Ванька. Памяти моего деда, Ивана Петровича

Солнце жарило.
Лежа в тени большого дуба,  стоящего на опушке леса, Ванька грыз травинку
и следил как муравьи несут свою нехитрую добычу в муравейник.
Старший брат Николай что-то вырезал из коряги.  Козы, которых они с Николаем пасли, тоже спрятались в тени деревьев. Ваньку начало клонить в сон, когда Николай спросил:
-Пить охота. Ванька, ты квас-то взял?
Сон как рукой сняло. Глядя огромными глазами от страха, Ванька прошептал:
-Нет, забыл…
-Ну что ж ты, голова садовая! Как ты мог забыть-то?
-Коль, так давай я сбегаю, тут же не далеко.
-Сиди уж, бегун, я сам схожу.
Николай поднялся и пошел в сторону дома. Дом находился сразу за лесопосадкой,
немного на отшибе от остального хутора. Николай еще не успел дойти до леса, когда со стороны дома раздались выстрелы. В свои неполные четыре года Ванька хорошо знал этот звук, а также что нужно делать, когда слышишь его. Уже почти добежав до конца опушки, Ванька оглянулся и увидел как Николай пригнувшись крадется в сторону лесополосы.
-Колька , Колька! - позвал Ванька громким шепотом брата. Николай махнул рукой и таким же шепотом ответил:
-Уходи на зимовку, жди там.
-А как же ты? – В носу у Ваньки защипало и на ресницах повисли слезы.
-Не реви! - с другой стороны опушки Ванька услышал строгий голос брата - Делай что говорю.
Николай был старше на пять лет, и Ваньке ничего не оставалось, как послушаться и убежать в лес. Бежать до зимовки было не далеко. Пока Ванька бежал , он слышал еще несколько выстрелов. Прибежав на зимовку, Ванька долго не мог отдышаться. Сердце стучало в груди как копыта отцовской лошади. Из носа предательски текло и хотелось реветь в голос, но Ванька понимал, что нельзя реветь, иначе его найдут. Так было с его единственным другом одногодкой Андрюхой, когда их дом пришли грабить. Андрюха спрятался в курятнике, но услышав крики матери, разревелся и его нашли и перерезали горло. Ванька знал, что нельзя реветь и надо сидеть тихо.
«Ничего, скоро придет Николай и приведет папу с мамой. И все будет хорошо.» - так успокаивал себя Ванька.
Сколько он так просидел, он не знал, но солнце уже клонилось к закату.
«А как же козы? - вдруг вспомнил мальчишка. -  Может вернуться за ними?» - и тут же сам себе ответил: «Не , нельзя, подожду Николая.»
В животе предательски заурчало, и Ванька огляделся в поисках съестного.
Зимовкой, в их семье называли погреб-землянку в лесу и она предназначалась для хранения овощей.
Как-то Ванька спросил у отца, зачем так далеко в лесу они вырыли землянку, отец улыбнулся и сказал: «Никогда не клади все яйца в одну корзину.»  Тогда Ванька не понял о каких яйцах говорил отец и спросил у брата. Николай ему объяснил, что хотел сказать отец.
Оглядевшись  Ванька увидел бочонок, в них мама солила капусту с яблоками. С трудом убрав пресс, Ванька засунул руку в капусту, отыскивая яблоко, и, найдя, тут же начал есть.
Толи от пережитого страха, толи от съеденных яблок, у Ваньки прихватило живот и он пулей выскочил на улицу. Отбежав от землянки, он увидел заросли лопухов и пристроился в них. Еще не закончив все свои дела, Ванька услышал незнакомые голоса. Опрометью надев портки, он стараясь не шуметь спрятался за дерево. Голоса слышны были со стороны землянки. Ванька расстроился, ведь теперь разбойники заберут все вкусные мамкины яблоки. И снова предательски защипало в носу : «Не реви!» - прозвучал в голове голос брата.
Ванька ждал. Ждал долго. Разбойники все ни как не могли решить что брать, что не брать в землянке. Солнце уже село, когда разбойничья ватага прошла мимо.  Среди лошадей Ванька узнал отцовского Амура и внутри у Ваньки все похолодело. Дождавшись, когда не будут слышны разбойничьи голоса, Ванька дал волю слезам. Ревел он горько, словно оплакивая свою еще не сложившуюся, но уже трудную жизнь.
-Сколько раз я тебе говорил, не реви! - Раздался над ухом голос Николая.
-Коленька, родненький! – Ванька заголосил и кинулся обнимать брата.
-Не реви, теперь все будет хорошо.- Сдерживая слезы, говорил Николай, поглаживая Ваньку по голове.
-А как же мамка, папка?- спросил Ванька, утирая сопли рукавом рубахи.
-Нету их больше, Ванька, сиротки мы с тобой теперь. -  И Колька заревел. Тихо, по-мужски, вздрагивая всем телом.
-Что ж нам теперь делать-то, Коля? - Ванька смотрел на брата большими испуганными глазами.
-Что, что? Пойдем в землянку, там хоть пожрать есть. – Перестав плакать Николай, словно превратился во взрослого мужика. Да он таким и был в глазах Ваньки.
- Так, а там нет ничего, Коля, все разграбили, я сам видел.
-А как они тебя не нашли?
-Я яблок моченых наелся, у меня живот и скрутило. Только я выскочил, да пристроился в лопухах, как и они подоспели. Я здесь схоронился и ждал. Я уж думал ты и не придешь. Что никто не придет. Что вы все меня бросили! - И Ванька снова заревел в голос.
-Ну-ну, будет тебе реветь. - Николай обнял брата. –Пойдем, посмотрим, может что и оставили. Переночуем здесь, а утром пойдем до старосты.
Так и поступили. Улеглись на полу с пустыми желудками - разбойники унесли все.
С рассветом Николай поднял Ваньку и они пошли в деревню.

В детдоме из-за возраста их с братом разделили, и Ванька редко видел брата. Прежде чем попасть в детдом, Ванька с Николаем батрачили на старосту за еду и кров. Поэтому сейчас Ванька старался хорошо учиться, а жизнь впроголодь научила съедать все до последней крошки. Когда Ваньке исполнилось восемь лет и он закончил второй класс, его и еще нескольких ребят, кто хорошо учился и хорошо себя вел и был настоящим пионером, наградили путевками в пионерский лагерь «Орленок».
-Еды - во-о! Хлеба - во-о! Книжек - во-о! – широко расставив руки в стороны, рассказывал Ванька своим однокашникам в детдоме. – А море - во-о! -  Ванька поднял большой палец.
- А какое оно, море? - Спросил кто-то.
- Красивое. И соленое. А еще в море на волнах здорово кататься!
- Так ты ж плавить-то не умеешь.
- Чёй-то не умею? Умею! Меня Андрей Борисович, пионервожатый, научил!
- И как же ты умеешь плавать?
- По настоящему, по-взрослому! – Ванька начинал злиться, потому что по правде говоря, плавал он, как вся мелюзга - по-собачьи. Что бы уйти от неприятного разговора, он добавил:
- А еще нам каждый день масло сливочное давали! Вот!
- Брешешь!?
- И ничего я не брешу! Дважды в день, утром и вечером, давали по во-от такому куску масла – Ванька показал открытую ладонь.
- Вот теперь ты точно все выдумал! – В комнате поднялся невообразимый шум. Кто-то был возмущен Ванькиными выдумками, кто-то восторгался Ванькиным рассказом, но все сошлись во мнении, что на счет масла, Ванька точно все придумал.
- Это ж какую прорву масла нужно иметь, что бы выдавать по такому куску, да еще и дважды в день! -  Ведь у них в детдоме, масло давали по малюсенькому кусочку только по праздникам.
На шум пришла воспитательница Валентина Сергеевна. Дети ее любили, а Ванька считал, что он любит ее больше всех, потому что, если бы не она, не видать бы Ваньке ни «Орленка», ни моря.
- Что за шум, почему не спим?
Дети на перебой начали рассказывать, о том что Ванька враль и выдумщик. Ванька же в свою очередь кричал, что он всю правду рассказывал.
-Ну-ка успокоились, и по одному.  Давай ты, Иван. - Обратилась Валентина Сергеевна к Ваньке.
- Я им говорю правду, а они мне не верят! - Ванькин голос звенел от возмущения.
- Да брешет он все, брешет! - Не верил ему Сенька.
- Семен, почему ты считаешь, что Ваня обманывает? - спросила Валентина Сергеевна.
- Да потому что не может быть, чтоб каждый день давали вот по такому куску масла! - Кричал Сенька, показывая растопыренную ладонь.
- Ну почему же не может быть?! Очень может быть. - Твердо сказала Валентина Сергеевна. – «Орленок» это всесоюзная здравница и наша страна ничего не жалеет для детей, которые находятся на оздоровлении.
- Так Ванька больной?! – не унимался Сенька. Остальные ребята начали смеяться. Ванька уже готов был кинуться в драку, как Валентина Сергеевна его остановила сказав:
- Не больной. Иван у нас здоровый, хоть и маленький, а в «Орленок» он поехал потому что учился хорошо и вел себя хорошо весь год. А ты Семен, бери с него пример, и на следующий год, тоже сможешь поехать в лагерь, может даже в «Артек».

Но ни на следующий год, ни в последующий никто из ребят в пионерские лагеря не поехал - началась война.
В 1942-м, на второй год войны, их детский дом эвакуировали, причем старших ребят и Николая вместе с ними, отправили в Среднюю Азию, а младших вместе с Ванькой вывезли на Кубань. С тех пор Ванька никогда не видел старшего брата, окончательно осиротев.
Жрать хотелось постоянно. Детдомовские сорванцы, объединившись в банды, по ночам обносили соседские сады и огороды. Хорошо было на Пасху,  можно было наесться вареных яиц и куличей. Однажды, объевшись пасхальными яйцами, Ваньке стало плохо  прям на кладбище, на чьей-то могиле он потерял сознание. Друзья тащить его не собирались, там его и оставили, решив, что он умер. На рассвете его подобрала и выходила старуха из соседней деревни. Пока Ваньки не было, детский дом снова эвакуировали. Так Ванька стал беспризорником. Он скитался по деревням воруя, подрабатывая и ни на что особо не надеясь, пока ему не стукнуло семнадцать и судьба его не привела в Курганинский район Краснодарского края. Там он устроился на сахарный завод. Добрые люди помогли выправить документы и с этого времени Ванька стал полноправным гражданином Советского Союза.
Спустя пару лет, родилась первая дочка, спустя еще три года родилась вторая дочь. За эти пять лет Ванька вместе с семьей успел поездить по всей России. Дольше всего они прожили на Дальнем Востоке, целых 2 года, но и там жизнь не заладилась. Тяжелое послевоенное время, работа в колхозе за трудодни, вынудили вернуться на благодатную Кубань, где они с семьей поселились в Туапсинском районе и Ванька устроился в леспромхоз лесорубом. Когда Ваньке стукнуло сорок, у него родилась внучка.
- Одни бабы, одни бабы в доме! - Возмущался теперь уже дед Иван.
- Но ничего, зато эта девка пацанкой растет.
Дед Иван научил внучку рыбачить, играть в им самим вырезанные и покрашенные шахматы.
Считать внучка научилась раньше, чем читать, потому что счет нужен был для игры в карты и домино.
В 1991 году на Туапсинский район упал смерч и дед Иван вместе с парализованной женой, бабой Надей, оказались без дома и документов. Дочки со своими семьями жили в разных городах, поэтому помощь пришла ни сразу. Но трудная жизнь научила деда Ивана не сдаваться никогда и ни при каких обстоятельствах. Пока баба Надя была у старшей дочери, дед Иван нашел небольшой участок земли с маленькой хаткой, недалеко от Краснодара и перевез туда бабу Надю.
Он не хотел быть обузой своим детям, хотел жить сам, на земле. Поэтому, когда к 2008 году он ослеп и внучка забрала его к себе, в город в квартиру, деду стоило больших трудов смириться со своим беспомощным положением. Утешало одно: - он мальчишка-сирота, детдомовец-беспризорник, переживший войну, голод и разруху, смог создать такую большую, замечательную семью.

***
Босоногий белобрысый мальчишка в коротких штанишках бежал по опушке леса. Ванька бежал к маме, призывно машущий рукой.
- Ванька, догоняй! – Из тени леса вышли брат Николай и отец и встали рядом с мамой.
- Деда, останься! Деда, не уходи! Не бросай меня, деда! Слышишь? – Знакомый голос звучал откуда-то из далека. Маленький Ваня обернулся, но никого не увидел. Помедлив секунду, Ванька снова побежал навстречу матери.