Прямохождение. из неандертальца

…австралопитеку нужны были миллионы лет для выхода в иное пространство, в новое качество – и они даны были ему, эти миллионы лет…
Хомо Хабилису (человеку умелому) тоже были даны эти бездны лет. Хомо Эректусу (человеку прямоходящему) – даны, даны, даны!.. А нам?
Обидно, что к Суду Божьему придут не совершенные люди (задуманные Богом как совершенные создания), а какие-то глиняные обмылочки…

***
«…сквозь инфракрасный луч стихотворенья
Шатнутся вдруг, как бурелом сирени,
Какие-то косматые миры,
Их нет в помине в звёздном каталоге,
Но все они со мною в диалоге,
И я не знаю правил их игры.

Что это? – морок, блажь, припоминанье
Того, что было где-то в мирозданье,
Прапамяти размытые слои?
…песок…щепа… сырой туман у речки…
Обмылки тулов глиняных… сердечки…
Забытые зверушки… человечки…
Я не был здесь. Здесь все они – мои!

Миры дурманят… зыблются в тумане
Огни былой любви, восставших знаний,
Свидетелей бессмертья моего.
Но лишь угаснет луч стихотворенья,
Вновь за окном лишь заросли сирени.
И здешний мир. И больше ничего…»
(Из обломков эпоса Великого)

***
Я видел такие обмылочки на берегах рек и морей – какие-то странные подобия или даже полу-подобия зверушки, человечка с отбитыми, или, скорее, «размытыми» конечностями…
Мы всё испортили, кроманьонцы несчастные!..

***
(…ёлки-палки,
Трудно в трёх соснах!
Лес густой.
До Бога высоко.
Семь вёрст до небес и всё лесом.
До царя далеко.
Низом.
Без царя в голове темно.
В лес…
Дров…
Псарь…

Жалует царь,
Да псарь…

Колки у ёлки иголки!..)
(Из обломков)

* * *

Колки не только у ёлки иголки. У хвощей, кактусов, кораллов, допотопных каких–то проростков…
Иголки носят охранительный характер. Нежно культивируемые растения  и цветы легко сдаются хищникам – мощным сорнякам. Человек, активно культивируемый (грамотой, искусствами, музыкой), самоускоряется в развитии. Но теряет при этом поступательный ход развития и устойчивость, своё «самостоянье на земле». Он уже слишком нежен для грубо ощетинившегося мира, который лишь затаился на время, но иголок своих, своей агрессивной щетины никогда не терял.
Закон «игольчатости» незримо действует не только для растительного мира, но и для мира культуры, в котором увяз современный кроманьонец.
Прогресс последних веков пошёл в такой разнос, что человек современный, человек эпохи голоцена просто не успевает сформироваться сообразно эпохе и гармонично перейти в следующую стадию. Это как во сне – события, прежде бывшие чёткими, конкретными, вдруг становятся туманными, движутся без плавных переходов, без поступательного, «улиточного» движения – шаг за шагом, миллиметр за миллиметром – и человек переходит (помимо своей воли) в иное состояние, абсурдное порою, нелепое, некрасивое…
Времена сузились, зашипели, как морская пена, а в итоге – где они, миллионы «нормальных», поступательных лет развития? Где Архей, Кембрий, Юра, Мел?..
Обидно…

***
«…мы были когда-то и где-то
И что-то мы знали про это…
А может быть, даже про то,
Чего и не может, чего и не скажет, чего и не знает
Никто...»

* * *
…а вот если бы вместо нас на Суде предстательствовал Неандерталец, это была бы – Победа! Хочется думать…
Но ведь и мы, и Неандертальцы в их «полноте цветения»  не добрались ещё до Полноты Содеянного. А уже видятся какие-то концы…
Ну и куда же мы спешили, засранцы? Куда?..

***
Христос обращался к Неандертальцам. Они – как дети. Воистину, как дети…
А то, что перепутаны времена и сроки, не суть.
Суть – в Обращении.

***
Неандертальцы были русскими. Всегда. Это непонято, неосознано. Но осознание – дело времени. Если не вечности, конешно… 
Опять он, вишь, Русский Вопрос…

***
Трагичен не только сам человек, движущийся непонятно откуда и неясно куда, трагичны проблемы, наклубившиеся на его пути. Например, проблема прямохождения человека: рожать стали женщины в муках! И, что характерно, люди – единственные существа, которые рожают в муках.
Вот «медицинский» факт: у животных кости таза скреплены подвижно, а у человека срощены между собою. Иначе просто не смог бы современный кроманьонец ходить на двух конечностях.
Это, конечно, преимущество с одной стороны, но с другой…  при родах кости мучительно раздвигаются, вопреки «гордому замыслу» человека. Замыслу ходить прямо – гордо!..
Отсюда и муки рожаницы. Плата за прямохождение…

***
«…люди сильны в своих судьбах, как боги,
Злы, одиноки, умны, как собаки,
Как бензобаки грузны, крутобоки,
И, как опоки, почти одинаки,
Костью тверды, одноглавы, двуноги,
Мыслью горды аки демоны, аки
Веди и буки, хотящие в драке
Букв против Азбуки паки и паки
Воли и воли, как древние боги,
Волки и бяки (но не как собаки,
Те, что покорны хозяину), таки,
Цепь разгрызая, всегда одиноки,
Воют сквозь ночь мировую в овраге,
Воют на тёмной, беззвёздной дороге,
Воют и воют… и тают во мраке,
Тают во мраке, тают во мраке…
Тают во мраке...»
(Из «опусов» Великого)

***
…а ещё кроманьонцы совокупляются чаще всего неестественным способом – способом «бутерброда». Мужчина на женщине. Тогда как самый естественный способ – сзади, как говорится, «раком».
Это позволяло древним людям, которых вечно подстерегала опасность со стороны дикой природы, во время совокупления обозревать близлежащую местность, откуда неожиданно мог появиться враг, хищник, и – сожрать милующуюся парочку… а потом выхаркнуть кости…
Да и само расположение женских половых органов было более приспособлено к природе – ближе к анусу, чтобы в любой ситуации совокупиться стоя. Это уже потом, позднее, вместе с благами цивилизации стал варьироваться женский организм, вагина «взбрыкнула» и надумала «мигрировать», перемещаться поближе к животику. Женщина всё чаще, предпочитая комфорт, «полюбила» совокупляться лёжа…
А что? Заперла дверь, легла на спинку, а мужик – давай, работай. Опасаться нечего, хищник не заползёт, не сожрёт… чего опасаться?
Неандертальны совокуплялись «раком» не только потому, что это давало известную безопасность, но также ещё из гуманных соображений: девственная плева рвётся менее болезненно при таком способе …
Это любой современный «медик-кроманьонец» подтвердит.

***
«…от холода проснулся Адам после греха,
И камень запахнулся мохнатой шубой мха,
И Ева вдаль глядела на дымный столп зари…
Но всё похолодело. Снаружи. И внутри.
И, полон умиленья, змей шепоточком жёг:
– А ты не спи, поленья подбрасывай, дружок,
Спит огонёк – расторгни, с подружкой – не зевай,
Спят боги, свят восторги… подбрасывай давай…»