Шёл белый снег Из цикла День в судьбе

                "Шёл белый снег, был первый день каникул!
                И целый день, вдвоём, бродили мы с тобой..."
                Песня "Татьянин день"
 
  Шёл белый снег! Пушистые, огромные снежинки всю ночь задумчиво кружились в звездном небе и бесшумно падали на сонный лес, на избы и землю. Деревня Степановка, затерявшаяся среди дремучих удмуртских лесов, уже просыпалась. Снегопад приглушал все звуки - обычно звонкий лай деревенских собак был слышен и на окраине, где, в прадедовской избе, жили бабушка Маша и её внучки Аня и Таня. Но сейчас стояла таинственная тишина.

  Не слышно было даже петуха Филиппка, который точно пел, начиная с часу ночи, с интервалом в один час, успешно дублируя механические часы с "кукушкой" .Филиппок
со своим гаремом располагался в хлеву, за бревенчатой стеной, у которой стояла Танина кровать. Таня проснулась; открыла глаза - у порога, на половичке, дремал Шарик, убаюкивая тикали часы: "тик-так, тик-так",

  Скрипнула дверь в сенях, лязгнула ручка ведра - это баба Маша пришла с дойки. Шарик завилял хвостом и начал царапать лапами дверь, потом тявкнул. Шарик представлял собой симпатичного дворнягу-брюнета, с бело манишкой и "носочками" и вечной улыбкой на мордашке.
 -Тише, Шарик! Таню разбудишь!- Заглянула бабушка в дверь и облако морозного воздуха ворвалось в избу. Шарик пулей вылетел в сени и начал прыгать вокруг бабушки, пытаясь лизнуть ей руки.
 - Не балуйся, лодырь.-отмахнулась бабушка Маша.-Молока просишь, паршивец, а сам
только спать горазд.
 - Бабуля, а я не сплю!-откликнулась Таня, присаживаясь на постели и зевая.-И ,ещё, ты мне обещала ,что разбудишь в семь часов.
 - Я бы разбудила, да метель такая, что автобус в город, точно не пойдёт. За ночь много снега намело; от порога чуть ли не по пояс. Надо бы до ворот потом откидать - тропку очистить, вдруг кто зайдёт. Вот, Шарик и тот в дом попросился и не хочет уходить.- говорила бабушка сама с собой в сенях и поставила Шарику вчерашнюю похлёбку.
 - Спи, внученька, отсыпайся. Благо, выходной сегодня. За неделю, небось, намаялась. - ласково сказала бабушка, заходя в комнату с утренним молоком.
 - Бабушка, я же Ане обещала, что за неё на лыжню пойду, у них же первенство завода. А, если не приеду, то получится, что я её обманула. Ты же сама нас учила, что слово надо держать. Обман - это плохо!
 - Плохо!- поддержала бабушка. - А ещё плохо, что ты до трёх часов свет не гасила.
 - Так книжка у меня интересная - "Графиня Монсоро". Вот теперь с любопытства помру, если не дочитаю; ведь собираться то надо!
 - Дочитывай книжку свою, Таня. И не думай - в такую погоду я тебя из дому не выпущу. Только пойди Зойке сена из стожка надергай, а я, тем временем, шанежки испеку.
 - И яичницу, бабуль!- попросила Таня, одеваясь.
  Бабушка начала чистить печку; когда кочерга загремела по колосникам, на печи поднялась Маркиза - пушистая трехцветная кошка; мяукнула и спрыгнула прямо бабушке под ноги.
 - Кисонька моя! Налить молочка моей умнице?- приговаривала бабушка, а кошка описывала восьмерки вокруг её ног.
  Таня одевалась неторопливо и основательно.
 - Уж больно долго ты собираешься! Пока принесёшь Зойке сено, она крепко проголодается. - сокрушалась бабушка.
 - Я с дальнего стожка сено принесу. С ближнего никто не заберёт, а с дальнего -
как знать?- пояснила Таня.
 - Что задумала, промокнешь, ведь! - всплеснула бабушка руками.
 - Ничего, я быстро. - улыбнулась Таня, поймала Маркизу и чмокнула её влажный носик.
Маркиза закрыла глаза и поджала передние лапы.
 - Приём окончен, Маркизуля! - Таня, опустила кошку на пол, а та стала на задние лапы, а передние вытянула перед собой.
 - Зря стараешься, киса!- засмеялась Таня, натянула шапку. В сенях она сунула ноги в бабушкины валенки с галошами и вышла во двор.

  Светало. Снег, белым покрывалом, раскинулся в пределах видимости; даже изгородь засыпало наполовину. Пройти в валенках к дальнему стожку не было никакой возможности. И тут Таню осенило пойти к стогу на лыжах.
 - А потом скажу бабушке, что покатаюсь и пойду до трассы; а там, может, кто-нибудь довезет меня до города.- подумала она.

  Вернувшись в сени, она одела лыжи, взяла лыжные палки, привязала веревкой к поясу санки и поехала к опушке леса.

Деревня стояла на пригорке, так что ехать вниз было удовольствием-ветер дул в спину, а снежинки таяли на лице. Стог стоял под толстой шапкой снега, почти на опушке леса, и надергать сена "клюшкой" стоило немалых усилий. Потом Таня перевязала и прикрепила сено на санки, постоянно стряхивая снежинки с ресниц. В гору тащить санки с тюком сена было нелегко; санки норовили съехать вниз, обратно к стогу и увлекали за собой Таню. Так продолжалась борьба санок и Тани, пока она не услышала комментарий:

 -Таня, так ты до вечера до своей избы шоссе проложишь!
Таня подняла голову - на пригорке стоял Саша, бывший одноклассник и махал рукой;
потом лихо съехал вниз, резко затормозил и предложил, улыбаясь:
 - Давай, помогу и здравствуй!
 - Ты откуда взялся, Саша?-удивилась Таня.
 - На каникулы приехал вчера вечером, сегодня каникулы начались-двадцать пятое января. Сессию сдал, теперь две недели дома буду; соскучился по дому и - он внимательно посмотрел Тане в глаза и выпалил, краснея:- За тобой тоже!

  Скупые эти слова были бальзамом для сердца Тани - полгода она с надеждой заглядывала в почтовый ящик; ждала весточки от Саши, каждый день, но так и не дождалась ни одного письма. Иногда плакала ,но так, чтобы бабушка не увидела.
 - Если соскучился, мог бы и написать; или забыл, что я читать-писать умею?
 - Помню, Таня, как у тебя сочинения списывал, не забыл!- Саша виновато опустил голову.-Но, честное слово ,некогда было писать; не семестр, а кошмар какой-то! -
оправдывался он, отстёгивая веревки санок от пояса Тани.
 - Нам, деревенским, трудно с городскими равняться в знаниях.- продолжал он.

  Потом они поднимались на пригорок, Саша тянул санки с солидной охапкой сена а Таня шла следом. Тишина, снегопад. На улице никого. Он оглянулся и спросил, ласково улыбаясь:
 - Таня, а может  покатаемся сегодня? Снегопад, вроде как ,утихает?
 - Покатаемся, покатаемся. - отозвалась Таня, думая о чём-то своём.
 - Ты глянь, какие у меня новые лыжи, аж из Ижевска привёз. Обгоню тебя, Таня!
 - Ха! Таких лыжников, как ты, я на одной лыже обгоню; хотя мои лыжи и старенькие, но бегать на лыжах мне - что птице летать!
 - Так, может, сейчас и покатаемся?-обрадовался Саша.
 - Я пока Зойке сено занесу, а ты попроси бабушку, а то она меня сегодня не пускает на лыжах; говорит, что погода не та.

  Перед воротами Саша стащил тюк с санок и поволок его по тропинке до хлева. На ступеньки крылечка вышла бабушка Маша и, увидев Сашу, обрадовалась:
 - Саша! Здравствуй, милок! Уже приехал! Давно ли?
 - Здравствуйте, баба Маша! Вот, явился вчера на каникулы.- Саша поклонился,
прикладывая правую руку в варежке к сердцу.
 - Заходи, Саша, хоть посмотрю на тебя хорошенько. Таня с Зойкой сама управится, а у меня уже и самовар готов, и варенье, и шанежки, и яичница.- позвала баба Маша.
  Саша отстегнул лыжи у крыльца.
 - Неси в сени,- посоветовала баба Маша и похвалила: - А какие красивые! Наверно в Ижевске купил?
 - Да. А вот Таня не заметила, а вы, так сразу увидели.- удивился Саша.
 - Ты не обижайся, где ей твои лыжи разглядывать, да ещё в такой снегопад. Устаёт она на работе, а в воскресенье столько дел по хозяйству накапливается, что не знает за что хвататься. А тебя я часто вспоминала - помог ты нам с уборкой сена! Теперь я за Зойку всю зиму спокойна буду.- ворковала баба Маша.
 
  Зашли в горницу, Саша снял шапку и куртку.
 - Присаживайся, ты - мой гость. Кстати, ты на кого учишься, Саша? Ох и рады дома то, что приехал!
 - Я буду ветеринарным врачом, когда закончу; но я пока лишь на первом курсе.
 Баба Маша разлила чай по чашкам и придвинула всё на столе поближе к Саше.
 - А ты похудел, да и вырос-то как!
 - Метр девяносто.- гордо сказал Саша, поправляя льняной чуб; большие серые глаза, в обрамлении тёмных ресниц, внимательно смотрели на бабу Машу.
 - Что метр девяносто?- не поняла она.
 - Рост.- пояснил Саша. - Я в сборной института по баскетболу играю, хорошо получается. Уже и за сборную Удмуртии приглашают играть.
 - Так ты домой и не вернёшься тогда? -  предположила она.
 - Не знаю. - честно признался Саша.- Но животных я очень люблю: и телят, и лошадей, и собак.
 - И кошек. Вот Маркиза уже у тебя на коленях пристроилась, а она не к каждому
идёт!

  Вошла Таня, сняла телогрейку и села к столу.
 - Всё, бабушка. У Зойки почистила, положила свежего сена. Филиппку с кампанией насыпала зерна, воду поменяла. Вот уже пара яичек.

  Баба Маша вышла в сени, положить в лукошко яички, а Таня напомнила Саше:- Ты
проси бабушку, чтобы пустила меня побегать на лыжах.

  Вернулась баба Маша: - Ох и холодно. И Аня не приезжает давно.
 - Как Аня, уже четвертый год в городе работает? - поинтересовался Саша.
 - Да, на заводе работает и в техникум вечерний поступила. Теперь редко приезжает у неё сейчас эти...как их... экзамены будут. - продолжала бабушка.
 - А, сессия! - догадался Саша.
 - Да, она самая - сессия. - согласилась она.   
   
   Таня встала из-за стола и, за спиной у бабушки, начала укладывать в рюкзак простыни. наволочки и пододеяльники; иногда показывая кулак Саше, который не сводил с неё глаз.
  - Летом приеду, буду на ферме работать. Мама говорит, что Трофимович приглашал.- продолжал Саша.- С Таней вместе на работу ходить будем.

   Таня опять показала ему кулак, делая свирепое лицо, а потом замахала руками, как-будто у неё в руках были лыжные палки. Саша замер, недоумевая.
  - Молодец, Саша! Стоящий ты паренёк. И видный, и трудолюбивый, и почтительный; вином не балуешься, не куришь. Дай Бог тебе невесту хорошую подыскать! - ласково пожелала баба Маша.
  - Так, нашёл уже.- Саша опустил голову.
  - В Ижевске?- поинтересовалась она, мысленно огорчившись.
  - Ан, нет! Вон, у Вас за спиной стоит!- он покраснел до ушей.

   Таня, от неожиданности опустила руки; сердце радостно застучало и зазвенело в голове.
  - Ох и шутник ты, Саша!- засмеялась баба Маша, скрывая радость.- Да я о таком зяте только бы и мечтала. Но Таня - ветер в голове. Представь, всю зиму, от восхода до заката готова на лыжах бегать. За Аню не волнуюсь - работает, учится, специальность получит. А Таня, если ферму переведут в другое село, что делать будет, ума не приложу!
  - Буду туда на работу ходить, чего горевать то? - отозвалась Таня.
  - Да, баба Маша, а Вы знаете, чего я к Вам пришёл? - как бы вспомнил Саша.
  - Что милок? Чем могу - помогу.- заинтересовалась бабушка.
  -Вы же сами заметили, что у меня новые лыжи. Вот я и хочу пригласить Таню покататься! - вдохновился он.
  - Так снег какой валит! - неуверенно возразила она.
  - Ну, если в такой снег нормально идти будут, то в хорошую погоду, тем более. Я их, как бы проверю!
  - Саша, Саша! Тебе я отказать не могу.- задумчиво промолвила она и развела руками.
  - Ага! Если я прошу - то нельзя, а если Саша - то можно! - фальшиво возмутилась Таня. - Не пойду!
  - Внученька, ты же сама хотела, тем паче, раз попутчик есть, побегай. И себе приятно сделаешь, да и мне спокойней будет, что не одна по лесу бегаешь. Вдвоём не заблудитесь.
  - Ладно.- согласилась Таня с мрачной миной на лице, но мысленно ликуя.
  - Я тогда пойду, баба Маша. Вам спасибо за угощение и вообще! А Таню я на крыльце подожду.- Саша поднялся со стула и оделся.
  - Заходи, милок, не забывай старуху!
  - Да какая Вы старуха, баба Маша!?
  - Не льсти, Сашенька. Знаю я свои годы.- вздохнула она и улыбнулась.- Заходи. Всегда тебе рада!
  - Саш, возьми мой рюкзак, пока я оденусь.- попросила Таня.
  - А рюкзак зачем? - удивилась бабушка.
  - Да он говорит, что обгонит меня на новых лыжах; так я вот с нагрузкой за спиной, докажу, что я быстрее его бегаю.
  - Ох, Таня, негоже девке быть столь упрямою! - возмутилась бабушка. - Ну обгонит Саша тебя, и что за печаль?
  - Так брать или не брать? -растерялся Саша, чувствуя, что рюкзак весит прилично.
  - Бери, бери!-подтвердила Таня.
  - Я, Саша, порой её не понимаю, хотя и сама, по молодости, упрямою была.- развела руками бабушка.
  - До свидания, баба Маша.- улыбнулся Саша, поклонился и вышел, прихватив рюкзак.

    Таня внимательно осмотрела себя. На свитер одела куртку красную, натянула на голову красную вязаную шапку и подошла к зеркалу.
  - Иди, а то Саша замёрзнет. И так хороша!- поторопила её бабушка, улыбаясь.- Да и варежки сухие возьми, те промокли. Ноги не промочила?
  - Ноги в порядке, бабуля. Не волнуйся.- Таня поцеловала бабушку, вышла в сени и вынесла лыжи на крыльцо.

  - Давай, помогу пристегнуть лыжи.- предложил Саша, чесавший Шарика за ухом, и,
поднимаясь, закинул рюкзак себе на спину.
  - Да я сама управлюсь.- отмахнулась Таня, пристёгивая лыжи. - Давай рюкзак.
  - Тань, не дело это! Я буду налегке, а ты с рюкзаком за спиной. Засмеют меня в деревне. - возразил он, но рюкзак помог одеть.- Как поедем? Вокруг Степановки?
  - Нет, пойдём до тракта ,в соседнее село. Сначала я, а ты - за мной.
  - Оставила бы рюкзак дома. Зачем он тебе?
  - Потом поймёшь, Саша. Поехали.-Таня  двинулась, по белому полю, к опушке леса. Саша шёл следом, не отставая.

    Лес стоял сплошной белой стеной и, несведущему лыжнику, трудно было бы найти ту грунтовую дорогу, которая вела через лес и ещё одно поле в соседнюю деревню, откуда в город изредка ходил рейсовый автобус. Но Таня уверенно шла по рыхлому снегу, по ей одной ведомым ориентирам и, когда приблизились вплотную к лесу, стала видна просека - дорога, связывающая Степановку с внешним миром.
  - Теперь, в лесу, легче будет. Здесь ветра нет совсем.- Таня приостановилась на опушке, поджидая Сашу.
  - Зимняя сказка! - Саша подставил ладонь в варежке падающим снежинкам.
  - Красиво! Я эту сказку каждую зиму вижу!- отозвалась она.
  - Глянь, а вон лиса!- Саша показывал вправо от просеки.- Какая рыжая и пушистая! И не уходит.
  - Знает, похоже, что ты - ветеринар, вот и посмотреть решила на тебя; а может спросить хочет в какой курятник забраться. Сашка, догоняй! - Таня побежала, прокладывая лыжню по белому полотну лесной дороги.

    Через лес шли быстро, лыжи скользили хорошо; было не так светло, как в открытом поле. Дышалось легко-легко, непередаваемая свежесть и очарование звенящей тишины создавали впечатление сказки наяву.
  - Ау!!- закричала она от восторга.
  - Ау!!- подхватил он и добавил, догоняя её: - Ты, что, волков решила распугать?

    Извилистая лесная дорога закончилась и лыжники выехали на поле. Обычно, летом, здесь росла рожь и прямая дорога вела до соседней деревни. Ветер свистел в лицо. Белое, огромное поле с одиноким деревом слева от дороги, с трех сторон было окружено лесом; а соседняя деревня возвышалась на дальнем пригорке. По пустынному полю, дошли до водокачки на окраине деревни. По деревне никого не встретили, добрались до остановки "По требованию", на трассу, которая проходила в противоположном конце деревни.
    По трассе изредка шли машины. Таня скинула рюкзак на снег.

  - Тань, а мы чего сюда пришли? - удивился Саша, тяжело дыша.
  - Саша! Я тебе сейчас что-то скажу.- виновато промолвила она.- Я должна ехать в город. Обещала Ане за неё на лыжню пойти-у них первенство завода. А рюкзак я взяла-там постельное бельё. У них же в общежитии горячая вода, душ. Стирать хорошо, не то, что дома в деревне. Пока воду из колодца натаскаешь - руки оборвёшь. Постираю, а вечером вернусь и посушим дома, у печки. А ты, Саша, возвращайся и бабушке скажи, что я в город уехала - пусть не волнуется.
  - Так вот зачем тебе рюкзак понадобился! А как ты успеешь и на первенство, и постирать? Не понимаю! - Саша даже снял шапку от неожиданности. Потом, озираясь по сторонам, заметил:- Но автобусов то нет, ни одного на трассе. Вернёмся домой, Таня.
  - Автобусов нет, но грузовики то идут! Попрошу, подбросят до города. Аня ведь ждёт! - возразила Таня, снимая лыжи и соединяя их вместе с палками. Саша автоматически сделал то же самое.
  - И я тебе тоже кое-что скажу. - вздохнул он, снял варежки, сунул их в карман куртки и обнял Таню. - Ты на свете самая-самая упрямая! Но я тебя люблю!
  - Я не упрямая! - вывернулась Таня и с криком: - Попутка! кинулась к огромной зелёной фуре, махая руками.

  Машина, прошла мимо, обдав их облаком снежной пыли. Голосовали долго, напряженно вглядываясь в снежную пелену. Начали немного мерзнуть. Оптимизм шел на убыль. Машины проходили мимо. Наконец, одна из машин остановилась. Саша запрыгнул на подножку, открыл дверцу и попросил: - До города подбросите?Пожалуйста! Из кабины повеяло теплым воздухом.
  - Садитесь побыстрее.- согласился водитель.- Раз остановил, значит подвезу.

  Саша помог Тане забраться в кабину, поднял рюкзак и поставил у неё в ногах.
  - А лыжи куда девать? - растерялся он.
  - Давай, за спину.- посоветовал водитель.
  Устроили лыжи и машина устремилась вперёд.

  - А у вас в кабине просторно. - оглянулась Таня по сторонам.
  - Да, моя ласточка  - несравненная! А вас куда в такую погоду несёт? - поинтересовался водитель, вглядываясь в снежную карусель.
  - Надо. Очень надо! - тяжело вздохнула Таня.
  - Я её украл! - засмеялся Саша. - А в рюкзаке приданое.
  - Ну, по такой погоде невесту можно украсть, если только она сама -  за тобой бежать будет.- рассуждал водитель.
  - Врёт он всё! - возмутилась Таня и стукнула Сашу кулаком по плечу. - Не бежала я за ним.
  - Непредсказуемая! - Саша пожал плечами. - То умоляла жениться на ней, проходу не давала; а теперь говорит, что обманываю.
  - А, что? Парень - орёл, еле в кабине поместился, а ты капризничаешь. - поддержал разговор водитель. - Пока до города доедем, ещё и передумает. Кстати, я вас довезу только до окраины, потому что мне надо на объездную дорогу.
  - Нас это устраивает. - согласился Саша.

  Таня сидела хмурая весь путь. По приёмнику звучала приятная музыка. Ритмично трудились "дворники", счищая снежинки, налипающие  на лобовое стекло.
  -  Вы куртки снимите. - посоветовал, глянувший на них мельком, водитель.- У вас лица уже, как помидор, красные.
  - Да скоро выходить, потерпим.- отозвался Саша.

  Подъехали к городу. Высадились из машины, вместе с лыжами.
  - Спасибо Вам!- сказали хором Таня и Саша.
  - И Вам спасибо.- улыбнулся водитель.
  - А нам за что? - удивились они.
  - За кампанию! Когда-то будете вспоминать своё путешествие.- водитель захлопнул дверцу, газанул и машина скрылась в снегопаде.

  Стали на лыжи; Саша закинул рюкзак себе за спину. В городе мело не так сильно, но снежок шёл. Дошли до конечной остановки одного из городских маршрутов.

  Аня будет ждать в центре.- вспомнила Таня, когда они расположились на задней площадке, в пустом и холодном автобусе. Стоя доехали до центра. Вышли. С остановки было видно замёрзший пруд. На фасаде заводоуправления гордо светились ордена завода. Среди немногих пассажиров, стоявших на остановке, увидели Аню.
  - Ой, Таня, боюсь, что поздно уже! - кинулась она к сестре и шепнула: - А это кто? Не узнаю.
  - Да, Саша Воскобойников. Не помнишь?
  - Это ты, Саша, так вымахал! Привет. Давно не видела, ты сильно изменился. - оправдывалась Аня.
  - Привет. А теперь куда нам? - улыбнулся Саша.
  - Теперь, быстро в Берёзовку; там у нас первенство. Ох, и влетит нам за опоздание! - огорчалась Аня, невысокая пышечка с красными, как яблоко, щеками.- А рюкзак зачем?
  - Но ты же месяц не приезжала. Стирка накопилась.

  Подъехал автобус. Несмотря на непогоду, к конечной остановке, автобус пришёл полный. Стали на лыжи и пошли к старту - туда направлялись почти все пассажиры из автобуса. Таня никогда не видела такого скопления народу; многие ходили с большими номерами на груди. Кто пил чай из термосов, кто ожидал, ушедших на лыжню. На поляне стояли несколько машин и, даже, "скорая помощь". За столами в "кунге" несколько человек заполняли протоколы.

  - Что, Петр Петрович, на сегодня, пожалуй, закончили! - обратился один из протоколистов, похоже - главный, к седому мужчине в "дублёнке", сидевшему в одной из машин.- ни сенсаций, ни несчастных случаев.
  - Да, Николай Антонович, вернётся последняя партия лыжниц и будем закрывать протоколы. - согласился седой в дублёнке.
  - Аня, ты что опоздала? - подбежали к Ане две подружки по цеху.- Давай, быстрей, пойдём оформляться, наши уже все ушли на лыжню.
 
  Таня и Аня подошли к открытой задней дверце "кунга".
  - А можно мне побежать? - растерявшись, робко спросила Таня.
  - Какой цех? - отозвались из "кунга".
  - Семнадцатый.- подсказала Аня. - Куликова.
  - Есть такая в списке. - подтвердил кто-то из протоколистов.
  - А ты, Куликова, позже не могла заявиться? Мы тут только тебя и ждём! -возмутился главный протоколист, которого все называли Николаем Антоновичем, - краснолицый здоровяк с недовольным выражением лица.
  - Пожалуйста! Это лучшая лыжница цеха! - упрашивали Аня и её подружки. Саша с рюкзаком стоял в стороне.
  - Пусть бежит девчонка; пока вы составите протокол лучших результатов - время пролетит незаметно! - добродушно поддержал их седой, в дублёнке.
  - Одевай! - Тане дали матерчатый лоскут с тесёмками, на нём были огромные цифры 78, а ниже, мелкими буквами, написано "ЗНАМЯ".
  - Зачем мне это? - не поняла Таня.

  Все рассмеялись, только сердитый Николай Антонович пробурчал: - Взялась на нашу голову! Не одевай и уходи!
  - Ну, нет уж! - подключился, подошедший с лыжни физорг  семнадцатого цеха, знавший о "рокировке" сестёр. - Время соревнований ещё не вышло и в списках она есть! - отстаивал он "свою" лыжницу.
  - Да твоя Куликова в прошлом году бегала?
  - Бегала!- запальчиво проговорился физорг.
  - Кто-нибудь это помнит? - вредничал Николай Антонович.- У нас таких - тысячи!
  - А я настаиваю! - разозлился физорг.
  - Что за спор? - вдруг, вмешался в перепалку, неожиданно подъехавший на лыжах, невысокий человек в умопомрачительном горнолыжном костюме. - Какие проблемы? - продолжил он в наступившей тишине.
 
  У всех вытянулись лица; спорщики окаменели, а Петр Петрович вышел из машины.
  - Здравствуйте, Владимир Геннадьевич! Девушка опоздала, а мы уже протоколы закрываем. - почтительно объяснял он, неизвестному для Тани гостю.

  - Директор!...Сам директор завода пришел! - пронеслось среди присутствующих .На поляне все с интересом ожидали дальнейшего развития событий.

  - У вас соревнования до которого часу? - тихо, но требовательно спросил директор, сверля Петра Петровича взглядом небольших карих глаз.
  - До трех часов, Владимир Геннадьевич. Потом темнеет.- пояснил Петр Петрович то краснея, то бледнея.

  Директор снял красивую варежку, приподнял рукав куртки, посмотрел на часы и сказал назидательно: - А сейчас только половина второго.
  - Из какого цеха, Красная Шапочка? - обратился он к  Тане, а она всё разглядывала диковинный костюм и совершенно не слышала вопроса незнакомца.
  - Аня Куликова, семнадцатый цех. - откликнулся кто-то из протоколистов.

  Директор улыбнулся Тане и, повернувшись к очумевшему Николаю Антоновичу, тихо сказал, непререкаемым тоном: - Пусть бежит!
 - Я проверю!- пригрозил он, одел варежку, поправил вязаную шапку и ушёл на лыжах. Кто-то пытался поехать за ним, но он оглянулся и приказал: - Не надо меня сопровождать!

  - Ну, теперь завтра обязательно спросит про семнадцатый цех! - сокрушался Николай Антонович, тяжело дыша, как будто сам пробежал дистанцию.

  На Таню добровольные помощники нацепили номер, завязали тесёмки под руками; дали старт, щёлкнули секундомеры. Протоколисты записали время старта.

  Таня взмахнула палками и рванула по лыжне. Злость, обида и радость - всё смешалось в её сердце. Друг-ветер свистел в лицо. По лыжне были видны красные флажки. Вдали, стремительно приближаясь, виднелись спины лыжников. Вот она догоняет последнего.
  - Гоп!! Гоп!!- кричит она, вдохновляясь.

  Лыжники уступали дорогу, а мимо, со свистом, проносилась лыжница с номером 78.

  Тем временем, на старте, кто-то из протоколистов спросил удивленно:- Петр Петрович, а Вы видели, как она быстро ушла?
  - Да, улетела, как ракета!- восхищенно поддержали другие протоколисты.
  - Много таких! - опять бубнил Николай Антонович:- Стартуют бодро, а потом еле приползают на финиш. Пять километров - хорошее испытание.
  - Вот вредный мужик.- прошептал Саша, наклоняясь к Ане и кивая в сторону Николая Антоновича.
  - Ох, и повезло, Аня, сестре твоей! Сам директор заступился!- заметили подружки.


  Каждый цех подводил свои итоги. Все с нетерпением ждали итогов последнего забега.
  - Если Куликова хорошо пробежит, мой цех может выйти на третье место.- мечтал вслух физорг семнадцатого цеха.
  - Размечтался, фантаст! - иронизировали другие физорги.

  Из лесу, бесконечной цепочкой, возвращались лыжники и лыжницы. Их встречали друзья, коллеги по работе и знакомые. Наливали каждому из термосов чай или какао, помогали снять лыжи. Каждый физорг подсчитывал шансы своей команды попасть в первую тройку.

  - Что-то я не понял! Она, что, трассу срезала? - разгневался Николай Антонович.- Вот, комбинатор!
 
  Из лесу неслась Таня, стремительно приближаясь к финишу.

  - Антонович, не торопись с выводами; узнаем, скоро подвезут списки с контрольного поворота.- посоветовал Петр Петрович.
  - Петр Петрович!!!-взволнованно закричали судьи с секундомерами.- Вы не поверите - мировой рекорд, без двух секунд!
  - Как мировой рекорд? - теперь уже заволновался он. - Бросьте шутить! Сегодня же не первое апреля!
 
  Все бросились на старт-финиш. Таня пролетела финишную линию и наблюдатели крикнули: - Семьдесят восьмой! Щелкнули секундомеры. Начались судорожные расчёты. И так, и сяк - получался рекорд, всесоюзный - точно.
  - А вы нигде не свернули с трассы, преждевременно? - вкрадчиво спросил Николай Антонович.
  - Что значит "свернули с трассы"? - не поняла Таня, тяжело дыша. - Я шла по флажкам  до Мишкинского тракта, а там трое наблюдателей стоит и лыжня поворачивает обратно.

  Саша, Аня и её подружки пожимали друг другу руки. Внимание всех присутствующих было обращено на Таню. Многие восхищённо улыбались.
  - Удмуртская ракета! - воскликнул кто-то и все зааплодировали.

  Судьи, как завороженные, уставились в бланк протокола.
  - Вот так, вдруг, и мировой рекорд! - не мог успокоиться Петр Петрович.
  - А, вот, и остальные идут ,которые до неё ушли! - закричали присутствующие.
  - Девушка! То есть Аня! - обратился к Тане Пётр Петрович, заглядывая в протокол. - А вы не могли бы ещё раз пробежать, только до контрольного поворота? Я вас очень прошу.
  - Сколько угодно! - согласилась счастливая Таня.
  - Вы только сейчас чуть передохните. - посоветовал он и сказал двум протоколистам:- Сверим часы, Вы идёте на контрольный поворот; мы её скоро выпустим.
  - Скоро темнеть начнёт! - заметил кто-то.
  - Успеем! - Поднял руку Пётр Петрович.- Остальным спасибо за участие. Можете расходиться.
  - Теперь, Антонович, если результат будет приемлемым, завтра покажу её в Ижевске; выставим на первенство республики, а там и за страну, в перспективе.
  - Палец об палец не ударили, и почти чемпионку мира получили; а ещё и на трассу не хотели выпускать, бюрократы! - переговаривались болельщики.
  - Аня, мы будем её ждать здесь? - спросил Саша, когда Тане опять дали старт и за нею пошли на лыжах ещё трое лучших заводских лыжников. Группа скрылась в лесу.
  - А нам что делать? - подошла Аня к "кунгу".- Это моя родная сестра.
  - Поехали с нами на поворот .- пригласил Пётр Петрович.-А ты, парень, куда, да ещё с рюкзаком?
  - Это брат Саша, а рюкзак Танин.
  - Что-то много родственников! А Таня кто?- спросили из "кунга".
  - Да сестра же моя! - пояснила Аня.
  - А тебя как зовут?
  - Меня - Аня. - проговорилась Аня и Саша толкнул её в бок.
  - Как в сказке: две сестры и обе Ани. Может вы двоюродные?
  - Нет - родные. Я-Таня, а сестра - Аня.- Аня поднялась в "кунг".
  - От радости у сестры память пропала! - прокомментировал кто-то.
  - Что, правда, кто-то из семнадцатого мировой рекорд показал? - спрашивали подходившие на поляну болельщики.
  - Да! - кивали головами заинтригованные присутствующие.
 
  "Кунг" уехал на контрольный поворот, а Таня давно уже летела по лыжне. Необъяснимая легкость овладела ею; казалось, ещё немного - и она взлетит над лыжнёй, навстречу снежинкам. Опять контрольный поворот; теперь уже не трое, а пятеро, стояли с часами и секундомерами.
  - Ура!!! - закричали они, а Таня развернулась и ушла по параллельной лыжне.
  - Стой! Назад! Чемпионка, вернись! - кричали ей вслед.
  Мимо мелькали деревья и исчезали за спиной.

  Тройка дублёров, что шли следом за Таней, опешили, когда увидели её в промежутках между деревьями, несущуюся по обратной лыжне.
  - Куда она? - удивились они. - Ведь надо было только до контрольной точки идти.

  Неподалёку от контрольного поворота остановился "кунг", пассажиры выпрыгивали на снег.
  - Ну, и где она? - заворчал Николай Антонович. -  Ещё по лыжне ползёт? А мы тут размечтались.
  - Да она пришла и давно ушла на старт-финиш. - пояснили наблюдатели, зло глядя на него.- Не человек, а муха ЦЕ-ЦЕ.- прошептал один из них.
  - Да что ты без конца к ней придираешься! - разозлился Пётр Петрович. - Девчонка - талант, какой поискать ещё надо!
  - А всесоюзный рекорд побила! Мы-свидетели. - восхищались наблюдатели.
  - Что мы стоим! -заторопился Петр Петрович.- Быстро все на финиш, мы должны успеть её перехватить.
  - Там ,на финише, наш физорг остался.- напомнила Аня.
  - Догадался бы время засечь! - все волновались за Таню.
  - Чего волноваться? До контрольного поворота - половина дистанции ,а показанное время подтверждает наши самые смелые мечты! Всё!!! Везу её в Ижевск. И можно звонить, предварительно, в лыжную федерацию, что у нас готовая чемпионка СССР. - радовался Пётр Петрович.

  Приехали на старт-финиш. Там Анин-Танин физорг, стоял, ловя воздух открытым ртом и потрясал бланком протокола.
  - Три секунды до мирового не хватило!

  -Ура!!!Ура!!!- кричали на поляне и начали подбрасывать Таню в воздух. Качали долго, потом бережно поставили на ноги. Капельки пота блестели на лбу, Таня тяжело дышала. Она, вдруг, почувствовала, что проголодалась.
  - Анечка! - торжественно обратились к ней Пётр Петрович и Николай Антонович.- Завтра ты едешь в Ижевск, будешь выступать от завода на первенстве Удмуртии. Поздравляем тебя!
 
  И в этот момент Таня расплакалась.- Ой, что я натворила!- она горестно закрыла лицо руками.
  - Нервный стресс, наверно от радости.- понимающе перешёптывались присутствующие.
  - Что с ней? Быстро валерьянку!- приказал Пётр Петрович.

  Из "скорой" медсестра принесла лекарство; дали Тане выпить, но она всё равно продолжала плакать. Слёзы текли по лицу, мокрая майка, под свитером неприятно липла к спине; ноги и руки дрожали от перенесённого напряжения; легкость куда-то ушла.
  -Никуда я не поеду. - вздохнула она печально.- Нельзя мне за завод выступать.
  - Почему нельзя? - хором воскликнули Пётр Петрович и Николай Антонович. Остальные непонимающе переводили взгляд то на Таню, то друг на друга. Саша стоял, кусая губы, Аня вопросительно смотрела на физорга цеха.
  - Эх, чему быть - того не миновать! - решился он и подбодрил Таню:- Победителей не судят!
  - Не работаю я на заводе.- призналась она, виновато опустив голову.- Это сестра моя, Аня, работает ;а я за неё бежала.

  Все радостно зашумели.
  - Вот, проблема! - засмеялся Пётр Петрович.- Завтра оформим на завод в любой цех; или в детсад, или в библиотеку.
  - Или во Дворец Культуры! - поддержал его Николай Антонович.
  - Нельзя мне. Я не здесь живу.
  - Но не во Франции, же? - опять съязвил Николай Антонович.
  - Коля, перестань! - одёрнул его Пётр Петрович. - Это уже слишком!
  - Таня живёт в Степановке, с бабушкой.- вмешался Саша. - Работает там на ферме. А, сегодня, не один километр прошла на лыжах, чтобы попасть на это соревнование. За сестру бегала.- продолжал он в полной тишине.
  - Значит, тебя зовут Таня, чемпионка? - улыбался Пётр Петрович.
 
  Таня утвердительно кивнула головой.
  - Тогда поздравляю ещё раз, Танечка! - Сиял Пётр Петрович.- Всё отлично! Сегодня 25 января - для тебя настоящий Татьянин день! - он пожал Тане руку, а потом поднял вверх обе руки.
  - Прошу внимания! - он окинул взглядом поляну. Все с интересом смотрели на Таню, стоявшую рядом.
  - Поздравляю нас всех! Сегодня, благодаря случайности, мы стали свидетелями истории отечественного спорта - на лыжном небосклоне появилась новая звезда - Татьяна Куликова. - он поклонился Тане и все зааплодировали. Многие кинулись поздравлять Таню; подождав минут десять, он решительно сказал: - Всё! Теперь ей надо отдохнуть.

  Болельщиков оттеснили от Тани, даже Аню и Сашу.
  - Я везу её в заводскую гостиницу. - А ты, Коля, едешь в заводоуправление, обеспечь на утро нам машину в Ижевск. - распоряжался он.
  - Извините, но я без них никуда не поеду!- вмешалась в разговор Таня, показывая на Аню и Сашу.
  - А, родственники, давайте к нам. - позвал Пётр Петрович.
  - И, ещё, мне надо в Степановку дозвониться, а то бабушка волнуется, я давно ведь, в лес ушла. - добавила Таня, стягивая шапку с головы.
  - Хорошо, Красная Шапочка. Поедем сейчас на Главпочтамт. - согласился он.

  Подъехала "Волга" от заводоуправления; Пётр Петрович и Николай Антонович обменялись рукопожатием с водителем. Петр Петрович открыл заднюю дверцу и пригласил: -  Милости просим, Красная Шапочка и родственники!
  - А лыжи куда? - заволновалась Таня, глядя на "Волгу".
  - Выбрось ты свои доски. - посоветовал Николай Антонович.- Завтра тебе выдадут новые лыжи и мазь.
  - Нет уж, я на других лыжах не буду кататься!
  - Хорошо, там видно будет. - философски рассудил Пётр Петрович. Лыжи и рюкзак запихнули в багажник. Поехали на Главпочтамт...

  Как и обещали ,дозвонились до деревенской фермы. Управляющий, случайно ,в это время был на ферме. Услышав потрясающую новость, он сел на свой "вездеход" и поехал к бабе Маше. Машина преодолевала сугробы под дружный лай собак. Баба Маша, к тому моменту, уже начала волноваться, что лыжников до сих пор нет. Темнело.
  - Наверно, к Саше зашли, да там и засиделась Таня. - успокаивала она себя и не спеша вязала носок из козьей шерсти.
  Просигналила машина, во дворе залаял Шарик.
  - Шарик, отстань! Что, своих не признаёшь? - отмахнулся Трофимович, преступая порог.
  Сняв шапку, он поклонился бабе Маше и пояснил:
  - Марья Васильевна, не волнуйтесь! Таня в городе и завтра едет в Ижевск. Позвонили из города и сказали, что она едет, чтобы стать чемпионкой мира и что сегодня Татьянин день...