Поперечный тупик

Поперечный тупик
– Ну всё, дошёл, – буркнул Сергей, когда прочитал на фасадной стороне дома в наступающей тишине это название «Поперечный тупик». – Дальше идти некуда. Тупик.
Остановился на углу и стоял, уставившись в трафарет. В голове однозначно вертелось: «Тупик, тупик». Крайний дом, под номером сорок шесть, тот, о котором говорили женщины с соседней улицы, видимо, был дальше внизу, в сгущающейся потьме. Они так и сказали: «В самом тупике». «Идти или не идти?» – задумался парень. Напала вдруг странная апатия ко всему. Запал давно прошёл, ходить по улицам и спрашивать, не пускает ли кто квартирантов, порядком надоело. А что делать? Он, конечно, упустил время. На проходной университета была тетрадка, в которой хозяйки записывали адреса сдаваемых квартир. Многие студенты переписывали их и шли туда и устраивались там на квартиры. А он всё медлил. Ему очень хотелось сразу попасть в общежитие, но туда устраивали только ребят из малообеспеченных семей. У Сергея родители тоже были не из богатых, но он не сообразил взять справку из сельсовета о материальном положении семьи, когда был дома. А теперь, хоть и справку прислали, но уже поздно, места в общежитии все заняли. Всё же он заглянул в ту тетрадку. Многие адреса были зачёркнуты, осталось всего несколько. Сергей на всякий случай переписал их и походил по улицам. Хозяйки пускали ещё ребят, но в комнаты по пять и более человек. Это его не устраивало, считай, то же общежитие, только за такое удовольствие придётся платить раз в пять-шесть больше, да к тому же знал, что ему придётся упорно заниматься, чтобы не выглядеть полным тупицей на фоне однокурсников, в основном поступивших в вуз прямо со школьной скамьи. А он многое подзабыл из школьной программы, работая на стройке. И поступил в университет только благодаря своей усидчивости, даже настырности, когда занимался на подкурсах. Но пробелов в знаниях хватало, это хорошо чувствовал. И нужно было ещё порядком покорпеть над учебниками, чтобы догнать остальных. Это он также хорошо понимал, поэтому и искал квартиру, чтобы жить, по крайней мере, вдвоём с кем-то, не больше, и отдельно от хозяев, чтоб те сильно не досаждали.
«Так идти или не идти вниз? Уже поздно, – стал размышлять. – Снова на вокзал ехать спать? Нет, нельзя. Вчера дежурный сгонял уже с лавки. Опять может нагореть. Вот чёртова комендантша, не могла ещё недельку дать пожить в рабочем общежитии. Упёрлась и всё: освобождай комнату. Пришлось подчиниться. А что сделаешь?» Чемодан и сумку, весь свой скарб, он сдал в камеру хранения. Оставил только портфель с самым необходимым: мыло, полотенце, бритва, несколько общих тетрадей да книжек, с ними и ходил всюду.
Он всё ещё стоял на углу и не решался идти вниз. Что-то сдерживало. Может, даже усталость, парень уже несколько ночей просто не высыпался, поэтому и кунял на лекциях, за что и получал замечания от преподавателей.
«Нет, надо идти! Что зря время тянуть? Скоро ночь. А вдруг повезёт? Но как искать тот дом? Стучать в окна? Да нет, нельзя зря людей будоражить. Надо кого-то спросить. Но кого?» Тупик словно вымер. Даже собак не было слышно. Сергей медленно пошёл по дорожке вниз. Впереди открылась дверь дома, из неё вышла бабка с ведром и выплеснула помои на средину улицы.
– Бабушка, извините, – обратился к ней Сергей. – Вы не знаете, может, кто здесь пускает на квартиру?
Женщина изучающе посмотрела на парня, смотрела долго. Потом, словно очнувшись, спросила:
– Студент что ли?
– Студент, – подтвердил тот. – А что?
– Да так, ничего. Много больно вашего брата тут ходит. Всё уже позанимали. Кузьминична уже пятерых во флигель пустила, Мироновна тоже, – начала перечислять соседок бабка.
Парень и слушать перестал: какой толк?
– Да, вот, кажется, Глотов ещё одного хочет взять, – вспомнила та.
– А сколько у него?
– Чего сколько? – не поняла та.
– Ну, жильцов?
– Право не знаю, – задумалась женщина. – Но он много не пускает. А, может, он и взял кого. Но ты сходи, сходи к нему.
– А где его дом?
– А вот иди вниз по тупику. Как упрёшься в забор, так и дом его. Большой такой и ворота железные. Они всегда на запоре, – стала подробно рассказывать та. – Так ты постучи, только сильно. Да там и собака отзовётся. Хозяин-то и выйдет. Глотов его фамилия, а звать-то и не знаю как.
– Спасибо, бабушка, спасибо, – поблагодарил Сергей и быстро зашагал вниз.

«Кажется, что-то нашёл», – подумал, когда подошёл к дому. Он его сразу приметил. Выделялся тот из остальных большими железными воротами, высоким и глухим забором. Парень в нерешительности остановился перед зелёными воротами. При виде их почему-то стало неприятно и даже страшновато. Жить здесь придётся долго, по крайней мере, до следующего лета, или пока не дадут место в общежитии. Но сколько же можно искать! Уже пять суток вот так безрезультатно мотаться до предела надоело. На занятия ходишь невыспавшийся, на семинарах молчишь. Куда это годится? «Эх, была ни была!» И Сергей постучал костяшками пальцев по холодному железу. Но этот стук был словно писк комара – даже собака не отозвалась. Ставни на окнах были плотно прикрыты, даже свет сквозь них не пробивался. «Дома ли кто?» Он нагнулся и стал шарить под ногами в поисках чего-нибудь поувесистее. Под руку попался небольшой камешек, и Сергей несколько раз ударил им по воротам, отозвавшимся глухим басом. Во дворе залаяла собака, и вскоре кто-то зашагал к выходу. Через щёлку на парня посмотрел чей-то глаз.
– Чего надо? – сердито спросили за воротами.
– Мне сказали, что вы пускаете на квартиру, – робко ответил Новиков.
Глаз всё также внимательно смотрел на Сергея, тому даже стало не по себе, и он отвернулся.
– Пускаю. А что?
– Да вот ищу квартиру.
– Так… Ну, сейчас.
В замочной скважине заскрипел ключ, щёлкнула задвижка, и дверь открылась.
– Входи, – пригласили парня.
Он вошёл в небольшой дворик с лозами винограда, висящими над головой и манящими янтарными гроздьями. Возле глухого забора росла капуста, ещё какая-то зелень. Сергей поднял глаза. Перед ним стоял уже пожилой мужчина, высокого роста, в пижаме, довольно-таки плотный, и внимательно изучал вошедшего.
– Работаешь или учишься? – спросил тот.
– Учусь, – односложно ответил парень.
– Где?
– В государственном университете.
– Стипендию имеешь?
– Ещё не знаю, – честно признался Сергей. – Я только поступил.
– Так, значит, платить сразу не сможешь, – сделал вывод хозяин.
– Ну, почему же? – не согласился тот. – Я до университета работал, малость денег есть в запасе.
– А где работал? – живо заинтересовался мужчина.
– На стройке, электриком.
– О! Это хорошо, – обрадовался хозяин. – Хорошая специальность, нужная. – Он чуть помолчал. – А родители есть?
– Есть.
– А где живут?
– В деревне, в соседней области.
– Помогать-то будут? – всё допытывался мужчина.
– Да, наверное, придётся. Сам-то на стипендию, если и будет, не протяну.
– Ну-ну.
Хозяин замолчал, что-то прикидывая в уме. Потом спросил:
– Ну, а это, водочку, девочек, как – любишь?
– Кто же их не любит? – усмехнулся в ответ парень, но потом серьёзно добавил: – Но я же учиться поступил. Не до этого будет.
– Ну-ну. А-то у меня с этим делом строго. Так вот. – Опять чего-то задумался тот. – У меня есть одно место. Флигель на двоих. Пойдём покажу.
Хозяин пошёл в конец садика, толкнул низенькую дверку строения.
– У нас всё на доверии, ничего не запирается. Только ворота, – стал объяснять. – Мы жить привыкли честно. И держим здесь честных людей. Учти.
– Учту, – буркнул Новиков.
Войдя внутрь флигеля, хозяин пошарил по стенке, включил свет. Сергей, нагнув голову, вошёл следом.
– Вот здесь и живут у нас квартиранты, – проговорил хозяин.
Парень осмотрелся. Это был небольшой флигелёк, с низким потолком и двумя маленькими окошечками, выходящими в садик. Посередине комнатки стояла печка, как бы разделяя её на две части. В одном углу стояла высокая двуспальная кровать с подушками, накрытая непонятного цвета покрывалом.
– Это твоего соседа кровать, – тихо сказал хозяин, предугадывая вопрос. – Он сейчас на работе. А вообще, он редко тут бывает. Не знаешь никогда, где он. Всё, говорит, в командировках. Может, и так. А там, кто его знает, где он шляется. Я бы давно его выгнал, да всё жалко. Одному тебе скучно не будет?
– Да нет, – отозвался Сергей. – Это как раз хорошо. Мне ведь надо заниматься.
– А вот твоя койка, – показал тот в противоположную сторону на низенькую, сетчатую кровать, на которой лежал один матрас.
– А остальное есть? – поинтересовался Новиков, показав на койку.
– Ничего больше нет. Сам всё приобретай.
– А стирать? – стал теперь допытываться парень.
– Стирать? Прислуги у нас тоже нет. Вон во дворе колонка. Тазик дам, и стирай.
– Понятно, – не очень обрадовался такому ответу Сергей. – И сколько за всё это удовольствие платить?
– Прописка есть?
– Нет.
– Так… – задумался хозяин. – Прописки, значит, нет. Ну, ничего, пропишем. Этот, – указал он на другую кровать, – прописан в другом месте. Так что можно тебя и прописать. – И опять задумался. – Плохо он платит. Уже за два месяца задолжал. Ну, ничего, придёт, я ему скажу: или плати, или уходи. Вот так. – И снова пауза. – А платить… Что платить… Я много не беру. Другие напускают человек по пять в комнату и дерут рублей по двадцать. Это не по совести. Зачем же людей-то обирать? Мы не ради денег пускаем жильцов. Жить-то ведь всем где-то надо. – Всё размышлял хозяин, прикидывая в уме, сколько же назначить новому квартиранту. – Я не так поступаю. Сюда бы ещё одного человека  можно поселить…
«Поселить? – мелькнуло у Сергея. – Да здесь и двоим-то повернуться негде!»
– Для меня главное, – продолжал дальше мужчина, – чтобы хорошо жилось людям. Было тихо, чтобы заниматься, как тебе. Ну а плата… нормальная – восемнадцать рублей за месяц. Это немного.
– Да, нормально, – согласился парень.
– А тут тихо. Ни машин не слышно, ни соседей. Рядом во флигеле ещё две девочки живут. Я так и делаю, чтобы двое парней было, больше ни к чему. А-то скандалить начнут. Ну и девушек двух, всё же веселее, – засмеялся скрипуче хозяин. – Больше тоже ни к чему. Туалет только тряпками засорять. Так вот. Ну, будешь здесь жить?
– Да, наверное, – не совсем уверенно ответил тот.
– Ну, тогда деньги вперёд, – протянул руку к нему, – и документы давай. Я запишу твои данные.
Сергей достал паспорт, военный билет, деньги.
– Только они мне завтра понадобятся, – предупредил.
– Завтра и заберёшь. А как тебя зовут?
– Сергей Новиков, – назвался парень.
– Угу, Сергей. У меня тоже один сын Сергей. А меня Семён Петрович. Вот и познакомились. Останешься тут или пойдёшь куда? – спросил хозяин, пряча документы и деньги в карман.
– Да надо бы поесть куда-нибудь сходить.
– Сходи. Тут и столовые и кафе рядом. Место удобное, почти рядом с центром. Хорошо. Трамвай и троллейбус под боком. Ну, пойдём, я тебе ключ от ворот дам. У нас у каждого по ключу. Смотри, не теряй!
Сергей вышел на улицу, запер ворота и стоял около них. Не очень-то ему понравились и этот флигель, низкий, тёмный и сырой, и хозяин. «Крохобор!», – почему-то сразу окрестил его парень и невольно улыбнулся.

Обжился он быстро. Не первую снимал квартиру, да и комнат общежитий сменил немало. За постельным бельём сходил к коменданту последнего. Та немного поворчала, но нашла старую замызганную подушку, две порванных простыни и суконное одеяло.
– Больше ничего не могу дать, – изрекла сурово.
– Спасибо, – вежливо поблагодарил тот. – И с этим приданным год можно жить припеваючи. А там, глядишь, и наживём ещё чего, – улыбнулся он.
– Наживёшь, – отозвалась та и вздохнула. – Ну, учись на здоровье. Если что будет надо, заходи к нам, поможем.
Он ещё раз поблагодарил коменданта, завернул всё в одеяло и ушёл. Хоть какая-никакая, а постель теперь у него есть. Нужен был ещё рабочий столик. Во флигеле стоял стол, но большой и в простенке. А ему хотелось, чтобы около окна, прямо рядом с кроватью. Хоть днём читать без электрического света. Не больно он любил почему-то этот свет. Сходил на прорабство, где до поступления работал, попросил там кусок ДСП и приладил потом тот к подоконнику. Вроде столик хоть какой-то и получился. Теперь Сергей спокойно садился за него и читал книжки, что по учебному плану  предлагались. А их ох как много надо было прочесть в первом семестре! Вот и читал на досуге.
В эти первые дни он так и не рассмотрел как следует квартиранток в соседнем флигеле, да и хозяев тоже. Правда, как-то раз видел двух парней, выходящих из дома. Видимо, это были сыновья Глотова. Выходила за водой и какая-то женщина. Сергей невольно залюбовался ею. Была это молодая, стройная женщина, с тёмными волосами, пробитыми сединой, с грустными глазами, как заметил, окружёнными мелкими морщинками. «Старшая дочь что ли? – подумал. – Да вроде Глотов говорил, что у него только два сына. А может жена? Жена? Такая молодая?» Женщина, набрав в колонке воды, вошла в дом. А Сергей сидел и смотрел на дверь, скрывшую хозяйку. Попытался приняться за книгу, но не смог читать. Словно что-то перевернулось внутри, даже сердце заныло. Встал, сложил книги в портфель и вышел на улицу.
До начала занятий оставалось ещё несколько часов, занимались они во вторую смену. Решил немного пройтись по городу. Стояла чудесная осенняя пора.

Вечером, когда Сергей уже лёг в кровать с книгой, во флигель вошёл парень.
– Привет! – бросил он. – Новый жилец что ли?
– Новый, – присел на кровати Новиков. – Здравствуй…те.
– Володька, – подошёл к нему тот и протянул руку.
– Сергей, – пожал ему руку новый квартирант.
– Студент?
– А откуда это видно? – удивился Сергей.
– Портфель, книги, тетради, – начал перечислять с улыбкой Владимир.
– Ага, понятно. Догадаться нетрудно.
– Нетрудно, – согласился тот. – А где учишься?
– В университете, на филфаке.
– Это хорошо. Литература, русский. А я закончил строительный институт. Сейчас работаю.
– А чего же дом себе не построишь? – усмехнулся Новиков.
– Дом? А! – отмахнулся тот. – Домов я много построил, но… в общем, это долгая песня. Есть хочешь?
– Да нет, спасибо. Я в столовой поужинал.
– Ну смотри.
Владимир быстро переоделся, включил плитку, порезал колбасу, бросил на сковородку жир, начал жарить. Сергей наблюдал за ним. Было ему лет тридцать пять, может, и больше. Нос чуть с горбинкой, русые волосы, среднего роста.
– А как тебе хозяин? – спросил Владимир.
– А что хозяин? Нормальный вроде, – ответил неуверенно Сергей.
– Нормальный говоришь… Ну ладно. Про меня уже наплёл чего-нибудь?
– Да вроде нет, – не стал признаваться сосед.
– Я знаю его. Ты ведь здесь не первый. Ну да чёрт с ним! Уйду я скоро отсюда. Недавно с одной женщиной познакомился.
– А ты не женат? – удивился Новиков.
– Был. Не получилось раз, потом ещё. Э-э, долгая это песня. Садись вот лучше колбасу со мной есть, – предложил Владимир.
– Вообще-то можно, – не стал на этот раз отказываться парень, от вкусных запахов слюна уже и рот заполнила, подсел к столу, укутавшись одеялом.
– Надо бы ради знакомства прихватить бутылочку. Ты как насчёт этого дела? – пощёлкал тот указательным пальцем правой руки по горлу.
– Да иногда бывает.
– Иногда – это хорошо, – в задумчивости произнёс Владимир. – А я вот… Ну да ладно. Нажимай на колбасу, наука лучше в голову полезёт. Так, говоришь, хозяин ничего. Ну а жена?
– Жена? Чья жена? – не понял Сергей.
– Жена хозяина. Как она тебе?
– Жена… Вот чёрт! Это та молодая женщина его жена? – Новиков встал, заходил по комнате, снова сел за стол, но есть больше не стал. – Да, конечно, жена. Симпатичная.
– Симпатичная, – повторил тихо Владимир. – Ну, давай спать, а то мне завтра рано вставать.
– Я ещё почитаю.
– Дело твоё. А я спать. Устал как дьявол.
Владимир разделся, лёг в кровать. Сергей выключил верхний свет, включил на своём столе лампу и начал читать. Сосед долго ворочался и никак не мог заснуть, видимо, мешал ему свет. Сергей отложил книгу, выключил лампу и сразу заснул. Утром, когда проснулся, Владимира уже не было в комнате. Ушёл. «Чего-то он не договаривает, – подумал парень, глядя на пустую кровать соседа. – Но чего? Непонятно».

Теперь у Новикова был свой угол. Он приходил туда, когда хотел. И это его вполне устраивало. Но подолгу там не засиживался. После занятий заходил в столовую, по пути в какой-нибудь кинотеатр и домой. Гулял по городу в основном один. С ребятами из группы ни с кем ещё не сошёлся близко, хотя и перезнакомился со всеми. А всех-то было пятеро, и все в основном после школы, малолетки, по его мнению. Костерев, правда, его лет, но большой любитель поболтать и не дурак выпить за чужой счёт. Таких Сергей недолюбливал и сторонился обычно. Ну а девчонки… Зачем они ему сейчас? Это ещё успеется. Главное сейчас – выдержать первую сессию, почувствовать уверенность в себе. Поэтому книги, книги и книги. Все почти вечера он и проводил за ними, да и утрами сидел за столиком у окна, читая и наблюдая за хозяевами.
Сыновья уходили из дома оба вместе рано, где-то в половине девятого. Сергей ещё только поднимался с постели. Возвращались чуть ли не вместе с ним. Хозяйку вообще трудно было увидеть. На работу она, видимо, уходила, когда квартирант ещё спал, а возвращалась, когда был на занятиях.
По субботам она возилась по дому. Готовила в летней кухне, тут же и стирала, выбегая часто с вёдрами к колонке, стоявшей посредине двора. Хозяин тоже крутился по садику, чего-то подколачивал, подвязывал, подкапывал. И если о чём-то спрашивал жену, то очень кратко, почти односложно. Она также коротко ему и отвечала. О чём они переговаривались, Сергей не слышал, да и не особо стремился расслышать. Зачем ему эти односложные переговоры? Тут и так всё понятно.
А двух девушек в соседнем флигеле он совсем почти не видел. Даже не знал, работают те или учатся.
Дни летели быстро. Владимир во флигеле почти не появлялся. Как-то вечером заскочил, что-то взял у себя в чемодане и ушёл, бросив: «Может, я и приду ещё сегодня». Но так и не пришёл. Сергею, честно признаться, тот не очень был и нужен. Без него как-то даже спокойнее. Никто не мешает заниматься нужным делом.

Утром Сергей вышел во двор набрать в чайник воды и невольно залюбовался небольшим садиком. Яблони и груши были обрезаны со знанием дела, виноград подвязан, как и подобает, между деревьями росли кусты смородины, а в дальнем углу –малины. Осень слегка тронула краснотой листву, на ветвях висели краснобокие яблоки и груши, на лозах – тёмныё гроздья винограда. От аппетитного вида всего этого у парня даже слюнки побежали. И он стоял с полным чайником воды и всё никак не мог оторвать взгляда от всего этого изобилия.
– Что, нравится? – услышал вдруг довольный голос хозяина.
– Да, красиво и… соблазнительно, – усмехнулся парень.
– На вот, попробуй, – Глотов протянул ему зрелую грушу. – Лесная красавица.
– Спасибо. Но я купил вчера в магазине, – чего-то замялся тот.
– Бери-бери, таких в магазине не купишь, разве что на базаре, – стоял на своём хозяин. – А там цены не для студентов.
Сергей взял грушу и стал рассматривать её.
– Садик у меня небольшой, но в магазин иль на базар не ходим. Всё своё есть. И всё ухожено, – Глотов прямо сиял от удовольствия.
– Да, тут порядочек.
– У меня везде порядочек, – довольно подтвердил хозяин. – Люблю, чтобы всё на своих местах было, чтобы каждый знал своё место. К этому с детства приучили и на работе. Я ж кадровый работник. Всю жизнь токарем проработал. Мастер – золотые руки, называли. Уважаемый всеми человек был. А сейчас вот на пенсии, – разговорился тот совсем. – Пенсия у меня хорошая. Сто двадцать рублей. Да и жена работает. Можно было бы прожить и без этого, – показал на сад и флигель. – Но не могу без дела сидеть. С тоски умереть можно. Вот и копаюсь тут с утра до ночи. Оно и время проходит незаметно и здоровью польза. Вот так. – Он помолчал. – А ты ешь грушу. Она сочная.
– Да, спасибо, – Сергей откусил плод. – У-у, прелесть!
Глотов прямо зарделся.
– У меня всё так. Люблю всё хорошее и честное. Мы по правде научены жить. И детей я к этому приучил. Они у меня молодцы, – совсем расхвастался хозяин. – Оба учатся в медицинском институте. Старший, тоже Сергей, на третьем курсе, а младший на первом. Медицина нынче в почёте. Я знаю, куда надо идти. А то старший хотел идти в строительный, а младший в мореходку. Но я настоял на своём – только в медицинский. Хоть они и недовольны сейчас, но ничего. Потом ещё не раз отцу спасибо скажут. Ну, ты ешь, ешь грушу, вкусная она.
– Да, вкусная, – согласился тот. – Спасибо.
– А так, без разрешения, я не даю рвать. Не тобой выращено, не тобой и сорвано должно быть, – изрёк серьёзно. – Иначе нельзя.
Квартирант кивнул головой и хотел было уже уйти, но хозяин остановил вопросом:
– Ну а жить тебе тут нравится?
– Да ничего, нормально, – ответил не очень твёрдо Сергей.
– Ну и хорошо. Девок, смотрю, ты к себе не водишь. Этого я не люблю. Ни к чему это баловство.
– Не до них мне сейчас.
– Это правильно, – согласился с ним Глотов. – Надо учиться. Я и сыновьям своим говорю, чтобы к девкам и не подходили. Выучитесь сначала, а потом и давайте, хоть напропалую. А сейчас ни-ни. Вот так. А сосед-то твой не появлялся?
– Да что-то давно не видел.
– Как появится, ты мне скажи обязательно. Разговор у меня к нему серьёзный есть.
– Хорошо, скажу, – кивнул Сергей и направился во флигель.

Владимир долго не приходил. Сергею одному уже и скучно стало. Не с кем вечерами и словом переброситься. С девушками из соседнего флигеля он так и не познакомился, просто не было желания. К чему всё это? Разве что из-за вежливости можно было, но не хотелось. Несколько раз в дверях он сталкивался с одной из них, в общем-то симпатичной девчонкой, поздоровался, и всё. Даже не познакомился. Поэтому вечерами старался как можно дольше болтаться по городу, ходил в кино, просто так бродил по паркам. На чтение стал оставлять утро. В это время лучше всё воспринимается и запоминается. Вот и в этот раз шёл по тихой аллее парка, встречая одинокие парочки, изредка бросая взгляды на сидящих на скамейках девчонок, весело болтающих с ребятами и зачастую дымящих сигаретами. Вдруг что-то знакомое показалось ему в одном парне на затемнённой скамейке, в чём-то убеждающего сидящую рядом с ним женщину. «Володька!» – узнал он своего соседа и хотел, было, уже его окликнуть, но сдержался, рассмотрев повнимательнее подругу того. Рядом с ним сидела хозяйка дома. «Вот это да!» Сергей прямо застыл от неожиданности, а потом встал в тень под тополем, так и стоял, немного ошеломлённый и растерянный, став невольным свидетелем их разговора.
– Нина, пойми ты, нельзя же так. Я ведь вижу, что ты задыхаешься в этой крепости за железными воротами, – убеждал женщину Владимир.
Та ничего не отвечала, сидела, низко склонив голову.
– Что тебя связывает с ним? Ведь у вас ничего общего нет!
– Нет? Всю жизнь прожили вместе, и нет? А дети? – вскинула голову та.
– Разве что дети, – согласился он. – Но они уже взрослые, скоро уйдут из дома. И ты останешься одна. Как ты будешь жить с ним?
– Жить? А что жить? Я своё уже отжила.
– Отжила? Разве это была жизнь? – упорствовал тот. – Ты же задыхалась всё это время, я знаю.
– Значит, такова судьба.
– Не надо, Нина, так говорить. Судьба… Человек сам хозяин своей судьбы. Должна же ты узнать настоящую жизнь. И я этого хочу. Я просто не могу без тебя! Ты понимаешь? – схватил её за руку Владимир.
– Я уже стара для новой жизни, – никак не соглашалась женщина.
– Не говори так. Для нового не бывает старости. А жить и задыхаться – это значит совсем не жить.
– Нет, Володя, нет!. Не надо об этом говорить. Я устала от всего этого, и сил нет что-то менять. Пойми меня. Я уже пыталась как-то раз. Уехала от него… Но… Нет, нет. Не хочу больше ничего! – она закрыла лицо руками, опустила голову.
Он ничего не ответил. Сергею неприятно было всё это слышать, но уйти мешало любопытство. Но всё же он поборол это низкое желание узнать всё до конца и тихонько отступил в тихую аллею, вышел из парка и направился домой, в свой Поперечный тупик.

Владимир появился там на следующий день. Сергей уже лёг спать, когда он, чертыхаясь, ввалился во флигель. Во дворе встретил хозяина, перекинулся с ним парой нелёстных слов и теперь продолжал материться. На приветствие Сергея буркнул что-то невнятное и, пошатываясь, подошёл к кровати, плюхнулся в неё не раздеваясь, и, уже засыпая, расстегнул брюки и начал их стаскивать, но сил не хватило стащить их. Так и заснул в приспущенных брюках, в свитере и пиджаке. Во сне всё время метался, выкрикивал: «Нина! Нина! Давай уедем! Уедем! Пошёл вон этот куркуль!» Потом застонал и начал всхрапывать. Сергей никак не мог уснуть под такой аккомпанемент. Только под утро Владимир совсем успокоился, и сосед наконец-таки провалился в вязкую темноту. Спал Сергей крепко и долго. Проснулся около десяти. Сожильца уже не было. Не было и висевших на спинке его кровати рубашек и костюма. Больше он не появлялся во флигеле. Сергей начал подумывать, уж не сотворил ли что тот с собой. Но хозяин успокоил его. Как-то вышел во двор, а Глотов сгребает листья. Жилец поздоровался, тот ответил.
– Наконец-то я от твоего соседа избавился, – довольно проговорил Глотов.
– Как это избавились? – не понял парень.
– Да вот письмо прислал. Аж из Мурманска. Уехал отсюда. Ну, туда ему и дорога, алкашу проклятому.
– Да он немного вроде и пил, – возразил Сергей.
– Немного? Да каждый день нажратый ходил! Я знаю, – заявил твёрдо тот.
Сергей ничего не ответил, только плечами пожал.
– Нет, хорошо, что он совсем отсюда убрался. Спокойнее без него, – стал рассуждать хозяин. – И вещи все забрал. А у тебя ничего не украл? – поинтересовался.
– Нет, ничего.
– А-то он может и чужое прихватить. Нечестный мужик. Я таких страсть как не люблю! Кто не по правилам живёт. Письмо-то вот прислал, а деньги за последний месяц… хрен.
– Так он и не жил тут этот месяц, – возразил парень.
– Ну и что, что не жил? Место-то занимал. Я бы уже давно нашёл другого квартиранта, если бы знал, что он уехал. Нет, нечестный он мужик, вороватый. Проходимец! Будь он трижды неладен!
– Адрес же есть. Напишите, он и пришлёт вам плату за квартиру, – посоветовал Сергей.
– Ну, не хватало ещё всякому говну писать. Пусть он зальётся этими пятнадцатью рублями. Хотя тоже ведь деньги, – почесал затылок Глотов. – Два дня мне бы за них в прежнее время работать, а сейчас, пенсионеру, все четыре. Да-а… Слушай, Сергей, а у тебя там на примете нет человека на его место? – спросил живо. – Парень ты хороший. Я вижу. У тебя и друзья, наверное, хорошие.
– Спасибо, – поблагодарил тихо жилец. – Но у всех друзей есть уже квартиры. Это когда начинались занятия, люди искали жильё, а сейчас все уже устроились.
– Вот этот… друг! Раньше что ли не мог сбежать. Ну ладно, скажу сыновьям, пусть поспрашивают у себя в институте.
Глотов задумался, стоял, опершись на грабли.
– Холодать начинает, – проговорил тихо.
– Да, осень.
– Во флигеле, наверное, уже прохладно спать?
– Не жарко.
– Пойдём, я тебе хорошую печку дам для обогрева, – пригласил хозяин Сергея на кухню, там достал из кладовки самодельную, мощную электроплитку. – Вот возьми, – протянул парню. – Включишь, и как в раю будешь.
– Да, это хорошая штука, – согласился Сергей. – Но, наверное, счётчик мотать здорово будет. Такая тут мощность.
– Ничего. Ты не беспокойся, – успокоил его хозяин. – Плачу-то я за свет. Можно, конечно, и углём флигель отапливать, но возьни и пыли больно от него много. Когда морозы начнутся, я тебе ещё такую штуку дам. Ну а если и этих будет мало, то уголь, а дрова на растопку вон там в сарае. Топить-то печь умеешь?
– Да приходилось.
– Ну вот и хорошо. Печка во флигеле добрая, – стал расхваливать Глотов. – Не замёрзнешь. А соседа тебе я найду. А-то скучно, поди, одному.
– Я не возражаю, – дал согласие Сергей и пошёл к себе, прихватив плитку.
С ней стало веселее жить. Но возникли и другие проблемы.

Однажды неожиданно погас свет. В темноте Сергей разделся, щёлкнул выключателем, чтобы, чего доброго, ночью не загорелась лампочка, и лёг в постель. Но что-то не спалось. Он лежал и перебирал в памяти события минувшего дня, вспомнил Володьку и хозяйку. «Неплохой он всё же парень, – пронеслось в голове, – но, видишь, как всё получилось». Да, собственно, что он знал о нём? Можно сказать, что и ничего, кроме того, как звать да где работает. Правда, раз они вместе с ним ходили на университетский вечер поэзии, после которого тот немного и рассказал о себе. Был женат, есть ребёнок, но разошлись с женой. Так лучше для них, решили. С тех пор один и живёт. «Да и она, хозяйка, тоже женщина вроде ничего. Только очень грустная, глаза такие печальные-печальные, – стал размышлять. – А сейчас, после уезда Володьки, стали просто невыносимо печальными, страшно в них даже заглянуть. Эх, жизнь, жизнь! Сколько всяких условностей в ней, сколько преград!»
Сергей начал уже засыпать, как во дворе послышался голос хозяина.
– Ишь, удумала чего! Хахаля завела, к себе водишь! – кричал тот. – Чтобы завтра ноги твоей здесь больше не было!
Хлопнула дверь на веранде дома, но и внутри его всё ещё продолжал бушевать голос Глотова.
«Узнал, наверное, про Володьку и жену, – мелькнула мысль. – Уедет теперь Нина к нему в Мурманск. Может, это и к лучшему».
Проснулся он около восьми. Было ещё темновато. Щёлкнул выключателем – свет не загорелся. Во флигеле стало зябко и неприятно. Плитка всю ночь не горела, всё и выстыло. «Надо растапливать печку», – подумал Сергей, но так не хотелось вылезать из-под одеяла, идти в сарай за дровами и углём, возиться потом с растопкой. Он ещё полежал немного, потом стащил со спинки стула свитер, натянул на себя так и сидел в кровати некоторое время. Вдруг дверь открылась, в ней показалась голова хозяина.
– Спишь? – спросил тот.
– Да нет, уже проснулся.
– Ну, тогда доброе утро, – Глотов вошёл.
– Здравствуйте.
– Прохладно у тебя тут.
– Да, – согласился жилец. – Что-то свет вчера погас. И до сих пор нет.
– Вот то-то и оно, что нет, – вздохнул хозяин. – Слышал, небось, шум вчера вечером?
– Да кое-что слышал, – усмехнулся парень.
– Турнул я к чёртовой матери одну девку из флигеля! Хахаля завела и стала водить к себе. Ишь, чего удумала! – возмущённо стал рассказывать хозяин. – Я её раз предупредил. Она чуть ли не в слёзы. Люблю, говорит, я его. Люблю, – хмыкнул тот. – Ну и люби где-нибудь на улице или к нему иди. А у него, правда, ни кола тоже, ни двора. Но у себя в доме я никому не позволю развратом заниматься! А-то она приведёт хахаля, потом её соседка, потом ты, потом ещё кто-нибудь. И что получится? Публичный дом у нас получится! Нет, с этим я строг. Или живи, как все нормальные люди, или иди ищи другое место для любви. Вот так я ей и сказал. – Хозяин немного помолчал. – Она уже и вещи собрала. Ну, как говорится, и скатертью дорога. Тут многие ходят и ищут квартиры. Ко мне не раз уже просились. А здесь хорошо, тихо и уютно. Флигели нормальные. Так ведь?
– Да в общем-то нормально, – согласился Сергей. – Но холодновато что-то стало.
– Это потому что света нет. – Глотов немного помедлил. – Сергей, ты ведь электриком на стройке работал?
– Было дело.
– Ты не можешь посмотреть щиток? – спросил заискивающе. – Что-то там вчера горело. Я уже напугался. Подумал, как бы вся проводка не вспыхнула. Но ничего, быстро затухло. Иди, посмотри. А-то без света сидеть плохо.
– Конечно, плохо, – согласился опять. – Сейчас оденусь и посмотрю.
Сергей быстро умылся, взял плоскогубцы, отвёртку, с которыми никогда не расставался, и пошёл в дом хозяев. Щиток был на кухне. Глянул на него, и ему сразу всё стало понятно.
– Ого! Да тут всё выгорело, – констатировал факт. – Нагрузка слишком большая.
– Да печки везде электрические, – виновато произнёс Глотов. – Думаю, чтобы квартирантам меньше возьни было.
– Надо менять всю панель, – почесал затылок парень. – Новую надо.
– А у тебя на работе нет таких?
– Нет, у нас таких не бывает, – усмехнулся Сергей. – Мы ведь по кранам специалисты были, а тут бытовая арматура. Это надо обращаться к электрикам, что на жилых домах работают.
– А знакомых у тебя нет на жилых? – опять поинтересовался хозяин.
– Нет, никого.
– Жаль, придётся покупать, – вздохнул тот.
– О, а счётчик-то у вас совсем не подключён, – заметил жилец. – Как же вы это?
– Да вот так вот, – замялся Глотов. – Уж больно он крутится здорово. Да и боюсь, как бы не сгорел. Я и отключил его.
– А если поймают? – хмыкнул Сергей. – Дороже станет.
– Ничего. Мы уже учёные. Раз меня накрыли, – начал рассказывать, – хотели оштрафовать, но сделали снисхождение за моё пролетарское происхождение и как старого коммуниста, – рассмеялся довольно. – Только предупредили, чтобы подобного больше не было. Да у меня там и знакомые есть.
– Так что же вы опять нарушаете?
– Ну, теперь меня так просто не поймаешь. Забор крепкий. Пока стучать будут, я успею счётчик подключить. Уже так было не раз, – расхвастался тот.
– Вот вы даёте! Да с такой нагрузкой и проводка сгорит, и дом спалите.
– Ну, это уже не твоя забота, – сразу посуровел Глотов. – Я тебя не за этим сюда позвал. Сумеешь исправить?
– Вряд ли, – честно признался парень.
– Тогда извини, что побеспокоил, – с раздражением произнёс хозяин, давая понять, что тому тут больше делать нечего.
Да Сергей и не стремился что-то делать. Не было просто желания помочь тому. «Ну и крохобор этот Глотов! – бросил в сердцах про себя. – На словах такой праведник. Пролетарское происхождение. Старый коммунист. Люблю честных, чистоту и порядок, – передразнил мысленно. – А на деле…»

Он давно не видел хозяйку. В будни старался уйти из флигеля, как только проснётся, возвращался, когда уже все укладывались спать. И в воскресенье, как следует отоспавшись, убегал в библиотеку, скоро ведь первая сессия, затем кино, прогулка по улицам или набережной, один или с кем-либо из сокурсников. А в этот выходной моросил дождь, идти никуда не хотелось. Умывшись, вышел во двор, чтобы набрать воды в чайник. Из кухни дома появилась хозяйка с ведром.
– Доброе утро, – поздоровался Сергей.
– Утро доброе, – тихо отозвалась та.
Сергей взглянул на неё и ужаснулся. Она словно вся почернела, в глаза без боли невозможно было смотреть. Он даже вздрогнул, когда та глянула не него.
– Извините… Вас, кажется, Сергеем зовут? – спросила негромко.
– Да, Сергеем.
– Вам… случайно Володя не пишет?
– Володя? – переспросил тот, не сразу сообразив, о ком идёт речь. – Да, Володя. То есть, нет, не пишет. Мы как-то с ним не успели сойтись. Так мало он бывал дома.
– Да, он не любил здесь быть, – подтвердила хозяйка. – И вот уехал и куда…
– А разве вы не знаете? В Мурманск.
– В Мурманск? – удивилась женщина. – Он вам сообщил об этом?
– Нет, но он же письмо вашему мужу прислал…
В её глазах застыло недоумение.
– Письмо… письмо. Вот как… – задумалась та. – Извините меня, – вдруг спохватилась. – Я ведь просто так, ради вежливости поинтересовалась, – начала оправдываться. – Да-да, как же я забыла? Письмо из Мурманска…
Она, не набрав воды, быстро зашла в дом. «Скрыл, значит, Глотов от нее письмо. Боится всё-таки, что уйдёт жена. Но уйдёт ли? Нет, не решится», – сделал вывод парень.

Занятия закончились. Начались консультации перед первой сессией. Сергей, конечно, боялся её. Первая сессия всегда самая страшная и трудная. Первым был зачёт по фонетике русского языка. И сейчас он не бегал по кинотеатрам, а сидел во флигеле и буквально зубрил предмет. Выходил только днём пообедать в столовую да немножко прогуляться вечером перед сном. Дети Глотова тоже готовились к сессии.
Прогулявшись, Сергей возвращался к себе. Отпер входную дверь, вошёл и тут же замер, услышав возбуждённые крики хозяина, нёсшиеся из дома. Ставни, как всегда были наглухо закрыты, ничего через них не видно, но всё слышно довольно хорошо.
– Убирайся к чёртовой матери! – кричал Глотов. – Мне такой сын не нужен!
Хлопнула дверь, из кухни выскочил младший сын хозяина.
– Иди, иди, лентяй! – кричал ему вслед отец. – Двоечник тупой!
– Успокойся, Семён, – уговаривала его жена. – Ну и что, что двойка? Он её исправит, пересдаст.
– Не нужен мне такой тупица! Я за него пять тысяч отдал, чтобы он учился, – не поддавался на уговоры тот. – А он… он хвостом только вертит да за девками бегает. Пусть убирается к чёртовой матери!
– Семён! Но нельзя же так. Ночь ведь на улице, – уговаривала хозяйка, выходя на улицу.
– Можешь и ты с ним убираться! Это всё твоё воспитание! Всё прощаешь ему да на чужих мужиков заглядываешься! – накинулся он и на жену.
Та закрыла ладонями лицо и, всхлипывая, бросилась назад, в дом. Сергей боялся даже пошелохнуться, стоя в тени деревьев, чтобы не выдать себя. Сын Глотова уже выскочил за ворота, даже не закрыв их. Хозяин направился к ним, чтобы запереть, и столкнулся с квартирантом.
– О! Ты тут? – недовольно буркнул. – Чего прячешься?
– Чего мне прятаться? – обиделся парень. – Пришёл да дышу свежим воздухом.
– Нечего тебе тут дышать! Иди в свою конуру и сиди там!
Сергей даже вздрогнул от такого заявления и поперхнулся.
– Послушайте… – выдавил сердито из себя. – Чего вы мне указываете, что мне делать?
– Слушай, иди к себе! – зло прикрикнул на того Глотов.
Парня словно волна какая-то подхватила, подняла вверх, а потом бросила вниз.
– Да пошёл ты, знаешь куда… чёртов Крохобор! – зло выдохнул Сергей.
– Что? Что? – опешил тот. – Что ты сказал?
– А что слыхал! Своих сынков гоняй. Понял? А мне не указывай! – совсем разошёлся жилец.
– Ах ты, сопляк! Да как ты разговариваешь со мной? – закипятился и хозяин.
– Как со мной разговаривают, так и я разговариваю! Понятно?
– Иди отсюда! Забирай свои шмотки, и чтоб духу твоего здесь не было?
– Ну и уйду! Не больно-то жалко. В такой гнилой конуре пусть дураки живут. А мне чахотку зарабатывать ещё не хочется! – не снижал голос парень.
– Вот и хорошо! – весь закипел Глотов, но вдруг ему не стало хватать воздуха, он начал судорожно вздыхать и хвататься за сердце. – Довели, паразиты, – зашептал он и, опираясь за стенку, направился к кухне. – Стараешься тут для них, хочешь, как лучше, а в ответ одна чёрная неблагодарность.
Сергей весь кипел, его просто трясло от злости.
– Чёртов Крохобор! – ругался он, войдя во флигель. – Довёл всех до ручки. Житья никому не даёт. Ещё и жалуется, зануда. Нет, больше ни минуты здесь не останусь. – Он вытащил из-под кровати чемодан, с которым уже не расставался много лет, открыл его и начал складывать туда рубашки. – Лучше опять буду на вокзале спать, чем тут гнить.
Воспоминания о вокзале немного охладили пыл. «Действительно, на вокзал что ли идти? Нет, там долго не выдержишь. К тому же сессия. Но и здесь тоже не жизнь. Что же делать? Идти искать новую квартиру? Снова стучать по окнам и спрашивать – не пускает ли кто квартирантов? Нет, это не выход. А что же делать? В гостиницу? Но мест там никогда не бывает. Да и дорого. Так куда же идти? В общежитие? Общежитие… А почему бы и нет? Другие имеют право в нём жить, а я, значит, нет. Почему это? Нет, я не согласен. Пойду туда со всеми вещами, сяду в кресло в фойе, и пусть меня хоть краном оттуда вытаскивают! Пусть все уши оборвут, не уйду оттуда! Я такое же имею право, как и все остальные. И пусть только попробуют меня выгнать. Не сумеют! Нет!»