Жизнь или телефон!

 Самоубийство. Можно много об этом говорить. Порицать самоубийц или одобрять, считать их слабаками или сильными людьми. Разбираться в причинах и истинности намерений суицида. Можно спокойно и отстранённо разглагольствовать об этом. Но, когда речь заходит о детских самоубийствах, отстраниться мне не удаётся. В случае любой попытки самоубийства ребёнка виноваты взрослые люди.
 Когда-то давно мой отец делился воспоминаниями из детства своего. Жили тогда они в Китае. Маленький рабочий посёлок, где все на виду. В одном из соседских домов жил десятилетний мальчишка, которого регулярно избивал отчим. Все об этом знали, но никто ничего не делал. Считали это семейным делом. А потом, после очередного избиения, мальчик пошёл на сеновал своего дома и там повесился.Яне знаю, как обстояли тогда дела в Китае, но в нашей стране это преступление можно было бы трактовать как «доведение до самоубийства». Я не в курсе, как сложилась судьба той семьи. Отец мне сказал, что они вскоре уехали из этого посёлка.

 Было это в 2014 году. В нашем городе произошёл несчастный случай: выпала девочка из окна 10 этажа. Девочке было 11 лет. Таков был повод к вызову. Когда приехала бригада скорой помощи, вокруг погибшей собралось много народа. Маленькое поломанное тело лежало возле подъезда. Девочка выпрыгнула с подъездного балкона. В толпе находилась одноклассница этой девочки. Вот она-то и рассказала, что погибшая сегодня потеряла телефон, стоивший 8000 рублей, и очень боялась идти домой. Она говорила в школе:
–  Дома меня убьют! Лучше я выброшусь из окна.
 Но ребята не восприняли её слова серьёзно,и никто взрослым не рассказал об услышанном. Приехала полиция, за ней подъехали спасатели. Все стояли вокруг тела, большинство молча курили, а девочка вновь и вновь повторяла свой рассказ. Потом вышли мама с отчимом, немного поддатые и очень спокойные. Вполне допускаю, что это из-за шока, вызванного событиями. Но со стороны, рассказывали мои коллеги, это выглядело как равнодушие. Бригада скорой помощи уехала на другой вызов. Была в местной газете и в интернет-новостях маленькая заметка об этом событии. И всё. Что показало расследование и как дальше мама с отчимом девочки стали жить, не знаю. Но одна мысль меня не отпускает. Как надо было бояться своей семьи, что из-за телефона выпрыгнуть с 10этажа?!
 На следующий вечер я разговаривала с сыном. Ему тоже тогда было 11 лет. Я начала с того, что рассказала про это самоубийство. Оказалось, в школе с ребятами уже провели беседу. Я спросила:
–   Надеюсь, что ты меня настолько не боишься, чтобы из-за ерунды выбрасываться из окна?
 На что получила ответ:
–  Да я тебя совсем не боюсь.
 Вот даже не знаю, хорошо это или плохо…