Дорогой Евгений Александрович. Концерт-память

18 июля, в Академической Капелле Санкт-Петербурга, состоялся творческий вечер, посвященный 85-летию со дня рождения Евгения Александровича Евтушенко. На короткие три часа наш дорогой Евгений Александрович вновь присоединился к нам. Было это появление столь реальным, что показалось, будто уход его — мальчишеская каверза, он просто подшутил над нами, и его возвращение - дело времени...

Он родился в день, когда поминается Сергий Радонежский, а ушел от нас совсем недавно, 1 апреля. Да, с чувством юмора у него всегда было хорошо. Может Евгений Александрович не хотел видеть наших траурных лиц? Скорее всего. В его ласковых глазах всегда было человеколюбие, даже когда он расстраивался или сердился. Это особая сила русского сердца — и в ссоре продолжать любить, понимая, что гроза пройдет стороной. Так умели любить только люди из того страшного, изломанного, но мощного времени, когда невозможно было остаться в стороне. Эпоха и страна требовали подвигов, четкой политической и человеческой позиции, восхождения на баррикады, борьбы и упорства. Подвигом могло быть что угодно — стихотворение, письмо в защиту опального поэта, просто само существование таких людей как Евгений Евтушенко.

Евгений Александрович был абсолютно идентичен той эпохе, в которой родился и состоялся как Личность. Его поэзия сродни арифметике, - стройная, красивая и понятная. О чем бы он ни писал — о политике, советском человеке, социальных тенденциях той поры, коллегах, чувствах, стране, - он всегда наполнял строки своим авторским, вдохновляющим стремлением ввысь...  Говорят, это свойственно лишь молодости - взгляд в поднебесное при прочной сцепке с земным покровом, но  то была авторская «кода» Евтушенко. Он любил жизнь, взахлеб, от души, нараспашку, без боязни ошибиться, с какой-то совершенно неоспоримой отвагой, что была необходима для того, чтобы выжить в той стране, где он жил. Сказав однажды «Поэт в России больше чем поэт», он сформулировал не только суть русской поэзии, но и суть самого себя. В стихотворении «Наследники Сталина» написал о себе емко и точно: 

«...Велела не быть успокоенным Родина мне.
Пусть мне говорят: «Успокойся!» -
  Спокойным я быть не сумею...».

Вот именно таким он и был — неуспокоенным. Очень хорошо чувствовал биологию нашего времени, невольно стал связующим звеном между тремя эпохами — СССР, страной безвременья, и нынешним нашим государством. Через него проходили «боли народные»,  ошибки, стремления, он был с нами,  когда покинул Россию, и переехал на жительство в США.

Даже тяжело болея, трудно и непросто восстанавливаясь, находясь в возрасте, когда каждый день — подарок, Евтушенко жил так, словно биологическая кончина — не для него. Пытался многое успеть и успел: телевизионные передачи, концерты, публицистика, антология русской поэзии «Строфы века», и, наконец, большой литературно-поэтический тур «Поэт в России - больше, чем поэт». Вместе с ним по 26 городам России под эгидой этого творческого проекта проехали почти все участники вечера памяти 18 июля в Капелле. Большинство из них были ему если не друзьями, то людьми душевно родственными, потому и прочитанное ими приобрело звучание пронзительное, в этих интонациях угадывался и сам Евтушенко, человек-гора, человек-манифест, горделивый, откровенный, вспыльчивый, но добрый и человеколюбивый.

Подобные вечера памяти всегда чреваты, своего рода, мавзолейностью, священное придыхание и пафос исполнителей довольно часто искажают личность героя - того, кому посвящается все происходящее. Но особенность Евгения Александровича в том, что рядом с ним оказывалось лишь все настоящее — люди, искусство, понятия. Фальшивое сразу обнаруживало себя, и исчезало, растворялось. Слезала шелуха пышного официоза, проступала на поверхность болезненная оголенность души, сопереживание. Он болел за все и всех, встречавшихся на его пути,  эта же обостренная сочувственность жила в строках, озвученных Светланой Крючковой, Сергеем Барковским, Ириной Мазуркевич, Сергеем Маховиковым, Львом Новожиловым, - они читали стихи, как самого Евтушенко, так и любимых им поэтов. Мы же, вслушиваясь в строки Евгения Александровича, всматриваясь в него, -  во всю его высокую, видную  сущность, - слушая голос его, чуть сипловатый, но звучный, - понимаем, что вся наша жизнь - «последняя попытка стать счастливым». И на творческом вечере Евтушенко мы еще раз конспективно, немного отрывочно, как штрихами — прошлись по всей этой длинной, сильной, непобежденной жизни человека, умевшего бороться, верить, страдать, встречать, расставаться и любить.
 
Время от времени, между выступлениями участников, Евгений Александрович обращался к собравшимся с большого экрана - в стихах и прозе, - в этот миг казалось, что он не оставил нас навсегда, а лишь по каким-то житейским обстоятельствам не смог приехать на собственное 85-летие, но при этом обещал вернуться...

Альберт Асадуллин, Инна Бедных,  Евгений Энгельгардт, Александр Гребенщиков исполнили песни, ставшие музыкальным нервом наших любимых советских фильмов. Почти каждый из участников вечера памяти Евгения Евтушенко вспоминал не только о нем, но пытался высказать что-то сугубо личное, свое - у каждого из тех, кто волею судьбы соприкоснулся с творчеством и личностью Евгения Александровича, была собственная пронзительная нота: верность, одиночество творца, прощение, потеря и обретение, человечность, мужество, преодоление. Но кульминационной нотой концерта стал выход Олега Погудина, который в свойственной ему манере — спокойного, выдержанного благородства — исполнил две песни - «Не спеши» и «Вальс о вальсе». В его «умном», по словам Евтушенко, голосе, свободном и сильном, был тот самый полет, устремленность ввысь, что отличала самого Евгения Александровича, душевная стать, жизнелюбивая честность.

Сказать про Евгения Александровича «он ушел» было бы неточно, потому что даже после 1 апреля 2017 года он остается с нами - ведь мы читаем его, слушаем, смотрим фильмы с его участием, а значит, он остается в памяти наших сердец. А как известно, память сердца самая прочная и долгая.