Любовь и чашки

Юрьна любит чай и чашки. А если она что-то любит, так уж на всю катушку. Юрьна уже перелюбила голландские натюрморты, жостовские подносы и заварочные чайники.
До сих пор легко определяет автора натюрморта, посещая выставки.  Однажды попалась в руки книжка о голландских натюрмортах из собрания Эрмитажа. Влюбилась, начиталась, насмотрелась и определяет автора безошибочно.
О натюрмортах знает всё. Когда появился этот жанр, как стремительно,  лет за пятьдесят, развился, достиг вершины, и  с тех пор   загибается в бесконечных пошлых повторах, теряя  глубину, мастерство и идею.
Можно спорить о вершине,  кому-то больше нравятся Питер Клас и Виллем класс Хеда с их тональными полотнами, это дело вкуса. Для нашей любительницы искусства, в соответствии с книжкой, вершиной стал Виллем Кальф – Рембрант от натюрморта.
До смешного доходит. Привезут иностранную  выставку  титанов живописи, и Гойя тебе, и Рубенс, и Веласкес, но если среди них попадется хоть  один  Виллем Кальф, граждане цепенеют именно рядом с ним.
Ну ладно, голландский натюрморт на стенку не повесишь, только если репродукцию, да и то, если удастся раздобыть. А хочется повесить и смотреть!
Пришлось снизойти до жостовских подносов, хреновенькие, конечно, но всё-таки напоминания о натюрмортах. Опять книжка. Влюбилась, начиталась, насмотрелась, стала безошибочно определять автора.
Подносы появились в продаже впервые за много лет, дорогие и именные, стоили половину зарплаты. Юрьна не утерпела и купила один. Долго выбирала и купила. Домой принесла, любовалась до вечера и повернула лицом к стенке. Слишком сильно притягивал взгляд. Бесил назойливой цыганской  красотой.
Поехала в магазин и обменяла. И еще три года нагло меняла, пока не попался окончательный поднос, избранного душой автора по фамилии Летков. Приедет с разонравившимся подносом в магазин, где стоит очередной понравившийся, сунет оторопевшему продавцу поднос из упаковки, хвать другой в упаковку, и бежать, пока продавец не очухался.
Болезнью от  Юрьны заразилась соседка Галочка. Финансовые возможности поклонника позволяли развернуться:
- Смотри! – Галочка хвалится новым приобретением. Два шикарных подноса стоят у окна.
Юрьна оценивает   еще из прихожей:
-  Это Летков, а это баба рисовала.
Подходит к подносам. Точно. Тут  Летков, а там баба рисовала. Когда что-то любишь, знаешь об этом всё.
Вершиной жостовской лирики у подруг стали жостовские столики на колесах. Мало того, что поверхностями в них служили два изумительных подноса – на верхнем этаже и на нижнем,  сам столик являл собой произведение  искусства ковки. В конструкции угадывались два черных лебедя, соединенных крыльями,   лапками им служили колесики.
Жостовская тема иссякла, начали стремительно иссякать  деньги, разбился любимый заварочный чайник. 
Пришлось разбираться в чайниках и любить их. Перелюбила и приобрела  жуткое количество, а остановиться не смогла. Того, любимого, ласкавшего руку, так и не нашла. Плюнула и разлюбила чайники. Начала любить что подешевле – чашки.
Бабникам хорошо знакомо это чувство. Потеряв первую любовь, гоняются потом за призраком всю жизнь. Перелюбят в поисках той самой, единственной, жуткое количество особ противоположного пола, а найти не могут и остановиться не могут, только плюнуть. Бабники большие однолюбы! Им единственная нужна. Жениться нужно один раз!  Плюнут, женятся на невзрачной девице из интернета и успокоятся.
Не надо скепсиса при сочетании слов  «любовь» и  «чашки». Еще неизвестно, любовь к чему выведет тебя в светлое будущее.
Одноклассника Алика вывела из затяжного финансового кризиса любовь к маркам. Полюбил в детстве марки и своей любви не изменял. Просиживал штаны в государственных конторах, мыкался по  частным  и продолжал любить марки, периодически недоумевая:
- Зачем такая работа, которая мешает собирать марки?
В периоды безработицы писал книги про марки, составлял каталоги. Опять находил работу, опять зарабатывал, скрепя сердце в мечтах о марках. И что? Теперь преспокойненько сидит дома и достойно зарабатывает теми самыми любимыми марками, а его книжки пользуются спросом.
Одноклассница Мяушка любила порядок и преферанс.  Уж как об этом  прознали высшие силы, неизвестно, но взяли и переселили в дом, где в преферанс стало удобно играть каждый день.
- Мира Энгелевна, а не хотите ли переехать в новую квартиру в новом доме?  - раздался звонок по телефону.
-Хочу, - нашлась очумевшая Мяушка, ни в каких очередях на квартиру  не стоявшая.
 Чертовщина какая-то. Точно  без преферанса не обошлось. И переехала в новый дом. Дом ЦК ВЛКСМ.  Молодежный дом для комсомольцев.
Мяушка любила порядок и преферанс. Завела порядок играть по вечерам в преферанс. В порядке очереди, по расписанию.  Ужин при свечах,  ресторанная сервировка,  в конце преферанс. В разных квартирах по очереди.
Очень удобно, и ужин готовить каждый день не надо. Играют комсомольцы в преферанс, играют, глядь вокруг, а социализм-то кончился!
Посадили соседку за руль и ринулись срочно вывозить из сейфов деньги Комсомола.   Набивали коробками белый Мяушкин «Москвич», за несколько ходок управились.
Деньги поделили и соседке за извоз тоже хорошо заплатили. Таким образом, любительница преферанса встала у истоков комсомольской олигархии и завела свой бизнес. По любви, конечно.
Мяушка любила спорт и  спортивный инвентарь. В частности лыжи. За красоту. Стала совладелицей совместного с финнами предприятия по производству лыж.
Но и бизнес надоел:
- О бизнесе при мне ни слова! Хочу в зоопарк, чистить клетки.
Юрьна скептически посмотрела на Мяушку, но когда бизнес-леди на полном серьезе предложила ей помочь навести порядок на дачной веранде, где вдвоем  пили чай, заподозревала, что дальнейшее светлое будущее подруги будет связано с порядком. И не ошиблась.
Теперь Мяушка наводит порядок в хозяйстве, состоящем из двух престижных многоквартирных домов. С работой справляется отлично, зарплату себе выписывает сама.
А если бы не любила порядок? Как бы отучала слесарей матюгаться, а жильцов учила платить квартплату? А суды эти бесконечные как бы выносила?
Нет, без любви светлого будущего не бывает, и ничего путного не получается.
И у Юрьны ничего не получится без любви. Без любви к детям. Если не любить этих негодяев, то работать с ними невыносимо,   и математику им в головы не впихнешь.
Всё это будет потом. Будущий репетитор не догадывается, что любит детей, те к ней льнут, а она никак не догадается.
Пока что Юрьна любит чай и чашки. И еще любит Гену.