Вечерело... Моросило...

   Моросило…
   Дерматин Сидоров сидел на складном стульчике возле витрины овощного магазина. Любимый ярко-лиловый халат и любимые же зеленые тапочки Сидорова начинали темнеть от влаги.
   Вечерело…
   Из подъезда дома напротив, шаркая по сырому асфальту стоптанными подметками полуботинок, сутулясь и покашливая, вышел Петров, которого Сидоров ненавидел из-за резкого запаха одеколона и оттопыренных, с кисточками, ушей.
   Прошаркав по пустынному переулку, Петров свернул за угол, откуда через некоторое время послышался взвизг тормозов и приглушенный выкрик…
Сидоров зевнул и, сменив позу, посмотрел на небо. В небе клубились облака. Одно из них, меняя форму и окраску, неожиданно стало приобретать знакомые Сидорову черты. И когда, окончательно сформировавшись, оно приобрело черты Настолько Знакомые, Сидоров вскрикнул, вытащил из-под полы халата губную гармошку и, пританцовывая, метнулся к изумленно распахнутым дверям подъезда дома напротив.

1978