Роксана. Руины в наследство и дракон в придачу

Алекс Хелльвальд
Роксана. Руины в наследство и дракон в придачу

Cовременный любовно-приключенческий эротический роман с элементами мистики. Внимание! В тексте присутствуют откровенные сексуальные сцены! Строго 18+.

АННОТАЦИЯ
     Оксана Алексеева – талантливая, добрая и бескорыстная  барышня наших дней. Единственная дочь обеспеченных родителей не оправдала их надежд. О каком замужестве может идти речь, если по мнению близких, девушка некрасива и бесперспективна. Тут уж не до принца на белом коне. Единственная кто верил в удачи и искренне любил Оксану – это бабушка. Но все может измениться, если в жизнь юной девы ворвется пресловутое «однажды»…

ПРОЛОГ
Оксане всегда было любопытно узнать историю «семейного древа» своего рода. Увы, кроме каких-то традиций и праздников, ей ничего не удалось разведать. Одним из таких обычаев было то, что уже единожды выбранные женские имена не повторялись в детях. Одну прабабку звали Радмилой, в честь неё появилось имя бабушки – Людмила. Свою же дочь она назвала Раджанна – сплав имён Радмилы и Жанны. Бабушка очень хотела внучку назвать именем своей второй прабабки – Роксаны. Но отдавая дань привычкам,  она убрала букву «Р» из имени крохи. Так появилась Оксана. 
Пытливый ум Ксюши начал изучать значение женских имён в своей семье. Например, имя Раджанна означало «щедрость». Да, мать Оксаны оказалась щедрой… на эгоизм, самоуверенность и конфликты. И эти отрицательные качества в её характер, как оказалось, добавила литера «Р».
Роксана – «предсказательница», древнеперсидское имя. Людмила – «людям милая», хозяйственная и домовитая. Радмила – древнеславянское, означает «заботливая» и «милая».
Значение же имени Оксана – «странница» или «гостья». Ксения – добра, чувственна, честна и отзывчива, однако ее непостоянство, вспыльчивость и чрезмерно развитое самолюбие могут отталкивать окружающих...
Девушка была благодарна бабушке Люде за ту исчезнувшую букву, которая добавляла в значение имени гремучую смесь: эгоизм, интеллект, самоуверенность, независимость, активность, конфликтность. Она не желала  быть трезво-расчётливой и эгоистически-конфликтной, как мать.
Ксения не хотела жить с родителями. Они не принимали её такой, какой она была. Мать всё время раздражённо выговаривала ей, что дочь не оправдала её надежд. Ксюша не стала идеальной и красивой дочерью. Теперь, по словам предков, она была бесперспективна, и ей не светило замужество. И принц на белом коне уж точно к ней никогда бы не посватался.
Единственным человеком, который искренне любил её безо всяких условностей и верил в неё, была бабушка Людмила. Но её не стало, когда Ксюша училась на первом курсе института. Бабулина скромная «однушка» в Мытищах ушла, по версии родителей, на учёбу  малообещающей дочери. Так что теперь девушке приходилось после работы прокрадываться в свою комнату в «трёшке» отчего дома в Жулебино, как ночному вору, чтобы никто не заметил, что она уже пришла.
Общаться с родственниками желания не было. Они тоже не горели готовностью щедро оделять любовью родное чадо и, уединившись в своём гнёздышке – спальне, мило щебетали друг с другом.  У них с отцом, по словам маман, начался этап второй молодости. Ксения ничего не имела против родительского романа, лишь бы её не трогали и не замечали.
 
ГЛАВА 1
День не задался с самого утра. И теперь, по его окончании, я была уверена на все сто процентов: сегодня не мой день. Тут память услужливо подсунула дату – тринадцатое октября. Поморщившись, потёрла ушибленный локоть. Да ещё и пятница. Тяжко вздохнув, посмотрела на дорогу. Уже полчаса стою на остановке в ожидании своего номера троллейбуса. Вечерние пробки на дорогах задерживали экипаж.
Подойдя к краю тротуара, я слегка высунула нос и взглянула налево, не идёт ли транспорт. В этот момент на высокой скорости мимо пролетела спортивная иномарка, зацепив колесом край большой лужи, небрежно расползшейся возле остановки. Широкий веер брызг полетел в сторону людей, толпящихся на краю дороги в ожидании транспорта своего маршрута. Меня, стоящую ближе всех к проезжей части, щедро окатило приливной волной с головы до ног. Я замерла в оцепенении от неожиданности. Вода мелкими ручейками стекала с головы, чёлки и носа. Тоненькое светлое осеннее пальто тут же пропиталось водой и грязью из-под колёс машин. Представила себя со стороны и тихо застонала. Страшненькая, грязная, в мокром и теперь пятнистом пальто, я представляла собой печальное зрелище.
В этот момент из остановившегося автобуса выскочил юркий мальчишка и со всех ног кинулся наутёк. Следом за ним оттуда же ринулся вдогонку здоровенный парень и, пробегая мимо, задел локтем мою спину. Не удержав равновесия, я стала падать и, чтобы уберечь лицо от травмы, вытянула руки вперёд.
Наверное, сегодня такой день… Я стояла в луже на четвереньках. Коленки ломило от боли, ладони в кровь содрались об асфальт, а раненая гордость вопила о нарушении личного пространства хамскими типами. Из последних сил удерживая внутри себя рыдания, готовые в любую секунду вырваться наружу, сглатывая горький комок слёз, подступивших к горлу, я стала подниматься с колен. И тут моего плеча кто-то дерзновенно коснулся.
«Точно, не мой день!», – снова падая на четвереньки, простонала про себя и потрясла головой, отгоняя унылые мысли.
Решив взглянуть на того, кто осмелился потревожить меня в такой момент, подняла голову вверх. Тут взор «споткнулся» об протянутую ко мне руку, затянутую в кожаную перчатку. Чуть не задев её носом, я отпрянула назад. И только сейчас расслышала спокойный тихий мужской голос:
– Обопритесь на мою руку, я вам помогу!
Кивнув, стала тянуться к нему рукой и остановилась на полпути. С кисти и из рукава пальто капала грязная водица. Отрицательно тряхнув головой, я собралась отказаться от помощи. Обречённо вздохнув, мужчина молча, резким движением схватил меня под локоть и поднял на ноги. От стремительных манёвров закружилась голова, и я начала заваливаться назад. Мужчина придержал меня под спину, подтолкнув к себе, и взял за плечи, восстанавливая баланс.
– Ты в порядке? – резко перейдя на «ты», спросил спаситель. Его голос был чем-то приглушён.
Возмущённая бестактностью вопроса, я подняла голову, чтобы посмотреть наконец в лицо этому типу. Как я могу быть в порядке в таком виде? Высоко задирать голову не пришлось. Мужчина оказался коренастым, немного выше меня ростом. Собрав в груди побольше воздуха и скорчив гневную мину, я приготовилась дать ему «достойный» ответ, но наткнулась на дикую «рожу». Сначала даже отпрянула, прежде чем поняла, что в забрале шлема, как в зеркале, отражается моё лицо. От стыда и ужаса я застыла.
Увидев богатую гамму мимических изображений на лице визави, мужчина поднёс указательный палец левой руки к своей голове.
Сейчас покрутит у виска и снова бросит в лужу – отмокать.
Лёгким движением руки благодетель надавил кнопку на шлеме, и зеркальная преграда плавно поднялась вверх. Я заворожённо уставилась на молодого мужчину, слегка обросшего щетиной. Лицо было неприятным, даже хищным. Глубокие близко посаженные тёмные глаза, нос, как у коршуна и твёрдые, тонкие губы. Он ухмыльнулся и спросил:
– Может, всё-таки отвезти тебя домой?
– Нет, благодарю, – уже постукивая зубами от холода, строптиво отказалась я. – Не привыкла кататься с незнакомцами.
Мужчина в удивлении вскинул брови и слегка улыбнулся.
– Драмир.
– Что?
– Моё имя Драмир. А твоё? – поинтересовался он.
– Оксана, – вновь застучав зубами, ответила я.
Только сейчас я обратила внимание на небольшой иностранный акцент помощника.
– Теперь мы знакомы. Ты можешь со мной разговаривать и позволить подвезти домой, – нагло сообщил мне Драмир.
– Спасибо, Дамир, но…
– Драмир, – поправил меня собеседник. – Ты в таком виде собираешься ехать в автобусе? – окинув меня скептическим взглядом, спросил он.
– Вообще-то в троллейбусе, – из упрямства сопротивлялась я, поправляя на плече дамскую сумочку.
Хотя понимала, что представляю собой зрелище не для слабонервных и даже пешком долго не смогу пройти без позора, не замёрзнув. 
– На этом? – Дамир ткнул пальцем в отъезжающий от остановки «рогатый» транспорт.
Я по-прежнему продолжала называть мужчину понятным для меня именем, пусть только и у себя в сознании.
– Да, – понуро вздохнула и поняла, что сдаюсь.
На данный миг лимит моих упёртости и терпения исчерпан с лихвой. Следующий троллейбус по этому маршруту прибудет только через полчаса. Автобус тоже мог бы подойти, но от его остановки идти на километр дальше. И он тоже сегодня почему-то не приходил. А в моей ситуации мне грозило обледенение.
Драмир сокрушённо вздохнул и пошёл к своему красивому чёрному байку, стоявшему невдалеке. Я затравленно глянула ему вслед. Вот и всё, погеройствовал и хватит. Сколько же можно уговаривать облезлую серую кошку довезти её до дома?
Тем временем знакомый незнакомец открыл ключом большой задний кофр и достал оттуда плотную ветровку и шлем. Он нетерпеливо оглянулся, выискивая меня взглядом. Очередного приглашения мне не потребовалось. Я подбежала к мотоциклу и встала напротив освободителя, который без слов тут же надел мне мото-каску на голову. Закутав меня в непродуваемую куртку, он застегнул на ней «молнию» и спросил адрес, по которому доставить ценный груз.
 От очередного позора меня спасла утренняя предусмотрительность. Как бы ни хотелось выглядеть женственной, в такую непогоду пришлось надеть брюки. Драмир грациозно взлетел на свой транспорт, словно на коня. Теперь он казался мне не закованным в стальную броню рыцарем, а принцем в чёрной байкерской косухе в заклёпках, чёрных кожаных штанах и сапогах со сбруей, с изображённым на них пламенем, а на кожаных перчатках были нашиты металлические латы.
Мужчина завёл двигатель, и его железный конь зарычал от нетерпения. Обоим уже хотелось поскорее отделаться от  навязчивой пассажирки. Дамир, – опять из вредности про него так подумала, – снова на меня оглянулся. В поднятом проёме забрала полыхнул осуждающий мою медлительность хмурый взгляд  чёрных глаз. Я неграциозно взгромоздилась на сиденье за его спиной и намертво вцепилась обеими руками в талию наездника. Кое-как вслепую нащупав подножки, зафиксировала на них ноги.
В следующий миг байк, вырулив на дорогу, взревел и помчался в нужном нам направлении. А я, пользуясь случаем, прижалась к мощной спине байкера. Ну, ведь был у меня повод это сделать? А когда в следующий раз посидишь так просто в обнимку с мужчиной? И нужно же мне за что-то держаться?
Мотоцикл остановился возле моего дома. Я сидела, теперь вцепившись в задние боковые поручни. Оказалось, таковые здесь имеются. Драмир, поняв, что я не собираюсь самостоятельно спускаться вниз, заглушив двигатель, первым выбрался из седла. Взяв за талию, словно пушинку, он извлёк меня с сиденья и поставил перед собой. Он молча снял с моей головы шлем, затем – с плеч куртку. И, не заморачиваясь по поводу аккуратности, скомкав ветровку, положил всё в кофр.
– Спасибо, Драмир, – наступив на горло вредности, поблагодарила я мужчину, снова застучав зубами.
Он повернулся ко мне, подняв защитное стекло на каске и эффектно улыбнулся. На миг показалось, что я сейчас ослепну от белизны его зубов и сияния чёрных глаз. Надо дома срочно померить температуру, а то я, кажется, начинаю бредить.
Драмир снял перчатку и указательным пальцем надавил на кончик моего носа, словно на дверной звонок. Я озадаченно на него воззрилась.
– Беги домой, несчастная принцесса, – снова очаровывая своим акцентом, произнёс он. – А то ещё подхватишь воспаление лёгких.
– А тебе-то какое до этого будет дело? – не понимая, за что обижаюсь на него, съязвила я, вцепившись в ремешок маленькой сумочки.
– Жаль будет. Не зря же я старался, вытаскивая тебя из лужи? – он подмигнул и, развернув меня в сторону подъезда, легонько подтолкнул, чтобы не теряла времени на напрасную болтовню.
– Ещё бы и пинка дал! – прошептала себе под нос.
Хотя прекрасно понимала, что его опасения не беспочвенны, и он действительно переживает за меня. Но мне было отчего-то обидно. Каким бы абсурдным заявлением это ни казалось. А чего, собственно, я ждала от него? Спасибо на том, что увидел меня в микро-водоёме, остановился и извлёк оттуда. Довёз домой. Слеза предательски скатилась по носу. Ну, не дура ли?
– Оксана! – окрикнул меня Драмир. – Ты забыла свой телефон!
Я остановилась, счастливо улыбнувшись и тайком смахнув выступившие слёзы. Затем обернулась, удивлённо распахнув свои серебристые глаза.
– Но я не давала тебе его!
– Вот именно, – улыбнулся сердцеед. – Надеюсь, я заслужил своей доблестью хотя бы это?
– Дамир, – вредно улыбнулась я, – к сожалению, не помню его на память! Спасибо, что выручил! – сказала я, медленно возвращаясь. – Далеко не каждый остановился бы в той ситуации. Не говоря уже о том, что подал бы руку помощи! – произнесла, серьёзно гладя ему в глаза. – Я очень признательна тебе за выручку, – подойдя вплотную к нему, сказала я. – И даже поцеловала бы, но вряд ли ты захочешь такой награды от замарашки, – нахально ухмыльнувшись, я уставилась на него победным взглядом.
И поблагодарила, и отшила. Довольная собой, собиралась уйти, как вдруг услышала его голос.
– Драмир, Оксана. Ты прекрасно запомнила моё имя, капризная принцесса, – упрекнул меня спаситель, расстёгивая карман косухи и извлекая из него белоснежный носовой платок.
Я от удивления открыла рот. Байкер нежно провёл платком по моим губам, затем по щекам, стирая влажные грязные дорожки от слёз. Затем быстро наклонился и требовательно поцеловал, придерживая рукой мою голову.
– Компенсация получена, – торжествующе улыбаясь, сказал он, прервав волшебство момента.
– Вот и замечательно, – прорычала я, разочарованная скоротечностью процесса. – Значит, я тебе ничего больше не должна?
– Нет, благодарность принята, – широко скалясь, возвестил он.
– Прощай, Дамир! – снова съязвила я.
– Может, увидимся ещё, Ксения! – усмехаясь, ответил он. – Я – Драмир! – напомнил он, взлетая на байк.
Мужчина завёл мотоцикл, опустил забрало шлема и, намеренно газанув, стартанул с места.
Влетев в квартиру и обнаружив, что родителей нет дома, я прямиком рванула в ванную под горячий душ, где долго согревалась и отмокала после ледяных процедур на остановке. 
Что такого сделал со мной этот байкер? Душевное равновесие было сильно подорвано. Мысли всё время возвращались к силуэту «чёрного принца», как я прозвала его. Может, это колдовство, или какой-то там синдром? Когда спасённый влюбляется в своего спасителя? В том, что я начала влюбляться в него, уже перестала сомневаться. Образ черноглазого, поросшего щетиной, ухмыляющегося Драмира непрерывно всплывал перед глазами.
Выходные я провела в кровати, практически не высовываясь из комнаты,  стараясь восстановить подорванное лужей  здоровье. Уходить на больничный, равно как и впадать в материальную зависимость от родственников, не хотелось.  Поэтому я рьяно пила чай с лимоном и мёдом, чередуя всё это с отваром шиповника. И безуспешно пыталась изгнать из головы своего благодетеля.

ГЛАВА 2
В понедельник я с радостью осознала, что не разболелась, и метеором рванула на родную, спасительную работу. Там я крутилась с утра до позднего вечера, словно белка в колесе, создавая призрачную иллюзию нужности окружающим и собственной непрерывной занятости. Работа – дом – работа. Такой темп, похожий на пульс, стал ритмом моей жизни, который заполнял все пустоты вокруг меня и не давал времени на уныние и отчаяние.
Первые дни после той встречи, подходя к своему подъезду, я всё ждала, что Драмир приедет и ехидно спросит:
– Ну, Ксения? Я же говорил, что мы снова встретимся?!
Но чёрного мотоцикла не было видно, как и его хозяина. Слёзы разочарования застили глаза и портили настроение после прекрасного трудового дня.
Войдя в привычный круговорот дел, я постепенно обретала утраченный энергетический баланс своих сил. Всё реже стал мелькать перед глазами образ тёмного байкера, потому что я не оставляла времени на пустые мечты и раздумья, наполняя всё своё время только работой.
Так пролетел месяц. Я полностью успокоилась и взяла над собой контроль. Что в жизни ещё нужно, когда есть любимый труд?
Но однажды ко  мне на работу прибыл курьер DHL с заказным письмом из Черногории, снова нарушив размеренность жизни. Мне написал какой-то незнакомец, назвавшийся доктором Милошем Павловичем. Он просил срочно связаться в Москве с профессором Игнатом Петровичем Комаровским, а уже потом и с ним самим. Адрес и телефон этого человека указывались в послании.
Я пребывала в полной растерянности. Откуда этому Милошу стало известно о моём существовании? Кто он вообще такой? И для чего я ему понадобилась? Посоветоваться мне было не с кем. Родителей, как бы я их не любила, привлекать сюда бесполезно. Им вообще до меня не было никакого дела, и всерьёз меня никто из них не воспринимал. Оставался только профессор. Доверять ему было страшно, но он оказался единственным, кто мог прояснить ситуацию.
Дрожащими пальцами набрала с мобильного телефона номер, указанный Павловичем. Как ни странно, но мне почти сразу ответили. Мягкий тихий голос пожилого мужчины послышался в трубке.
– Комаровский у аппарата.
– Игнат Петрович? Здравствуйте, я Оксана Алексеева, – замялась я в нерешительности.
– Оксана! Наконец-то! Ты можешь подъехать ко мне сегодня на Стромынку? – от волнения он перешёл на «ты».
– Да! – поддавшись его настроению, брякнула я, прежде чем подумать.
– Великолепно, жду тебя к 19-30, тебе удобно?
– Удобно.
– Записывай адрес, – взял профессор бразды правления разговором в свои руки.
***
Возле нужного объекта я была в 19-20. Отыскав подъезд в огромной многоэтажке, похожей на сталинскую, я набрала номер на домофоне. После коротких переговоров входная дверь открылась, впуская меня внутрь. Лифт поднялся  на четвёртый этаж и распахнулся  на широкой лестничной площадке. В таких домах я ещё не бывала. Высокие пролёты и потолки, громадные двери. Всё это напоминало какой-то старинный особняк, а не жилище современного города.
Пока я осматривалась, дверь квартиры беззвучно открылась и явила на пороге невысокого сухощавого мужчину лет семидесяти. Тёмные волосы с проблесками седины немного всклокоченной копной громоздились на голове, нависая над лохматыми бровями и тонким носом с горбинкой. Пытливые серые глаза подслеповато всматривались в мой облик. Когда я подошла ближе, глаза мужчины широко раскрылись от удивления, он ахнул и, схватив меня своей суховатой дланью за руку, втянул в холл своего жилья.
Прихожая снова поразила меня своим величием. Но торопливый профессор тянул меня дальше по коридору, не давая времени осмотреться.
– Ну, надо же! Увидела бы себя в зеркале! – причитал старичок.
Я машинально потрогала своё лицо. Сегодня, к счастью, дождя не было, и мне не пришлось валяться носом в луже. Сюда приехала прямо с работы, а там бы мне уже сказали, что с моей физиономией что-то не так. Наши модницы строго следили за опрятностью внешнего вида сослуживцев.
– Игнат Петрович, а что с лицом не так? – попробовав вырвать из костлявых пальцев свою конечность, с опаской спросила я, уже всерьёз начиная беспокоиться за вменяемость профессора.
Наконец, коридор вывел нас к открытой комнате, в которой красиво расположился старинный рабочий стол с мифическими фигурками-приспособлениями для письма, какими-то раскрытыми папками, наваленными по всей его поверхности, и раритетной настольной лампой из натурального камня. Рядом стоял разлапистый уютный стул того же возраста, что и вся мебель в кабинете. Мужчина усадил меня на удобный маленький диванчик, обитый шёлковой тканью, а сам подбежал к столу и начал перебирать на нём пожелтевшие бумажные листки.
Зябко поёжившись, я решила успокоиться и дать дедушке время для рассказа. А потом подумаю, как ко всему этому относиться и что делать. Комаровский тем временем, казалось, уже и забыл обо мне, перебирая папки и бормоча всякую несуразицу.
– Где же, да где же она?! – всё сильнее нервничал учёный. – Она была только что здесь и пропала…
– Профессор? Я тут! – глупо хихикнув, обозначила своё присутствие я.
– Ксюша, я в курсе, что ты здесь, – с упрёком глянув в мою сторону, он снова кинулся на поиски.
Наконец, видимо, сдавшись, он устало рухнул на стул и грустно окинул меня взглядом.
– Твоя прабабка, Оксана. Она только что была тут. А теперь её нет, – озадаченно произнёс он, рассеянно оглядывая помещение.
Я опять напряглась. Бред какой-то. Как тут могла быть моя прабабка? Если уж и бабушки нет в живых несколько лет, то что уж говорить о её матери?
– Ты не поверишь, дочка! Вы с ней похожи, как две капли воды! – отчего-то сокрушался Игнат Петрович. – Я тебе хотел её показать, прихожу – а след простыл.
– Я похожа на свою бабушку Людмилу, но не так, чтобы очень… А её маму звали Радмилой.
– Какая Радмила? Роксана! Вот на кого ты похожа, что не отличить! Но её фотография куда-то пропала. Только что перед твоим приходом я держал её в руках.
– Может, в прихожей забыли? – неуверенно предположила я.
– Нет! – вскричал Комаровский. – Не имею такой скверной привычки расхаживать по квартире с редкими документами.
 Я пожала плечами. Откуда мне знать о его привычках. Мы даже толком не познакомились.
Учёный, словно услышав мои мысли, встрепенулся и, улыбнувшись, взглянул на меня.
– Прости меня, Оксана! Я так разволновался, увидев невероятную схожесть между тобой и твоей родственницей, что забыл представиться тебе, как положено, и рассказать, зачем ты тут.
– Ничего, Игнат Петрович, дело житейское, – голосом умудрённой опытом старушки, вздохнув, ответила я.
– Значит, так, Ксения, мы уже познакомились, теперь к делу. Жили две сестры из разорённой дворянской фамилии. Во время октябрьской революции одна из них крепко влюбилась в княжича. Но его семья им благословения не дала. Отпрыск тот был не на шутку влюблён в девицу и мириться с волей предков не пожелал. Схватив свою зазнобу в охапку, он бежал с ней за границу, прихватив часть отчего капитала. Больше ни о нём, ни о Роксане (а это была она) ничего не слышали ни их родители, ни родная сестра Радмила. Потом семью твоей прабабки раскулачили и отправили в колхоз. Она нашла себе мужа, и у них родилась твоя бабка Людмила. Я поднял архивы, проследив географию их перемещений. Там я нашёл фотографии детей – Роксаны и Радмилы. Так вот, самое интересное, что больше ты похожа на сбежавшую прабабку, – учёный замолчал, словно иссяк.
Было заметно, что Комаровский сильно колебался. У меня возникло впечатление, словно он чего-то не договаривал.
– Игнат Петрович? – окликнула я старика. – Мне показалось, или вы кое-что от меня утаиваете?
– Хорошо, девочка, – обречённо вздохнул профессор. – Я хотел предупредить, чтобы ты не слишком доверяла  доктору Милошу Павловичу. Мне он показался скользким и ненадёжным человеком. Это он разыскал меня в России и попросил по своим каналам связи покопаться в архивах и раздобыть всю информацию о тебе и твоих родных здесь. Учитывая объём работ и давность лет, он оплатил мои изыскания очень щедро. Боюсь даже представить, какие люди стоят за всем этим переполохом. Тёмная история, дочка, – вздохнув, пожилой мужчина поднялся из кресла, показывая, что аудиенция закончена.
– Но зачем ему всё это? Кто все те люди, что ищут меня?
– Не знаю, Ксюша, – растерянно сказал Игнат Петрович. – Свою миссию я выполнил и рассказал всё, что смог разузнать о твоей семье у нас в России. Дальше доктор сам свяжется с тобой, – сказал Комаровский, выходя из кабинета.
На улицу я выскочила в сильном смятении. Профессор не слишком помог мне разобраться в семейной путанице. Ну и что мне со всей этой информацией делать? Оказывается, пока думала о своём, я куда-то шла на автопилоте. Остановившись, огляделась. Уже смеркалось. Учёный задержал меня ненадолго, от силы на час. Но осенний день становился всё короче, и светлое время суток заканчивалось теперь быстро. Сориентировавшись по внутреннему навигатору, я вспомнила, откуда пришла. Значит, иду в верном направлении.
На всякий случай с опаской оглянулась. На улице было немноголюдно. А на противоположной стороне мне померещился чёрный байкер на мотоцикле. Потрясла головой,  видение пропало. Снова начал чудиться мне этот Драмир. Ускоряя шаг, перешла на трусцу, а затем на лёгкий бег. Очень хотелось побыстрее оказаться сначала в общественном транспорте, а потом дома. 
Влетая в квартиру, словно спасаясь от стаи волков, я налетела на родительницу. Мать пригвоздила меня властным взглядом к длинной банкетке в прихожей, на которую я присела перевести сбившееся дыхание. Внутренне подобравшись, приготовилась отражать град смертоносных стрел из её вопросов. На этот раз Раджанна меня удивила. Она спокойно подошла и грациозно присела рядом со мной.
– Как дела, дочь? – спросила она голосом Снежной Королевы.
– Хорошо, – ответила я, сглатывая комок, подкативший к горлу.
Так происходило всегда, когда мама, наконец,  обращала на меня своё высочайшее внимание. Стальная броня на сердце давала трещину, и в образовавшуюся пробоину просачивались мои чувства, которые я тщательно консервировала до этого и старалась не проявлять в её присутствии.
– Тогда почему такая взъерошенная, – по-прежнему, равнодушным голосом осведомилась она.
– Бежала. Темно же стало. Хотелось поскорее домой попасть.
– Интересно, что тебя так задержало, раз пришлось бежать по темноте? – снова тот же безэмоциональный вопрос.
– Эм-м, может, поговорим на кухне? Очень есть хочется, – просящим тоном предложила я.
Мать холодно пожала плечами и, поднявшись, вышла из прихожей. Я быстро рванула в свою комнату и переоделась в удобный домашний костюм. Синяя трикотажная футболка и брюки в тон к ней мягко облегали тело и дарили чувство комфорта. Вдев ступни в пушистые сиреневые тапочки, я поплелась к месту встречи. В том, что мама уже там, я не сомневалась. Если она к чему-то проявляла внимание, то вцеплялась, как бультерьер, и не ослабляла хватку, пока не выясняла всё, что её интересовало. Плохо дело. Враньё у меня никогда не удавалось и не прокатывало. Придётся выкладывать всё начистоту.
Осторожно присев на краешек стула по другую сторону стола от матери, я неуверенно взглянула на неё. Родительница сидела, царственно расправив плечи, с высоко поднятой головой. Хрупкая женственная фигурка выявляла причастность к дворянской крови. Мать всегда восхищала меня своей красотой. Далёкая, прекрасная, холодная звезда.
 Волосы цвета горького шоколада красивыми тяжёлыми локонами спадали на её плечи. Аристократическое лицо хранило печать отстранённости и безучастности. Тонкий росчерк изящных бровей, миниатюрный носик, высокие точёные скулы, красиво очерченный рот средних размеров и маленький подбородок. Из-под длинных тёмных ресниц меня пронзал холодный свет глаз фиалкового цвета. Казалось, что она смотрит сквозь меня.
– Я слушаю тебя, – произнесла ледяная статуя.
От неожиданности я вздрогнула. Не думала, что она заметила моё присутствие. Мне казалось, что она пребывает глубоко в себе, как Нарцисс, занимаясь самолюбованием.
– Мам, а что тебе известно о наших прабабушках? – задала я занимающий меня вопрос ей в лоб.
– Отчего вдруг сегодня тебя это заинтересовало? – снова без лишних эмоций спросила Раджанна.
– Меня разыскал профессор Комаровский, и я говорила с ним.
– Не знаю такого, – равнодушно ответила мать.
– А Роксану знаешь?
– Да, это моя двоюродная бабка. Она во время революции убежала за кордон, влюбилась в княжича. Ярослав, кажется, его звали. Он её и подбил на побег, супостат. Без родительского благословения, невенчанные, они так и бежали. Горе было обеим семьям. Моя родная бабка, Радмила, была влюблена тогда в его старшего брата Святослава. Но после побега младшего сына родители экстренно женили наследника. И вся их княжеская фамилия тоже успела уехать за границу. А мой прадед тогда офицером служил на военном корабле царского флота и оставался верным монарху до самого конца. Нашу семью, раскулачив, сослали в колхоз. Повезло, что недалеко. И бабке моей и её матери было не до романтики. Радмила вышла замуж за крепкого крестьянского мужика. И по-своему была счастлива.
Я сидела затаясь, словно мышка, внимая каждому материнскому слову и вздоху. Не знаю, что на неё нашло, но так откровенно мы с ней никогда ещё не разговаривали. Мне так не хотелось нарушать момент нашего с ней единения. Одно неловкое движение или звук разорвут очарование нашего тет-а-тет. 
Хлопнула входная дверь, возвещая о приходе отца. Мать вздрогнула, сбрасывая чары, и поднялась из-за стола, направляясь в прихожую без лишних слов. А я вспомнила, что так и не поужинала. Да и есть что-то расхотелось. Слушая ласковое воркование предков, я налила себе чай с мёдом. Дождавшись, когда их шаги удалятся в спальню, а голоса приглушатся закрытой дверью, я быстрым шагом ретировалась к себе в комнату. 

ГЛАВА 3
Утром я чуть не проспала. Всю ночь мне снились кошмары, в которых я убегала от бородатого байкера, преследовавшего меня по узким проходам старинных московских улочек на своём чёрном мотоцикле.
Вскочив, словно ошпаренная, я на первой космической скорости пронеслась в ванную. Наспех совершив традиционные манипуляции, я вылетела оттуда и врезалась в отца.
– Ох, привет, пап, – крикнула я и собралась убраться восвояси.
Отец посмотрел на меня с прищуром и, покосившись на санузел, спросил:
– У нас завелись пираньи? Или ты проспала на работу?
– Второе, – буркнула я. – Прости, я очень спешу.
– Что у тебя происходит, Ксюш? Во что ты снова влипла?
– Пока не знаю, но скоро выясню, обещаю. Пап, побегу, а? Уволят же! – отчаянно пискнув, я кинула панический взгляд на напольные часы в прихожей.
Минутная стрелка с трагической неотвратимостью прокладывала себе путь вперёд. Отец, кивнув, отступил в сторону. Его печальный тревожный взгляд провожал меня до двери комнаты.
На работу я примчалась вовремя, благодаря тому, что лишилась завтрака. Взмыленная и лохматая я буквально вплыла в отдел, приводя сотрудников в ступор. С неестественной, наспех приклеенной к лицу улыбкой, я поздоровалась со всеми и марафонским шагом проследовала к своему столу. Упав на стул, я облегчённо выдохнула. Ещё пара секунд, и опоздала бы! А это у нас не в почёте. Могут и зарплату понизить, и премии лишить.
Стоило мне только выложить мобильник из сумочки на стол, как он зазвонил, поразив, словно гром средь ясного неба. Слегка подпрыгнув от  неожиданности, дрожащими пальцами схватила источник хаоса.
– Алё! – шёпотом ответила я, наклоняясь под стол.
– Госпожа Оксана Алексеева? – спросил из трубки приятный мужской голос.
– Да, – растерянно подтвердила я. – С кем я разговариваю?
– Доктор Милош Павлович вас беспокоит, из Черногории. Вы получили моё письмо и встретились с профессором Комаровским. Теперь вам следует прилететь ко мне в Подгорицу. Купите туристическую путёвку, и виза нужна не будет, – с сильным акцентом, деловым тоном вещал собеседник.
– У меня… – попыталась возразить я, но абонент не дал шанса перехватить инициативу в разговоре.
– Жду вас здесь через две-три недели. Дело серьёзное, не требующее отлагательств!
– Господин Милош! – воззвала я к голосу разума оппонента, стремглав выбегая из комнаты. – У меня нет средств на туристические прогулки! Вы можете это понять? Что такого стряслось, что моя персона самолично необходима у вас на родине?
– А разве я не сказал ещё? Вас дожидается наследство от вашей прабабки.
 С моей стороны повисла тишина, ставшая необходимой для осмысления услышанного.
– А других наследников искать не пробовали? – нахально предположила я, стараясь уклониться от сомнительной радости быть единственной преемницей неведомых богатств.
– В завещании говорится о единственной, которой вы и являетесь.
– Но может так случится, что приехав к вам, я потрачусь, а появится новый наследник и оспорит волю завещателя.
– Нет, оно вас дожидается уже несколько лет, – успокоил доктор.
– Отчего же тогда сейчас такая спешка?
– Дело в том, что в наследство вам достался замок, – объявил господин Павлович и замолчал, добиваясь эффекта от паузы.
– Замок? – поражённо воскликнула я. – Зачем мне замок-то? Что я с ним буду делать? – не унималась моя возмущённая натура.
– На него есть покупатель, – дав мне выговориться, подвёл он итог моим стенаниям.
Теперь всё встало на свои места. Вот кто с таким упорством разыскивал безызвестную родню княгини! Вероятно, по-другому получить эту недвижимость ему не удалось. Поэтому он предпринял дерзкие манёвры и, неслабо вложившись в поиски, нашёл русскую наследницу Роксаны.
– Мне не понятно одно. Почему я, а не моя мать? – рассуждала я вслух, скрыв цепь мысленных рассуждений от собеседника.
– В документе стояло имя Оксаны, дочери Раджанны, внучки Людмилы, – ответил Милош, поняв, что должного результата его драматическое искусство на меня не произвело. – Вероятно, из опасений, что, упустив новости о жизни вашей семьи, она промахнётся, и ни племянницы, ни двоюродной внучки к моменту наследования тоже может не оказаться среди живых, ваша прабабка сделала ход конём. В документе она указала девичью фамилию вашей родной прабабушки Радмилы, являющейся также и её девичьей фамилией, чтобы не возникало сомнений в родстве наследницы.
– Поразительно… – простонала я. – Как же всё запутано-то! А этот её князь? Он что, не имел наследников? Хотя бы таких же «родственников», как и я?
– Оксана, – вздохнул Павлович. – К моменту составления завещания его давно уже не было на этом свете. Не в этом дело. Сдаётся мне, что вы всеми неправдами стараетесь отвертеться от поездки в Черногорию.
– Отчасти, доктор, вы правы, – осторожно призналась я. – Новость для меня из ряда форс-мажора. Денег на поездку взять негде. И ваших законов о наследовании я не знаю, а про язык тем более говорить нечего. Вдруг там за вступление в права собственности с меня затребуют сумму, во много раз превышающую стоимость этого самого замка?
– У русских есть поговорка. Не так страшен чёрт, как его малюют. Вам нужно появиться тут и увидеть всё своими глазами, – настоятельно потребовал господин Милош.
– Я должна подумать.
– Хорошо. Через неделю я вам сам перезвоню, – вместо прощания резюмировал он и положил трубку.
Вечером после работы я не ушла, как обычно, в свою комнату, а с чашкой чая пристроилась за обеденным столом в кухне, дожидаясь родителей. Весело обсуждавшие что-то, мама и папа вошли и оба разом замолчали. Настолько необычным показалось моё явление пред их светлые очи. Вкратце описав суть проблемы, я притихла, ожидая реакции.
– Я не смогу с тобой поехать! – решительно заявила мать. – У меня научный доклад на международной конференции экологов! Я готовила его целый год. Сергей, что скажешь ты?
– У меня вроде бы не намечается серьёзных дел, так что…
– Постой, ты же собирался сопровождать меня в поездке по Нидерландам! Хотел морально поддержать на моём выступлении! – вспылила маман.
– Дорогая, нужно помочь дочери разобраться с наследством твоей двоюродной бабки! – возразил отец.
– Мне эти руины и даром не нужны! Где взять на всё это денег? Представь, если это наследие Черногории, памятник старины? Мы же не миллионеры, чтобы иметь возможность содержать собственный замок! У нас даже собственной дачи нет, – гневно приводила контрдоводы мать.
– Но девочке нужно съездить туда, чтобы вступить в наследство и хотя бы продать, – уговаривал свою половинку папа.
– И остаться ещё в долгу у всего мира? И потом, где ты увидел девочку? Оксана – давно уже взрослая, самостоятельная женщина. Не подросток, разберется, что к чему!
Подперев щёку рукой, слушала милые дебаты своих родных, обсуждавших всё, словно я тут отсутствовала. Погрузившись в свои мысли, я незаметно потеряла нить дискуссии, поэтому для меня уход матери был полной неожиданностью.
Тяжко вздохнув, отец присел за стол напротив меня. Я вскочила и подала ему тарелку горячего борща. Его лицо озарила благодарная улыбка, но в уголках глаз затаилась грусть. Папа молча ел, а я старалась не мешать. Человек пришёл с работы, а на него тут же обрушился тайфун новостей, вперемешку с женскими эмоциями.
– Пап, не переживай, я справлюсь, – бодрым голосом успокоила я, когда он поел.
Хотя никакой уверенности в сказанном у меня не было и в помине. Я вообще только один раз была за границей, да и то лет пять назад вместе с родителями. Действующий загранпаспорт у меня был. Но его я возобновляла по инерции, чтобы быть в постоянной готовности к поездке за кордон.
– Мама права. Мне давно уже пора стать самостоятельной и взрослой женщиной. Так что, думаю, справлюсь со всем этим, свалившимся на меня счастьем. А рассказала всё вам, потому что мы семья. Хотелось, чтобы вы знали. Да, может, и мама проявила бы интерес. Но, видимо, и вправду, ей не нужны эти руины, как и мне, – придавая с каждым новым словом своему голосу всё больше уверенности, убеждала я отца. – Поезжай с ней, вы же договаривались. Никто не ожидал такой подставы от прабабки, – сказала я, ухмыльнувшись.
– Знаешь, Ксюш, действительно, права твоя мама. Ты уже стала взрослой и самостоятельной. И сейчас мне это доказала. И что бы ты ни думала там, я горжусь тобой. И всегда гордился, дочь, – произнёс отец.
Он протянул руку и несильно, в знак ободрения, сжал пальцами мою кисть.
– Спасибо, пап! – ответила я, прикусывая изнутри зубами нижнюю губу, чтобы не разреветься.
– Не обижайся на мать, Ксюх, – тихим, умоляющим голосом попросил отец.
– За что мне на неё сердиться? Я знаю, что она хотела сына. А ещё опровергнуть семейное поверье, что наш род проклят, потому что в семье предков по женской линии всегда рождались только девочки…
– Откуда ты всё это знаешь? – удивился Сергей.
– Мне бабушка Люда всё давно уже рассказала, – охотно пояснила я.
– Ерунда, конечно, с проклятием, но на генетическом уровне, вероятно, что-то такое есть…
– Наверное, – вздохнула я.
С отцом мы проговорили целый час. Сойдясь на мнении, что одну меня отпустить можно, а поездку родитель обещал оплатить, мы разошлись по комнатам на ночной отдых.
Как выяснилось на работе, в ноябре кучи желающих уходить в отпуск не было, а свой в этом году я ещё не отгуляла. Поэтому меня с лёгкостью отправили на курорт.
– Природа там дивная, – вещала мне завотделом Зинаида Александровна. – Места красивейшие! – нахваливала она Черногорию, роясь в визитнице, пытаясь найти телефон знакомой туристической фирмы. – Сейчас мы тебе всё оформим по высшему классу!
– Может, не надо? По высшему-то? Мне вот хватит и двух звёзд.
– Черногорских клопов кормить хочешь? – возмутилась начальница. – Понятно, что пятизвёздочный нам с тобой не по зубам, но хотя бы три с половиной брать надо! – припечатала она своим авторитетом.
Я тихо и  обречённо вздохнула. Крыть было нечем. Опыта в турпоездках у меня не имелось, приходилось полагаться на более продвинутых товарищей. Наконец, издав победный вопль, Зинаида, словно золотым «Оскаром», потрясла найденной карточкой.
– Сейчас всё будет! Диана – непревзойдённый агент по продаже отличных международных туров! Мы спасены, – облегчённо выдохнула шеф отдела.
Я же всё удивлялась, с каким энтузиазмом она принялась за поиски для меня выгодной поездки на море. Зинаида Александровна будто себе искала выгодное предложение.
В конце дня я стала обладателем шикарной, по словам начальницы, путёвки в Черногорию.
– Конечно, моря ты не увидишь, – заявила она. – Тебе же важно было попасть в столицу?
– Да, – резонно согласилась я.
– Но и там ты сможешь хорошо и с пользой провести свободное от деловой части мероприятия время. Город затерялся в живописной долине в окружении горных хребтов и пятиречья, – загадочным голосом шефиня стала зачитывать рекламу, присланную Дианой. – Помимо природы, Подгорице есть чем удивить посетителей и любителей старины. Христианские храмы и мусульманские мечети соседствуют с турецкими крепостями и расположенными недалеко от города руинами древнеримского поселения Дукля. Посещение большинства исторических памятников совершенно бесплатно, что значительно сэкономит твои расходы в поездке.
При слове «руины» я вздрогнула, что не укрылось от начальства.
– Интересуешься старинной архитектурой, Ксеня? Похвально. Такая редкость для современной молодёжи!
Я скромно кивала на предположения наставницы. Не рассказывать же ей всю историю, пока сама ничего толком не знаю.
– Диана настоятельно рекомендует посетить тебе величественное Скадарское озеро.
– Благодарю вас, Зинаида Александровна! Вы столько для меня сделали! Без вас я не знала, откуда начинать поиски и неизвестно, чем бы для меня всё это обернулось.
– Не за что, Ксения. Для этого и нужен дружный коллектив. А надёжный туроператор просто незаменим, – мягко рассмеялась начальница, довольная своим точным замечанием.
В этот же день, после трудового времени я заехала в офис турфирмы, где меня уже ждала Диана. Она оформила мне все документы с такой скоростью, что я даже не успела как следует распробовать любезно преподнесённый мне кофе. Одновременно агент умудрялась непрерывно выдавать устные наставления и инструкции. Девушка вложила мне памятку, куда обращаться в экстремальных случаях. Вот это работа – высший пилотаж!
Агентство я покидала со счастливой улыбкой на лице. Приятно общаться и сотрудничать с такими людьми, профессионалами своего дела.
Итак, билеты и путёвка на руках, через две недели я буду готова к путешествию. Вот только наведу ревизию своего гардероба…

ГЛАВА 4
«В момент рождения нашей планеты красивейшая встреча земли и моря состоялась на Черногорском побережье. Когда сеялись жемчужины природы, здесь была брошена целая горсть». Лорд Байрон

В аэропорту Подгорицы я радовалась и неустанно благодарила свою начальницу и лапочку-Диану за то, что у меня был прямой рейс. Путешествие заняло всего три с небольшим часа. Мамуля, непрестанно путешествующая куда-то по миру, поделилась бесценным опытом, которым я не преминула воспользоваться. 
– Баул не бери, чтобы максимально сэкономить время и на пункте досмотра и потом, после прилёта, – наставляла меня она. – Возьми маленький чемоданчик на колёсиках в ручную кладь. Благодарить меня за совет будешь.
Права мама, как всегда. Большая часть туристов устремилась к конвейерной ленте за своим багажом. А я, поставив свой чемоданчик на колёсики и выдвинув высокую ручку вверх, повезла его на выход из аэропорта. Благодаря чему заняла удачное место в трансфере.
Меня заселили в апартаментах Стефана. Так назывался трёхзвёздочный отель в километре от центра столицы. На ресепшене русскоговорящий менеджер выдал мне расписание работы ресторана и бесплатную пешеходную карту города на случай, если захочу прогуляться одна, без экскурсий. Уютный небольшой номер гостеприимно распахнул предо мной свои объятия. Скромный набор мебели не испугал меня, в конце концов, не на всю жизнь сюда приехала, а только на две недели. Этого времени должно было хватить на решение моих внезапно свалившихся на голову проблем и на немногочисленные экскурсии. Эх, жаль, что не на отдых приехала сюда и не летом. И не на море.
Сегодня же меня ожидали звонок Милошу, ужин в гостинице, безмолвное созерцание и наслаждение видом ночной Подгорицы на свежем воздухе в кресле маленького балкончика. Пользуясь нечаянно подвернувшейся возможностью, я собиралась с максимальной выгодой для себя провести выпавшее мне время. Отдохнуть надо по полной программе, с минимальной тратой бюджета.
– Добрый вечер, госпожа Алексеева, – вежливо отозвался Павлович на мой звонок.
– Здравствуйте, доктор, я в Подгорице. Могу с вами завтра увидеться, – отчего-то сразу захотелось самой продиктовать условия, выгодные мне для нашей встречи.
– Хорошо, Ксения. Во сколько вам будет удобно?
– Я буду свободна к 12-00.
– Великолепно. Где вы остановились?
– В апартаментах Стефана, недалеко от центра города, – важно ответила я.
– Замечательно. Предлагаю вам встречу в кафе «Глория», на Московской улице. И название простое и улица, понятная вам.
– Да, хорошо, – согласилась я, отыскав на карте улицу и даже кафе. – Действительно близко.
Попрощавшись с Милошем до завтра, я пошла ужинать.
Утром в холле встретилась с представителем фирмы, организовавшей мне местный отдых. Приятный молодой человек со звучным именем Петар ввёл меня в курс дел на родном мне языке. Предложив широкий спектр экскурсий, он познакомил меня с правилами поведения туристов в этой стране и рассказал, где я могу получить важную для путешественников информацию и медицинские услуги в экстренных случаях. Напоследок он рассказал, в какие дни и во сколько он бывает в этой гостинице и, пожелав приятного отдыха, мгновенно испарился. Узнав, что не нуждаюсь в платных турах, он быстро потерял ко мне интерес. Надо же, а я так старалась одеться женственно! Даже ресницы и губы подкрасила, что делала весьма редко.
С агентом мы расстались в районе 11-00 и, взяв всё необходимое, я выдвинулась к месту встречи с Милошем. В запасе у меня был ровно час, поэтому я шла прогулочным шагом, знакомясь с этим симпатичным городом при свете дня. Карта, подаренная мне отелем, была очень подробной и понятной. С её помощью я без труда нашла нужное кафе.
– Добрый день, госпожа Алексеева! – поприветствовал меня, вставая из-за столика у окна, пухленький краснощёкий мужичок пройдошистого вида с хитрыми маслянистыми глазками. Коим и оказался доктор Павлович, нотариус и душеприказчик Роксаны Арсеньевой.
– Добрый, коли не шутите, господин Милош, – весело откликнулась я.
– Присаживайтесь сюда, Ксения, – предложил он, отодвигая для меня удобный стул с высокой спинкой. – Я рискнул заказать для вас капучино.
– Благодарю, очень любезно с вашей стороны!
Расположившись за столиком, мы оба какое-то время молчали, исподволь изучая друг друга взглядами, прячущимися за чашечками кофе. Подошёл официант, разорвав напряжённую атмосферу, и мы сделали заказы.
– Оксана, я принёс документы с собой для вашего удобства. Но если хотите более официальной обстановки, мы можем проехать ко мне в контору. На  машине добраться до офиса не составит хлопот.
– Спасибо, Милош, всё в порядке. Завещание составлено на русском?
– Да, и ещё на двух языках, черногорском и английском. На тот случай, если потребуется третейский суд.
Доктор протянул мне стопку бумаг, скреплённую в пластиковой папке. Дрожащими от сильного волнения руками я взяла её и, открыв, замерла в удивлении. Вместо ожидаемо пожелтевшей от времени бумаги, передо мной лежали белые листы, отпечатанные машинописным шрифтом.
Я подняла непонимающий взгляд на нотариуса прабабки, тут же встретившись с встревоженным взором собеседника. Он растерянно смотрел то мне в глаза, то на мои руки. Наконец, на его лице мелькнула искра улыбки.
– Скажите, Оксана, вы ожидали увидеть древний манускрипт, начертанный языческими иероглифами?
– Нет, но думала, что завещания пишут от руки.
– Это не так, – облегчённо рассмеялся Милош. – В современной юриспруденции подобное уже не практикуется.
 Соглашаясь, я кивнула ему и углубилась в изучение документов.
                Завещание
Город Подгорица, Республика Черногория
Первое марта две тысячи восьмого года
Я, княгиня Роксана Арсеньева, урождённая Балашова, проживающая в личном поместье близ города Подгорицы и находящаяся в ясном уме и твёрдой памяти, настоящим завещанием делаю следующее распоряжение.
1. Всё мое имущество, какое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, в чём бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, я завещаю Алексеевой Оксане Сергеевне, моей двоюродной правнучке (правнучке моей родной сестры Радмилы, в девичестве Балашовой).
Завещаю ей всё своё движимое и недвижимое имущество (дом и поместье с землями, прилегающими к ним в двадцать гектар), а также денежные вклады и содержимое индивидуальных банковских сейфовых ячеек. Также книжную библиотеку в доме (перечень книг прилагается), семейные фото и документальные архивы, хранящиеся в доме, всю мебель и весь инвентарь и серебряную посуду (перечни прилагаются).
2. Содержание статьи Гражданского кодекса Республики Черногории мне нотариусом разъяснено.
3. Текст завещания записан мною лично и проверен нотариусом, до его подписания прочитан мною лично в присутствии нотариуса  Милоша Павловича.
4. Настоящее завещание составлено в двух экземплярах, каждый из которых собственноручно подписан завещателем Роксаной Арсеньевой, урождённой Балашовой. Один экземпляр завещания хранится в делах нотариуса города Подгорицы Павловича Милоша, а другой экземпляр выдается завещателю Арсеньевой Роксане.
Подпись завещателя: княгиня Роксана Арсеньева

Замерев на несколько минут, чтобы осмыслить прочитанное, я кинулась перелистывать прозрачные странички файлов в папке.
– Что вы ищете, Оксана? – поинтересовался Милош.
– Дату, когда прабабушка покинула наш мир.
– Там должен лежать документ.
– Вот он! – воскликнула я, впиваясь глазами в дату смерти родственницы. – Странно… Милош, здесь говорится, что её не стало более двух лет назад?
– Совершенно верно.
– Так почему же так долго не сообщали нам об этом?
– Дело в том, госпожа Алексеева, что кроме ваших фамилии, имени и отчества, у нас не было никаких сведений от княгини. Именно для решения этого вопроса я подключил профессора Комаровского в Москве.
Я кивнула, машинально ткнув вилкой в сочный салатный лист, который незаметно для меня появился на столе. «Цезарь с креветками» призывно манил к трапезе. Какое-то время мы молча поглощали принесённый заказ. Но в голове у меня свербела какая-то навязчивая мысль, которую я никак не могла ухватить за хвост. На что я не обратила внимания при чтении завещания? Что я упустила из вида?
– Доктор, когда я смогу вступить в права наследования? – решила я зайти с этого конца.
– Хоть сейчас, – приторно улыбнулся нотариус прабабушки. – Правда, чтобы оформить свидетельство на собственность, вам, как непрямой её родственнице, придётся заплатить 0,6% от стоимости всего имущества.
Я сглотнула ком в горле. Вот оно! Точно, об этом и говорила мама.
– И где мне посмотреть оценочную стоимость этого имущества? – сиплым голосом спросила я.
– Справка лежит в конце папки, – змееподобно улыбнувшись, подсказал Павлович.
Скользкий тип. Чему же он так радуется? Ему-то какая польза от того, что я не получу наследство? Или?.. Выгода всё-таки есть?
– В документе указано, что княгиня Роксана мне завещала кое-какие денежные средства, – ухватилась я за соломинку.
– К сожалению, госпожа Арсеньева не оставила никаких письменных доказательств, подтверждающих ваши слова. Ни в каком банке она хранила означенный капитал, ни его размер. Об этом вообще ничего не говорится. Она передавала все важные бумаги мне, как её душеприказчику, – с нотками искреннего расстройства в голосе поведал Милош.
– Но если бы нашлись эти бумаги, я бы смогла из тех средств оплатить налог?
– Да, дорогая госпожа Алексеева! Смогли бы. Но зачем мечтать о несбыточном? Деньги от этого не появятся.
С каждой секундой в моей душе крепла уверенность в том, что здесь имеет место сговор. С каждым мигом я всё больше проникалась чувством отвращения и брезгливости к этому человеку.
– Что же мне делать в данной ситуации, господин Павлович? – спросила я, не особо рассчитывая на искреннюю помощь.
– Вступать в права наследницы! – ответил он.
– Бред какой-то! И чем же я, по-вашему, оплачу пошлину?
– А вот об этом я вам сейчас подробно расскажу, Оксаночка! Недавно появился покупатель на ваше поместье. Договорившись с ним, вы бы смогли спокойно и достойно выйти из создавшейся ситуации.
– Что вы понимаете под этими словами?
– Можно сделать так. Вы вступаете в права. Покупатель оплачивает вашу пошлину в счёт частичной стоимости будущей покупки. А потом вы оформляете сделку купли-продажи, и он выплачивает вам оставшуюся часть суммы.
– Действительно, как всё просто! – воскликнула я, придавая голосу как можно больше радости и искренности.
– Видите, Ксения? Безвыходных ситуаций не существует! – счастливо отозвался нотариус.
Ясно, он в доле с покупателем моих руин.
– Могу ли я взглянуть на свои богатства, господин Павлович? – строго спросила я.
– Конечно, конечно! – засуетился Милош, расплачиваясь с официантом.
Путь до поместья занял больше часа. Дорога виляла между холмами и горными хребтами, а местами шла вдоль реки. Всё это время я молча любовалась красотами природы, мелькающими за окном. Когда вдали показалась безграничная синева, разлитая и на земле и на небе, я не смогла сдержать восхищённого судорожного вздоха.
– Это море? – ахнула я.
– Нет, – довольно прикрякнул доктор. – Это Скадарское озеро.
Но, к моему огорчению, мы так и не достигли этого великолепия. Ещё немного проехав, мы свернули в сторону с основной трассы, перебравшись на более узкую, но добротную бетонную дорогу, приведшую нас в конце путешествия к огромному княжескому поместью «Плава планина». Как мне перевёл доктор с сербского языка «Синяя гора». Вдалеке шумел тёмный, почти синий лес. Дом стоял на холме, окружённый искусственным рвом, заполненным водой, в котором плавали распустившиеся разноцветные кувшинки и лилии. Единственный широкий добротный мост приводил к парадному подъезду здания, действительно похожего на старинный замок своим величием и наличием четырёх угловых башен.
Мы вышли из машины. Я полной грудью вдохнула сладкий горный воздух, который тут же одурманил своей чистотой. Голова слегка закружилась, словно от глотка вкусного игристого вина. И, как круглая идиотка, я таращилась на величественный фасад дома моей прабабки. Хотелось раскинуть руки в стороны и закружиться, заходясь в счастливом смехе. Напрасно мама ругала постройку! Вовсе это не руины, во всяком случае, с фасада. Верилось и не верилось, что всё это может когда-то стать моим.
Последняя мысль вернула из грёз в суровую действительность. Если поддамся панике и напору этого пройдохи, то никогда всё это наследство не станет моей собственностью. Вернее, будет на несколько мифических часов, пока совершается сделка по продаже моего имущества такому же ушлому, как доктор, покупателю.
– Ключи у вас есть, Милош? – немного резко спросила я, разозлившись на предприимчивых черногорцев.
– О, да, госпожа Алексеева, конечно! – подобострастно откликнулся Павлович, доставая связку из добротного коричневого кожаного портфеля.
Отомкнув замок, он отошёл немного в сторону, пропуская меня вперёд. Ага, соблюдает обычаи древних предков! Первобытные мужчины вталкивали своих женщин в пещеру первыми на тот случай, если там притаился дикий зверь. Животное нападёт на бедняжку, а храбрые воины, воспользовавшись ей, как приманкой, убьют агрессивное существо. И ужин вот вам, и воины целы. Подумаешь, потеря – женщина. Её жизнь не так ценна, как жизнь мужика.
Опасливо покосившись на спутника, я протянула ему руку ладонью вверх. Ухмыльнувшись, Милош одобрительно хрюкнул и положил на неё ключи. Кажется, он оценил смекалку молодой наследницы угодий. Жаль раскрывать свои умственные способности раньше времени, но что не сделаешь ради того, чтобы остаться целой и невредимой в чужой и пока враждебно настроенной ко мне стране?
– Это единственная связка? – уточнила я.
– Э-э-э, насколько мне известно, да! – мутно ответил Милош, пожав плечами.
Кивнув ему, я не поверила. Но ничего не оставалось, как сделать шаг, прокрадываясь на носочках вперёд.
Из дома пахнуло сыростью и затхлостью. Несмотря на дневное время и высокое положение солнца в небе, внутри оказалось тихо и сумрачно. Упрямо стиснув зубы, преодолевая робость, я вошла в огромный холл здания. Пылинки, витавшие в воздухе, защекотали нос. Отчаянно захотелось громко чихнуть. Посчитав сиё дурным тоном, я подавила порыв и, зажав пальцами переносицу, активно её помассировала. Почувствовав, что ничего не помогает, я закрыла нос ладонью и приглушённо чихнула.
– Будьте здоровы, Оксана! – громко пожелал мне на ухо Павлович.
– Благодарю вас, доктор! – ответила я, чуть не оглохнув.
Тут же высоко на потолке раздался шорох крыльев. Неясные тени мелькнули в полумраке.
– Что это? – с ужасом прошептала я, замирая от страха.
– Летучие мыши, наверное, – скучающе проговорил Милош. – А может, и приведения, – мрачно добавил он.
– Перестаньте, доктор! Я не верю в мистику и потусторонние силы. Мы с вами современные люди и должны мыслить здраво! – гневно прокричала я, чтобы отогнать тревогу, поселившуюся в моём сердце.
– Некоторые места на нашей планете, милочка, не поддаются современным описаниям и трезвым взглядам. Есть на земле и такие вещи, которые не подгонишь ни под одно научное обоснование, – зловещим шёпотом произнёс Милош.
– Всё, хватит! Я не буду слушать ваши байки из склепов! – резко оборвала я оратора. – Кстати, а где похоронена моя прабабушка? – поинтересовалась я у нотариуса.
– Как вы только что точно подметили, Ксения, в родовом склепе. На холме за рвом вы увидите небольшую часовенку. Под ней есть старинная усыпальница. Там, согласно воле Роксаны, её и похоронили.
– Спасибо за информацию, доктор. Каково состояние этого здания? Требуется ли ремонт? – перевела я тему в нужное русло.
– Эта часть дома, госпожа Алексеева, единственная пригодная к эксплуатации. Она надёжно заперта и отгорожена от остальных, полуразрушенных помещений.
– Всё настолько запущено? – удручённо уточнила я.
– Ну, княгиня была уже немолода, и сил для поддержания особняка в жилом виде у неё уже недоставало. Если честно, Оксана, то я до момента составления завещания даже не подозревал, что Роксане больше ста лет. У неё даже седых волос практически не было! И я точно знаю, что это не парик и не чудеса парикмахерского искусства. На вид ей было слегка за восемьдесят. Весёлая и энергичная, она крепко держала в руках всё хозяйство. Но годы брали своё. И печальный итог перед вашими глазами.
Я слушала его молча. Щемящая тоска терзала сердце. А ведь мы могли бы ещё при её жизни встретиться! Вот только я не знала, что  прабабушка жива.
– Кто же рискнёт это купить? – иронично спросила я. – И за какую сумму? Небось, хотят забрать всё даром?
– Господин Вукович – предприниматель. У него есть необходимая сумма, чтобы выкупить у вас поместье и не оставить внакладе. И думаю, что у него ещё останется на ремонт этого здания.
– Всё ясно. Но откуда такая уверенность, что он купит дом?
– Вукович уже бывал тут и видел масштаб бедствий, – объяснил нотариус.
– Вукович, Вукович, – попробовала я на вкус фамилию. – Это что-то вроде нашего Волкова? – размышляла я вслух.
Конечно, черногорский я не знала. Но созвучность некоторых слов русского и славянских языков меня всегда привлекала. Вспомнился талисман каких-то Олимпийских игр, кажется в Сараево – забавный волчонок по имени «Вучко».
Павлович промолчал.
– Интересно получается, доктор! Наследницу ещё не нашли, поместье ей не показали, а покупатель уже здесь побывал, всё изучил и разнюхал. А почему вы были так уверенны, что я захочу продать усадьбу? Или вы сначала обо мне и моём благосостоянии всё разведали и тут же нашли покупателя?
– Как вы могли обо  мне так подумать, Ксения?! – искренне удивился юрист.
– Милош, я хотела бы походить и посмотреть всё здесь, – задумчиво произнесла я, уходя с опасной тропинки в разговоре.
– Госпожа Алексеева, вы как хотите, можете оставаться, рассматривать тут всё, что угодно. А мне здесь не по себе. Да и дела, знаете ли, ждут! Подпишите мне акт, что взяли ключи и приняли дом. А потом мы увидимся в моём офисе, – внезапно вспылил доктор.
– Помилуйте, господин Павлович, мне же нужно всё принять согласно описи! – возмутилась я.
– Поверьте, Ксения, красть тут особо нечего. Да и ключи всё это время были у меня. Все ценные предметы мы вместе с княгиней ещё при её жизни заперли в огромной кладовой. С тех пор доступ к ним мог быть только у меня. Как только сверитесь со списком, все претензии можете предъявлять мне. Но уверяю вас, там всё в целости и сохранности.
– Хорошо, господин Милош, я всё сделаю сама, – согласилась я.
– Замечательно, – обрадованный моей покладистостью, он протянул акт передачи имущества мне на подпись.
– Это я подпишу только когда удостоверюсь, что всё завещанное мне и записанное в перечне, находится на месте! – холодно отказалась я от подписи, отталкивая рукой протянутый лист.
– Подумаешь, это просто формальность! – фыркнул юрист и, убрав бумаги, не оглядываясь, направился резвым шагом к машине.
– Он что, реально меня кинул тут? – удивилась я вслух, глядя на задний номер удаляющегося прочь автомобиля.
Скорее всего, Павлович пытался изобразить из себя оскорблённую невинность. В результате чего его рейтинг в моих глазах упал почти до нуля.
Не зря предупреждал меня профессор Комаровский, насколько скользкий тип этот нотариус, а за ним стоял бизнесмен Вукович с огромными деньгами. Да, Ксюха, влипла ты. Надо отсюда бежать и поскорее. А то убьют тебя тут и прикопают в родовом склепе. Никто и не узнает. 
Встревожившись от последних мыслей, быстро захлопнула изнутри большую дубовую дверь и повернула огромный, словно амбарный, ключ в двери. Убрав связку в сумочку, осталась один на один со своим будущим домом и всем, кто в нём обитал и шебуршал, стараясь лишить меня здравого смысла и храбрости. Сумрак в дом привносили огромные плотные, свисающие над окнами от потолка до пола портьеры. Они защищали мебель, гобелены на стенах и картины от выгорания до прихода нового хозяина поместья.               
Я была напряжена до предела. Каждый звук от малюсенького камушка, выскочившего из-под подошвы во время перемещения по холлу, раскатом грома обрушивался на мои раскалённые нервы. Поэтому, когда зазвонил мобильник, я чуть не умерла от страха. Сильно трясущимися руками я вынула телефон из кармашка дамской сумочки.
– А-а-лё? – неуверенно проблеяла я в трубку.
– Ксюша? – не поверил своим ушам звонивший. – Как твои дела, дочка? – обеспокоенно спросил отец.
– Па-а-п? – нервно проскрипела я, и мерзкий звук искажённого страхом голоса отразился от пустынных сводов дома-замка. – Я нормально. Владения осматриваю. Они в пятидесяти километрах от столицы, в сторону Скадарского озера. Поместье «Плава планина», – зачастила я словами, торопясь передать родителю свои координаты в случае обрыва связи.
Перед отъездом за границу я подключила бонусную программу своей телефонной сети «ноль без границ». Теперь все входящие телефонные звонки и смс для меня на десять дней становились бесплатными. Время разговоров не ограничивалось, пока абоненты сами не прекращали беседу. Поэтому я спокойно могла говорить за счёт отца хоть целую ночь.
Облегчённо выдохнув от того, что теперь не потеряюсь, я слушала в сумраке его голос и успокаивалась. Родитель не стал вдаваться в сильные подробности, ограничившись несколькими вопросами и удовлетворившись ответами на них.
Нажав отбой на трубке, я задумчиво посмотрела на всё ещё мерцающий экран. Всё-таки глубинные страхи влияют на мыслительные способности! Как я могла забыть, что внутри телефона встроена функция «фонарь»? Понажимав на кнопочки, я зажгла миниатюрный источник света, от которого моё сердце наполнилось радостью и теплом. Суеверные страхи отступили на задний план, освобождая мозгам поле для деятельности.
Бабуля – так теперь для себя я решила называть прабабушку, забота которой обо мне тронула до глубины души, – покинула нас относительно недавно. То есть уже в двадцать первом веке. Не жила же она всё это время без электричества? Пусть особняк снаружи и напоминал старинный замок, думается, владелица была достаточно умна и продвинута по современным меркам цивилизации.
Развернувшись лицом к входной двери, я подошла к ней и начала лучом от телефона освещать стену. Здесь должен быть выключатель, просто уверена в этом. Поводив недолго пучком света, я уже почти разочаровалась, решив, что придётся сооружать что-то типа факела, чтобы освещать себе путь для перемещения по дому. Ведь заряд аккумулятора в средстве связи не вечен, если он разрядится, и я не найду здесь электрических розеток, то подзарядить его будет негде.
Внезапно моё внимание привлекла фигурка в виде головы оленя, закреплённая неподалёку от дверного проёма. Ветвистые рога, выразительные глаза и колокольчик на шее. Я заинтересованно подошла поближе к находке. Хорошая работа, мастер очень изящно отлил из металла этого зверя. Рука сама потянулась к висящей побрякушке, и я озорно дёрнула за неё, чтобы позвонить. Весь холл тут же залило яркое сияние огромной люстры, свисающей с потолка чуть ли не до самого пола.
Я шумно выдохнула. Оригинальное приспособление. Так и не скажешь, что это выключатель! Ай да бабушка, виртуозно вышла из ситуации. И стиль древности сохранён, и современные блага применились. С радостью выключив мобильник, убрала его обратно в сумочку. Теперь можно было перемещаться, не опасаясь сломать себе шею или конечности.
Первым делом я решила бегло исследовать нижний этаж на предмет расположения комнат. А потом заглянуть во двор, отперев другую дверь ключом из волшебной связки. Мне было любопытно взглянуть на лужайку перед замком и прояснить, совпадают ли мои представления с тем, как выглядит он на самом деле.
Я двигалась по ходу часовой стрелки, слева направо от входа, заходя в комнаты и запоминая, что там. Первой была просторная гостиная. Такие же, как и везде, тёмные плотные портьеры затеняли свет. Поставив в уме галочку, я пошла дальше. Музыкальная комната и роскошный рояль. Ещё одна галочка. Из холла в разные стороны по обе руки разбегался коридор. Далее широкая каменная лестница, манящая на верхние этажи. Мне пока туда рано. Маршрут  по кругу завершал кабинет. И, дав кругаля, я уткнулась во входную дверь.
Мне не терпелось сделать несколько дел одновременно. Хотелось найти библиотеку. Выбежать во внутренний двор. Досконально исследовать кабинет. Увидеть спальни – хозяйские и гостевые. Найти кухню.
По поводу кухни меня занимали особые интересы. Я нуждалась в подтверждении или опровержении своей гипотезы в плане оснащения особняка современной бытовой техникой. Терзало меня странное предчувствие, что тут всё обустроено на высшем уровне.
Отложив все свои наполеоновские планы «на потом», я подошла к двери, ведущей во внутренний дворик. Достав увесистую связку металла, методом тыка стала подбирать подходящий ключ. Уже третий по счёту, такой же большой, как и входной, ловко скользнув в скважину, легко повернулся, отомкнув преграду. Мимолётно удивившись такому факту, я распахнула дверь.  Дневной свет ненадолго ослепил меня. Солнце уже шло к закату, мне нужно было поторопиться с завершением предварительных исследований здесь и определиться с тем, как буду возвращаться.
На крайний случай, я решила воспользоваться звонком на ресепшен отеля с просьбой о помощи и вызовом сюда такси. Были и другие варианты, о которых мне рассказывал турагент, но их я отложила до совсем безвыходной ситуации.
А пока я любовалась просторами княжеских угодий, немного уже запущенным парком, круговым рвом с кувшинками, старинной часовенкой с золотистым православным куполом-луковкой и крестом вдалеке на холме. Немного пройдя вперёд, я обернулась к дому. Не сильна я всё-таки в архитектуре. Совсем по-другому мне сначала виделось это трёхэтажное строение. Четыре башни не составляли прямоугольника, а были разведены в разные стороны, словно распахнутые руки. И здание не замыкалось по периметру, а заканчивалось отдельными крыльями. То есть из крайней левой башни в крайнюю правую нельзя попасть напрямую через внутренний переход, а только лишь возвратившись в центральную часть, минуя холл, или по улице. «Кто так строит? – возник вопрос из фильма «Чародеи», где актёр Фарада бродил по коридорам фэнтезийного НИИ «НУИНУ».
Прояснив в мозгу строительные хитрости, я вернулась в постройку и по зову души стремглав поднялась на второй этаж. По периметру лестничной площадки на стенах висели портреты. Люстра, свисавшая с потолка из-под крыши до пола первого этажа, освещала здесь всё пространство. Я медленным шагом пошла вдоль галереи, рассматривая лица, загадочно и настороженно следившие за мной с полотен. Пройдя мимо очередной картины, я притормозила. Что-то откликнулось в моей душе на изображение приятной, уже немолодой женщины. Я вернулась к рисунку. Из огромной рамы на меня взирала невероятным образом похожая на мою бабушку Люду леди. Золотистая табличка в нижней части обрамления гласила: «Княгиня Роксана Арсеньева».
Неприятный шорох, донёсшийся с первого этажа, сначала насторожил меня. Потом, вспомнив, что кто только здесь не летает и даже, наверное, ползает, я махнула рукой и продолжила осмотр.
Лицо красивого статного мужчины не заинтересовало меня настолько, чтобы задержать возле себя. Этого человека я не знала, поэтому решила как-нибудь потом узнать что-либо о нём.
Впереди светлым пятном мой взор к себе притянул портрет девушки в старинном длинном платье с покрытой царственной накидкой головой. Изысканная серебряная корона прижимала тонкую ткань, чтобы та не слетела, обнажая тёмные волосы с двумя заплетёнными тяжёлыми косами. Я приблизилась к изображению и отшатнулась. Словно из зазеркалья, из другого мира, на меня смотрело моё отражение. Цвет глаз, волос и очертания лица были полной копией моих.  Но это была картина, а не стекло! Отыскав табличку, я и так уже догадалась, что на ней будет написано. «Княгиня Роксана Арсеньева».
Не обманул Комаровский, похожи, словно две капли воды…
Я отошла назад, чтобы издали рассмотреть изображение, прислонившись к лестничному парапету. Княгиню «застали» на прогулке в лесу. Заслонённая тенями от деревьев, она позировала художнику. Тонкие лучики солнца, пробившиеся сквозь ветви, слабыми бликами ложились на лицо хорошенькой девушки, придавая ей загадочное и немного неземное сияние.
Глядя на картину, я не могла понять, что с ней не так? Массивная позолоченная рамка обрамляла гладкое полотно. Ни одной трещинки не портило облик красавицы, нежно глядящей с него. Я перевела взгляд на соседние картины. И только тут заметила, что портрет прабабушки висит криво.   
Приблизившись к раме, уверенными движениями обеих рук я взялась за неё с обеих сторон… Крючок, державший шедевр неизвестного художника, со звоном упал на каменный пол. Я осталась стоять с рамкой в руках. Да, влипла! Надо пока приставить портрет к стене, а потом найти инструменты и водрузить на место. Я развернула его тыльной стороной к себе, чтобы посмотреть, не повреждена ли петля. Металлический кружок с отверстием был на месте, цел и невредим. Облегчённо вздохнув, я хотела поставить экспонат к стене, как вдруг глаз зацепился за краешек какой-то бумажки, слегка торчащей из-под рамы. Природное любопытство заставило потянуть уголок на себя, но он застрял и не хотел поддаваться. Присмотревшись, поняла, что холст к толстой раме прижимают жестяные крепления. Аккуратно отогнув две скобы по одной стороне рамки, я ослабила прижим и снова потянула клочок на себя. Теперь он шёл легко, ничем не сдерживаемый. Небольшое письмецо, сложенное несколько раз в маленький квадратик, стало моей добычей. Вернув скобки на место, я прислонила пострадавший холст к стенке.
Тихие, еле различимые шаги, доносившиеся с первого этажа здания, заставили встать мои волосы дыбом. В доме точно кто-то находился! Кто он? Насколько давно здесь? Спрятав записку в сумочку, я на цыпочках стала прокрадываться в сторону окна, чтобы спрятаться в углу за плотными шторами. Наверняка, неизвестный услышал звук упавшего на пол крючка, а теперь может прекрасно расслышать и мои осторожные шаги. Прокравшись к окну, я спиной повернулась к углу, пятясь назад так, чтобы лестничный пролёт был в поле моего зрения. Уткнувшись в твёрдую преграду, я рукой нащупала портьеру и стала медленно ею укрываться, но в этот миг из проёма на площадке показалась мужская голова. Я в отчаянии понимала, что не успела спрятаться, но продолжала кутаться в пыльную ткань. Зверски до слёз хотелось расчихаться. Глаза щипало, а в носу щекотало.
Высокий мужчина в деловом костюме, в шляпе и с тростью в руках  поднялся на второй этаж и, повернувшись, посмотрел прямо на меня…
Он прищурился, что-то припоминая. Во взгляде отразилось узнавание, а затем удивление.
– Оксана? Что ты здесь делаешь? – воскликнул вошедший.
– Я тебя помню, – пролепетала я, с ужасом глядя на собеседника. – Как ты сюда попал?
Визитёр был гладко выбрит и одет с иголочки. Теперь, когда он подошёл ко мне ближе, я поняла, что высоту и стройность мужчине придавала элегантная дорогая одежда.
Я хотела много чего ему высказать, но вовремя прикусила язык. Началась большая игра. А болтун, как известно, находка для шпиона. Я точно помнила, как запирала входную дверь огромным ключом, но не подала вида.
– Возможно, дверь была не заперта? – иронично произнёс посетитель. – А может, здесь есть секретные ходы? – спустя минуту спросил он вызывающе таинственным голосом и ухмыльнулся.
Да, виртуоз, просто жонглирует словами, и не придерёшься! И что-то сказал, и оставил без прямого ответа. А какой актёр! Ловко изобразил, что только сейчас меня узнал!
– Ты следил за мной уже тогда? – стараясь не переходить на визгливые нотки, спросила я.
– А кто ты такая, чтобы я за тобой следил? – насмешливо спросил он вместо ответа.
– Наследница, будто бы ты не знаешь! Хватит изображать невинность, Дамир! – по привычке исказила я его имя. – Значит, Вукович – это ты?!
– Драмир, Оксана! Да, я Вукович, и на самом деле удивлён. Но честно сказать, рад, что это ты, – порочно улыбаясь, он ещё ближе подошёл ко мне.
– Тебе легче будет меня убить? – осипшим голосом спросила у него.
– Нет, глупенькая, – прошептал он, дотрагиваясь пальцами до моих губ и обводя их по контуру. – Так как мы уже знакомы, то проще будет договориться.
Нехитрая ласка ослабила моё напряжение, и розовый туман начал окутывать мозг. Но последняя фраза охладила весь пыл. Я несколько раз моргнула, проясняя взгляд, и гневно спросила:
– Это почему же? 
– А что, если я скучал по тебе и хотел вернуться в Москву, чтобы найти тебя и снова спасти из лужи? – прошептал Драмир, наклоняясь ко мне и легко прикасаясь губами к щеке.
Максимально вжавшись в стену, я подняла на него затравленный взгляд раненой газели. Сердце трепыхалось в груди, отчаянно стремясь поверить в искренность мужчины. Но здравый смысл стоял на страже материальных интересов и задавал неудобные вопросы.
– Неужели? – язвительно выдавила я. – Тебе нравятся мокрые и грязные девицы? Или именно я была так неотразимо прекрасна, что поразила тебя в самое сердце?
Драмир отстранился и, перестав улыбаться, с прищуром посмотрел на меня.
– Не веришь, – мрачно констатировал он. – Ну и правильно! Кому может понравиться такая замарашка? – небрежно добил он мою гордость.
Мы стояли молча, сверля друг друга презрительными взглядами.
– Вернёмся к началу разговора. Как ты сюда проник? – сурово спросила я, нарушая тишину.
– Дверь во внутренний двор. Ты её не закрыла, подозрительная моя! – надменно разъяснил он очевидное.
– И что же тебе здесь понадобилось в этот час? – снова спросила я.
– Мне давно уже приглянулась эта усадьба, – сказал Драмир, отходя от меня и рассматривая интерьер. – Узнав, что прежних владельцев больше нет, я стал обзванивать всех нотариусов, расспрашивая, не знает ли кто, будет ли продаваться поместье. Наконец, полгода назад мои поиски увенчались успехом. Откликнулся господин Милош Павлович. Мы с ним встретились здесь, он показал владения и сказал, что всё ещё не нашёл наследницу. Дело осложнялось тем, что она из России. Мне очень хотелось приблизить миг переговоров с новыми хозяевами, и я предложил материальную поддержку. В Москве я часто бывал по делам своей фирмы, и партнёры мне  посоветовали обратиться к профессору Комаровскому.
В Российской столице вечные пробки, как и толкучка в метро. Я, арендовав мотоцикл и экипировку, свободно перемещался по заторенным автомобилями улицам. В тот день асфальт был влажным, и я ехал в отель на минимальной скорости. Поток машин из-за дождя был особенно плотным, и я держался ближе к полосе для общественного транспорта. Притормозив, чтобы пропустить отходящий от остановки автобус, я случайно бросил взгляд на тротуар. Транспорт ушёл, открыв обзор на светлое пятно, барахтающееся в луже. Присмотревшись, я понял, что там девушка, которая попала в беду. Ни один человек, стоявший рядом, не предложил ей свою помощь! Пришлось это сделать мне. И тогда я даже не подозревал, насколько близко был к новой хозяйке замка. Вернувшись в Черногорию, я дал Милошевичу денег и координаты Игната Петровича, – тихо закончил он рассказ.
Чувство благодарности подталкивало броситься к нему на шею и снова расцеловать, как тогда. Он прав. Ни один субъект не помог мне тогда. А он – иностранец, спешивший мимо по своим делам, остановился и не побрезговал подать мне руку. Но стервозное недоверие глухо бурчало внутри. А кто подтвердит, что он не следил за мной в Москве? А потом, воспользовавшись моим плачевным положением, втёрся в доверие!
Мужчина прохаживался по площадке, рассматривая потемневшие на холстах лица моих предков. Я настороженно наблюдала за ним, подавляя в душе вновь всколыхнувшуюся симпатию. Нельзя быть простушкой и проявлять слабость и доверчивость. Он бизнесмен, как только что признался. В мире бизнеса не брезгуют ничем, чтобы отхватить кус посмачнее и по возможности подешевле. А то и задаром, если подвернётся случай. Таким удачным случаем для коммерсанта могла стать я. Дел-то куча –  приласкать, обогреть на широкой мужской груди и обобрать. Охмурять он начал меня ещё в Москве. И, надо сказать, это ему славно удалось. Конечно, такой видный брутальный мужчина обратил внимание и снизошёл до замухрышки, маленькой серенькой мышки. Страшный зубастый волк Вукович!
Тем временем объект моих терзаний, заканчивая осмотр галереи, споткнулся взглядом о стоящую на полу картину, потом посмотрел на место под раму на стене. Чуть прищурив глаза, он быстро поглядел на меня. Я сделала самый что ни на есть невинный и наивный вид. А при чём тут я? Всё так и было. В этот раз он промолчал.
– Ксения, ты здесь ночуешь, или в отель поедешь? – поинтересовался Драмир.
– Поеду, – скрывая дикую надежду на спасение, ответила я.
– А как ты сюда добиралась?
– Меня привёз нотариус Роксаны…
– Странно, я его не встретил… Где же он?
– Он меня здесь бросил, – подавляя плаксивые нотки, ответила я.
– Не понял? – нахмурив брови, спросил мужчина. – Как это, бросил?
– Развернулся и уехал, – скучающим голосом ответила я.
– Поехали, я на машине, – приказал мне Драмир и начал спускаться в холл.
Я поспешила за ним, завернув внизу к двери во внутренний дворик, чтобы проверить, закрыта ли она. Открыта. Точно, сама балда, не закрыла её, а человека обвинила в самом плохом.
– Драмир, прости, – пробормотала я, запирая тяжёлую створку.
– Ничего, – миролюбиво пробурчал он. – Готова? Поехали?
– Да, – ответила, отпирая центральный вход и дёргая за верёвочку на колокольчике у оленя. Свет погас.
Мужчина с любопытством осмотрел неординарный выключатель и вышел на подъездную дорогу. Я тщательно заперла дом и убрала связку ключей в сумочку. Суматошный сегодня день получился. Но хорошо, что он благополучно для меня заканчивается. Хоть не пришлось привлекать посторонних. Краем сознания я отметила, что уже считаю Драмира своим…
Дорога снова заняла по времени около часа. Несмотря на то, что у Вуковича был легковой BMW, по петляющей между холмами и горами дороге большой скорости не разовьёшь. Да и смеркаться уже стало.
Машина плавно и бесшумно подъехала к гостинице. Я собралась тут же выскочить, прощаясь на ходу…
– Оксана, нам нужно завтра снова встретиться и поговорить! – не допускающим возражений тоном произнёс Драмир, щёлкнув кнопкой блокировки дверей.
Таким образом, он отрезал мне путь к бегству. Пожав плечами, я кивнула.
– Спасибо, что подвёз. Ты меня очень выручил сегодня! – улыбнувшись, произнесла я.
– Не за что, Ксюша, – хитро улыбнулся он. – А впрочем, это у нас уже стало традицией, – подметил он, рассматривая мои губы, словно ягодный десерт.
Мужчина быстро, чтобы не передумать, наклонился и поцеловал меня. Одна его ладонь придерживала мою голову, а вторая поглаживала нежную кожу на шее и за ушком. Из ничего не значащего жеста, поцелуй стал постепенно превращаться в страстный танец наших губ. Я обвила его обеими руками за шею и растворилась в волнах блаженства. Поцелуй перерастал в пожар. Мы отрывались друг от друга лишь для того, чтобы вдохнуть новую порцию воздуха, и вновь погружались в пучину наслаждения.
Оба ошарашенные внезапным эффектом, мы расстались только полчаса спустя, договорившись о встрече завтра.
Я влетела в свой номер, как ошпаренная, и прислонилась спиной к двери. Тяжело дыша, простояла так минут десять. Когда наваждение немного ослабло,  взглянула на часы и поняла, что если не потороплюсь в ресторан, то ужина сегодня не будет. За едой вспомнила о странной записке, до сих пор не прочитанной мною из-за непрошеного гостя. Усилием воли заставила себя спокойно доесть и неспешно вернуться в номер.
Заперев дверь своей комнаты на вертушку, я в нетерпении забралась в сумочку чуть ли не с головой в поисках послания от родственницы. Обретя искомое, устало плюхнулась в широкое мягкое кресло. Аккуратно, чтобы письмо не рассыпалось, как в каком-нибудь шпионском фильме, я развернула его и принялась разбирать витиеватый, мелкий, незнакомый мне почерк.
«Здравствуй, Оксана. Я твоя двоюродная прабабушка. Мы многого не знаем друг о друге, а так хотелось бы наверстать упущенное. Послушай-ка сказку, внученька.
За горами, за долами, за высокими холмами, за пятью синими реками, лежит Царство. И стоит в Царстве том град. Охраняют вход в град тот два серебряных льва. А в граде том – дворец, полный богатств несметных, с сундуками железными, наполненными златом и серебром. А и не каждому в замок тот вход дозволен, а только имущему ключ волшебный и знающему слово заветное. Да и слово – не слово, а число. В этот день царь наш народился.
Ключ – в тебе. Найдёшь его – обретёшь всё.
С любовью, княгиня Роксана».
Я сидела и уже второй раз перечитывала криптограмму, пытаясь осмыслить шифровку бабули. Ясное дело, что неспроста она оставила мне тайнопись. Вероятно, не доверяла она этому прохвосту Милошу.
Да, бабушка, знатная ты сказочница, ещё бы найти шифр к твоим словам!
Дневная усталость давала о себе знать, и ни одна дельная мысль ко мне в голову так и не заглянула. Сон подкрадывался всё ближе, и чтобы не ночевать в кресле, я перебралась в кровать.
На следующее утро, когда я спустилась в ресторан отеля, чтобы позавтракать, Драмир уже сидел за столиком и пил кофе. Он галантно поднялся при моём появлении, а у меня замерло дыхание от его близости. Снова безупречно сидящий костюм, ослепительная белизна воротничка рубашки, головокружительный аромат мужских духов и гладко выбритое лицо. Он взял мою руку и, пристально глядя мне в глаза, поцеловал её. Я почувствовала, как щекам стало горячо, они занялись непрошеным румянцем.
После утренней трапезы мужчина поинтересовался, не хочу ли я прогуляться.
– А разве сегодня не рабочий день? – удивилась я его предложению.
– Да, сегодня продолжаются трудовые будни. Но ты – гостья и впервые здесь, в Черногории. Я хочу показать тебе эту удивительную страну. И если не всю, то хотя бы небольшую её часть, – искушающим тоном произнёс он.
– Ты ко всем туристам так относишься, или есть исключения? – ехидно спросила я, скрывая смущение.
– Исключительно только к тебе, – блеснув белозубой улыбкой, подтвердил он мои опасения. – Поднимись в номер и переоденься, я подожду здесь. Солнце сейчас уже не так греет, как летом, да и ветер сегодня холодный.
Кивнув ему и одарив благодарным взглядом, я побежала к себе в комнату. Жаль, что выбор одежды у меня небольшой! Кто знал, что я встречу этого умопомрачительного мужчину здесь снова и при таких обстоятельствах? Да и не думала, что он проявит ко мне хоть какой-то интерес. Тот поцелуй в Москве не в счёт. Тогда это было игрой, вызовом… А сейчас? Тоже игра, или… Одни вопросы. Что ж, надеюсь скоро получить на них ответы. 
Копошась в маленьком чемоданчике и пытаясь найти палантин, я наткнулась на стопку буклетов о Подгорице, выданных вчера местным агентом. Положив их на журнальный столик, решила вечером бегло ознакомиться со списком достопримечательностей. Что-то мне подсказывало, что Драмир не случайно начал проявлять гостеприимство. Надо воспользоваться оказией и посетить те места из рекламы, которые меня очаруют. А сегодня, пожалуй, попрошу его об экскурсии на Скадарское озеро, до которого пока так и не добралась.
Серо-голубая футболка с длинным рукавом, мягкие тенниски на ногах под цвет джинсового костюма на мне – брюк и плотной куртки, стали моей экипировкой для сегодняшней прогулки. В руках у меня были сумочка и накидка в тон наряду. Заперев номер, я нанесла последний штрих своему образу, приложив по капельке духов за каждое ухо и на область запястий. 
Драмир одарил меня восхищённым взглядом. И хотя я понимала, что восторгаться тут особо нечем, но  удовольствие тёплой волной прошлось по моему самолюбию.
Неожиданный экскурсовод провёз меня сначала по городу, показывая его архитектуру при свете дня. Неторопливо проезжая по исторической части Подгорицы, Драмир давал мне возможность полюбоваться древними стенами турецких крепостей. Затем побывали и в новой части столицы. Здесь, оставив автомобиль на стоянке, мы вышли на центральную и самую большую в стране Площадь Республики. Она украшена колоннадами и пальмовыми деревьями, а посередине находится красивый фонтан.
– Здесь неподалёку расположен правительственный квартал, вместе с центральным аппаратом Черногории и мэрией, – проинформировал меня гид. – А рядом, – он махнул рукой в другую сторону, – Национальная библиотека Радосава Люмовича, имеющая одно из самых значительных книжных собраний в стране.
Слушая Драмира, я кивала головой в такт его речи и любовалась фонтаном. Мужчина взял меня за руку и потянул в сторону улицы Свободы.
– Пойдем подкрепимся горячим кофе? – предложил он, нежно сжимая в своих пальцах мою ладонь.
– Хорошо, – радостно откликнулась я.
Проходя мимо каких-то стендов, я приостановилась, чтобы рассмотреть картинки и надписи.
– Это краткая история города, я тебе её расскажу в кафе, если захочешь, – усмехнулся он, вновь дёргая меня за руку.
Мои жадные до новизны глаза хаотично скользили по щиту, пытаясь выхватить больше информации. Мой экскурсовод мягко рассмеялся и дал мне время ознакомиться с текстом.
– А это – герб Подгорицы? – хищно заострив носик, словно гончая, я подошла к значку на одной из табличек.
– Да, – подтвердил он.
Я же во все глаза рассматривала изображённых на рисунке двух серебряных львов, стоящих на золотых виноградных листьях напротив друг друга и держащих щит с золотой короной.  «Охраняют вход в град тот два серебряных льва» – всплыла строчка из бабушкиного письма. Кажется, теперь я знаю, что объект, который мне нужно найти, находится в столице.
Не подав вида, что меня сколько-нибудь больше, чем надо, заинтересовал этот символ, я, повинуясь новому тормошению со стороны спутника, последовала за ним.
Одна строчка из шифровки прояснилась. Надо запомнить этот факт, а в номере ещё раз перечитать записи. Может, ещё что-то откроется?
Недолго посидев в кафе, мы, более не теряя времени, направились на озеро.
– Скадарское озеро примечательно тем, что лежит сразу в двух странах – Черногории и Албании, – возобновил свои обязанности гида Драмир, профессионально управляя автомобилем. – Местные леса относятся к Национальному парку. Здесь даже можно встретить лис, диких кроликов, далматинского пеликана и чёрного ибиса. А в озере водится шестьдесят четыре разновидности рыб. На островах, разбросанных на огромной площади этого великолепного водного бассейна, обнаружено множество исторических памятников архитектуры четырнадцатого – пятнадцатого веков. Но это уже водная часть экскурсии, – задорно улыбнувшись, задавил он всё моё рвение к посещению островов ещё в зародыше.
Время пролетело незаметно. Слушая приятный голос собеседника, я любовалась окружающими красотами. Среди вечнозелёных хвойных деревьев мелькали одевшиеся в разноцветные платья  рябины, клёны, дубы и вязы. Их пёстрые цыганские одежды щедро покрыли плечи гор и холмов. От серпантина горных дорог захватывало дух, и голова шла кругом.
Наконец, мы въехали в какое-то поселение и поставили машину на стоянку. Небольшая пешая прогулка, и мы стоим возле воды. Меня поразило огромное количество жёлтых и белых водяных лилий, плотным ковром покрывающих прибрежные воды озера.
– В предании говорится, – тихим голосом произнёс Драмир, – что на заре времен, когда сотворённый мир был лишь голой землёй и серым океаном, Господь решил по-своему украсить каждый уголок планеты… – он помолчал чуть-чуть, хитро посматривая на меня и, дождавшись моего нетерпеливого возгласа, продолжил.
– Прогуливаясь по свету, Бог тут и там рассыпал из своей котомки богатые рыбой моря и плодородные земли, цветущие сады и прохладные водопады, быстрые реки и могучие леса, величественные горы и северные снега. Но едва нога Господа ступила на черногорскую землю, котомка разорвалась, одарив Черногорию неповторимыми природными богатствами и красотой.
Всё это время я, затаив дыхание, слушала поверие, которое в полной мере можно считать правдой. Невероятная красота и нетронутость этих мест завораживали, поражая воображение.
– Спасибо, Драмир! – восхищённо выдохнула я, окидывая сияющим взором окрестности озера.
– Я рад, что наша легенда тронула твоё сердце, – с лёгкой улыбкой произнёс мой гид. – Жаль, что сейчас уже осень, и вода холодная.
– Да, но и без водных процедур здесь есть, чем заняться, – возразила я.
– Согласен. Но горные воды, наполняющие водоём, приносят бодрость и наделяют огромной энергией, – тут он снова хитро посмотрел на меня. – И такой соблазн увидеть тебя в купальнике…
Мужчина провёл кончиками пальцев по моей щеке. След от прикосновения словно пылал на моей коже, а щёки равномерно занялись костром румянца. 
Держась за руки, мы прогуливались по берегу Скадарского озера, а проголодавшись, заглянули в довольно уютную и чистую прибрежную таверну. Меню изобиловало рыбным разнообразием, а из кухни аппетитно пахли готовящиеся кулинарные изыски.
– Как твои дела со вступлением в наследство? – спросил Драмир, откладывая в сторону салфетку.
Я промолчала и, мигом потеряв аппетит, ковыряла в тарелке рыбину.
– Что-то пошло не так? – насторожённо спросил визави, увидев перемену в моём настроении.
– Я не могу вступить в наследство, – словно со стороны, услышала я свой тихий осипший голос.
Пытаясь задавить в себе горечь и подступающие слёзы, я отвернулась к окну.
– Есть ещё претенденты? – поинтересовался он.
– Нет. Но и денег на оплату налогов тоже нет.
– Разве твоя родственница кроме особняка не оставила тебе никаких средств? – недоумевал мой собеседник.
– Оставила… Но никаких документов, указывающих на то, где она их хранила, нет…
– Что говорит Милош?
– Он не знает ничего об этом и ничем помочь не может. А всю заботу об этом переложил на твои плечи, – кисло ухмыльнувшись, я смахнула салфеткой слезинку, всё-таки прорвавшуюся наружу из уголка глаза.
– Не переживай, Ксюш, мы что-нибудь придумаем. Я поговорю с Павловичем, постараюсь прояснить ситуацию. И если нужно будет, то как следует надавлю на него! – уверенным деловым тоном сообщил Драмир.
Новая волна благодарности к едва знакомому человеку смыла в моей душе остатки тревоги и чувство опасности. Мозг попытался наладить связь с сердцем и душой, но безрезультатно. Я находилась в полном душевном смятении. Сердце жалобно ныло, желая любви, ласки и заботы. Рассудок судорожно бил тревогу и посылал призывы SOS.
…Подумай, дурочка, он сейчас нежен и добр, пока не добился своего! Но стоит только получить желаемое, и тут же поступит с тобой, как лисица, выкинувшая зайца из избушки!
– Он Вукович – волк, – я, хихикнув, показала язык здравомыслию.
– В любом случае, ты – заяц, маленький аппетитный ужин для любого хищника! – утёр мне нос сарказм.
– Я хочу его, – тихо призналась сама себе. Ответом мне были тяжкий вздох сознания и тишина.
– Вот и молчи, моё сознание! А то в обморок упаду, будешь знать! – припугнула я его.
Мы вышли на улицу и снова стояли на берегу, наслаждаясь чистым влажным озёрным воздухом. Я  посмотрела на мужчину и встретилась с его серьёзным взглядом. Наверное, что-то разглядев в моих глазах, он шумно вдохнул и сгрёб меня в охапку.
Чувство умиротворения и правильности этого жеста, этого мига охватило всё моё существо. Настрадавшаяся одинокая душа нашла пристанище и прибилась к пристани: надёжной, крепкой и несокрушимой. Примут ли меня тут? Или воспользуются моей беззащитностью и неискушённостью в политических и экономических интригах и выбросят на обочину бытия?
В город мы вернулись уже затемно. Перед тем как отпустить, Драмир притянул меня к себе и поцеловал. На этот раз он не дал этой церемонии выйти из чувственных берегов. И, прервав её, он легонько щёлкнул указательным пальцем по моему носу. Я возмущённо посмотрела на мужчину и наткнулась на весёлые огоньки в его глазах. Мстительно сощурив глаза и поджав губы, я завозилась с дверной ручкой автомобиля, которая снова мне не подчинилась. Издав смешок, Драмир взял моё лицо в обе ладони и прижался к моим губам в страстном поцелуе.
Нарвалась! Голова тут же пошла кругом, а перед глазами затанцевали разноцветные звёздочки. Кажется, я всё-таки пропала! Как приятно провалиться в нирвану от нехитрой ласки этого мужчины!
Мы договорились о завтрашней встрече и расстались на ночь.
Не заходя в номер, я посетила ресторан отеля и быстро поужинала. В комнате сняла обувь и только сейчас почувствовала, насколько устали ноги. Постояв под душем, чтобы смыть усталость, я натянула ночную сорочку и, прихватив с собой сумочку и буклеты с журнального столика, забралась в кровать. Удобно устроившись в позе «лотоса», я свила вокруг себя гнездо из одеяла и достала бабушкино письмецо, чтобы ещё раз внимательно перечитать. 
«А в граде том – дворец, полный богатств несметных, с сундуками железными, наполненными златом и серебром».
Явно эта строка говорит про банк. Вряд ли человек старой закалки доверится какой-то коммерческой структуре. Значит, этот банк государственный. Если я правильно догадалась про загадку со львами, то находится он здесь, в Подгорице.   
«А и не каждому в замок тот вход дозволен, а только имущему ключ волшебный и знающему слово заветное».
Скорее всего, нужен ключ от сейфа и кодовое слово. А в моём случае – число. Ещё раз пробежала глазами по строчкам, чтобы убедиться в догадке.
«Да и слово – не слово, а число. В этот день царь наш народился. Ключ – в тебе. Найдёшь его – обретёшь всё».
 И о каком царе здесь речь? О русском или черногорском? Или вообще о другом?
Итак, нужно найти ключ от сейфовой ячейки банка. Разгадать код и расшифровать первую часть письма, чтобы убедиться, что банк в столице. Проще – некуда. Одни загадки…
Устало вытянув ноги, откинулась на подушку и принялась рассматривать красочные буклеты. Куда бы ещё съездить, воспользовавшись услугами Драмира? Внимание привлекли яркие красно-оранжевые черепичные крыши какого-то городка. В статье рассказывалось о  Будве – старейшем городе на Адриатике. Симпатичная архитектура городка, раскинувшегося на небольшом полуострове, вдающемся в море, манила к себе и обещала сказку. Дорога до него занимала около двух часов. Что ж, вполне осуществимо.
Следующие листовки рассказывали о Подгорице и её достопримечательностях. Тут мы уже побывали. Значит, можно отложить эту информацию. Убирая листки, я случайно зацепилась взглядом за строчки, заставившие меня вздрогнуть.
«Город затерялся в живописной долине в окружении горных хребтов и пятиречья», – гласила реклама. Вот оно! Пятиречье, пять рек.
Судорожно схватив бабушкино письмо, я отыскала нужные строчки.
«За горами, за долами, за высокими холмами, за пятью синими реками, лежит Царство. И стоит в Царстве том град. Охраняют вход в град тот два серебряных льва».
Всё совпадает до мелочей. Горная страна – Черногория. Между горами, холмами и в долинах пяти рек раскинулась столица – Подгорица. И на гербе у неё серебряные львы. Первая часть письма разгадана. Нужный мне банк находится здесь. И называется он, скорее всего «Центральный банк Черногории».
Программа минимум выполнена. Больше я уже ни до чего сегодня не смогла додуматься из-за клонившей меня в сон усталости. Ладно, утро вечера мудренее. Так говорила моя бабушка Люда.
Отложив документы, я выключила ночник и провалилась в глубокий сон.
Навязчивый звонок будильника вырвал меня из неги сна.
– Встаю, встаю! – пробурчала я телефону и выключила режим пробуждения. – Ладно, не спать приехала, – приободрила я себя и пошла умываться.
Когда я спустилась в ресторан отеля, возмутительно бодрый Драмир уже сидел за столиком с чашкой кофе и какой-то деловой газетой в руках.
– Доброе утро, Оксана, – первым поздоровался мужчина, когда я подошла.
– Утро добрым не бывает, – проворчала я, присаживаясь с другой стороны от него.
– Это только пока не выпьешь горячего кофе, – усмехнувшись, возразил собеседник и налил мне из кофейника дымящийся напиток. – Молоко или сливки? – предупредительно поинтересовался он.
– Сливки, – коротко бросила я, уже трепеща от предвкушения глотка бодрящей жидкости.
После завтрака Драмир, увидев на моём лице удовлетворённое выражение, довольно рассмеялся.
– Какие пожелания по поводу прогулки сегодня будут у леди? – поинтересовался экскурсовод.
Я придала лицу задумчивое выражение, а потом, напустив на себя важный вид, изрекла:
– Хочу на море, в Будву! – и, не выдержав, рассмеялась.
Мужчина заворожённо смотрел в мои глаза и не мог разорвать зрительный контакт. Затем, поднявшись из-за стола, подал мне руку и, притянув к себе, мягко поцеловал в губы.
– Теперь твоё утро доброе? – прошептал он, оторвавшись от меня.
– Да, – порывисто выдохнула я. – Просто замечательное!
– Тогда в Будву! – задорно продекларировал он программу дня и, взяв меня за руку, вывел к машине.
 Дорога, как и предсказывал путеводитель по стране, заняла около двух часов. Всё это время мы весело болтали ни о чём, а я вдобавок нахально любовалась окружающими наш путь красотами и исподволь – сидящим рядом мужчиной.
По мере приближения к цели нашей поездки мой гид начал просвещать меня по истории города.
– Будва – старейший город на Адриатике и впервые упоминается ещё в пятом веке до нашей эры, – голосом диктора произнёс Драмир. – Он находится в центральной части Адриатического побережья Черногории, носящей название Будванской Ривьеры. Старый город Будвы раскинулся на небольшом полуострове, вдающемся в море. Новый город с его гостиницами, дискотеками и барами разросся вокруг прилегающей к полуострову бухты, окружённой живописными горными склонами.
Когда мы въехали в историческую часть города и припарковались, я, рискуя свернуть шею, неустанно вертела головой по сторонам. Хотелось всё и сразу рассмотреть и запечатлеть. А от великолепных древних построек так и веяло вековыми преданиями.
Мы подошли к Цитадели – крепостному сооружению с мощными стенами, сторожевыми башнями и бастионами, ранее известному, как церковь Святой Марии, построенному в XV веке для обороны от турецких набегов. Прямо в каменной кладке стены я увидела белую табличку с двумя переплетёнными между собой рыбками. Я заинтересованно изучала её, пытаясь догадаться о значении увиденного.
– Этот барельеф  с изображёнными на нём двумя влюблёнными рыбками считается главным символом Будвы, – сказал мой гид. –  Есть старинная и очень трогательно-романтическая легенда. Давным-давно жил в Городе каменщик Марко Митров. Был он настолько искусен, что мог вырезать из камня всё, что угодно, и получалось это таким красивым, словно живым. Полюбил Марко прекрасную Елену, но богатый отец не позволял девушке выйти замуж за каменотёса. Тогда влюблённые вдвоём бросились с городской стены в море. Однако Провидению было угодно совершить настоящее чудо! Как только они коснулись воды, так сразу же превратились в двух прекрасных рыбок, и уже никогда не разлучались. А люди услышали голос из глубины вод: «Kojedno nek budu dva» – «Пусть двое будут как один». Budu dva. Отсюда название Будва. В доме Марко был найден камень с высеченным изображением двух переплетённых между собой рыб. До сих пор существует поверье, что любой, кто коснётся этого символа, сможет сделать свою любовь столь же крепкой и вечной, как камень... – последние слова Драмир договаривал страстным шёпотом и, глядя мне в глаза, взял мою руку и поцеловал. Затем поднёс наши переплетённые кисти, похожие сейчас на двух рыбок, к каменному рисунку и коснулся его, проводя нашими пальцами по его контуру.
Из моей груди, от самого сердца хлынул жар, окрашивая шею, щёки и уши в алый цвет. Я стояла красная, как мак, и натужно вдыхала недостающий от зашкаливающего адреналина воздух. Мужчина развернул меня к себе и нежно поцеловал…
Мы гуляли по красиво ухоженной набережной, любуясь морем и многовековой архитектурой. В современную часть города идти не хотелось, чтобы подольше сохранить в памяти облик этого прекрасного города с романтичной историей названия.
Пообедав в уютном кафе, мы отправились в обратный путь.
– Я вчера разговаривал с Павловичем, – начал Драмир слегка нервировавший меня разговор.
Немного помолчав и дождавшись от меня лишь сдержанного кивка головы, он продолжил.
– Милош на самом деле ничего не знает. Ксюш, поверь, я надавил на него, как следует. Если бы он был в теме, то раскололся бы точно! Гарантирую, – весомо добавил мужчина.
Прикусив нижнюю, уже начавшую подрагивать губу зубами, чтобы не расплакаться, я снова кивнула. Да и что мне оставалось делать, как только кивать? Сказать было нечего. Это признание означало, что наследство мне теперь не достанется. И я, не солоно хлебавши, отправлюсь на родину с пустыми руками, профукав память о предках.
Сглотнув тугой комок, подкативший к горлу, я, не мигая, смотрела перед собой. Рука Драмира коснулась моего плеча, заставив очнуться. Оказывается, мы уже приехали.
– Спасибо за прекрасную экскурсию и чудесный день! – поблагодарила я мужчину, собираясь покинуть автомобиль.
– Ксюш, давай я тебе дам денег, чтобы оформить это наследство? А когда мы найдём деньги твоей прабабушки, ты мне вернёшь этот беспроцентный займ, – искренне предложил он мне.
Я выпрямилась, словно проглотила кол. В душе шевельнулось что-то неприятное и колючее.
– Благодарю тебя, Драмир, но не стоит. Я справлюсь, правда! – сверкая потемневшими от гнева глазами, пылко дала ему отповедь. – Спокойной ночи! – едко пожелала на прощание.
Дверь оказалась незаблокированной. Мужчина не задерживал, не уговаривал и не оправдывался. Он просто молча сидел и смотрел мне вслед.
Пулей ворвавшись в ресторан, я набрала йогуртов и пошла их есть в номер. Всю ночь я вздыхала, ворчала и ворочалась. Сон никак не шёл, прогоняемый чувством вины за грубость. Я понимала, что перегнула палку и незаслуженно обидела хорошего человека.

*КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА*