Выродок 30

- Смотрели? - вытащив из пакета паспорт и файл с документами, спросила Ангелина, явно намекая на последнее.
- Нет.
- Неужели удержались? Не верю! Мужчины, я читала, ещё более любопытны, чем женщины.
- У вас слишком общее представление о людях. Не надо судить обо всех по тому, что написал один человек.
- На самом деле, там нет ничего особенного, - сказала Ангелина, снова кивая на свои документы. - Результаты моих анализов... Хорошие, кстати.
- Зачем вы мне об этом рассказываете? Ко мне это не имеет никакого отношения. И не касается меня.
- Ну, потому что... вы сейчас уйдёте, а я... я хотела бы как-то поблагодарить вас...
- Ну, вы - красивая женщина, вам будет нетрудно это сделать, - рассмеялся я, сам понимая, что говорю лишь пошлые и фальшивые клише.

Но я не умел по-другому, я никогда не ухаживал за женщиной, хотя сотни раз читал о том, как это делается, в хороших книжках. С Катей все было просто. Слишком просто. Я не напрягался. Она всегда была где-то поблизости, готовая прийти на мой первый зов. Я отдавал себе отчет, что сейчас все испорчу и обижу в общем-то неплохого человека. Я ожидал даже, что она залепит мне пощёчину.

Но удара не последовало. Ангелина пропустила мои слова мимо ушей. И в будущем я не раз замечал в ней такое особенное умение - "не слышать" обидных слов и сглаживать ситуации, которые могли бы закончиться плачевно, если бы ни это умение.

- На самом деле, я просто хотела пригласить вас куда-нибудь поужинать со мной.
- Вы меня клеете? - продолжал я усугублять ситуацию.
- Ну, в некотором роде, да. Вы мне понравились.

Не знаю наверняка, но, наверное, уже в тот момент она поставила перед собой цель стать моей женой. Я не хотел этого, но после ужина, на который я согласился, сам не знаю почему, Ангелина предложила жить вместе. Я был растерян, смущён, я не хотел никого в своей аскетичной, полностью приспособленной под меня одного квартире. Я не мог вынести, что там появится куча вещей, притом чужих. В конце концов, я продал свою квартиру, и мы начали наш быт с нуля. Этот вариант меня устраивал больше.

Я сам не понял, как все произошло; Ангелина и в отношении меня проявила свою деятельную натуру, взяв меня в оборот. Я особо не противился, признавая, что моя нынешняя ситуация куда лучше предыдущей и даёт больше плюсов, чем минусов. Я стал более ухожен; несмотря на то, что она сама работала, Ангелина посвятила мне весь остаток своего времени. Она крахмалила и наглаживала мои рубашки; она напоминала мне, когда нужно подстричься, а когда - сходить на плановый приём к стоматологу. Она сама приводила в порядок мои ногти. В квартире стало более уютно и чисто, а в холодильнике всегда было, что поесть. Я перестал питаться в ресторанах и кафе, благодаря которым уже нажил начальную стадию гастрита.

И это лишь небольшой список того, что она делала для меня. Никто никогда не заботился обо мне так тщательно и скрупулёзно, и, честно, я был растроган этой заботой. Возможно, Ангелина направила на меня всю свою нереализованную материнскую нежность, потому что мы жили, а детей у нас все не было.

Я думал о ребёнке с содроганием, страхом, неуверенностью и даже порой отвращением. Ангелина чувствовала это, и ей хватало такта не давить на меня. А я, в свою очередь, чувствовал, что ей чего-то недоставало, что ей очень хотелось, но не мог переступить через себя. В один прекрасный день я сказал себе, что с меня довольно мучатся этой темой, и поговорил с женой напрямую, сказав, что детей я не хочу и вряд ли когда-нибудь захочу.

Мне было все равно, что она сделает после моих слов. Уйдёт от меня? Пусть уходит. У меня не было страха быть покинутым ещё раз; со мной это проделывали уже столько раз, что я стал абсолютно к этому равнодушен.

Ангелина на удивление спокойно приняла это известие, а, может быть, сделала вид, что смирилась. Повторяю, я всегда чувствовал людей, - хоть и боялся их и сторонился, - и я чувствовал, что она не успокоится и не остановится. Так и произошло: ей отказали в одном, и очень скоро она попыталась найти этому замену.

Сначала мы завели рыбок. Через год у нас появился котёнок, которого она подобрала на улице, больного, с перебитыми лапами. Ещё через некоторое время Ангелина объявила, что едет в приют для собак за совершенно очаровательным, хотя и абсолютно беспородным щенком... Так вся эта живность поселилась с нами под одной крышей. Мне не в чем было упрекнуть Ангелину, - она прекрасно успевала о всех заботиться, кормить, мыть, лечить, гулять с собакой. При этом у неё хватало времени и на меня, - я никак не пострадал в ситуации такой, казалось бы, беспрецедентной конкуренции.

Но все-таки оставалось что-то, - и оно было с самого начала нашего знакомства, - к чему я относился с подозрением. Что-то, что, возможно, и не позволяло мне доверять этой женщине, влюбиться в неё, полюбить её... А именно: вопрос. Любит ли она меня? Нужен ли я ей? Почему она захотела стать моей женой?

Не являюсь ли я просто звеном в той череде дел, людей, существ, о которых она считает своим долгом заботиться?

И ведь она заботилась не обо всех людях и тварях, а именно о самых несчастных, самых обездоленных, - словом, о тех, кого могла облагодетельствовать...