Флешка и марафон. Роман. гл. 8...

Глава восьмая.               

Она словно извинялась перед Юрием за что-то далёкое, но не забытое. Тормошила его короткими, но частыми письмами. А он дремал, как медведь в берлоге. Хотя уже весна разгуливала по городу, принося красивые заманчивые сны, и пробуждая страсть.
Я сам захотел вернуться в май уходящего года. Так давно никуда не выбирался, а тогда случились поездки в столицу. Конечно, все попытки пристроить свои произведения в “толстых” литературных журналах оказались пустыми хлопотами. Проблемы, которых полно у каждого русского человека, не давали расправить крылья. Иногда казалось: что ни делай, как ни старайся – всё равно бесполезно. Обыденное, тягучее – день за днём – присутствие. Серо-булыжная действительность. И никаких крайних увлечений. Советская страна всю свою жизнь – продолжительностью в одну человеческую – воевала в мировых, гражданских, чужих и своих локальных войнах. У её граждан не было времени на шекспировские страсти по любви. Так считалось. Поневоле “задубеешь”.
В письмах, доставшихся мне, проявлялся романтизм, вытаивали замороженные почти на полвека чувства. Потому что каждый русский по определению романтик.
Я ищу записи, сделанные весной, но так и не пристроенные в моей прозе.

Когда я, за пять минут до отхода поезда, добрался до купе, там уже расположились остальные.  Один читал.  Другой сидел у окна.  Третий, пыхтя и чертыхаясь, запихивал объёмную сумку и рюкзак под сиденье. Сумка не убиралась.
-Вы её на верхнюю полку положите, всё равно спать никто не будет, - посоветовал я. – Помочь?
-И то верно, - мужчина был низкоросл, округл, возрастом за шестьдесят, но крепок, и тяжеленную поклажу закинул наверх без особых усилий. – Пока справляюсь, да и не в первой. Никак не отвыкну: чтоб через Москву ехать, да с пустыми руками. Моложе-то был – рюкзак набью жратвой, аж лямки трещат, и пру. Деятельный – ни одного магазина в Москве не пропустишь. Маслица, тушёнки, мясца в сумку болоньевую набью, колбаски без жира, кофе растворимый, бананы – это уж непременно.  У нас тут дом отдыха в Мамонтовке ведомственный. Еле притащусь вечером. Бухну рюкзак на весы – платформа с призм слетает, - попутчик говорил, говорил, не забывая по-хозяйски обустраиваться в новом месте. – А вы что без поклажи? – повернулся он ко мне, с завистью глядя на мой лёгкий кейс. – Из командировки?  А мы вот, - словно извиняясь, развёл он руками. – Никак не отвыкнем от голодных времён. Набьём сумки и душа рада радёшенька. Хотя сейчас и у нас всё есть. Фрукты вот зачем-то везу, - он озабоченно почесал затылок. – Поди, гнить уже начали. С курорта еду, с Ялты.
-И как там? – чтобы поддержать разговор спросил я, вспоминая свои давние крымские впечатления.
-Знал бы,  в этот кобылятник не ездил. Да ведь в сезон-от и не попадёшь теперь. Не раньше. Мало кого для души, в основном там сейчас свинообразные тела, как в Америке. Такой контингент. Врачи бег рекомендуют, а дорожки все в гору. Большое желание нужно, чтобы врачей слушать.
Поезд уже давно набрал скорость, столица осталась позади, начались обыкновенные российские пригороды: небольшие посёлки, ещё по-весеннему чистые, зелёные, не запорошенные пылью. Отпускник, как я его окрестил, вдруг встрепенулся и,  глядя в окно, оживился.
-Вот-вот! В эту горку я с рюкзаком-то и пёрся, там дом отдыха раньше был. А Вовка меня сзади подталкивал, один я не смогал, - он раздумчиво протянул, - во-от жизнь была!
-Сейчас хуже? – спросил сосед у окна. У него прослеживался акцент.
-Иностранец? – спросил отпускник.
-Да. Не живу в России.
-Вам не понять. Сами-то никак не разберёмся, - он задумался, - нравственность меняется, а я за ней не поспеваю.
Наверное, таких слов от него никто не ожидал. Зашевелились. Тот, который читал, положил книгу в пластиковой обложке на стол, я увидел, что это ноты. «Музыкант», - определил я для себя.
-Вы пару раз о душе помянули.
-Ну, - насторожился отпускник.
-Набив рюкзак, Вы говорите: “Душа рада-радёшенька”.  Вожделительную часть души умаслили. Согласитесь, что эту дыру у нас заткнули сейчас: есть, что есть. Так не успокоились же. Начинаете в Ялте страсти искать, не для того же, чтоб разговоры разговаривать.
-Можем и без разговоров обойтись, - отпускник весело рассмеялся, его глаза заблестели. – Хотя и возраст  пенсионный.
-А я думал Вы в отпуске. Работающий человек.
-Да как без работы? Так-то тошно, а без работы ещё тошнее. Руки болят если не делать ничего.
Отпускник весь состоял из непонятных мне парадоксов. Они мешали созерцать российские пейзажи за окном, музыканту читать ноты. Иностранца вообще шокировали, если он понимал, о чём речь,  он явно напрягался, оставив попытки спокойно допить чай. Отпускник становился главным на этом крохотном кусочке России, вырванном из её контекста и мчащимся по её просторам. Музыкант попытался взять в свои руки вожжи лихой, неуправляемой беседы, словно пытался в чём-то оправдаться перед иностранцем.
-Из чего же всё-таки души наши питаются? – перевёл он беседу в философское русло. – Из наук, страстей?
-Страстей? – усмехнулся отпускник. – Этого добра всегда хватало, - он откинулся к стенке, прикрыл веки белесыми ресницами, помолчал. – У нас, русских, или хрен пополам, или, извините, эта… она самая… вдребезги. По другому жить нам скучно. Слушай, господин сеньор, вникай, куда ты заехал, - он с превосходством осматривал иностранца, как вещь на аукционе. – Хоть одна американка под поезд из-за любви бросилась? Сомневаюсь. А у нас этих Аннушек – погосты. Хоть декабристок возьми.
-Там и француженки были, - возразил иностранец.
-Так ведь за русскими поехали-то. Вон, за окно гляньте! Чего он её трясёт?!
Далеко за насыпью, на яркой зелёной лужайке, медленно проплывала мимо сцена ссоры. Двоих: мужчины и женщины. Он тряс её за плечи. Она, опустив руки, отворачивалась от него. Видимо – молчала.
-Думаете, что деньги он у неё на похмелье требует? Нет. Любви хочет, понимания, - отпускник прильнул к стеклу, провожая взглядом оставшееся позади виденье.  - Всю душу ей, пар-разит, вытряс.!
-Разумная часть души отключилась, - расставил акценты музыкант.
-А когда мы разумом жили? У моей матери в 17-м году жениха юнкерка убили. Так она никак  это советской власти простить не могла. Замуж, конечно, вышла, за отца моего. Лет в сорок меня родила.  Разве можно бабе в сорок лет рожать?! Только жизнь начинается, а тут рёв, пелёнки… война ещё. Отца война миновала из-за ранения на “гражданской”.  После войны жить бы, да радоваться. Нет. Помню, идём как-то втроём. Цыганка навстречу: «Дай погадаю, - и говорит отцу, - бойся Дмитрия». А юнкерка того, Дмитрием и звали. Совсем между ними кошка пробежала. Так отец с камнем на душе и жил, всю кровь из матери высосал. Или вот ещё вспоминаю. На спектакль ходили, теперь догадываюсь: “Отелло” смотрели. А тогда понять ничего не мог. Все поют, этот мавр своё дело делает, а отец мой на мать волком смотрит. Та на него – с  состраданием.  И помню – на душе тягость какая-то, вроде я одинокий и не их. Домой пришли, мать патефон включила, а там песня:
“Крутится пластинка, чуть дрожит игла,
Непонятной, непонятной та любовь была.
Мы забудем песню через полчаса,
А у мамы, а у мамы на щеке слеза”, - он замолчал, потом повернулся ко мне. – Сентиментальные стали. У Вас не так? - И к музыканту. – Женат ли?
-Нет. Никак не определюсь,  - он устроился поудобнее, он попил чаю, он со вкусом позавтракал, брал разговор в свои руки.
-Я двадцать пять лет хором руковожу. Доктрина такая: эмоциональность, высокий профессионализм, спортивность. Это значит – разумная дисциплина чувств. У меня женщина в хоре пела, а работала конструктором. Рассказывала мне: “Я пока  в хоре не занималась, могла запросто на работе кусок ватмана испортить. Пять минут – и всё. А теперь, когда мы тщательно каждый аккорд на хоре прорабатываем, я  уже не могу работать спустя рукаваи простить не могла.”.
-А у меня мать в хоре пела, но отец ей запретил. И всё из чувств ревнивых.
-Немцы у нас орган строили. Каждые два года приезжали по гарантии интонировать. Все, начиная со столяра, кончая интонатором – играют. Спрашиваю: “Фриц, ты не учился специально музыке.  Столяр, а играешь”. Он отвечает: “У нас в каждой семье кто-то должен играть. Кружковщина, как у вас называется. Бетховен писал струнные квартеты специально для семейного исполнения. В Германии, в большинстве семей – небольшие органчики”.
-А у нас караоке: рот коси, головой тряси, - отпускник изобразил гримасу, и получилось смешно.
-Музыку в душе надо воспитывать.  В Эстонии поют хоры в 36 тысяч человек. И не “Смело, товарищи в ногу!” Пение четырёхголосное, партитура такая же примерно, как эта, - он показал на книгу, лежащую на столе. – Откуда это у них? Воспитывали музыку в душе с детства. Через костёлы, церкви. У меня дочери четыре с половиной года. Голос у неё, уже как у ребёнка, который учится в четвёртом классе. Регистры хорошие. Я играю с ней в музыку. Она в автобусе поёт, что видит.
-Вот дяденька споткнулся и упа-а-ал, - пропел отпускник.
-Именно так.
Молчавший иностранец не вытерпел.
-Все законы должны быть направлены на три цели: человек обязан хорошо работать; должен быть обучен и желательно хотя бы одному виду искусств,  в дополнение к основной профессии; быть здоров; да ещё иметь право хорошо отдохнуть. В Финляндии, например, самые уважаемые люди: врачи, учителя, музыканты.
-Точно, - обрадовался музыкант. – Мы с моим учеником были там, в городе Турку. После концерта мэр города позвонил в наше правительство и попросил оставить парня хотя бы на месяц. Тот рассказывал потом, что через две недели горожане с ним здоровались.
Все надолго замолчали, выпав взглядами за окно. Там, совсем рядом, быстро проносилась насыпь, и невозможно было ни на чём остановить взгляд. Но стоило обратить его дальше, в бескрайний простор ещё чёрных, с лёгкой дымкой зелени полей, в синие полосы лесов, неподвижных на горизонте, - движение жизни за окном приостанавливалось и замирало. Хотелось ехать и ехать…
-Ко мне никогда в детстве не приглашали Деда Мороза, - неожиданно и для самого себя произнёс я вслух.
-Почему? – спросил иностранец, не отворачиваясь от окна.
-Боялись, что пьяным заявится, - объяснил отпускник. И это было правдой.
За окном томились домишки деревень. Надсадно плакала электрогитара в поездном  радиодинамике.
-Что это? – спросил я музыканта.
-Зинчук. Кажется, композиция называется “Не возвратить”.
-Господи! Россия-то у нас какая! – выдохнул отпускник.
-Какая? – спросил иностранец.
-Для всех. Клянутся русской землёй, а она заброшена и не нужна никому.

         *           *         *


          И20. 16.05.08
Привет Юра, я каждое утро всех провожу и сажусь проверять эл.почту. Сейчас много знакомых нашлось, много пишут, но каждый раз жду твое письмо, если долго нет, как-то скучно становится и грустно. Вот сегодня повезло. Часто dумаю: повезло  твоей Лизе, у нее есть ты, есть,  кому голову положить на плечо, по-хорошему завидую, без каких-то черных мыслей. Жаль,  Витя рано умер, ему бы еще жить да жить. Но такая уж видно у меня судьба, да я и не жалуюсь особо, так иногда "находит". 
Когда мне было 50 лет, мы отмечали с размахом  в  ресторане,  и Витя сказал тост: "За тебя,  Иринка! Вот ты и выросла до Ирины Брониславовны".  (Витя - это Ерофеев, он был моим начальником, привыкла звать его по имени-отчеству, а  когда стали жить вместе, я так и не могла звать его Витя). Недавно было 50,  а cейчас,   просто кошмар какой-то и не заметила как пролетели эти 9 лет. И возраста не "ощущаю" и со здоровьем проблем нет, но как говорит моя подруга Света - "годы в задницу не затолкаешь", грубо, но точно. Еще недавно  вроде, "хвостом крутили", мужикам "глазки строили", а уже и жизнь в основном прожита, что-то я разнюнилась, это накануне дня рождения, но хватит о грустном.
    Внуки у меня: Катя, Вика, Максим и в Ташкенте - Руслан. А поет Катя - Шуберта, Бетховена, Моцарта, Верди (часто поют вообще без слов) и "великого американского" композитора Чайковского, американцы искренне считают Чайковского своим. Когда услышала, была в шоке.
А насчет моих предков еще интересней: со стороны отца у нас польские шляхтичи, моя бабушка училась в пансионе для благородных девиц, а со стороны мамы - крепостные крестьяне, эта бабушка рассказывала, что еще помнит барина. 
Вот что большевики наделали, соединили "несоединяемое".
P.S. Наверное, делаю много ошибок в письмах, не суди строго, часто думаю,  как написать, вроде на склероз не жалуюсь, но,  тем не менее. Irina Sedih.
         
          И21. 16.05.08
Только отправила тебе письмо и мне позвонили, сообщили о смерти знакомого, хорошего человека. 
У моего бывшего мужа Седых есть сестра, она старше его на 5 лет, у нее был муж Виссарька Санамян (вот он и умер). Они были одноклассники, поженились сразу после школы, прожили долгую и счастливую жизнь. У них 2-е взрослых сыновей. Мы по молодости часто общались, собирались компанией. Лариса  - крупная, высокая  женщина,  а Виссарька - на голову ниже ее. Толстенький, с большим носом, любитель женщин, очень обаятельный, он мне напоминал актера Фрунзика Мкртчяна. Виссарька хорошо пел и играл на гитаре.
Моя мама - не состоявшаяся оперная певица, она училась в консерватории и мне от нее "досталось немножко наследства". После застолья  Виссарька  брал гитару и звал меня: "Макулечка, пойдем сбацаем", - почему он меня звал Макулечка,  до сих пор не знаю, и мы с ним пели и русские народные, и современные песни, и романсы, говорят неплохо пели, но моему мужу эти наши концерты ужасно не нравились. Однажды мы спели хулиганскую песню, муж был в ярости, дома была разборка - в общем,  это была моя "лебединая" песня, больше мы не пели, стали реже встречаться. Седых был не пьющим, не курящим, не любителем компаний, "сухим" человеком (удивляюсь, как я прожила с ним столько лет?) Меня часто звали в гости, но одну, без мужа, но я была мужняя жена, куда же я одна, вот так постепенно и перестали встречаться, а потом они уехали в Липецк, так там и живут, нашли меня здесь через Полину. Хороший был человек, жалко, воспоминания о нем только хорошие. Вот такая история еще была в моей жизни. Второе письмо к тебе и что-то все в миноре, как ты говоришь - лишь бы не перешло в депрессию. Но "страдать"  некогда, есть варианты работы, скорей всего в июне начну работать. Выполню свои программы-минимум, а потом "закачусь" к вам в гости. Андрей к тому времени получит квартиру, лишь бы ваши жены не возражали, но я не надолго, не успею надоесть.
Это шутка, но кто знает, что еще можно ожидать.
Как у тебя дела? Что хорошего, что плохого происходит в вашей жизни? Нам скисать никак нельзя, еще и детям надо помочь, да и внуков поднять. На такой "оптимистической" ноте буду заканчивать. Пока, пиши. Irina

          19.05.08. Здравствуй.
         
        Послание Айрин.

Вновь по озеру лодки поплыли,
Прошлогодний ковыль шелестит,
Наступила весна. Мы забыли
Как по осени ветер свистит.
         
          По долам, по забытым селеньям,
По душе, выдувая мечты,
Но весна. И опять день рожденья,
В темноте светлый круг – это ты.

Вёсла бьют по воде неумело,
Долгой выдалась эта зима.
Знать не знала, хотеть не хотела,
Но нашлась. Виновата сама.
Вся вина – что ещё не забыта,
Кто-то помнит, иные уж нет,
Но глаза, как и раньше, открыты,
И почти через шёпот: «Привет!»

Через вздох, только слышу, как прежде, -
Расстояний не страшен порог, -
Мы с тобою всегда были “между”
Нашим прошлым и будущим. Рок.
          Или просто судьба наблудила,
Напророчила в возраст, когда
Не того ты на год полюбила,
Не сумела забыть навсегда.
          Не услышала, не прошептала,
А уткнулась в чужое пальто.
Годы шли, и напрасно мечтала
Не о нас, не о том, не про то.

Что теперь? Лишь бы поняли дети,
Да откликнулись внуки порой,
Будто два разных солнца нам светит…
Ты далёко, я здесь. Не герой.

Не ковбой, кто в Техасе, как дома,
Просто русский и тихий пиит.
Да – жена, да – семья, да -  истома
От того, что внутри не болит.

Столько ждать, разве это реально?
Сорок лет, да ещё сохранить
Облик твой, и насквозь идеальный.
Я налью.  За тебя, да не пить?!

Ну а выпью, и сразу рябина
Вкровь разбрызгала мысли о Боге,
Говоришь – ты Айрин, нет – Ирина,
Я упрямый, как лось на дороге.

Мне башку отрывали однажды,
И в глаза автомата зрачок
Упирался не раз, и не дважды,
Я так жил: не бандит, не “качок”.

Коммунист с непредвиденным стажем
И с лихим поворотом в судьбе,
Всё мечтал, что ты скажешь однажды:
«Я жила… но хотела к тебе…»

Да, хотелось побыть снова русской
И любимой, и что-то бы впрок,
И шагнуть через низкий и узкий
Неприметный, но всё же порог.

А он вырос в китайскую стену,
Став для нас неприступной горой.
Никого не корим за измену,
Ты другая… я тоже… с  другой.          
    Поздравляю искренне с днём рождения! Счастья тебе семейного.  Ю.

 И22.  20.05.08
Привет Юра, спасибо за поздравление и фото. Какие мы были молодые!!! Даже не верится, а ты на фото совсем мальчишка! У меня нет школьных фото, тем более приятно увидеть наших девчонок. За стихи скажу отдельно,  а прозу с наскоку не прочесть, надо почитать в спокойной обстановке. 
Я нынче получила много поздравлений и не ожидала даже. Мрачный сподобился,  вспомнил. У него какие-то проблемы, нелады в семье - не поняла.
На день рождения хотели взять путевки - однодневное путешествие на пароходе по реке, которая называется,  как и город, но погода никак не установится. Все время идут дожди и прохладно, решили отложить до лучших времен. Река, конечно, не Волга, но тоже не маленькая. Что интересно, вода в здешних реках буро-болотного цвета. Особого настроения и не было устраивать праздник. Делала узбекский плов, закуски и, конечно, торт со свечками и "Happy best day to you.."  Максим пел громче всех. Зять подарил сотовый телефон, запиши номер, может, когда пригодится…
По-поводу моих музыкальных пристрастий - я не любитель симфонической музыки, больше люблю оперу, особенно итальянцев -Тоска, Аида, Мадам Баттерфляй... а из русских- только Чайковского. Обожаю.  Поваротти,  троицу знаменитых теноров. У меня тоже есть записи и концертов и арий из опер, но дома одна бываю редко, поэтому спокойно послушать не получается.
Ну, а насчет климата - в наших краях не бывает ни торнадо, ни землетрясений, ни цунами, здесь есть только сильные ветры, Ч. называют  - город Ветров. Поэтому зимой здесь намного холоднее, а летом жарче.
Вчера утром, около 11 часов пришла наша почтальонша, мы живем на первом этаже, - и почту приносят прямо домой,  - и принесла твою бандероль, и книгу, мистика какая-то, захочешь специально так сделать, и не получится. Так что вот еще один подарок получила, спасибо!

         И23.  20.05.08
Вчера сидела далеко заполночь. Читала твои стихи, рассказы, все уже угомонились, только Катька еще возилась с уроками. Прочитала рассказ о судьбе Анны, похожа на мою. Конец не совсем такой, но ты говоришь, что все твои пророчества сбываются, так что, кто знает…
Когда умер Ерофеев, мне было за 50, и тоже казалось, что жизнь кончилась, как-то потеряла к ней интерес, махнула на себя рукой. Тут начались мои поездки-мотания сначала Ташкент-Минск, потом Ташкент-Ч. То проблемы у одной дочери, то у другой, роды. Жила по полгода в одном месте, в другом, а эти бесконечные перелеты-посадки, гостиницы в Стамбуле, во Франкфурте. Наш завод - такая махина к тому времени стал банкротом, работы не было,  и меня отпускали надолго с работы. Потом у детей более-менее утряслось, у меня обнаружили затемнение в легких, пока длилось обследование, вся жизнь перед глазами прошла и как в твоём рассказе - лежала и думала: "Не могу пока уходить, что они будут без меня делать, кто еще им поможет, надо еще года 3-4, а потом уж ладно". Но, слава Богу, все оказалось не так плохо, обошлось. Посмотрела на себя в зеркало - Боже, на кого же я стала похожа! И вот уже почти три года бегаю по вечерам, хожу в бассейн, появились здесь друзья, подруги, теперь вот в конце марта появился еще один стимул, так что надо жить дальше.
А рассказ твой последний  вообще читать не могла, сидела и лила слёзы. Катя спрашивает: "Бабушка, ты что плачешь?" Говорю ей: "Птичку жалко". Потом долго уснуть не могла, как-то все переплелось в жизни, помотало нас хорошо, да наверняка не только нас, вот и Андрею тоже досталось. Ира.

          24.05.08               
Ирине Седых (Назаровой) от Ю…
Здравствуй. Письма твои от 20.05.08г. получил. Замечаю, что они становятся всё душевнее и насыщеннее. Ты звонила и предлагала поделиться с тобой моими проблемами. Говорить-то о них не хочется, не то, что писать.

Да-а, действительно, мистика какая-то с этой бандеролью: с 31 марта шла и к дню твоего рождения угодила. Вообще, замечаю иногда странности, связанные со мной. Даже в прогнозах на спортивные матчи, друзья со мной уже на деньги не играют. Надо бы в тотализаторе поиграть, да ставить нечего.

Кстати. Я как-то спрашивал тебя о русскоязычных журналах в Америке, распространяемых среди русской диаспоры. Можно бы предложить им что-то из моей книги.
Ты тут про поездку по реке упомянула, а мне история вспомнилась с Ольгой  (средняя моя дочь или старшая в настоящей семье). Ей лет пять было, она сказки писала. Я покопался в своих старых записных книжках и нашёл вот что.

Зап.кн.№5
Оля рассказывает мне свою сказку, очень бессюжетную. Медвежонок сплёл из веток домик. Всё в нём из веток: мебель, телевизор, ну – всё. Мягкое, гибкое. Пригласил туда жить маму с папой. Дальше идёт обыкновенная жизнь: спят, едят, смотрят телевизор, гуляют…
Я прослушал минут 5 и спрашиваю: «Какая тема сказки? Главное что?» Она подумала, потом сказала: «Главное - нессоры».
Так и произнесла, не  разделяя.
Дальше история развивалась следующим образом. В детском саду её сказки прочитала для всей группы воспитательница. Когда Олю вечером забирали, ей девочка из группы говорит:
-Ну  ты,  писательница, а ты посуду мыть умеешь? А полы?
Оля честно созналась, что не умеет. Но что-то её задело, и она  произносит следующую фразу: «А зато мы вчера с папой чуть на пароходе не покатались!»

Ну да ничего. Солнце выглянет, сплаваете. Только я на карте этой реки не нашёл. Вижу реки: Фокс, Ирокуой, Канкаку,  Дес-Плейнс, Иллинойс. Может быть, канал, соединяющий оз. Мичиган с р. Иллинойс вы называете рекой Чикаго.          Ю.
   
И24.  27.05.08
Привет Юра. Получила твое письмо и сразу, оперативно отвечаю. У нас здесь с интернетом проще, Лешка платит за него 40 долл.в месяц, по здешним з/платам это копейки, если еще учесть, что у него три компьютера  (один монитор и три винчестера, так они, кажется, называются).  На одном все их документы, банковские счета, другой - для детей, здесь их разные игры, а на третьем он закачивает фильмы, разные передачи с интернета, здесь у них все фотографии и отсюда мы звоним, а переключается все просто клавишей на клавиатуре. А у Кати в комнате есть еще персональный ее компьютер, она делает на нем уроки. Здесь сочинения пишут не так как мы раньше, все печатается. У нее в компьютере словари, справочники - в общем все, что нужно для учебы. Кстати - из русских здесь изучают Достоевского "Преступление и наказание" и Толстого "Война и мир" и "Анна Каренина".
Когда я пишу тебе о каких-то преимуществах здешней жизни, не хочу, чтобы ты думал, что я хвастаюсь или пытаюсь как-то себя выставить (две машины, компьютеры и т.д  и т.п.). Здесь это норма жизни, здесь все так живут.
А насчет реки, даже не знаю, все говорят река, я по ней еще ни разу не плавала, вот когда случится, потом буду знать точно.
Что касается литературных журналов? Я что-то никогда здесь не встречала, надо будет узнать. Здесь есть журнал "Здоровье", который издается в Нью-Йорке, а литературных  не видела. Мне понравились твои "Миниатюры”.  Одну из них прочитала  и вспомнился стишок:

Я маленькой и слабой быть мечтаю,
Чтоб кто-то нежно гладил по плечу,
Купил цветы, налил с любовью чаю,
Спросил глазами, что еще хочу.
Принес цветов - ромашек бы охапку
И заглянул в глаза - довольна ли?
Назвал желанной и, конечно,  сладкой
И скрасил все нерадостные дни.

    И25.  28.05.08
Хочу рассказать тебе еще одну историю, может,  будет интересно. Моего отца как-то давно сбил мотоцикл, была очень тяжелая травма, он долго лежал по больницам, но так и не вылечился. Моей маме кто-то посоветовал сходить к мулле, был такой старичок в мечети, говорили, что он был табиб (лекарь). Мама нашла его, он ее выслушал и сказал, что они совершили большой грех (это по поводу бабушки, если будет интересно, потом расскажу) и отцу уже не поправиться, но дело не в этом. Этот мулла еще много чего говорил и в частности сказал маме, что у нее две дочери, хотя она ему об этом ничего не говорила и что у одной дочери, у которой родинка на лбу родится сын, у которого будет большое будущее, чуть ли не второй Пророк Мухаммед. Мама была в шоке, она ему говорит, что этого не может быть, т.к. та, у которой родинка (а это я) уже в возрасте, (а мне тогда было около 50) и родить она не может, а второй дочери делали операцию и она тоже не может уже иметь детей, но тем не менее он настаивал, что будет так. Мы тогда еще жили с Ерофеевым и наши родственники и друзья "угорали" над нами и все интересовались как идет процесс по выполнению наказа. Да и сами мы потешались друг над другом. Надо сказать, что у нас в родне одни девчонки: нас с сестрой двое, у меня две дочери, у сестры тоже две девчонки, у моей Юльки две девчонки, у сестры дочери замужем и там девки, в общем  - кошмар! И тут моя Полина выходит замуж и у нее рождается сын.  А муж у Полины мусульманин (наполовину узбек, наполовину татарин).  И они решили, раз мальчик,  да и фамилия узбекская, пусть тоже будет мусульманин и сделали ему "обрезание" по узбекскому обычаю, вот тогда я и вспомнила муллу, хоть это и не я, но по моей линии. А тут 4 года назад Юля обьявила, что тоже будет рожать, теперь уже я была в шоке, ей было 34 года, но вот решили тут и все, хотели мальчика и как по заказу родился Макс.А здесь в род. домах мальчикам сразу делают обрезание, так что наш Макс тоже хоть и косвенно оказался причастным к мусульманству. Вот мы теперь и думаем,  кто же из них "поднимет Знамя Пророка", хотя я ярая противница мусульманства. Кстати, оба довольно развитые. Старший внук Руслан хорошо рисует, хотя у нас в роду нет таких талантов, он занимается в изостудии, его
работы на выставках получили много разных наград, хотя он занимается этим по настроению. А младший Макс наверно будет компьютерным гением, он в три года научился сам включать компьютер, находит свои игры, что-то соображает там, рисует, складывает мозаику. Хотелось бы дожить, посмотреть, как дальше будут развиваться события. Irina

И26.  29.05.08
Юра, привет!
О моих письмах. Ты пишешь,  что они становятся душевнее,  теплее,  насыщеннее... 
Я хочу,  чтоб ты больше узнал обо мне, о нашей жизни.
А твои письма - наоборот... то ли "жизнь задолбала", то ли еще что, не знаю.
И про стихи.  Пишешь: "Ты другая.. я тоже.. с другой".  Все правильно. 
40 лет срок большой, мы изменились, у каждого своя судьба, свой характер, свои привычки, свои прибамбасы. И еще: "Засосет болото будней, каждый каждого забудет…" Если нам суждено было встретиться через 40 лет, то зачем же опять забывать?
Хотелось бы остаться хорошими друзьями, на которых можно положиться в трудные моменты жизни, во всяком случае,  на меня ты всегда можешь рассчитывать.
И на твое пожелание мне семейного счастья - поживем, увидим, чем черт не шутит.  В 60 лет жизнь только начинается.