Месра 2

"Внутри фургончик казался несколько больше, чем снаружи. Возможно, дело было в какой-то особой магии, известной только странствующим торговцам. Или же просто отсутствие грузных резных украшений, как на внешних стенках, придавало внутреннему убранству вид особенно легкий, создавая ощущение простора. В воздухе стоял слегка сладковатый аромат полевых трав, смешивавшийся с запахом горелого воска от гаснувшей на столике у входа свечи. Свет от закатного солнца проходил сквозь маленькое оконце, расположенное почти под потолком, и падал на правую стенку, почти полностью занятую книжными полками. Литература на них по большей части предназначалась на продажу: то были бульварные романы из столицы, мгновенно раскупавшиеся дамами из небольших городов, желавшими приобщиться к великой культуре своей страны, поваренные и медицинские книги, буквари, религиозная литература. Впрочем, иногда попадались и более редкие образцы, то ли купленные торговцем для личного пользования, то ли приобретенные им по глупости когда-то давно в надежде продать за большую цену (так, на одной из верхних полок сверкало золотым тиснением букв двенадцатитомное "Полное Изложение Всемирной Истории, подготовленное Королевским Научным Обществом" - дорогое издание, место которому скорее в личной библиотеке какого-нибудь герцога-библиофила, но никак не на пылящихся полках деревянного фургона посреди степи). Другая стена была уставлена товарами совсем иного рода: здесь мелькали рулоны ткани всех сортов и расцветок, ящики, в которых подлинные чародейские амулеты и зелья примерно поровну смешивались с шарлатанскими, украшения из посеребренной меди со вставками из кварца, детские игрушки разной цены и качества - от простейших деревянных мечей до сложных в своем устройстве заводных механизмов, развешенные на крючках посудные приспособления и многое иное, что из-за наступавшего полумрака уже нельзя было разглядеть. В самой глубине фургона располагался импровизированный гамак, подвешенный явно на скорую руку и, очевидно, служивший торговцу постелью во время долгих путешествий..."
- М-м, записи ведешь, Существо. - Сказал подсмотревший в блокнот Алиса Кейн, с грустью отводя взгляд в сторону. Он вспоминал с трудом пережитые им тревожные остановки в городах, где полные желания и восторга взгляды женщин, жадное подергивание губ торговавшихся мужчин, крики окружавших фургон детей заставляли его вжиматься в углы и ожидать завершения рабочего времени компаньона. - И как во всем этом ты можешь дышать? - Тихо добавил он, вышел на дорогу и направился к стоявшему в отдалении дереву, от которого веяло надежностью, безопасностью и таинствами выпавших на его долю лет.
По-прежнему отягощенная реакциями голова прислонилась к стволу. Кейн не считал себя торговцем, да и другие определения, какими пытались обозначить его деятельность, воспринимал с должным безразличием и непониманием. "Там так страшно". - Привычно смиренно и спокойно мыслил он, обращаясь к дереву.
Сквозь синюшную темень неба просвечивали звезды крохотными пятнами. Не стремившийся нарушать покой растянувшихся под ногами корней, гость спустился на землю, наблюдая воздушные пируэты ночных мошек, нащупал в кармане несколько мотков ниток, вздохнул, закрепил их на штанине и занялся плетением. За его спиной, освещаемый прыгавшим пламенем, стоял у фургона Алис.

?
04.01.16