Глава 4. Тайна одной перчатки

- Папа, ты же обещал! – дергая за штанину отца и хмуря маленькие брови, возмущённо буркнула девочка.
- Дочь, мне нужно спланировать маршрут.
- Папа! – она посмотрела на него явно не так, как должен смотреть капризничающий четырёхлетний ребёнок.
- Стефани, не веди себя, как маленькая.
- Это ты не веди себя, как ребёнок, папочка. Ты обещал, а кто учил, что обещания нужно сдерживать?
Улыбнувшись, Джозеф подумал в очередной раз, как он гордиться своей маленькой девочкой. Отец поднял её на руки, отнёс в кроватку, и, взял дневник деда.
- Вот скажи мне дочь, почему все нормальные дети смотрят мультики перед сном, а ты требуешь с меня рассказов о своем дедушке.
- Папа, а ТЫ смотришь мультики перед сном?
Джозеф понял, что вопрос исчерпан, сел поудобнее и начал читать.
***
«…когда Радха с улыбкой дёрнула брата за рукав, он вздрогнул от неожиданности.
- И что же или кто же так привлёк твоё внимание, дорогой брат? – подмигнув, спросила она.
Радха впервые за долгое время увидела, как улыбается Луи.
- Да ничего, просто здесь так всё необычно, - неуверенно соврал он.
- Ну, ну, - улыбнулась проницательная Радха, - между прочим, девушка, с который ты не сводишь взгляда - дочь одного папиного компаньона, который приехал погостить из Калькуты на время сбора урожая. Они уезжают на днях, поэтому вероятнее всего отец устроит званый ужин.
Но Луи уже не слушал её. Последние слова, которые он запомнил, были о том, что Меха уезжает. В тот момент он вспомнил, где встретил её в первый раз. Именно Меха была та незнакомка, которая собиралась рассказать о том, как можно спасти его душу. Он стоял, облокотившись на колонну, и смотрел, как две девушки, весело смеясь, о чём-то разговаривают. Неожиданно он заметил перчатку на одной руке Мехи. Эта деталь её гардероба настолько поразила Луи, что его голубые глаза, цвет которых ему передался от отца, округлились от удивления. Впервые за девять лет после приезда в Индию он увидел перчатки на руках женщины. Быть может, две перчатки его бы не так сильно изумили, но вот одна! В Париже многие дамы украшали свой наряд этим аксессуаром, но здесь в них не было никакой необходимости. Жаркий климат не требовал людей носить подобный предмет одежды. Почему же тогда Меха носит перчатки, вернее одну перчатку? Этот вопрос никак не выходил у него из головы.
Званый ужин был назначен на следующий вечер, до этого времени молодой Луи Люпен не был заинтересован в подобных мероприятиях. Но в тот день он не мог найти себе места. Все его мысли были устремлены к загадочной девушке. Наконец наступил долгожданный час. Гости уже начали собираться в холе, но Мехи с семьёй всё ещё не было.
- Не волнуйся, она приедет? – и не успела она договорить, как послышался типичный для индийского такси кашляющий звук. 
Первыми из него вышли глава семейства, господин Арнав Кхан со своей супругой, затем их старший сын Алех. Луи уже начал волноваться, что Меха не приедет, когда долгожданная незнакомка в тёмно-красном сари подала руку брату и спустилась на землю. В тот момент Луи поймал себя на мысли, что никогда раньше не видел девушки такой красоты. Обшитое золотыми узорами сари очень ей шло, а длинные чёрные волосы, струёй ниспадающие вниз, укрывали её тонкую фигуру, словно покрывало.
Весь следующий час гости и хозяева провели за столом, на котором не было свободного места. Разнообразие индийской кухни поражало воображение: вегетарианское виндалу, сабджи – разнообразные блюда из овощей, подаваемые с идли и пури, многочисленные карри, палак панир, традиционное блюдо аюрведической медицины – кичари, самосы, огромное количество вкуснейших десертов, таких как бессан ладу, балушахи, морковная халва, кхир, изумительные творожные шарики расагула, ну и разумеется, популярные джалеби. Но у Луи не было никакого аппетита, он даже не смотрел на эти явства и ни к чему не притронулся. Обычно голодный после работы Луи ждал возможности поговорить с Мехой. Когда настало время для танцев, он, воспользовавшись моментом, подошёл к девушке.
- Вечер сегодня великолепный. Хотите немного подышать свежим воздухом? – сказал Луи, указывая на дверь.
Когда они вышли, он первым начал разговор.
- Тогда вы хотели мне что-то сказать о спасении моей души?
- Вы ещё помните? – взглянув на него своими глубокими тёмными глазами, спросила Меха.
- У меня хорошая память.
- В этом ваша проблема. Вы помните то, что давно пора забыть, вы живёте с болью, которая вам мешает.
- Давайте не будем о моей боли, - ответил он и резко взял девушку за руку в перчатке. С минуту он стоял не в силах что-либо произнести, он почувствовал, что сжимает нечеловеческую ладонь.
Она высвободила руку и повернулась к нему спиной. Именно в этот момент Луи понял, что был слишком груб с девушкой, которая ему нравится.
Они молчали.
- Я вижу боль в ваших глазах, - неожиданно послышался голос девушки, - но я очень много знаю о своей боли. Ещё в храме я заметила, что Вы обратили внимание на то, что я ношу одну перчатку? – с этими словами Меха стянула тонкую материю, обнажив свои пальцы, - это моё клеймо, мой крест, который у меня с детства. Я знаю, что означает понятие крест для христиан, поэтому полагаю, оно сюда подходит. Три сросшихся пальца на левой руке – последствия родовой травмы. Когда я появилась на свет, и родители увидели мою левую руку, то они ужаснулись. Она была похожа на лапку лягушки. Соседские дети так и стали меня обзывать – «лягушонок». Поначалу врач уверял, что пальцы разъединяться, когда я подросту, но шли года, а моя рука росла вместе с моими сросшимися лягушачьими пальцами, - с этими словами Меха вновь надела перчатку, - Я всю жизнь терпела жёсткие насмешки со стороны окружающих. Люди суеверны и полагали, что это божий знак, что во мне зло. Мой брат, как и родители, души во мне не чаял. Он всегда за меня заступался, если отца с матерью не было рядом, он защищал меня, как лев – свой прайд. Но мне было больно смотреть на его усилия, поэтому я, предложила сшить мне перчатки, о которых узнала от одного торговца из Англии. Но носить две перчатки ужасно невыносимо, поэтому я решила вопреки всем нормам надевать одну. Через некоторое время мы покинули родные Лакхнау и больше туда не возвращались.
Луи молча её слушал, не проронив ни слова. С момента смерти Антонио никто не был с ним так откровенен.
 Когда Меха остановилась и встретилась с ним взглядом, её сердце замерло. В его взгляде не было ни презрения, к которому она привыкла, ни отвращения. Но в нём было что-то, что заставило её вздрогнуть. Она не могла прочесть его чувства, и неведомый ранее страх охватил её душу. Собравшись силами, она решилась сказать последние слова, надеясь после этого быстро уйти.
- Может быть, Вас отпугнут такие откровенные речи, но я завтра уезжаю, и, быть может, мы уже никогда не увидимся. Поэтому я хочу поделиться одной мыслью. Знаете, у каждого человека есть свой изъян. У кого-то он внешний, а у кого-то – внутренний, у одного человека его можно заметить сразу, а изъян другого иногда видишь лишь со временем. Разумеется, если это недостаток характера, то его можно изменить и сильный человек, понимая необходимость перемен, будет стараться это сделать. В моём же случае я не властна убрать свой изъян. У каждого есть выбор: принимать человека с его недостатками и помочь ему их изменить, или отвернуться от него. Последнее, разумеется, сделать проще, но и утонуть проще в шторм, чем грести со всех сил и спастись. У каждого человека есть своя боль, с которой он живёт, но которую он скрывает глубоко в груди. Кто-то закрывает своё сердце, боясь получить новую травму, а кто-то выдерживает удар судьбы и, испытав горе, становится сильнее. Мы порой не думаем о том, что боль нас отчищает. Мы стараемся от неё избавиться, сбежать, не поблагодарив Бога за даровавшее нам спасение. Ведь Высшие Силы посылает нам боль, чтобы мы увидели мир другими глазами. Бог порой посылает нам её, чтобы с помощью неё облагородить нашу душу, а человек всячески отталкивает Его попытки, не понимая намерений. Ожесточаясь, мы отдаляем себя от счастья, забывая, что душу может спасти только Он.