Чудак на букву М

  Никогда ещё каждый телефонный гудок в трубке так сильно не резал слух.
    Сергей, типичный образец «специалиста по телефонным переговорам», в который раз задумался о своём  выборе карьеры, к которой привёл его наполовину купленный сертификат мастера дипломатического общения. Его всегда влекла любовь к интеллектуальным дуэлям, восхитительным узорам словесного поединка, тонким софизмам, аккуратному ощупыванию оппонента, неожиданным выпадам, тяжелым аргументам, которые по восхитительной цепи логических заключений вколачивали соперника в тяжелые цепи проигравшего, тщетно пытающегося найти контраргумент неуязвимым доводам интеллектуального противника.
Прямо перед ним сидела женщина тридцати пяти лет, если верить паспортным данным, но ей с готовностью можно было бы дать все пять десятков, настолько изможденным выглядело её лицо, явно давно не видавшее ни косметики, ни даже каких-то простейших кремов, разве что хозяйственное мыло. На её руках сидел донельзя худой ребенок трёх-четырёх лет, выглядел он чуточку лучше, но и его лицо словно было скопировано  с выражения матери - улыбки на нём как будто не было с самого появления на свет.
Каждый раз поднимая взгляд на парочку, Сергей чувствовал необъяснимое, непонятное, но крайне неприятное ощущение. Немного покопавшись в себе он смог его распознать - выражение лица мамы было весьма ему знакомо. Такое он видел у крепких людей, способных долго терпеть самые сильные удары судьбы прямо перед тем, как они ломались.
-Добрый день.
Голос прервал гудок так неожиданно, что специалист растерялся. Приветствие звучало спокойно и даже тепло, однако в нем очень-очень глубоко натренированное чутьё мужчины распознало нечто среднее между раздражением и недовольством. Монахи, в чью обитель проходил звонок из участка, славились своим стремлением максимально ограничить контакты с внешним миром, и вообще-то было удивительно, что в их секте разрешили телефон в монастыре.
-Здравствуйте. Я из внутренних органов, вас должны были предупредить об этом звонке. Мне нужно побеседовать с Николаем.
-Да. За ним уже послали.
Затянулась тяжёлая пауза, назвать которую неловкой было бы чересчур мягко. Нетрудно было понять, что какие-то безучастные вопросы о распорядке жизни монастыря вызовут лишь враждебность, поэтому специалист предусмотрительно молчал, лишний раз пробегая глазами по делу, уже почти выученному наизусть.
Белов Николай Геннадьевич, 1960 года рождения, два высших образования - юридическое и, как ни забавно, философское. Получены во впечатляюще престижных университетах.. И как такого человека затянуло в секту? 
Это и беспокоило Сергея больше остального. Его противник хоть и должен был оказаться фанатиком, коих переговорщик всегда считал скудоумными, по факту должен был быть очень серьёзным противником в диалоге. А отпустить его восвояси было нельзя. Это был буквально вопрос жизни и смерти, пусть и не Сергея, а людей, для которых он сейчас был единственной надеждой на выживание, какой бы прозрачной она не была, и насколько бы бесполезной не считала эту идею сидевшая напротив бывшая супруга гражданина Белова. Так уж устроен человек - даже в безвыходном положении он всегда будет надеяться, чего бы ему это ни стоило и как бы он не отказывался это признавать.
Успешный юридический работник, нередко был приставлен к наградам и удостоен различных почестей, и из замечательной карьерной и семейной жизни пропал из-за обычного кризиса среднего возраста. Если бы не усложняющие обстоятельства, которые заставили женщину с ребенком прийти к нему...
В трубке послышалось копошение, затем легкое покашливание, и сильный, зычный мужской голос произнёс:
-Добрый день. Я вас внимательно слушаю.
-Здравствуйте.-бодро начал Сергей. Он всегда старался начать с положительного отклика оппонента, так как иногда даже самые щекотливые и критичные ситуации "выезжали" на удивлении людей, настроенных на упорный тяжелый спор. Атаковать нужно туда, где не выстроена защита.-Я говорю с Беловым Николаем Геннадьевичем?
Вздох в трубке прозвучал столь устало, и, можно сказать, трагично, что сразу стало очевидно - собеседнику не нравилось данное определение его личности.
-Можно и так сказать.-сдержанно ответили на том конце.
Сотрудник решил пока проигнорировать этот момент, и продолжил, как ни в чем не бывало:
-С вами говорит специалист по решению спорных ситуаций, сотрудник внутренних органов Сергей. С радостью хотел бы помочь Вам поскорее решить обстоятельства, по причине которых мы Вас беспокоим.  Но для начала хотел бы уточнить некоторую информацию о Вас.
С 1982 -го года вы начали работать в одной крупной компании по недвижимости, и невероятно быстро вышли на позицию лучшего специалиста в юридическом отделе. Вскоре ожидалось повышение до руководителя юридической службы.
Спустя некоторое время вы взяли в жёны Белову Ольгу, родившую вам сына...
-Прошу прощения,-мягко,но уверенно перебил его голос в трубке.-Я бы хотел сразу пояснить Вам свою позицию. Возможно, для вас не совсем понятен мой текущий взгляд на вещи, но, как вы вероятно знаете, при "исчезновении" я оставил паспорт и все свои регистрирующие документы в квартире. Потому что я оставил там себя прошлого вместе со своей прошлой жизнью. И в это священное место пришёл уже не Белов, а слуга божий, совершенно другой человек. Так что вместо того, чтобы акцентировать внимание на истории моей прошлой, сейчас мне абсолютно чужой и безразличной жизни, я хотел бы попросить Вас перейти к сути дела. Я вас внимательно слушаю.
-Конечно. Николай Геннадьевич, три года назад Вы взяли кредит в особо крупном размере в центральном банке. Его вам, конечно, одобрили по причине очень успешного карьерного роста и надёжной работе, а так же кристально чистой налоговой истории. Первые два года Вы стабильно выплачивали кредитный взнос, а потом вдруг исчезли с кредитной суммой. По законам Российской Федерации, в случае невозможности оплаты кредит переходит на ближайших родственников, в Вашем случае - на вашу жену, и, как следствие, ребёнка...
-Это мне не интересно.
Сергей опешил. Эта фраза была сказана абсолютно естественным тоном, как нечто само собой разумеющееся.
-В каком смысле? Не хотите же вы сказать, что вы осознанно бросаете жену и сына без кормильца, оставив на них кредит на огромную сумму?
-Позвольте я поясню Вам ещё раз, подробнее. Год назад человек, которого вы идентифицируете как Белова Николая Геннадьевича, открыл глаза. Чем больше я живу, тем отвратительнее мне была жизнь. За работой я видел жалких мошенников, обманутых несчастных и всевластных богачей, наедающихся на чужом горе. Система законов с легкостью сковывает простого гражданина цепями сложных правил, обманывающих его разум и превращающих в простой винтик, работающий на карман предпринимателей. Мало того что я сам варюсь в этой системе, своими знаниями и навыками я помогаю ей получать новых жертв. И укрепляю в ней самого себя, хотя с чужой точки зрения становлюсь "успешным". И я сумел собраться и вырваться из этого плена сюда, в место, в которое стремилась моя душа, в котором нет материальной мелочности и беспощадного круговорота денег, поглощающего и кромсающего человеческие судьбы. Я наконец стал самим собой. Я нашел своё место в жизни, свою судьбу, которая отныне вращалась не в интересах чужой наживы, а позволяла мне двигаться к истинно правильной цели - приближаться к богу. Можете ли Вы понять, насколько обновленным и счастливым я себя чувствую, и насколько мелочным и ничтожным оказалось моё прошлое, в котором был вовсе и не я?
Что печально, Сергей не слышал в его голосе фанатичных ноток, которые всегда помогали ему сориентироваться в слабых местах оборона противника. С секстантами или фанатиками, их жертвами или организаторами он дело имел не раз, и разбить их логику не представляло труда, но здесь он чувствовал необъяснимую преграду, которую необходимо было проверить на прочность.
-Я очень рад за Ваше прекрасное озарение, Николай. Но боюсь, Вы не можете так легко расстаться со своим прошлым и оставить позади всё, что имели.
-Довольно странно слышать, что я не могу того, что уже сделал, да ещё с годовым отрывом.
В его голосе сквозили веселые нотки, сменявшиеся снисходительными интонациями, и Сергей почувствовал раздражение, которому ни в коем случае нельзя было поддаваться. Но ведь это не перед собеседником сидели умирающие от нехватки денег женщина с ребенком!
-Вы что, не понимаете, что вы оставили вашу жену с кредитом, который вообще нереально потянуть, не находясь на самом обеспеченном уровне населения страны? Она пытается найти третью работу, ребенок голодает, они продавил почти всю мебель...
-Боюсь это вы так и не смогли понять. Мне - все равно. Это сделал не я, а ваш разыскиваемый Белов. Я больше не он, я совершенно другой человек. Я даже не гражданин России, у меня и паспорта-то нет.
Сергей сжал челюсти и заставил себя успокоиться. Нужно было биться на поле противника - поскольку на рациональной почве он был попросту безоружен такой точкой восприятия.
-Предположим. Но ведь для появления на свет нужно перерезать пуповину. Порвать связь с прошлым. Завершить дела прошлой жизни, чтобы со спокойной совестью полностью отдаться в служению богу. не так ли?
-Не так. Я уже год живу,и никакая "пуповина" меня не тяготит. Всё что осталось за пределами моего монастыря мне полностью безразлично. Сергей, вы вряд ли задумывались о недописанных школьных работах после поступления в институт.
Сотрудник понял, что у него почти не осталось хороших ходов.
Николай Геннадьевич, давайте попробуем поговорить как разумные взрослые люди. Вы попали под влияние мощной религиозной секты, система которой полностью переформировала ваши взгляды на жизнь под свои нужды. Вы бросили ребенка с женой с неподъемным кредитом, едва ли не обрекая их на голодную погибель. Но любые ошибки можно исправить, в том числе столь крупные. Это довольно просто - Вам достаточно сообщить нам адрес Вашего монастыря, мы пришлём сотрудника с нужной бумагой, Вы поставите пару подписей и на здоровье продолжите своё служение богу.
На другой стороне трубки раздался тяжёлый вздох.
-Скажите,молодой человек, какое право вы имеете на осуждении чьего-либо образа жизни? Кто дал вам возможность упрекать меня в каких-то поступках, совершенных в настолько далеком прошлом, что я их не считаю частью своей истинной биографии? Вы же не были на моем месте,и сейчас Вы совершенно не понимаете, что я приобрел и чего Вы хотите меня лишить. Вы же не думаете, что я не понимаю, что в покое меня не оставят, если узнают о моём местоположении?
Вы говорите о влиянии системы, которая перевернула мою жизнь и "подчинила" меня. То есть система, в которой Вы живёте, Вас не подчиняет?: Сколько раз вы вставали в одно и то же время, шли в одно и то же место и выполняли одну и ту же работу? И ради чего? Вы сами хотите заниматься тем, что вы делаете? Или Вы делаете это потому что так "надо"? Или ради нелепых материальных ценностей? Только подумайте: за целый год свободной жизни вы отдаёте двенадцать лет непрерывного труда! И кто из нас по-настоящему разумен? Скажите, что для Вас самое ценное в Вашей жизни, Сергей?
-Семья. - не задумываясь ответил холостяк с десятилетним стажем.
-По крайней мере это не материальные ценности и не абстрактное понятие "успех". Но скажите. большую часть Вашего времени Вы проводите с семьёй? Большую часть Вашей жизни Вы проводите с близкими? Или Вы вынуждены, под влиянием определённых обстоятельств, заниматься чем-то менее ценным и менее близким?
-Ну... - Сергей задумался. Семью же нужно прокормить и…
-Вы действительно думаете, что на планете недостаточно пищи? Или наш род недостаточно разумен, чтобы распределить её равномерно согласно человеческим потребностям, уравновесив голод и чревоугодие? Тем, кто по-настоящему любит семью и способен сопротивляться абсурдной логике Вашей системы достаточно огороды и пары животных в хлеву, чтобы счастливо жить вдали от богатых манипуляторов, безрассудно приумножающих своё богатство при помощи власти над большинством. Но есть те, кто может вырваться и двигаться к тому, чего он по-настоящему хочет. И я смиренно радуюсь тому, что я могу причислить себя к этим личностям. А таким как Вы и каждому вокруг Вас остается лишь оправдывать своё рабское поведение навязанной системой необходимостью. Кое-кому достаточно было бочки и человеческих подачек...
Я выбрал иную систему, которая действительно требует от меня выполнения определённых обязанностей, но я точно понимаю, что они приближают меня к тому, к чему я стремлюсь - к Богу.
Я сумел сломать оковы Вашей бюрократической тюрьмы, и сейчас я там, где ощущаю радость и счастье каждую секунду. И Вы утверждаете, что это Я совершил ошибку, Сергей?
-Нет, не уверен... - С трудом выдавил Сергей, глядя на тщетно скрывающие огорчение и растерянность лица перед собой. Он лихорадочно искал брешь в логике противника, словно птица, бьющаяся в силках.
-Я рад, что мы пришли к консенсусу. А сейчас прошу меня извинить, у меня есть более важные и желанные хлопоты, нежели пустые уговоры вспомнить о былом...
-Подождите! - Взмолился специалист по телефонным переговорам. - Неужели для Вас ничего не значит страшная и несчастная участь близкого человека, с которым Вы были так долго? Неужели Вы равнодушны к собственному ребёнку? Неужели Ваш бог спокойно воспримет их мучения, виновником которых является исключительно Ваш поступок?!
-Возможно, в той жизни, в том мире и в той системе ценностей, в которой варитесь Вы и они. По мере развития человек теряет интерес к старым целям и условиям - и это нормально. Вас же не тянет учиться в начальной школе? И вы не особо часто задумывались о проваленной контрольной работе в восьмом классе после поступления в институт? И я теперь смотрю на мир не человека, чьё фото налеплено в книжице под названием "паспорт", не вашего условного одноклассника, но взрослого, смотрящего шире и дальше человека. Подобно беспокоящемся о возможности прокормить семью взрослому я не слишком пекусь о плохой оценке школьника, ибо понимаю несоизмеримость наших оценок окружающего мира и ничтожества бытовых и материальных "благ".Я бы более не хотел тратить время на пустословие. Желаю и Вам однажды выбраться из колеса преследования материальных благ, вращение которого приносит настоящую ценность вовсе не Вам, а тому, кто это колесо построил. Прощайте.
-До свидания... - только и смог вымолвить обескураженный Сергей. Медленно опустив трубку в гнездо, он ошарашенно опустил глаза, не в силах смотреть в лица своих посетителей.
Женщина тускло улыбнулась, и вышла прочь, подхватив ребёнка. Она понимала, что так и должно было кончиться, что никто ничего не сможет изменить, но всё равно где-то глубоко внутри что-то тихо оборвалось.
Сергей очень хотел произнести что-то приободряющее, но не мог выдавить ни звука.
Он ещё часто вспоминал этот эпизод своей карьеры, хоть ни с кем по-настоящему им не делился. И больше всего его задевало не поражение в дуэли умов, не стыд перед несчастными, которым он пытался подарить надежду, и тем самым обрек лишь на дополнительные страдания, но никак не дающая мысль о возможной правоте того чудаковатого собеседника, нашедшего свой путь.
Через полтора месяца в МЧС поступил срочный вызов. На ней очень тихий и слабый женский голос сообщал об утечке газа в полностью закрытой квартире и опасности взрыва. Называл адрес, повторял его, и клал трубку. Без эмоций, лишь невероятная усталость владела тоном этой короткой речи.
По адресу немедленно выехала бригада сотрудников. В квартире были обнаружены трупы мальчика и женщины. Окна и форточки были тщательно закрыты. Мать умерла от отравления газом, мальчик умер за четыре-шесть часов до времени звонка, от истощения. В квартире не было ни крошки съестного, свет и вода отключены, почти вся мебель отсутствовала. Пол в коридоре был усеян трупами крыс, а через щели в стенах и потолке непрерывно бегали тараканы и клопы. Разваливающиеся шкафы были пусты, обои были местами оборваны - похоже, их пытались употреблять в пищу.
На семье висел очень крупный кредит в солиднейшем банке, вмешиваться в работу которого не могла ни единая юридическая или государственная структура - уж слишком большой вес имели в обществе его владельцы.
А где-то в иной форме бытия продолжал двигаться к своей богоугодной цели божий послушник. Он делал то, что хотел и считал должным - и был счастлив.


Рецензии