Глава 1 - Фрау Мюллер

— Мюллер!

Крик тренерши громом пронесся по залу. Еще немного и посыпалась бы штукатурка, а будь окно открытым, можно поспорить, с подоконника замертво свалились бы несколько безобидных пташек.

— Опять опоздала!

Вслед за вторым ором, обращенным к хрупкой девушке, вошедшей в зал после начала тренировки, в помещении воцарилась гробовая тишина. Ни одна из разминавшихся у станка девушек не рассмеялась, никто не посмел даже перекинуться парой реплик. Казалось, что грозный вид фрау Шварц пугал до дрожи всех, но не опоздавшую Лору.

— Прошу прощения, — девушка пожала плечами, с полностью безразличным видом.

— Не прощаю! Я тебе что говорила?! — фрау Шварц наступала на миниатюрную девушку как немецкий танк времен второй мировой.

— Что если я еще раз опоздаю, то вылечу отсюда как пробка?.. — слегка неуверенно осведомилась провинившаяся.

— Вот и катись отсюда!

— Ага, — девушка спокойно развернулась, подхватывая сумку и направляясь к двери. — Спасибо! — бросила она через плечо, даже не удостоив бывшего тренера прощальным взглядом.

— И матери твоей я все скажу! — раздалось ей вслед, вкупе с руганью.

Белокурая, миниатюрная и внешне весьма хрупкая девушка выбежала из здания балетной школы, при которой еще и находился кружок гимнастики. С которого Лора только что с таким большим удовольствием сбежала.

Поправив шарф и заправляя под шапку непослушную прядь светлых волос, Лоралейн направилась на автобусную остановку. Она не планировала идти домой, ведь там ее наверняка и точно никто не ждал. Запрыгивая в первый же попавшийся автобус, девушка радостно надела наушники. Они помогали ей абстрагироваться от окружающего ее мира.
Как художник, она прекрасно представляла в голове окружающих в более ярких красках. За это ее как-то даже хотели отвести к психиатру, когда еще совсем маленькая Лора рассказывала маме о том, каким цветным она видит окружающий мир.

Лоралейн Мюллер — девятнадцатилетняя жительница Берлина, выпускница одной из лучших гимназий, наотрез отказывающаяся поступать куда-либо уже второй год. В душе и по натуре очень творческая личность, она умела видеть прекрасное в обыденном. Еще в детстве девочка хотела стать художницей и рисовать картинки для книжек, ведь в большей части серьезной литературы их либо чертовски мало, либо таковые в принципе отсутствуют. Правда, в детстве она так и не поступила в художественную школу, зато была отдана на художественную гимнастику. Чем была не особо довольна все эти годы.

А сейчас, спустя столько лет мучений, Лора наконец-то нашла в себе силы сбежать оттуда. Сбежать из этого ада, от ужасной фрау Шварц, от глупых и помешанных на фигуре одногруппницах, от всего того, что так осточертело Лоре за эти долгие годы. Сильно вдаваться в биографию девушки не имело смысла, да и сама она не особо любила об этом говорить.

Выпрыгивая из автобуса на одной из остановок, Лоралейн взглянула на холодное мартовское солнце, которое так скудно прогревало воздух, позволяя холодному ветру буйствовать на улицах столицы. Девушка давно поставила перед собой задачу нарисовать одну статую, но ей все не хватало времени и желания добраться до нее. И сейчас, стоя у статуи Фридриха Великого, гордо восседавшего на коне, Лора чувствовала невероятный прилив вдохновения.

В это время на улице почти никого не было. Большинство людей были заняты на работе, на учебе или в таких же кружках по интересам и секциях, как та, из которой сбежала девушка. Достав из сумки коврик для тренировок, Лора постелила его на бордюр. Из той же сумки она достала и папку с рисунками, и несколько карандашей. Людям, не знакомым с художниками, может быть непонятно, для чего нужно несколько «простых» карандашей, с обычным серым грифелем. Но художники вроде Лоры знают, что им могут понадобиться карандаши разной мягкости.

Лоралейн присела у статуи и, покусывая от нетерпения ноготь указательного пальца, прикинула размеры будущей картины. Она разочарованно вдохнула. Из-за туч, солнце не освещало нужную ей часть статуи, по сему Лора задалась целью дождаться должного освещения. Девушка лишь сделала легкий набросок, а затем, достав телефон, посмотрела прогноз погоды по Берлину. Синоптики обещали прояснения на небе, но не ранее, чем через час.

Собравшись, Лора подхватила сумку, и бодрым шагом направилась в ближайшую кофейню. Девушка любила кофе, но намного больше она любила сладости. И сколько бы ей ни говорили, что это пагубно скажется на ее идеальной, по мнению девушки, фигуре, Лора ни в какую не переставала наслаждаться сладеньким. Забежав в кофейню, девушка поприветствовала молодого человека, который чуть было не сбил ее с ног. Она радостно улыбнулась бармену, и перевела взгляд на подсвеченное меню, вывешенное на стене кафе.

— Прошу прощения, — кто-то кашлянул за ее спиной, привлекая к себе внимание.

Лора нехотя обернулась. Тем, кто отвлек девушку от созерцания меню, был тот самый молодой человек, с которым она столкнулась на входе в кафе.

— Вы что-то хотели? — Лора натянула на лицо самую приветливую свою улыбку.

У девушки было хорошее настроение. Хоть они и не считала себя социопатичной личностью, но общение с людьми нередко заканчивалось печально. Лора не умела держать себя в руках, и ее не научили держать язык за зубами. По сему девушка всегда говорила только то, что первым приходило в голову. Иногда, даже не подумав. Это не раз играло с ней злую шутку, особенно в школе и дома.

— Да, — ее приветливый собеседник радостно кивнул. — Я хотел извиниться за то, что налетел на вас. Прошу прощения, я не специально, это была досадная случайность, — парень широко улыбнулся.

— Случайность? — Лора улыбнулась в ответ. — А, может, это у вас такой способ знакомиться с девушками? Безотказный ведь!

Парень рассмеялся. Лора успела для себя отметить, что у него красивая улыбка. И вообще приятные и интересные черты лица. Ей чертовски захотелось написать его портрет. Прямо здесь бы и сейчас. Но у девушки не было никакого предлога.

— И в качестве извинения я хотел бы угостить вас чаем, — молодой человек развел руками. — Это меньшее, что я могу для вас сделать!

— А можно кофе?

— Для вас — можно все! — парень не переставал широко и открыто улыбаться. — Раз уж я угощаю, могу ли я сделать заказ?

Лора на мгновение задумалась.

— Пожалуй, можете. Положусь на ваш выбор, — она кивнула, стягивая шарф и шапку, и поправив растрепавшиеся волосы.

— Тогда прошу, — парень кивнул на уединенный столик в уголке, у окна.

Лоралейн послушно направилась туда, предусмотрительно по дороге сняв пальто и оставив его на вешалке у входа. Усевшись на шоколадный, удивительно мягкий диванчик, Лора буквально утонула в нем. Хотелось свернуться калачиком, прижаться к батарее и уснуть. Или, как минимум, задремать, под такую убаюкивающую музыку, приглушенно доносившуюся из динамиков под полотком.

Вскоре напротив нее опустился ее собеседник. Он принес поднос с двумя чашками кофе и… о боги, Лора чуть не подскочила на месте. Рядом с чашечками притаилось блюдце с большим куском шоколадного торта. Шоколадный торт, с кремом и вкусной прослойкой, начиненный тертым орехом. Лора готова была пищать от восторга.

— Я позволил себе взять для девушки кое-что сладкое. Вы любите сладкое, юная леди?

— Обожаю, — призналась Лора, слегка краснея.

— Вот и чудесно, — молодой человек придвинул к девушке чашку с кофе и блюдце с тортом. — Я также рискнул взять для вас капуччино. Бон аппетит, как говорят во Франции, — парень улыбнулся. — Вы были во Франции?

Девушка лишь отрицательно покачала головой.

— Совсем вылетело из головы. А как вас зовут? — парень хлопнул себя по лбу, явно удивившись своей забывчивости.

— Лоралейн. Можно Лора, — девушка протянула руку для рукопожатия.

Явно удивившись, парень пожал ее руку, отвечая.
— Рад знакомству, Лора. Я Дитрих. Но можно Ди, — он не переставал улыбаться с самого начала их разговора.

— Ди, а можно нескромную просьбу? — Лора отпила глоток кофе, с трудом не жмурясь от его непередаваемого вкуса.

— Вот так сразу? — парень рассмеялся, наблюдая за тем, как краснеет девушка. — Вполне, я слушаю.

— Могу ли я нарисовать ваш портрет?

Это вырвалось само. Но забирать слова обратно Лора не привыкла. По сему молча ждала ответа, изучая парня взглядом.

Дитрих слегка удивленно взглянул на девушку, и каким-то внутренним чутьем ощутил, что она не шутит. Парень пожал плечами, делая глоток кофе.

— Так ты художница? — он хитро улыбнулся. — Поделишься своими работами? Иначе не соглашусь.

Лора от удивления поперхнулась кофе.

— Еще и язык обожгла, — буркнула девушка, доставая из сумки папку с рисунками. — Только там не все законченные, давайте я сама отберу нужные…

Не дав ей договорить, Ди взял папку из рук девушки, присаживаясь около нее. И чашку к себе придвинул, чтобы удобнее было. Парень с интересом просматривал рисунки девушки, изредка что-то задумчиво бормоча под нос. Но делал он это настолько тихо, что сидевшая рядом Лора ничего не могла разобрать.

— О, этот набросок мне знаком, — Ди с улыбкой взглянул на последний рисунок. Тот контур, который Лора планировала закончить позже. — Ты весьма неплохо…

Он замолчал посредине фразы, с удивительной осторожностью доставая из папки последний рисунок. На мгновение он даже перестал дышать.

— …это твое?

Парень указывал девушке на ее недавний рисунок. На нем был изображен благородный олень, лежавший на поляне. Лоралейн очень гордилась этой работой, ведь на нее ушло много времени и сил. Девушка даже приблизительно не могла бы сказать, сколько часов она потратила на то, чтобы прорисовать все детали фона. Олень спал, а вокруг него не было ни души. Даже цветы не цвели поблизости, потому что девушка изобразила полностью выжженную солнцем пожухлую траву и сухие деревья на переднем плане. Но вокруг рогов оленя обвивались ветви ближайшего дерева. Оно цвело, и тень от ветвей прятала оленя от палящего солнца.

— Тут все работы мои, — Лора не поняла, что так удивило Дитриха в этой работе. Она была не лучшим ее творением, в папке можно было найти и более интересные картины.

— Очень хорошо, — отрешенно прошептал парень. Это была единственная фраза, услышанная девушкой. — Хорошо, можешь написать мой портрет, — как ни в чем ни бывало, улыбнулся парень, возвращая девушке папку. — Как мне сесть?

Лора доела свой десерт и, вытерев салфеткой губы, задумалась. Она могла усадить его сама. Как хотелось ей. Невероятно. Никогда еще девушке не было предоставлено такой свободы выбора и действий. Обычно она рисовала людей, увиденных ею в метро, на уроках или просто на улице, в кафе или театре.

Указав парню на место у окна, она попросила его присесть так, чтобы солнце освещало левую половину лица, и так, чтобы его челка не скрывала глаз. Немного повозившись, удалось добиться необходимого эффекта. Наказав Дитриху сидеть и не двигаться, девушка взялась за карандаш и бумагу.

Это стало прекрасной возможностью внимательно рассмотреть ее нового знакомого. Девушка плавно выводила линию губ, отмечая для себя, что у парня слегка пухлые и совсем не искусанные губы. А еще он красиво улыбается, это она заметила сразу. У него не было смазливого и привлекательного для всех девочек школьного возраста лица. Но в нем и не было ничего слишком мужественного. Светло-карие глаза смотрели на девушку с какой-то улыбкой. Даже взглядом он улыбался ей. Лора почти закончила работу с лицом, когда поняла, что не только она использовала возможность, чтобы рассмотреть собеседника. Он разглядывал ее самым наглым образом. Но Лоралейн не привыкла смущаться.

Все дело в том, что среди одноклассников она выделялась тем, что у нее еще с седьмого класса был определенный стиль в одежде, изменять которому она не планировала в ближайшем будущем. Ее стиль это нечто среднее между этно и гранжем. Даже сейчас девушка сидела в обычной черной кофте, поверх которой была накидка с этническими скандинавскими узорами. На шее у нее болтался амулет «ловец снов», а в волосы вплетена заколка с золотой нитью. И все это в сочетании с черными брюками и ботинками на низком каблучке, отороченных мехом по краю. Но ее обувь Дитрих точно не видел.

Девушка принялась за прорисовку волос. У парня были чудные светлые волосы, правда, скорее всего крашенные. Так казалось Лоре. Коротко стриженные, кажущиеся очень мягкими и такими шелковистыми. Девушка всегда удивлялась людям, у которых волосы без какого-либо лака держатся в какой-то определенной форме. В те моменты, когда она не заплетала свои в косу, на голове происходил полнейший бардак. Хотя это могло быть связано с любовью девушки к шапкам. А вот короткая, достающая только до темных бровей, челка парня без какой-либо помощи держалась на одном месте.

— Я закончила, — изрекла девушка, откладывая карандаш.

— Ты всегда молчишь когда рисуешь? — первым делом поинтересовался Ди, разминая шею. Он на самом деле старался не шевелиться все это время. И он молчал.

— Да, — девушка отвела взгляд, спешно убирая портрет в папку.

— Даже не покажешь?

— И-извини, — голос девушки дрогнул. — У меня не особо получилось. Не хочу позориться.
Лоралейн не хотела признаваться в том, что у нее получилось уж слишком хорошо. Она так думала. А ведь настоящий художник не должен приукрашивать жизнь.

— Я тебе не верю, — совершенно спокойно изрек парень, вставая. — Но не буду тебя мучить, — он миролюбиво улыбнулся. — Пройдемся?

Лора улыбнулась в ответ. Какой вежливый молодой человек. В школе таких не было. Ну, если не считать учителей. Подхватив сумку, девушка последовала к выходу за парнем. Потянувшись за своим пальто, она опешила, когда Ди схватил его раньше нее, и подал девушке. Поблагодарив его за этот жест вежливости, Лора обмотала шею клетчатым шарфом и убрала шапку в сумку. Ей было лень ее надевать.

Верхом удивления для девушки стало то, что Дитрих открыл перед ней дверь и подал ей руку, когда они спускались по небольшой лестнице, ведущей в кофейню.

— Ты не из этого века, — грустно улыбнулась девушка, когда парень взял ее под руку. Она не была против, ведь это всего лишь прогулка. Они больше никогда не увидятся.

— Почему это? — Ди удивленно вскинул брови, взглянув на свою спутницу.

— Я не встречала еще таких вежливых парней, — спокойно отозвалась та.

— Если вежливость стала чем-то удивительным, то этому миру явно пора вернуться на полтора века назад.

Лора опешила от ответа парня, послушно следуя за ним. Город свой она знала, потому что довольно часто прогуливала школу именно здесь, в центре. Рисуя статуи, здания, фонтаны и даже прохожих. Но она все-таки была вынуждена задать ему один вопрос.

— Куда ты меня ведешь?

— Ты любишь музыку? — осведомился Ди, одарив девушку пронзительным взглядом карих глаз.

— Обожаю, как и сладости — призналась девушка.

Это было правдой. Лора частенько могла останавливаться на улице, слушая игру уличных музыкантов Берлина, наслаждаясь этой музыкой. Это не так пафосно, как на всех этих концертах, в огромных залах филармоний и театров, где за билет нужно платить больше, чем Лора зарабатывала на своих картинах за год. На улице музыка живее. На улице, в зале ресторана или в уличном кафе, просто на площади или даже в здании школы, когда ученики приносят с собой гитару и распевают под нее что-то из шансона.

— Сегодня вечером в театре будет великолепный австрийский мюзикл. Не желаешь ли сходить? Мы еще успеваем.

Лора замялась. Как сказать ему, что у нее совершенно нет денег на подобные развлечения. Неловко, ведь это будет выглядеть как просьба заплатить за нее, так думала Лора.

— Слышала о мюзикле Elisabeth?

Сердце пропустило несколько ударов. «Элизабет» — любимый мюзикл Лоралейн.

— История о Смерти, полюбившем императрицу баварскую, — Лора мечтательно прикрыла глаза, вспоминая, как она слушала несколько арий из этого произведения в Интернете.

— Вот что интересно, — Ди остановился, — почему здесь Смерть представлен в образе молодого человека? Ведь в большинстве языков Смерть — женского пола.

— Тогда бы не было романа, неужели не понятно? — Лоралейн пожала плечами, словно говорила что-то до невозможного обыденное.

— Вижу, ты знакома с сюжетом. Так что, пойдешь со мной?

Лора вновь смущенно отвела взгляд. Нельзя отказываться от похода на свою любимую постановку, это будет неуважением к себе и к мюзиклу. Эту постановку девушка любила всем сердцем вот уже несколько лет. Могла по именам назвать всех персонажей, наизусть знала половину арий. Но увидеть такое вживую было верхом ее мечтаний.

— Не могу, — девушка сглотнула.

Дитрих отпустил ее руку, присев на лавочку, удобно подвернувшуюся ему «под руку». Он изучил девушку взглядом с ног до головы, а затем задумчиво изрек:

— Не думаю, что твоя проблема в одежде. В театрах давно уже нет дресс-кода на вечерние платья в пол и клатчи вместо рюкзаков. Если твоя проблема в финансах — то я приглашаю, — парень взял девушку за руку, ободряюще улыбнувшись ей.

Счастью не было предела. Но в душе все еще теплилась искра сомнения. Кто он такой, почему так добр и открыт для общения? Возможно, просто открытый человек, но ведь не бывает такого везения в жизни.

— Почему ты так добр ко мне? — поинтересовалась Лора, заглядывая парню в глаза.

— А у тебя глаза карие, — он улыбнулся, пожимая плечами.

— И что? — девушка удивленно захлопала ресницами.

— Не знаю. Мне просто нравятся милые девушки с карими глазами, которые любят сладкое и кофе. Просто я тоже люблю кофе, — Дитрих рассмеялся, наблюдая за реакцией Лоры. — А еще ты забавная. Ровно настолько, насколько нужно.

— Кому нужно? — промямлила Лоралейн. Впервые у нее не было четкого ответа.

— Мне.

***

Сказать, что мюзикл был волшебен — ничего не сказать. Восторг Лоры нельзя было передать словами. Слова тут в принципе были бы излишни.
Даже Ди не мог представить себе то, в какой восторг приведет девушку это посещение театра. Билеты обошлись ему в круглую сумму, которую он предпочел не сообщать девушке. Парень заметил, что девушка сейчас стала стесняться его больше, чем в моменты их встречи и знакомства. Неужели ее смущало его присутствие?

— Зайдешь на… кофе? — поинтересовалась Лора, когда они выходили из театра. — Это меньшее, что я могу сделать в благодарность.

Парень положил руку на плечо девушки, притянув ее к себе и игриво взъерошивая ее и без того растрепанные волосы.

— А мама против не будет? — Ди задумчиво заглянул в глаза девушке. В этот момент они были похожи на пару. Настоящую.

Лора на секунду задумалась. Откуда он знает, что она живет только с матерью?.. А, это просто совпадение. Не часто слышно фразу «а папа не обидится?».

— Нет, она сейчас в командировке. Приедет завтра и будет мне плохо, — вздохнула девушка, направляясь на автобусную остановку.

Поспешив за ней, Дитрих удивленно провел пятерней по волосам, поправляя челку.

— Почему тебе будет плохо? — непонимающе поинтересовался он.

— Я бросила занятия гимнастикой, а она всю жизнь твердила мне, что если я перестану ходить туда, то ждут меня проблемы по жизни, — девушка развела руками, весело прыгая по плиткам. Она переступала их стыки, просто потому, что ей так нравилось. — А еще я уже второй год не иду в институт на филолога.

— Почему?

— Я не хочу поступать на что-то связанное с языками. А она говорит, что филологи много зарабатывают. Но мне-то что до этого? Я хочу заниматься тем, что приносит радость, а не деньги. Ведь если есть любимое дело — успех придет.

— Интересная позиция, — Ди задумчиво потер пальцами переносицу. Он хотел было спросить еще что-то, но Лора опередила его.

— Будь у меня такая возможность, я бы с удовольствием убежала в другой мир. Вот представь себе, что есть другое измерение, — она развела руками, поднимая голову к небу, в надежде увидеть там звезды. Но их там не было. Свет мегаполиса не позволял увидеть их.
— …и в этом измерении нет больших городов. Только деревеньки, замки какие-то, как в средневековье. И, например, там и живет тот олень, которого я нарисовала. Ты видел этот рисунок, — Лоралейн обернулась к парню, чтобы посмотреть на его реакцию.

— А почему твой олень лежал на выжженной земле, вокруг была пожухлая трава? — отрешенно поинтересовался Ди, вновь беря девушку за руку.

— Не знаю, мне просто приснился сон про него. Только там он бежал. Убегал откуда-то, из какого-то выжженного леса. А там были пауки большущие, — Лора прикрыла глаза, вспоминая.

— А почему ты их не нарисовала?

— У меня жуткая арахнофобия, — девушка недовольно повела плечами, словно пытаясь с них что-то стряхнуть. — Даже думать о пауках не могу, начинает казаться, словно по мне что-то ползает. Мерзость. Ди, на что ты смотришь?

Дитрих отрешенно смотрел на свою руку, в которой он сжимал бледную ручку Лоры. Он смотрел так, словно пытался что-то вспомнить. Или забыть. В любом случае в глазах у него стояло что-то загадочное, чем-то пугающее.

— И-извини, — Лора отдернула руку, когда в сумке у нее завибрировал телефон. — Кажется, мне надо бежать…

— А как же кофе? — Дитрих улыбнулся, провожая спешно убегающую за автобусом девушку взглядом.

— В другой раз!