Запахи жизни

  Тёплый, по-южному душный вечер. Воздух остывающей бани. Жар раскалённого дня уходит медленно, неохотно, впитывается во всё, что может принять зной и марево: в листву деревьев, траву, стены домов, в синеву наступающей ночи. Лёгкий ветерок слизывает горячим языком капли проснувшейся росы.
На перроне запахи проходящих поездов, пропитанных смесью человеческих дыханий, пота, туалетной воды и дезодорантов всех видов, еды, пыльных вагонов, рельс и колёс, ожидания и спешки. Чего только не уловит чуткий нос в этой круговерти человеческих движений! Сколько всего могли бы рассказать смешанные в один котёл запахи жизни! Невидимые, они переплетаются один с другим. И ни один в этой бесформенной массе не хочет терять маркёра своего хозяина. Они преданы ему, как верные слуги, как домашние животные. Вот один, упрямо пробивающийся сквозь толщу и густоту разнородных ароматов рассказывает историю своего сеньора, потерявшего во время путешествия привычные ориентиры в душевном пространстве и не знающий, как теперь жить, где найти покой и порядок. Это похоже отчасти на смену мебели в квартире. Он смотрит на окружающие предметы и людей новыми глазами, как будто сменил одни очки на другие. В прежних ему было удобно. Не всё, что он видел, ему нравилось, кое-что искажалось дефектами стекла или его природным астигматизмом, но он привык к этой маленькой дисгармонии. Она вызывала в нём дополнительные силы сопротивления. Он  создавал для себя новую действительность, свой мир, где всё  расставлено так, как он того хотел. Теперь же стройный порядок  нарушился - и путешественник не знает, как его вернуть. Жизнь потеряла для него смысл.
Встречаясь с этим запахом, другой, простой и грубоватый, не знающий притирок и ароматизаторов, пахнущий так, как пахнет всякое натуральное тело, нагловато ухмыляется и, дохнув сивухой и луком, радостно шествует дальше вместе со счастливым  хозяином.
Третий, робкий, пахнущий страхом и беспричинной тревогой, стараясь быть незаметным, проскальзывает в толпе сородичей и скрывается за поворотом в туннель.
Четвёртый полон гордыни. Плывёт, как сатанинский корабль,  не замечая никого вокруг.
Пятый ещё не научился различать соседей. Он, как и его владелец, любит и обожает только себя.
Шестой прокис от зависти и ненависти ко всему миру. Он мечтает только о том, чтобы все соперники исчезли, освободив место ему одному.
Счастливый добрый запах так редок в нынешней человеческой толпе, живущей хлебом единым, нынешним днём. Разве что дохнёт в каком-нибудь младенце с распахнутыми васильковыми глазами.