О Мозуле, о женщинах, -их нравах...

В помещениях  художественно производственных мастерских стоял шум , грохот и пыль до потолка.
Столяр,- Саша Мозуль выполняя производственный заказ…  «лепил» строгал, калымил догонял…- готовил   рамки под плакаты, ножовкой резал,- гвозди забивал и  ослепленный пылью – слезы вытирая ,мат смачно исторгал  нужды не зная.  Вдогонку  провожал непрошеных гостей…- их грязью поливая...по слухам новостей щепотку домыслов  отравы   добавляя. Он  в тонусе,  по пёрдывал  на слух. И  приглашал на праздник  синих мух…

Смотрел на общество сердито. Его  круг  тесный   окружал  нимб  свитой.
Черный,-  «герб» безбожно – родословный висел с рисунком Погребного на стене.   «Род» кучковался  свитой непристойной вокруг него,-  незыблемость в вине.   Так  думал я и все мои «друзья». Он вел себя хозяином  лежащим на Куме… или Селеном пьяненьким..-в собственной  корчме…

Жена ,- Евгения,  зять сифилитик Миша,  дочурка Грета … суспензия всего, смещенье слюны на образ нравов света… и больше ничего.
Его ребро, основа- его часть….  всегда готова пара тем поддать, стеною стать с щитами на защиту… кто против их, еще мог возражать!

Саша засучив полу -оторванный  рукав, настроив инструмент … прикинув все в уме подсвечивал  мысль  лампой…-Протер очки. С особой помпой выпятив зрачки, вращая оком вставил в пасть  железа  три розы – повернул тиски. Искать  ведро  с водой мужчине не престало.
Женя поняла !- цветы цветущие  с шипами  ало,-  предназначались  ей!

Пришлепнув плоско шляпу, как Дон Кихот  с избытком слов «кацапа» пыль  ветошную драпа  -щелчком  смахнул… пыльца припорошила весь туземный порванный  костюм, и жирный странный нос, он рос на всех но одному достался.  Он челюстью  скрипя  частично  в нос  сморкался…. Не в белые опилки;  а в тряпочку… т.е.  старые трусы.

 Водой   из бака  омыл свое  лицо , утерся полотенцем – оно для  одного … жить стало легче  и легко дышать… / - Виктор Бушко покинул пыльный зал…не стал ему    мешать./ Мозуль  достал часы  постукал толстым  пальцем…стрелка застыла на  риске номер три.
- Женя смотри ! Опять   застыла стрелка ,зачепилась – ремонт здесь не к чему. И сняв с руки обухом топора  их сплющил. Так   будет лучше и дешевле для меня – чем эта чехарда ходить и кланяться часовщику…и говорить  всем «Здрасте! – Который час? - скажите дураку!
  Он бел от пыли ,  - летний дед  мороз, стоял, рот с  кляпом  -дышал как паровоз… часто ресницами моргая - муку сдувая.
  Мозуль,-  мужчина лет  на пятьдесят, толстый ,жирный в купе поросят, как  вздутый мяч  о лиственный верстак   мотнею ударялся. Отскакивал и снова прижимался искал диагональ … старался угол совместить… гвоздь сотку в сердцевину вбить…. А вбив , собою любовался. «Ах Саня молодец!»  И вытирая  пот  рукавом рубашки подпердывал слегка   на бас…- жизнью наслаждался удивляя нас.
  Дышал он  тяжело, издав невнятность  пука…- себе  под нос, ворчал –рычаньем звука  верстал страницу,-  свежевал  козла.  Разбавив   эхо    стуком  топора.
Он всех ругал – до Лешего добрался…  в  истории вошел … остаться побоялся.
Контраст ему мешал, на фоне красоты  витражных пирамид  его  топор,- «его кумир по весу  гирь»    всем нервы щекотал.  Хозяину послушен… острием блистал, его лелеял он , заточками лобзая, ему с ним не расстаться –« Так Мозуль всем  сказал!» -  Вонзил его он  в силу   гильотин … - в  корявое  бревно,- он   там  торчал.
Все «пришлые» здесь   статус соблюдали…  все понимали: -Кто, здесь  кто? 
 Ехидный блеск,  его с прищуром глаз…. Не вызывал восторг…  -  искусственный контраст    -трещал по швам… 
«А Фонд – ведь это  храм  искусства! - все выглядело благопристойно, но почему-то  новое застолье здесь   прикрывало   глупость».
Все выглядело     иронично тупо.  И  даже хуже…-  приправа  ниже  пупа  горчицей  жжет язык.
 Ощерив   свой щербатый  рот …показывая кариесный свод в слюнявой паутине.   
Сюжет  к любой картине усатого Дали.
Его жена-вторая половинка – Женя,  вертелась рядом под зад попала ей вожжа – она его хотела –чего-то от него  ждала… горчицу ли, - конфетку ли  во сладость... Синицу,- воробья?  любую радость приветствовала - сияла как заря. В уме его браня. Но думаю не зря.
Он заработался,  её  броня… - «забота  воробья»  … и находился в стадии подводного  бобра. Она   в начале  тления  и трения… частицею  при нем была  ребра.
Процесс  пищеварения его манил  сильней, чем страстности  оргазм и лежбище  страстей.
Женя вертела попой… - Словно при свечах. Как баба на сносях не в строчку пела.
 Дочь с  зятем  щипали мамку – искали кошелек. Родственники   находились рядом,-  чужие вышли прочь. Они шумели , Саше  помогали воплем дочь и зять... они от крика охирели,с  криком к ряду  ложился мат на Мозуля верстак. Мат отскакивал и  бился о косяк. 
Зять оттопырив свой тощий клином  зад , опершись о верстак  жевал чеснок…
С  сопеньем  чмок… и чавк, мне неприятен был для слуха… - он это понимал  и был мне  «враг».
Невнятности чудак презреньем наслаждался.
А тех, кто к Мозулю в наклоне был,- не так.  Тот терся о косяк, и был беспомощен  ему в награду. А проще ,- был некладу.   
    
 Зять с дочкой ему  верстать судьбу всем скопом помогали  - крепили рамки   для плакатов не единожды, а  в сотый  раз. Считали;- сколько  бутылок выпадет на брата в этот раз. Пять  на всех, или одна на брата.  Одна  на нос  такой  у Мозуля прогноз.

Саша Мозуль чудак еще какой. С особой прытью. С лестью;- в боже мой… работал рубчиком в мясном отделе… -на новом рынке. Был при деле…- нос  как говорится ; в табаке. Приработок был хорош,  весомый… всегда был  с мясом. 

 Хотя придет усталый, но  светится лицом девицы с маком алым.
Работал не среди недели   а в выходные  дни – субботу, воскресенье.  Искусным  мастером в обмане слыл.
 С администрацией дружил -график был таков… общение любил, без лишних слов  работал за троих… с хитринкой  обходя других.
Приходил он к «троице» бывалым. В холщевой сумке угощенье,- тяжесть дня …т. е. мясные хорошие куски от порося.
Работал творчески, нисколько не таясь и не стесняясь, кривясь … крал молча втихаря… к  народу  наклоняясь. 
Дивясь   на общество,- на рынке у него особый стол. Сам смастерил поставил на упор. Столешница из лиственной доски… две дверцы  словно лепестки,- с секретом на замке запор,- ключ на бечевке  в связке  на пробор  … чернел  оскалом волчьим  в  ремешке.

Ниже  столешницы широкий,  выдвижной , «не скромный»- плоский  ящик.  Наполовину прикрыт снизу тонюсенькой фанерой. Другая половина была  без дна.  Когда селянин привезет свиную  тушу и выдаст Саше  на разрубку порося,- откроет душу. Саша  понял :- это чайник. Делал рубку     молча , не торопясь. Топор у Мозуля особый,  а ручищи в два бревна. А голосище   в три децибела ,  созвучен  клокоту  орла. Всегда выигрывает спор, когда кричат - он вор. 
Весил топор двенадцать килограммов. Один  удар и туша пополам ,а дальше все идет как говорит  он сам - « по маслу».
 Только селянин чуть  замешкался, от Саши  отвернулся …  ларчик открылся , рубщик улыбнулся  и шмат огромный, ручищей здоровенной смахнул он  в стол.
 Милейший с  изюминкою деревянный  ящик – вор, кусочек   проглотил.  Саша незаметно  для других вставил ключ, -его закрыл… И  выдал селянину  форсажную  руладу, -ему  в награду.

 Селянин не услышит, на рынке гвалт и шум. Лишь после торговли подсчитает куш , вдруг удивится. Что не хватает мяса килограммов пять. Кого винить? Искать ?- но поздно.

 А наш мощный рубчик Саша … осаду переждет. Придет по позже … откроет закрома и мясо унесет.  Сегодня воскресенье – его день.
 Оставим рамки на потом…
 Вытащил он  из холщевой сумки пять кусков.  На руках их взвесил ,- хороши…. кое что оставил -на потом…для собственной души … мир и желудок  тесен. Их смачно порубил. На ал закат ощеряясь.  Отдал  жене. Она,   – её губа не дурра поставила готовить наваристые щи  на всю семью... И проронив слезу от жаренного сала Женя  сказала:  Саша ,я тебя люблю!  / А в сторону «За мясо  и терплю!»/
Мне  показалось –ему мало. Поправив сдобную мошну он завертелся на  кругу Демьяном.  Другую часть  огромного кусмана, порезав  Женя бросила на сковороду поджаривать с приправой.
 Она хозяйка хоть куда , её года- её  беда запамятовать стала… не отходя от сытного  стола о многом забывала.
Но огромную сковороду всегда держала рядом … а вдруг…
Зять сделал ходку в магазин. Принес два литра водки , хвост селедки, и пачку вонючих  сигарет,- по цвету  вижу «прима».
Из авоськи вытащил стеклянные  осколки … задел случайно о бордюр… бывает,- оправдывался льстиво, без умолку стелил сенца , где можно и упасть.
Все кипело и скворчало .Женя на зятя не злобствуя  ворчала . Мозуль в котором кипела жизнь …- энергия постепенно затухала….устал , присел- он выбился из сил . Ехидно улыбнулся щербатым ртом… заржал –как мерин в предчувствии овса. О боже – он каков,- жизнь удалась! Жизнь хороша!

Женя готовила еду . Мозуль натягивал узду… их торопил. Бутылочку открыл … себе налил, со смаком выпил. Хлеб в солонку / керамическое чудо Иванова/ опустил, поморщился;-  немного откусил. И  закрепил успех  хвостом  селедки.  Глаза горели , лицо светилось, но  оплыло … прошлое остыло. 
Зрачки  горели  призрачно светло ,- хотя  оскал сиял от волка.. .- Ох грешно так говорить! -но может быть.

   Привстал, разделся ,скинув робу , умылся, не  теряя слога, и не тревожась впредь за бога. Одел сиреневой красы рубашку , стряхнул пыльцу.
 Подпрыгивая натянул штаны .Хотя кальсоны и видны …их он прикрыл носками. Он был готов к банкету… /банкет всегда происходил не где- то , а в подвале, в его бендежке…  история  такая, в  финале резюме.   
                2               

Теплый вечер плавился.  Алая   смола  стекала  в горизонте …- как могла луна  взошла у порта… Природы тишина, божественностью «зрячих»  удивляла … толпа  молчала.
 Всё замерло – все  в ожидании  небесного дождя, иль белой манны. Там в вышине безмерна  глубина, -она   в преамбуле без дна…  сосна  качнувшись,- застонала.
- Период  ожиданий , -даль горизонта  раскалилась  докрасна.

 Огромный огненный кровавый шар  катился медленно , пыхтел как самовар… неспешно  погружаясь в шоколадный вар.. А шоколадный жгут натянут выше горизонта  туго, с севера на юг… - чуть надорвался.  Облако  растаяло  и залило горячим  шоколадом  огненное  солнце.

Солнце акварелью  мне светило… Божественно  светило  превратилась в страз  - исчезнув впредь из глаз.
Прошло минуты две и алый бычий глаз над горизонтом  вдруг появился снова… - немного в стороне под жгутом…  в промежутке  грома   плазма стекала  в придорожное кафе…
Но  брызнула  венозным  цветом  в стороне… играя   искрами на пыльном  матовом стекле- на стенах отражаясь  дома.

Мне  нервы щекотал трехпалый  , алый  уходящий день.  Выбрасывая тень , он уходил в  не ведомость – берлоги. Дорога  в тень вонзилась – дала  крен … кровавой нитью  охватив отроги.
  Солнце скатилось  вниз…  - горящей алой каплей  упала в море на Братской стороне.
Капля  оторвалась от основного круга скользнула плавно , плюхнулась на брюхо, не дурно…  и закачалась  огнивом в  волне…- ниже  порта.    Левее , - сверкнув на куполе и золотом  кресте…
И заиграл в  свинцовом чреве   стяг ….в недвижимых  волнах….      .........