Умница

               
                (фантастика.)
В угольно-черном небе, над многокилометровой толщей голубого пространства,  летел стратегический бомбардировщик. У него было собственное имя, на которое он откликался. 

Бомбардировщика звали -  "Кондор".  Его турбины сгущали, уплотняли разряженный воздух стратосферы и загоняли в четыре двигателя,  расположенных на консолях широких крыльев.  Десятки форсунок впрыскивали в уплотненный воздух керосин,  он вспыхивал неистовым пламенем и это пламя давала ему силу лететь.

В десятках  тысяч миль,  в бездонной черноте космоса,  над планетой кружился геостационарный спутник - "Большой глаз" и он видел не только "Кондора",  но и все,  что делается на земле,  под ним, "в зоне его ответственности".

Он видел,  как люди в камуфляжной форме суетятся возле ракетных установок нацеленных в небо, но он не слышал, о чем они говорят.

Под брюхом  бомбардировщика  располагалось  "Большое ухо",  оно все слышало, и передавала услышанное второму пилоту.  Его звали Джон.  Рядом с ним находился командир "Кондора" полковник Харисон.

В корпусе  бомбардировщика  покоилась "Умная бомба",  или попросту "Умница". Она, время от времени связывалась со спутником и спрашивала:  "Скоро ли"? 
Ей не терпелось выйти на свободу и совершить то,  чего она ждала с момента своего рождения,  когда поняла свое  предназначение  и прониклась им.

На земле,  под надвигающимися крыльями "Кондора",  в сером бетонном здании с лесом антенн на крыши,  сидел генерал и невзрачный человек  в черном трико.

- Скоро ли? - Спросил генерал, нетерпеливо поглядывая на человечка.
- Да. Я прочно сижу на линии связи "Умницы" и "Большого глаза" – Он хохотнул,  а потом добавил:  - Они даже не подозревают, что ведут между собой разговор через меня.
- Смотри, не ошибись, Муслим, - сказал генерал, нервно закуривая сигарету.
- Я был всегда отличником,  генерал, особенно когда учился в институтах неверных и работал в их секретных лабораториях.
- Да поможет нам аллах,  обернуть их высокомерие и их науку  против них,  - сказал, вошедший только что-то мулла, шейх Амир.

Он слышал последние слова Муслима.  - Делай свое дело мальчик и аллах тебя не забудет, как не забывает он своих мучеников.
Поскольку этот разговор проходил за толстыми, бетонными стенами, то "Большое ухо" ни чего этого не слышала.

- О чем говорят эти,  террористы?  - Спросил первый пилот второго. - Радар показывает, что они засекли нас.
Второй пилот ответил: 
- Они негодуют сэр.  Их "стрелы возмездия" не достигают нашей высоты, сэр.
- Это хорошо, Джон. Очень хорошо. Я бы не хотел, чтобы нас беспокоили разрывы боеголовок.

- "Умница" вся изнервничала, сэр,  - доложил "мастер",  а  вообще-то его называли просто:  "нянька".

Мастер был человек гражданский и "вёл"  "Умницу" от секретной лаборатории до базы стратегических  бомбардировщиков. "Умница" скучала в одиночестве, это была очень общительная особа. 

- Она стала нервничать сразу,  как только я активизировал  её,  - сказал мастер.
- Обычное дело, - успокоил мастера первый пилот. Он повернул голову в  "рогатом шлеме" к нему и добавил:  - Это Ваш первый вылет и работа с "Умной бомбой", а я сбрасывал их не раз и не два. Они всегда нервничают. Это азарт, парень.
- Это особая бомба,  сэр,  - сказал мастер, прислушиваясь к участившимся вопросам "Умницы".

- Скоро ли? Ну, когда же? - Спрашивала бомба.
В этом, не хитром диалоге с "Большим глазом",  или на базе хранения со своей "нянькой" заключался жизненный великий смысл бомбы - так она проходила свое "тестирование", доказывала свою готовность выполнить долг. Она была беременна взрывом. Беременна с момента своего рождения и когда её активизировали, она мучалась "родовыми схватками".

- Ну да, особая. Они все "особые", - откликнулся командир "Кондора",
- Нет,  сэр. Это   особая бомба". Я - знаю.

В голосе мастера прозвучала едва уловимая нервная нотка. Командир "Кондора" не обратил внимание на его слова. Не о чем говорить с человеком в штатском.
Командир понимал "Умницу" он,  как  и  она,  проникся   ответственностью,  а что может быть важнее и значительнее ответственности за порученное дело?

Действительно, это  была  "особая  бомба"  не  разрушающая  бетон и сталь,  а только воздействующая на нейроны  человеческого  мозга.  Это знал тот,  кого звали Муслим. И тогда, после взрыва "умницы" люди сходят с ума и начинают убивать друг друга. 
Это была гениальная и  очень гуманная  бомба,  так  как  не нужно было "брать грех на душу" и самим убивать людей. Они поубивают друг друга. Разве что придется стрелять в случае самообороны, но это было вполне гуманно.
"Большой глаз" видел, помимо всего, города экстремистского государства, его реки, оливковые рощи, вышки над нефтяными скважинами, дороги по  которым шла гражданская и военная техника.  Все это он передавал в штаб, на обратную сторону земного шара.

В штабе царило приподнятое настроение.  Сегодня, как ни когда,  было тесно от пятизвездочных погон. Последний, серьезный оплот "врагов мира и демократии",  будет разрушен и в историю цивилизации их имена впишут золотыми буквами.  Это так и будет потому,  что так  сказал  президент только что.

- Последний очаг мирового зла мы раздавим сегодня,  господа, - говорил президент. 
- Завтра,  благодарное человечество проснется в совершенно ином мире.  Наши права и свободы. Да, наши права и свободы! Наши ценности! Наши отважные парни! Наша планета!

Как же после этих слов не воспрянуть  духом,  не  почувствовать  на своих плечах всю тяжесть мира и ответственность за него?

-  Приготовься, - сказал "Большой глаз", "Умнице". - Сейчас я введу в тебя точные координаты цели.

В бетонном строении,  теперь уже под самыми крыльями бомбардировщика,  человек в гражданском,  встрепенулся и его длинные, тонкие пальцы быстро пробежали по клавишам компьютера.

С высоты  самолета,  а  уж  тем более с высоты "Большого глаза" все "цели" казались в неразличимой близости.  Цели делились  "на  свои"  и "чужие".  "Свои  цели" издавали особые сигналы "родственные" Большому глазу",  "Большому уху" и главному "Стратегическому мозгу",  что находился по ту сторону планеты.  Ни одна "умная бомба",  изготовленная на заводах мировой демократии,  не могла атаковать "свою" цель. 

Её  мозг сошел бы с ума и в безумстве своем,  предписано было ему,  умереть тот час если случится невероятное и кто-то насильственно прикажет ему убивать своих.
Человек в гражданском, это знал.  Он много чего знал из секретов таких бомб,  потому что сам проектировал и оснащал этот мозг, обучал его мыслить.  Небольшая,  всего-то трех знаковая комбинация,  запрятанная в глубине  кристаллических  нейронов  мозга таких бомб,  меняла все знаки "плюс" на "минус" и тогда "свое" становилось "чужим".

На подступах к террористическому государству стояли отборные дивизии мировых  демократических  сил,  оснащенные смертоносным оружием.  Если экспериментальный заряд "Умницы" окажется не  эффективным,  то  нечего делать,  нужно будет идти и убивать.  Разумеется, убивать исключительно террористов. Была проблема в том, как отличить террориста от не террориста. Потому-то "Умница" была придумана как нельзя к стати.

"Умная бомба" медленно, даже нехотя вышла из чрева бомбардировщика, огляделась и спикировала на добычу.

- Я это сделал!  Сделал!  - Радостно закричал человечек в  бетонном здании  и  принялся крутиться посреди набитой аппаратурой комнаты,  как безумный дервиш.

 - Что это?  - Тревожно спросил пяти-звездный генерал на другой половине земного шара, всматриваясь в экран дисплея.
- Она летит не туда! - В ужасе закричал оператор
- Немедленно дать сигнал на самоуничтожение! - Рявкнул генерал.
Через секунду оператор ответил:
- Сигнал  не проходит, сэр.
- Поднять истребители в воздух и уничтожить,  расстрелять! – Рявкнул генерал.
Кто-то ответил:
- Поздно, генерал. Мы опять опоздали.

Тем не менее,  в дивизиях на которые шла бомба, были подняты в воздух сверхскоростные истребители,  но "Умница" не только  была  обучена проходить сквозь заградительный огонь зенитных орудий,  но, и умела уклоняться от истребительной авиации,  обманывать её, выставляя  на  своем пути "ложные цели". 

Однако  всего этого не понадобилось.  Мозг бомбы получил сведения,  что погода над объектом самая  подходящая  и  взрыв можно  провести на самой эффективной для поражения высоте в пять тысяч метров над уровнем земной поверхности.

Взрыв "Умницы" и запуск десятка ракет класса "воздух-воздух",  совпали.  Ракеты вошли в ярко-желтый огневой шар,  в который  превратилась "Умная бомба".

Уже через пять минут после взрыва,  поднятые в  воздух  истребители атаковали друг друга и сеяли смерть на своих аэродромах.  Через полчаса,  в кровавое дело вступили другие подразделения мировой  демократии. Бесстрастные очи "Большого глаза" передавали жуткие картины Армагеддона в Генеральный штаб.

Через час после взрыва "Умницы",  в стратосфере над планетой Земля, в разные стороны уже неслись сотни ракет начиненных смертью.

- Да свершиться предсказанное аллахом,  - пропел мулла Амир, становясь на молитвенный коврик в здании из серого бетона. 

- Ты святой.  - Сказал он, обращаясь к безумному гению, Муслиму.

Шестая цивилизация на планете Земля сгорела.

Прокопьевск 2004 год.