один раз, уже через неделю он стал в строй. Эта Афганская война много жизней унесла.
Елизавета взяла месячный отпуск на работе, и они с ее родителями собирались поехать на озеро Байкал. Пригласили и родителей Сергея. В Иркутске военнослужащего ждал сюрприз – великолепный обед, который Бокины решили устроить в честь возвращения Сергея из Афганистана.
Вот Елизавета увидела Сергея. Немало времени прошло, когда видела его в последний раз, в их отношениях наверно что-то изменится. Сергей возвращался к нормальной жизни, и это его должно успокоить. Они по-настоящему не жили как муж и жена, и долго не виделись. Муж показался ей высоким и худым. Сергей Хилов остановился, оглядел толпу встречающих. Елизавета не выдержала и начала пробираться к нему навстречу. Мать Сергея плакала от радости, увидев сына, он еще не знал, что они все здесь. На голове у Сергея появилась седина, которой не было раньше. Выглядел еще более красивым, чем тогда, когда Елизавета встретила его в первый раз. Его глаза засветились радостью и удивлением – увидел лицо жены под соломенной шляпкой. Отбросив рюкзак, побежал к ней, схватил в объятия и, начал кружить. Увидел, что к ним спешат их родители. Даже отец Елизаветы, Иннокентий Сергеевич Бокин прослезился, пожимая Сергею руку.
– Как хорошо, что ты вернулся живой и здоровый.
– Спасибо. – Сергей обнял и поцеловал всех. Мать заметила, что выражение глаз как-то изменилось. Это было похоже на грусть. Ей показалось, что в глазах ее сына не было уверенности, прежней веселости, веры.
– Добро пожаловать, сын. – Отец обнял его, и слезы сдавили ему горло, когда Сергей сильно сжал его руку.
– Я люблю тебя, папа.
Все родственники подошли к машине и поехали на улицу Ленина, перебивая друг друга, смеясь и весело болтая. Елизавета была в отличном настроении, держала мужа за руку и чувствовала, как обнимает ее за плечи другая рука Сергея. Для них разлука была долгой. Сильнее всех она сказалась на Сергее. Он закрыл глаза, откинул голову на сиденье и не слушал никого.
– Я не могу поверить, что я дома,  что вернулся на сибирскую землю. Должен что-то решить с женой. Этими мыслями терзался с тех самых пор, как покинул Сибирь.
На следующий день, после банкета в Иркутске, Сергей и Елизавета прибыли в Братск, где у Сергея была квартира.
Когда молодые, оказались в Братске на улице Южная, в квартире Сергея, закрылись в спальне, муж понял, что отношение к детям у нее не изменилось. Он принял душ и осторожно приблизился к Елизавете. Многое решил для себя, воюя в Афганистане, но не все. Жена стала намного реальнее, о Катерине он очень давно ничего не слышал. Сергей много раз менял решения, за годы. Хочется узнать, как его жена собирается жить дальше, хочет она иметь детей или нет. Ему необходимо знать чего она хочет от него и от жизни. Если ее желания будут для него неприемлемы, им нет смысла быть мужем и женой. Ему растрачивать зря годы на женщину, которая не желает иметь детей, ему такая жена не нужна. Не желает тратить ни единого момента из своей жизни, находится рядом с человеком, который не понимает его.
Вечером, он заново затеял разговор о семье. Елизавета сидела в ванне, заполненной ароматной пеной. Сергей только что принял душ и, обмотав бедра полотенцем, чувствуя себя неловко рядом с ней, осторожно присел на краешек ванны. Выглядел даже лучше, чем раньше.
– Как ты относишься, чтобы в ближайшее время завести ребенка?
Она удивленно улыбнулась и посмотрела на него:
– В последнее время я об этом не думала. Ты был далеко, да и мне это не  приходило в голову. Елизавета улыбнулась и вытянула ноги, всколыхнув, покрытую пузырьками пены, воду. – Почему ты спрашиваешь? Неужели этот вопрос решать именно сегодня? – Она выглядела раздраженной.
– Мы должны «решать» этот вопрос?
– С этой вещью, не следует спешить. Мы ничего не сможем с этим поделать, Сергей!
И у меня ответственная работа. Я не собираюсь ради ребенка жертвовать ею.
Его разозлило, как она преподнесла.
– Ты отдаешь предпочтение не тому, чему следовало бы.
– Ты иначе смотришь на вещи. Для тебя ребенок – это забавное, милое существо, которое будет всегда ждать тебя дома. Для меня это – огромная жертва. Это две большие разницы.
– Да, конечно. – Это никакая не жертва, Екатерина. Мы оба должны хотеть ребенка.
– Да, но «мы» не хотим. Ты – да. Когда-нибудь этого захочу и я. Для меня главное – моя работа.
Он устал это слушать.
– Неужели так важна, эта чертова работа?
– Важна.
Он знал, и спрашивать не надо было.
–Да. – Она посмотрела ему в глаза. Елизавета не боялась сказать правду, она всегда делала это. – Для меня эта работа очень важна, Сергей.
– Я взяла отпуск, чтобы побыть здесь с тобой. Сергей, я надеюсь, ты меня поймешь.

Он закурил сигарету. Война жестоко обошлась с ним, как, и со многими другими. Это время он никогда не забудет. Невозможно забыть, как на руках  у него умирали люди. Эти годы навсегда останутся в его памяти. Перед глазами проплывали дни войны. Он вспоминал и как бы, заново переживал эти дни. Решил рассказать несколько эпизодов из пережитого в Афганистане: «Колона остановилась в одном из разбитых высокогорных кишлаков. В нём жителей не было, от наступающей советской армии все они ушли подальше. Разбитые дувалы на фоне высоких тёмно-коричневых хребтов, следы от пуль разного калибра на разрушенных стенах. Сгоревшая легковая машина лежала у дороги, а рядом от неё обгоревший остов бронетранспортёра. Механик-водитель с БМП спрыгнул с машины, решил посмотреть, пятно на дороге. Мы пошли за ним. Немного пройдя, остановились и оцепенели от того, что пятно оказалось раскатанным бронетехникой человека. Просто жуткое месиво. Сквозь ватный халат проступила кровь и, стала коркой, смешавшись с пылью. Не разобрать костей. Толпа бойцов и водителей обступила нас. Командиры подошли. Все стояли молча. Была дана команда в полном боевом снаряжении и песком заполнили мешки весом 50 кг, для тренировок, и это была норма для каждого солдата. У меня за спиной была радиостанция и вещмешок с боеприпасами и продуктами питания.
В вертолёты садились по команде. Летели сколько, не помню, команда поступала  высадиться, над землей зависал вертолет в двух-трех метрах и мы выпрыгивали. Всё происходило в пустыне, от аэродрома неподалеку. После таких тренировок спина  была вся в синяках.
Перед операцией, большинство солдат, этой ночью не спало, о завтрашнем дне
думали.
 Команда подъем. Нас снова посадили в грузовики и повезли на аэродром. Было  еще темно. Роту построили по группам, в каждую группу входили подразделения: гранатометный, миномётный, зенитчики, и связисты.
Летели около двух часов, наконец, прилетели, над маковым полем вертолёт завис и мы повыпрыгивали. Была команда занять позицию на верхушке горы.
На рассвете происходила операция. Рота наша заняла поставленную позицию перед выполнением задачи. Задача заключалась, чтобы прикрыть высадку других  подразделений.
 Один за другим прилетали вертолёты. На склоне горы должна была занять позицию другая рота, и пройти по дну ущелья. Третья рота, по ущелью, где текла речка. Когда первая и вторая роты высаживались, было спокойно, а когда высадка началась третьей роты, то с противоположного берега начался обстрел. Стали появились убитые и раненые. Не успевали солдаты выпрыгивать, как их обратно загружали в вертушку, уже ранеными или убитыми.
Снайпера вышли на огневой рубеж, и подавить их удалось огнем. Комбат передал по рации команду идти до указанного места назначения. Обстрел нарастал, становилось все горячей и горячей, появились раненые в нашей роте. По рации вызвали вертушку. Прилетела вскоре вертушка, на тот момент было  раненых уже трое ребят. Нам удалось с тяжёлыми усилиями погрузить раненых.
Команда поступила идти вперед, и мы по склону горы двинулись тропой. Начался сильный обстрел из пулеметов и автоматов, когда третья рота зашла за поворот горы. Мы за валунами залегли, спрятались и прикрывали вторую роту, она шла по склону горы впереди нас. Почти без потерь второй роте удалось проскочить это место. Среди этих скал и камней под шквалом огня наша рота осталась одна, деваться некуда. Внизу у щелины находился кишлак, командир роты скомандовал необходимо спускаться до кишлака. Спуститься к  кишлаку нам удалось перебежками и прятанием за камнями. Сразу начался сильный обстрел. Что мы остались одни, душманы увидели и атаковали со всех видов оружия. В одном доме этого кишлака мы заняли круговую оборону, часами длился бой, но мы оборону держали. Из минометов начали обстрел душманы, вокруг все взрывалось, у комбата просили помощи, но он говорил – помощь будет, ребята держитесь. У комвзвода взял трубку, дал наводку артиллерии на противоположную сторону ущелья. Через некоторое время минометы душманов заглохли, наступила тишина, но не долго. Душманы подошли со стороны склона горы. Мы оказались зажаты в кольцо. Обстрел начался со всех сторон, стало  еще жарче.
В воздухе, нагретом до пятидесяти градусов, тела убитых разлагались, невыносим был запах, очень хотелось пить, запасов воды было мало. В сарае складывали раненых и убитых, невозможно передать их стоны и плачь: один кричит от боли, другие просит воды, а третьи звали маму.
Целый день мы держались, страшные были потери, под вечер осталось нас очень мало, от других взводов связи не было, помощи мы так и не дождались.
Командир кричал в трубку: – погибаем, помогите. Но был один ответ: – ребята держитесь. Не помню, сколько атак душманов мы отбили, но шли они навалом.
 Гранатомет нас спасал, за которым был сам командир и пулемёт, установленный
на крыше дома.
Каждый оставил по патрону, застрелится, если в случаи чего, а не сдаваться живым врагу. Вспоминается картинка, душман  в чёрный форме, появился из-за камня и на меня навел дуло автомата, но моя пуля быстрее оказалась.
Начало темнеть, душманы из крупнокалиберного пулемета открыли огонь. Подожгли крышу здания, где стоял наш пулемет, хотя пулеметчика убили давно.
Взяли раненых мы, и отошли к другому укрытию. Перебежками прошли  узкий коридор, между стеной сооружения и горой. Коридор с двух сторон простреливался. Шли очень тихо, закрывали рты раненым, чтоб они не кричали, тяжелых раненых там оставили, так как забрать всех не могли. Из-за камней душманы кричали – «Шурави русь здавайсь». Командир гранату бросил в их  сторону и сказал – хрен вам.
Мы несли на себе раненых, спустились к реке,  очень хотелось пить, потрескались губы от жары, я выпил каску воды. Мы шли по реке. Около километра мы прошли, и тут от реки  услышали голос – «Помогите», двое  наших солдат из воды вытащили еще одного раненого. Тяжело было идти вброд,  решили выйти на дорогу.
Встретили нас часовые из разведывательной роты и до расположения лагеря  мы с ними дошли. Раненым оказали медпомощь сразу, а утром, направили в медицинскую часть. Чтобы забрать тела убитых солдат, мы вернулись. Тела, душманы раскромсали
Теперь Сергей хотел одного – почувствовать себя дома и быть с женщиной, которая бы его любила и понимала. Находясь здесь, он не чувствовал себя дома.
Прошло несколько дней. Вечером, он пошел бродить по городу. Сергей оказался перед домом Капитолине Кравченко и с тревожно бьющимся сердцем смотрел на окна Катерины. Окна были темными, ему захотелось подняться наверх.
Перед тем как постучать в дверь, он решил постоять возле домика Капитолины Кравченко, посмотреть на окно, за которым Катерина скучает или мирно занимается каким-нибудь милым домашним делом. Перейдя на другую сторону переулка, он прислонился спиной к широкой старой берёзе и сквозь тонкие переплеты ее обвисших ветвей стал неотрывно глядеть на ярко освещенное изнутри оконце, все время с нежностью повторял: «Там Катерина! Там любимая моя девушка. Слышишь ли ты меня?..»
На какое-то время доброе, почти бездумное спокойствие охватило его. Тихая свежесть ранней ночи, далекие и еще чуть видные в смутном небе, мягко посверкивающие сквозь плакучие ветки берёзы мелкие звезды и легкий ветер, веющий вдоль переулка, радовали и умиляли его. Хотелось всю ночь стоять здесь, перед окнами любимой, или сидеть на ступеньках крыльца и улыбаться, думая о ней. Вот скоро погаснет свет. Катерина будет спать. Пусть и он заснет здесь, под деревом, забыв одиночество и тоску неразделенной любви, и будет спать до утра, наполненный счастьем.
Неудобно было сидеть, двигаться не хотелось. Затянула южный край неба красная пелена, зловещая и светлая. Будто из потустороннего мира, из-за этой пелены, неслись неясные звуки. Юность ему вспомнилась, вечера летние, когда он просиживал часами с книгой. Шорохи подавали надежду, – казалось, вращает вселенная гигантские жернова. Сергей опустил голову, вокруг его вилось всякой мошкары: она со всех сторон атаковала его…
Он опустился под ветлой на колени, провел ладонью по шершавой коре, нащупал сухой сучок и сказал с улыбкой: «Люблю!». Что живет в душе и просится наружу, что ощущается так близко и счастливо, будто вмещает в себя и девушку, и любовь, и все боли сердца, и ясность большой, полноценной жизни... Не замечая, что улыбается и размахивает руками, мысленно разговаривая с Катериной, он взошел на крыльцо, потрогал дверь, она оказалась запертой. Позвонил несколько раз, постучал в дубовую входную дверь. Долгое время было тихо, потом появилась женщина. Она выглядела заспанной и в домашнем халате. Незнакомый голос настороженно спросил:
– Что вам нужно? – Говорила она с ним через закрытую дверь.
– Я пришел повидать Катерину Устинову.
Женщина с минуту думала и покачала головой.
– Она не живет здесь.
– Ее комната – угловая наверху. – Он показал.
– Перед тем, как умерла моя мать, она уехала отсюда. У него даже сердце замерло. Капитолине Кравченко уже больше нет. Все изменилось
– Не знаете, куда она переехала?
За дверью была одна из незамужних дочерей Капитолине Кравченко.
– Не знаю, куда она съехала. Я ее не видела ни разу.
– Она адреса не оставляла?
– Нет.
Сергей сошел с крыльца и взглянул на темные окна. Не имел ни малейшего понятия, где теперь искать Катерину.
Подумал, что найдёт ее в ресторане, и пошёл к ресторану «Тайга». Пришел туда, увидел, что они закрываются. Стулья подняты, метрдотель надевал пиджак, а официанты мыли полы.
– Извините, мы уже закрылись. – Метрдотель удивился, когда вошел Сергей. Двери должны были быть заперты. Кто-то забыл это сделать.
– Извините... а Катерина здесь?
Метрдотель покачал головой:
– В Москву она уехала.
– Я ее друг. Из Афганистана только что вернулся... Вы знаете ее адреса в Москве?
Но метрдотель покачал головой. Солдат, из Афганистана, его не интересовал.
–  А Георгий знает?
– Он в отпуске на две недели.
– Полина Кракова... Она здесь?
– Завтра она будет в четыре. В это время позвоните ей.
Посещение ресторана не дало ничего. А может быть, так даже лучше. Сначала нужно разорвать брак, а уж потом встретиться с Катериной. Тяжелым камнем, лежала у него на душе эта мысль, когда брел по городу в дом. Войдя в спальню, Сергей обнаружил, что Елизавета уже спала. Куда он ходил, ее не волновало. Она не проявила к нему нежных чувств. Так и не удалось им заняться любовью после его приезда, и, если сказать правду, ему и не хотелось.
Он лег под одеяло рядом с ней. Почувствовав, что он рядом, Елизавета открыла глаза и потянулась.
– Не спишь? – Который час? – сонно проговорила она.
– Поздно... спи... – прошептал Хилов. Елизавета, повернулась к нему спиной.
Сергей лежа думал о Катерине, он не представляет, где ее искать. Он до боли хотел ее видеть.
До рассвета, он не мог заснуть. Ему приснилось, что он в бою и рядом грохочут пушки. Кто-то шепчет что-то, но он не может разобрать слов.

ГЛАВА  XVIII            

На киностудии были каникулы. Катерина полетела домой в Куватку.
Самолёт, пролетая над Куваткой, накренился вправо и сквозь иллюминатор Катерина Устинова видела, как мелькали коровы и лошади, строения, далеко  внизу. Она произнесла, – Потрясающий полет! – ее пульс все еще учащенно бился.
Огибая мыс, самолёт резко накренился. Показалось, огромная рука приподняла машину, мягко опустила и самолет выровнялся. Неприятным было ощущение – природа напоминала о своей силе, но не угрожала. От волнения у Катерины комок подкатил к горлу. Как же она соскучилась по родным местам! Она очень любила жемчужную красоту Братского моря, с пляжем желтого песка и гигантскими соснами, елями и берёзами.
Катерина знала, что будет счастлива снова увидеть все это, но не учла воспоминаний – отдающих горечью, от которых щемило сердце.
Вот он – прямо около неё – пляж, как всегда прекрасный, таким она его помнила. Залив Братского моря разукрасили солнечные блики бриллиантами, оправленными в белую пену на желтом  песке. Роскошные ели и сосны стояли в карауле, казалось, могли бы насквозь проткнуть пухлые облака, плывущие по синему небу.
Катерина провожала взглядом уплывающий назад пляж, а самолёт брал курс на аэродром, для посадки в Братске.
В доме Устиновых было четыре комнаты, веранда и кладовка. С весны начинала мама на веранде кухарничать. В кладовке стояла газовая печка с двумя конфорками. Дома на плите готовили. Не шикарный дом, такой, как у многих в посёлке. Папа очень гордился этим, он сам его построил. Второй дом построили для брата, в нем жила Виктория с мужем.
Поселок Куватка был особенным местом, где прошло её детство. Последний раз, она приходила на пляж, с односельчанином Игорем.
– Всегда приятно возвращаться домой, – ответила она и, несмотря на все дурные предчувствия.
Это был ее родной дом.
Тополя защищавшие дом от солнца, и приятная  прохлада заставила Катерину осознать, как жарко было на солнце. Тополя все лето дают хорошую тень.
Катерина заметила, что деревья со всех  сторон окружали дом, только фасад отделяла широкая полоса ухоженного газона от их зеленой стены. Яркие петунии и бархатцы красовались на цветочных клумбах. Дом, был прочным, ухоженным.
– Катерина! С приездом домой, моя дорогая!
Она повернулась к двери.
– Виктория! – у нее перехватило дыхание. Сестра улыбнулась, они обнялись.
– Ты выглядишь, как актриса.
– Как ты, сестрёнка?
– Прекрасно, – ответила она.
– Прости, что не смогла встретить тебя. У меня было дело в одном месте. Катерина зашла в комнату и закрыла дверь. 
Она с удовольствием рассматривала белые шелковые занавеси, высокий потолок, камин, и старинную мебель. Все в этой комнате было безукоризненно чистым и удобным. Разлитый здесь покой немного снял напряжение, и Катерина сделала глубокий вдох, расслабилась. Вышла на веранду. Веранда проходила по  всему этажу. По достоинству оценила, что открытые веранды, придают дому нестандартный, уютный вид
Ей не очень хотелось уходить с веранды, но она решила осмотреть, как теперь выглядит внутреннее убранство дома.
Поднялась в свою спальню, и ей показалось, что время повернуло вспять.
Как оставила свою комнату, так все и сохранилось, фотографии, вставленные за раму зеркала, и разбросанные по постели вместе с плюшевыми зверями.
Катерина прошлась по комнате, потрогала спинку стула, улыбнулась  и остановилась перед трюмо. Некоторые фотографии совсем выгорели за эти годы.
Фотография ее матери. Мать держала на руках крошечную Катерину и улыбалась, но в глазах уже притаилась болезнь.
Фотография доброй Надежде,  которая прожила в Куватке так долго, все звали её просто бабушкой. Она улыбнулась, протягивая руку к следующему фото.
Вытащила снимок из-за зеркала. Да, это был Игорь, объектив фотоаппарата навсегда остановил, когда он шел по волнам прибоя. Игорь улыбался, чтобы откинуть намокшие волосы с лица, одна рука поднята, она вспомнила, как он позировал перед камерой и как изменился его смех, когда он её обнял. Вспомнила запах его кожи нагретой солнцем и вкус забрызганных водой губ на своих губах.
Халат Катерина извлекла из чемодана, накинула его, собрала косметичку и пошла в ванную комнату.
 Следующая дверь вела в ванную. Голубоватая раковина, над которой висело зеркало, и два махровых белых полотенца
Катерина голыми ногами встала на пол ванны, почувствовала приятный холод  крашеного дерева. Вошла в ванну. Ванна наполнена тёплой водой. Сбросила, майку, расстегнула лифчик, нежно потрогала грудь, помассировала легонько соски, возвращая им чувствительность, легонько скинула трусы, оглядела себя в зеркале, подумала какая же она красивая. Провела пальцами по своему телу, потрогала, животик, ноги, медленно опустилась в ванну, на неё сразу накатывает странное чувство истомы...
Через несколько минут ее успокоительная шелковистая пена горячей воды, окутала её ароматом. Откинула голову и закрыла глаза. Все-таки это прекрасное изобретение человечества – ванна, особенно если в ней есть такой подарок, как «джакузи», и твое тело упруго массируют струи воды, насыщенные воздухом...
Вышла из ванны, полотенцем обернула тело и подошла к зеркалу. Причесалась перед зеркалом, стала накладывать на лицо крем. Её пальцы машинально скользили по коже, как учил косметолог, нажимали на  виски, притрагивались к маленькой родинке на лбу, у самых корней волос.
В зеркале отражалась мебель. Катерина пристально смотрела в зеркало. Она где-то слышала, что, если представить точку на лбу и глядеть  на нее, можно загипнотизировать себя и вернуться в прошлое. Она сосредоточилась на родинке, и ей вдруг почудилось, что она смотрит на себя со  стороны и видит, как удаляется вглубь туннеля. И еще казалось, что она не одна. Чувствовала присутствие другого человека.
Забавно. Она сходит с ума и воображает невесть что. Задрожала, лоб покрылся испаренной, ладони вспотели. Дыхание перехватило, и комната поплыла перед глазами. Бросилась к окну, резко распахнула створки и, спотыкаясь, выбежала на улицу.
Она жадно глотала воздух. Ее трясло, обхватила себя руками, чтобы  не дрожать. Земля начала уходить из-под ног. Чтобы не упасть, ей пришлось привалиться к стене. Казалось, кроны деревьев качнулись вместе с ней.
Через несколько минут почувствовала, что может вернуться в комнату. Аккуратно закрыла двери, заперла оба замка и, немного помедлив, повернулась. Нерешительно подошла к кровати. Знакомая ноющая боль беспокоила сильнее, чем обычно, и хотя Катерина очень устала, заснуть удалось не сразу. Беспрестанно ворочаясь с боку на бок, она уговаривала себя думать только о чём-то  приятном.
От блаженства закрыла глаза и в её голове понеслись воспоминания.
Она вспомнила школьные годы. Учеба в школе, – одни из самых лучших лет в её жизни.
Школа – это мир знаний. Большую часть времени она проводила в школе. Тяжело было её, пришедшей в первый класс, выводить каждую буковку своими маленькими ручонками, каждую циферку, и, как легко находить общий язык со своими сверстниками. Для каждого ученика, школа – это большая семья, и, как в любой семье, так и в школе есть свои родители – учителя. Они впервые научили её писать, читать, постигать глубины знаний. Настоящих друзей она нашла в школе, обрела знания с уроками жизни.
Самыми светлыми воспоминания о школе остаются на всю жизнь. Иногда её так хочется вернуть время и вновь поступить в начальную школу. Когда смотрит на первоклашек, снова хочется пережить радости и невзгоды учеников младших классов.
А для неё не только другая жизнь начиналась – в пятом классе, вообще все новое: и предметы, и учителя. Кто собирался закончить семилетку, ходили в Куватскую школу. Тогда эта новая Куватская планета бушевала вокруг их. Катерина не могла запомнить, уловить хоть какие-то лица: они мелькали, вокруг её, похожие и разные, она даже не пыталась всматриваться. Старшие ребята из совхоза, разбежались по своим классам, а её подружка Зина болела, и первого сентября её не было с ними. Она чувствовала себя такой маленькой, заброшенной.
Вспомнила, как принимали её в октябрята, а позже – в комсомол. Это было очень ответственно и почетно.
Было важно, в чем и как ты ходишь. Самое главное – это люди, с которыми ты каждый день делишь парту, класс, школу… Она помнит всех учителей по имени и отчеству, многие из которых уже ушли из жизни. Хоть и разъехались по России и даже миру, её одноклассники, стараются сквозь годы поддерживать связь между собой и хотя бы изредка встречаться
Начали перекликаться птицы, солнце медленно поднимается из-за гор в утренней тишине Куватской долины и вонзило свои золотые лучи в светлеющее небо, превратив его местами в пурпурный цвет. От малейшего дуновения легкого ветерка, листья на деревьях тихонечко перешептывались. Катерина молча стояла в сырой траве, наблюдая, как небо начинает розоветь. Птицы на мгновение перестали петь, их тоже заворожила красота долины. Поросшие сочной травой поля, окруженные грядой неровных холмов, постепенно начали золотиться. В этот сказочный уголок природы Катерина была просто влюблена. Казалось, она безмолвно беседует с духами, населяющими долину. Начала тихонько напевать. Прекрасная блондинка Катерина с чудесными ножками и круглыми ягодицами, так красиво обрисовывающимися под платьем. Упругие груди натянули ткань, блузки и, под ней ровным счетом ничего не было, если не считать кожи. Платье облегало её ловко, словно перчатка, а в каждом движении блондинки ощущался явственный ритм румбы.
Вспомнила, как пошла к реке, топча мокрую траву босыми ступнями. Сидя на сером гладком камне, девушка продолжала наблюдать, чувствуя, как ледяная вода омывает ее босые ноги, как солнечный свет окрашивает вдали скалы. Катерина любила бегать по полю, встречать восход солнца, и ощущать все это существом живым, молодым и свободным телом. Это истинное наслаждение: в этой тишине раннего утра сидеть на камне и петь. Утренняя песня, казалось, имеет для неё особое значение, которую мог слышать только Бог.
Вспомнила, как медленно начала переходила речку, чувствуя, как от ледяной воды, пощипывает коленки, от холода немеют ноги до бедер. Видела, как от ее ног бросались прочь мелкие рыбешки. Раздался ее громкий смех, в тишине летнего утра, когда она через голову стянула ночную рубашку и бросила ее на берег. Никто не увидит ее, стоящую посреди потока и не сознающую, как завораживающе она красива – молодая Венера. Она быстро окуналась и выскакивала из воды, широко открыв рот. Потом поплыла. и ледяная вода омывала каждый изгиб ее прекрасного тела. На мир смотрела огромными голубыми глазами. Холодная вода вызывала дрожь во всем теле, У берега поднималась на ноги и намокшие тяжелые волосы обеими руками откидывала назад.
Ее издалека можно было принять за взрослую женщину, когда она, придерживая на макушке одной рукой светло-золотистые длинные волосы. Глядя на восходящее солнце, весело зажмурилась, ее изумительное тело в лучах солнца, казалось выточено из нежно-розового мрамора. Здесь она родилась. Она любила эту местность всем сердцем, эту любовь унаследовала от отца.
Легко ступая длинными ногами по камням, она медленно двинулась к берегу, и, дойдя до своей ночной рубашки, подняла ее и надела через голову. Ткань прилипла к мокрому телу, а по спине рассыпались светло-золотистые волосы. 
Она пошла к дому – с развевающимися за спиной волосами длинноногая девочка.
Катерина вспомнила как в свободное время, усевшись на берегу, снимала с себя влажные носки, покрытые землей кроссовки. Потом вставала, стаскивала через голову рубаху, выскальзывала из джинсов и трусиков. По плечам и голой спине рассыпалась грива волос.
* * *
Вспомнила, как это было. Над нами раскинулось темно-синее небо, бархатный цвет которого, бледной дугой новорожденного месяца, с рассыпанными алмазами далеких звезд. Тихо шумел прибой. Волны лениво накатывали на берег пляжа, ласкали песок и отходили назад, только для того, чтобы снова набежать на берег. Лицо ласкал прохладный ветерок, приносящий с собой запах Братского моря. Днем раскаленный, нагретый солнцем песок, к вечеру успевал остыть.
Пляж был пустынным, две фигурки неторопливо брили по берегу. Следы в мокром песке смывали накатывающие волны, прохладная вода обдавала ноги идущих людей. Тишину нарушали тихим плеском волн и негромким разговором.
– Это чудо, что ты смог вырваться сюда, – с улыбкой произнесла Катерина. – Честное слово, я уже перестала даже и надеяться...
Девушка рассмеялась звонко и поправила волосы.
– Я серьезно, Игорь, – заметила она. – Мы до сих пор никак не могли встретиться...
– Но вот смогла же, – улыбнулся Игорь.
Он почувствовал, что жить около моря есть свои плюсы. Как эта удивительная и долгожданная прогулка.
Игорь и его спутница медленно шли по берегу у самой воды, разговаривая обо всем, одна тема сменяла другую – и так без конца.
В какой-то момент внимание Игоря привлекли звуки гитары и мерцающий огонек на пляже. Вскоре он разглядел небольшую группу людей, сидевших у костра. Парень взглянул на Катерину, та согласно наклонила голову, отвечая на немой вопрос. Они подошли к костру.
Группа оказалась относительно большой – человек двенадцать. Основной возраст был примерно от восемнадцати до двенадцати лет; старшему юноше было около двадцати. Игорь замер около костра, сам не понимая чего ждет; Катерина стояла чуть позади него. Старший юноша поднял голову и взглянул на Игоря.
– Добро пожаловать, – негромко произнес он хрипловатым голосом. Протянул ладонь. – Меня зовут Александр.
– Игорь, – в свою очередь представился, пожав руку Александру. Катерина промолчала.
– Иди сюда, Игорь, – позвал он. – Садись. Играть ты умеешь?
– Умею, немного – ответил Игорь, медленно опустившись на песок. Старший юноша улыбнулся чему-то и кивком головы подал знак светловолосой девушке, которая в руках держала гитару. Она передала инструмент Игорю.
 – Спасибо, Светлана, – улыбнулся ей Александр и повернулся к Игорю. – У нас принято так, – спокойным тоном произнес он, – кто приходит к нам, должен что-то сыграть.
– Да, сыграй нам, – попросила девушка, бросив на Игоря острый взгляд жгуче-черных глаз.
Игорь легко коснулся струн. Он несколько аккордов сыграл, потом взглянул на Александра и Светлану.
 – Интересные вы, ребята, – заметил он. – А если бы я играть не умел?
 – Но ты же умеешь, – мягко возразила Светлана.
Игорь пожал плечами, уверен, что спорить с ними бесполезно. Он играл, а сидящие у костра молодые люди пели.
Но нам до рассвета следует уйти хотя бы под навес...
– Зачем?
Вместо ответа Катерина указала рукой на небо. Совсем недавно небо было совершенно ясное, сейчас оно покрыто мрачными тучами, готовившимися пролить на землю порцию небесных слез. Море тоже взволновалось, волны яростно бросались на берег... Ветра не было, было душно, в воздухе разлился тонкий аромат. Невдалеке глухо пророкотал гром.
– Здесь скоро будет весело! – воскликнула Катерина. – Нам следует поискать укрытие от дождя. Побежали!
Игорь побежал за подругой. Бегать по песку было трудно, навес был очень далеко. Первые вспышки прорезали небо, раскаты грома приближались...
Уже упали первые капли дождя. До навеса было буквально несколько метров. Игорь и Катерина поднажали, и как только оказались под навесом, дождь, словно этого и ждал, упал стеной. Они весело рассмеялись, порадовавшись своему везению, уставшие упали под навесом на песок.
Гроза закончилась до рассвета. Гром, продолжал грохотать, белые вспышки время от времени озаряли небо. Когда дождь поутих, Игорь и Катерина, вышли из укрытия. Неторопливо пошли обратно, с наслаждением вдыхая свежий воздух.
Проливной дождь не смог полностью уничтожить следы костра. Большинство угля и золы смылось, но не окончательно.

ГЛАВА  XIX 

За обедом Катерина замечала в глазах матери странную печаль. «Может она заболела, или еще что? Она никогда не была такой понурой». Ее тоскующий взгляд говорил, что ей нехорошо и что она хотела давно сказать что-то важное, а вот не могла решиться, и вся ее невысказанная горечь, копилась в глазах. Вернулась домой, Катерина увидела те же затуманенные грустью и думающие о чем-то тяжком глаза матери. Села к столу и взяла книгу. Листала, но она не могла читать. Её тревожило состояние матери.  Видела тревожный взгляд материнских глаз. Подперев ладонями щеки, мать сидела возле стола, думала о чем-то своем, тоскливо смотрела в окно.
Подкралась болезнь к Ольге Ивановне Устиновой незаметно.
Болезни мать сопротивлялась, делала что-нибудь целыми днями возле дома: то убирала и жгла мусор, то прибирала дрова, и часто на бугор выходила, откуда видно хорошо пекарню. В пекарне она проработала до самой пенсии.
Пока Ольга Ивановна работала, её здоровье держалось на одном уровне. А когда пошла на пенсию и стала сидеть дома, ей сначала это нравилось.
 Отсутствие диетических продуктов и малоподвижный образ жизни подорвали слабое здоровье матери. Её организм стал как ветхая тряпочка: латаешь в одном месте – в другом рвётся. На сердце стала жаловаться, оно трепыхается, тяжело бывает вдохнуть. Стали отекать ноги и руки. Почки отказывались работать
Когда была сухая погода, она садилась на лавочку к черемуховому кусту, подолгу глядела за реку сидела со своими думами.
О многом думалось тут, у черемухового куста, многое вспоминалось – и хорошее, и плохое, – но чаще всего Ольга возвращалась мыслью к работе в пекарне.
Мать навещала фельдшерица и уговаривала дважды ехать в районную больницу. Но Ольга Ивановна в ответ только качала головой. Зачем она туда поедет? Чем районные врачи помогут ей? Да разве она сама не знает, что у нее за болезнь?
В Октябрьскую мать чувствовала себя не хуже, не лучше, чем накануне. Встала задолго до рассвета. Затопила печь, напекла ватрушек, булочек, пирожков с мясом и изюмом, помыла пол, скатерть переменила на столе, сама принарядилась.
Любила больше всех праздников седьмое ноября.
С раннего утра целый день, бывало, радостно в ихнем доме. Сначала на демонстрацию сборы. Обнов примерка – это обязательно: обнова к каждому празднику! – потом, часов с одиннадцати, когда демонстрация подходила к ихнему околотку, зайцы-согревники (так Ольга про себя начальство называла, которое к ней забегало пропустить рюмочку для тепла).
Всю зиму Ольга Ивановна смотрела на мир через копеечный глазок, который продувала в обледенелой раме, а теперь заливало избу половодье света. Жить бы ей и шагать по оттаявшей земле босыми ногами да вдыхать всей грудью теплый ветер. А она лежала, у нее было дыхание тяжелое, взахлеб, с присвистом.
Уткнувшись головой в подушку, всю ночь, раздавленная горем, охала, стонала Ольга.
Надрывные, глухие стоны матери Катерине рвали сердце.
Под утро затихла она. Светало. У порога из рукомойника тупо капала вода.
Ступая босыми ногами, дочь осторожно подошла к матери. Мать лежала, вдавив ничком лицо в подушку и обхватив судорожно ее руками. Старенькое платье взбилось выше колен, байковый платок на голове – легла, в чем была, и забылась. Катерина принесла свое одеяло, бережно прикрыла мать.
Она смотрела на мать, и слезы текли по её лицу. Никогда она не задумывалась, какая у неё мать. Мать как мать. А она вот какая – худенькая, маленькая, и всхлипывает во сне.
Глотая слезы, Катерина переводила взгляд с матери на дверь, и первый раз в её мозгу появилась тоскливая мысль: «Как же без матери будем жить?..»
За домом взвыла собака. Брякнуло, сорвавшись с гвоздя, на крыльце, пустое ведро и покатилось с грохотом по ступенькам. За окнами взметнулся вихрь, в облаке песка и пыли вставало солнце.
Ольга охая, медленно поднялась с постели, пошла, затоплять печь. Она машинально, бралась то за одно, то за другое дело, ходила по избе, как в тумане. 
Ольге Ивановне стало хуже. Вызвали скорую помощь и отвезли в больницу.
Врачи ей нравились, в особенности Егор Михайлович Гусев, главный в отделении. «Главный врач отделения интересуется тобой,— сказала мать.— Говорит: «Это дочь ваша приходила?» Я говорю: «Моя». Он говорит: «Красивая девушка», так и сказал». В больнице мать быстро обжилась. Сестры и нянечки разговаривали с ней, как  со своей сотрудницей.
Однажды Катерина медленно вошла. Мать лежала на кровати сильно похудевшая, от нее не осталось почти ничего. Живыми были только ее глаза, которые тут же уставились на Катерину.
– Мама, привет.
Она ждала, что Катерина придёт.
– Как твои дела? – Показалось, мать не помнит тот день, когда Катерина уезжала. Лежала и мечтала лишь о том, чтобы скорее умереть. Мечтала поскорее присоединиться к остальным родственникам, находившиеся уже на небесах.
– Все в порядке у меня.
Мать села в палате у окошка и в какой-то момент заплакала, Катерина у неё спросила:
– Случилось что? Плачешь почему? Боишься умереть?
Что дёрнуло её за язык. Мать как будто этого вопроса ждала.
– Да, боюсь.
Дочь погладила её по спине, проговорила:
– Не бойся, не умрёшь.
Дочь не верила, что мать умрёт. Она сама вставала в туалет, дойти одна могла до кровати...  Ольга Ивановна ничего не хотела знать, ее ничто не заботило. Ее мир был огражден стенами палаты.
– Сейчас чем занимаешься?
– Тебя навещаю, – улыбнулась дочь.
– Ты знаешь насчет дома.
– Вы его продать собираетесь?
– Он теперь твой. После моей смерти все полностью переходит в твоё распоряжение.
Катерина села в кресло-качалку, осторожно дотронулась до руки матери. Ей показалось, что  её пальцы сжали сухую ветку.
– Отец всегда говорил, что ты единственный человек, который сможет содержать дом и вести хозяйство.
Катерина слушала мать, и глаза у нее наполнялись слезами.
Мать закрыла глаза. Разговор ее утомил. Она начала засыпать.
Катерина стояла и смотрела на женщину, которая должна вот-вот умереть. Она спокойно вышла из комнаты.
Всё же врачи ей помочь не смогли. Слишком поздно согласилась лечь в больницу. Болезнь была запущена.
Катерине показалось что-то странное: лицо матери стало в судорогах корчиться.
Дочь не знала, что это была агония. Такое видела впервые. Никто из её близких людей не умирал так на глазах. Да и не знала она, что предшествует смерти всегда эта самая агония! Агония продолжалась довольно долго. Дочь уложила мать на подушки, подложенные ей под спину ещё одну подушку, а сама пошла чаю выпить.

Утром Ольга Ивановна Устинова умерла. Тело матери омывается водой, оно должно предстать перед Богом в чистоте и непорочности. Далее надели православный крестик и новую, чистую одежду. После всего тело усопшей, положили на приготовленный стол головой к иконам. У изголовья покойной зажгли свечу. На лицо Ольги Ивановны пламя свечи отбрасывает желтые отсветы. Когда тело положили в гроб, глаза матери закрыли, уста сомкнули, руки сложили на груди крестообразно. В правую руку Ольги Устиновой положили иконку Спасителя – знак веры во Христа. До погребения и после него совершили панихиды и литии. (Панихида – всеобщая продолжительная молитва, а лития – усиленное народное моление.) Первая панихида совершена сразу после того, как облаченное тело матери положили на приготовленный стол.
На верхней части гроба был отчетливо виден крест созданный, с образом Христа.
Бабушки окружили стол, одна из них шепчет заупокойные молитвы. В белом платье, в розовом гробу, среди погребальных свеч лежала усопшая. Казалось, встретила она смерть, думая не о земле, покидала которую, а о небесном отце, пред которым предстать готовилась.
Со всей деревни сбежались ребятишки. Они знали, что их посадят за поминальный стол в последнюю минуту.
Могилу копать вызвалось чуть ли не всё мужское население поселка Куватка. Пришли мужики, не дожидаясь, когда их попросят: поминки сулили чарку водки, от которой они не отказались бы.
Вместе с мужиками пришла на кладбище Катерина. Ей казалось, что Пётр Михайлович, возглавивший команду могильщиков, не сумеют подходящего места для могилки отыскать. Она сделает это лучше их. Катерина, для могилки, выбрала лучшее место – на склоне, против кудрявой и высокой берёзы, роняющей в знойные солнечные дни густую тень. За два часа была выкопана просторная и глубокая яма.
Хоронить собирались на другой день. День, выдался погожий, уже припекает солнце. На улице солнечные лучи, пронизывают весеннюю лазурь, осыпают мириадами искр пышный убор земли. Птицы кричат, чирикают, на все лады.
Начали собираться люди после завтрака. А двенадцать человек, которые будут нести гроб, один – крест. Несколько бабушек пришли проводить покойную, над могилой всплакнуть. Когда поднимали гроб, он показался так тяжелый, как будто налитой свинцом, и шесть широкоплечих мужчин насилу могли его поднять и нести. Тихо потянулась процессия из двора, на кладбище, мимо церкви. Впереди с кутьей мальчик, за ним Игорь с крестом, дальше – шесть человек с гробом. За гробом идет Катерина и вся родня, за ними идут бабушки. Гроб покачивается ритмично, а вместе с ним и тело Ольги Ивановны, совершающей свой последний путь.
Пришлось долго оттаскивать старшую дочь Викторию – она вцепилась в гроб руками и не хотела уходить. Её муж – Дмитрий Петров и еще одна женщина взяли ее под руки, увели от гроба. Виктория, неустанно голосила, казалось, ничего не замечала, заливаясь слезами. Ее горький плач страшно было слушать. Катерина не смогла сдержать слезы. Старушки тяжело вздыхали.
Над могилой у ног усопшей установили Православный Крест, таким образом, что  Распятие было обращено к лицу покойницы.
Отец, умирая, завещал ей дом. Что же теперь со всем этим делать ей? Жить здесь и работать. Это прекрасное место.

ГЛАВА  XX
 
Приехала Катерина в Братск, чтобы приобрести кое-какие покупки и побывать у знакомых. После нескольких часов, проведенных в магазинах, Катерина шла в гостиницу. 
На автобусной остановке стоял Сергей, поглядывавший по сторонам. Едва увидев Катерину, пошел ей навстречу, выражая свою радость.
От неожиданности она запнулась. 
 Ей вдруг стало стыдно. Несмело улыбнулась Сергею.
Он подошёл к Катерине, положил руки на её плечи, придвинул к себе, но не прижимал. Катерина не возражала и молча смотрела в такое родное лицо.
Сергей прошептал – мне часто снились твои голубые глаза!
Ее молчание было как поощрение, Сергей наклонился к ней и взял за её подбородок. Потом прикоснулся своими губами к ее губам и поцеловал с мягкой нежностью. Земля мгновенно ушла у нее из-под ног, и она машинально ухватилась за его плечи.
Елизавета находилась в Иркутске. В его слова Катерине не верилось, что он скучал о ней.
Он отлично понимает, что Катерина – сокровище. Его сокровище.
Взяв сокровище под ручку, он повел её в свою квартиру. Катерина была удивлена, но не сопротивлялась. Она так жаждала быть с ним.
Привёл к себе в квартиру. В квартире хозяйничал сумрак. Зажгли свечи. Из радио доносилась медленная музыка. Сергей взял Катерину за руку и повёл в комнату. В комнате накрыл стол. Поставил с шампанским, два бокала и фрукты. Катерина присела на диван, к которому плотно стоял рядом стол, Сергей присел рядом  и разлил алкоголь по бокалам. Катерина потянулась к нему, и их губы смешались, сомкнулись объятия. Он гладил ее спину. Его ладони изнывали от жажды,
Сергей заваривал чай, пока Катерина принимала ванну.
Катерина вылезла из ванны, встав во весь рост, взяла у него чашку с блюдцем и сделала большой глоток горячей жидкости. Её мокрые волосы пахли шампунем, ощущала волнующий запах его тела, чувствовала исходящую от него силу.
Ее желанием было теснее прижаться к нему. Больше ждать она не могла. Хотела оказаться в его объятиях, найти в его сильных объятиях успокоение, прижаться щекой к его теплой коже, слиться с этим загорелым телом.
Сергей взял у нее чашку с чаем и поставил на стол.
– Меня обними, – попыталась сказать сквозь спазмы смеха.
Она забыть хотела обо всем, кроме своего желания.
Сергей почувствовал, как она дрожит. Этого не было заметно по ее лицу, но ее плечи сжались от напряжения. Каждый из них ощущал вибрирующие волны новых и неожиданных эмоций. Сергей прижал ее к груди, и Катерина сею же секунду, почувствовала, что ее щеки вспыхнули. Она отстранилась. Не отдавая отчета в своих действиях, заключил Катерину в объятия и страстным поцелуем впился в ее губы.
Катерина не сразу опомнилась, почувствовав жар мужских губ. Сначала испугалась, но потом пришло любопытство. Всю свою короткую жизнь она провела в деревне Куватка рядом с сестрой Викторией, которая была её подругой.
Вначале почувствовала, как осторожно его язык раздвигает ее губы. Замерла и попыталась закричать. Сделала попытку высвободиться, однако Сергей крепко прижимал ее к груди. И вдруг Катерине почудилось, что она умрет от острых, доселе незнакомых ощущений. Казалось, с ревом откуда-то из темноты вырвалось яркое пламя, сжигающее все на своем пути...
Это и есть наслаждение, поняла Катерина. И она хотела снова и снова наслаждаться, бесконечно долго. Все крепче прижимаясь к груди Сергея, девушка упивалась совершенно новыми и необыкновенными для нее ощущениями. Было это прекрасно... Она ни за что не насмелилась бы попросить мужчину поцеловать ее. Сейчас наслаждалась этим поцелуем.
Девушка прикрыла глаза  и тихонько застонала, наслаждаясь ласками Сергея Хилова – он поглаживал ее плечи и груди, потом принялся пощипывать легонько набухшие розовые соски. Катерина содрогнулась всем телом – словно ее пронзило молнией. Девушка запрокинула голову. Сергей стал покрывать поцелуями ее плечи и шею. После его рука скользнула по бедру Катерины, она, тихонько застонала, повернулась к Сергею лицом и поцелуем впилась в его губы.
Его руки скользнули ей на грудь, затем обхватили ее тело и крепко прижали к его телу. Она дышала с трудом. Ее грудь скользила по его груди, глаза у нее были влажные и сверкающие.
Сергей ощутил, как на лбу его появилась испарина. Она закрыла глаза и издала какой-то неясный звук. По ее ладони, лежащей в руке Сергея, пробежала дрожь.
Он поцеловал её. Это был легкий мягкий  поцелуй, который длится всего несколько секунд, но он был подобен прорыву воды сквозь щели в Братской плотине, прорыву, который грозит вырасти в яростный поток.
Она глубоко вздохнула, восстановила дыхание и выпустила ладонь. Улыбнулась, но глаза ее выражали недоумение. Конечно, она целовалась и раньше, ни один поцелуй не доставлял ей такого удовольствия.
– Поцелуй меня еще раз, – Сергей! Катерина замялась. Затем запрокинула лицо. Сергей впился в ее губы 
Они целовались и улыбались друг другу, так как не были гостями, а один из них был хозяин, а другая – хозяйка и у обоих вертелось в голове мысль:
– «Где сейчас было прошлое? Могло ли настоящее быть более нежным?»
Сергей вглядывался жадно в это совершенное творение природы.
– Ты воплощение красоты.
По ее вздымавшимся грудям, он провел кончиками пальцев, пробуя на ощупь их нежную шелковистость.
Это прикосновение вывело Катерину из состояния оцепенения. Она вздрогнула и отшатнулась от него.
– Я испугал тебя! – Сергей еще крепче обнял ее. – Нет, я не сделаю тебе больно. Тебе нечего бояться.
Он поднял ее на руки и понес в спальню. Покрывало бархатное темно-фиолетовое было откинуто, открывая атласные простыни.
Сергей опустил ее на постель, нетерпеливо отбросив в сторону покрывало.
Катерина безропотно легла, глядя на него затуманенными глазами, на щеках выступил румянец.
Сергей раздевал Катерину, она не сопротивлялась. Разделся сам.
Ей было удивительно ощущать прохладу шелковистых простыней, свою наготу, пульсирующую толчками кровь. Страх, овладевший ее телом, сменились любопытством, желанием испытать новые ощущения.
 Она чувствовала полную опустошенность в мыслях и необычайную легкость в теле, странную радость, которая ее удивляла. То, что случилось, не проявляло в ее душе ни угрызения совести, ни стыда.
– До чего же ты прекрасна!
Охваченная физическим странным возбуждением, оно сводило ее с ума, Катерина приблизилась к нему. Пробудившаяся чувственность пугала ее саму, наполняя тело томлением, требующим удовлетворения.
Сильнейший трепет, полностью овладел ее телом, который был ей неведом прежде.
Руки и губы Сергея Хилова ласкали ее; его прикосновения были вездесущими. Катерина слабела в его объятиях.
Он целовал и посасывал нежные груди, очерчивая темно-розовые ореолы и соски превращая в тугие точки.
Когда он целовал ее шею, плечи и руки, Катерина льнула к нему, от потрясения и смятения она издала страстный стон.
– Я тебя хочу, – прошептал Сергей.
Его обнаженная грудь, прижалась к нагим грудям Катерины.
Он нежно прикасаясь ртом к ее грудям. Ее соски ждали этой ласки, они налились и пульсировали желанием.
Жаркие судороги страсти охватили Катерину, она едва дышала, когда он раздвинул ей ноги и пытался проникнуть внутрь нежными пальцами.
– Подожди! – воскликнула Катерина и ухватила его за руку.
 – Я слишком тебя хочу, чтобы ждать.
Не в силах терпеть эту сладостную пытку, он принялся ласкать... Сердце ее бешено колотилось, она вскрикнула; трудно стало дышать. Стиснула зубы, запустив пальцы в волосы Сергея, из груди ее вырывались стоны. Хилов стал целовать ее груди, бедра, живот...
В эти мгновения Катерина испытывала ощущения, раньше незнакомые ей. Она прекрасно знала: с ней сейчас произойдет то, чего она страстно желала. Когда же он вошел в нее, Катерина вскрикнула, закрыв глаза, обхватила его за плечи и затрепетала...
Прежде чем Катерина сообразила, что происходит, он, излучая сильнейшее желание, которому невозможно было противостоять. Тело Катерины уступило его напору.
Она затихла, напуганная проникновением горячей твердой плоти в интимную глубину ее тела. Острая боль заставила ее замереть.
Лицо Сергея находилось в нескольких сантиметрах от ее лица, его глаза были закрыты. Катерина вскрикнула, когда он сделал новое усилие. Почувствовала новый острый приступ боли, и вцепилась ему в волосы. Сергей замер, и посмотрел на нее с удивлением.
– Я ничего не знал...
– Продолжай... – выдохнула Катерина. – Теперь уже все равно... Все в порядке, – всхлипнула любовница.
Она решила довести начатое дело до конца. Стиснула зубы и расслабилась и неистово и исступленно двигалась с ним в такт, всем телом прижавшись к нему, словно хотела слиться с ним воедино
Тело получило удовлетворение, но голова знала, что это было кратковременное чувство.
По его телу еще долго волнами пробегала дрожь. Ее сердце бешено билось, она ловила ртом воздух. В ней еще не остыли их неистовство, их страсть. Она любила Сергея так сильно, что боялась заплакать. Его тело, наконец, расслабилось.
Он, потеряв над собой контроль, когда из груди Катерины вырвался крик безмерного облегчения. Уже за гранью сознания почувствовала могучую власть своего тела. Сергей испустил хриплый вопль, уткнувшись в ее плечо содрогаясь от финального взрыва
Катерина позволила Сергею получать наслаждение, как он хотел, только иногда ее быстрое дыхание выдавало ее удовлетворение.
Все было кончено, через несколько минут. Сергей застонал, откинулся в сторону.
Глаза Катерины были закрыты, и она со счастливым видом уютно лежала возле Сергея. Он лежал, склонившись над ее головой. Гладил кончиками пальцев мягкие волосы и терпеливо ждал ответа. Сергей знал, что она не спит, мечтает и не отвечает лишь потому, что не хочет менять положения, в котором желала бы остаться до бесконечности. Катерина лежала, прижавшись к нему, и наслаждалась радостями, которыми ей довелось получить в этой постели. Сергей давал ей удовлетворение. Награждая и себя тем, чего ему так долго не хватало. Катерина была девушкой, за которой пошел бы любой, и каждый желал бы, пусть на одну ночь оказаться ее заступником.
Сергей соскочил с кровати.
 Катерина растерянно приподнялась, прикрываясь простыней. Сергей доставил ей такое наслаждение, что она дрожала и чувствовала себя удовлетворенной, хотя тело болело, перенесшее грубое вмешательство. Если бы знала, как это произойдет, то не затеяла бы никогда эту историю
Сергей встал и умывался, без сорочки, склонившись над раковиной. Она любовалась игрой мускулов на его руках.

ГЛАВА  XXI

Катерина разговаривала с Сергеем вполне любезно, как будто ничего не произошло между ними. Друг Иннокентия Сергеевича Бокина оказался человеком довольно известным. Он предложил Сергею работу в государственном аппарате, что заинтересовало его. Сергей сказал, что должен все хорошенько обдумать. Скорее всего, из вежливости. Пока он не поговорит с Катериной. Но когда позвонил Катерне, он понял, что дела у нее обстоят ничуть не лучше. Степан не спускал с нее глаз, и она замечала, что он следит за ней. Боялась говорить с Сергеем по телефону. Когда Сергей позвонил ей, импресарио не оказалось дома. Катерина сказала, что Степан пригрозил ей, если увидит её с Сергеем, сделает его жизнь невыносимой или вообще будет ли он жить. Она боялась за жизнь Сергея. Прекрасно понимала, что у Степана большие связи в органах власти, и он если сказал, то обязательно сделает.
Степан на съёмочной площадке появлялся в самые неожиданные моменты, просиживал часами у нее в гримерке, прослушивал ее телефонные звонки. Ей разрешалось выходить из дома только на работу. Он не пытался с ней переспать, вообще не касался ее. Пообещал если она уйдёт к Сергею, он их обоих убьет. Степан об этом сам сказал, что убьёт Сергея.
Она знала, что теперь её нужно делать. Для его же безопасности ей нужно избавиться от Сергея. Но не могла об этом сказать Сергею правду. Если узнает Сергей правду, он наверняка захочет увезти ее от Степана.
– Как у вас дела идут? – Голос звучал глухо, было уже за полночь.
– Все сложнее гораздо, чем мы думали. – Катерина старалась спокойно говорить. Вспомнила, что ей необходимо сказать ему, и на глазах выступили слезы. Для его же блага, она должна сказать ему это
Сергей очень хорошо понимал, что сделал непоправимую ошибку, когда решил жениться на Елизавете, сознавая, что ее не любит.
Он слушал всех, кроме своего сердца, казалось, что во всех отношениях поступает правильно. Даже попытался себя убедить, что любит ее, и рассматривал свои чувства к Катерине как безрассудное влечение.
– Ты с Елизаветой поговорил?
– Да. Не добился ничего. Она и слышать не желает. Заставить дать мне развод можно только увидеть ее с кем-нибудь в постели. Без ее согласия я не имею права. Отступать я не намерен. Подождать придется немного, Катерина. Я постараюсь ее убедить. – Он должен это сделать, но еще не знал как. Сергей не ожидал того, что сказала Катерина.
– Сергей, не старайся. Со Степаном мы все обсудили, и... – Изо всех сил старалась держать себя в руках. О той роли, которую Степан играл в Москве, она немного знала. Какие он имеет связи, испугали ее не на шутку. За его спиной стояли очень влиятельные люди. Катерина для них была хорошим источником доходов.
 – Степан считает, если я уйду от него, то это мою карьеру может испортить, – сообщала она. – Меня просто уничтожит общественность.
Слушая ее Сергей, чувствовал, как обрывается у него сердце.
– Ты говоришь мне неправду?
– Не следует тебе больше сюда приезжать. Ничего менять в своей жизни я пока не собираюсь.
– Ты с ним остаешься? Ты что, с ума сошла?!
– Нет. – Голос был холоден как лед, но сердце у нее разрывалось на части. Лучше пусть ее слова его ранят, чем Степан с друзьями своими сделают что-нибудь с ним ужасное.
– Когда я тебя увидела, то потеряла голову. – Слезы текли по щекам у нее градом.
– Ты не любишь больше меня? Катерина проглотила комок в горле, думая о нем и о той безрадостной жизни.
– Перестань говорить чепуху! Не поддавался я ничему. Старался три года выжить в этой чертовой войне только ради того, чтобы вернуться и сказать тебе, как люблю тебя. – Бог свидетель, своими чувствами не играл, когда с тобой встретился. Люблю тебя. И  готов приехать и жениться на тебе, как только улажу все свои дела. Понять хочу, что ты, там такое говоришь?
– Говорю я... что кончено все.
Они замолчали. Сергей заговорил, голос его дрожал, в нем были нотки отчаяния.
– Ты что, серьезно? – Он сдерживал рыдания, ожидая ответа.
– Да, – проговорила она еле слышно, – да, серьезно. Для меня моя карьера слишком важна, и... я многим обязана Степану. Не хочу, чтобы ты появлялся здесь. Мы вообще не должны больше видеться. В этом нет смысла. Все кончено между нами.
– Что тебе ответить, я не знаю. – Пожалел, что не погиб на войне.
– Живи своей жизнью, Сергей.
– Что? – загробным голосом спросил он.
– Не надо мне больше звонить.
– Будь счастлива. – Не было обиды, он просто горем убит после ее слов. – Я хочу, чтобы ты знала. Если я тебе понадоблюсь, то приеду сразу же. Тебе нужно только мне позвонить. – Голос его сорвался.
– Не передумаю. – Теперь в ее жизни, кроме Степана не осталось никого. В эти минуты она мечтала только о Сергее. Катерина вешать трубку не хотела. Так хотелось его голос слушать, разговаривать с ним. – Что ты думаешь с Елизаветой делать? – Чтобы продлить разговор, спросила об этом.
– Не знаю. Она сказала, что не даст развод. Нам не следовало бы заключать этот брак.
– Почему она расстаться с тобой не хочет? – Слезы текли у нее по щекам, она старалась изо всех сил продлить их разговор.
– Мне кажется, Елизавета всегда хотела, чтобы я с ней был рядом. Для того чтобы с ее папашей играть в шахматы, с ней ходить на все эти чертовы вечеринки. – Сергей не преувеличивал, по его понятиям все так и было. Ему казалось, что знал Катерину так хорошо, как не знал свою жену. – Не знаю, что делать – остаться в Иркутске или вернуться в Братск, уехать с Елизаветой или принять предложение, которое только что получил.
– Да. – Она с минуту помолчала, борясь сказать, что его любит. Её подавляла мысль, что не увидит его никогда.
– Катерина береги себя, будь счастлива... – Он произнес слова, они как ножом полоснули её по сердцу: Несколько часов, вспоминая все, что у них было с Катериной. Не может быть, чтобы карьера стала дороже для нее, чем он. Не мог себе представить, как он без нее будет жить.
Ее тело стало как ватным, понимала, что своими руками все разрушила, что ей по-настоящему дорого. Она продала себя и свою душу дьяволу, сама того не зная, потеряла самое дорогое для себя в жизни и теперь ей придется расплачиваться за это.
Катерина никак не могла поверить, что Сергей навсегда ушел из ее жизни.
– Что ты такая озабоченная? – Она подняла голову и испугалась. Даже не слышала, как Степан вошел в комнату, стоял, разглядывал ее. – Случилось что-нибудь?
– Она покачала головой. Разговаривать с ним ей не хотелось.
–Тогда одевайся. Вечером пойдем на премьеру. Потом встретимся с продюсерами, мне показать тебя нужно.
– Не могу... – Она подняла на него глаза. – Я плохо себя чувствую.
– Сможешь. – Налив в бокал немного виски, протянул ей. Она сделала маленький глоток, выпивка не может ей помочь. Ничто не может ей теперь помочь.  – Иди, одевайся.
Она медленно пошла в спальню, он внимательно наблюдал за ней. Степан был доволен ею. Ее телефонный разговор он прослушал с помощью микрофона, спрятанного в её комнате.
* * *
Катерина удивленно вертела перед собой конверт. Незнакомый почерк ничего не говорил о его отправителе. Шевельнулась мысль, что письмо из Иркутска, и она заволновалась.
Она вскрыла письмо. Во рту у неё возникла страшная сухость. Медлительно моргая, она смотрел на листок, а буквы письма впивались в неё, словно занозы, кололи её мозг, сердца. Все суши делалось во рту, все громче звенело в ушах. Почти бессознательно она села, упершись в бумагу остановившимся взглядом.
«Дорогая  Катерина!
Я пишу это письмо со странным чувством: мне хочется, чтобы ты его получила и прочитала. Пишу тебе вовсе не потому, что у меня появились какие-то странные  предчувствия.
Кажется, прошло уже очень много времени с того дня, когда мы в последний раз разговаривали по телефону. За эти последние месяцы я многое передумал и многое пересмотрел. Со мной произошло столько всего, что я, наверное, стал со всем иным. Знаю, мое письмо удивит тебя. Я столько наслышан о твоих успехах, что долго думал, писать тебе или не писать, и вот решил. Стыдно забывать старых друзей. Знай, я всегда верил в твой талант.
Дома я одинок. Мне некому рассказать о наших чувствах. Не может быть откровенности там, где нет сочувствия? Разве можно изливать душу перед людьми, которые не понимают тебя.
Я тебя ни в чем не виню. Что случилось, то случилось. Я поверил в сказку. В одной сказке у почтальона замерз рожок на морозе. А потом отогрелся в тепле и затрубил. Неужели ты заморозила все чувства и нашу любовь? У нас давным-давно зима и трещат морозы. У вас тоже недавно выпал снег, но тут же растаял. Сейчас, когда я пишу тебе, валит снег.
Катерина! Я шел ради тебя на многие жертвы, в том числе – и на то, чтобы ничем не напоминать тебе о себе. Быть может, мы когда-нибудь снова встретимся с тобой, хотя огромное расстояние, разделяющее нас, превращает встречу в мечту».
Катерина привалилась к спинке стула. Подумала, надо заставить себя взять лист бумаги и написать Сергею. Сказать ему что-нибудь ласковое, ободряющее... Скажем, так: «Сергей, дорогой! Наконец-то выдалась свободная минута, когда я могу поговорить с тобой».

ГЛАВА  XXII

Суббота. Вечером звонок в дверь. Звонок повторился, и девушка окончательно проснулась. Набросить на себя легкий халатик было секундным делом. С не охотой идёт к двери. Открывает. Там стоит мужчина лет тридцати пяти. Достает удостоверение, и сообщает, что из уголовного розыска. И мастерски прячет его в карман.
Первой ее мыслью было: «Что-то случилось со Степаном».
Хотел он того или нет, но его громкое и уверенное «Откройте! полиция!» заставило Катерину похолодеть.
– Совершено убийство Степана Селезнева. Где вы были в 22 часа?
– А какой день недели, – спросила она…
– Пятница.
– Дома…– В голову ей сразу пришла мысль, что на 22 часа нет алиби. Катерина сказала, что  спала.
Сердце в пятки уходило. Беззащитной себя чувствуешь. С такой ситуацией столкнулась впервые. Растерялась.
В голове – вулкан. Что случилось?
– Дверь ещё приоткройте, что бы я вас лучше видел.
Её лицо стало еще более напуганным. Начала, что-то говорить.
– Вы отказываетесь от сотрудничества с розыском, у вас будут проблемы, – не унимался незнакомец.
В горле у Катерины образовался ком, она ответила, что если есть какие то подозрения насчет меня, то по повестке приглашайте в свою полицию, так я не собираюсь ничего говорить.
– До свидания! – сказала она и закрыла дверь. Через два часа за ней приехали правоохранительные органы.
Когда же ее ввели в кабинет, и она увидела залитую кровью домашнюю куртку, Степана Селезнева и у Катерины помутилось в глазах и перехватило горло. Девушка потеряла сознание. Очнулась она уже в своей постели. Внизу раздавались громкие голоса мужчин и властные приказы человека, который что-то говорил.
Она схватила телефонный аппарат и лихорадочно стала нажимать кнопки. Катерина боялась, что в. спальню в любой момент могут войти, поэтому умоляла Бога, чтобы Сергей побыстрее проснулся и взял трубку...
Хирурги журналистам заявили, что первая пуля поразила Степана по прямой линии спереди, вторая – сзади по косой линии. Хирургам в то время уже было известно, что, по предположениям полиции, все выстрелы были произведены сзади.
Руководитель отделения хирургии грудной полости гражданин Зайцев сообщил, что его «несколько удивляют» утверждения полиции. По утверждению газеты «Ангарские огни» за 27 ноября, доктор Петров, сообщает, что одна пуля поразила Степана Селезнева, на уровне «узла его галстука». «Она вошла ему в грудь и не вышла», – добавил хирург. Он сообщил, что вторая рана импресарио была «касательной»; поразившей «правую сторону его головы».
* * * *
Вечером в доме Сергея Хилова зазвонил телефон, Елизаветы не было дома, а Сергей только что вернулся с работы. Когда он, подняв трубку, у него екнуло сердце, услышал неясное всхлипывание. Звонок был междугородний. Через несколько минут, знакомый голос услышал в трубке, и замерло сердце, когда он понял, что это Катерина.
– Это ты, Катерина?
Она плакала истерически и говорила, но что, он никак не мог разобрать.
– Ты где? Звонишь откуда? – Катерина... меня послушай... возьми себя в руки... Что произошло? Катерина! Слышишь ли ты меня?
– Да, – простонала она.
– Что произошло с тобой? Ты где находишься? – Он мечтал оказаться рядом с ней, защитить, помочь. Хорошо еще, что она позвонила ему. И если этот сукин сын тронул ее хоть пальцем, Сергей убьет его.
Рыдания немного утихли, дыхание стало спокойнее.
– Сергей... мне твоя помощь нужна... Я в тюрьме.
У него расширились глаза от удивления.
– За что?
Последовала долгая пауза.
– За убийство.
Стены комнаты поплыли у него перед глазами.
– Это правда?
– Клянусь!.. Я не убивала! Кто-то ночью убил Степана Селезнева. – Она не смогла объяснить ему. Сергей схватил шариковую ручку и принялся записывать то, что мог расслышать. Она в Москве. Этим утром тело Степана найдено в его загородном доме. За ней пришли и забрали в тюрьму, обвинили в убийстве.
Степан говорил, что ждет деловых партнеров, друзей, чтобы что-то обсудить. Кто они такие, я не знаю.
Сергей слушал и продолжал записывать все, о чем говорила Катерина.
– Он ждал кого-нибудь еще?
– Я не знаю.
– Вы поссорились из-за чего? – Он спрашивал как адвокат, делая быстрые пометки.
– Из-за контракта. Я разорвать его хотела. Он меня использовал, как машину. Забирал все деньги, и я ни с чем оставалась. Не разрешал мне выбирать фильмы, в которых я могла бы участвовать. – Она снова начала всхлипывать. Слишком поздно поняла, кто он такой. Катерина не могла от него избавиться. – Ненавидела я его, но никогда бы не убила его, Сергей, клянусь.
– Доказать это ты сможешь? Ты ходила куда-нибудь? Может быть, друзьям звонила?
– Нет, никто меня не видел и никому не звонила. После того, как он ударил меня на пляже, у меня заболела голова и я легла в постель.
Почему они арестовали ее, теперь он понял. У неё не было алиби.
– Сергей, ты... сможешь мне помочь?
Чтобы принять решение, ему не потребовалось много времени, он немедленно полетит в Москву.
– Завтра буду в Москве. Найду кого-нибудь для твоей защиты.
– Ты сделаешь это для меня, Сергей? Я так боюсь. Вдруг доказать не смогут, что меня там не было?
 Сергей не заметил, как в комнату вошла Елизавета. Посреди комнаты она остановилась и внимательно слушала его беседу с Катериной.
– Не беспокойся. Мы постараемся это доказать. Я не адвокат по уголовным делам. А тебе нужен именно такой адвокат и самый лучший. Учти это, Катерина... пожалуйста... – Он боялся, что не сможет защитить ее. От адвоката зависит ее жизнь.
– Если у тебя найдется время, я только прошу, чтобы ты что-нибудь сделал – Она даже не подумала об этом, что у него нет времени решать другие дела. Он  работает, и не сможет оставить свою работу просто так. Но Сергея волновало, что не было опыта работы по уголовным делам, как бы сильно её ни любил.
– Об этом мы поговорим, когда я буду на месте. Тебе что-нибудь нужно?
– Нет:
– Мы оттуда вытащим тебя. Держись! Заметил Елизавету, все это время наблюдавшую за ним. – Что ты мне позвонила, я рад.
– Ты мой адвокат. Это правильно?
– Просто отлично. Слышишь меня?
– Да...
– Ничего, никому не говори. Сначала ты должна рассказать все мне. Поняла?
– Да!
– Хорошо, – увидимся завтра. Мы вытащим тебя оттуда.
Она поблагодарила его.  Несколько секунд глядя на телефон, а потом повернулся к жене.
– Что все это значит?
Они смотрели друг другу несколько секунд. Он должен сказать ей правду. Она все узнает, как только история попадет в газеты.
– Мой хороший друг в Москве попал в беду. – Она нахмурилась. – Завтра я собираюсь туда лететь.
– Зачем? – Глаза Елизаветы были холодны как лед. Она закурила.
– Ему хочу помочь.
– Кто этот друг?
Поколебался всего секунду и ответил:
– Устинова Катерина.
Это имя ничего не говорило его жене.
–Ты произносил когда-нибудь раньше. – Она села на кушетку. Это твоя давняя любовь, Сергей?
– Это девочка, которую я знаю очень давно. Теперь она, выросла, и у нее большие неприятности.
– Что же собираешься сделать, чтобы помочь ей?
– Буду защищать ее сам, если смогу, или адвоката хорошего найду.
– В чем ее обвиняют?
Посмотрел на жену:
– В убийстве.
Он не собирался бросать ее в беде. Ему выпал шанс помочь ей по-настоящему. На карту поставлена ее жизнь, он обязан помочь, может ему самому придется вести процесс.
 – Если ты уедешь в Москву, я разведусь с тобой.
Он только мечтал об этом год назад, а сейчас она решила пригрозить ему. Сергей все равно, полетит в любом случае.
– Очень жаль мне это слышать.
– Правда? Тебе этого очень хотелось бы. А как насчет Катерины Устиновой? Как она себя будет чувствовать в этом случае?
– Она сейчас чувствует страх, Елизавета. Сколько мне придется отсутствовать, я не знаю.
– Вполне серьезно я сказала тебе. Не желаю, чтобы публично ты позорил меня, строя из себя идиота, где-то в Москве.
– Когда я вернусь, мы сможем поговорить об этом. Обещанный развод с ее стороны был попыткой припугнуть его.
– Прежде чем ехать, тебе следует все хорошенько обдумать. Ты начинаешь делать успехи в работе, а развод разрушит всё достигнутое тобой за эти годы.
– Это на шантаж похоже.
– Об этом стоит подумать, не так ли?
– У меня другого выбора нет. Она нуждается в моей помощи.
Он не бросит ее на произвол судьбы. Пусть жена пугает его, чем хочет. – Елизавета, пойми... я очень нужен ей.
– Ты влюблен в нее?
– Был влюблен.
В первый раз он не лгал Елизавете. Их брак с самого начала не заладился.
– А сейчас?
– Не знаю. Я очень давно не видел ее. Совсем не поэтому я еду туда. У нее нет никого, к кому бы она могла обратиться.
– Как трогательно. – Елизавета поднялась и направилась в спальню. – Прежде чем уехать, подумай над тем, что я сказала. Думаю, ты найдёшь для нее другого адвоката с помощью телефонного звонка.
Сергей позвонил в кассу аэропорта и заказал билет. Сейчас для него главная цель – спасти Катерину. На карту поставлена ее жизнь. В этой истории положительный момент – Степан Селезнев мертв. Но Сергей прекрасно понимал, что Катерину могут приговорить на долгие годы или к пожизненному заключению.
Он пришел в свою комнату и собрал вещи. Потом позвонил начальнику и сказал, что необходимо полететь в Москву по личному делу. Начальник его прекрасно понял. Сергей сказал, что позвонит ему сразу же, как только выяснит, состояние дел. Зашел в спальню и увидел, что жена спокойно читает газету. На первой странице помещена статья об убийстве Степана Селезнева, и большая фотография Катерины. Она выглядела красивой, как в жизни. Была просто очаровательна в декольтированном платье, в огромной шляпе, по плечам струящимися белокурыми волосами. Елизавета, оторвавшись от фотографии, посмотрела на Сергея. Её лицо выражало недоумения. Эти глаза она видела когда-то давно и теперь, вспомнила где, глядя на мужа.
– Это та девица из ресторана «Тайга»?
Елизавета ее вспомнила. Увидев Катерину хоть однажды, невозможно было забыть ее. Сергей кивнул. Она узнала правду.
С самого начала обманул ее насчет Катерины, но тогда он пытался внушить себе, что влюблен в Елизавету Бокину. Глядел жене в глаза, чувствуя сожаление, печаль, и свою вину. Оба прекрасно знали, что их брак был всего лишь глупой ошибкой.
– Забавно, – промурлыкала Елизавета, – я все время подозревала, что это она. Я помню, какое у тебя было лицо в тот вечер. Ты выглядел,  так как будто в тебя ударила молния.
– Ты едешь? – Она посмотрела ему в глаза.
– Еду.

ГЛАВА  XXIII

– Ну а какой мотив у Устиновой был убить Степана Селезнева? – спросил Сергей у следователя Богданова.
– Поговорим об этом чуть позже.
– Я бы хотел переговорить с ней перед допросом.
– Запретить вам это я не могу, но, прошу, недолго, – ответил следователь Богданов.
Вскоре в кабинет ввели Устинову в наручниках. Её сопровождали два оперативника МУРа. Катерина была какой-то поникшей и усталой.
Сергей совершенно опешил, когда ввели Катерину. Одета она в синий тюремный халат, а руки скованны наручниками. Расширенными от страха глазами Устинова смотрела на него. Сердце Хилова разрывалось от боли. Оперативник снял с нее наручники и ушел из комнаты, оставляя их вдвоем. Сергей считался адвокатом и не смел даже поцеловать ее. Он мог смотреть на Катерину Устинову, чувствовать, как любит эту женщину и понял, что и она не переставала его любить.
Знал, что комната прослушивается, поэтому, тихо произносил слова приветствия, слегка дотронулся до руки девушки. У нее показались слезы.
– Как себя чувствуешь? – поинтересовался Сергей.
– Нормально. Я всю ночь не спала.
– А где ночевала? – поинтересовался Сергей.
– Я ночевал в одиночной камере на Петровке.
В кабинете следователя они остались одни. Сергей Хилов показал на потолок пальцем, намекая, что их могут прослушивать, и приблизился к Катерине.
– Не били тебя? Что-либо не кололи? – спросил её Сергей.
– Нет. Предлагали вину признать.
– Предлагал это кто? – поинтересовался Сергей.
– Опера. Если я признаюсь, говорили они, а суд зачтет мое признание, и назначит значительно меньше меру наказания
– Ты им что ответила?
– Отказалась. Не убивала я его.
– А как обстояло дело? Может, ты оборонялась? – подсказать пытался адвокат.
– Я не убивала его.
– Но кто тогда? Может, в доме кто-то еще был? – спросил Сергей.
Дверь открылась, вошли в кабинет следователь и оперативники.
– Закончили? – спросил Богданов.
– Да. Мой клиент, сегодня давать показания отказывается. Она обещала их дать позже.
– Хорошо. Переведут тебя завтра в общую камеру. Там и подумай.
– Почему вы давите на клиента? Она просто давать показания пока не готова, – утвердительно сказал Хилов, когда Устинову увели из кабинета.
– Она расколется все равно.
– Сейчас поедет на следственные действия – Сказал следователь, уводя Катерину. - Я желаю тоже с вами поехать.
– Будем делать обыск в квартире Устиновой. Взять я вас не обязан.
– Прошу ознакомить меня с делом, – попросил Хилов.
Богданов нехотя протянул Сергею листок. Хилов взял листок, посмотрел его и запомнил адрес квартиры Устиновой.
– Утром был на допросе подсудимой. У Сергея создалось впечатление, что она не имеет отношения к убийству. У неё, главное, не было мотива.
– Нет  мотива, свидетелей нет, нет её признания. Если предположить, что Устинова не убивала, а может,  видела, кто убил Селезнева, но почему она об этом не говорит?
На следующий день Сергей Хилов собрался навестить Устинову, которую, как узнал, перевели в Бутырку. Утром, приехав к следственному изолятору, и увидел знакомую для него картину. Перед бюро пропусков была большущая очередь на посещение арестованных. В основном это были адвокаты. Постояв в замешательстве, он понял, что в этой очереди можно потерять три-четыре часа. И решил приехать перед закрытием, в конце рабочего дня. Конечно, это рискованное было решение, так как он мог просто не попасть в СИЗО, но, к вечеру очередь может закончиться.
Сергею позвонил незнакомый человек.
– Находитесь вы сейчас у известного изолятора, метров триста от него есть небольшое кафе, через пять минут давайте там встретимся, – сказал ему незнакомый голос.
– А узнаю как я вас? – с удивлением спросил Хилов.
– Я к вам сам подойду и представлюсь, – сообщил незнакомец.
Сергей сидел за столиком и ожидал таинственного незнакомца. Не имело смысла осматривать зал и всех присутствующих. Он понял, что его ведут, раз они знают, где он находится, а может его сообщники сейчас наблюдают за ним.
Вскоре к его столику подсел с седыми волосами плотный мужчина, одетый в темный костюм. Разговор начал он.
– Простите, что я вас побеспокоил. Не представился по телефону. Просто обстоятельства вынуждают меня это делать.
– Да, – это Хилова удивило сильно. – Кто вы?
– Меня зовут Петр Сергеевич, я из службы безопасности банка, где главным акционером был погибший Степан Селезнев. Наше руководство поручило провести расследование гибели нашего акционера. Я хотел бы побеседовать с вами на эту тему.
– Не ко мне это. Нужно вам связаться со следователем. Вы что хотите узнать?
– Какие показания дала эта женщина, которую вы защищаете?
– Я не могу этого сделать – дал подписку о неразглашении следственных действий. Она пока вообще ещё не давала показаний. К сожалению, помочь вам не могу.
Незнакомец направился к выходу. «Странная встреча», – подумал про себя Хилов.
Его расчет не подвел. Очередь к вечеру опустела. Он подошел к окошку бюро пропусков без лишней потери времени.
Протянув заполненный ранее листок вызова, и другие документы, он стал ждать, когда дежурная вернет ему обратно листок вызова – это будет пропуск в СИЗО.
Дежурная написала на листке номер камеры, где содержится Устинова. В какой камере она сидит.
– В общей камере, – ответила дежурная.
Хилов поднялся на второй этаж и, пройдя по длинному коридору, очутился в просторном холле, по обеим сторонам которого находились следственные кабинеты для встреч с арестованными.
Он протянул листок вызова заключенного и пошел ожидать в свободный кабинет своего клиента.  Через двадцать минут Устинова была доставлена к адвокату.
Она кивнула и села. Сергей несколько минут подождал, прежде чем начал задавать вопросы. Попросил её рассказать подробнее все, в день убийства Селезнева
Устинова вздохнула и начала свой рассказ:
– Со Степаном Селезневым я познакомилась в киностудии. Он был мой импресарио. Сразу оформили деловые отношения. Он стал моим импресарио и опекал меня, снял квартиру, а потом мы жили вместе, сами понимаете. В тот злополучный вечер я хотела с ним поговорить, чтобы прекратить наши отношения.
Селезнев как рабыню, держал меня, правда, была позолоченной клетка, но она охранялась очень тщательно. Я делала только то, что позволял мне Селезнев. Работа в картине, появление в обществе, вечеринки, поездки за город. Остальное время я находилась дома под тщательным наблюдением. Мы постоянно ссорились. Но никогда ничем не угрожала.
– Ваши ссоры кто-нибудь слышал?
– Шофер, – кивнула она, – служанка.
– А из его друзей?
– Да, некоторые его знакомые или деловые люди. Они приезжали, но он не посвящал меня в свои дела.
Сергей, уставившись в стол спросил:
– Мне, почему не позвонила?
– Он грозился убить тебя, если увидит меня с тобой. Я испугалась за тебя. – С грустью посмотрела на Сергея, вспомнив боль, которую испытала тогда.
Сердце его радостно екнуло. Значит, она любила меня и отказалась ради того, чтобы я был в безопасности. Катерина рассказывала, что Степан обещал и ее убить, а в последнее время сорились из-за контракта. – Все деньги он забирал себе. Давал только на одежду.
Адвокат слушал, записывая то, что считал важным. Расспрашивал ее о разных людях и событиях, о времени и месте, где они происходили.
– Я не понимала всех его действий и считала, что многим ему обязана. Посмотрела Сергею прямо в глаза. У него от этого честного, прямого взгляда защемило сердце. Сейчас понимаю, он считал меня своей собственностью. Я была для него вещью. – С горечью посмотрела на Сергея. – Селезнев отнял у меня все, даже тебя.
– Иногда мы ссорились на людях. – Она была совершенно откровенна. – Степан чуть не убил меня, когда я сообщила, что собираюсь разорвать с ним контракт и ищу нового импресарио. Когда я подписывала контракт с Селезневым, была очень наивна, верила его словам и не прочла, что написано в контракте. Селезнев отстранил меня от всех. Я только работала, мои картины становились все значительнее и популярнее.
– Когда он погиб, ты ссорилась с ним в тот день?
– Только один раз, на пляже. Я ударила его. Сильно. Мне показалось, что у него из уха шла кровь. Потом пошла к дому. Меня это нисколько не волновало. Я ненавидела его. Думаю, он действительно мог бы меня убить.
– Как ты ударила его, кто-нибудь видел, что у него идет кровь?
– Я думаю, сосед. Прогуливал свою собаку на пляже. Он сообщил полиции, что видел, как я замахнулась на Степана.
– А потом?
– Я зашла в дом.
– Он заботился, чтобы я не прерывала работу. Потом Степан пошел к своим знакомым.
– Ты не знаешь кто они? – Она покачала головой.
Сергей тщательно восстанавливал ход событий. Сам он никогда не сталкивался с уголовными делами. Ей нужен хороший адвокат.
Катерина вздохнула и высморкалась в носовой платок, протянутый ей Сергеем. Она с благодарностью посмотрела на него, закрыла глаза, пытаясь вспомнить.
– Не знаю... Он мне этого не говорил.
– Как ты уходила, кто-нибудь видел?.. Может быть, соседи?
–Там не было никого.
– В котором часу ты ушла?
– Около восьми. А в тот день у меня был выходной. На следующий день в семь часов утра водитель, отвез меня на киностудию. После съёмки вечером домой пришла  полиция... и они заявили... что Степан мертв.
–Нашли оружие?
Она кивнула:
Сергей взял ее руки.
– Ты видела когда-нибудь пистолет?
Она кивнула:
– Да. Я его видела пару раз у него в столе, а вчера утром мне его показали полицейские.
– Кто еще мог знать, где лежит пистолет?
– Не знаю...
– Предполагаю, что имеется видеозапись этого убийства, – полушепотом сказала Устинова.
– Видеозапись? Ты говоришь правду?
– Селезнев тайно установил камеру для записи  развлечений своих гостей, которых он приглашал иногда. Чтобы компромат иметь на них, не доверял он никому, даже своей охране. Аппаратуру и видеокамеру монтировали другие техники, а охрана о видеокамере не знала.
Разыскать настоящего убийцу вряд ли возможно. Они подставили Катерину под удар.
Он услышал, как Катерина прошептала:
– Какие последствия? Сергею на ее вопрос не хотелось отвечать. Если не докажут ее невиновность, ей может грозить пожизненное заключение. Он не хотел об этом думать. Знал одно – этого допустить нельзя.
– Мне обманывать тебя не хочется, Катерина. Процесс будет очень тяжелый. У тебя отсутствуют алиби. Ты уверена, что тебя никто не видел, когда ты возвращалась домой?
– Не уверена.
– Хорошо, подумай. Нужен очень хороший  адвокат.
– Что собираешься делать? – Испуганными глазами она посмотрела на него. Настало время возвратиться в камеру.
То, что Катерина Устинова оказалась в тюрьме, стало сенсацией. Сергей попросил ее, чтобы она не падала духом. Пошел гостиницу. Позвонил друзьям юристам, и они назвали имена лучших адвокатов в Москве. Но большинство из этих адвокатов отказались, другие заявили, что случай слишком щекотлив. Сергей в ярости повесил трубку. Встал и бессмысленными глазами окинул комнату. Он принял решение, что не может доверить ни одному из них защищать Катерину. Будет защищать ее сам, он молился о том, чтобы у него хватило знания и опыта для ее защиты. Решается ее жизнь и их будущее.
Вечером он позвонил Елизавете и своему руководству и сказал, что остается на неопределенное время. Его начальник был не в восторге, а жена взбесилась. Сергей хорошо помнил угрозы, которые она обещала ему перед его отъездом. Жизнь Катерины в опасности, а защитить её мог он.
– Как долго все это продлится, Сергей? – спросила Елизавета.
– Не знаю я.
– Ты не собираешься возвращаться домой к Рождеству?
– Я не уверен, что примут меня с распростертыми объятиями.
– Правильно думаешь. Но, что я теперь скажу своим родителям?
– Ничего не надо им говорить. Они из газет сами все узнают.
– Похвально. А твоя работа? Ты о ней подумал?
– Я сказал, что вынужден отсутствовать неопределенное время.
– Ты относишься слишком легкомысленно.
– Это не так. Сейчас я стараюсь найти выход из сложной ситуации. Жизнь женщины в опасности, Елизавета. Отворачиваться от нее я не собираюсь.
– Я даже знаю почему. – Она заколебалась. – А то она еще убьет тебя.
– Спокойной ночи, Елизавета. Через несколько дней я позвоню.
– Не стоит. Я буду занята.
– Передай родным мои наилучшие пожелания.
– Пошел к дьяволу.
– Спасибо.
К Сергею в гостиницу пришел однокурсник – адвокат Александр. Сергей вкратце рассказал суть дела Катерины Устиновой
– Я верю в её версию. Надо спасать женщину. Надо ехать на дачу к Степану Селезневу  и записывающее устройство искать. Предложил Александр.
– Это опасно! А вдруг там засада? – предположил Сергей.
– Допустим, если меня задержат, они не могут мне ничего предъявить? Ограбление? – спросил Александр.
– Устинову Катерину надо спасать. В следственные органы обращаться бесполезно. Они не поверят в её версию, – размышлял вслух Сергей.
– Сегодня вечером надо ехать и искать видеокамеру. Я сделаю это, а ты меня на всякий случай подстрахуешь, предложил Александр.
– Хорошо! – ответил Хилов.
Поздно вечером они подъехали к поселку, где еще недавно развлекался Степан Селезнев. Александр надел специальную одежду черную с множеством карманов, в которых находилось специальное оборудование: бинокль ночного видения и различные отмычки. Он был похож на ниндзя из иностранных кинофильмов.
Александр долго всматривался в очертания домов. Вычислил дом Степана Селезнева. Молча вылез из  машины и направился в сторону дома.
Сергей ждал его в машине.
Медленно тянулось время. Хилов начал волноваться. Иногда он поглядывал на часы. Минут сорок уже прошло, а Александр не возвращался.
Сработала сигнализация, похожая на автомобильную сигнализацию. Со стороны предполагаемой дачи Селезнева несколько мощных прожекторов зажглись. Он понял: или в доме сработала сигнализация, иди Александра задержали. Сергей осторожно на машине подъехал ближе к проходной, чтобы видеть лучше, что будет происходить.
Хилов знал, что Александр отработал вариант возможного своего задержания.
Теперь Сергею необходимо самому понять или увидеть дальнейший ход событий.
К проходной подъехало несколько полицейских «уазиков». Сергею стало понятно, что Александра задержали. Но оставался за происходящим наблюдать. Если его задержат, Сергей должен проследить, куда его повезут. Если его доставят в местное отделение полиции, то Сергей должен на следующий день подключиться в качестве адвоката.
Но его ждал большой сюрприз: через некоторое время открылись ворота проходной и дачу Селезнева стали покидать полицейские машины. Сергею стало понятно, что его сбылись худшие предположения – раз этот микроавтобус при Хилове не въезжал на территорию поселка – значит, Александра уже ждали. Это была обыкновенная засада, в которую они так глупо попали. Через некоторое время он вернулся в гостиницу.
Сергей не спал всю ночь, обдумывая варианты дальнейших событий. Заснул под утро.
Три дня прошло. Сергей не мог дозвониться до следователя. Сильно переживал и за Александра.
Он пребывал в неприятных чувствах. Всякие тревожные мысли лезли в голову. Ему начала казаться, что сейчас он войдет в здание прокуратуры адвокатом, а могут вывести его арестованным. А если нет грехов перед законом, но повестка к следователю есть у тебя, то в твоей невиновности вызывает сомнения. «Но что ему предъявить могут? За что его могут арестовать? – думал Сергей, сидя в коридоре и ожидая, когда вызовут его в кабинет следователя».
Они вместе с провожатым вошли в лифт и поднялись на девятый этаж. Вот и кабинет Богданова.
В кабинете следователя Богданова было ещё двое оперативников. Рядом с ними стояли еще два человека, у одного была видеокамера. Все ясно – сейчас будут снимать его задержание.
Первым Сергею обратился Богданов:
– Вас пригласили принять участие в следственных действиях. Ждем остальных участников и понятых.
– Если вас интересует судьба вашего коллеги, то он здесь. Вы сейчас с ним увидитесь, – сказал Богданов и кивнул оперативнику. Тот вышел из комнаты. В комнату вошли Александр и оперативник.
– Немного в загадках вас подержали, Александр все объяснит.
К Хилову подошел Александр, улыбаясь.
– Привет! Все нормально.

И вот вскоре он прибыл СИЗО, где содержатся его любимая женщина.
Оформление пропуска и проход в здание ИВС минут тридцать заняли.
Сергея повели в следственный кабинет, специально отведенный для таких встреч. Кабинет со встроенной нехитрой обстановкой около шестнадцати квадратных метров – двумя стульями и столом, железными скобами привинченным к полу. Он сел на стул и стал ожидать, когда к нему приведут клиентку.
В голове у Сергея путались мысли, он пытался представить себе причины и способ организации убийства Степана Селезнева. Открылась дверь кабинета, в помещение заглянула женщина, одетая в камуфляжную зеленую форму. Конвоир женского изолятора строго посмотрела на Сергея и сказала:
– Гражданин адвокат, вам напомнить хочу, что передавать или что-либо получать от подследственной без разрешения администрации учреждения запрещено.
Адвокат молча кивнул головой, что знаком с правилами посещения следственного изолятора.
Через минуту в кабинет вошла Катерина. Сергей внимательно посмотрел на нее.
Катерина выглядела так же привлекательно, одетая в тонкий свитер и в джинсы, с распущенными волосами, вошла в кабинет молча, с опущенной головой. Увидев Сергея, она чуть не бросилась к нему, но остановилась в последний момент, словно определяя, как дальше ей поступить. Она остановилась и присела на стул. Слегка улыбнувшись Сергею, и снова опустила голову.
Сергей нарушил затянувшуюся паузу:
– Ты как?
– Я не спала всю ночь, – ответила она.
–.Меня спаси. Мне светит двадцать лет. Не выдержу я этого. Умоляю тебя, спаси меня, – сказала она и крепко сжала руку Сергея. Заплакала. Ему стало не по себе.
– Я постараюсь. Успокойся и расскажи, что  написала или говорила следователю. Подожди, Катерина. Соберись и расскажи все по порядку. Это важно для твоей защиты?
– Хорошо. Все расскажу. Торопиться мне некуда.
Сергей долго сидел с Катериной, проверяя ее показания, вновь и вновь переспрашивая, но она отвечала все время одинаково. Побывал на нескольких допросах. Ситуация складывалась довольно безрадостная. Усугублялось это тем, что она не могла доказать, где была в ночь убийства.

ГЛАВА  XXIV

Начало суда назначили на девятое число, и отсрочка была минимальной. Задержек никаких не предвидится, полагал Сергей. Он желал, чтобы процесс, как можно скорее начался и закончился. Решили выбрать позицию самозащиты. Единственная возможность спасти Катерину, была только в этом.
Сергей позвонил Елизавете, но разговаривать с ним она отказалась. Мать Светлана Бокина сообщила натянуто, что в газетах писали об этом. Утром Сергей позвонил родителям.
– Что ты там такое творишь? – грубо спросил отец. – У тебя нет опыта в уголовных делах. Ты можешь проиграть процесс этой девушки.
 – Этого я боюсь больше всего. Я никого не могу найти, кто взялся бы за этот процесс, у меня нет времени.
– Это не отговорки, чтобы самому играть в такие игры.
– Отец, я не играю. Делаю все возможное.
– Жене твоей это не понравится.
– Ей уже не нравится.
– Я не понимаю ничего. – Отец в недоумении качал головой. – Не эту ли девушку упоминал сын, когда вернулся из Афганистана? Сердце подсказывало, что это именно она. Если это так, их наверняка ждут осложнения в отношениях с Бокиными. Он задумался, понимает ли Сергей, во что втянулся. По телефону, отец давал ему советы, как вести на процессе. Сын согласился, что версия самозащиты довольно слабая, но единственная их надежда на успех в данном процессе.
За час до назначенного судебного заседания Сергей прибыл к зданию Басманного суда.
У здания суда было много машин и микроавтобусов у входа толпились журналисты ведущих телеканалов.
– Вы будете защищать подозреваемую по убийству Степана Селезнева? – посыпались вопросы.
– После судебного заседания все вопросы и ответы, – коротко ответил адвокат. Вскоре он прошел в зал.
Всем присяжным окольными путями было известно, как Селезнев жестоко использовал Катерину. Ей не надо было притворяться испуганной: она просто тряслась от страха, когда садилась за стол рядом с адвокатом.
Десять часов. Все готово для начала суда
Зал суда был до отказу забит людьми.
– Встать! суд идет!
Все встали.
Из боковых дверей гуськом прошествовали члены суда, важно, тяжеловесно и торжественно.
Шествие возглавлял маленький, чистенький, сухонький и холеный человечек с жидкой бородкой, в очках. Он занял самое высокое сиденье за столом. Уселся, держа очки в руке. Этот небольшой рыжеватый человечек и был судья. Он пронзительным голосом изрек:
– Объявляю заседание суда открытым.
Напротив секретаря занял свое место прокурор.
Судебное заседание началось по традиционной схеме. Судья проверил анкетные данные подозреваемой девушки в убийстве Степана Селезнева. После предоставил слово прокурору.
Прокурор, с погонами полковника одетый в синий мундир, зачитал ходатайство прокуратуры о применении к Устиновой меры пресечения – заключения под стражу, объясняя мотивацию, что Катерина подозревается в совершении тяжкого преступления. Обвинение прокурора прозвучало, грубо и жестоко. Он нарисовал отрицательный портрет девушки, которая приехала в Москву, чтобы любыми способами сделать себе карьеру. Сообщил, кто на самом деле был Степан Селезнев. Эту информацию попытался использовать против нее. Прокурору это удалось блестяще. Сообщил, что она очень хорошо устроилась, живя у своей будущей жертвы. Стала восходящей звездой, благодаря человеку, которого так хладнокровно убила. Назвал все картины, в которых она снималась. Это звучало так, как будто в этом не было заслуги Катерины. В ресторане в Братске, она проработала несколько лет. В Москве нашла человека, который помог ей сделать карьеру. А когда, желая порвать со Степаном Селезневым  контракт, он на это не соглашался, она хладнокровно убила его.
Закончил выступление, прокурор сел на стул.
Сергей догадался, что прокурор был из Генеральной прокуратуры.
Судья кивнула головой, как будто подчеркивая, что с мнением прокурора он согласен. Адвокату стало ясно, что судья постарается удовлетворить ходатайство прокуратуры и оставит Катерину Устинову под арестом.
Тем не менее, Сергею, нужно тоже привести свои доводы суду, как защитнику, сделать попытку оставить Устинову хотя бы под подписку о невыезде.
Он обратил внимание суда на то, что, никаких других материалов у следствия против Катерины нет. Ранее она к уголовной ответственности не привлекалась. Намерений скрыться от правосудия она не имеет. Кроме того, Сергей добавил, что пребывание впервые его подзащитной в следственном изоляторе может отрицательно сказаться на её моральном и физическом состоянии.
Затем судья предоставила слово Катерине Устиновой. Она встал со скамейки и, не говоря ни слова, молча стоял минуты две. Судья обратилась к ней снова, но Устинова продолжал стоять и молчать. Тогда судья спросила её еще раз:
– Вы согласны с мнением своего защитника?
– Согласна, – еле слышно ответила Катерина.
Суд  удалился на совещание.
Сергей готовился очень хорошо. Не пожалел средств и пригласил в суд многих людей, оплатил им дорогу в оба конца и проживание в гостинице. Эти люди могли бы помочь оправдать Катерину. Здесь была Полина Кракова, которая говорила о добрых и честных делах девушки, о ее тяжелой работе и скромном поведении. Георгий–директор ресторана «Тайга» представил Катерину, как ангела, сошедшего с небес. Во время их показаний Катерина молча плакала, глядя на них с благодарностью. Следователь, разыскал официантов, костюмеров, горничных, которые видели, как грубо и жестоко Степан обращался с Катериной. Он представил доказательства, и показал контракт, не понимая в нем ничего, она подписала. Степан, пытаясь изнасиловать ее, начал бить и запугивать. В целях самозащиты она вынуждена была застрелить его.
Сергей не пытался доказать, что она не убивала, понимал, что в этом случае он проиграет процесс. Представил суду садиста, который пытался унизить и уничтожить подсудимую, у которой не было ни друзей, ни родителей, кто мог бы защитить ее. То, что рассказывал суду, вызывало отвращение и ненависть к знаменитому импресарио.
Процесс этот до глубины души тронул всех. Если он проиграл бы этот процесс, то ее жизнь можно считать законченной.
Судья и присяжные вернулись в зал.
– Подсудимая, встаньте, – произнес судья бесстрастно.
Катерина встала. В зале суда наступила полная тишина. Люди затаили дыхание, сердце Сергея забилось быстрее. Некоторые присяжные наблюдали за ней, другие наклонили головы и, казалось, испытывали чувство стыда.
Подсудимая ничего не говорила, только смотрела на Сергея. Судья обратился к старосте присяжных, попросил его зачитать их решения приговора. Катерина, закрыв глаза, замерла в ожидании. Ее обвиняли в убийстве. Не было сомнений в том, виновата она или нет. Староста присяжных зачитал все доводы за и против и был вынесен вердикт:
 – Не виновна, ваша честь.
Но теперь на всю жизнь на ней останется клеймо убийцы. От этой мысли она страдала. Убеждала Сергея две недели, что не делала этого, что в момент убийства ее вообще не было на месте преступления. Сергей знал, что она не убивала, но доказать это они не могут.
Адвокат посмотрел на Катерину, с едва заметной улыбкой, и она, как судья ударил молотком, почти упала на руки Сергея. У присяжных не было сомнений, что она действовала в целях самозащиты. Теперь Катерина Устинова свободна. Всю жизнь ей придется сознавать себя убийцей. Подсудимая плакала, а зал заходил ходуном. Суд удалился, Сергей поторопился увести ее на улицу, где их ожидала машина с водителем. Расталкивая толпу, пришлось пробираться к машине. Это был небывалый случай – убийца избежал наказания. На Катерине теперь висело преступление, но она была свободна. А спас ее Сергей.
Пока они ехали в машине, Катерина плакала. Свои вещи она оставила в тюрьме. Она не хотела туда возвращаться. Так же как не хотела оставаться в Москве или забирать вещи, купленные на деньги Степана. Она хотела одного – поскорее уехать отсюда. Сергей забежал в гостиницу за вещами, и два часа спустя они уже летели в Братск.
– Я не могу в это поверить, – прошептала она, – свободна я.

ГЛАВА  XXV

Весь этот ужасный кошмар закончился благодаря Сергею, который спас ей жизнь. Он, усмехнувшись, обнял её с такой силой, что у нее перехватило дыхание.
– Катерина, мы сделали это.
Она плакала и смеялась одновременно. С улыбкой посмотрела на него, а потом доверчиво прижалась к своему спасителю, мечтая не расставаться с ним никогда.
За время, проведённое в СИЗО не отразилось на её здоровье. Больно было видеть, как эта женщина, не совершившая убийство, не попадись она в руки правосудия, без сомнения, шествовал бы с высоко поднятой головой по жизненному пути и неомраченным душевным спокойствием, – не была так окончательно сломлена обвинительным приговором. Юристы, люди, по её мнению, в этих делах ровно ничего не смыслящие, воспитанные в иных понятиях и ином мировоззрении, признали её виновным в убийстве.  И этот приговор не подорвал её веру в себя.
– Это сделал ты! Я от страха не соображала ничего.
– Я тоже страшно боялся, – прошептал Сергей.
– Никогда я так не боялся. – Даже думать не хотел, чтобы тебя признали виновной. Все обошлось и осталось позади. Вот они прилетели в Братск.
Её жизнь была в опасности, несколько часов назад, а теперь они должны решить, как жить дальше. Она посмотрела на яркое зимнее солнце.
 – Мне хочется посидеть минутку и подышать здесь.
После процесса он сообщил отцу, что процесс выиграл. Старик поздравил сына. Отец спросил Сергея, когда возвращаться он думает. Сын сказал, что еще не знает. Им с Катериной надо немного отдышаться и насладиться свободой. Сергей спросил Катерину, не скучает ли она по Москве.
– По Москве? – Она подумала и покачала головой. – Пока нет... Скучаю по работе. Я любила свою работу.– Ей за все это так дорого пришлось заплатить. Чуть не рассталась с жизнью. И все это из-за Степана.
– Почему нет? Когда-нибудь, ты сможешь это сделать.
– Не могу. Ни один из этих моралистов не станет связываться с убийцей. – Она невесело рассмеялась.
– Я жизнью тебе обязана. Ты об этом знаешь. 
Он дотронулся до ее щеки, потом поцеловал ее.
– Я люблю тебя...
Сергей обнял и притянул её к себе.
Они прибыли в Братск около десяти часов вечера и направились сразу в ресторан «Тайга» к Георгию. Чем закончился процесс, работники ресторана уже знали. Георгий и Полина прилетели в Братск немного пораньше, чем Сергей с Катериной, их обнимали. Георгий угостил Сергея с Катериной шампанским. Они несколько часов проговорили. Катерина, уснула, и спала до утра. Сергей утром, принёс кофе и печенье в постель.
– Доброе утро. Как ты себя чувствуешь?
Сергей позвонил в свой офис. Шеф сообщил, что он уволен. Выслушав шефа, Сергей почувствовал облегчение. Он ничего еще не рассказал Катерине, он знал, что она расстроится.
Влюблённые разговаривали о процессе, лежа в постели.
– Очень нелегко стать знаменитой, – улыбнулась Катерина, когда они запивали печенье необыкновенно вкусным кофе.
И тут Сергею пришла в голову мысль. Предложил ей поехать в Куватку и навестить Алексея с Клавой и Виолетту. У Катерины не было желания ехать в Куватку, слишком больно встречаться со знакомыми местами.
– Мне не хочется еще раз увидеть места моего детства. – Она понимала, что не выдержит этого. Была уверена, что Виктория уехала. С этими местами связано много грустных воспоминаний. Может вместе с  Сергеем все будет по-другому?
– Она посмотрела на него. – Тебе не надо ехать домой? – Он не звонил Елизавете с тех пор, как приехали в Братск. Сергею разговаривать с Елизаветой не о чем. Супруги почти неделями не разговаривали, и сейчас, когда процесс закончился, понимал, что ему придется столкнуться с этой проблемой. Но покинуть Катерину он пока не может.
– Я никуда не тороплюсь. – Он не сказал Катерине, что потерял работу, считая, это небольшая цена за спасение её. Из одежды Катерина кое-что купила себе. Все, осталось в Москве, что она заработала там. Степан ни копейки не давал ей, и все свои вещи она оставила там, где последнее время жила со Степаном. Нисколько об этом не жалела, даже продавать бы их не стала. Ей придется искать работу, не может же Сергей содержать ее вечно. Но теперь ее мечта о Москве превратилась в реальность, она смогла насладиться ею. Теперь она не одна, а с Сергеем. Он пробудет с ней недолго, ему необходимо вернуться в Иркутск. Катерина наслаждалась каждым мгновением, проведенным с ним. Они не могли разговаривать во время процесса. Под бдительным оком репортеров, охранников он не посмел, дотронуться до нее. Когда все позади, они дни и ночи наслаждались общением друг с другом.
Они с Сергеем говорили о его работе и жизни в Иркутске. Она рассказывала ему о людях, которых ей довелось встречать в Москве.
– Ты звездой была до того, как попала в Москву. – Вспомнил, как она пела в ресторане у Георгия. – Когда все утихнет, ты вернешься туда.
– Не думаю, – сказала она, – тот мир слишком жесток.
Но если не работать в Москве, в кино, тогда где работать? Она умела петь и играть в кино. Не могла принять от Георгия предложение вновь работать в ресторане.
– Люди не будут помнить этот процесс вечно. Он забудется, как вчерашние новости.
– Я хочу домой.
Она и не знала, останется ли в Братске. Сейчас ее планы во многом зависели от Сергея.
– Давай на несколько дней съездим в Куватку. Мы не задержимся там, только проведаем Клаву с Алексеем и Виолетту. Хорошо завтра же поедем в Куватку.
Она согласно кивнула:
–У тебя есть кое-какие дела в Иркутске, ведь так? Они уже, проблемные после того, как тебя я вытащила на месяц. Тебе придется дорого за это заплатить. – Она подумала о Елизавете, не понимая, какие же у них с Сергеем отношения. Не могла уяснить, что они друг для друга значат. Он все еще женат. Теперь, когда Степана не стало, Катерина стала свободной, чего нельзя сказать о Сергее.
Позвонил жене и оставил сообщение, что находится в Братске. Не был готов с ней к разговору. Не хотел, чтобы жена волновалась, если позвонит ему в гостиницу в Москву и жене сообщат, что Сергей Хилов выписан из гостиницы в тот же день, когда был вынесен приговор. Отношения его с Катериной не должны ее касаться. Сергей вспомнил угрозу жены, когда собирался уезжать в Москву, и подумал: неужели она действительно разведется с ним?
Сообщил Катерине, что потерял работу, она в ужасе уставилась на него:
– Не может быть!
– Это правда!
– Мы теперь оба безработные! – Она засмеялась, но почувствовала, что в этом есть и ею вина.
Сегодня он говорил ей о том, как нравилось ему работать в префектуре. Сергей рассказал ей о звонке секретаря префекта.
– Может, тебе выставить свою кандидатуру в депутаты?
– А может быть, я стану судьей, как мой отец, – улыбнулся он. Все это ему казалось второстепенным. Главное, что Катерина спасена и они вместе. Их отношения за эти года нисколько не изменились. Он любит ее и не хочет больше потерять.
Проговорили до полночи: о фильмах, в которых она снималась, о его увлечении политикой, а потом поговорили о Алексеи с Клавой. Катерина очень хотела повидать друзей. В Братске Сергей взял у такси: они собирались выехать рано в Куватку.
Ещё на один день Катерина задержалась в Братске, чтобы купить кое-что из одежды. Совсем немного было у нее денег, она знала, что ей нужно. Купила несколько платьев, подчеркивающих ее фигуру и не вызывающих, несколько шляпок, и туфли на высоченных каблуках. Зашла в ресторан к Георгию и Полине, а вечером для них попела, чтобы вспомнить старое время.

ГЛАВА  XXVI
 
Отец в завещании оставил Катерине два дома, к ним вела усыпанная гравием дорожка.
Катерина отдала один дом Алексею с Клавой, и они переехали туда. Снаружи покрасили его, во дворе уничтожили все сорняки, перед домом засадили плодоносящими деревьями и кустарниками большую территорию двора.
Дом, для Катерины крепкий, но запущенный, пустовавший некоторое время.
Солнце хорошо грело, Катерина покрасила наружные стены. Она драила туалет, пока там все не засверкало, мыла окна с уксусом, терла потолки влажной тряпкой. На кухне с линолеума старательно отскребала ржавые следы и жирный налет. Там для шкафов выбрала белую глянцевую краску. Спальня вся небесного цвета, гостиная – бежевого цвета. Натянула на диван чехол, диван стал, как новый.
Клава, села на стул и, посмотрела на подругу. Она видела, что с подругой творится что-то странное. Последние два месяца вымотали ее. Она страшно скучала по Сергею. Он звонил ей несколько раз, она настаивала, что пока не готова, чтобы он вернулся. Сергей все еще был женат на Елизавете Бокиной, которая, отказалась с ним разводиться.
Клава положила мокрое полотенце Катерине на лоб и, завела разговор о том, что той к врачу необходимо сходить.
– Все в порядке со мной. Просто я устала от работы. – Зато дом теперь выглядел  чистым и ухоженным.
Через три дня Катерина упала в обморок, когда полола сорняки. Ее обнаружила Виолетта и тут же побежала к матери. На этот раз Алексей Белов не стал долго церемониться с Катериной и отвез ее в поликлинику к доктору Гусеву.
Она сама боялась, что происходит с ней что-то серьезное. Осмотрев ее, доктор Гусев заявил, что она беременна. О своей беременности сообщила Клаве.
– Что думаешь делать? – спросила Клава. Она знала, как сильно Катерина любит Сергея и что отправила его в Иркутск – для его же блага.
– Собираюсь рожать.
Алексей был удивлён, узнав эту новость. Он думал, что она сообщит об этом Сергею, но Катерина осталась непреклонной. Она сказала, что Сергей сейчас очень хорошо себя чувствует, живет собственной жизнью в Иркутске, она рада этому.
– Ты сообщить не собираешься ему о ребенке?
Она в ответ кивнула. Сергей из-за нее однажды потерял работу, не имеет права она разрушать еще раз его жизнь.
– Я кроме вас двоих, не собираюсь говорить об этом никому.
Теперь Катерина останется до тех пор в Куватке, пока не родит ребенка. И наблюдая, как растет ее живот, не думала ни о чем, кроме своего будущего малыша. Он будет самой большой радостью в ее жизни и памятью о Сергее.
Катерина приготовила обед. Нафаршировала индейку с клюквой и картофелем.
На обед к ней пришли, конечно же, Алексей с Клавой и Виолетта. Алексей улыбался, глядя на большой живот Катерины. Ребенок, родиться может в любую минуту.
Старый дом было не узнать. Как новенький, он сверкал, свежей краской. Алексей не переставал удивляться. Они обедали за дубовым столом в уютной кухне, вокруг все сияло чистотой. Трудно представить, что здесь когда-то царило полное запустение.
Катерина о матери почти не вспоминала, часто думала об отце во время прогулок. Одну комнату переделала в детскую. На окна повесила белые кружевные занавески и наклеила обои  бледно-голубого цвета.
Беременность протекала хорошо, не было токсикоза. Захотелось поменять весь образ жизни, когда пришло осознание, что по-старому уже не будет жить.
Теперь Катерина научилась себя и малыша оберегать от стрессов и внешних раздражителей. Стала уделять внимание здоровью и физической форме, правильно питаться. За всю беременность набрала десять килограмм своего веса. Ждала, когда же начнет чувствовать шевеления, потом хотелось, чтобы ребёнок быстрее родился. Испытывала огромное счастье, радость и грусть. Все её эмоции умножились в несколько сотен раз.
С беременностью стала добрей.
Когда, сынок решил её порадовать своим появлением – внутри её как будто все перевернулось. Было радостно, и страшно. Вообще, целая буря эмоций, она никак не могла поверить, что будет держать сыночка на руках…
– А что, если родится девочка? – поддразнил ее Алексей вечером, когда они уходили домой.
Она спокойно улыбнулась в ответ:
– Такого не должно быть.
Катерина проснулась около  полудня и долго лежала. В комнате царил полумрак, ставни были закрыты. Думала о ребенке, который рос в ее животе. Проснулась с мыслями о нем.
Сгибаясь от боли, накипятила воды, нашла чистые простыни и застелила ими постель, отыскала белую ткань, чтобы в неё завернуть младенца. Это заняло много времени, ей приходилось пережидать, очередную схватку.
Странное умиротворение ощущала Катерина. Скоро ожидание закончится.
Она отодвинула одеяло, встала, пошла к двери, и прошлепала в ванную.
Внезапно её ударил новый приступ боли, более сильный, чем первый. Чтобы не упасть, схватилась за раковину и мыльница с грохотом полетела на пол.
– Ох... – простонала Катерина, стараясь не закричать, крепко закусила губу, и удивленно ахнула, когда полилась струя по ее ногам теплой жидкости.
Изумленно уставилась на мокрый пол, и вспомнила, как подруга рожала ребенка. Подруга говорила о каких-то водах, которые отходят и о схватках.
На следующее утро, Клава пришла проведать Катерину, она увидела ее в кресле, бледной и сосредоточенной.
– Началось?
– Да. – Сквозь боль Катерина улыбнулась и в следующее мгновение вцепилась в ручки кресла. От боли не могла слова произнести. Клава побежала позвонить, чтобы вызвать врача. Месяц назад они уговаривали ее лечь в больницу, но Катерина заявила, что рожать ребенка будет у себя дома. О ребенке никто не должен знать. Любой ценой она хотела сохранить все в тайне. Доктор Гусев пришел через двадцать минут сказал, что Катерина – здоровая, молодая женщина, и если она так хочет, нет причины, по которой отказать родить ей у себя дома.
Катерина в промежутках между схватками, едва успевала переводить дыхание. Ее лицо было мокрым от пота, а Клава сидела с подругой рядом и держала ее за руку, как когда-то Катерина так же сидела около нее.
В то время как доктор Гусев и Клава помогали Катерине рожать, Алексей вывел Виолетту из дома и разрешил ей играть во дворе.
Уже далеко за полдень, когда Клава вышла из дома Катерины с озабоченным и усталым видом. Попросила мужа забрать дочку и идти домой.
– Не родила? – Алексей волновался за их подругу. Схватки начались давно, и ему не верилось, что она еще не родила. Доктор Гусев сказал, что роды могут продлиться еще несколько часов.
– Малыш большой сказал доктор.
Алексей заглянул жене в глаза, вспомнил, когда она рожала Виолетту. Клава направилась в дом, обернулась и улыбнулась мужу:
– Наверное, скоро.
 – Придется в больницу ее отвезти. – Доктор уже подумывал о кесаревом сечении, но Катерина, приподнялась на кровати, собрав последние силы, и гневно посмотрела на него.
–Я здесь останусь!
– Я это сделать должна сама... о Господи... Ее тело пронзила новая боль, она не договорила фразу, и, зная, что доктор собирается делать, начала еще сильнее тужиться. Она почувствовала движение ребёнка, и доктор одобрительно сказал:
– Продолжай так тужиться, скоро у нас появится малыш.
 – Еще... давай, так держать... сильнее тужься!.. Сильнее!
Катерина так сильно напрягалась, ее лицо стало красным, глаза, будто, вот-вот вылезут из орбит. Продолжала тужиться, а глаза Клавы, от удивления, стали округляться. Между ног Катерины показалось красное личико, доктор, ловко вытащив тельце ребенка. Катерина не могла произнести ни слова, она так ослабла, что только улыбалась, глядя на него сквозь слезы, а потом вдруг разрыдалась, собравшись с силами:
Ребенок, наконец, заявил о себе на весь дом, все трое с облегчением вздохнули.
Личико было сморщенное и маленькое, глазки закрыты, голова кое-где покрыта пушком. Младенец сжал кулачки.
В глазах матери вспыхнули огоньки: Катерина была прежняя.
– Ребенок не так уж мал, – заметила Клава. – Даже слишком большой, для младенца. Больше этого ребёнка, в Куватке не рожали
– Какой он хорошенький, прямо красавец!.. Клава поняла сразу, что малыш – точная копия Сергея.
Доктор отрезал пуповину. Клава завернула малыша в чистую белую пелёнку.
– Я же говорила, что смогу родить дома.
Доктор улыбнулся ей в ответ:
– Да, ты меня заставила слегка поволноваться. Твой мальчик весит предположительно, около пяти килограмм.
Ребёнок был подарком, посланным ей Господом, она так и решила его назвать: Дариком. Подарок Бога.
Доктор дождавшись, пока мать и ребенок уснули, покинул роженицу. Для всех выдался тяжелый день, но больше всех устала, Катерина.

ГЛАВА  XXVII

Через два года Катерина вновь прибыла в Москву. Поселилась в дешевом отеле. Звонила домой. С Дариком все было в порядке, он ел хорошо, бегал и искал маму. Клава заявила, что он выглядит вполне счастливым. На следующее утро Катерина набрала номер одного из агентов, которого знала много лет назад. Агент пригласил после обеда зайти на студию.
После непродолжительной беседы агент отказал ей в сотрудничестве.
Две недели прошли, и Катерина сидела в небольшом ресторане, потягивая лимонад. Увидела своего старого знакомого, с которым иногда встречались на киностудии. Не веря своим глазам, он удивленно уставился на нее, а потом направился к ее столику.
– Катерина, ты это?
Она кивнула и улыбаясь. Несмотря на свою известность, он был очень добрым человеком, и Катерине нравилось с ним работать.
– Как поживаешь, Константин?
– Я-то прекрасно. А вот ты, где пропадала все это время?
– Пришлось уехать
– Ты что здесь делаешь? Над картиной работаешь?
 Они не были близко знакомы, но ему она нравилась.
Она  покачала головой и рассмеялась:
– Я не работаю. – Никто не хочет принять меня на работу.
– Народ здесь жестокий.– А кто твой агент?
– Никто.
– Дерьмо. – Ему вдруг захотелось помочь этой женщине. – Ты не обращалась к кому-нибудь из директоров?
Катерина покачала головой:
– В моем случае не все так просто.
– Ты где остановилась?
Она назвала адрес, и он записал его.
 – Ничего не предпринимай. Я позвоню тебе. – Поднялся и ушел. Ему чертовски ее жаль, как ей тяжело, он знал. Катерина, понимала, что надежды на помощь этого человека немного.
Через две недели потеряла надежду найти работу. Очень тосковала по Дарику. Когда в её номере зазвонил телефон, Катерина уже была готова уехать домой. Сняла трубку и услышала голос Константина:
– Ручка у тебя есть, Катерина? Пиши... – Продиктовал телефоны известного директора фильма и знаменитого продюсера. Катерина чуть не рассмеялась в трубку, услышав эти имена. Неужели она осмелится позвонить им? – Я разговаривал с ними, это отличные ребята. Директор сказал, что постарается тебе помочь. Константин сказал, чтобы позвонила обязательно.
– Я уже собралась уехать, но все равно, спасибо тебе.
– Послушай, обязательно позвони, иначе меня ты подведешь. Я сказал им, что ты хочешь снова поработать. Позвонишь или нет?
– Позвоню... они знают о процессе?
 – Конечно, знают. Хотя бы попытайся это сделать. Тебе все равно нечего терять.
Утром Катерина позвонила им обоим.
После обеда, Катерина, взяла такси, отправилась по указанному адресу.
Она вошла в кабинет. Мужчина смотрел на неё, как она пересекает комнату. Сильный человек с белоснежно-седыми волосами и голубыми глазами. Когда он поднялся, Катерина поняла, что он просто гигант. Голос у него звучал мелодично и мягко. Ему было пятьдесят пять, снимал фильмы уже двадцать лет, причем все фильмы были хорошего качества.
Продюсер улыбнулся, приглашая ее сесть и предложив сигарету, сигареты она отказалась. Он внушал благородство и спокойствие.
– Мы работаем над новым фильмом. Я ввел туда небольшую роль как раз для вас. Для того чтобы вы смогли войти в колею. Посмотрим, на что вы еще способны.
– Фильм снимался на студии. Через день, после съёмки небольшой роли Катерины в фильме, Филипп Уруков  показал пробы, они понравились продюсеру.
– Съемки начнутся не раньше сентября.
– Вы желаете подписать контракт со мной?
Он улыбнулся:
– Только на эту картину. 
– Могу я несколько дней подумать?
Для нее это – единственный шанс. Ей нужно подумать, стоит ли снова уезжать от Дарика.
Он пообещал прислать ей сценарий и контракт.
– Вы не понадобитесь до пятнадцатого сентября. – Это была самая радостная новость за всю неделю. Она сможет побыть дома с Дариком весь август и полсентября.
Катерина позвонила Константину и, поблагодарила его. Попросила посоветовать адвоката, который смог бы заняться ее контрактом. Сообщила в офис продюсера свой адрес, улетела домой. Вечером Катерина уже ехала в автобусе из Братска в Куватку. Позже вечером сидела в своей кухне и держала сына на руках. Рассказала Беловым, какой хороший человек Константин и как он к ней добр.
Катерина начала работать над новой картиной. Она приобрела квартиру. Ее многие киностудии приглашали, но она решила сниматься в картинах Бориса Федорова. Насчет денег она теперь не беспокоилась – зарабатывала хорошо. Борис Федоров приглашал ее пообедать, и скоро они подружились. Катерина жила для своего сына. Каждый вечер по телефону разговаривала с Дариком, не могла дождаться окончания съемок, чтобы съездить домой.
Борис несколько раз приглашал ее пообедать, он устроил большой прием, когда они закончили снимать очередной фрагмент фильма.
Несколько часов они проговорили, и, когда гости разъехались, Борис повез ее домой. Через несколько дней она собиралась в Куватку и думала пробыть там лето, а осенью взяться за работу. 
– Не хотели бы  приехать ко мне в Куватку?
– Это время в твоем распоряжении полностью, не надо тратить время на кого-то.
– Я не хочу, ни брака, ни детей, ни обещаний, ни лжи. Хочу иметь друга, с которым приятно поговорить, который был бы рядом со мной, но не постоянно. – Сообщил Борис Федоров.
– Вы правы. У меня в жизни было и есть все, о чем я мечтала. Теперь у меня Дарик. Этого вполне достаточно.
 – Когда ты вернешься?
– Сразу, как начнутся съёмки
Дела шли успешно, и сотрудники не замечали, что изменились их отношения. Борис человек спокойный, сдержанный, и таким же был их роман.
Дарик в этот вечер отправился спать, думая о маме.
 Все гордились Катериной. Радовался больше всех Борис Федоров. У него – особенное отношение к Катерине, Положение вещей сейчас вполне устраивало обоих. Эти отношения были чистыми и ясными


ГЛАВА  XXVIII

Шесть лет прошло. Шесть долгих лет, полных радостей и переживаний, которые дарили Катерине работа и её сын.
Катерина с Борисом приехала в Иркутск. Пришли к губернатору области, решить кое-какие дала, которые им проучили в Москве.
В приёмной губернатора Катерина встретилась с Сергеем Хиловым.
– Сергей, здравствуй. Я не предполагала, что встречу тебя здесь.
Он смотрел на нее и думал, она никогда не была так красива в этом серебряном платье, которое покрывало ее великолепную фигуру.
Ей захотелось узнать, женат ли он.
Сергей Хилов – один из уважаемых адвокатов в Иркутске. 
–Ты где остановилась?
– В гостинице «Турист».
Появился Борис в шубе из волка. Катерина представила их друг другу. Борис знал, кто такой Сергей Хилов, но никогда они не встречались раньше. Отношения Катерины с Борисом не оставляли сомнений, но взгляд Сергея сказал о многом. Попрощалась с Сергеем, и ушли. Сидя с Катериной в машине, Борис заметил, что Катерина притихла, глядя задумчиво на падающий снег. Как только добрались до своего номера, он спросил:
– Откуда ты знаешь Сергея Хилова? – Насколько он знал, она не была в Иркутске. Борису было известно, как ценит Хилова губернатор области.
Расстегнула платье, слегка нервничая, Катерина рассказала ему:
– Я познакомилась с ним на свадьбе своей сестры много лет назад. Он учился вместе с моим зятем и Алексеем Беловым, – она отвернулась, – он защищал меня на суде.
– Отец твоего ребенка это он?
Последовала долгая пауза, она кивнула головой.
– А о нем он знает? Катерина отрицательно покачала головой:
– Никогда не узнает.
Катерина Устинова подарила Сергею свободу и это как раз сделала вовремя. Теперь приятно сознавать, что зря времени он не терял, хорошо использовал ее подарок.
– Он любит тебя. – Сказав это, Борис опустился в кресло.
– До сегодняшнего вечера мы не виделись насколько лет.
Сергей позвонил Катерине, Бориса не было в номере гостиницы. Пока она не уехала, Сергей очень хотел встретиться с ней хотя бы ненадолго, но она отказала ему.
– Катерина, пожалуйста... ради того, что было между нами.
– Он умолял ее, и она сама хотела с ним встретиться. Но зачем? Попыталась еще раз отказать ему, но не смогла.
– Хорошо. Где? – произнесла она нервно. Боялась репортеров и, что об этом узнает Борис. Борис не ревновал ее никогда, она не хотела его расстраивать.
Сергей назвал ей адрес бара, она согласилась с ним встретиться.
На Катерине были большая шляпа, темные перчатки и норковая шуба. Сергей минут пять ждал ее. Глядя на него, она вспомнила, как он выглядел, когда они встретились в первый раз: красный галстук, белые брюки и блестящие черные волосы.
– Хорошо, что пришла. – Он взял ее за руку, они уселись за столик. – Мне необходимо увидеть тебя, Катерина.
 – Она улыбнулась. 
 – Семья Беловых там теперь живут со мной. И я приезжаю часто.
– Мне очень хочется побывать там. – От этих слов Катерину бросило в дрожь. Она решила задать вопрос:
– А ты все еще женат.
– Да, но за этим нет абсолютно ничего. Когда я вернулся... она про нас все знала, ей на это плевать. Так же как ты мечтала стать кинозвездой, она видела себя замужем, кто бы имел положение в обществе. В его словах слышалась не столько обида сколько горечь. Решил расстаться с женщиной, которую столько лет любил. – Теперь, знаю, мы все достигли того, чего хотели, правда? – Кинозвезда, преуспевающий адвокат и жена муж, который имеет положение в обществе. Но у Сергея нет главного, – той женщины, которую любил он более десяти лет
 –Уезжаешь когда?
– Завтра утром.
– С Борисом Федоровым?
– Да. – Она посмотрела ему в глаза. 
– Некоторые твои фильмы просто замечательные.
Поговорили еще немного, Сергей посмотрел на часы, у него срочные дела.
Катерина села в его машину, поехали в гостиницу. Не стала спрашивать, почему у него нет детей.
– Не хочу расставаться с тобой. Я все эти годы тосковал по тебе.
– Сергей, не надо. Все слишком поздно. Ты преуспел в жизни и не надо все портить.
Он, наклонился и поцеловал ее. От поцелуя у Катерины перехватило дыхание.
– Если я буду в Братске, разрешишь встретиться с тобой?
– Я... нет-нет... там Борис... не надо...
Он спросил:
– Ты, живешь вместе с Фёдоровым?
– Нет... я одна живу...
– Я позвоню тебе. Сергей поцеловал её, а потом с улыбкой посмотрел Катерине в глаза:
– Я тебя люблю, и буду всегда любить...
Она посмотрела на него.
–Этого ты хочешь?
– Да...
– Я люблю тебя, – прошептала Катерина.
Перед Сергеем открылась блестящая карьера. Но теперь, когда у него появилась Катерина, считал, что это произошло слишком поздно. Даже ради той работы, которую ему предложили, не хотел еще раз потерять Катерину Устинову – свою любовь.
Слушая его разговоры о политике, Катерина понимала, что он любит эту работу. Она понимала, Сергей может добиться успеха только с такой женой, как Елизавета. И все его старания пойдут на нет, если он  женится на женщине, обвиненной в убийстве Степана Селезнева. Что тогда он будет делать? Быть фермером? Но это не для него. Сергей рожден для карьеры, и Катерина понимала это. В машине, Сергей заметил, что Катерина как-то странно притихла.
– О чем задумалась?
– Я думаю о том, что тебе надо остаться в Иркутске. – Это самая большая жертва, которую ей приходилось приносить. Понимала, что должна пойти на это.
Он покачал головой:
– Я не хочу терять тебя. Мы оба много натерпелись и заслужили счастье.
Она взглянула на него:
– Милый, не по твоему таланту и уму работать в деревне.
 – Она говорила уверенно, он отказывался ее слушать.
– Что было со мной, уже в прошлом. А ты можешь сделать карьеру.
Карьеры не будет, если он женится на убийце. Катерина не будет стоять у него на пути. Сергей должен вернуться к жене. Ему вот такая жена необходима.
– Ты принадлежишь той жизни, и необходимо быть с людьми, делиться своими идеями. Я уже отыграла свое. У меня все в прошлом. Заплатила за это слишком большую цену. Этого мне больше не нужно. Ты только начинаешь. Вот разница в чем.
 Она не должна удерживать его. Если Сергей останется с ней, то потом может, возненавидит ее, Катерина понимала это очень хорошо.
– И что же делать? Останься со мной?
– В Иркутске? – улыбнулась она.
– Почему бы и нет?
– Потому что меня обвинили в убийстве, Сергей. Карьера твоя закончится сразу, когда я появлюсь в Иркутске с тобой, и ты знаешь об этом.
– Он обнял, испугавшись, что может снова потерять ее.
Но голос Катерины звучал требовательно, и ее слова испугали его:
– Поверь, так лучше. Я одна хочу побыть, решать свои проблемы. Я имею на это право?
Сергей очень обиделся, а Катерина еле сдерживала слезы. Наконец, поняла, что убедила его. Сергей согласился остаться в Иркутске. Катерина запретила ему приезжать, понимала, что может разразиться невероятный скандал. Не хотела лишать его этой работы и карьеры. Скоро он станет очень влиятельным человеком, и она не намерена останавливать его. Уговаривала его не разводиться с Елизаветой, хотя Сергей спорил с ней до хрипоты.
Наступил момент расставания. Они целовались, освещаемые лучами заходящего солнца. Катерина решительно отказалась поехать с Сергеем. Он пообещал, что вскоре вернется. Катерина думала, что этого не произойдет. Стояла, махая ему рукой, когда он поехал. Предположила, что не позволила ему вернуться. Хилов будет благодарить ее за это. Плакала всю ночь. Тело сотрясалось от рыданий, а сердце разрывалось от боли. Сергей ушел от нее, Катерина решила, что ушел навсегда.
 Дарику шесть лет исполнилось, он очень хотел приехать к матери в Москву. Катерина разрешила сыну приехать вместе с Беловыми. Устроила им экскурсию на киностудию. Во время экскурсии на киностудию «Мосфильм» они узнали удивительную историю мира кино от истоков до современности. Посмотрели знаменитый реквизит. Где и как снимают морские подводные и надводные баталии.
Увидели съемочные павильоны. Узнали, как из обычного человека создают монстра. Посмотрели реквизит из известных фильмов и коллекцию платьев, костюмов и головных уборов, в которых снимались актеры. А так же настоящие "звездные" автомобили из фильмов разных лет и велосипед, на котором ездил сам Владимир Ленин.
Им рассказали историю мультипликационных фильмов, какие бывают виды мультфильмов, показали их любимый мультик. Посмотрели множество кукол. Рассказали историю костюма, виды костюма, как золотят костюмы.
Елизавету не заботило, чем занимается ее муж. Она была слишком занята, для Сергея не было места в ее жизни.
Сергей принял предложение, работать в аппарате губернатора области. Осознавал, что без работы можно сойти с ума. Сидеть дома, он больше не мог. Да и Елизавета не собиралась давать развод, а Катерина ясно дала понять, что все кончено.
Работа понравилась ему и, оказалась интересной. Сергей немного успокоился, думал, что какая-то часть его души погибла, когда он потерял Катерину. Теперь с головой ушел в работу и убедился, что политика ему больше нравится, чем он того ожидал.
Жизнь в Иркутске оказалась приятной, но Сергей ощущал невероятное одиночество от общения с Елизаветой. Исчезала всякая надежда на взаимопонимание. От их брака он устал.
Они хорошо свои роли играли. Что разочаровались друг в друге, держали это в тайне. Елизавета окунулась в работу, радовалась, что и у Сергея появилось работа, он мог теперь встречаться с Катериной только в темноте кинозалов, просматривая фильмы, в которых снималась Катерина.
Суперзвездой Катерина не стала, но о ней в газетах и журналах писали очень много. Сергей знал, что всем хотелось подписать с ней контракт. Она озолотила Степана Селезнева и всех тех, кто за импресарио стоял. Степан пригрозил убить ее, если она его бросит.
Катерина Устинова явно восходила на небосклоне кинозвезд. Сергей раздражался при мысли о её жизни со Степаном. Когда он об этом думал, его чуть ли не тошнило.
Успехи мужа Елизавету очень радовали. Дела у Сергея шли хорошо. Он делал то, что хотела жена. Более дружелюбно она стала относиться к нему. Он не заводил разговоры о разводе. Наверно, за ум взялся.
Катерина была права – Сергею по душе пришлась его новая работа. Руководства его уважало. Елизавета ходила довольная и отказалась с ним развестись.
Катерина подарила ему нежность, любовь, то, чего никогда не было у них с Елизаветой.
– Плохо для нас обоих, то, что мы женаты. Сергей работал на новом месте. После ее угроз, после того, как он вернулся сразу после процесса, был уверен, что развод она даст ему. Между ними ничего не осталось, она знала, что несколько часов он провел с Катериной. – Я думаю, пора покончить со всем этим.
Им обоим совершенно стало ясно, что Елизавета не испытывает никаких чувств к нему. Сергей давно охладел к ней. Настало время, когда он хотел одного – уйти от нее.
Сергей не говорил ей о том, что Катерина сама отправила его в Иркутск и настаивала на сохранении брака.
– Я бы очень хотел на ней жениться, но дело в том, что захочет ли она?
– Она или дура, или очень умная женщина.
Елизавета поняла, как сильно Катерина любит ее мужа.
– Устинова собирается вернуться в Москву?
– Пока вернулась домой.
–А где ее дом? – поинтересовалась Елизавета
– Это тебя пусть не интересует.
– Ты потерял рассудок! – Елизавета, не спуская с него глаз, полных удивления и бешенства.
– Я,  его, наконец, обрел. Нам не надо было заключать этот брак.
– Ты отпетый негодяй! Ты к ней собираешься поехать, да?
– Наверное.
– Дурак ты, Сергей. Она не стоит тебя.
Он пошел собрать вещи. Они оба знали, что Сергей уже никогда к Елизавете не вернется.
– Я позвоню адвокату, – сказал, стоя у дверей. В гостинице, переночевал, а утром улетел в Братск, а потом на такси поехал в деревню Куватка.


ГЛАВА  XXIX

Было десять часов утра, когда Сергей приехал в деревню Куватку. Солнце, поднялось высоко, но еще не прогрело холодный воздух. День обещал быть великолепным. По полю бежал мальчик. Наблюдая за ним, Сергей приостановил машину. Подумал, что это Виолетта, но, приглядевшись внимательнее, понял, что ошибся. Черные блестящие волосы ребенка, смутно напоминали Сергею какого-то знакомого мальчика. Сергей вышел из машины, смотрел, на него не отрываясь. На вид малышу лет семь или  восемь.
Сергей смотрел на ребенка, и когда мальчик приблизился, у него перехватило дыхание. Он видел это лицо, когда сам был ребенком. Это лицо Хилов хорошо знал, потому что оно – его собственное лицо. Ему показалось, что это он сам, маленький, смотрит на себя, взрослого. Сергей двинулся навстречу малышу. И вдруг понял, что произошло. Катерина никогда не говорила ему об этом.
– Привет! – Мальчик помахал ему рукой, и Сергей замер с полными слез глазами. Не знал, что сказать малышу, только улыбался. Приезжий увидел Катерину. Она замерла, увидев Сергея, хотела позвать Дарика, но было уже слишком поздно.
Побежала, как будто хотела схватить его и спрятать. Эта попытка слишком запоздала. Кроме Сергея, она не видела ничего. Сергей улыбался ей и малышу. Катерина остановилась и медленно пошла к Сергею. Сергей подошел к Дарику, взял его за руку.
Задрожало сердце у него в груди, хотел подбежать и обнять Катерину, но ноги медленно несли его к ней. Они оба застыли. Перед ним стояла женщина редкой красоты. Волосы уложила на затылке, белые туфли, белое платье без бретелей. Походила она на сказочную фею. Когда Катерина начала медленно подходить к Сергею на глазах у него выступили слезы. Теперь Сергей знал все. Ее секрет стал и его секретом... Она подошла в тот момент, когда Сергей поднял на руки сына. Катерина бросилась к ним и обняла их обоих. Сергей смотрел на мать ребёнка, а Дарик с удивлением переводил взгляд с одного на другого. Дарик выскользнул из их объятий и побежал в дальний угол двора, как это делала Катерина, когда была ребенком.
В следующую секунду она оказалась в объятиях Сергея, и он думал, что его сердце разорвется от счастья. Сергей никогда не любил ее так, как в этот момент. Мечтал об этом все годы. Теперь, его желание исполнилось, и исполнила его Катерина.
– Ты даже себе представить не можешь, как я скучал по тебе. – Держал ее в объятиях и понял, что прошел через все муки, боли и одиночества, через ужасы войны только ради этого единственного мига.
Они  заплакали. Катерина жадно его целовала и гладила нежными пальцами.
– Милая, дорогая моя, я люблю тебя...
– Это не сон? Неужели это ты? – Смотрела она на него с благоговением.
– Не предупредил, что приедешь.
Сергей рассмеялся, не стыдясь своих слез:
– А ты не предполагала, что я могу здесь обнаружить, Катерина Устинова.
– Ты не спрашивал меня. – Она улыбалась, по ее щекам текли слезы.
Сергей поцеловал и взял ее за руку. Мальчик видел, как они медленно подошли к дому. Когда они подошли к крыльцу, Сергей поднял глаза к небу. Стоял солнечный осенний день. Он еще раз поцеловал Катерину, вошли в дом. Наконец-то они дома. И все вместе.
Адвокат может везде найти работу. Определившись с работой, он получит развод, и женится на Катерине.
Через два месяца Сергей Хилов получил развод. Их сразу развели, даже без испытательного срока. Тянуть не стали. Детей, несовершеннолетних, чьи интересы могли бы быть затронуты быстрым разводом, у них не было.
Родители Сергея и Елизаветы были сильно огорчены этой новостью. Всем всегда казалось, что Елизавета и Сергей прекрасная пара и вместе будут до конца.
Сергей, думая о том, как хорошо быть рядом с Катериной и улыбался. Замечаний она ему не делала, ни о чем не просила и ни на что не жаловалась. Он подумал о Елизавете и, сравнивая двух женщин, понимал, насколько они разные. Катерина была мечтой, почти не досягаемой, как песок, скользила у него между пальцами. Он знал, что именно Катерина ему нужна больше всего на свете.
Когда они подъехали к ЗАГСу, солнце поднялось высоко в небе. После дождя, все вокруг стало ярким и зеленым, засветилась природа, бескрайнее небо казалось такого же цвета, как глаза у Катерины. Она на него смотрела, умиротворенная и спокойная, и оба они улыбались. Он носил наброшенный на плечи классический синий пиджак, с четырьмя латунными пуговицами. На Катерине было белое платье в черный мелкий горошек. Талию обхватывал широкий белый пояс. На ногах – лодочки белые на высоких каблуках. Ее руки тронуты загаром, а волосы блестели, отражая классические сибирские сумерки.
После ЗАГСа подъехали к берегу Братского водохранилища, стали смотреть, как медленно, поблескивала, вода. Долго смотрели в воду. Катерина повернула лицо к Сергею, ее глаза скрывались за непрозрачными стеклами очков. Обозначились легкие морщинки вокруг рта, верные признаки улыбки. Когда она смотрела на Сергея, морщинки становились четче.
– Мы уже почти час здесь, – напомнила Катерина
– Точно – переспросил Сергей.
– Да.
–Ты где бы хотела пообедать?
– Куда пригласишь, – ответила жена.
– Тогда в ресторане.
Взмахом руки он остановил такси. Сели в такси, и Сергей назвал адрес ресторана.









ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА  I                стр. 1.
ГЛАВА  II                стр. 24
ГЛАВА  III                стр. 55
ГЛАВА  IV                стр. 63
 ГЛАВА  V                стр.78
ГЛАВА  VI                стр. 90
ГЛАВА  VII                стр. 104
ГЛАВА  VIII                стр. 116
ГЛАВА  IX                стр. 128
ГЛАВА  X                стр. 139
ГЛАВА  XI                стр. 145
ГЛАВА  XII                стр. 150
ГЛАВА  XIII                стр. 157
ГЛАВА  XIV                стр. 163
ГЛАВА  XV                стр. 179
 ГЛАВА  XVI                стр. 192
ГЛАВА  XVII                стр. 206
ГЛАВА  XVIII                стр. 223
ГЛАВА  XIX                стр. 240
ГЛАВА  XX                стр. 251
ГЛАВА  XXI                стр. 263
ГЛАВА  XXII                стр. 273
ГЛАВА  XXIII                стр. 285
ГЛАВА  XXIV                стр. 306
ГЛАВА  XXV                стр. 315
ГЛАВА  XXVI                стр. 323
ГЛАВА  X XVII                стр. 333
ГЛАВА  XXVIII                стр. 340
ГЛАВА  XXIX                стр. 354
ОГЛАВЛЕНИЕ                стр. 360