Колобок 5 весна

Зима уходила, но с концертами, - вьюгами и морозами. Нехотя уступала место весне. За тепло дневное и капель с крыш зима мстила крепкой коркой льда на лужах, а по временам ругалась продолжительными снегопадами. Но на душе уже было тепло. Солнышко выглядывало  по временам (а порой и на целый день) съедало снег и закусывало льдом. Весенние солнечные лучи, как мы знаем, прожорливы и ненасытны до снежных сугробов. Радости добавляли синицы, поющие веселее и звонче. Весна стучалась сначала тихо, как будто боясь разбудить, а потом громко, чтобы никто не заснул. Капель с крыш превращалась в дождь, а ручьи, чуть только заметные вначале, становились бурлящими потоками. Все оживало. Колобок с Люсей чаще стали смотреть на небо, с нетерпением ждали Серого из Африки.

Перелетная птица то и дело появлялась в небе над домом. Курлыкали журавли, бороздя воздушное пространство, устремляясь дальше к болотам. Прилетел и Серый. Уставший, исхудалый, но счастливый. Отъедался, набирался жира - и через некоторое  время почувствовал силу в крыльях. Колобок с нетерпением ждал, когда друг окрепнет. Впереди  была  дорога к Чудесному Дереву.

- Я все хотел тебе рассказать о Чудесном Дереве, - с волнением в голосе сказал Колобок. - Ждал, когда силы и бодрость вернутся к тебе. С Африки дорога не близкая.

- Да мне Люся уже рассказала, что ты спишь неспокойно, бредишь этим деревом – сказал Серый.

- Представляешь, съел яблоко - и побежал на своих ногах! – мечтал вслух Колобок. - Даже дед, когда о дереве рассказывал, у него грусть в глазах появлялась. Люся-веселушка, и та пригорюнилась.

- Чего это с ними, как думаешь? - спросил он Серого.

- Мечта какая-нибудь несбыточная душу их тревожит, я так думаю, - сказал Серый. -
 У меня так тоже было, когда над океаном  из последних сил   летел "на автопилоте". Ну, думаю, только бы долететь.
И тут Серый запел: "а я погибаю как третья птица, то на воду сядет, то сноваааа летиииит…"
Голос Серого дрогнул и замолчал…

"Наверное, о Белом вспомнил, – подумал Колобок. - Все не может забыть, да и как забудешь друга".

Смахнув слезу, Серый встрепенулся. Весь вид его выражал готовность к приключениям.

- Когда в дорогу?

- Бабе с дедом надо сказать, Люсю предупредить - и в дорогу! – Колобок аж запрыгал.

Нерадостно дед воспринял новость. В работе на огороде от Колобка толку было мало, а вот сторожем он был отменным. Это вам не молчащее пугало, а певец с богатейшим репертуаром.
- Не зря я ему песенник с чердака принес, -  размышлял дед. - Память феноменальная, ночи  напролет поет. Вот это мозг, вот это талант, вот это голос!
Бабка тоже заскучала узнав.  Взгрустнулось и Люсе.

Колобок где–то слышал, что отличительная черта смелого и твердого человека обнаруживается как раз при расставании. Когда уходишь - не оборачивайся, как бы тебе ни было тяжело. И потом, за эту решимость, приходит мужество и твердость.

Дорога неизвестная,  скорей всего  опасная, надо держать себя в руках, -  решил Колобок.

Домашние погрустили и отпустили Колобка на все четыре стороны.