Русский сыщик2. Глава37 Кровавый счет открыт

Глава 37.   «Кровавый счет открыт».



Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончился и семинар. И мне пришлось сойти «с небес на грешную землю» - вернуться к своей повседневной службе. Одно могу сказать, придать бы к нашим «золотым» мозгам да замечательную иностранную технику и неукоснительное соблюдение всеми законов - и преступность могла резко снизиться. Но мы имеем только то, что имеем. А чаще «имели» нас.
Октябрь походил к концу. Дни стояли хотя и солнечные, яркие, но ветреные и прохладные. Вне службы я часто встречался со своим новым другом - Игорем Малышевым. С Летяем также сохранялись нормальные и ровные взаимоотношения. Кстати, Малец тоже с ним общался, чаще по спорту. А вот товарища Летяя - Серегу Ляркина я недолюбливал. У него, среди прочих недостатков, была дурная привычка совать нос в чужие дела.
Так, однажды, находясь по делам службы в Волгограде, заскочил ненадолго в офис Катина. Он вышел на улицу. И, греясь на солнышке, мы поболтали на рыбинскую тему. Тут увидели, как с улицы Чуйкова во двор офиса свернул джип Летяя. Я с ним и Ляркиным здесь встречаться не хотел, поэтому, распрощавшись с Вовой, уехал.
Спустя некоторое время, когда уже был в Волжском, мне позвонил Катин и рассказал, как Летяй с Ляркиным допытывались у него, чего там делали менты из Волжского. Но он «включил дурака» и заявил, что они обознались.
Вечером того же дня в УВД заскочила эта «сладкая парочка». Найдя меня, они пристали с тем же вопросом. Я, также, как и Катин ранее, «обморозился» и сказал нахально, что у них - «обман зрения». Странные люди! Ведь им ясно дали понять - «не ваше это собачье дело»! Чего приставать?! Особенно любопытничал Ляркин. Строил из себя «светилу дознания» как бывший мент. Я разозлился за недогадливость и назойливость и резко «оборвал» его, грубо заявив:
- Слышь, Серый! Отвянь! Не тебе, бывшему сержанту милиции, строить из себя прокурора!
Тогда они решили схитрить. И пригласили меня «отметить» с ними какой-то там праздник в их кафе «Восточный экспресс». Я не стал отказываться, понимая, что они решили по «пьяне» выведать, что у меня общего с Катиным.
Там, под хорошую закуску, мы «выдули» приличную порцию спиртного. Не отставал и спортсмен Летяй. Естественно, зашла речь и о Катине с его окружением. Однако, я разочаровал их, уйдя от прямых ответов.
Помню, как эту историю я впоследствии поведал Игорьку Мальцу, он очень удивился тому, что Летяй напился. И поддержал меня в том, что я «ушел» от назойливых вопросов.
- Интересные люди! - возмущался он. - Ну, видят же, что ни ты, ни Вова прямо отвечать не желают. Чего же лезть «из штанов» и задавать глупые вопросы.
- Дураки спрашивают, и дуракам отвечают, - подытожил я.
Порой Игорь звонил мне в кабинет вечерами:
- Привет, Леш! Ну, чего ты там сидишь-высиживаешь? Все равно вам денег не платят. На паперти в церкви – и то больше подают! Давай, приезжай ко мне в гости. Телек по «спутнику» посмотрим. Сегодня - бокс. Чайку попьем, поболтаем, «поприкалываемся». Мне с тобой очень интересно.
Иногда я позволял, исходя из обстановки, плюнув на всевозможные, никому не нужные, вечерние совещания-«посиделки», «срывался» к нему. И мы засиживались до позднего времени. В его лице я тоже нашел интересного и умного собеседника. И мне импонировали его честность и открытость.
Если же нам случалось не видеться несколько дней, он, при встрече, крепко обнимал и говорил с радостной улыбкой:
- Леха, кент! Как я по тебе соскучился!
Приятно было слышать это. И я также был рад встрече.
При всем этом, мы старались не забывать о том, что нас «заказали». Поэтому старались не сидеть, «сложа руки», а предпринимать контрмеры.
Рыба тоже, как оказалось, зря времени не терял, продолжая плести, как паук, паутину для нас.
Вдобавок ко всему, из нашего департамента к нему происходила постоянная «утечка» информации. Подозревать всех было невозможно. Но я имел представление о «круге» информаторов Рыбы. Поэтому, в беседе с ними, старался «дозировать» информацию об уголовниках. Таким образом, «фронт» был со всех сторон.
А тут еще в структуре нашего подразделения произошли перемены. Хасанов от нас ушел. И наш «убойный» остался вшестером. Но тут нас порадовали, увеличив штат до 12 человек. Однако, «обезглавив» при этом. Потому что должность начальника при новом штате отсутствовала. Общее руководство должен был осуществлять начальник розыска - Самойлин. Это было «мудрейшим» решением наших кадровиков! Но начальство решило формально меня считать главой «убойного» и спрашивать за результаты работы теперь с меня. А по зарплате и званию это никак не отражалось. Только спрос, и все!
Теперь, как и при Хасанове, я также выезжал на все криминальные трупы в городе. Только еще добавилось написание планов, отчетов, справок и присутствий на заслушиваниях по всем делам. Со свободным временем, которого и так всегда катастрофически не хватало, пришлось распроститься вовсе.
Порой меня аж качало от усталости, и все плыло перед глазами. Неоднократно случались и обмороки
Внезапно терял сознание и рушился на пол. Когда приходил в себя, решительно не помнил момента падения. Проконсультировался с врачом. Он сказал, что это - результат физического и нервного перенапряжения. Оттого и давление запредельно низкое и редкий пульс. Посоветовал больше отдыхать, пить крепкий черный кофе и употреблять горький шоколад. А, по возможности, пить из спиртного - коньяк, а не водку. Усмехнувшись в ответ, я попросил дать рецепт на бесплатный коньяк. А доктор ответил, что, если бы так могло быть, к нему очередь за подобными рецептами выстроилась аж до входа в лечебное учреждение.
Попробовав этот «комплекс», почувствовал себя немного лучше. Теперь на всех наших оперских «посиделках» либо я сам, либо для меня покупался коньяк. И ребята никому не позволяли притрагиваться к нему, предупредительно крича:
- Коньяк - для Саныча! (теперь меня так уважительно называли).
Добавлю, что после неоднократных падений в обморок, врачи дали мне больничный лист. Я известил об этом Самойлина. Тот сказал, что «глупость всякая - не повод отлынивать от службы».
На это я резонно ответил, что если упаду, в очередной раз, где-то на улице, то не гарантирую, что, очнувшись, не утрачу оружия и «ксивы»-удостоверения. Тогда, при имеющемся у меня на руках больничном, придется отвечать ему. Помявшись, тот «милостиво» позволил «немного поболеть».
Но «отдых» мой был недолгим. О нашем коллективе «убойного» должен сказать, что он был на редкость дружным и сплоченным. Конечно, исключая отдельных «предателей». Но таких было, слава Богу, немного. Ребята всегда старались помочь друг другу. Это мой прекрасный напарник Тыхнов, «братья Твикс» - неразлучная парочка Костиков и Друляев, Миша Чумаченко с Романом Солововым.
Но вот случился и проклятый День «Х». Когда меня просто предали. проклятому Рыбе.
Незадолго перед тем, я получил информацию о том, что в Волжский приехала бригада киллеров, чтобы «отработать» по Мальцу и приятелям.
Я выяснил количество прибывших и на чем они передвигались. Объявил их автомобиль в розыск и задержания всех, кто в нем находился. Оказалось, что машину не только неоднократно в тот день видели сотрудники ДПС, но и останавливали, согласно ориентировке. Но затем отпускали. Потому что с ними в машине, с «благословения» друга Рыбы и начальника РУБОПа Колесниченко, находился сотрудник РУБОПа и наш бывший коллега - опер Коля Тимончук. Поняв, что их «засветили», те скрылись, уехав из города.
Я пытался ругаться, но бессовестный РУБОП все отрицали. И Рыба вскоре заменил состав киллеров, наняв других.
А мой друг Игорек тем временем как будто старался притянуть к себе неприятности.
Однажды он «схлестнулся» по бизнесу с небезызвестным Владом Амбарцумовым за торговые точки на рынке.
 «Хитрожопый» Влад на встречу с Игорем приехал в сопровождении здоровенного «бугая», которого попросил «поставить на место» несговорчивого Мальца.
Вот что рассказал мне об этом сам Игорь:
- Я приехал на встречу на своей машине. Вскоре подъехал и джип Влада. Но тот не стал выходить. Зато из автомобиля вылез здоровенный «шкаф». Я даже глазам своим не поверил, до того он был огромный. Раза в два шире меня в плечах, и головы на три – выше. Кулаки размером - с небольшие арбузы.
И я подумал, что убегать в моем положении не только стыдно, но и – бессмысленно. Еще раз взглянул на кулачищи этого «монстра» и понял, если такая «кувалда» попадет даже раз по моей больной голове, то просто расколет ее на части.
Тот пошел на меня в атаку. Я резко уклонился от его «прямого» в голову и сам «выдал» в ответ двойной «дуплет» ему в «дыню».
Надо было видеть, как этот «битюг», на секунду замерев, мешком рухнул на землю, подняв пыль. Глубокий нокаут!
Я подошел к джипу и распахнул дверцу, где сидел Влад. Тот был бледен и аж трясся от страха.
- Ну, что, Владик? - обратился я к нему. - Я решил наш вопрос? Или ты будешь возражать?
- Игоречек, прости, пожалуйста!  Я вопросов не имею, - пролепетал он в ответ.
- И ты простил? - спросил я Игоря, выслушав.
- Ну, а что делать? Простил-не простил - неважно. Но больше мы с ним не «пересекались».
- Зря ты думаешь, что эта мразь «забыла» о своей «проблеме». Они такое не забывают! - возразил я. - В другой раз могут не «кувалду» привезти, а просто застрелят.
Игорь пообещал не «вестись» на провокации. Но вскоре поступил с точностью до наоборот.
Он, со своим сынишкой Никитой, которому было 10 лет, заехал вечером в бар «Братья Блюз», принадлежащий Летяю. Хотел попить чаю и поболтать с Сергеем.
Но там он увидел Окурка у барной стойки. Летяй окликнул Толяна и потребовал, чтобы тот немедленно убирался вон.
Думаю, что появление там Окурка было частью коварного плана Рыбы, который все провокации делал чужими руками.
Окурок хамски ответил.
Ближе к нему оказался Игорь. Уклонившись от кулака Толяна, он нанес тому серию хлестких ударов в голову. Окурок обрушился наземь перед барной стойкой. Тут подскочил и Летяй. Он сгреб уголовника в охапку, приподнял и шваркнул в дверь туалетной комнаты. Тот выбил ее своей массой тела и упал в сортире. Тогда Летяй сгреб его за волосы, обмакнул головой в унитаз и спустил воду из бачка.
Окурок повис и не издавал ни звука. Возможно, притворялся «выключенным», чтобы не убили. Пацаны Летяя, тоже сидевшие в баре, выбежали на улицу, вытащили из окурковской машины двоих его «кентов», и на пинках погнали в зал бара, где потребовали «вынести» тело их шефа вон. Мало того, что Окурок был недвижимый и мокрый по пояс, от боли или страха он успел обгадиться. Так что приятели его несли тело и морщились от вони. Погрузив шефа в машину, они уехали. А Игорь, вернувшись к сыну, постарался его успокоить. Попрощавшись с Летяем, он уехал домой. Летяй, дав команду навести порядок в баре, уехал тоже.
Об этом конфликте я узнал лишь утром, встретив Игорька на автостоянке в 39–м квартале. Боже, как я отругал его за то, что он поддался на эту провокацию! А то, что это была именно провокация, затеянная Рыбой, сомневаться не приходилось.
- Игорь, ты понимаешь, - говорил я ему, - теперь они получили «железный» повод вас перестрелять?! Мало того, что вы просто избили эту мерзоту-Окурка, так еще и сунули башкой в унитаз! Вы этим еще и публично «опустили» его! Ты еще и забыл, что с тобой ведь был Никита - твой сынишка! Все это никуда не годится. Вы просто нарвались теперь на «ответку»! Или забыл, что недавно по вам киллеры приезжали. В тот раз – сорвалось. А теперь, сколько и кого ждать?
По Игорю было видно, что ему неудобно, в основном, что все произошло на глазах у сына.
Я взял с него обещание контролировать эмоции впредь. Но меня лично это мало утешило. Я успел слишком хорошо понять, насколько мстительны и изобретательны на подлости рыбинские друзья. Попрощавшись, я напомнил Игорю о том, что «ответить» могут в любой момент, чтобы не расслаблялись. Кстати, и свои семьи, чтобы не забывали поберечь.
На работе я попросил ускорить получение сведений о прослушке телефонов Рыбы, Бога и Окурка, которые были на контроле. Вскоре записи и распечатку привезли. Изучив внимательно все материалы, я «выудил» кое-что интересное
 с телефона Окурка. Тот пока «зализывал» раны у себя дома. А Бог и Рыба заботливо его опекали.
Звонок с номера в Москву:
- (голос Рыбы) Привет! Это Саша Рыба из Волжского. У моего друга образовались серьезные проблемы с одними тут беспредельщиками. Он сам сильно пострадал. Нам бы хотелось воспользоваться Вашими «услугами».
- (в ответ голос мужчины с кавказским акцентом) Да, я все понял. Когда нужно и сколько человек прислать?
- Да немного. Хотя бы четверых пока.
- Вы расценки по оплате знаете?
- Да, знаю.
- Тогда советую подумать и перезвонить, когда Вы будете готовы. Аванс я должен буду получить переводом вперед. И только тогда они к Вам выедут.
- Хорошо, мы подумаем, и я Вам перезвоню.
- Договорились. Жду вашего звонка. До свидания.
Стало ясно, что Рыба собирается заказать киллеров. Пока же эти гады там раздумывали, я сделал запрос в Москву в УР, чтобы они установили абонента и его связи. А также поставили на всех «прослушку». И стал ждать. Но москвичи не привыкли быстро отвечать. Хотя я послал запрос шифровкой. А пока принял меры здесь, какие смог.
Кстати, хочу сказать, что когда ты ожидаешь нападения, то все свои перемещения и график необходимо максимально изменять ежедневно. Потому что постоянство –главный враг. Легко при этом изучить маршрут, привязав его ко времени и выбрать место для нападения. Что касается меня самого (я не забывал, что тоже-в «заказе»), то работа так ломала весь мой график, что даже сам черт не мог предвидеть, где я буду в следующий момент.
Но вот Игорян, Малец и Геша не захотели ничего менять в своём распорядке, и это сыграло роковую роль.
По утрам они, как обычно, в одно время, с помощниками ездили на стадион, где занимались спортом. А затем уже разъезжались по своим офисам и объектам.
Сам я не мог все время находиться рядом с ними -я не принадлежал себе. Меня постоянно куда-то дергали.
В среду вечером, на совещании у Самойлина, он при всех объявил, что завтра, в четверг, мы с Тыхновым едем в облпрокуратуру. Там, совместно с куратором областного УР, Ульяновым Сергеем, должны подготовить карточки по направляемым за октябрь в суд уголовным делам. Завтра-это 21 октября. Потому как наши «успехи «в раскрываемости убийств зависят от этих карточек. Вопрос этот нужно решить до обеда. Потом я сто раз пожалел, что сказано это было при всем личном составе УР.Потому что среди них присутствовали «глаза и уши» Рыбы. О чем и не замедлили ему сообщить. Важно, что нас с напарником в городе не будет до обеда. А именно столкнуться с нами он и не хотел.
И Рыба, который уже сплел свои «сети», дал команду на атаку. Как выяснилось позже его люди уже несколько дней изучали график и маршруты Роликова, Хоменко и Малышева. Единственное, что смущало их всех-несвоевременное появление ментов. А добыв информацию о нашем отсутствии, они получали «карт-бланш». Можно смело действовать, без оглядки.
Наутро мы прибыли в СУ прокуратуры области, встретились с Ульяновым и стали ходить по кабинетам следователей, собирая сведения по карточкам. Периодически я, на правах начальника «убойного», созванивался с дежуркой УВД Волжского и справлялся об обстановке.
Между 12 и 13 часами дня, когда мы практически все завершили, я в очередной раз набрал номер дежурного по городу.
То, что он мне сообщил, повергло меня в состояние шока. Тараторя, он сказал, что совсем недавно из МСЧ ВХК (больница в 13-м) поступило сообщение: в приёмный покой с автостоянки в 39 квартале в тяжелейшем состоянии доставлен мужчина с множественными огнестрельными ранениями. Фамилия раненого-Малышев. И, буквально следом, взволнованно продолжал говорить дежурный, -сообщение БСМП (больница скорой помощи) о том, что к ним поступил раненый Роликов.
Я на память помнил номера мобильников ребят-Малышева, Роликова и Хоменко. И, бросив выяснять у дежурного, я стал лихорадочно набирать их. В ответ-мрачное и тягостное молчание.
С отчаяния бросив трубку на рычаги, я ворвался в кабинет последнего из следователей, где все еще сидел Ульянов. На ходу я приказал нашему водиле бегом спускаться вниз, в машину. Мы-следом будем. Я в двух словах известил Ульянова о случившемся, заявив, что немедленно мчусь туда. Ульянов сгреб бумаги и затопал за мной. Мы пулей слетели к машине и сорвались, включив оперативную мигалку. От СУ прокуратуры, расположенной в Центральном районе, на ул. Коммунистической, до 39 квартала Волжского, (а это-приличное расстояние, километров 40), долетели за 17 минут. И это-в условиях городского движения. Мысли неслись вразброд.
-Господи, господи, -молил Бога я по пути, -только бы все были живы! -
Влетев бурей на автостоянку, осмотрелся. Около ремонтных боксов и перед въездом стояли в ряд милицейские машины. Но, обратил внимание, что не было ни одной «скорой». Труповозок тоже не наблюдалось. Много людей, включая прокуратуру, экспертов и прочих, толпилось перед вагончиком, расположенным слева, перед выездом со стоянки. Он предназначен был для сторожей, но ребята там часто заседали, пили чай и разговаривали. Поднялся по металлическим ступеням в вагончик и обратил внимание на капли крови на них и разбитое оконное стекло.
Внутри я увидел обстановку полного хаоса. Все было опрокинуто, даже холодильник стоял вверх дном. Всюду на полу были пятна и потеки крови. За столом сидел наш следователь прокуратуры-Дима. Я наскоро спросил у него, что и как тут было. Он сказал, что Двое ранены и их отвезли в больницу. Здесь же я заметил криминалиста Светлану-очень   классного специалиста. Я подошел к ней и сказал о то, что потерпевшие очень дороги для меня, поэтому очень прошу ее с максимальной тщательностью отработать здесь. Хотя, возможно, я просил лишнее, так как она была лучшим, на мой взгляд экспертом в подразделении, и всегда прекрасно работала на всех происшествиях, отыскивая и замечая то, мимо чего другие могли пройти, не заметив. Но я сказал то, что сказал. Говорил и двигался я при этом как на автомате. По инерции выполняя свои функции. Потому что думал, что там с ребятами? На душе, что называется, «кошки скребли».
Потом я вернулся к следаку и заявил, что поеду в больницу узнать, как там и что. Потом вернусь сюда. Я не мог стоять на месте.
Тут кто-о из наших мне сказал, что необходимо дождаться высокого руководства, но я отпарировал:
-А мне больше заняться нечем, как им тут докладывать?! Вас здесь и без меня «хренова туча», вот и доложите! -Я обойдусь без их «ценных» указаний. Они за меня мою работу все равно делать не будут! -
По пути к машине, я быстро узнал о происшедшем в общих чертах.
Владельцы этого комплекса-Малец, Геша и Игорян, в сопровождении директора, приехали сюда около 11 часов. Поднялись в вагончик.
Спустя полчаса к ремонтным боксам на «всех парах» подлетела белая «копейка» (ВАЗ 2101). Гос. номера на ней были загнуты, чтобы цифры не читались, стекла за тонированы. Из машины выскочили трое мужчин, кроме водителя. На головах у всех одеты шапочки-маски с прорезями для глаз. Двое держали в руках пистолеты, третий-автомат.
Они ворвались в ремонтный бокс и спросили, где хозяева? Работяги молча указали им на сторожку. Затем все трое бегом поднялись по ступеням в вагончик, откуда послышались громкие хлопки выстрелов из пистолета и автоматная очередь.
После чего они, также бегом, спустились и кинулись к машине. один из них обернулся и выстрелил по окну. Как только погрузились, машина, взревев двигателем, с привизгом колес сорвалась с места и рванула в сторону улицы Набережной, свернув затем влево.
Из вагончика показался Игорян, весь в крови, следом за ним-Геша и директор. Роликов подбежал к своей «восьмерке(ВАЗ2108), открыл дверь, сел за руль и повалился на бок. Очевидно, потерял сознание. Его передвинули на пассажирское место и увезли в больницу. Потом из вагончика вынесли всего в крови Малышева и, погрузив в другую машину, также повезли в больницу.
Вот, вкратце, и все, что я смог тогда внятно услышать. Повторюсь, что это заняло минут 5, не больше.
Я еще раз наорал на тех, кто требовал, чтобы дождался начальства, и поехал в 13 микрорайон, в больницу. Прибыв туда, я буквально ворвался в приемный покой, там «поставил на уши» дежурного врача, спросив, где находится Малышев и что с ним?
Ответ я услышал, как сквозь вату. И далее все происходящее воспринимал, будто в замедленной съемке. Я переспросил врача, потому что его ответ никак до меня не доходил.
-Так его накрыли уже. Его же мертвым к нам привезли, -повторил мне доктор.
-Подождите, как это мертвым?!Он же ранен был, а не убит. -не хотел никак понять я.
-Ну, может и ранен он был, но доставили его уже мертвым, -упорно стоял на своем врач. -Он не дышал, пульс отсутствовал. -
Я не мог все еще верить услышанному. Какой-то ужас и оцепенение стали охватывать меня. Случилось что-то непоправимое, во что верить не мог.
-Так где он сейчас? -не отставал я. (может какая ошибка, и это-не он?!!!).
-В морг его увезли, -услышал ответ.
-В какой, в ваш? -
-Нет, в БСМП, в судебный. Криминальные трупа только туда отвозят. -
Далее я уже не слушал бормотание доктора и пошел к выходу.
«Господи, за что?!!!»-думалось мне. «Это-невозможно!»
Пошатываясь, как в тумане. я вышел на улицу. Как робот дошел до машины, сел и велел ехать в судебный морг. Дорогой думал так: пока сам не у вижу, веры терять нельзя! Как утопающий, я хватался за соломинку и никак не мог поверить в случившуюся трагедию.
Приехав туда, спросил дежурного санитара Димы, доставляли ли к ним Малышева Игоря?
К ужасу моему, он кивнул утвердительно и повел меня показать регистрационный журнал.
Я внимательно, несколько раз прочёл учетную запись, затем поднял голову и плохо слушающимися губами попросил Диму показать мне Игоря.
Санитар молча повел меня в холодильную камеру, где выдвинул из холодильной ниши носилки с телом.
Я буквально впился глазами в лицо, узнавая, но, в то же время, не узнавая и отказываясь верить увиденному.
Передо мной все-таки лежал именно Игорек. На лице, в районе губы, у него имелось повреждение. На груди виднелось множество следов от попавших пуль. Позже я узнал, что именно очередь из автомата принял на себя он.
Медленно повернувшись к санитару, я сказал, что достаточно. И он задвинул носилки назад. Еще я спросил, когда будет вскрытие. И услышал ответ, что вероятнее всего-завтра.
Почти не слушая его далее, я пошел прямо, но очень медленно, в растворенные настежь ворота. Двигался я, как сомнамбула. Поначалу ничего не видя и не слыша. Постепенно до меня стало доходить, что произошла непоправимая катастрофа. У меня перехватывало горло от сдерживаемых рыданий, глаза заволакивали слезы, в носу щипало. Я потерял дорогого друга. И, как жил порядочно, так и погиб порядочно. Фактически, закрыв всех собой и приняв в грудь свинец, предназначавшийся и остальным.
Шатаясь, я вышел на улицу, опустился на корточки и закрыл лицо руками, изо всех сил стараясь не расплакаться. Просидел так несколько минут. Игорь стоял перед моими глазами. Было горько и обидно, что я не смог этому помешать!
От нахлынувшей тоски хотелось уехать куда-нибудь подальше ото всех и завыть во весь голос. Сердце больно сжималось в груди. В ушах у меня продолжал звучать голос, перед глазами снова и снова вставало лицо живого, дорогого мне Игоря.
-Господи, мысленно взмолился я, -зачем ты забираешь к себе порядочных людей, а всякую мразь оставляешь жить и портить жизнь другим?!-
Думаю, что если в этот момент мне попался на глаза Рыба или кто-то из его компании, я расстрелял бы весь магазин пистолета, а потом готов был грызть и рвать на куски этих тварей! В чем же промысел божий, если он допускает такое?!
Очнулся я тогда, когда водила тронул меня за плечо и сказал:
-Леш, поехали! Там у меня рация буквально разрывается. Запарин уже на стоянке и хочет тебя видеть. -
Кивнув головой, я молча пошел в машину и уселся. До автостоянки не проронил ни слова-просто не мог. Уже въезжая на площадку перед воротами, сквозь зубы процедил:
-Ну, сука ты, Рыба! Я достану тебя, чего бы это ни стоило!!!-
Потому что я сразу понял кто стоит за всем этим. Для себя уже решил, что перед памятью погибшего друга будет правильным найти и покарать всех, кто причастен к этому.
Выйдя из машины, услышал от наших, что Роликов, хотя и ранен, но-жив, состояние нормальное.
Ну, хоть что-то утешительное услышал за последний час.
Пройдя на территорию стоянки, я заметил невдалеке вышагивавших Запарина и Балабуева. Направляясь к ним, краем глаза заметил возле вагончика Гешу и директора Васильича.
- Потом, потом с ними поговорю, -успел подумать я.
Поговорил с начальством о происшедшем. Они также посчитали, что заказчиком является Рыба. Но ведь не могли же мы прийти к нему и заявить:
- А ведь это твоих рук дело! Ведь ты, сволочь нанял этих гребаных киллеров! -
Потому как наверняка тот ответит:
- Что вы, что вы?! У меня- алиби! Да и зачем мне это нужно?!-
Значит, нам нужно докопаться и выдернуть всю криминальную цепочку. И пусть тогда они укажут сами заказчика или заказчиков.
Об этом, накоротке, мы и поговорили с шефами. Но вот дальше мне пришлось вдруг услышать нечто необычное. Балабуев внезапно приобнял меня за плечо и, заговорщически понизив голос, сказал:
-Знаешь, Алексей! Свяжись-ка ты с Летяем и скажи ему, что мы ему даем «добро», чтобы он «завалил» всю эту мерзкую компашку-Рыбу, Бога и Окурка! Воздух в городе сразу же очистится! А мы посмотрим на это «сквозь пальцы».
-Я прямо опешил, отказываясь верить своим ушам. Хотя в душе полностью разделял это мнение. Поэтому в ответ я согласно кивнул: передам, мол.
Начальство вскорости уехало. Я, с разрешения следака, взял мобильный телефон Игоря, оставшийся на столе в вагончике, отошел на угол стоянки и, присев на корточки, позвонил Катину и Летяю.
Коротко сообщил им о случившемся, добавив:
-Ну, что, дождались, ни хера, не делая?1Рыба открыл счет в своем гнусном списке жертв! Если мы все будем и дальше сидеть-«высиживать яйца», то нас постепенно всех перебьют! Надо пресекать! -
Вова очень расстроился, это было слышно по его дрогнувшему голосу. Обещал помочь найти стрелявших и добавил:
-Как жаль! Ведь убили самого порядочного пацана в Волжском! -
Летяй также, со своей стороны, обещал поспособствовать в розысках киллеров. А я ему передал слова «Шерхана». Правда, поначалу Сергей усомнился в услышанном. Потом долго молчал и обещал помочь.
Затем я сунул телефон в карман куртки и подошел к Геше и директору. Поговорил и с ними. Они дополнили то, что я услышал раньше.
Как обычно, прибыв на стоянку, они прошли в вагончик. Поставили согреть чайник.
Малец сел на стул, лицом к окну. Остальные-на диван, стоящий под окном.
Через время услышали дробный топот ног по металлическим ступеням их вагончика. Не успев вскочить, увидели, как Игорь резко поднялся и шагнул ко входу, закричав:
-Ну, дождались! Вот и киллеры херовы!
Это оказались его последние слова. Из-за его спины находившиеся в вагончике, увидели фигуры незнакомцев в Масках и услышали хлопки выстрелов, дробную автоматную очередь.
Геша и директор бросились на пол ничком. Вслед за выстрелами Малец обрушился тоже вниз перед дверью.
В этот момент вскочивший Игорян опрокинул холодильник на нападавших. Один из них выстрелил ему в грудь из пистолета. Автоматчик почему-то не стрелял больше и попятился назад, к двери. Затем стрелявшие выскочили на улицу и побежали к воротам. Роликов держался за грудь, но не упал, а шагнул тоже на выход. В это время с улицы раздался еще один выстрел, и стекло в окне разлетелось вдребезги. Вагончик наполнился дымом выстрелов и резким запахом сгоревшего пороха.
От ворот ослышалось хлопанье дверей машины, рев двигателя и шум удаляющегося автомобиля.
Только тогда Геша и директор выскочили Игоряну вслед на улицу. А он уже усаживался в свою машину, намереваясь, видимо, преследовать, но «отключился» и повалился на сиденье.
Дальше я уже все знал и сам. Они лишь дополнили, что, когда Игорька подняли и несли к машине, он тяжело и часто, с хрипом, дышал. Но был уже без сознания.
Вот, в общих чертах, то, что произошло в тот проклятый день на автостоянке.
Но кошмар на этом для меня, как оказалось, еще не закончился.
Когда осмотр места происшествия был практически завершен, подъехал автомобиль областного следственного управления прокуратуры. Из него вышел и представился нам незнакомый мужчина средних лет.
Как оказалось, это был следователь по особо важным делам СУ прокуратуры области, Сергей Садченко.
Он моментально начал давать различные указание и «ценнейшие» команды, считая, что мы тут «лаптем щи хлебаем». Подошел и мой черед. Садченко громко и нагло поинтересовался, кто я тут такой и какого черта делаю? На что я сквозь зубы ответил, что- «не твое собачье дело», а, в отличие от разных «говнокомандующих», здесь люди еще и работают.
Такой ответ ему очень не понравился. Видимо, не часто ему дерзили, да еще и в присутствии посторонних. Фыркнув, он отошел, начал суетиться, засунул нос в протокол осмотра, составленный нашим следаком, поинтересовался, где упакованные вещ доки. Здесь же обратил внимание на отметку, что изъятый на осмотре телефон Малышева передан сотруднику УР-Костенко «для оперативных целей». Садченко поднял голову и громко поинтересовался, кто такой этот Костенко и на каком таком основании передан ему телефон?
Я ответил, что ответ на его вопрос только что им самим и был зачитан вслух. Идентифицировав дерзкого нахала-меня, он «окрысился» и потребовал немедленно вернуть телефон прокуратуре. Не став спорить, я передал телефон и заметил, что необходимо теперь внести соответствующую запись в протокол.
Он посопел, но сделал. Потом обратился к участникам осмотра и объявил, что через полчаса ждет всех в прокуратуре города, чтобы создать оперативно-следственную группу по делу и выработать план совместных действий.
К назначенному времени все мы были в сборе. Как ни тяжко было у меня на душе, но необходимо было искать мерзавцев.
Группу создали совместным приказом. Я попал тоже в ее состав. Хотя, услышав мою фамилию, Садченко поморщился, будто съел лимон, но сдержался. Затем он объявил, что необходимо неотложно провести опознание погибшего Малышева.
Я было возразил, заявив, что это и так установлено, но «важняк» попросил «не возникать» и поручил это другому оперу, даже не из «убойного» отдела. Однако во время осмотра он «прогибался» перед прибывшим прокурорским следственным «светилом». Плюнув на все это, я замолчал. Потом Садченко назвал мою фамилию и заявил, чтобы я со своими операми и с ним ехал в квартиру погибшего для проведения обыска. Не утерпев, я поинтересовался, а что, собственно, он хочет там отыскать? Тот ответил, что будем искать мотивы и вещ доки, имеющие отношение к этому убийству.
Честно говоря, ехать сейчас домой к Игорю мне очень и очень не хотелось. Я не мог видеть его жену-Олю и сынишку-Никиту. Однако, подумав, решил все же ехать. Может, наоборот, им легче будет увидеть среди равнодушных посторонних, «лопатящих» вещи в доме, хотя бы одного знакомого. Но на душе было очень тяжело и жутко погано.
Приехали в адрес, но дома никого не оказалось. Прождав у подъезда с полчаса, мы увидели подъехавший УАЗ УВД. Из него показалась очень бледная Ольга Малышева в сопровождении оперов. Оказалось, что они приехали с опознания.
Я в резкой форме спросил у Садченко, неужели кроме жены не нашлось никого из мужчин для опознания. Ведь на стоянке «ошивались» Хоменко и директор. Зачем в такой день добивать бедную женщину?
Тот тоже резко ответил мне, что ему «лучше знать, что делать, поскольку он здесь –старший». И подошел к Ольге, попросив предоставить квартиру для обыска.
Как в состоянии прострации, она прошла, открыла дверь и ушла на кухню. Там присела на диван и попросила нас «делать, что хотите». На протяжении всего обыска она сидела молча, уставившись невидящим взглядом в одну точку.
Обыск мы провели очень быстро. (потому что я дал своим команду только «делать вид») Разумеется, ничего не нашли. Затем следак хотел было еще и допросить Ольгу. Но она категорически отказалась, заявив, что не в состоянии отвечать на вопросы. Я вновь задал вопрос «важняку»:
-Скажите, у Вас сердце есть вообще? -
-Я выполняю свою работу, -только и ответил он, но настаивать на допросе не стал, сообщив Малышевой, что вызовет ее к себе в другой день.
Вечером, вновь собравшись в прокуратуре, подвели итоги и наметили план дальнейших действий.
Наконец все дела этого ужасного, длинного - предлинного дня закончились. Я поехал со своими ребятами в харчевню и тупо напился до бесчувствия, стараясь заглушить боль утраты.
Но утром я вновь был на службе. Потому что необходимо было «лечь костьми», но отыскать всех подонков. Хотя, вспоминая вчерашний вечер, ребята мне рассказали, как я неоднократно хватался за оружие и порывался немедленно ехать и застрелить Рыбу. Но меня отговорили, сказав, что нужно наказать их всех.
В качестве последнего «штриха» скажу, что все же сделал попытку покарать «гада». Рыбу вызвали в прокуратуру для допроса. Я узнал точное время и, встретившись с Летяем и Ляркиным, попросил организовать засаду и «завалить мерзавца» немедленно. Но Ляркин, которому везде мерещились «ментовские подставы», отговорил Летяя от этого. Я плюнул на них и ушел. И больше к этой теме не возвращался.
Но, когда исполнилось 9 дней со дня смерти Игоря, крепко выпив, я возвращался поздно ночью домой. В это время на перекрестке в 13-м микрорайоне, на светофоре, из нашей машины я разглядел машину Рыбы. Вытащив пистолет и открыв окно, собрался выстрелить по водителю, считая, что там-Сапоженко.Но в этот момент желтый свет светофора ярче осветил человека, сидевшего за рулем, и в нем я узнал кума Рыбы-Якуткина. А больше никого в машине не было. Тогда я опустил пистолет и невольно перевел дух. Может, это Бог отвел меня от греха!
Но душа моя все время была не на месте, пока все эти нелюди жили и ходили по свободе.
Необходима была хотя бы маленькая, но реальная «зацепка». И она-таки нашлась. Прокуратура тем временем формально допросила Рыбу, Бога и Окурка. Естественно, что они дружно «открестились» от происшедшего на стоянке. Мы активно продолжали искать одно из «орудий» преступления-автомобиль, на котором передвигались убийцы. Если верить докладам рубежных постов ДПС, машина эта город не покидала. Но наиболее ревностные сыщики-«убойщики» были не в состоянии «прочесать» весь город А на добросовестность остальных ментов особо полагаться было нельзя. И последующие события это доказали.
Но отличился наш шеф-Запарин. Мотаясь по служебным делам по городу, он приметил в одном из новых микрорайонов, стоявшую во дворе, похожую по приметам автомашину. Тут же передал по рации проверить ее. Приехав на место, мы увидели стоящую у бордюра во дворе белую «копейку». Госномера на ней были загнуты. Смутило нас только то, что описанию очевидцев, машина стрелков была сильно затонирована, а эта-нет. Но нужно все было тщательно проверить. Мы вызвали лучших экспертов-криминалистов, в числе коих была Светлана, а также дежурного следователя прокуратуры-Вадика Биденко. Но Вадик сразу же начал «гнуть пальцы», заявляя, что тут «осматривать нечего». Мы же не убедились, что это-та машина. А и дождик, мол. моросит. А это- «не в кайф». Кстати, вскоре дождь пошел довольно сильный. Но мы все же убедили следака оторвать «пятую точку» от сиденья и сделать осмотр.
Машина оказалась незапертой. Светлана, она еще была и заместителем начальника экспертного отдела, приступила к осмотру, я с операми начал методично «прочесывать» дом, возле которого нашли авто, и опрашивать жильцов о ней.
Нам удалось найти людей, которые видели, как в тот самый день,21 октября, ближе к вечеру, эта машина подъехала сюда. Но из нее выбрался только один человек, который направился в сторону автобусной остановки. Мы постарались «вытянуть» подробно его приметы.
А тем временем Светлана на полу салона обнаружила щебенку, подобную той, которой была засыпана автостоянка. Но вот для Биденко-этого «светила» следствия-это были не аргументы в пользу причастности автомобиля к убийству.
Но вскоре ему все же пришлось начать писать протокол, когда умничка-Света нашла между спинкой и сиденьем впереди автоматный патрон калибра 7,62мм. Мы обрадованно сунули свои носы в салон машины. И Света нам показала, где патрон был обнаружен. Тут нам вспомнилось об эпизоде этой драмы. Очевидцы рассказывали, что вслед за длинной автоматной очередью, других выстрелов из него не последовало. Возможно, оружие заклинило. А когда бандиты уже сидели в машине, стрелок передернул затвор, и патрон вылетел, упав за спину сидевшего, скатился в ложбинку между спинкой и самим сиденьем. И убийцы, убирая из автомобиля все лишнее, счищая тонировку, его не увидели.
Света нам сообщила, что, ободрав тонировочную пленку, автомашину еще и вымыли. А поскольку и сейчас идет дождь и влажно, ей для нормального осмотра на предмет следов пальцев, нужно просушить машину.
Черт! Я начал ломать голову, куда отогнать транспорт для просушки. Ничего лучше не придумал, как ехать на автостоянку в 39-й квартал. Сев аккуратно в машину, стараясь не оставлять своих следов, перегнали ее туда и поставили в бокс.
Через несколько дней она высохла. Мы вновь собрали группу и приехали сделать дополнительный осмотр, готовясь, если потребуется, хоть на винтики разобрать машину.
И удача нам улыбнулась, вознаградив за настойчивость. Машина была вымыта преступниками с целью уничтожить их следы. Но Светланочке в задней части салона удалось внутри на стекле обнаружить и изъять след руки, пригодный для идентификации. Кроме того, в багажнике машины мы нашли и тоже изъяли вязаные шапочки-маски с прорезями для глаз, похожие на те, в которых были нападавшие. Они были тщательно упакованы для дальнейшего экспертного исследования. Все это было не просто кое-что уже, а ого-го, как здорово!
А пока нам удалось «пробить» саму машину. По номерам выяснили владельца. Им оказался пожилой мужчина, житель Красноармейского района Волгограда. Допросив его, выяснили, что автомобиль он продал несколько недель назад по рукописной доверенности. Это все же был след, хотя и слабенький. Сделав подробное описание покупателя, стали его искать.
Но тут мне в кабинет позвонила старший эксперт, специалист по дактилоскопии, Дина. Она радостно сказал, что я могу танцевать и срочно бежать к ним, так как установила по совпадению следов из машины-человека.
Я ушам своим не верил. Вот это-удача! Прихватив дорогой коньяк и конфеты, я уже мчался в ЭКО.
Там я получил установочные данные этого человека. Им оказался некий Шапкин Михаил, проживавший в старой части города. Привлекался ранее за правонарушения и незначительные преступления.
Мы тут же дали задание на «прослушку» его телефона и установления за ним «хвоста». Позже выяснилось, что его мать живет в 35 квартале Волжского. Имеется у него и подруга, которую тоже установили. По большей части, фигурант сидит дома, по улице Логинова. Там изготовляет самогон на продажу. Этим и живет. Решено было «поводить» его несколько дней еще. Но с рыбинскими он не контактировал.
Задержали во время выхода от матери, привезли в УВД и допросили. Но он наглухо «закрылся» и правду сказать не захотел. Но его арестовали и решили «дожать» позже экспертизами. Заодно, может чего еще «накопаем».
Тем временем нам удалось установить человека, который приобрел машину по доверенности, и возможно был еще одним участником банд группы. Он управлял автомобилем убийц. Звали его Паша. Он был немедленно арестован.
Когда Шапкин узнал, что задержан уже не он один, то решил не ссориться с нами. У них с Пашей уже началось неофициальное заочное соревнование, кто больше себя «обелит», облив грязью прочих. И теперь они дополняли показания друг друга. С помощью их удалось установить еще одного фигуранта дела. Им оказался армянин, проживавший у Рыбы (вот и завиднелся «хвост змеи»). Был еще и некий Юра, беженец из Армении, по кличке «Рыжий».
Появились показания, что Окурок перед убийством проводил с ними всеми инструктаж. Как только это зафиксировал следак на протокол, решено было заняться вплотную и Окурком.
Накануне Дня милиции мы подъехали к нему в адрес и вручили повестку на 10 ноября. Толян удивился тому, что в свой профессиональный праздник мы собираемся трудиться (не понимая того, что арестовать его в такой день-лучший праздник для меня). А этому ослу, чтобы его не спугнуть, пояснили, что отдыхать будут в милиции, вызывают же его – в прокуратуру. Кроме всего прочего, решили ему «повесить лапшу на уши», что допросить его хотят по поводу избиения в «Братьях блюз». И он заметно успокоился.
И не у нас прошло, как «по маслу». Окурок к назначенному времени прибыл в прокуратуру сам. Затем его допросили по убийству на стоянке, арестовали и отправили в СИЗО-1 Волгограда.
Что касалось армянина-Аветисяна, была сложность в том, что он нигде постоянно не проживал. Чтобы не искать и не ловить его по всему городу, я пустился на хитрость. К тому времени мной уже был установлен один из рыбинских «стукачей» среди сотрудников УР УВД. Им был Андрюша Яшкин. Поэтому его руками решено было «захомутать» рыбинского киллера.
Я вручил Андрюхе повестку с вызовом Аветисяна на свой кабинет №313 в УВД города. На вопрос Яшкина, где ему искать армяна, я сказал:
-Да передай Рыбе. Он тут рядом живет. Знаешь? А Рыба пусть того сам найдет и направит к нам. -
Кстати, именно Андрей Яшкин проинформировал Сапоженко о моем отсутствии в Волжском 21 октября, в день налета на стоянку.
Хитрость моя в данной комбинации заключалась в том, что, если бы я сам стал искать Аветисяна, он, с Рыбой, «сев на измену», догадались, что поиск ведется с целью ареста. И мог скрыться. А когда их «кореш» приносит повестку-это добрый знак за то, что вызывают для формального допроса. На это я и намекнул Андрюхе перед отправкой.
И все эти подонки дружно попались на простую уловку.
На следующий день на 3-м этаже я увидел мечущегося по кабинетам в поисках меня- армянина. На мой вопрос, чего он ищет Костенко, тот ляпнул:
-Да вот, Рыба велел явиться к Костенко, поговорить. -
-Так это я и есть-Костенко. Раз уж пришел-заходи. -
И гостеприимно распахнул дверь своего кабинета, всем свои видом выражая полное равнодушие. хотя в груди горел уже охотничий азарт при виде дичи в захлопывающемся капкане.
Там я продолжил свою «игру». Спокойно усевшись в кресло, ровным голосом сообщил:
-Ты, в общем-то и не мне будешь нужен. Тебя хотел видеть следователь областной прокуратуры Стадченками я тебя должен к нему отвезти. Он допросит, и –все. (что «все»-это был арест, естественно, не сказал).
Но хитрая тактика полностью удалась. Видя мое равнодушие, армян даже и не дернулся. Я в его присутствии позвонил Садченко и сообщил о том, что Аветисян находится у меня. И меня попросили доставить «свидетеля». Захватив с собой Витю Тыхнова и не одевая наручников на Аветисяна, мы вместе спустились и сели в служебную машину. По дороге болтали о том-о сем, но - не по делу. Я заметил, что кисть правой руки армянина была опухшей. Последовал резонный вопрос, не дрался ли он?
Тот усмехнулся и ответил, что повредил на тренировке, занимаясь боксом.
В прокуратуре я обратил внимание, что следак не стал записывать «скользкие» ответы Аветисяна. Просто сидел и слушал, как тот плетет ложь.
Затем попросил вывести того в коридор. А нам объявил, что ответы армяна его абсолютно не устраивают и что он немедленно свяжется с РУБОПом, чтобы те, забрав его к себе, «обработал и подготовили к нужным ответам».
В ответ я заявил, что доказательства причастности Аветисяна к убийству на стоянке уже имеются. А участвовать в «прессовании» того в РУБОПе мы с Тыхновым-«не нанимались». Считаю их «методы» обработки –дебильными. И участвовать –не станем.
Садченко объявил за этим, что, в таком случае, «чистоплюи» из Волжского могут быть свободны». И мы уехали.
К вечеру я созвонился с Садченко и спросил об Аветисяне.Тот сообщил, что арестовал его, но вынужден был отправить в тюремную больницу, так как у задержанного повреждена рука и жалобы на недомогание.
Услышав то, что хотел, что очередной фигурант дела арестован, я занялся дальнейшей работой.
Нам никак не удавалось отыскать автоматчика-Рыжего. Убедившись, что тот «ударился в бега», поспешили объявить его в розыск. Нашлось даже фото.
Тем временем Шапкин дал показания о том, что после стрельбы им передали деньги от Рыбы-«на первое время». Хотя напрямую имя Рыбы называть не решался, употребляя термин «заказчик». В лицо якобы его не видел. Видимо, продолжал рассчитывать, что тот его «вытащит».
Деньги, переданные им на «первое время», были поистине-«огромными»!
На всех-100 долларов США и 100 рублей! Правда, уверили, что позже, когда «все уляжется», они получат «больше».
Также Шапкин сообщил, что он, собрав оружие, использованное на стрельбе, сложил его в большую спортивную сумку, которую сбросил с моста у острова Зеленый, в реку, предварительно привязав камень.
Мы определились с местом сброса. Попросили помощи водолазов воинской части 73420, базировавшейся на острове. В морозные дни водолазы несколько дней искали под водой эту сумку. К сожалению, обнаружить ее не удалось. Возможно, довольно сильное течение могло уволочь груз по дну на глубину. Или Шапкин «водил за нос», выбросив или спрятав оружие в другом месте.
Прокомментировал он и само оружие. Это был автомат Калашникова, которым был вооружен Рыжий. ПМ взял сам Шапкин, ПСМ-Аветисян. Павел был только водилой.
Обобщив их показания, мы пришли к выводу, что несколько дней подряд перед нападением, когда им «показали» Мальца и его друзей, они «пасли» их маршруты, изучали график, выбирали место. При этом очень опасались, что «в самый неподходящий момент» могут появиться менты-приятели жертв.
Оружие и инструктаж давал им Окурок. Рыбу пока называть никто из них не решался-слишком верили в его «всесильную» обещанную помощь.
Однако, забегая вперед, скажу, что имя его они озвучили лишь после гибели последнего. Окурка они решили назвать, когда тюремное «радио» сообщило им о его аресте.
Также мы «выдернули» из Москвы и рыбинского собеседника по тому телефонному «заказу». Это был азербайджанец. Он ото всего «открестился». Заявил, что весь разговор воспринял как «несерьезный». Про убийство ведь он ни словом не обмолвился тогда. Да и разве можно брать какие-то там «заказы» по телефонному звонку? Он такой «ерундой» якобы не занимается.
Что ж, пришлось отпустить его. ведь прямых улик против него не имелось.
Нам стало ясно, что Рыба, Бог и Окурок решили «сэкономить» и нанять стрелков местного «розлива», которых впоследствии можно будет просто «кинуть» с оплатой. Что и было сделано.
Поздно вечером, накануне нападения, им сообщили, что менты-приятели Мальца «завтра до обеда будут отсутствовать в городе». Принято решение атаковать завтра.
Во время нападения, автомат Рыжего, после длинной очереди, заклинило. Да и, честно говоря, они никак не ожидали такого отпора от безоружных (об этом они тоже откуда-то знали).
Сначала Малец бросился на них и принял практически весь огонь на себя. Когда же он рухнул, а автомат внезапно замолчал, Игорян швырнул в их сторону холодильник и пошел на них. Испугавшись, армян инстинктивно выстрелил тому в грудь, затем они попятились и бросились убегать. Поэтому-то им и не удалось довести дело до «конца», перебив всех, как планировалось.
Скрывшись с места убийства и получив «аванс» от посредника Рыбы-Ципролета, они собрали оружие и передали его Шапкину-спрятать. Водиле же велели растонировать, вымыть машину и оставить где-нибудь подальше, во дворах.
Немного управившись с делами в Волжском, я отправился побеседовать с Окурком. Получив разрешение от следака, прибыл в СИЗО-1, где тот содержался. Два дня подряд я разговаривал с ним по делу. Кроме прочего, я уже знал и то, что по факту его избиения Малышевым и Летяевым, Толян написал заявление в прокуратуру.
И я по «полной программе», «наехал» на Окурка так, что тот терялся, не зная, что и как ему отвечать.
Среди прочих вопросов, задал ему и тот, по каким таким «понятиям» живет «блатной» Окурок, если написал «заяву» на пацанов? Ведь, по всем «понятиям»-это «западло»!
-Ну и кто ты после этого, Окурок? -спрашивал я его. Ты –не Окурок, а «бычок тротуарный»! Тьфу!
Не зная, что ответить, Толян растерянно и подавленно молчал. А на следующий день я узнал, что он «закосил» и лег в тюремную больницу, якобы из-за обострения язвы желудка. На самом деле он просто не желал продолжения невыгодного для него разговора. Возможно, взял «паузу», тоже ожидая вестей от Рыбы.
Честно говоря, я и сам больше не желал общаться с этой гнидой. А тут еще у меня образовалась проблема с прокуратурой.
Садченко вызвал меня к себе и объявил, что собирается возбудить и выделить в отдельное производство уголовное дело по факту «нанесения побоев» гр-ну Аветисян. Я задал ему резонный вопрос, при каких тут я делах? О каких побоях речь? Где, кто и когда ему их успел нанести?
Следак нагло мне ответил, что он «сам это видел», когда мы к нему доставили задержанного.
-Подожди-ка, друг любезный, -возмутился я.-Мы к тебе привезли армяна в целости и сохранности! А ты, если помнишь, отправил его в РУБОП.И ведь армян тебе на нас не жаловался. А может ты сам тут ему «навинтил» и теперь сваливаешь свою вину на других, а? -
-Не мели чушь! -возмутился Садченко. -У меня есть обследование медиками, побои зафиксированы, и я обязан теперь вас всех допросить. И, если понадобится, устроить очные ставки. -
-Вообще-то, скажу, продолжил я, по дороге сюда, я видел у армяна поврежденную кисть правой руки. Но он заявил, что травму получил на тренировке. Да и тебе здесь ведь не жаловался! -А насчет «побоев» я впервые от тебя слышу. Но, если надо, бери и «выясняй»! Хотя мое тут личное мнение, что армян хочет просто «соскочить» в больничку к Окурку. -
Нет, -ответил Садченко. -Ему сделали рентген, обнаружили трещину кисти. Но следы побоев-налицо! -Да, кстати, ты ведь был в приятельских отношениях с погибшим Малышевым? Так что и руку задержанному вполне мог сломать и потом запугать, чтобы не жаловался! -
-Дурак ты, Серега! -рассмеялся я ему в лицо. Мне ведь проще было пристрелить задержанного, якобы «при задержании». Но ведь этому никто не сможет помешать и впоследствии?!Так сказать, «при попытке к бегству». -
-Алексей, дорогой, -сменил гнев на милость вдруг Садченко, -не горячись! Я ведь действительно должен теперь допросить тебя и провести очную ставку с Аветисяном. -
-Ну, так я готов! -ответил я ему. -Только ничего путного из этого у тебя не выйдет. Ты теперь просто помогаешь бандиту и убийце всячески затягивать и запутывать расследование. -
Спорить дальше было все равно бесполезно. Да и мне он уже порядком поднадоел.
Подробно, даже очень, Садченко меня допросил, как я встретился в тот день с гр.-м Аветисян, как и во сколько доставил его в прокуратуру области. И так далее. При этом я настоял на внесении в протокол моего вопроса армяну по поводу руки, а также-его ответ мне.
Затем мы решили перекусить, пока из СИЗО не привезут Аветисяна для очной ставки.
Во время ее проведения, к моему удивлению, арестованный ни одного худого слова в мой адрес не сказал вообще.
Он полностью подтвердил мой вопрос по его руке и свой ответ тогда. А потом добавил, что руку -то он, возможно, только ушиб сильно, а вот в РУБОПе, куда его отправил следователь, ее доломали. Да еще и избили.
Закончив очную ставку со мной, Садченко позвонил в РУБОП и потребовал сейчас же прибыть к нему всех участников «беседы» с Аветисян.
Забегая же вперед, скажу, что те, конечно, ото всего «наглухо» отперлись. А поскольку их было трое, а Аветисян-один, то доказать им ничего не могли. Поэтому, в процессе очной ставки, у армяна, по-видимому, сдали нервы, и он кинулся в драку на своих обидчиков прямо у следователя в кабинете.
Для меня уже плохо было то, что я потерял целый день, да и следак отвлекался на никому не нужное бумагомарание. Я был страшно зол на все и на всех.
Войдя в кабинет следователя, я увидел, что Аветисян, ожидая конвой, все еще торчит здесь. Поэтому вспылил:
-Ты, чурбан с глазами, -обратился я к нему, -ты уже здесь всех «достал» своими жалобами! Но тебе не выйдет заволокитить дело! Я тебя и так могу «завалить» при конвоировании, только дернись в сторону! -
У следака от моей тирады аж челюсть отпала. Но вот Аветисян весьма необычно отреагировал на сказанное мной. Он крикнул вдруг в ответ:
-Нет! Я тебе-не чурбан с глазами! Я-Буратино!!! -
Пришел черед удивиться мне. Я не ожидал такое услышать. Наступила недолгая пауза. И мне вдруг стало так смешно, что, вероятно, впервые после того страшного дня, я громко расхохотался.
-Да черт с тобой! Будь ты хоть Буратино! Но я тебя-предупредил! -
Вскоре Аветисяна увели конвойные. А следак вдруг с уважением обратился ко мне:
-Алексей, я прошу тебя успокоиться и не «пылить». Я против тебя лично ничего не имею. Но ведь я был обязан провести эти следственные действия. Но ты меня удивил другим. Армян кинулся на рубоповцев драться вообще без хамства с их стороны. Зато на твои слова- так среагировал! Просто непонятно. Сам себя оскорбил! Знаешь, я понял, что он тебя реально боится.
Именно после этого случая гордый и заносчивый Садченко стал относиться ко мне с уважением.
А Аветисян, во время следующего его конвоирования мной в Волжский, спросил тихо:
-Слушай! Я ведь тебе повода застрелить меня не даю, а? Не злись, пожалуйста! -
Чтобы прекратить вопросы, я ответил: -А ты мне уже дал повод. Ты убил моего друга! -Теперь ходи и бойся! Я и до Рыбы вашего еще доберусь. -
Видимо, Аветисян сделал свои выводы из услышанного, потому что, когда мне приходилось забирать его для конвоирования на следственные действия, он закатывал истерики, отказываясь идти. Кричал, что я могу его убить по дороге. Просил поменять ему конвой. Но следователь не внимал его просьбам, оставляя все без изменений.
Тем не менее, Аветисян и Шапкин давали показания охотно, в какой-то мере сотрудничая со следствием. А Павел-водила, порой, даже превосходил их. Оставалось дело за Рыжим, которые все еще был в бегах.
Но уже весной его удалось поймать. Постовые милиционеры проверили документы пассажиров на посадке в автобус в Пятигорске. И задержали нашего беглеца, сверившись с ориентировкой. Через неделю он был уже этапирован к нам.
Рыба пока еще оставался на свободе, поскольку прямых показаний на него пока не дал никто.
Я все еще находился в его «заказе». Читатель даже не может представить, как можно больше года жить в постоянном напряжении, ожидая выстрела! Очень обидно получить пулю от какого-нибудь отморозка.
Но все когда-нибудь кончается. Настал день, когда я и прочие из рыбиного списка, вздохнули с облегчением.
Наступила середина лета. Рыба со своей женой приехал на рынок в 12-й микрорайон, который курировал его друг-Бог.
Неспешно, по-хозяйски, в футболке и шортах, он обходил торговые ряды. Было около 12 часов дня. Я шел из прокуратуры к себе в УВД. Проходя мимо дежурки, услышал оклик дежурного. Подошел к окошку и вдруг услышал то, чему не хотел верить:
-Алексей! -крикнул дежурный. -Срочно поезжай на рынок в 12-й.Там только что Рыбу то ли ранили, то ли «замочили». Точно не знаю. Машин у меня нет, поэтому добирайся сам (это обычное дело). Все уже там. -
Черт подери! Неужто свершилось?! Я терзался сомнениями. Надо ехать и все узнать самому. Прыгнул в «копейку» своего отца и надавил педаль газа до пола. Примчавшись, бросил автомобиль перед входом на рынок, и побежал к толпе ментов.
Они стояли полукругом у павильона с надписью: «Живая рыба». Кстати, это был четверг-рыбный день при Советах. На небольшой площадке, прямо перед павильоном, в луже крови лежал Саня Рыба. Он не дышал. Ранения были видны в голову и грудь.
Я поинтересовался у медиков о времени наступления смерти. Те ответили, что Сапоженко умер практически мгновенно. Тем более, что был сделан «контрольный» выстрел в голову.
А дело было так.
Когда Рыба подошел к павильону, к нему шагнули двое мужчин. Они сразу же начали палить в него в упор из пистолетов. Когда он упал наземь, один из нападавших попросил всех граждан отвернуться и, наклонившись, выстрелил ему в голову. Нападавшие были без масок. Видимо, не местные и были уверены, что их не опознают. Сразу после выстрелов киллеры сели в ожидавшую их машину-серую «шестерку» и умчались в сторону к/т «Юность».
Эту картину нам составили многочисленные очевидцы происшедшего. По городу объявили план «Перехват» для розыска и задержания автомобиля с убийцами.
Многие из сотрудников, зная о том, что я находился у Рыбы в «заказе», прямо здесь, на месте, подходили и, пожимая мне руку, поздравляли. Они говорили, что теперь я могу «расслабиться». Хотя были живы Бог и Окурок, но они такой опасности уже представлять не могли, как убитый рыба-мастер заговоров и интриг.
Начальник 2-го ОМ, на территории которого это все и случилось, тоже подошел и спросил меня:
-Ну, че, Алексей, можешь варить теперь кутью на помин души Рыбы? -
-Нет, Серега! -ответил я ему. -Души у него все равно не было. А я лучше сегодня, на радостях, хорошенько «наподдам», начав с шампанского. -
Осмотр закончили. Тело Рыбы увезли в судебный морг. Машину пока так и не обнаружили. А мы вернулись в УВД и собрались составить план работы по этому преступлению. Создали и группу. Собрав своих «убойщиков», я обратился к ним со словами:
-Ребята! Вы все знаете, что больше года находился в «заказе «этого гада. Знаете, также, что покойный Рыба был просто исчадием ада и постоянно «мутил воду «в городе. Работать по его убийству, конечно же, необходимо. Я знаю и тех, то ему «симпатизировал». Поэтому предупреждаю заранее, что работать нужно так, чтобы просто к нам не было вопросов от начальства. Но то, что будет излишне «ретив», то я, как минимум, добьюсь его ухода из нашего коллектива, а как максимум-из органов. Больше повторять не стану. Сделайте выводы сразу. -
Никто возражать не стал.
Машина киллеров отыскалась лишь на следующий день и в весьма необычном месте. Сотрудники 2-го ОМ обнаружили ее случайно на автостоянке, прямо перед своим отделом.
Руководство УВД немедленно прибыло туда и узнав, что автомобиль находится здесь еще со вчерашнего дня, по времени вскоре после стрельбы на рынке, прямо рассвирепело.
Шерхан заорал на начальника 2-го ОМ:
-Сергей! Ты ведь в сортир у себя в кабинете ходишь? Так почему, кроме как на свой «инструмент», не мог ни разу по сторонам посмотреть?! Ведь окна твои прямо сюда выходят! Или уподобился старой бабке, которая очки ищет везде, кроме своей башки? -
Тот в ответ лишь молчал и тяжко вздыхал. Упрек был справедлив.
-Да-а, вот это –позорняк! -сокрушались и наши ребята. -Мы у себя под носом ни хрена ни видим! -
Отыскали мы и людей, которые сообщили, что видели, как этот, «разыскиваемый всей милицией города», автомобиль, в начале первого часа дня спокойно подъехал на стоянку. Перед входом в отдел №2. Из него вышли трое незнакомцев, не торопясь, заперли машину ключами и удалились по улице Машиностроителей в сторону улицы Карбышева.
Во время осмотра салона автомобиля экспертам удалось найти и изъять отпечатки пальцев. Но проверкой по базе данных совпадений не было. Это говорило о то, что эти люди в поле милиции ранее не попадали. Когда осмотр салона закончили, перешли к багажнику. Прибывший на место начальник РУБОПа Волжского и друг Рыбы-Боря Колесник, по кличке «Колесо», суетился, как кошка на пожаре, развивая кипучую деятельность. И за его активность не удивляла. Покойный Рыба всегда регулярно, как я говорил выше, оплачивал Борину «лояльность». Этаким «чертом» Колесо подскочил к запертому багажнику, с усилием подергал замок и метнулся за монтировкой. Подсунув ее под крышку багажника, в районе замка, стал выламывать его вверх, чтобы открыть.
Я решил «охладить» пыл его, предупредив:
-А ты не боишься, что багажник может быть заминирован или намотана «растяжка» с гранатой? -
Тут же все резко отпрянули от машины и отошли подальше. На всякий случай вызвали саперов, даже применили служебную собаку, обученную искать взрывчатку.
И только потом, все же соблюдая меры предосторожности, открыли багажник. Но затем всех постигло разочарование. Там вообще ничего не было.
Розыски преступников по полученным приметам ни к чему не привели. Лишь Колесо регулярно наведывался к нам и интересовался о «новостях» по делу.
Но у нас не было ничего. Зато, после длительной жизни в постоянном напряжении, я теперь мог свободно «дышать». А вскоре повседневная текучка отодвинула убийство Рыбы на второй план.
Теперь вернемся к тому, что мы остановились на доставлении задержанного киллера-Рыжего к нам, в Волгоград.
Я взял разрешение следователя и поехал в СИЗО пообщаться с ним. Там с удивлением узнал, что адвокат у него-наш бывший опер Петя Крапчук. Он заявил мне, что собирается активно защищать подопечного.
Я не поленился и объяснил этому адвокату мафии-«Терразини», что если он будем мне мешать в работе, то у меня наготове есть материал для возбуждения еще одного уголовного дела против его «клиента». И кратко описал суть. Это было покушение на убийство одной женщины в Волжском, которую Рыжий как-то пытался задушить. Официальное освидетельствование и ее показания, как и свидетелей, у меня имелись. Я приберег этот материал на «всякий случай», если возникнут трудности с Рыжим.
Надо отдать должное, но Крапчук меня внимательно выслушал. Он понял, что если приобщить к убийству на стоянке и этот материал, то его подопечному «светит» пожизненный срок. А это-очень плохая реклама для адвоката. Тогда Петя сам пообщался с клиентом и сообщил, что тот готов давать правдивые показания по убийству на стоянке. Так мы и порешили.
С Рыжим в этот день мы беседовали очень долго. Я сообщил ему, что Рыбы уже нет в живых. Так что «стесняться» говорить о нем-не стоит. Также поведал и о том, как этот подонок-Сапоженко поназаказывал тут всех по «беспреде-лу…включая меня, как он «щедро» заплатил стрелкам, в том числе и ему.
Рыжий очень внимательно и серьезно слушал, а потом сам дополнил мой рассказ. Также он был весьма озабочен той «подставе», в которой теперь оказался из-за Рыбы, став врагом мощной ОПС Катина, да и ментов.
Я еще рассказал Рыжему о Мальце, что он был за человек и почему я его глубоко уважал, почему готов был достать всех их хоть из-под земли, чтобы покарать. И этот убийца менялся на глазах.
Закончилась наша долгая беседа тем, что киллер, к моему величайшему изумлению, вдруг заявил, что если бы он имел возможность все вернуть, то из того же автомата изрешетил бы Рыбу-подлого лжеца. Он в тот день на протокол дал прекрасные показания. Мало того, удивил и следователя, что впредь все следственные действия с его участием должны будут проводиться обязательно с участием сотрудника УР-Костенко. И у следака, да и у меня, не скрою, при этих словах глаза буквально «на лоб полезли». Я слышал разные условия, где чаще речь шла о «крутых» адвокатах. Но чтобы арестант требовал присутствия опера, это было впервые! Кажется, он поверил в меня абсолютно. Я наблюдал за ним все время. Он не притворялся и не играл.
И теперь, всякий раз, во время любых следственных действий Рыжий требовал моего присутствия. Давал великолепные показания, не вилял. Впоследствии и на суде он винился и не отпирался. Видимо, осознал свою роковую ошибку.
По обнаруженному нами в салоне патрону, он прокомментировал, что, как мы и сами поняли, усевшись, стал дергать заевшим затвором. И патрон внезапно выскочил, после длительных усилий, и куда-то закатился. Они так и не догадались, куда. А вот наша чудная Светлана нашла-таки его. Я же говорю - умничка!
Уже близился судебный процесс над этой группой наемных убийц. Незадолго до передачи дела в суд, следак вызвал к себе Ольгу-вдову Игоря Малышева. Он попросил ее «оценить» вред, нанесенный ее семье, как моральный, так и материальный. Естественно, что она не смогла этого сделать. Ибо- как можно «оценить» человеческую жизнь! Абсурд, да и только! Хотя по Закону-все правильно. Услышав Олин отказ назвать цифру, следак сам проставил сумму в 20 тысяч рублей. Бог ему судья!
Процесс состоялся в помещении Волгоградского облсуда. Всем назначили сроки лишения свободы: Аветисяну-12 лет, Шапкину-10, водителю-8, Окурку-2. И то-Толян уже просидел свой срок, пока шло следствие, в изоляторе. Рыбу не судили, в связи с его гибелью.
И хотя правосудие вроде, как и свершилось, но Игорька этим уже не вернуть никогда. Я потерял друга, а Оля с Никитой-мужа и отца. Невосполнимая и вечная утрата!..
Однако, точка в этой истории, как оказалось, поставлена еще не была