Именем Революции. Глава 11

ИМЕНЕМ РЕВОЛЮЦИИ – ГЛАВА 11

Написан в соавторстве с Евгением Ташу – http://www.proza.ru/avtor/amulet1970

«Тот, кто тронулся умом, не знает остановок»
Се Дук Сен


   Хеорась Гапондяев глянул на часы, а затем в окно – до полуночи оставалось несколько минут, а за окном царило полнолуние. Хеорась был облачен в свою красную ритуальную рясу с декольте до пояса, а на его жирной шее на златой цепи висела златая звезда. Пленников Петрило Клизмук уже притащил из подвала и накрепко привязал к ритуальным столам, сложенных из могильных плит. Пленники показались Клизмуку мертвецки пьяными, но, боясь наказания со стороны Гаподяева, Петрило благоразумно умолчал об этом факте, сказав Хеорасю, что пленники просто спят.

   До полуночи осталось пять секунд. Хеорась взял ритуальный серп, которым следовало перерезать горло жертве, и подошел к Василию Ивановичу. Осталось четыре секунды… Три… Две… Одна… Пора!.. Хеорась замахнулся серпом, однако, в этот момент Василий Иванович растворился в воздухе! Хеорась оглянулся – Петька и Дуля также исчезли. Поняв, что весь его гениальный план сорвался, Хеорась Гапондяев заорал нечеловеческим голосом и, размахивая серпом, кинулся на застывшего от ужаса Петрилу Клизмука.

   Внезапно в центре пентаграммы появился осёл Гном с новеньким ручным пулемётом «Печенег» фирмы ЦНИИТОЧМАШ в крепких ослиных копытах и расстрелял длиной очередью Хеорася, после чего с широкой ослиной улыбкой посмотрел на поседевшего в одну секунду Клизмука, подмигнул ему и растворился в воздухе.

   Оставшись один, Клизмук ринулся в кабинет Хеорася, где оставались еще несколько бутылок старого английского бренди, и, прихватив оные, поспешил покинуть этот сатанинский замок. Петрило сел в тачанку своего опочившего хозяина и погнал лошадей, куда глаза глядят.

****
   В штабе кавполка стоял гайгуй – уж третий день царило веселье – столько радостных событий сразу!

   Во-первых, нашелся подпрапорщик Дуля, который открыл продуктовый склад, и личный состав полка впервые за месяц получил горячее питание.

   Во-вторых, нашлось знамя полка, которое Командарм Сечка, озираясь на Василия Ивановича и Анку, признал подлинным, а потому теперь никого не сошлют в Заполярно-Сибирский стройбатный имени Стахана Корчагина полк.

   В-третьих, уходил на пенсию маршал кавалерии З.А. Бубённый, который решил посвятить остаток своей жизни семейным делам. Поговаривают, что приехавшая в полк Дульсинея Тамбовская вытащила из пакета мокрую тряпку и принялась лупить маршала, пока тот не сдался и не подал Командарму рапорт об уходе в отставку. Маршал Обороны подписал рапорт, но обиделся на друга, после чего пятнадцать минут с ним не разговаривал.

   Во-четвертых и пятых, справляли сразу две свадьбы – Анка-Патя вышла замуж за Петьку, а Василий Иванович женился на товарися Чаво Саня, то есть на красавице Ы Пёх, дочери Командарма.
 
   В столовой кавполка были сдвинуты столы, обильно накрыты диковинными яствами и редчайшими алкогольными напитками – это постарался расчувствованный своим спасением подпрапорщик Дуля. Стены столовой были украшены свежими лозунгам, заботливо написанными к свадьбе полковым художником Борькой Оглоблиным: «Жена – друг молодежи!», «Советская семья – оплот коммунистического будущего!», «На каждый шесток найдется свой роток!» и другие. Личный состав полка предавался пьянке и веселию и ничто не омрачало праздник.

   В-шестых, провожали Пян Се в братскую Германию, томящуюся под гнетом фашистской власти, на встречу с проститутками Гамбурга и с тайным заданием.

   В качестве тамады за столом сидел Маршал Обороны товарищ Сечка. Справа от него сидели З.А. Бубённый с Дульсинеей Тамбовской, мастер конного спорта межконтинентального класса товарищ Генассе Даков, комиссар дивизии и кавполка товарщ Ф.У.Рманов, старший сержант Артемий Чорний и полковой художник-арьергардист Борис Оглоблин. Слева сидели: Василий Иванович и его новоиспеченная жена Чио Чаво Саня, молодожены Петька и Анка, брат Анки – Ахмед, товарисика Пян Се, Дуля и сержант Вовка Шигорецский.

   Один весьма забавный случай надолго запомнится гостям свадьбы. Абрек Ахмед, который не хотел отдавать замуж свою сестру Анку-Патю, пока не получит калым, получил в качестве оного бурку Василия Ивановича, которую тот снял некогда с полоненного им барона Уран-Гелея. Довольный подарком, Ахмед щедро угощался яствами и пил коньяк, периодически посматривая на красавицу Пян Се. Наконец, Ахмед не выдержал, вскочил, подбежал к Пян Се, завернул ее в подаренную бурку, взвалил на плечо и побежал на выход. Но не прошло и десяти минут, как Пян Се принесла обратно на себе Ахмеда и усадила его на прежнее место.

   Веселье было в самом разгаре, когда дверь в столовую внезапно распахнулась, и в толовую верхом на ослике Гнома въехал сам Верховный Главнокомандующий товарищ Коба. Царившее в столовой веселье моментально стихло, и все с тревогой в сердце взирали на нового гостя. Оглядев всех суровым взглядом, Коба спросил:

   – Ну, что, не ждали, суки?

   Внезапно и одновременно со своих мест вскочили Анка и Ахмед и бросились к Кобе:

   – Папа!.. Отец!..

   Увидав подбежавших к нему Патю-Анку и Ахмеда, Верховный Вождь распахнул объятия и прижал Анку с Ахмедом к своей широкой груди.

   – Патя!.. Ахмедка!.. Доченька!.. Сынок!.. – только и мог выговорить Коба, у которого от волнения выступили слезы… Коба стоял и гладил своих детишек по голове, плача и нисколько не стесняясь своих слез...

   Незаметно для всех смахнул копытом скупую слезу и ослик Гном - ничто человеческое и ослам не чуждо!

****
   Когда Кобе было архичрезвычайно печально и одиноко - в такие минуты он уединялся в маленькой коморке в Хремле, и предавался воспоминаниям. Так было и в тот раз… Коба устроился в удобном кресле, взял со столика томик своей тайной автобиографии Джо Сосало, чтобы освежить в памяти некоторые факты своей собственной жизни и начал его неспешно листать. Он, конечно, всё помнил и даже знал о себе то, что в этой книжке не написано. Но память человеческая не столь надежна как бумага.

   А бумага сия гласила: «Когда-то давно, еще до Революции, когда Коба учился в Тифлисской семинарии и был еще грузином, у него было три жены. Старшую звали Нина Алилуйкян, у которой от Кобы была дочь Свэта. Средней женой была тхакушинка Мадинат Обоева, у которой от Кобы был сын Ахмадинежад или Ахмед. А самой младшей и любимой женой была абасаранка Перманганат Калия, которая и родила Кобе красавицу дочурку Патиматрай. Однако, Нина Алилуйкян невзлюбила остальных жен, и когда Кобу отчислили из семинарии за неуспеваемость, Нина подговорила его переехать из Тифлиса в Баку. Не подозревавший о коварном заговоре своей старшей жены, Коба согласился с Ниной и поехал в Баку первым, чтобы подготовить новый дом. Когда Коба нашел дом, он сообщил об этом Нине, которая должна была выехать из Тифлиса, захватив с собой всех детей, а также Мадинат и Перманганат. Однако, злобная Нина перед самым отъездом послала Мадинат на базар, а Перманганат – на рынок, и, когда те ушли, быстренько собрала вещи и уехала, не оставив адреса. По пути коварная Нина сдала малолетних Патиматраю и Ахмадинежада в разные детские дома (где Перманганат спустя годы случайно нашла свою дочь, после чего отправила ее к своему брату в Килзяр), а Кобе сказала, что дети и их мамы умерли во время пути от свирепствовавшей в то время бубонной дизентерии»...

   Да всё так и было: Коба очень опечалился потере двух жен и двух детей, что с горя застрелил Нину и, чтобы забыться, утопил свое несчастье в революции, которая и вознесла Кобу до высочайшего поста Красноперого Вождя всех народов и Верховного Генералиссимуса. Однако, с тех пор Коба стал весьма подозрительным и научился быстро и легко раскрывать тайные заговоры, которые плели против него разного рода проходимцы и враги народа.

   Но теперь, казалось, луч света проник в темную жизнь Кобы – он вновь обрел своих дочурку Патю и сынишку Ахмеда.

****
   На следующий день праздничный гайгуй увенчался большим собранием полка. На сцене был водружён длинный стол, за которым собрался президиум, почти в том же составе, в котором они сидели за праздничным столом, за исключением того, что теперь, как и положено, тамадой, то есть председателем президиума, был избран Коба, который восседал на самом почётном центральном месте. По левую сторону от Кобы сидели, делающие трезвый вид, комиссар Ф.У. Рманов, Василий Иванович, старший сержант Чорний, сержант Шигорецский и товарищ Геннасе Даков. По правую сторону сидели Командарм и Маршал Обороны товарищ А.О. Сечка, уходивший в отставку маршал кавалерии З.А. Бубённый, художник-арьергардист Борис Оглоблин, а также Анка с Петькой. Остальные гости и личный состав разместились в партере. В первом ряду партера сидели начальник штаба полка, начпрод подпрапорщик Дуля, товарися Чаво Саня, товарисика Пян Се, старшина Запаханный, а также ослик Гном.

   Товарищ Коба поздравил всех присутствующих с чудесным обретением знамени и с вызволением похищенных товарищей из бандитского плена.

   – К сожалению, – говорил Верховный, - наша молодая Страна Советов находится в окружении коварных врагов, мечтающих уничтожить революционные достижения, а потому всячески вредящих молодой Советской Власти, засылая своих шпионов и плодя вредителей и врагов народа. Такими подлыми шпионами и врагами народа оказались наркомвоенмордел и политическая проститутка Троцкий, скитайский колдун А Ли, а также бандит Хеорась Гаподяев.

   (Бурные аплодисменты, крики «Позор!»)

   – Однако, – продолжал свою речь Коба, – стараниями доблестного наркома НКВД товарища Ёберии, предатели и враги народа были изобличены и уничтожены. К сожалению, в этой необъявленной тайной войне наша страна понесла невосполнимую утрату - в неравной борьбе с кровавыми бандитами погиб и сам нарком НКВД товарищ Ёберия, которому решением Политбюро посмертно присвоен Большой орден «За Серп и Молот!».

   (присутствующие в зале почтили память наркома вставанием и минутой молчания…)

   – Также медалями «За Дружество» награждаются Командарм Сечка, маршал Бубённый, старший сержант Чорний, сержант Шигорецский, партизан Геннасе Даков, скорейские товарищи Ы Пун и Ы Пёх, Василий Иванович и Анка с Петькой. Ослик Гном награждается ценным гламурным недоуздком со стразами от конского кутюрье Василия Колчановича и тремя тоннами душистого клеверного сена!

   (В зале раздались продолжительные бурные аплодисменты.)

   – Но это еще не все, товарищи! – продолжал Коба. – мы с товарищем Сечкой посоветовались, и выносим особую благодарность товарищам Рманову и Дуле за сохранения чести полка – боевого знамени. Теперь любой кавполчанин, представленный к чести сфотографироваться у знамени полка, может на выбор сделать фотографию на фоне нижнего белья Анки, которая тоже будет сдана в музей части, где и будет находится в рабочее время, работая в качестве музейного экспоната.

   (Бурные аплодисменты в зале переросли в продолжительные овации с криками «Браво!».)

   – Товарищи! – продолжал Вождь народов. – Разрешите вам представить моего верного соратника, который служил в кавполку в роли комиссара Ф.У. Рманова и проявил героизм не только при поиске боевого знамени, но и в деле поиска похищенных товарищей. Разрешите вам представить – политрук И.Л.Прежнев, которому присваивается звание Маршала Советского Союза с одновременным награждением семью медалями «Герой Вселенной»!

   (В зале раздались крики «Ура!», «Даешь стабильность!», «Экономика должна быть экономной!», а также бурные аплодисменты.)

   – Также разрешите вам представить человека, которого вы знаете, как полкового художника-арьергардиста Борьку Оглоблина. Встречайте – тайный лейтенант НКВД Борис Оглоблин! Человека, который раскрыл тайный заговор и сговор предателя Троцкого с колдуном Гапондяевым, а так же приложил не малые силы для ликвидации этого антинародного заговора. Сегодня Борис переводится на очередное тайное задание – отправляется в Рыбинский речной техникум учиться на Председателя КГБ Вольдемара Юриковича Андропяна-Шлекштейна.

   (Долгие, продолжительные аплодисменты, переходящие в бурные овации)

   После выступления Верховного Главнокомандующего состоялась церемония награждения, после чего были танцы и банкет, на котором большинство из присутствующих не упустили опять представившуюся им возможность хорошенечко побухать на халяву.

****
   Той же ночью трофейный транспортный шестекрылый самолет-кукурузник Ли-2 Североскорейских ВВС взлетел с грунтового Чкаловского военного аэродрома и взял курс на запад. Через несколько часов, оставшийся незамеченным вражескими средствами ПВО, самолет Ли-2, отключив двигатели, бесшумно планировал высоко в небе над портовым Гамбуром, где под гнетом нацистской власти бесноватого рейхсканцлера А.А. Шикльгрубера томились революционные проститутки. Вскоре в фюзеляже самолета открылся люк, из которого выпали две человеческие фигурки с огромными рюкзаками за плечами, а еще через некоторое мгновение раскрылись два черных парашюта, невидимых в ночном небе.

   Уже через пару минут после этого в дверь хремлевского кабинета товарища Кобы кто-то осторожно постучал, и, выждав вежливую паузу, в кабинет вошел личный секретарь Великого Вождя товарищ Поскребушкин, который протянул Хозяину запечатанный конверт. Коба закурил трубку и, достав кинжал, вскрыл конверт, из которого достал письмо от сына - в конверте лежал абсолютно чистый лист бумаги. Коба повертел лист, посмотрел на свет и спросил у товарища Поскребушкина:

   – Что здесь должно быть написано?

 – Там должно было быть написано, что ваш сын Ахмед теперь будет служить в Германии. Резидент советской разведки товарищ Мартин Борман устроит Ахмеда на работу в VI управление РСХА под именем штандартенфюрера СС Макса Отто фон Штюрлица. Основной задачей товарища Штюрлица будет оперативная опека товарисики Пян Се (он же - Ы Пун Андреевич Сечка), которая будет внедрена во вражеское логово под именем Едва Браунд с весьма важной и ответственной задачей – она будет должна во имя гамбургских проституток соблазнить бесноватого рейхсканцлера Шикльгрубера и выйти за него замуж.

   – Перешлите ему от меня такой же чистый лист бумаги. Он поймет, – дал указание Коба.

   - Будет сделано, Хозяин… - отозвался вышколенный секретарь и вышел из кабинета вон.

   Коба налил себе в стаканчик своего любимого коньяка и закурил неизменную трубку. Жизнь продолжалась!

****
   Постскриптум.

   В Хремле состоялось очередное тайное вечернее заседание 12 членов ЦК КПСОС во главе с пророком революции товарищем Коба. Было решено отозвать из Свято-Свинежского замка войска НКВД, охранявшие замок, и отправить туда ОССОН для зачистки. ПО личному распоряжению товарища Кобы Гранитный Эдмунд лично собрал все сатанинские книги и бумаги в кабинете Гаподяева и сдал их в архив НКВД, где те документы до сих пор хранятся под грифом «Совершенно секретно». Тело бандита Хеорася Гаподяева было обезглавлено и сожжено в крематории ГРУ, после чего прах бандита был развеян по ветру с Оттаманкинской телебашни. Голова же злодея была сдана в Кунсткамеру, где хранится в стеклянной банке в заспиртованном состоянии. Однако, ни старший ефрейтор Петрило Клизмук, ни его тело найдены так и не были. Поговаривали, что Клизмук добрался до поселка Старая Слободка Бобринного района Вороньей губернии большой Ак-Орды, где устроился фельдшером в местном морге. Хотя поступали оперативные донесения, что Клизмук незаконно перешел Советско-Сфинкскую границу и попросил политического убежища у сфинкского президента маршала Маннергейта. Как бы там ни было, но на данный час более точных сведений о судьбе старшего ефрейтора Петрилы Клизмука у нас не имеется…

****
   Однажды утром в кавполку, которым командовал Василия Ивановича, случилось ужасное ЧП -  украли знамя части! То знамя, из которого Маршал Обороны А. О. Сечка сшил себе трусы, а Анка из запасного знамени раскроила себе бюстгальтер. За пропажу знамени Василия Ивановича арестовали и приговорили к расстрелу, а подпрапорщик Дуля запряг в продуктовую бричку осла Гнома и поехал к скитайцам, чтобы купить у них новое полковое знамя... Но мы, впрочем, об этом вам уже рассказали, а потому рассказывать об этом вам опять не будем…


Предыдущая часть – Глава 10 - http://www.proza.ru/2017/08/14/1762
Следующая часть – Эпилог -  http://www.proza.ru/2017/08/14/1771