Зачем?

«Даже когда ваша грудь повиснет, как уши спаниэля, вы все равно будете желать любви», мой любимый некогда человек цитировал своего босса, которому казалось, что он разбирается в любви.
Желать любви — я думаю об этом всякий раз, когда вижу вокруг себя людей, молодых или пожилых, я вижу их и думаю, как они занимаются любовью. Мне кажется, это свойственно не только мужчинам — раздевать взглядом. Вчера совершенно незнакомый мне юноша несколько раз зацепился за меня глазами. И это были намеренные попытки обратить на себя внимание. Казалось, он провоцировал, искал встречи. И было в этой ребяческой наглости такое дикое, первобытное очарование, совершенное несвойственное взрослым, повзрослевшим и ленивым самцам. Наверное, он бы и смски мне писал в жанре «кисок» и «крошек», «милашек» и  «ромашек». У меня уже был такой горец. Сделала вид, что не понимаю его намеков. Включил на громкую «Медлячок» Басты. Бедный малый.
В какой-то мере мне повезло, и мои любовники были изобретательны и милы со мной, за исключением Вас. И теперь я думаю, когда мне стукнет пятьдесят или шестьдесят, останется ли во мне хоть что-то о Вас напоминающее. Потому что сейчас слишком много во мне Ваших  отпечатков. Обычно я запоминаю что-то казалось бы неважное. Ну, посудите сами... Однажды меня привезли домой, уложили в кровать и уехали кормить рыбок. Рыбок, да. Я до сих пор помню свою спальню, себя, обезвоженную после нескольких глотков текилы и рвотных спазмов. А еще я помню, как мы трахались в туалете и на шее у меня болтался кулон. Он бряцал в ритм наших движений, и когда мой молодой человек услышал шаги, кто-то приближался в сторону уборной, он схватил мой кулон и зажал его в кулак, чтобы ни звука  не раздалось с нашей стороны. Я помню это по сей день, как и его вырванный внезапный поцелуй на лестничном пролете.
А что запомнилось Вам с той нашей ночи? Я помню, что мне завязывали глаза, помню, как страстно можно любить друг друга, слушая Depeche Mode или Rammstein. Помню, как мне приказали надеть черные чулки и прийти на свидание в черном белье. А Вы ничего не просили, и ничего такого оригинального не говорили. Но почему-то Вас я никак не могу забыть. И что самое удивительное для меня — я не могу в Вас влюбиться, как бывало раньше.
Единственное, что я бы хотела — это снова танцевать с Вами, целоваться до одури и желать любви даже спустя годы. Даже, если грудь и уши... ну Вы понимаете. Но кто-то же должен однажды посмотреть на нас со стороны и представить, как нам это удается. А иначе зачем?