15. 1. Еще раз об отцах-командирах

Теперь о том, кто такой Батенков, которым Ловягин пытался заменить Крымова.
Мне удалось найти ответ на этот вопрос.
Никита Сергеевич, 1912 года рождения, русский, был начальником оперативного отдела штаба 55-го стрелкового корпуса.
{Оп.3, д.52, лл.296, 300}

Узнав, кем он был при Ловягине,  сравнивая его с Крымовым, я невольно испытал какое-то неприятное чувство:
дескать, подсиживал боевого командира штабист.
Одолев неприязнь, попробовал выяснить, как складывалась фронтовая судьба Батенкова.
И по мере изучения архивных документов, которые выложены для свободного доступа на сайте «Память народа»,
изменялось отношение к нему.

Понятное дело, командовать 127-й Чистяковской стрелковой дивизией ему не пришлось.
Ловягин явно погорячился: не в его власти было снимать и назначать командира дивизии.
Но штабной работой Батенков, судя по всему, тяготился.
 
Был он дважды ранен, впервые – в начале 1942-го, а во второй раз – в конце августа 1943-го,
то есть недели за три до конфликта двух командиров.
При этом остался в строю, в медсанбат не ушел.
А через год, став командиром стрелкового полка, повел один из  батальонов на прорыв немецкой обороны,
из рядов наступающего подразделения успешно руководил действиями своей части.
{Оп.4, д.3800, л.19}

Подобное поведение было для него, по-видимому, естественным, как воздух.
В 1942-м старший политрук Батенков, комиссар 63-го отдельного лыжного батальона, заменив убитого командира,
обеспечил выполнение боевой задачи по овладению станцией Великополье, Ушицей, Корнилово,
в боях под Великими Луками на Калининском фронте.
{ЦАМО, ф.33, оп.682524, д.203, л.186, 249}

Гвардии подполковник Батенков, командир стрелкового полка, погиб за три месяца до победы, в Восточной Пруссии.
Похоронить его не смогли, тело осталось на территории, занятой противником.
{Оп.8, д.817, л.105}
Такое могло случиться, если он шел в авангарде соединения…

Читаю приказ ГУК НКО (Главного управления кадров Народного комиссариата обороны)  СССР за №01566
от 2 июня или июля 1945-го (дата правлена карандашом).
В нем, кроме Батенкова, еще 12 командиров полков, погибших в течение января – марта последнего года войны. 
В списке также пять командиров соединений.

Эти сведения, на мой взгляд, не укладываются в то русло, по которому, начиная с 80-х годов прошлого века,
бежал поток художественных произведений и публицистики, размывавший облик победы  в Великой Отечественной.
И составной частью нового взгляда на войну была идея никчемности нашего офицерства,
попытка доказать, что оно отсиживалось в уютных блиндажах, пока солдаты мерзли в окопах, умирали на ратном поле.

Изучаю историю 127-й стрелковой дивизии, где служил мой отец, и факт за фактом входят в противоречие
со все еще модными легендами.

Достаточно вспомнить судьбы командиров всех трех ее стрелковых полков.
Я вкратце рассказывал о них в 11-й главе «Рождение 127-й» (см.: 4. «Командиры полков» и 5. «Батя»). 
Кто из них дожил до победы?
 
Майор Мосейчук, возглавлявший 549-й полк, погиб 16 сентября 1943-го, о чем писали мы в нынешней главе
(см.: 33. «Еще два дня боев»).

Майор Савенко (547-й полк) был тяжело ранен во время штурма Миус-фронта, после госпиталя вернулся в часть.
18 января 1944-го был снова ранен и через четыре дня умер в дивизионном медсанбате.

Гвардии подполковник Застрожный командовал отцовским 555-м стрелковым полком до середины 1944-го.
Был ранен.
После выздоровления получил назначение в другую часть.
Он, уже в звании гвардии полковника, был убит в начале 1945-го, на тридцать седьмом году жизни,
при освобождении Польши.
Похоронен в селе Сулковице Краковского воеводства.
{Оп.8, д.726, л.148}
Уцелеет ли его могила теперь, когда наши соседи тщательно стирают память о своих освободителях?

До конца войны в должности командира 555-го полка побывали несколько офицеров.
Один из них, подполковник Виктор Александрович Колосов, тридцатитрехлетний уроженец Курска,
погиб в бою за Глогау в Германии (ныне Глоув, Польша).
{Оп.8, д.765, л.64}

Напомню о том, что не избежал печальной участи и Крымов.
В декабре 1943-го Маргазиян Галлиулович, покинув 127-ю стрелковую дивизию, получил новое назначение.
А 15 апреля 1945-го был убит в бою при освобождении Чехословакии.
Там и похоронен.
{Оп.8, д.787, л.176}

Крымов исключен из списков офицерского состава Красной Армии, погибшего в боях, приказом  ГУК НКО СССР
за № 02034 от 23 июля 1945 года.
В нем еще 6 командиров дивизий и бригад, 19 командиров полков – стрелковых и мотострелковых, танковых,
кавалерийских, артиллерийских.
Они были убиты в боях или умерли от ран в первой половине 1945-го, незадолго до  капитуляции Германии.
Сведения мною выписаны, могу интересующимся представить.
{Оп.8, д.660, л.204–216}

Я не задавался целью  анализировать боевые потери командного состава в годы войны, они не являются объектом,
темой моей работы.
Пускай этим занимаются военные историки, хотя их политические пристрастия  нередко вредят научной объективности.

Полемику большей частью вызывает оценка боевых потерь Красной Армии.
В их число нередко  включают  не только убитых в бою, пропавших без вести, умерших от ран военнослужащих.
В эту цифру зачастую включают мирных советских граждан, умерших от голода и болезней, погибших во время бомбежек,
артиллерийских обстрелов и карательных акций, расстрелянных и замученных в концентрационных лагерях.

Под боевыми потерями кое-кто и вовсе понимает общие прямые людские потери страны за годы войны.
Не удивительно, что в конце XX столетия сформировался миф под названием «Трупами немцев закидали, чтобы победить».
 
Но я не об этом.
Анализ потерь офицерского состава в годы Великой Отечественной войны  споров, похоже, считается бесспорным.
Его базой являются справочно-статистические материалы Главного управления кадров Министерства обороны СССР.

Их в течение, кажется, семи лет готовил и к 1963 году завершил авторский коллектив
под руководством генерала армии Белобородова.

Вывод комиссии, вряд ли оспариваемый, – безвозвратные боевые потери офицерского корпуса
составили немногим более 1 миллиона человек, или 35% общего числа офицеров,
состоявших на службе в кадрах Вооруженных Сил СССР в период войны.
 
Наибольшее количество потерь (90%) было в командном и политическом составах.
{См.: 15.9, с.315, 316}
За годы войны погибло, умерло, пропало без вести:
– 434 510 командиров взводов,
–124 764 командира рот (батарей, эскадронов),
– 20 913 командиров батальонов (дивизионов),
– 3 659 командиров и  2 147 начальников  штабов полков, 
– 563 командира и  566 начальников штабов  дивизий (бригад),
– 48 командиров корпусов,
– 19 командующих армиями,
– 4 командующих фронтами.
{15.9, с.319}

Стоит ли после этого верить байке о том, что «командиры отсиживались в блиндажах»!