Ведомые. Глава 8

Испытания на прочность. Падения и личные подвиги.

            ...Знаешь ли, что лично к тебе относятся слова Господа:   
            "Возьми крест свой?» Если веруешь, то возьми… Не говори:
           "Слишком тяжело»; ибо Бог лучше тебя знает меру сил твоих..."               

                Преподобный Никодим Святогорец
                «Афонский цветник»  4, стр.250    


Для нашей семьи перестройка началась с конца восьмидесятых.

Первым событием, которое в какой-то степени пошатнуло нашу безмятежную и счастливую жизнь, стала  смерть Толиного отчима. Это случилось в 1987 году.

Не смотря на то, что Иван Михайлович был не родным отцом Анатолию, муж тяжело пережил эту утрату.

 Свекор при жизни много курил. Когда ему говорили, что это может его убить, он говорил: «Вот когда увижу прямо перед своим носом смерть, тогда и брошу»  Курил  он с детского возраста, и ему тяжело было расстаться с этой привычкой. Ровно за два дня до смерти он  бросил  курить.

Анатолий  тоже много курил. После смерти отчима он долго ходил в задумчивости, и даже сделал попытку  уменьшить количество выкуриваемых сигарет, но безуспешно.

В 1989 году я ушла с должности директора  кинотеатра, с работы, которую  очень любила. Случилось так, что, воодушевившись идеями перестройки, у меня появилась мысль взять кинотеатр в аренду.  Вера в то, что настало светлое время для реализации грандиозных проектов, разрушилась о реалии жизни.

В аренде кинотеатра мне отказали, и я написала заявление об уходе. С  того времени  моя профессиональная жизнь  строится по принципу: «свобода самовыражения с учетом  условий, в которых находишься».

Продолжу перечисление событий, которые возникали как будто бы ниоткуда, и, казалось, никак не были связаны с происходящим  в стране, но так или иначе, отражались на жизни нашей семьи.

В этом же году  Анатолий попадает с прободением язвы желудка в больницу. Его кладут в реанимацию,  он переносит операцию, а затем  долгое время находится на больничном. Последствия этого события отразились не только на физическом  состоянии мужа,  но и на его мировоззрении и даже характере.

Дело в том, что после операции его положили в палату  с онкобольными,  которые ежедневно умирали. Для тонкой, восприимчивой актерской психики это было сверхчувствительным  зрелищем.

Кроме того, зная о том, что он лежит в больнице, никто из коллег по работе его ни разу не навестил. И он никак не мог смириться с этим фактом. К другим же больным  приходили!

Однажды я пришла к нему.  Он  лежал на кровати, укутавшись, под  одеялом, и тихо сказал: « У меня рак.  Меня не зря положили в эту палату». Я  сказала: « Это ничего не  значит. Может быть,  в других палатах нет свободных мест». Тогда он попросил меня сходить к лечащему врачу поговорить. Он был уверен, что, когда я вернусь, он точно определит - лгу я ему или нет.  Он хорошо знал меня – я бы врать ему не стала.

Врач,поднявшись с кушетки при моем появлении, на которой он, видимо, отдыхал до этого, сказал, что Толю они не оперировали. После вскрытия оказалось, что в операции нет необходимости. Я, не расспрашивая о причинах происшедшего, поблагодарив его,вернулась в палату, и с чистой совестью сказала супругу, что страшный диагноз в разговоре с врачом не прозвучал. Анатолий  поверил мне.

Но оставаться дальше в больнице  не смог.В больничных тапочках приехал домой на такси. Долго выходил из пережитого. Никак не мог принять того, что коллеги по театру не навестили его, когда он оказался  в беде. Именно к этому периоду относится случай с  неприличным подарком другу на день рождения.

После  выхода Анатолия на работу, новый режиссер театра расторг с ним договор, мотивируя тем, что не видит его в своем репертуаре.

Для мужа потеря работы в театре становится очередным сильнейшим ударом. На какое – то время   семья  и  родные в Кисельне  становятся единственной его опорой.

Выручает кино, где он уже успел  проявиться.  Постепенно, предложения сниматься и новые съемки, выводят его из депрессии.

В 1990 году моего старшего сына забирают в Армию на срочную службу. Я начинаю регулярно ходить в церковь. Анатолий, будучи у матери, крестится в местной церкви.

В феврале 1991 году мы регистрируем  малое предприятие. И на какое – то время жизнь семьи снова стабилизируется. Анатолий, в рамках предприятия, основным видом деятельности которого было швейное производство, создает курсы по подготовке абитуриентов к поступлению в Театральную Академию.

По распоряжению  какого – то депутата,  наш швейный цех вскоре стали ежедневно заколачивать  досками. Утром уходило время на то, чтобы разбираться в ситуации, объяснять, что  я не подчиняюсь депутату, как индивидуальный предприниматель.  Моя задача  - вовремя и правильно платить налоги и сдавать отчеты. И никакой депутат не может  закрывать наше производство. Однако каждое утро  мы снова и снова приходили к  заколоченному  цеху. Через месяц нервы мои сдали. Мы освободили помещение. Швеи стали работать на дому.

Здоровье мое пошатнулось. Ситуация с отсутствием помещения, машины для развозки материалов и сбора готовой продукции, не до конца пришедшее в норму состояние здоровья мужа, - все это подкашивало мое здоровье.

В 1993 году я серьезно заболеваю. Работа цеха  уже была приостановлена, и денег семье не хватало, мы начали продавать швейные машины и другое оборудование.

Находясь в таком состоянии, я осталась одна в квартире. Анатолий неожиданно уехал к матери в Кисельню.

Это я сейчас понимаю, что он тоже в тот момент нуждался в отдыхе и помощи. Но тогда мне казалось, что я  - жертва какого – то злого рока.

Я позвонила  маме, сказала, что сильно заболела,  и попросила съездить к Ксении Петербуржской помолиться о моем выздоровлении. Мама спросила : « А где  Анатолий?»
Я ответила, что он у матери за городом. После этого раздался звонок от свекрови. Она приглашала меня приехать к ней. Но я не могла доехать самостоятельно. Тогда Толя приехал за мной, и мы какое – то время   жили у свекрови.

Позднее, анализируя события того времени, я осознала, что часто людей,уповающих только на себя, свои силы, испытания   толкают в объятия эгоизма. Кажется, что больно, очень больно только тебе. А что чувствуют другие люди при этом – не воспринимается, как бы выпадает из поля сознания.  Анатолий   ведь сам еще не был вполне здоров. Как много ударов свалилось на его голову перед этим!- смерть отчима, тяжело перенесенное собственное заболевание, безразличие  по отношению к нему сослуживцев по театру, потеря работы…   

Будучи у свекрови,   я стала выздоравливать. Финансовое положение семьи было критическое, нужно было что – то предпринимать.

Однажды я  услышала  объявление по радио о курсах социальных педагогов, и решила, что это шанс для меня – получить новую профессию. Я поступила учиться на курсы. После их окончания в 1994 году, меня приглашают на работу в госучреждение, где я и работала  вплоть до 1996 года.

Эти два года  относительно стабильны для семьи.

В феврале 1996 году умирает мать Анатолия Михайловича - Ефросинья Александровна. Для Анатолия ее смерть оказывается очередным  ударом.Ведь для Анатолия, с детства не знавшего своего родного отца, мать была и за папу, и за маму всю жизнь!

В апреле 1996 года Толя  впервые, каждый день в течение  месяца,  возвращается домой слегка «навеселе».

В 1998 году я регистрируюсь в качестве индивидуального предпринимателя и начинаю работать  воспитателем  в семьях. На летний период заключаю  договора с турфирмой, езжу в Крым с группами детей.

С тех пор моя жизнь постоянно связана с детьми. И я ни разу не пожалела об этом. Я благодарна судьбе, потому что в работе с детьми я, наконец,  нашла себя.

Итак, в период с 1987  по 1997 год мы потеряли свекра, свекровь, тяжелое заболевание переносит муж, затем долго восстанавливается, теряет работу в театре. Я ухожу с должности директора кинотеатра. Мы регистрируем свое предприятие, терпим предпринимательское фиаско, я тяжело заболеваю. Получаю новое образование. Работаю в госучреждении по новой специальности.

Толя в этот период более – менее  стабильно  снимается в кино, хотя чувствует себя еще плохо.

Все это происходит на фоне исторических событий  ГКЧП,  распада  СССР, отсутствия еды в магазинах, огромных очередей в них в попытке купить хоть что - нибудь к столу, появления огромного количества ларьков в метро и на остановках, и  торгующих  людей, разгула криминала.

Одновременно люди идут креститься в Храмы. Однажды после службы я услышала от настоятеля  Храма  цифру -  люди в то время принимали крещение по 200 человек в день!

Возможно, они  искали то «тонкое», чего не хватило мне в 1986 году, когда я хвасталась себе, что достигла всего, что хотела?  То «тонкое», что крепче всего в этом постоянно меняющемся  мире.

Алкогольная зависимость развивается незаметно. Наступил момент, когда члены семьи стали страдать, видя  любимого человека постоянно навеселе. Остановить процесс было сложно.

Как часто мы оказываемся перед лицом чего – то, к чему мы не готовы!

Период с конца девяностых до 29 июня 2005 года я бы назвала «сползанием».

Анатолий уже понимал, что болен. Однажды  сказал мне, что испытывает  страх. Я спросила: « Хочешь, я позвоню в наркологическую больницу, чтобы тебя взяли туда на лечение?»  Раньше я предлагала ему этот вариант, но он отказывался.

Теперь он сказал: « Звони». Я позвонила. Описала ситуацию. Нам сказали, что мы можем приехать прямо сейчас. И мы поехали.

По дороге  мужу стало совсем  плохо. Ему помогали окружающие люди  - давали какие – то лекарства, он их глотал все, без разбора. Но улучшения состояния не наступало.

Наконец, мы приехали.  Его поместили в палату и сразу поставили капельницу. Я стояла в ногах его кровати, смотрела на него,  и вдруг увидела его глаза, смотрящие на меня и  тихое: «Спасибо».

Дома я слегла. Меня почему – то перестал держать позвоночник. Дети круглосуточно заботились обо мне.

Когда Анатолий вернулся, он был уравновешен, спокоен. Зная, что я больна, подошел ко мне. Присел на край  кровати,  спросил: « Валя, что я могу сделать?»  Я сказала: « Толя,  если сейчас нет съемок, найди любую работу, чтобы мне немного передохнуть, восстановить силы».  Он сказал: «Хорошо». Взял газету, нашел объявление, и вскоре устроился работать охранником в сеть магазинов «Пятерочка».  Семья несколько месяцев жила на его зарплату.

Но его узнавали покупатели и расспрашивали - почему он здесь? Однажды  он  сказал мне, что стесняется, когда его узнают. Я  сказала: « Зато в  глазах всех членов семьи ты поднялся очень высоко. Ведь ты пожертвовал своей популярностью ради нас! Я бы назвала это подвигом. Не каждый смог бы решиться на такой поступок. Спасибо тебе. Через несколько дней я уже готова начать работать». 

Он облегченно вздохнул. Чтобы его меньше видели люди, он попросился поработать в магазин, где еще шел ремонт. Там он, на ночном дежурстве, и простыл.

Мы не сразу поняли, что с ним. Он жаловался на общее недомогание.  У нашего сына Михаила в театральной Академии должен был быть показ дипломного спектакля. Миша очень ждал отца! Я это знала. Ему хотелось знать его мнение. Я сказала об этом Анатолию. Он стоял передо мной, похудевший и какой-то бледный. Про себя я подумала: «Ему бы сейчас за город. Отдохнуть. Он выглядит как  человек с больными легкими».

Накануне мы предупредили охранную организацию, что он увольняется. На следующий день я должна была ехать на работу.

Анатолий поехал  на спектакль к сыну. Когда вернулся, подошел ко мне. Тихо сказал: « Спасибо тебе. Какого сына вырастили! Я его не узнал».

Я стояла посреди кухни. Он подошел и обнял меня. Из его глаз потекли слезы. Я не понимала, почему он плачет. К этому времени мы прошли вместе огромный  жизненный путь. Были общие радости: рождение сына, получение квартиры, появление так желанной для супруга популярности, обретение им информации о родном отце, совместные поездки в отпуск, и много- много других счастливых событий. И были потери родных, предательство друзей, финансовые неурядицы,собственные болезни, периодами -не понимание друг друга.

Сквозь одежду я чувствовала теплоту его тела и слышала биение его сердца.  Глубокое умиротворение наполнило меня. Наверное,я думала, от того, что сын закончил Академию. И муж своим приходом на выпускной дипломный спектакль как бы дал ему свое благословение. Я видела, что подобные чувства испытывал и супруг.

А может быть, это были целительные слезы обретения им глубинного чувства отцовства.Ведь за всю свою жизнь он не знал отцовской любви. Слова о любви к себе его отца он прочел только на пятьдесят первом году своей жизни в письме, полученном из Тихвина. Никогда отец не сажал его в детстве к себе на колени  и не говорил, что любит его и восхищается им, как уникальным творением! Супруг не только прожил жизнь без отцовской ласки! Но даже в свидетельстве о рождении в графе "Отец" у него стоит прочерк. Возможно, именно этим объяснялась его молчаливость, некоторая грусть, рассеянность, обидчивость на невнимание к себе,страстное желание обрести известность... И большая любовь к матери, ставшей ему и матерью, и отцом.

Теперь я думаю, что в тот день мировоззрение Анатолия как бы обрело полноту, целостность. Солнце перестало быть ущербным. Мальчик из сериала "Русские страшилки" перестал находить только гранаты и пулеметы, и носить черные очки.
Тогда я подумала:"Как хорошо, что все позади".   

Но я не знала, что впереди у нас только два совместных  дня жизни.

Пришел сын. Анатолий зашел в его комнату, и я, проходя мимо открытых дверей, увидела отца и сына обнимающимися. Анатолий что - то тихо говорил Мише.

Транспортом  добираться рано утром на работу было сложно, и мне предложили приехать накануне вечером.

До отъезда я подошла к старшему сыну и попросила присматривать  за  мужем, оставила деньги на   лекарства,  попросила их  давать ему.

Подошла к Толе, объяснила ситуацию. Мы договорились, что, когда я вернусь, либо вызовем врача на дом, либо  Скорую помощь, в зависимости от его самочувствия.  Если будет что – то нужно, чтобы он просил сына.

Под утро следующего дня,  работающий всю ночь за компьютером старший сын,  краем глаза увидел проходящую мимо него Ефросинью Александровну, которая к этому времени уже девять лет как была похоронена. На сына навалился  непреодолимый сон, он не смог ему противиться и заснул.

В это время умер Анатолий Михайлович.
За ним приходила его мать, Ефросинья Александровна.

Они похоронены в одной могиле.

В справке о смерти написано: « Смерть от правостороннего крупозного воспаления легких». Как  потом мне рассказал доктор, это особая форма воспаления легких, которая стремительно развивается и может поразить легкие буквально за два часа.

Что могут сделать эти объяснения после смерти человека, который ушел тогда, когда  можно было жить в радости!  В этом была какая – то не правда, не логичность.

Новость быстро распространилась в творческой среде, в городе. Телефонные звонки в квартире не прекращались. Кто – то объяснял предпринятые мероприятия по похоронам, кто – то просто выражал соболезнования, кто – то предлагал свою помощь. Я постоянно глотала таблетки. С людьми разговаривали дети.

Огромную финансовую помощь оказали семье педагоги и студенты Театральной академии,которую заканчивал наш сын Михаил, Гильдия актеров, Союз кинематографистов, однокурсники мужа по институту,  друзья, соседи,  и многие другие люди. Спасибо им всем!

Отпевали Анатолия в Храме Владимирской иконы Божией Матери,  на Владимирской площади, где много лет назад мы начинали нашу совместную жизнь.



Ветки  березы  свисают над его могилой. Окрестность  далеко видна сквозь голые стволы  деревьев. Морозный воздух чист и пронзителен. Поздняя осень.  Природа  замерла  до следующей весны.

Но,  как   в каждом пожухлом листе под ногами, обледенелой травинке на обочине дороги, печально свесившем  головку одиноком  цветке, содержится  память о их  зарождении и  расцвете, так и в моих, опечатанных временем  запасниках памяти, сохраняются события весны наших отношений, сочные краски совместного  лета,  и спокойной, мудрой  осени.

Я закрываю калитку ограды,  и иду к машине, которая ждет меня на обочине трассы. Я попросила  водителя, с которым еду в Петербург, чтобы он  подождал меня, пока я навещу могилу мужа.
 
Сейчас я уеду до следующей поездки в Тихвинский монастырь, а цветы на его могиле  останутся лежать, как  символ  моей  памяти о нем.

Слезы текут по щекам. Обращаю  взор внутрь себя, в свое сердце, и вижу комнату на Владимирской  и  Толю, сидящего молча, но вся его фигура как бы говорит:
« Покиньте эту территорию! Она моя!». Прошло  более десяти  лет после его смерти, а он по прежнему никого не впускает в  комнату, которую занял когда – то.

Вижу молодых людей, идущих по улице,  держащих друг друга за руки, и  радуюсь. И хочется крикнуть на весь мир: «Люди! Не бойтесь любить, когда столкнулись с горем потерь, когда вас не понимают, когда встречаете кажущееся равнодушие, когда вас предают. Верьте в свое счастье! Продолжайте любить и помогать другим своей любовью! Пишите, пишите  свои главы о любви! Ведь каждая история любви уникальна."

Как заповедовал Христос, -  «Да любите друг друга!» И прощайте всех. Ведь именно так  любит нас Господь.