Как же вести себя за столом?

В детском саду сегодня было занятие на тему, как правильно вести себя за столом. Проводила его Октябрина Светофоровна. Усадила она нас вокруг себя, а потом учить стала:
-Та-а-ак. Дети! Как вы думаете, что значит – быть воспитанным?
-Здороваться, когда приходишь куда-нибудь, - сказала Катя Малявина.
-И “до свидания” говорить, когда уходишь, - добавила Лиза.
Ах-ах-ах! Какие воспитанные! Даже взрослым и воспитателям “привет” говорят, но других учат, как правильно жить надо.
-Не обзываться и не дразниться, - пробурчал под нос Мишка Макарычев и исподлобья посмотрел на ребят.
Ой, кто бы говорил это! Сам всегда девчонок дразнит, а при этом заявляет, что так нехорошо делать. Впрочем, пусть это останется на его совести.
-Руки мыть после улицы. И вообще, не ходить грязным, - умно произнесла Даша Веселова.
Тоже мне – чистюля! Ей пока сто раз не скажешь, чтобы она шла мыть руки, когда красками, пластилином или ещё чем-нибудь вымажется, сама она никогда не пойдёт – не вспомнит.
-Во время обеда не махать руками и ничего не проливать, - сказала Надя.
Ох, и она туда же! Всё-то она знает и при этом то и дело сидит, наказанная именно за то, что вертится, со стула сваливается и всё проливает на себя и на соседей.
-А ещё, - важно сказал Глеб, - за столом нужно аккуратно есть.
Вот он – правильно сказал. У него за столом во время еды всегда чисто: ни крошки, ни капельки. Хотя это не оттого, что он аккуратно ест, а оттого, что он вообще не ест. Что бы ему ни положили, он лишь чуть дотронется до тарелки, а то и вовсе не тронутым оставит. А когда у него спросят: “Глеб, ты наелся?”, он отвечает: «Хонечно». Даже говорить правильно от обессиления не может. Да, плохое питание у Глеба. Потому он у нас в группе самый маленький и слабенький. Хотя, если подумать, когда ему есть? Он всегда за столом что-то рассказывает и смешит нас.
А Октябрина Светофоровна выслушала нас и прогнусавила:
-Правильно говорите, но этого мало. Насколько хорошо человек воспитан, определяют по его поведению за столом во время еды. Вот теперь послушайте меня, как нужно правильно вести себя за столом, чтобы казаться воспитанным.
-Казаться? – удивлённо спросил я.
-Чтобы быть… быть воспитанным, - поправилась Октябрина Светофоровна, недовольно взглянув на меня, и начала перечислять: - Нельзя крутиться и дёргаться за столом, а нужно спокойно сидеть на своём месте. Вообще, чем меньше двигаетесь, тем лучше. Нельзя махать руками, чтобы ничего не уронить и не поранить соседа. И вообще, руки лучше держать сложенными. Нельзя громко смеяться, сморкаться, чихать и кашлять. А уж если так вышло, то тогда надо громко сказать: “Извините!”
У меня промелькнуло в голове: для чего на весь стол орать, извиняясь? и, значит, тихо сморкаться и кашлять за столом можно? а громко можно, но только не за столом? Насколько же я знаю, в любом общественном месте так делать вообще неприлично. Нет, наверное, Октябрина Светофоровна что-то напутала.
А она тем временем продолжала:
-Нельзя разговаривать во время еды. Нельзя набивать едой полный рот. И уж совсем неприлично говорить с полным ртом и, размахивая руками, тыкать вилкой в чью-либо сторону. Всё понятно, дети?
-Понятно, - удручённо ответили мы. – Ничего нельзя.
-А хоть есть-то можно? – спросил я.
-Так я вам о чём говорила? – вопросом на вопрос ответила Октябрина Светофоровна.
-Как правильно вести себя за столом.
-Ну, вот. Да. Или нет? Неужели непонятно?
Я окончательно запутался: да-нет, понятно-непонятно, можно-не можно. В ответ я неопределённо мотнул головой. Пусть воспитательница тоже задумается, понял я или нет.
-Да! И самое главное, дети! – вдруг вспомнила Октябрина Светофоровна. – Учась поведению за столом, берите пример со взрослых. Например, с воспитателей. Все воспитатели знают, как правильно вести себя за столом, и всегда правильно делают это. А теперь я хочу прочитать вам очень интересный и поучительный рассказ о том, как один маленький мальчик не знал, как правильно вести себя за столом, и был за это осмеян окружающими.
Мы с Катей Малявиной переглянулись, пожали плечами, и Катя спросила:
-Октябрина Светофоровна, но если мальчик не знал, как себя вести, то, наверное, сначала его нужно было научить, а не смеяться над ним за то, что он чему-то ещё не выучился.
-Да, Октябрина Светофоровна! Это неправильно. Ведь мальчик, как Вы сами сказали, был маленький, - поддержал я Катю.
-Не перебивать! – закричала Октябрина Светофоровна. – Не имейте такой привычки!
Все замолчали. Мы с Катей опустили головы. Воспитательница взяла книжку и, не прочитав из неё ещё ни строчки, спросила:
-Та-а-ак, какую задачу я вам поставила? Что вы поняли?
Мы удивились: разве задачи ставят? Они – что, табуретки? Задачи решают. Это – во-первых. А во-вторых – что мы могли понять из того, что она нам ещё не прочитала? Поэтому мы дружно сказали:
-Октябрина Светофоровна, Вы нам ничего же не читали!
-Не перебивать! – снова сказала она грозным голосом и начала читать.
Ну до чего скучным и неинтересным был этот рассказ! Я даже не понимал, о чём он. Я пытался слушать, но не мог: уши сами затыкались и не пускали слова в голову. Я увидел, что никто не слушает, и тоже перестал. Воспитательница что-то бормотала себе под нос. А мы, уже измученные правилами хорошего тона, решили хоть немного повеселиться.
-Октябрина Светофоровна, а Вы нам не чита-а-али, - протянули мы хором, когда воспитательница замолчала.
-Не перебивать меня! Слушайте взрослых, когда они вам говорят! – снова сурово крикнула она на нас. – Что вы поняли в этом рассказе? Ну-ка, ты, ты, ты… - она стала показывать пальцем на меня, на Катю, на Глеба, на других ребят. Но никто ничего не ответил. – Двойка! Двойка! Двойка!
Потом она продолжила чтение. Но мы всё равно её не слушали. Мы то затыкали уши, то закрывали глаза, то запрокидывали головы. Наконец, она дочитала. Мы облегчённо вздохнули. Октябрина Светофоровна опять сердито спросила:
-Ну-ка, отвечайте, что вы поняли? Ну?
Мы молчали. Воспитательница явно осталась недовольна. Возможно, мы вели себя неправильно. Но, извините, кто виноват, если она берёт для чтения такие неинтересные рассказы? Да и, если честно, читает она тоже не лучшим образом: бормочет, нудит, гундосит, подвизгивает, прихрюкивает, покрякивает. При этом всё время в нос говорит. У нас самих от этого носы дышать перестают и уши закладывает.
На этом занятия кончились. Вся группа пошла на прогулку. После прогулки – обед. Октябрина Светофоровна сказала:
-Вот сейчас мы и проверим, кто из вас усвоил материал занятий и правильнее всех ведёт себя за столом. А заодно узнаем, кто окажется самым невоспитанным.
Мы уселись обедать. Так, руками не двигать. А как до хлеба дотянуться и как ложку брать? Не шевелиться. А если у меня коленка зачесалась? Или придвинуться надо к столу, чтобы не опрокинуть на себя тарелку? Говорить нельзя. А если у Лизы игрушка из кармана выпала, а она не заметила? И у нянечки туфельный шнурок развязался, а она не видит? Вдруг она споткнётся о него, упадёт с подносом – дел натворит! Разве это правильно?
Похоже, многие так думали. Поэтому мы посидели по правилам какое-то время, может, с час, может, с полминуты, а после этого решили вести себя за столом, как обычно. Мы зашевелились, задвигались, заговорили между собой. Нянечке про шнурок сказали, а она нас поблагодарила в ответ. Даша, как всегда, забыла руки помыть и, вспомнив об этом, только когда хлеб взяла, побежала умываться. Макарычев дёрнул Катю за косичку и громко засмеялся. Катя ойкнула и показала ему язык. Надя случайно задела ложку, лежавшую в тарелке, и, конечно, облилась супом. Что поделаешь? Не умеет она по-другому. А Глеб, как всегда, вместо того, чтобы есть, стал рассказывать анекдоты и смешить нас. Мы всей группой спокойно ели, потихоньку беседовали, шутили, улыбались, переглядывались, перемигивались, не шумели и никому не мешали.
Вдруг Октябрина Светофоровна, еле выговаривая слова, потому что они у неё застревали во рту, полностью запиханном едой, как закричит:
-Глеб, замолчи! Замолчи, кому говорят! – и ткнула вилкой в его сторону. – И всем – не шуметь! Неужели не понятно? Запомните: неприлично с полным ртом разговаривать!
И в довершение своей речи она как стукнула кулаком по столу! Аж посуда зазвенела.
Глеб чуть не подавился, хотя и не ел. В группе наступила мёртвая тишина. Нам было непонятно: что такого страшного случилось? Может, мы не поняли объяснений воспитательницы, и за столом во время обеда по правилам приличия, действительно, нельзя есть?
Мы сидели и потихоньку смотрели на тарелки, в которых стыла еда. Аппетит у всех пропал. Я совсем прилип к стулу, не двигался, не говорил. Всё думал, как же правильно вести себя за столом? И ещё один вопрос не давал мне покоя: кто же из нас самый невоспитанный?