Саксофон

   А не приходило ли вам в голову, дорогие друзья, что похож саксофон своей формой на гигантский рыболовный крючок?

   Мой приятель- великий саксофонист. Слово «великий» я употребляю без всякой иронии, ибо известно каждому, что на заурядного музыканта винные пары действуют расслабляюще, а великие  только большую глубину начинают видеть в музыке, а , главное, могут эту глубину передать нам,  смертным, но слушающим.

 Встретиться нам доводится не часто, а вот посидеть поесть вкусно и музыку послушать и поиграть (кто-то слушает, а кто-то играет) - и того реже. Тем дороже такие встречи.  Обычно это происходит после его гастролей, у него дома, где торжественно накрывается только стол, а остальное пространство носит отпечаток богемности и легкомыслия.
 
   Готовлю в таких случаях я, ибо Господь наградил чувством меры, а холостяцкая жизнь обострила это чувство.. Как правило я готовлю рыбку красную в винно- курином бульоне или стейк хорошо прожаренный. На гарнир- все что есть овощного в холодильнике – на гриль! Удивительно  но  та же морковочка, баклажанчик, картошечка, перчик обретают какой-то особый вкус, я бы даже сказал- особое значение располагаясь на  огромной тарелке, рядом с лососем и в пределах видимости пары бутылок «Алазанской долины».

   Ужин со старым приятелем не может быть многословным. Приготовил вкусно, вино отменное, жизненные события каждого знакомы, не хочется тонуть в пустом словоблудии, поэтому короткие: « У-у-у, будь здоров, м-м-м», и короткие вопросы: «Как Астана? Где выступили? Как принимали?» « Как у тебя с той, кореяночкой? Из  газеты?».  Впрочем ответы на вопросы тоже не пространные: « Холодно. Отыграли хорошо, публика великолепная!» «По прежнему - люблю!»
 Но истинное значение этого рандеву – я жду когда мой приятель откроет свой кофр и достанет свою рыболовную снасть!

   Он знает, что я не люблю минусовок, это как  односолодовый виски с колой, химия с натуральным. Именно поэтому играет вживую, сдирая с меня мою то-о-олстую кожу, отключая мой холодный рассудок и оставляя лишь горячее сердце…

   Но вот какую забавную историю поведал мне  намедни мой приятель- великий саксофонист.

   «Ты думаешь музыка- это всего лишь извлечение более или менее удачно подобранных, приятных, будоражащих звуков?», спросил он. «Нет, брат,  занимаясь любым делом всерьез- лучше начинаешь постигать саму жизнь.»


    « Ну да, ну да»- думаю я иронично, «эка невидаль…»  « Нет, серьезно! Задумывался ли ты когда - нибудь о том, что саксофон- это инструмент – мужчина, а фортепьяно- женский инструмент?»

    «Глупости это, сыграй еще!» «Не вопрос...»- отвечает он, цепляет сакс на висящий на шее хомут и начинает играть. "Адажио"  Альбинони. Произведение таинственное, написанное то ли великим Альбинони, то ли кем-то другим. Мелодия которая фоном звучит во многих фильмах, даже как-то вяло исполняется некоторыми певцами. Но мелодия , которую взорвала Лара Фабиан, на италийском языке, на английском, впрыснув в эту мелодию пламя страсти, сжигающей любви , безграничной тоски и смерти...   Сложнейшая мелодия, безумное совершенство. Три перехода из тональности в тональность за четыре минуты.  Четыре минуты без дыхания.

   Домашний инструмент у моего друга альт -саксофон  В оркестре он играет на тенор-саксе. Большой, блистающий золотом. Правильный, но скучный. А дома- альтушка. Для души. Древний инструмент, еще чехословацкого производства, «Амати» . Но звук, звук… Глубокий, вибрирующий, как будто множество точно настроенных серебряных струн одновременно берут одну и ту же ноту, но ты слышишь каждую из этих струн. Мне кажется, у девушек от этого звука топорщатся сосочки. И еще мне кажется, что мой друг прекрасно это понимает и потому держит этот инструмент дома…

   « Нет, ты только вдумайся, что ты видишь глядя на фортепьяно?»
Он продолжает начатую тему, ибо понимает, что после Лары я готов слушать всё что угодно..
«Смотришь на фортепьяно и видишь нечто блестящее, лакированное, желательно без следов пыли на поверхности. Все внутри. Снаружи только  клавиши, одинаковые, на первый взгляд . . Неопытный новичок вечером нажал несколько клавиш- вроде замурлыкало. Утром- вроде на те же клавиши нажал- загавкало, ну, по крайней мере, зарычало. Неопытный, что с него возьмёшь… Ничего не напоминает?

   Другое дело- саксофон. Мужской инструмент! Одно перечисление материалов чего стоит- металл, кожа, эбонит! Все органы- снаружи. Да, да, снаружи. Многие думают, что внутри саксофона скрыт неведомый таинственный механизм. Нет! Внутри – пусто! Труба! Две извилины- одна сверху, другая снизу. Верхняя извилина, музыканты её называют «эской», в нужный момент отстёгивается, что бы не мешала. Нижняя извилина, как наиболее важная направлена вверх. Она даже имеет специальную подпорку, чтоб никогда не падала и не отстёгивалась. Тебе ничего это не напоминает?»- повторяет он.

   « Но понимаешь, какая штука.»- он задумался. « Этот хваленый мужской инструмент- просто кусок металла причудливой формы. Мертвый инструмент . Никто , никак, никогда не сможет вдохнуть в него душу , заставить звучать, пока в его жизни не появится нечто необычное, женское начало. И этим источником жизни, источником ЗВУКА является тросточка. Трос-Точ-Ка! Крошечная, легкая, невесомая. Сделанная из другого «теста». Ничего брутального- тростник. Тросточка, которая проживает свою короткую жизнь в объятиях саксофона и которую потом беспощадно выкидывают и меняют на новую, свежую. Для начала тросточку прочно прижимают к саксофону про помощи колечка. Есть специальное кольцо на мундштуке. Но и это еще не все… Опытный музыкант, прежде чем возьмет первую ноту, сначала увлажнит тросточку своим языком, сделает ее эластичной, податливой, готовой вибрировать, откликаться на самые тонкие движения языка… И только потом, в опытных руках музыканта, весь инструмент в целом начнёт издавать волшебные, неподражаемые, сводящие с ума звуки…»

   Не-е-ет, не зря он хранил свой «Амати» дома!
Я вышел на улицу. Морозный воздух приятно обжигал отчего-то раскрасневшееся лицо.
   Набрал заветный номер. "Ева?..."