Бабушка-корабль

Изматывающая июльская жара стояла уже больше двух недель. Испарения, поднимающиеся от речки, томили всех, манили окунуться в прохладу воды, тоже поддавшуюся ласкам знойного солнца и зацвётшую зелёной пеленой мелких крупинок водорослей.
От жары изнывали все. Лошади в поле нещадно били себя хвостами, отгоняя от себя одуревших от духоты мух, оводов и слепней. Они в ярости прыгали, валялись по земле, стараясь отогнать от себя нудящую стаю паразитов, вырывали колья привязи и, гремя цепями, неслись через поле в деревню, в тихую конюшню.
Изредка поднимающийся лёгкий ветерок только слегка шевелил обвислые ветви старых берёз. Было жарко, просто невыносимо жарко! Старухи поговаривали между собой: «Будет гроза. Ой, будет гроза! Бог разгневался». И крестились, шепча молитвы.
И гроза разразилась. Она набежала со стороны большого леса маленькой тучкой с лёгким далёким громом. Потом, подойдя поближе, разорвалась ослепляющими молниями и сильнейшими раскатами грома. Она сверкала и ухала прямо над деревней, хватаясь цепкими ручищами порывов ураганного ветра за деревья, крыши домов, как бы испытывая их на прочность.
Старухи сидели по домам на стульях в чёрных платках и платьях и при каждом ударе грома вздрагивали тщедушными телами и неистово крестились, бормоча: «Господи! Спаси и сохрани нас! Пронеси мимо все напасти, Господи!» Даже мальчишки притихли при виде всего этого и с испугом смотрели в потолок, как бы ожидая страшного возмездия за свои, казалось бы, пустяшные грехи.
Но уже мелкий дождь забарабанил по крышам, по листьям деревьев, по густой пыли на дорогах, тут же превратившийся в ливень, низвергающий потоки воды с небес. Все вздохнули с облегчением. Похоже, пожаров не будет, что самое страшное случается в грозу. Ещё раздавались удары грома, но тучи уже отходили в сторону, становились всё тише и тише, но дождь ещё лил.
Мальчишки не удержались первыми, выскочили на улицу под струи скатывающегося сверху дождя, бегали по лужам, падали и барахтались в них, хохоча от охватившего всех неудержимого веселья.
Природа жадно впитывала влагу, радовалась вместе с мальчишками этому изобилию, радовалась нежной ласке июльского дождя.
Туча уходила дальше. Капли стали реже падать на землю. Вдалеке над Волгой появилась семицветная радуга. Всё вокруг задышало полной грудью. Стало свежо, тихо, радостно и чисто.
Мальчишки всё ещё бегали по лужам. Вдруг кто-то из них крикнул:
– Пацаны! У Лаптевых черёмуху свалило!
И все кинулись туда.
Это была очень старая черёмуха. Никто не помнил, кто её посадил, никто не знал, сколько ей лет. Она просто росла на небольшой лужайке в огороде Лаптевых в окруженье таких же старых берёз. Да она, собственно, даже и не росла, нет. Она уже просто не могла удержать тяжесть своего тела на ногах, она сгорбилась, как девяностолетняя старушка, уперлась верхушкой, как посохом, в землю, распустив понизу свои ветви-одёжки.
Осенью, сбросив разноцветный наряд, она стояла забытая и одинокая, никому не нужная всю зиму. А весной, проснувшись от спячки  и умывшись светлыми ливнями, она распускалась белым морем цветов, дурманящих запахом всю округу. Она становилась кораблём, стоящим у причала в зелени лужка, становилась белокрылой чайкой, предвестницей скорого лета, опустившейся здесь передохнуть от полёта. И лето приходило. Приходило и этой черёмухой, манящей мальчишек чёрными, сочными и немного вяжущими язык ягодами.
Мальчишкам она служила ещё и настоящей каравеллой. В её хитросплетениях ветвей они находили и капитанский мостик, возвышающийся над палубой – склонённым стволом, который неизменно занимал Вадька Лаптев, хозяин огорода и старший по возрасту в этой ватаге ребят, и трапы по бокам корабля, и даже трюм, затенённый густой зарослью ветвей. И мальчишки, эти мальчишки, бредившие во сне и наяву морями, странствовали по свету на этом корабле, боролись с могучими штормами или пускались в лёгкий штиль…
Черёмуха… Эта старая добрая бабушка-корабль, она не смогла выстоять против очередного настоящего урагана, просто не выдержали натиска стихии её борта и штевень. Она рухнула. Она лежала теперь в мокрой, умывшейся дождём траве, вывернув наизнанку свои подгнившие корни.
Мальчишки смотрели на неё с жалостью и грустью. И постояв немного, накинулись на черёмуху, стали набивать рты и карманы сочными сладкими ягодами, обламывая ветви старого и доброго друга…