записки о Темной башне

(Это было написано давно...)

   Итак, "Тёмная башня". Есть такая поговорка (впрочем, я её только читала, сама не слышала никогда): дьявол не нашего бога. То есть нечто отталкивающее, неприятное, вредоносное, злющее, и при этом абсолютное чужое и малопонятное. Не особо пугающее. Если не наш бог - добрый, то он друг нашему богу. А дьявол не нашего бога - это друг нашему. Общее прослеживается. Разница в деталях (и дьявол тоже). И разница эта может быть настолько велика, что... ни страха, ни понимания не будет. Эта поговорка сама пришла на ум при прочтении первых книг цикла "Тёмная башня", да так и утвердилась.
   Стивен Кинг вряд ли учитывал, что его станут читать люди с других континентов. Глобализм сделал его одним из самых читаемых и понимаемых авторов в мире. Но вот писатель обратился в глубь культуры, сделавший его таким, каков он есть, то есть американской культуры двадцатого века. Параллельный мир, странные ковбои, странный Дикий Запад без негров и индейцев. Куда они делись в этом мире со своей странной, но все же логикой? Их не было вовсе? Или... скорее или. Идеальный Дикий Запад? Но об этом - полное молчание. Эмэйрика очень хорошо умеет широко улыбаться, подпирая задом двери шкафов, в которых прячет скелеты. Темнокожая женщина Сюзанна воспринимается в мире параллельного Дикого Запада, как само собой разумеющийся вариант. Но где остальные? Нет таких. Постапокалипсис виноват или так уж вышло? Но это я так, первое впечатление...
   Досадно или не очень, но мы при всем желании не можем уловить львиной доли аллюзий. Все эти картинки, обрисованные американским жителем для самого себя, конечно, вызывают у американского читателя бурю воспоминаний, а мы? А у нас другой мир. Хуже ли, лучше ли, но он другой. У нас в истории, давней и недавней, такие беды и ужасы, что мы не смеёмся над этими, в ужасняках, только из приличия. Может быть, лишь поэтому нет у Кинга дверей к нам...
   Постапокалипсис и стимпанк в одном флаконе. А также фильмы ужасов, причём многократно виденные. Неловко читать у знаменитого автора эти до смерти надоевшие сцены с крысами и насекомыми, которые бегают по всем третьесортным фильмам ужасов (или фильмам отвращения). Самоповторы? Не только. Вообще вся "Тёмная башня" до удивления вторична. Это настоящая кунсткамера штампов. Сюжет о рождении антигероя, антихриста и Мордреда еще более уныл и много раз отработан в мировой литературе, в том числе американскими и прочими авторами разных подвидов фантастики.
   А те сюжетные ходы, на которых зиждется все действие, эти лучи мироустройства и эти двери между мирами, и которые прославляются как откровение почти божественное, к сожалению, нам тоже хорошо знакомы. Нам - это русскоязычным читателям. Мы выросли на Крапивине, а у него с 1972 года примерно по 2004-й написаны десятки книг о "векторных развёртках миров" и прохождении сквозь их грани. Грани должны быть выстроены особым образом, под углом или как-либо ещё, образуя плоскости, через которые можно попасть в параллельный мир. Время перехода почти всегда ограничено. Места перехода строго ограничены в пространстве, жестко привязаны в нем к особым реперам (у Крапивина такого термина нет, однако он есть в реальности в геодезии). Сходство просто удивительное. Даже термин "Бесплодные земли" никак не идёт в отрыве от Крапивинских "Безлюдных пространств". Больше того, за пустошами у Крапивина стоит горькая истина, откуда они взялись: заброшенные заводские территории, заброшенные по вине перестройки. Пространства, где нет обычных земель и где нет цели производства, где в Крапивинском мире Великого Кристалла с лёгкостью заводятся нехорошие чудеса. У Кинга за этим явлением нет подкрепления в реальном мире, и нет такого воздействия. Как видите Кристалл тоже вполне Крапивинский. Идея собственно двери между мирами тоже не несет ничего нового. Вспомним же "Дверинду", творение писательницы Трускиновской. В двери встроен телепорт, и эта чудесная книга написана тоже до выхода самой первой части ТБ.
   Сумасшедший поезд, желающих погубить пассажиров, говорящий загадками... поезд - это только коробка, а злобные планы против людей осуществляет его электронный мозг, то бишь робот. Знаменитые наводящие ужас Волки Кальи или Каллы (забавные имена эти, посмейтесь, означают: калья - разновидность ухи, каллы - садовые цветы) - это тоже роботы. Так мы видим бунт машин? Несомненно, несть им числа, подобным книгам... Таким образом, явных свежих идей нет. Что же есть, все - таки, такого, что столь многие и разные читатели не видят или не хотят видеть всех этих штампов, воспринимают на ура и ждут продолжения?
   Ну, все-таки, Стивен Кинг - писатель. То есть воплощающий словом образы и характеры. Мир узнаваем? И даже слишком. Он демонстративно весь откуда-то из американских комиксов, фильмов, журналов, остросюжетных книг в мягких обложках. Все эти источники (как говорили в школе на уроках литературы), по-видимому, в первую очередь относятся к детству и юности Кинга. Он насыщен и перенасыщен цитатами и заимствованными образами оттуда. Если найдётся режиссер, который поставит эту эпопею, он должен озвучить свой сериал десятком разнообразных рок-групп в том самом олдовом духе. Не уверена, что настоящая рок-музыка семидесятых и т.п. будет нужна в фильме, мне думается, понадобится именно вдохновенная стилизация, и желающих будет много, только выбирай. А для читателя, конечно, за кадром звучат, не переставая, все те рок-музыканты, кто оказал влияние на последние полвека и более. 
   Итак, мир штампов американской культуры, озвученный музыкой культовых рок-групп. Действуют в этом штампованном мире хорошие штампованные герои и... штампованные враги, ага. Вот здесь мне уже не хочется иронизировать. Все-таки Стивен Кинг - писатель. Героев своих он любит, все они - грани его самого. Враги унылы и почти не страшны. Но герои все же герои. Они милы сердцу автора. Нам убедительно показывают их с лучших сторон, и не с лучших, но так, что мы их ощущаем изнутри. Все повествование идет явно от лица персонажей или нам попросту рассказывается сюжет с их точки зрения.
   Сюжет, как мы уже выяснили, далеко не нов и даже удивляет заштампованностью. Но дело в том, что вообще не новы ни жизнь, ни смерть, ни любовь, ни вражда, ни дела и ни слова. Нам показано восприятие изнутри и мы смотрим это кино, как в первый раз. В этом и есть писатель Кинг, спасибо переводчикам. Образы и ощущения, возникающие при чтении тех кусков текста, ради которых мы продираемся через этот хлам и мусор, взятый Кингом для построения своего мира (как дети строят шалаш из старой фанеры и веток, притащенных с ближайшей мусорки), живые люди, которые куда-то движутся ради своей искусственной цели, только это и есть то, что делает этот будущий сериал, многологию, живой и читаемой.
   Символы и артефакты тоже настолько стары, что нас уже ничего не удивляет. Роза мира и черепаха мира. Маяк и башня. Шар а-ля-палантир, загадочные книги, двери. Но все эти вещи нужны для того, чтобы поместить их в натюрморт.
   Кинг всегда был мастером натюрмортов. Там, где он рисует их - он практически подписывает: всю предыдущую галиматью с детскими страхами и подростковыми глупостями вы смотрели только ради этого. Ради пейзажей, на которых - берег моря, закат над заброшенным городом, ради пустыря среди асфальтовых джунглей, где цветёт и поёт роза... ради пустынь и дорог, поперек которых я воткнул двери, которые так похожи на двери, что забываешь, что это просто телепорт.
   А когда вспоминаешь, то становится муторно. Герои-то они герои, да только в каком-то тягомотном лабиринте, в чем-то, похожим на скушную компьютерную игру или на ту ржавую трубу, через которую протискиваются мысленно больные под сильным, операционным наркозом. И нет ей конца. И нет отдыха, разве что на время. И если хочешь протиснуться, а не застрять в этом невыносимом месте навсегда, надо столкнуть с дороги близкого человека или не человека. И какие бы ты потом благие дела не совершил, ты, по сути, подлец. Еще и убеждай себя, что это не ты виноват, это кисмет, карма, ка. Ка-тет. И гипотенуза.
   И какие бы ещё виражи потом ни сотворил автор, главный герой знает: что он подлец. Поэтому он и герой, а не друг героя или не враг героя. Друг сам погибнет, а товарища выручит. О враге и говорить нечего. К сожалению, отдых герою доступен только физический, морального отдыха герою не предусмотрено.
   Тошно и муторно героям, каждому по-своему, каждому в той степени, насколько сам автор его делает своим альтер эго. Тошно и муторно читателю, потому что тянется и тянется песнь ямщика, и не знает автор, куда ж ещё затащить героев своей гипотенузы, чтобы любой финал приняли они (герои и читатели) со стоном облегчения. Ничего не поделаешь: какое время, такие и песни. Индустриальные пейзажи нам вместо кущ, джинсы вместо сарафанов и кринолинов, а дальше ещё хуже будет, как дружно обещают все авторы постапокалипсисов и прочих стимпанков. Скучно на этом свете, господа... но встряхнитесь и возрадуйтесь: двери восприятия так похожи на... книги. А книг много, в чем легко убедиться хотя бы и на этом сайте. Выбрать свой мир легко. И пусть нам будет легко в нем...