Ксану. Часть вторая

Будильник. Уж не знаю, что меня дернуло поставить на него сигнал разгерметизации брони, но из сна я как всегда буквально вылетел. Спустя пару секунд, сфокусировав взгляд на тумбочке, я вспомнил, зачем мне приспичило ставить его на такую рань. Там лежала бумажка с подписью лейтенанта. Увольнительная - двое суток. Давно пора.

Хотя, честно признаться, чем занять свободный день, я в душе не представляю. Особенно здесь, в Яме. Выпивка меня конкретно сейчас мало интересует, шлюхи - в целом тоже. Даже в виде почти бесплатной альтернативы, расположенной через дорогу от базы - женской общаги при местном госпитале, иначе как «сучником» в наших кругах не называемой.

Ладно, решим по факту. Может быть, просто воспользуюсь служебным положением. С помощью шитого в карточку электронного ключа вылезу на крышу одного из местных недоскребов и просижу там, пока сигареты не кончатся. Посмотрим. Главное – отдохнуть от одних и тех же лиц, казенных разговоров и ответственности. Сегодня я – не взводный сержант, а просто еще один мающийся дурью отморозок. Яме не привыкать.

После быстрых сборов я покидаю свое жилище - конуру два на три на два в общежитии и через пару минут уже стою на КПП. Что необычно в это время - не один. Окинув издали взглядом стоявшую у окна будки Кёртис, я с удивлением осознаю, что первый раз вижу ее в гражданке.

Хотя видок, если честно, на любителя. Отец мой, как я помню, называл таких «дура-лошадь». Может это и неправильно, но единственное, что меня раздражает в женщинах - это близкие к моим рост и комплекция. Но надо отдать должное - смесь усеянных карманами докерских брюк и недешевой «мембранной» куртки ей шла. В таком прикиде проще простого затеряться в компании отдыхающих шахтеров. Хрен ее знает, может на это и расчет…

– Сержант… – проговорила она, обернувшись и странно дернув рукой, будто бы попытавшись козырнуть, но потом вспомнив, что головного убора на ней нет.

– Дробь, не на службе – бросаю я, проходя мимо нее к окну дежурного, вытаскивая лист и обращаясь к рядовому комендантской роты за стеклом. Не признал, новенький видать. – Подмахни по-быстрому, и я пошел. А за нее… Ручаюсь как непосредственный начальник.

***

В общем, за ворота вышли мы уже вместе. И вместе же направились к остановке мимо нависающего над дорогой плаката с довольной рожей Василия Тарасова, регионального координатора JAFI, и парой фраз на тему того, как все его стараниями скоро станет дико хорошо. Снизу какой-то оборудованный стремянкой остряк приписал баллончиком «Вася, сходи глянь на вспышку!».

– Ммм… Гена… – тихо проговорила она, спустя примерно полминуты и двадцать метров тротуара, явно вспоминая, как полагается ко мне обращаться "мимо устава".

– Ага? – я чуть киваю, закуривая.

– Я тут думаю, что лучше бы…

– Можешь не продолжать – я снова киваю и, чуть замедлив шаг, поворачиваюсь к полотну с явным намерением перейти дорогу. Куда идти, мне, в общем-то, все равно – Развлекайся.

– Если бы… – тяжело вздохнула Рита и направилась дальше уже одна.

– До встречи. – Давай – пропустив одну из редких утренних машин, я быстрым шагом направляюсь к противоположному тротуару и продолжаю движение примерно в сторону центра.

Вскоре Кёртис скрылась в одном из переулков. Как я знаю по опыту - случиться с ней могло что угодно - бывало, что она возвращалась в расположение с увесистой «колбаской» золотых рублей в поясной сумке, после чего проматывала за пару дней примерно мое довольствие, а бывало, что ее с явными следами побоев приносили обратно JAFIшные полицаи.

Хотя, как и с пиратами, понять причины тут можно. Родом с Утопии, ребенок переселенцев, до недавнего времени - безработная, в армию подавшаяся исключительно из-за отсутствия других перспектив. Судя по известным из личного дела обрывкам – многократные привлечения по малолетке, медкнижка похлеще, чем у некоторых ветеранов, неблагополучная семья - хорошо, что она с нами, а не у пиратов. Их типаж.

У нас же для таких всего четыре пути - в кадры, на гражданку, под трибунал или в могилу. Так или иначе, подобные личности среди рядового состава не задерживаются, да и даже придя к успеху - довольны жизнью бывают редко. Что ж, все что в моей власти – я для нее сделаю, в остальном же… Тут я не доктор.

От раздумий меня отвлек визг тормозов за спиной. Повернув голову, я обнаружил, что к тротуару, спугнув гревшуюся у люка теплотрассы облезлую кошку, причалил серо-желтый армейский бобик с опознавательными JAFI. Но высунувшаяся рука, к моему удивлению, была облачена не в корпоратскую спецовку той же раскраски, а в рукав черного кителя с тремя золотистыми полосками и флотской «курицей» на манжете.

– Солдат! – окликнул меня голос с явным нордовским акцентом. – Не подскажешь дорогу?

***

Вот так я и оказался в салоне машины и, в компании офицерья, соответственно. Как выяснилось, окликнувший меня норд, Карл фон Офенвальд, оказался аж корветтен-капитаном, третьим помощником капитана линкора Дитрих Победоносный, причалившего к балансиру пять часов назад. Второй же пассажир машины, Дмитрий Ферзь был, ни много ни мало, комполка авиации ПКО в чине коммандера.

Причина же, по которой оба оказались в Яме и, недолго думая, стрельнули машину у корпоратского караула, оказалась простой и старой как мир.

– Щас их капитан, – Ферзь, попутно смахнув с темно-синего пилотского кителя несуществующую пылинку, кивает на норда. – Гудит с нашим комендантом системы по случаю визита дружбы. Штабное совещание, пьянка, доставка по каютам - все дела…

– Оно понятно – ухмыляюсь я. – Так вы…

– Ага. – Ферзь с самым серьезным видом кивает. – Переквалифицировались в матобеспечение и поехали за «горючим для командного состава». Я тут первый контракт еще не закрыл, так что не подскажешь, где достать чего поприличнее, дабы наши официрен цур вельтраум с непривычки на месте не растворились?

– Организуем в лучшем виде – киваю я, доставая из-за пазухи планшет и открывая карту города. – Смотри.

Свернув с основной улицы и немного попетляв по переулкам, бобик, повинуясь четким, указывавшим на пилотское прошлое, движениям Карла, вышел на узкую бетонированную дорожку. Разминувшись с чьим-то помятым микроавтобусом, мы продолжили движение в строну виднеющегося вдалеке корпуса электростанции.

За окном мелькают составляющие этот райончик склады и барахолки, часто совмещающие обе роли - над дорогой нависают разной степени убогости вывески, гласящие «Продаем абляционку от производителя», «Горнодобывающее оборудование б\у. Скупка, аренда.» и тому подобное. Рядом с одним из эллингов за проволочным забором располагается импровизированный «автосалон» - впечатляющая экспозиция грузовиков, микроавтобусов и гусеничной техники, от состояния "в лапшу", до вполне приличных по местным меркам.

– Первый контракт, значит? – интересуюсь я у Дмитрия. Обычно попытка первому завести разговор с офицером ни к чему хорошему не ведет, но он кажется не новичком на пограничье. А у нас нравы все же попроще. – Откуда перевелся, если не секрет?

– С Лагуны. Когда в крайнем замесе бэтмены половину авиакрыла в гусиный паштет построгали, решил, что до пенсии дожить хочу.

– Ну да, у нас тут разве что пираты шалят – понимающе киваю я. – Но бывает что по крупному.

– Не поверишь, но за все три месяца ни одного пока что не видел – усмехается коммандер. – Все как-то больше торгашей тормозили. Догнать очередную отчаливающую муть, на которую пальцем с балансира показали, поматюгаться на открытом. Если непонятливые - очередь по курсу, если совсем непонятливые - можно им лишний обвес посшибать. Ну а дальше - за очко, обратно к станции и на руки погранцам или гэбне, смотря кто музыку заказывал. Может пираты в системе и есть, но только мне не они не попадались.

– Ну, с нашей стороны - у нас только в этом месяце два отбоя было – я тяжело вздыхаю. – А все потому что ваши с балансира орбиту и грунт на Ксану контролируют хорошо, если на треть. И это еще считай затишье – подожди, пока у СРФовцев снова воспаление демократии не начнется…

– Эта Свободная Республика? С ними тут все так серьезно?

– Серьезнее некуда. За пять лет, что тут торчу - видел три попытки штурма балансира. В отбое двух участвовал лично.

– Ни хрена ж себе…

– Вот и я о чем. Так что может у нас и потише, чем рядом с бэтменами, но сомневаюсь, что намного. СКшники пролетные тоже, бывает, дурят. Да и местным палец в рот не клади - ты не представляешь, что тут еще пять лет назад творилось. После такого никакие пираты не страшны.

Бобик размеренно громыхает по бетонным плитам. Склады по сторонам постепенно уступают место открытым площадкам, забитым металлоконструкциями, за которыми виднеются низкие бараки не самого благополучного жилого райончика Сказать по правде, хорошо, что мы останавливаться тут не будем. Анклав темных - сюда даже самые упоротые представители местного зверинца лишний раз стараются не лезть. Чревато.

– Мы точно по адресу едем? – поинтересовался Карл, покосившись на шагающий по обочине патруль местных. Да, человек, наверное, впервые видит «бегемотов» не на картинке…

– Точно – киваю я. – Щас к пруду-охладителю выедем, а там уже рукой подать. Только резких движений не делай - нелюди сейчас нервные пошли.

– С чего это? – спросил Ферзь.

– Та шоб я знал… Факт, что чуть ли не половина местной банды уже пару суток как подобралась и куда-то свалила огородами. Остановитесь и спросите, если жить надоело.

Наконец, нехороший райончик остался позади, и дорога вывела нас на берег пруда, располагавшегося в небольшой каверне. Потолок пещеры нависал тут в каких-то десяти метрах. С непривычки, посмотрев вверх, космонавты едва сдержали порыв пригнуться.

– Нам вон туда – указываю я рукой в сторону небольшого здания, оседлавшего пакет труб, тянущийся к пруду от станции. Из жестяной трубы поднимался белый дымок, растекаясь по потолку вместе со струями пара, бившими из выхода трубы в воду. Шаманит Филя… Это хорошо.

***

Первым спрыгнув на бетонку, я проследовал к неприметной двери постройки. Офицеры, то и дело оглядываясь, отстали на пару шагов.

– Краев, вылазь, дело есть! – позвал я, прибавив увесистый пинок по двери.

Секунда тишины. Потом еще одна, и из-за двери наконец донеслось копошение. Смотровое окошко открывается, выпустив наружу внушительный заряд спиртовых паров.

– Гена, ты что ли? – единственный живой глаз самогонщика внимательно уставился на меня. Пустое гнездо импланта на месте второго в который уже раз заставило поежиться. И ведь ничего страшного на самом деле - просто старая железка барахлит на свету и потому большую часть времени проводит в кармане. Но каков эффект! – Щас, открываю.

Щелчок засова, еще один, потом звон цепочки - и дверь уходит на смазанных петлях, открывая взгляду нескладную фигуру Филимона Краева, в народе более известного как Филя Крюгер, сжимающего в опущенной руке рукоять обреза.

Насчет Фили стоит сказать отдельно - уж больно личность колоритная. Ниже меня на полторы головы, но при этом примерно в том же отношении шире в плечах. Абсолютно лысая, в следах давнего ожога, макушка, но при этом густая поповская борода, малоуспешно скрывающая серию длинных, узких шрамов - будто кто-то пятерней провел. Ну и эта трудноописуемая, но знакомая многим аура - будто бы десятилетиями копившиеся потусторонний холод, чужой страх и собственная, хотя и подавляемая, злоба. Визитная карточка нелюдя.

– Ну – протянул Филя, как всегда бывший на изрядной кочерге, засовывая обрез стволами за сапог. – Вам на роту как обычно? Днюха чья-то?

– Все гораздо хуже – усмехаюсь я. – На штаб системы.

– Эк ты поднялся… – все так же заторможено проговорил Краев, но тут его взгляд все-таки сумел сфокусироваться на космонавтах. Перемена просто разительная - внутри техноманьяка будто бы взвело пружину. Расслабленно висевшие вдоль тела руки мгновенно пришли в движение - правая снова выхватила обрез, а левая, с усилием промышленного манипулятора схватилась за мой ремень и дернула, заставив чуть оступиться и опустить голову на один с ним уровень.

– Гена, я тебя щас нахер изувечу, ты меня знаешь – понизил он голос до свистящего шепота, одновременно окатив меня дозой перегара, от которой с непривычки и сознание потерять можно. – Это что за летуны космические?

– Да блин… – я делаю попытку вывернуться и техноманьяк, видимо довольный произведенным эффектом, разжимает пальцы. – У народа на балансире пьянка намечается, большая. Тебе деньги не нужны, что ли?

– Деньги всем нужны… – ворчит Краев и все-таки сторонится. – Ладно, заходь по одному.

Я делаю шаг в полутьму помещения, но останавливаюсь на половине и рефлекторным движением тянусь за пистолетом. На полу валялась туша тригона - не то, чтобы самого крупного из мной виденных, но и не мелюзги. Последовавшие за мной космонавты из-за такой резкой остановки чуть было не влетели мне в спину.

– Филя… – приглядевшись, киваю я на явно дохлую, и к тому же частично разделанную пожарным топором тварь. – Оно тут вообще откуда?

– Да из пруда вчера выловил – махнул рукой Краев. – Видать, прокопался снаружи, упал и водой траванулся. Шкуру хрен снимешь…

– А нафига тебе его шкура?

– Кадр тут знакомый ими балует. Кожанка из этой дряни, говорит, получше любого бронежилета будет. – ответил техноманьяк, и потеряв ко мне всякий интерес, обратил взгляд на офицеров. – Ладно, в сторону. Так сколько вам надо?

– А сколько есть? – поинтересовался вышедший, наконец, из-за моей спины Ферзь.

– Две канистры наберется... – Филя зарылся куда-то в недра занимавшей постройку машинерии. Когда-то она была только контрольным узлом системы охлаждения, но сейчас выполняла и несколько неучтенных функций. В том числе - самогонного аппарата. – Полсотни каждая.

– А ты часом не охренел, старче?

– Походи по рынку - может где дешевле найдешь – раздается ответ из глубины механизма.

– Филя... – говорю я тихо. Чем-то эти флотские мне понравились. Редкое явление. – Ты неправ. На меня пиши если жаба душит, но - отсыпь.

– Ладно, Гена, будем считать что уговорил – техноманьяк не без труда выковыривается обратно, уже таща за собой ту самую пару канистр. – Скину до тридцатки за все. Но...

Та-а-ак. Похоже весь этот спектакль с задиранием цены был неспроста.

– Но что? – переспросил Ферзь. – Не тяни.

– Вы с балансира? – Краев покопался в кармане и быстрым движением засунул в глазницу недостающую часть железки, сверкнувшую красным светом. – С балансира. И, слышал я, у вас там ШДК "Воронов" причалил недавно - "Василий Иванович Чапаев", бортномер забыл. Внук там у меня служит, так что если с оказией посылку передадите...

– Левак какой?

– Да что ты – Филя сделал пару шагов в темноту и поднял с пола объемистую спортивную сумку. Перемотанную синей, блин, изолентой. – Просто не хочу, чтобы на почтовом терминале неделю лежало - рандом его знает, сколько они у вас провисят. Так что - старшина Краев Дмитрий Васильевич, помощник штурмана. Идет?

– Ладно, давай сюда – со вздохом кивнул Ферзь, раскрывая кошелек. – Тридцать, говоришь?

***

– И все-таки – спрашиваю я, когда нагруженные спиртным офицеры, заверив меня, что дорогу запомнили, соизволили свалить. – Левак? Семён попросил?

– Типа того. Сам ни рандома не знаю. Вот только Семена местного два дня, как на деле тригоны схарчили, а то и кто похуже... В общем, не лез бы ты в это дело...

Ага, как и предполагалось. Впрочем, не первый мой случай контакта с альянсовской, так сказать, разведкой. И как обычно - занимаются они чем-то совершенно непонятным.

– Ладно, отсыхаю тогда. Но раз проводка - ты вот так просто спихнул ее флотским?

– Им тут служить еще - система маленькая, а "несчастных случаев"... сам понимаешь – во взгляде существа, давно переставшего быть человеком, промелькнуло что-то странное и, честно сказать, пугающее. Кем он был тогда, до трансформации, или как они говорят - при жизни? Никем хорошим, я думаю... – Ладно... Раз заявился... Накатим по маленькой?

– Почему бы и нет? – неуверенно киваю я. Пить по-прежнему не очень-то хочется, но обижать хорошо знакомое и в целом полезное чудовище не хотелось вдвойне. Вот и план проведения увольнительной выработался...

Сказано-сделано. Приличных размеров верстак под зажегшейся одинокой лампочкой-сороковкой, две сидушки, сделанные по-видимому из каких-то технических емкостей, несколько вроде бы чистых бокалов, являвших собой продукт встречи убитого патрубка и токарного станка - Филя как всегда во всеоружии. Вот он жестом фокусника достает откуда-то из темноты еще одну, издающую глухое бульканье канистру.

– Убери – махает он рукой в ответ на пачку белковых плиток, извлеченную мной из кармана. Есть такая привычка - повсюду таскать с собой НЗ. – Щас рыбка будет - как раз только что с контура снял.

– Со второго, надеюсь?

– С отработки – выдал техноманьяк, но видя, что я не вполне оценил шутку, издал смешок сам. Вслед за канистрой на верстаке оказался пластиковый пакет с чем-то темным и продолговатым, издающим характерный запах ядреной соли. – Со второго, так что не боись - не засветишься. Да и я все свои рентгены уже схватил...

Я сажусь на оказавшуюся неожиданно удобной сидушку, хватаю свеженаполненный бокал и вытаскиваю из пакета потенциальную закуску. Не знаю, кому уж пришла в голову идея выращивать в естественных подземных водоемах мелкую рыбешку, а потом сушить ее с солью прямо на трактах атомной электростанции, но в целом, получается неплохо.

– Ну, за приблуду – провозгласил тост Филя и мы чокнулись с гулким металлическим звуком. Сделав перерыв на то, чтобы влить в себя напиток, который можно с непривычки принять за компонент ракетного топлива, он продолжил. – Как у вас в части дела, кстати? Капитан чего не заглядывает?

– Байферс? – тут уже я делаю аналогичный перерыв по аналогичной причине. - Так он в учебку инструктором перевелся уже два месяца как. Говорит - оставшиеся руки-ноги дороги как память. Так что на роте пока что Чабанов, а меня на взвод поставили.

– Ну тогда... за повышение? – снова поднимает бокал Краев. Я с некоторым удивлением смотрю на свой. И когда только он ухитрился их наполнить?

– Вскрытие покажет...