Ундины

      Если верить правилам, прикрепленным к стене над ступенями, то бассейн предназначался для отдыха, и вход детям до шестнадцати лет туда был запрещен.
      — Фигня, — самоуверенно отмахнулся Антон. — Вон тоже с младенцами приперлись, и ничего, никто не выступает. И вообще, у нас все лучшее — детям, так что пошли.
      Он занял полотенцами сразу пять лежаков, направился к буфету, где разливали бесплатные напитки, приволок оттуда бокалы с вином и тарелку с фруктами. Девятилетний Витька тайком разглядывал единственных детей у этого пустоватого бассейна — две девочки его возраста, с мамой и папой, чинно лежали на плетеных шезлонгах с книжками, не создавая проблем окружающим. Витька тоже решил не создавать проблем, пристроился рядом со своими.
      — Ну что, за отпуск? — громко спросил Антон.
      — Дай бог, не последний! — поддержала мужа Надя.
      Андрей, брат Антона, обнял свою невесту Веронику, и одарил ее смачным поцелуем, прежде чем опустошить бокал. Их свадьба была намечена на осень.
      Взрослые выпили и сразу же закурили, а Витьке вместо спиртного достались кусок арбуза и нектарин. Арбуз он сгрыз, метко выплевывая косточки в щели слива воды по краям бассейна, а вот нектариновую косточку пришлось забивать туда силой, сломав пару пластмассовых перемычек — слишком узко. Когда косточки кончились, Витька обошел бассейн по периметру, шлепая ногами по лужам на плитке, украдкой бросив взгляд на названия книг, которые читали девочки.
      — Чего дурью маешься? — окликнула его на очередном витке Вероника. — Смотри, сколько невест скучают!
      Витька посмотрел на «невест» с сомнением.
      — Да они немки, — пробормотал он, — я не умею.
      — Чего тут уметь? — гоготнул с утра уже изрядно принявший на грудь отец. — Твой прадед вообще немецкого не знал, а всю войну прошел, и ничего, понимали, когда хотели.
      Он оглянулся на семью немцев и выкрикнул:
      — Эй, Гитлер капут! Рот-фронт!
      Девочки оторвались от своих книжек и посмотрели в их сторону, родители сделали вид, что ничего не слышали.
      — Иди, — приказал Антон сыну. — Зови их купаться.
      — Да ну, — попытался выкрутиться Витька, вдруг застеснявшийся своего жирноватого живота рядом с узкими ляжками немецких фроляйн. — Лучше я сам с маской поныряю.
      — Зови, — поддержал брата Андрей. — Пусть только немчура вякнет что-нибудь, мы им тут быстро напомним, кто рейхстаг брал. Иди, давай! Будь мужиком! Мы рядом, если что.
      Витька воспрял духом и прошлепал к углу, где лежали немцы. Обе девочки подняли головы при его появлении и уставились на него одинаковыми голубыми глазами.
      — Пошли плавать? — предложил Витька в пространство между ними и их отцом, коротко стриженым и седым человечком, покручивая на себе для наглядности плавательный пояс.
      Отец девочек ответил что-то короткое и резкое, так что Витька подумал: нет, не пустит, но обе длинноволосые ундины неожиданно встали и пошли к бортику бассейна. Обрадованный Витька обогнал их и разбил полированную гладь визгом и собственным задом, ожидая, что девчонки последуют его примеру. Но ундины опустили на глаза очки и вошли в воду синхронно, без брызг, как две торпеды; их тела в мокрых черных купальниках выглядели цельнолитыми болидами.
      Они прошли бассейн кролем, потом брассом, потом баттерфляем, равнодушно выпрыгнули из воды и вернулись к своим книгам, а волны от их гребков все еще продолжали прибивать Витьку к стене бассейна вместе с желтым надувным поясом.