Глава 3. Лучшие друзья девушек - это психиатры

Кабинет, в котором вела приём психиатр Анна Владимировна,  вызывал совсем иные ощущения, чем то место, где работала Алёна.  Это был именно кабинет  врача – хозяйка кабинета сидела за столом, ведя записи, что само по себе сразу определяло посетителя в позицию «пациента».  Алёна отметила про себя, насколько обстановка отличалась от её рабочего пространства, где расположение мест было специально продуманно с тем, чтобы клиент чувствовал себя равным со-участником рабочего процесса.

Она сидела на стуле у рабочего стола Анны Владимировны с кротко сложенными на коленках руками и отвечала на простые вопросы, которые та стала задавать после того, как Алёна описала причину обращения.

- Хронических заболеваний нет. – Гормональных расстройств нет. – Сон хороший. – Приём лекарств? Нет, никаких. - Алкоголь? Ээээ… ну, раз в две недели где-то… Последний раз? Ну… абсент. (причём, нехилый такой объём освоили они с подружкой, устроив в прошлые выходные посиделки чисто по-женски, на поболтать – но уж эти подробности Алёна вслух прояснять не стала) – Травмы головы? Нет. – Да, регулярная физическая нагрузка, и даже курсы витаминов для поддержки иммунитета.  – Ранее что-то похожее? Нет, ничего такого даже близко не было. Даже кошмары не помню, когда посещали… - Наследственных заболеваний нет, подобных эпизодов у родственников не наблюдалось.

Затем Алёна прошла компьютерную диагностику и обширное тестирование, после чего Анна Владимировна заверила её, что на данный момент её сознание совершенно адекватно реальности, и ни малейших поводов для беспокойства она не нашла. Алёна получила рецепт, на котором было название знакомого ей простого препарата, улучшающего мозговое кровоснабжение, на чём посещение и завершилось.

**************

Когда Алёна вышла на улицу после ничего не прояснившего приёма у психиатра, размышляя – рада ли она тому, что ничего не было обнаружено, её вытащил из растерянной задумчивости звонок хорошей приятельницы и коллеги, детского психолога Лили Звягиной. Алёна очень обрадовалась её бодрому голосу, по которому сразу было понятно, что его хозяйку любой тёмный монстр побоится беспокоить…

- Привет, дорогуша! Да что ж такой унылостью и печалью тебя прибило-то? У тебя в трубке голос – ну натурально умирающий лебядь! Слушай, приезжай ко мне – мои детёныши со свекровью на даче, муж в командировке. А в холодильнике винцо и фрукты.

- Да? А мне вот только что намекнули, что алкоголь может окончательно разрушить мою ослабленную психику. Я, Лиля, и так уже скоро перестану различать, где глюк, а где суровая реальность.

Чтобы не оказаться погребённым под  потоками клиентских проблем, практикующий психолог, время от времени, обращается за профессиональной поддержкой и помощью к тем, кто стоит выше его по опыту и квалификации в местном психологическом сообществе – своего рода, «наставникам» и «кураторам», помогающим разобраться с трудными клиентскими случаями. Этот процесс называется «супервизия». Когда встречаются несколько равных по опыту и профессиональному статусу специалистов для обмена опытом и взаимной поддержки – это зовётся «интервизией». Как называть встречу двух приятельниц – коллег с вином и виноградом, и с неминуемым сползанием в тему работы после обсуждения стандартного набора классических женских  тем? Да, словарь психологических  терминов явно нуждается в доработке и пополнении новыми формулировками.

  Алёна сидела на кухне у подруги, и слушала её пространные рассуждения, призванные объяснить случившееся.

- Да ничего тут нет уникального, Алён.  Просто у нас с тобой очень развито метафорическое мышление. Плюс высокая эмпатия. Да у меня полно случаев, когда я «считывала» образы, которые возникали у клиентов, а те не успевали ещё их описать. Мы ведь попадаем в резонанс с состоянием клиента – а оно очень бывает заряженным, сама знаешь!

- Ой, ну нет же, Лиля! Это было совсем другое! Это было прям ре-аль-но, реально, понимаешь?

- Да всё я понимаю. Я же знаю твоё слабое место, с которым ты в основном и работаешь с супервизором – ты слишком включена в пространство проблемы клиента, все никак последние корешки «синдрома спасателя» до конца не выкорчуешь. И потом, заметь – твой «глюк» был совершенно логичным, если вдуматься – именно с точки зрения твоих профессиональных оценок состояния клиента. Вот, если бы пошло что-то совсем нелогичное, тогда…

(И что же тогда? А Алёна ведь немного недорассказала подруге свою странную историю... Не сказала она про второго посетителя из тёмного угла…)

- А вообще, знаешь, Алёна, что я думаю на самом деле?  Тебе надо уже конкретно заняться устройством своей личной жизни. Но для этого надо сделать перерыв в работе.

- Ну здрассьте, тут какая связь-то?

- Вот задумайся: моя соседка работает акушеркой в роддоме. Её роды, как она рассказывала, проходили на редкость проблемно, как и у других её коллег-акушерок, заметь. Дальше.. – Лилька сделала глоток вина и оторвала виноградину – моя сестра, лучший парикмахер из тех, что я знаю в нашем городе. Так вот, я знаю, что сохранение собственных выпадающих волос – главная её проблема..  Да что уж далеко ходить, посмотри на меня. Я хороший детский психолог, правда? У меня запись на коррекционные занятия на месяц вперёд, родители по окончанию курса не знают, как благодарить… Ну, и ты ведь знаешь – какие закидоны мне начала выдавать моя идеальная старшая доченька, как только вошла в подростковый возраст… А младшие близнецы?  Я же убегаю на работу отдыхать от счастья материнства…

- Ну ясно. Ты намекаешь, что я тоже сапожник без сапог.

- Да я не намекаю, Алёна, я тебе прямым текстом это уже полчаса пытаюсь разъяснить. Какая у тебя специализация? – Пра-а-вильно, ты у нас гениально решаешь супружеские проблемы. Распутываешь узелочки  семейных конфликтов. Ага, а теперь скажи мне, дорогая, как твои дела на личном фронте, последний год хотя бы?

Алёна мрачно посмотрела на подругу через стекло бокала с плескающимся в нём вином цвета тёмной крови, и ничего не ответила. Работу она считала как раз самой светлой и ресурсной частью своей жизни. Но возразить Лильке ей было нечего…