Война по восточному

    Гигантская армия Ахмед Мазари-хана пересекла пустыню и окружила город К... Тысячи верблюдов везли поклажу, порох, пушечные ядра. 87 отличных английских пушек, включая даже осадные 64-х фунтовые громадины, медленно ползли, по холмистой гряде прямо к городу, где все героическое население уже готовилось к осаде и муллы мечетях ежечасно взывали к Аллаху.
  В течение недели армия окружила гордый город, потом под руководством английских инструкторов подготовилась к его осаде. В перестрелках и рейдах друг против друга уже пролилась первая кровь, а все окрестности К… были преданы мечу и насилию. Казалось, что ничего не может спасти этот город и его несчастных жителей от смерти и разорения. десять артиллерийских батарей были выстроены английскими инструкторами на западной окраине К… и уже ожидали приказ самого хана, чтобы открыть свой уничтожающий огонь. 
  Наконец вздохнув и даже, как показалось стоящим рядом, в том числе английскому послу лорду Беккету, чуть всплакнув, Ахмед Мазари махнул своим платочком и тут же раздались крики командиров и вся ужасающая мощь артиллерии армии, проплаченная англичанами, ударила по городу, сея смерть и разрушение.
   Залп! Залп! Залп! Залп! Залп! Перерыв на полчаса. Залп! Залп! Залп! Залп! И так далее. И так круглый день и на следующий день… и на следующий день тоже…
   Каждый день по тридцать залпов в сутки!
   Ревели верблюды. Пушки извергали ужас и пламя. Безумные женщины носились по городу, в криках хватая детей. Героические стрелки на стенах отражали атаки легкой кавалерии хана. Ужас и смерть.
  Хан все это время пребывал в своем шатре с лордом Беккетом и нахваливал как королеву Викторию, так и британские обычаи. В каждом разговоре хан пытался выказать себя настоящим британцем и подлинным поклонникам ее величества. Они беседовали об истории, о поэзии. Ахмед оказался большим поклонником творчества Байрона и Шелли, а также читателем Вольтера и Юма. Ну или по крайней мере делал вид, что настолько образован. Они обсуждали музыку, оперы, играли в карты, шутили, принимали донесения с поля боя и находили общий язык буквально во всем.
   Тем временем пушки хана грохотали, неистово расходуя британский порох, верблюды ревели, а легкая конница хана нападала на цитадель.
   Прошел месяц…
   Наконец лорд Беккет стал подозревать что-то не то. Во-первых ему донесли, что блокированный город ведет активную торговлю и принимает караваны, в том числе… и из земель Ахмед Мазари-хана. Потом выяснилось, что атаки легкой кавалерии на цитадель носят бессистемный и беспорядочный характер. Наконец Беккет заметил, что несмотря на непрерывный обстрел город практически не разрушен! Так местами кое-где горит, но что именно – разобрать невозможно.
   И окончательно Беккет был шокирован, когда узнал, что войска хана расходуют только порох, а не ядра. Дело в том, что пушки были установлены так, что снаряды аккуратно перелетали через весь город, падали в чистое поле на другой стороне и там уже стояли две сотни верблюдов и десятки мальчиков, остужали их в воде, потом собирали их в корзины, чтобы перевести в обратную сторону.
   Это последнее обстоятельство настолько шокировало Беккета, что он немедленно прибыл к шатру хана и в ультимативной форме потребовал аудиенции.
- Ахмед, что это значит?! – возорал в ярости Беккет, - наше британское правительство, лорд Чезрик субсидировали эту операцию. Мы заплатили деньги, чтобы проклятый город был бы взят тобой или стерт с лица земли.
- Вай! Вай! Зачем так громко кричать? Вы заплатили деньги? За что именно? Чтобы город был стерт с лица земли? Разграблен и разрушен? Где это записано, в каком месте контракта? Найди мне этот пункт?
- Вы ехидничаете, Ахмед?
- Беккет, я не нарушил ни одного пункта нашей с вами договоренности! Как и записано в соглашении я собрал армию, привел ее сюда, под стены этого города, начал его осаду, обстрел и теперь веду переговоры о сдаче. Завтра с его старейшинами и местным ханом будет заключен договор. Мои войска войдут в него, получат дань и я спокойно, не нарушив ни одного пункта наших с вами соглашений, уйду домой.
- А сколько будет находиться твой гарнизон в этом городе?
- Это как Аллах решит! На все воля Аллаха!
- Ахмед! Видит Бог.. если это обман, то ты глубоко пожалеешь!
- Нет это ты пожалеешь, если сейчас рассоришься со мной! Хорошо, ты мне заплатил за то, чтобы город был разрушен, но ты заплатил мне за то чтобы его восстановить? Чтобы тут дальше жили люди? Кто будет здесь жить, когда я уйду, змеи и шакалы? Пошел вон из моего шатра ублюдок, и никогда больше не приходи сюда! Забирай всех своих солдат и слуг. Ты мне больше не друг.
- Ахмед, - лорд от ярости даже побагровел, - знай, что не пройдет и года и моя армия войдет в твои земли, и будет вести войну, настоящую войну! Ты понял это?
- Тогда знай и ты тоже, что и моя армия будет вести против тебя настоящую войну и против всех твоих кафиров. И ты пожалеешь о том, что пришел ко мне как враг.
- Это глупо Ахмед, ты отказываешься от покровительства самой Британской короны.
- Заткнись шакал и знай свое место! Когда вы помогали мне на моей земле, я был вам благодарен. Когда вы помогли мне отбить нападение иранцев – я был вам благодарен. Когда вы слали мне деньги и открывали школы – я был вам благодарен. А теперь пошел вон шакал!

   Эта притча почти, правда. За несколько лет до вторжения англичан в Афганистан в 1829 году примерно что-то подобное было. Потом, вскоре после этого и началась так называемая «Первая Англо-Афганская война», которая закончилась для англичан полной катастрофой. На востоке война идет тысячу лет и тысячу лет ничего не меняется. Нам (европейцам) всегда будут благодарны, когда мы будем помогать кому-то против кого-то или вкладывать туда средства или инвестиции. Любые войны между собой они должны вести только сами! Когда будем вкладываться по принципу «царя-горы», а не вторгаться гигантскими армиями нам будут благодарны.
  А если туда вторгается настоящая армия, то все объединяются против нее.