Такая история 4

Нам дали на раздумье месяц, и этот месяц я собиралась бороться. Но правда заключалась в том, что я не знала как. Я понимала, он должен был осознать, что тоже вел себя по отношению ко мне не правильно, но также понимала, что он должен был осознать это сам. Я понимала, что если начну убеждать его в этом, он из упрямства, назло мне начнет еще больше убеждать себя в правильности нашего развода. Я чувствовала себя загнанной в угол. Днем, на работе, на меня накатывало безразличие и даже злость. Но находиться дома было ужасно. Меня начинала гложить тоска и страх, что он действительно меня разлюбил. Я сидела в своей комнате, зарывшись лицом в подушку, и рыдала навзрыд, оставаясь глухой к уговорам родителей успокоиться и поесть хотя бы чего-нибудь. Несколько раз, в порыве отчаяния я набирала его номер. Он всегда поднимал трубку, но разговаривал со мной короткими сухими фразами, в конце неизменно повторяя, что все будет хорошо. И каждый раз я буквально физически чувствовала присутствие рядом с ним третьего лица. Так прошло две недели.
А весна, тем временем, набирала свои обороты. Солнце светило тепло и ласково, и глядя из окна офиса на распускавшуюся зелень, я невольно начинала рисовать себе картины счастливых прогулок с ним рядом. И мне казалось безумно несправедливым, что все вокруг влюбляются и радуются весеннему настроению, а я вынуждена страдать.  В итоге я подумала: «Какого черта? Он все еще мой муж! Не может быть, чтобы у нас все закончилось вот так, по щелчку пальцев! И раз уж он избегает встреч со мной, я приду к нему сама и все выясню». Что «все»? Просто все.
После работы я зашла в магазин, купила пива и снэков и направилась в нашу квартиру, где всего месяц назад мы жили вместе, а сейчас он жил один. Глубоко спрятав свою гордость, я ехала мириться.
По тому, с какой улыбкой он открыл дверь, и как вытянулось его лицо, едва он увидел меня, мне стало ясно, что он ждал кого-то. Но этот «кто-то» была не я. Тем не менее, я улыбнулась во все тридцать два зуба и сказала:
- А я нам пива принесла. Поговорим?
- Только не долго, - ответил он, пропуская меня внутрь. – Ко мне скоро придут.
- Как получится, - ответила я.
Если до этого момента Жизнь щедро одаривала меня пинками, то когда я вошла в комнату, она со всего размаха ударила меня под дых. Везде были разложены женские вещи. Она как будто метила территорию. На диване очки, халат и журнал «Cospmopolitan», на журнальном столике шкатулка с драгоценностями, еще какие-то бусы висели на дверце шкафа. Все говорило о том, что если она здесь и не постоянный житель,  то вполне себе регулярный обитатель.
- Она часто остается у меня, - услышала я за спиной его голос.
Ему понадобилось всего две недели, чтобы полностью заполнить мое отсутствие в его жизни. Две недели моих ежедневных слез, страданий и параноидального придумывания возможных способов примирения. Мне захотелось собрать ее вещи в охапку и скинуть их вниз с седьмого этажа, на котором мы… точнее, уже они жили. Но я живо представила себе, как потом они вдвоем насмехаются над моей истерикой и решила, что такого удовольствия они не получат. С гордо поднятой головой и стиснутыми зубами я проследовала на кухню, где выставила все, что накупила для нашего примирения, усердно стараясь игнорировать красовавшееся посредине стола сердечко из шоколадных конфет. Потом я начала длинный получасовой монолог. Я не помню точно, что конкретно я ему говорила. Весь смысл моей речи сводился к тому, что мы оба были неправы и что все еще возможно поправить. Он же все это время что-то внимательно разглядывал в телефоне.
- И все равно ты любишь меня, а не ее, - сказала я в заключении.
А потом обулась и пулей вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью. Я была просто не в состоянии спокойно стоять и дожидаться лифта, а потом также спокойно ехать вниз. Мне хотелось бежать. И чем быстрее, тем лучше. Поэтому я бросилась к лестнице. Слез еще не было, но дышать было неимоверно трудно. На ходу я позвонила подруге и попросила встретиться со мной. Я была на грани истерики, внутри меня медленно разверзалась пустота, и я знала, что буду просто не в состоянии справиться с этим, если останусь одна.