Шурик

         Эта история произошла в начале восьмидесятых. Парень закончил среднюю школу в областном городе очень средне и на семейном совете решили, пусть поработает пол годика до армии, а после армии поступить куда-нибудь будет полегче, да и папа, подполковник внутренних войск, поможет.
       Из школы он вышел с любительскими правами на автомобиль в кармане и очень удачно вскоре подвернулась непыльная работёнка – развозить продукты на Москвиче по городу.
       В один из вечеров он возвращался после завершения работы в гараж, когда на перекрёстке его сзади задел мотоциклист, летевший на красный сигнал светофора. От удара мотоцикл упал и со страшным скрежетом и снопом искр из-под него влетел вместе с мотоциклистом в так неудачно оказавшийся у него на пути столб.
        Он остановился за перекрёстком и прибежал на место происшествия. Собралась толпа очевидцев. От мотоциклиста за версту разило перегаром, из-под шлема лилась кровь. Его аккуратно загрузили в быстро подоспевшую скорую помощь.    
        Приехали гаишники, быстро осмотрели место происшествия, умело сделали необходимые замеры и уже уходя, уточнили:
         - А за какую машину он зацепился? Никто не видел?
        И тут Шурик, которому бы просто промолчать, наивно подал свой молодой голос:
        - За мою!
        Записали его данные и сфотографировали еле видную царапину на кузове. Про случившееся он уже начал забывать. Через месяц за ним приехали немногословные ребята в погонах прямо на работу, увезли в отделение и огорошили:
        - Мотоциклист умер в больнице. А так как у нас жмурик, то уголовное дело мы обязаны возбудить и у нас только один подозреваемый – это ты.
        - Да какой я подозреваемый! В чём вы меня подозреваете? Я ехал на зелёный, а мотоциклист этот пьянющий влетел в меня сзади! Вы результаты его экспертизы посмотрите! Там перегаром несло от него за километр!
        Шурика до суда отпустили под подписку, папа начал поднимать старые связи среди друзей, но в судебной области никаких знакомых не оказалось.
        Через месяц состоялся суд и Шурика, как частично виновного в смерти по неосторожности мотоциклиста, приговорили к году химии, исправительных работ на стройках народного хозяйства! Как ни пытались родители постучаться в самые высокие двери, всё было тщетно. Шурика отвезли за сотню километров от города в поселение, где ему предстояло в течении года бесплатно трудиться на благо родины.
        Работа была не сложная, жили все «химики» в общаге, закрывавшейся на ночь, но это препятствием для них не было, каждую ночь они сновали по пожарной лестнице туда-сюда, как по Бродвею. Рядом с поселением была небольшая деревушка с продуктовым магазином. Работала в нём смазливая девчонка, сразу же положившая глаз на новенького парнишку интеллигентной наружности. Познакомились, Шурик объяснил, что он здесь ненадолго и по ошибке, скоро уедет обратно в областной центр в уютную квартирку в центре города.
       Девчонка видимо сочла Шурика неплохим вариантом для дальнейшего развития событий и предложила встречаться. Жила она в общежитии рядом с общагой Шурика и пару раз в неделю они встречались у неё в комнатушке по вечерам.
       В один из таких вечеров он пришёл к подруге и обнаружил у неё в комнате дерзкого молодого армянина, который сидел, нагло развалившись на диване. Девушка страшно смутилась и начала лепетать, что это её старый знакомый, они давно не виделись…
       Шурика взбесила ухмылка молодого наглеца и состоялось нелицеприятное выяснение отношений. Понемногу разговор перешёл в плоскость взаимных оскорблений, но назревающую драку предотвратил суровый участковый, случайно оказавшийся рядом. Он уверенно развёл спорщиков по разным углам ринга и пригрозил строгим наказанием за нарушение порядка.
       Тем же вечером в городе закололи заточкой бывшего прокурора, который перед сном прогуливался в парке со своей собачкой. Все силы доблестной милиции были оперативно подняты на ноги, но поиски убийцы по горячим следам успеха не принесли. Всё, чем могли похвастаться местные пинкертоны, это приметами, которые заметили прохожие – один из нападавших был чёрный, наверняка кавказец и второго бандита, повыше ростом, называл Сашей.
        Когда приметы убийц объявили на расширенном милицейском совещании, наш участковый, пресёкший на корню вчера межнациональный конфликт в общаге, встрепенулся и сказал:
        - Так я их знаю, они вчера вечером устроили дебош, и я их разнимал! 
       В течении пары часов наших спорщиков находят, заковывают в браслеты и бросают в камеру. Настойчивые требования объяснений от милиции со стороны задержанных безрезультатны, на кону раскрытие резонансного преступления, которое взяли на контроль на самом верху. 
       Неделю продолжались непрерывные выматывающие душу допросы. Бить его не пытались, парнишка был очень тщедушным, но спать не давали вообще и у Шурика вскоре начались галлюцинации. Через неделю им с армянским подельником устроили очную ставку. Тот был значительно покрепче Шурика, немного постарше и его умело ломали физически, вместо лица сплошной синяк, всё тело избито настолько, что ходить он мог только с посторонней помощью.
      Прекрасно понимая, что за убийство прокурора им от всей души намотают срок, они до последнего не сознавались в преступлении, которое не совершали и отказывались ставить подписи на ментовских бумагах.
       Но у каждого человека есть предел и физических и духовных возможностей, армянин прислал по тюремной почте Шурику записку: будем сознаваться, пусть сажают, а мои родственники будут искать того, кто прокурора замочил. Если будем упираться, изуродуют нас сейчас и здоровье полностью потеряем.
       Подписали всё, как требовали менты. Пользуясь удачным случаем, на них повесили ещё пару «глухарей», висевших на отделении с незапамятных времён. В результате получили организованную армяно-белорусскую преступную группировку, на совести которой кроме циничного убийства прокурора разбой с применением огнестрельного оружия и грабёж в особо крупных размерах.
       Состоялось многодневное заседание суда. Скрупулёзно рассмотрены все доказательства по делу. Ни тени, ни малейшей капельки сомнения в виновности дерзких подозреваемых, доказательная база отточена ювелирно и просто сияет своей непогрешимостью! Ребята-беспредельщики получают по девять лет колонии строгого режима. Занавес.
       Родственники наших новоявленных гангстеров продают всё, что можно и нанимают самых дорогих адвокатов, которые срочно готовят апелляцию. Через месяц состоится долгожданный пересуд.
       Ещё раз внимательно рассмотрев материалы дела, строгий, но справедливый суд принимает выстраданное решение:
       - В связи с открывшимися в процессе повторного рассмотрения дела обстоятельствами, негативной характеристикой обвиняемых и особой опасностью их действий для всего нашего прекраснейшего общества увеличить срок заключения на два года каждому, и назначить общий срок по одиннадцать лет! Здесь, наверное, уже падает не занавес, а стальной лист с грохотом.
        После выслушивания приговора армянин успел крикнул Шурику:
        - Больше никаких апелляций! Мои будут искать убийцу! Скажи родителям, пусть ничего не предпринимают, только хуже будет!
        И вот домашний семнадцатилетний худенький мальчик, который не видел жизни вообще, попадает на зону с отмороженными злодеями с шикарным букетом статей – убийство прокурора и разбой с грабежом.
        Его в дверях заведения торжественно встречает самый уважаемый авторитет, усаживает на лучшую шконку, подносит сигаретку и кружку лучшего чифиря с шоколадной конфеткой, ласково интересуется, где бы он хотел работать, в библиотеке или в клубе?
        Шурик ещё не восстановился полностью после энергичных допросов с пристрастием и не совсем понимает суть происходящего. Воры видят его неважное состояние, оставляют в покое на недельку и только потом начинают неспешные расспросы. Самый главный вопрос – а ты, братан, почему прокурора-то завалил? Заказ был от кого-то или он тебе раньше дорогу перешёл?
       Шурик робко улыбается и отвечает, что он вообще-то здесь по ошибке и никакого прокурора знать не знал и в глаза не видел, вызывая бурное и безудержное веселье среди плотно окруживших его уркаганов с живописно синими от наколок телами.
       - Да мы здесь, братуха, все поголовно по ошибке! Век воли не видать!
А ты правильно делаешь, что не колешься, мало ли кто потом мусорам стуканёт на тебя. Лучше отмалчивайся, целее будешь. А пока отдыхай, вообще работать будешь, когда захочешь. Хавчик у тебя будет самый достойный, никто даже посмотреть в твою сторону косо не посмеет.
       И начались однообразные длинные годы в заключении. Его очень редко перебрасывали из колонии в колонию, но по тюремному телеграфу информация распространялась стремительно и Шурика, самого крутого терминатора прокуроров, в новом месте отсидки ждал возрастающий почёт и уважение от всего разной степени синевы населения печальных учреждений. По такой серьёзной и уважаемой на зоне статье люди попадали за решётку в ту пору очень редко.
       Его с большой опаской воспринимали тюремные охранники. Ребёнок на вид сопливый, а видишь ты, к своим семнадцати годкам какой набор статей, волосы дыбом поднимаются. И при любых неприятностях, драках или убийствах в колонии, первым подозрение сразу же падало на него. 
        Во время нахождения в крытой тюрьме, куда его отправляют при пересмотре дела перед освобождением, он попадает в камеру к трём заключённым.
        Около трёх месяцев их маринуют в тесной камере, общаться приходится только друг с другом. За первый месяц рассказаны все старые байки и анекдоты, пересказаны прочитанные раньше книги и виденные на воле фильмы. Отчаяние достигает предела.
       Вдруг после обеда Шурика вызывают к руководству каземата. Перед ним восседает капитан, который руководит подготовкой охранников для тюрьмы.
Он даёт Шурику иголку, спичку и десять рублей. Нужно выйти в туалет и всё это спрятать у себя в одежде, а молодые охранники должны при последующем осмотре найти запрещённые предметы.
       Шурик засовывает иголку в козырёк шапки, спичку в воротник куртки, а десять рублей плотно сворачивает и заталкивает в нижний шов гульфика на штанах. Этому его научил старый заслуженный вор, который обучал его премудростям тюремной жизни в начале долгого сидения:
        - Аккуратно распори лезвием нижний шов и прячь там деньги. Этот шов самый жёсткий в зэковской одежде, не прощупывается при осмотре и там вертухаи при всём желании никогда не найдут заначку.
       Шурика ставят к столу, и молодые охранники по одному приступают к осмотру. Первый не находит ничего запрещённого, получает выговор и уходит с позором. Второй нащупывает иголку, третий спичку. Остальные, как не стараются, не находят ничего. Их тоже с нареканиями отправляют на пересдачу.
       Капитан экзаменом доволен не вполне, ведь червонец так никто и не нашел:
       - Ладно, эксперимент закончен, давай деньги обратно.
       - Какие ещё деньги? - Шурик старательно тормозит и корчит из себя умственно отсталого.
       - Что значит какие? Я тебе только что дал десять рублей, чтобы ты их спрятал в одежде.
       - А-а-а… Этот червонец… Так я его проглотил…
       - Как ты его проглотил? Ты что, идиот? Мне жена его утром дала на неделю на обеды, мне что теперь, голодным быть всю неделю по твоей милости?
       - А я вас недопонял… Взял и проглотил… Надо теперь подождать пару дней и если не полностью переварится, достать…
       - Что за дебил! Это ж надо! Деньги проглотил, идиот! Пшёл прочь с глаз моих! Конвой, в камеру его!
       Шурик возвращается к запертым в четырех стенах сокамерникам, изнывающим от полного отсутствия новостей. Сразу же все дружно набрасываются на него с расспросами. Он пронимает, насколько неоценимо приятную новость принёс для них и не спешит делиться своей радостью, отмалчивается. Сидельцы безошибочно чувствуют нутром, что он скрывает что-то важное и начинают его раскалывать. Шурик стойко отказывается от предложения ограниченных тюремных радостей, сигаретки и чайка, молчит до последнего и только поздно вечером перед сном неторопливо начинает свой рассказ.
         Пересказав с мельчайшими подробностями затаившим дыхание сокамерникам всё произошедшее с ним за день, он замолкает.
         - Ну а деньги? Деньги где?
        Шурик неторопливо наклоняется, потихоньку выдавливает из шва плотно скрученный червонец и очень бережно торжественно расправляет его на коленке
        Вся камера заходится в дружном хохоте, все хватают кружки и начинают тюремной азбукой Морзе отбивать соседним камерам новость дня – Шурик сегодня забрал у мента червонец!
       И сразу же, как только полученная новость сквозь стены быстро облетает всю тюрьму, начинается такой дикий перестук, что охранники начинают стремительно бегать по коридорам, стучать дубинками в двери и орать:
        - Прекратить немедленно! Всем отойти от стен!
        Всю ночь обрадованные удачной шуткой Шурика заключённые тарабанили в стены, от всей души поздравляли его с неожиданным приобретением червонца.
        Шесть лет армяне искали убийцу прокурора. Они поняли, что искать нужно наверняка в профессиональном прошлом прокурора, видимо он жестоко обидел кого-то раньше и сейчас настала пора возмездия.
        Они подняли все знакомства в милицейской среде, с помощью взяток вышли на человека, который мог предоставить данные о всех фигурантах многочисленных уголовных дел, которые вёл убиенный.
         Получив доступ к данным, наняли людей, которые медленно, по капле начали анализировать каждое уголовное дело нашего прокурора, искать возможного мстителя и отслеживать, где в момент убийства находились бывшие заключённые, к судьбе которых он приложил свою карающую руку.
        И только через шесть лет такого человека нашли. Но найти было мало, сам он вряд ли горел желанием пойти и сразу же убиться о стену, пришлось выйти на криминальных авторитетов, объяснить им сложившуюся ситуацию и за немалую мзду восстановить справедливость.
         Отдельных усилий стоило убедить правоохранительные органы принять явку с повинной и чистосердечным раскаянием от найденного ими настоящего убийцы. Дело-то давно расследовано и закрыто, бандиты сидят, вам какого ещё надо?
        Пол - года, пока проводился пересмотр дела, он сидел в крытой тюрьме в четырёх стенах в тесной камере, и только когда прокуратура тщательно проверила все мельчайшие детали их шитого белыми нитками дела и сравнила их с показаниями настоящего убийцы, состоялся пересмотр.
        Их с армянским подельником освободили прямо в зале суда, извинились за судебную ошибку, вскоре выдали новые паспорта и по одной тысяче советских рублей компенсации за каждый год, проведённый ими в тюрьме.
       Сейчас это совершенно спокойный, даже равнодушный к жизни ленивый человек. И по первому взгляду никогда не скажешь, через какую огромную боль и несправедливость ему пришлось пройти.