Глава 24. В осаде

  Агнеса стояла на замковой стене неподалеку от ворот и смотрела вдаль. Она не сходила с места уже целый час, как будто ее присутствие здесь могло хоть как-то помочь Менвилю и его людям. После ухода товарищей она долго и горячо молилась за успех предприятия и за возвращение их живыми, а потом отправилась сюда.
Баварские солдаты по-прежнему оставались неподалеку от Монтобера, они блокировали подступы к замку, не предпринимая, впрочем, больше никаких действий. Не похоже, что бы они собирались осаждать замок или готовились к штурмыу, не было видно ни лестниц, ни пушек. Во время недавней войны с католиками маркиза своими глазами видела осаду Орлеана, и даже отличилась при взятии города войсками адмирала Колиньи. С другой стороны, пушки могли подвезти и позже, а в Монтобере был только один старый канонир, к тому же сам замок слишком стар, чтобы долго выстоять против современной осадной артиллерии. Удивительно, что такой бывалый воин, как маркиз, пренебрег подобными вещами. Впрочем, судя по всему, у него было слишком много проблем внутри замка, чтобы думать о его обороне. Нужны пушки, нужны артиллеристы… Столько всего нужно сделать. Впрочем, какая теперь разница. Монтобер отныне принадлежит не ей. Даже согласись она остаться здесь в качестве хозяйки, все равно ее голос не будет играть большой роли. Однако если шевалье де Менвиль и его люди не справятся со своей миссией, то решать уже ничего не придется. Маркиза оперлась о стену, и посмотрела в сторону Грель Форе. Оставалось только ждать, для деятельной натуры Агнессы это было мучительно.
 

  Она услышала сзади шаги, но не обернулась:
— Волнуетесь? — раздался низкий голос ее супруга, — это неудивительно.

— Я сделала все, что могла. Теперь все зависит от перигорцев.

— Хочется верить, что вы правы и удача их не покинет. -  В голосе маркиза звучала неуверенность и тревога, что было для него совсем не характерно.

Не желая продолжать этот тяжелый разговор, маркиз указал рукой в сторону немецких солдат:
 
- Как вы думаете, что им тут нужно?
 
- Враги вторглись в ваши земли, сударь, это же ясно. Вероятно, начинается новая война.

  Маркиз улыбнулся и покачал головой:
 – Я высокого мнения о себе сударыня, но все же не думаю, что я настолько насолил католикам, что они собрали против меня целую армию и забрались в такую глушь, чтобы захватить мой старый замок. Это все равно, что стрелять из пушек по воробьям. Во время последней итальянской войны мне довелось осаждать Верден, если б вы знали каких сил и средств стоит тащить эти огромные осадные пушки с припасами под стены города. Кстати, вы ведь заметили, что и пушек у них нет? - маркиза озадаченно кивнула.

– Я полагаю, что эти солдаты просто-напросто идут мимо и тут подтягивают отстающие колонны. Я наблюдал за ними с самого утра, одни роты сменяют другие, а те, что отдохнули, идут дальше по дороге. Они остановились возле Монтобера не зря, они не хотят, чтобы из замка раньше времени подали весть о приближении армии.
 
- И куда же направляется это армия? – спросила Агнеса.
 
- Я полагаю, в Бордо. Туда вскоре должен прибыть король, и кто-то задумал, что его должен встретить католический город.
 
- Как вы думаете, у них получится?

- Я уверен, что нет, - ответил маркиз и снова улыбнулся. – Двое моих людей уже во весь опор скачут в Бордо, я послал их сегодня на рассвете.

  Тут он снова внимательно посмотрел на жену и еще раз сменил тему разговора:
— Если я не ошибаюсь, вы знакомы с баронессой де Франкур, кажется, после нашей пышной свадьбы вы вместе отправились в Льеж по поручению королевы Наваррской?
 
  Агнеса кивнула и взглянула на мужа с недоумением, странно с его стороны вспоминать Ирен де Флёри сейчас.

- Я слышал, что она родила сына, крепкого малыша. Видите ли, мы с бароном давние приятели. Думаю, вас порадует это известие.-


  Агнеса напряженно улыбнулась. Известие о счастливой судьбе старой боевой подруги не могло отвлечь ее от мыслей о нормандце. Маркиз заметил это. Слегка поклонившись, он собрался уходить, напоследок предупредив, что обед уже подан, а стоять столько времени на стене — это как минимум глупо. Агнеса вздохнула и последовала за мужем.

  За обеденным столом чувствовалась напряженность. Не было привычных разговоров. Тишину нарушал лишь стук приборов о тарелки, да плеск наливаемого вина. Этьен Лапиду быстро ел, не оглядываясь по сторонам, одной рукой то и дело, задевая ствол стоящей рядом аркебузы. Маркиз небрежно откинулся в кресле, но он был задумчив и никто не решался нарушить его размышления. Его сыновья не поднимали глаз от тарелок, а молчаливый Корильон с аппетитом поглощал пищу. Все присутствующие, в том числе и слуги, даже за столом не расставались с оружием, хотя теперь стало понятно, что непосредственная опасность замку уже не угрожает.

  После трапезы Агнеса прониклась всеобщим воинственным духом и сменила свое платье на мужской костюм, к поясу которого прицепила шпагу и пистолет. Возможно, скоро снова начнется война, и она бы не хотела остаться беззащитной, к тому же упражняться в фехтовании было интереснее, чем ходить из угла в угол или стоять на стене, нервируя супруга. В паре с Люсьеном маркиза целых два часа отрабатывала удары, не замечая внимательного взгляда мужа, то и дело останавливающегося на ней. А он думал, что она стройна и очень недурно двигается, хотя было бы уместнее видеть ее в танце, а не со шпагой в руках. Женщинам не место на поле боя, и он не хотел бы видеть Агнесу де Бопре в рядах войска в боевых доспехах. Но и примерная супруга, проводящая дни в замке с детьми и за вышивкой из нее вряд ли получится, хотя маркиз не был уверен, что это было бы то, что ему нужно. Прожив долгую полную смертельной опасности жизнь, Помпе де Карназе не строил иллюзий относительно очередного брака. Но в этой маленькой блондинке все же было что-то удивительное и интригующее.

  Тяжелые воспоминания нахлынули на маркиза. Его первая жена – Жозефина де Рибейрак. Он был влюблен в нее с ранней юности, а дальнее родство не мешало пылкому юноше ухаживать за белокурой красавицей, а затем вопреки всему добиваться ее руки. Был 1546 год, только что закончилась очередная итальянская война, и он вернулся с нее овеянный славой, как победитель въехал в замок ее отца и просил руки Жозефины. Ему не могли отказать, и вскоре сыграли пышную свадьбу. Она любила музыку и книги, но двое их детей не прожили и года. Когда же в Перигоре появились протестантские проповедники, Жозефина одной из первых приняла новую веру. Возможно, это ее и погубило. Однажды ночью маркиза  выпала из окна донжона. Был ли это призрак, или она покончила с собой, не вынеся страданий…

 Следующие жены не так тревожили сердце маркиза, пожалуй, только бедняжка Элен пробудила в нем искреннее сочувствие, но с тех пор он потерял всех кого любил и сердце его, зачерствело превратившись в камень. После смерти отца они с братом решили бороться против чудовищного предка и испробовали многое, Жюль помнится, долгое время общался со старым Амиду и предполагал, что разгадка находится в старой часовне. Однажды он отправился туда, взяв с собой десяток охотников, а на следующий день храброго юношу нашли мертвым в лесу. Его волосы поседели, а в глазах застыл невыразимый ужас. Убитые охотники лежали вокруг часовни, и по всему выходило, что они сошли с ума и просто поубивали друг друга. Маркиз осознал, что его враг непобедим, но не желая смиряться, он решил выжить наперекор всему.

  Каждый день и каждую ночь он играл с призраком в смертельную игру: если в замке не было хозяйки, призрак являлся маркизу и беспощадно терзал его. Вскоре Помпе де Карназе понял, что днем призрак слабее, чем ночью и потому старался больше спать днем. Благодаря этому в армии его знали как одного из лучших разведчиков. Каждый раз во сне призрак пытался убить его, источая его волю и он, закалив ее начал сопротивляться. Несказанная радость охватила маркиза, когда однажды прямо во сне он сумел увернуться от призрачного меча, затем избежал смертельного падения, а после выплыл из ледяного бурного потока. Жажда жизни и злоба действовали в нем заодно, и он жил, сражаясь во сне даже больше чем наяву. И все же, когда в Монтобере появлялась маркиза, он мог получить краткую передышку. Первое время он корил себя за это, но затем холодно рассудил, что эти женщины вышли за него по расчету, так почему бы и он не мог иметь свой собственный расчет.

  Однако теперь, глядя на Агнесу де Бопре, он горько жалел о том, что женился на ней и заманил в этот мрачный замок. Зная, на что способен призрак, маркиз не особенно верил в успех Менвиля и не надеялся на его возвращение. Он испытывал давно забытое чувство вины и тешил тебя только той мыслью, что Агнеса на удивление сильная женщина, а значит, он сможет научить ее жить так, как жил он сам все эти годы. Жить и каждую ночь бороться с этим чудовищем. Возможно тут был и корыстный интерес, но все же в большей степени маркиз чувствовал необходимость заботится об этой женщине, он боялся себе признаться, что возможно полюбил ее.

  Измотанная нервным напряжением и физическими нагрузками Агнеса отправилась в постель почти сразу же после ужина. Судя по всему, ее муж планировал провести на ногах и эту ночь. Простившись с ним, она поднялась в свою комнату и забралась в широкую кровать. Люсьен, Бабетта и Батист расположились поблизости. Женщина вспомнила про своего пажа. Интересно, ему удалось добраться до цели раньше, чем пришла армия? Она очень на это надеялась. Немного поворочавшись в поисках более удобной позы, маркиза погрузилась в тяжелый сон.

 
  Она проснулась с первыми лучами солнца и встретилась взглядом с Помпе де Карназе, который сидел рядом и задумчиво смотрел на молодую супругу. Не успев удивиться или испугаться, женщина осознала, что сны ее сегодня были на редкость приятны и безоблачны.

— Он исчез! Проклятье снято, — радостно воскликнула она.

— Да я заметил, — произнес маркиз, продолжая разглядывать ее.
Смутившись, женщина натянула одеяло до самого подбородка.
 
— А что вы делаете в моей спальне? Где мои слуги?
 
— Я отослал их. Ваш фламандец никак не хотел уходить, пришлось пообещать, что я не намерен причинять вред собственной жене. Удивительно, как вы располагаете к себе людей, будя в них такую преданность.

— Думаю, не в в меньшей мере, чем вы. Вспомните хотя бы месье Равона.

— Да, пожалуй, вы правы.

— Однако, речь сейчас не о том. Я выполнила свою часть договора, значит, я свободна? - Агнеса заметила легкую тень, пробежавшую по его лицу, но голос остался спокойным и ровным.
 
— Как пожелаете. Вот только боюсь, что ваш отъезд затруднится из-за вражеской армии. Но как только они уйдут, можете поступать так, как вам будет угодно. Хотя я все же попросил бы вас подумать. Развод — это довольно тяжелое мероприятие, особенно среди гугенотов.

— То есть вы отказываетесь от своего слова?
 
— Нет, но я прошу вас отсрочить принятие решения хотя бы на месяц. Потом мы продолжим этот разговор. Если вы по-прежнему захотите расторгнуть наш брак, то я клянусь больше не чинить препятствий.

— Хорошо, ваша милость, пусть будет по-вашему.


  Он изящно поклонился и вышел за дверь, оставив молодую женщину наедине с ее мыслями. Агнеса поняла, что так и не спросила про Менвиля, хотя, скорее всего, тот не захочет возвращаться в осажденный замок. Она осталась во власти маркиза, но не похоже, что тот желает ей гибели теперь, когда она справилась с родовым проклятьем Монтоберов. Сама Агнеса до конца не поняла своих чувств к странному и загадочному супругу, но не была уверена, что также горячо желает развода с ним, как раньше. Пусть пройдет этот месяц, а там она разберется в себе и примет верное решение. Главное, что ужасный сеньор Робер больше не потревожит ее ни днем, ни ночью. Единственный, о ком она жалела, был юный рыцарь, который больше никогда не посетит снов своей донны.