Моя бабушка

   Бабушка моя! Милая, добрая, светлая… Помню тебя. Люблю перебирать в памяти моменты своего детства, связанные с тобой.
   Каждое лето родители везли нас с братом через пол-России из глубинного городка в Ивановской области в далёкое живописное украинское село на Черкащине. Кажется, мы весь год ждали этого трёхмесячного праздника.
   Ты обнимала нас при встрече, целовала, долго плакала от радости, не знала, куда усадить и чем угостить… А потом начинались дни незабываемого детского блаженства, лишь теперь обретающие свою ценность и понимание.
   На самой толстой нижней ветке старой яблони появлялись верёвочные качели. Пышные кусты калины в саду расчищались для наблюдательного пункта, потому что мы с братом любили играть в разведчиков.
   Несмотря на наши просьбы и возмущения, ты каждое утро к моменту нашего пробуждения успевала нарвать черешен, вишен, смородины и красиво расставить в лукошках на лавочке возле дома. Конечно, нам хотелось самим облазить все деревья, интересно было исколоться и исцарапаться, но самостоятельно дотянуться до каждой ягодки. И всё же мы ценили твою трепетную заботу, твой страх за наши ссадины и разбитые коленки. Брали ягодку, другую. А потом просили сварить компот из остальных и бежали в сад. А ты издали смотрела и кричала, чтоб не лезли на самую высокую ветку.
   «Бабушка, а малины у тебя в саду нет? Как жаль! Так хочется малины…» И следующим утром, едва открыв глаза, мы видели на столе лукошко с малиной. «Откуда, бабушка?» И ты рассказывала, что у соседки выменяла на яйца, что у нас куры хорошо несутся и что, если захотим ещё малины, она снова нам насобирает.
   Чудесница, волшебница, чародейка…
   «Бабушка, а мы утром привыкли есть бутерброды с колбасой, - обмолвился в разговоре брат, - почему у вас в селе нет колбасы?» Это в селе нет. А у тебя для любимых внуков не было ничего невозможного. Через неделю сельский водитель-дальнобойщик привёз нам городской колбасы. С тобой мы верили в чудеса.
   Восхищалась богатырской силой 10-летнего внука, когда он впервые сам набрал воды из колодца. Учила рукоделию маленькую внучку, терпеливо объясняя, как важно женщине всё уметь делать по хозяйству.
   По вечерам соседский парень включал магнитофон, а мы с братом, ещё маленькие, липли к забору, чтоб рассмотреть, что это играет. С глазами, полными восторга и зависти, потом долго обсуждали перед сном свои музыкальные впечатления. И не догадывались, о чём в это время тревожилось твоё сердце.
   Не было предела нашему удивлению, когда ты впервые взяла нас с собой на сельскую свадьбу, куда тебя пригласили петь. Как оказалось, ты знаешь все обрядовые свадебные песни, и голос у тебя очень звучный, и  в трёхголосье ты на высоте.
   Мы с тобой рассматривали картины в рамках на стенах твоей хаты, обрамлённые рушниками, вышитыми тобой или моей мамой. Там были фотографии под стеклом: мамы, её подруг, двоюродных сестёр, наши детские. Ты любила рассказывать историю каждого фото. А мы любили слушать. И чувствовать родство со всем, что близко и дорого тебе.
   В конце августа приезжали родители, чтоб забрать нас домой: брат учился в школе, я ходила в детский сад. В эти последние дни лета мы все вместе выкапывали и убирали на хранение картошку в твоём огромном огороде. Взрослые копали, а мы собирали её в вёдра и мешки. Помню радостное осознание своей полезности и нужности, гордость в твоих глазах за нашу причастность к этому большому трудовому действу.
   Уезжая, мама просила, чтобы ты не перегружала себя, больше отдыхала, ведь работы в огороде теперь мало. Просила, потому что знала: ты непременно пойдёшь помогать соседкам, к которым не приезжают дети и внуки.
   А потом всю осень в наш российский городок из далёкого украинского села шли посылки: с сухофруктами, с орехами, со сливами, даже с вареньем в толстых полиэтиленовых пакетах, уложенных в ящики.
   Зимой ты приезжала к нам. Водила нас на горку кататься на санках, в лютые морозы играла в наши детские игры, рассказывала сказки или истории из своего детства. Иногда рассматривала мой дневник с «пятёрками», тетрадки с красивым почерком и гордо улыбалась. Мы вместе встречали Новый год. Однажды после твоего приезда у нас с братом появился магнитофон! Счастливы были не только мы, но и все наши дворовые друзья.
   К середине зимы ты начинала грустить. Очень скучала по дому, по селу, по привычному и знакомому быту. Мы понимали тебя, но совсем не хотели отпускать. И всё же ты уезжала.
   Так повторялось из года в год: летом – мы к тебе, зимой – ты к нам. И казалось, так будет всегда.
   Не помню признаков усталости на твоём лице. Спала мало, трудилась много и всегда была бодра, добра и улыбчива. Прожив тяжёлую трудовую жизнь, пережив фашистскую оккупацию, послевоенную голодовку с маленьким ребёнком на руках, не ожесточилась, сохранила свою человечность, желание жить для людей, служить добру.
   Я не встречала ни у кого такой безграничной любви к людям и беззаветной веры в них. Осуждённому, вернувшемуся из мест лишения свободы, которого сторонились люди, ты первая протянула руку. Своим вниманием и чуткой заботой вернула к жизни женщину, погибавшую от пьянства после потери ребёнка и ухода мужа.
   Последний раз при твоей жизни я была в любимом селе, на своей второй родине, когда приезжала за тобой, моя уже состарившаяся, но ещё больше любимая бабушка, чтобы привезти в свой город на мою свадьбу. Помню твой восторг в глазах, умиление, слёзы счастья: твоя внучка – невеста. Для меня важно было твоё присутствие. Свадебный подарок – вышитый тобою в молодости рушник – я храню как святыню.
   А на похороны я приехать не смогла, потому что рожала сына.
   Когда он подрос, мы приезжали к тебе на могилку. Я очень хотела, чтоб ты узнала о нём. И ему хотела показать то святое место, где жила ты и где мы, твои внуки, питались чистотой и искренностью, бескорыстием и любовью.
***
   Теперь я тоже бабушка. И у меня двое внуков: мальчик и девочка – как у тебя когда-то. И я хочу быть для них настоящей: ценной, важной, дающей много истин и примеров для будущей жизни. Только теперь всецело чувствую твою не поддающуюся никаким меркам любовь к нам, твоим внукам.
   Я счастлива, что ты у меня была. И есть.